Евгений Торопов
                           В мире хищных зверей
                                (повесть)


                                     А ведь звери эти славные, нехищные...
                                         Олдос Хаксли "О дивный новый мир"


                               Глава первая

     Его  взгляд  медленно   сфокусировался   и   выхватил   кусок   неба,
перекошенный  аж  коричневыми  тучами  в  окружении   частокола   страшных
деревьев. В нос полезли противные запахи духа  болотного  гниения,  слегка
разбавленного гарью. Уши заложило ухающими и чмокающими звуками  дремучего
места. Егор с трудом открыл второй слипшийся глаз и скосил его  в  сторону
нависающих кустарников. Именно оттуда  мог  внезапно  выскочить  клыкастый
вепрь. Егор попробовал приподнять затекшую шею, и это движение  немедленно
отозвалось нестерпимой режущей болью в позвоночнике  и  где-то  в  глубине
затылка.
     Какая необузданная глушь, думал он, разглядывая кучу валежника, когда
совсем  близко  выгнулись  из  тины  и  лопнули  со  звучным  "чпок"   три
зелено-коричневых пузыря, полоснувшие дробью брызг во все стороны.
     - Ч-черт! - пробормотал  он  вслух  и  услышал  странный  хрипящий  -
незнакомый голос.
     "Че-че?" - раздалось  над  ухом  и  на  грудь  вспрыгнула  пупырчатая
сопливая жаба с дребезжащим "куу-а, куу-а". Он брезгливо вспугнул ее рукой
и тяжело поднялся. И вдруг вспомнил.
     ...курчавые белеющие гребешки волн  лениво  лизали  пологий  песчаный
берег. Мягкая как пух, розовая трава шла почти от самой воды и походила на
воздушное покрывало, расправленное над землей. Немного подальше колыхались
точеные кустики, тоже розовые и тоже пушистые, как сами облака.  Блаженное
идиллическое дуновение ветра...
     Егор  почувствовал  раздвоенность.  В  сознание,  словно  неаккуратно
впихнули новую личность, забыв вынуть старую. Тоже мне, Хирурги.
     Поблизости резко вскричала  птица,  шумно  захлопала  крыльями.  Егор
вздрогнул. Отдельно стоящий куст зашевелился.  Невидимая  колдовская  сила
раскачала и захлестала его  ветками  по  глине.  Это  продолжалось  совсем
недолго, но привело с собой страх.  Заворочалось  среди  бардака  мозга  и
вылезло наружу отвратительное слово Живчик.  Это  буйствовал  Живчик.  Или
обходил собственные владения. Или...
     Егор переступил с ноги на ногу  и  с  неудовольствием  оглядел  себя:
кургузый пиджачок с оторванными пуговицами поджимает  в  плечах,  под  ним
ничего нет, видна голая, сплошь покрытая гусиными пупырышками грудь,  ноги
обтянуты черными потертыми трико. Да-а. Приехали себе... С  такой  одеждой
каши не сваришь... Каши... Каши... Ага, вспомнил! Ма(лыш! Фамилия  у  меня
такая - Егор Малыш.
     Он тотчас пришел в возбуждение, потому что в первый момент не  помнил
вообще ничего. Но как он здесь очутился? И где это находится? Эти  вопросы
пульсировали в крови, вызывая тревогу. Надо вспомнить себя! Очень  хочется
вспомнить себя. Воспаленное серое  вещество  мозга  отказывалось  как-либо
мыслить. Голова была тяжела, словно набухла в  этой  жирной  жиже  болота.
Наконец Егор определился: "Отставим  пока  ответы  на  потом,  смиримся  с
неизвестностью".
     Впереди зашуршало. Он поднял глаза и  увидел  как  по  земле  ползет,
извиваясь, длинный слюнявый цепень с жуткой присоской на  плоской  голове.
Ползет нехотя, еще не почувствовал пота живого тела, но угрожающе, готовый
внезапно изогнуться и метнуть себя вперед  острым  копьем,  и  присосаться
навсегда, и выпустить в центре хоботка ядовитый шип, толстый и твердый,  и
проколоть им с треском кожу, и проколоть кости,  а  потом  с  наслаждением
высасывать костный мозг из парализованной ядом ноги.
     "...Сейчас запла(чу. Он  так  неожиданно  прервал  мою  думу.  Я  уже
вступил в фазу  понимания...  но  появился  он  и  заработала  моя  машина
инстинктов... Все забыл! А я всегда мучаюсь о забытом. Будто он  не  знал,
что собьет с мысли! Невежда!.."
     Нет уж, спасибо! Егор покорно отступил в сторону  с  дороги  цепня  и
там, где только что стоял, в  отпечатке  следа  выступила  вода,  журча  и
пузырясь.
     Холод пробирал до костей.  Егор  встал  на  травяную  кочку  и  кочка
медленно пошла вниз. "Спина болит,  -  подумал  он.  -  Надо  же,  стукнул
кто-то" - Кулаки сжались сами собой. Он все еще стоял на том самом  месте,
где очнулся, словно выжидая чего-то.
     И впрямь, сейчас же на краю  болотца  судорожно  затрещал  кустарник,
коричневые ветки, усыпанные прожилковатыми листьями раздвинулись и  оттуда
выкарабкалось неведомое существо. В  этом  существе  с  трудом  различался
человек - сквозь  огромные  прорезиненные  ботфорты,  сквозь  многослойную
грубую одежду, а еще поверх накинутую шкуру неизвестного  животного.  Лицо
его было красным от ходьбы и добрую  половину  его  закрывали  квадратные,
поблескивающие на солнце очки. В руках он держал автоматическую  винтовку.
Человек тоже увидел Егора и остановился.
     "...Не он. Но что он здесь делает? Что за шутка! Как он  сюда  попал?
Как говорил Бонаци: ..никто ничего не  понимает,  но  каждый  делает  свое
дело, потому что если он вдруг задумается, непонимание сгубит его..."
     - Гей, приятель, - зычно сказал он. - Иди сюда.
     В его голосе чувствовались уверенность и спокойствие,  будто  он  всю
жизнь только и  делал,  что  предлагал  свои  услуги.  Егор  с  ребяческой
наивностью подошел  к  нему,  раздумывая  о  том,  что  если  это  здешний
обитатель, то как говорить с ним и что ему от меня надо, а если это  опять
тот, кто исколотил его спину?.."
     - Я Лесник, - убедительно представился  человек.  -  Я  полагаю,  вам
нужна помощь?
     Знаем мы вашу помощь, недоверчиво  подумал  Егор,  мне  уже  помогли,
спасибо. Я бы с оружием так тоже кому-нибудь помог. А вслух:
     - Меня зовут Егор, - и тут  же  остановился.  Меньше  рассказывать  о
себе, больше слушать - так безопаснее.
     - Странное имя... очень странное. Бежите? - спросил Лесник участливо.
     - Я? Н-нет, пока стою.
     Лесник улыбнулся.
     - В смысле, из города бежите?
     - А в какой стороне город?
     Тот показал рукой.
     - Пятнадцать километров по тайге, а как выйдешь,  тут  он  с  горы  и
виден.
     - Нет, вряд ли, - покачал головой Егор и ткнул пальцем в небо. - Я  и
сам-то толком не знаю. Может вот оттуда.
     Лесник однозначно принял это предположение за  отшучивание,  повторно
оглядел Егора и понимающе покачал головой:
     - Ну, это неважно. Пойдемте со мной. Не будете же вы все время  здесь
стоять как истукан.
     Это было тем более разумно, что Егор уже увяз по щиколотку, а рядом с
ногой незаметно надулся большой пузырь и с треском лопнул, забрызгав штаны
болотной тиной. Лесник протянул белый тюбик.
     - Натритесь-ка хорошенько "Дэтериоратом",  потому  что  сейчас  сезон
клещей, да и комары поутихнут.
     Егору здешний обитатель все больше нравился,  чувствовалось,  что  он
знает  свое  дело.  Егор  отвинтил  крышечку  тюбика  и  мгновенно  вокруг
завоняло.
     - Где мазать?
     - Здесь и здесь, - показал Лесник. - Поверх одежды, чтобы был  запах,
и особенно волоса - клещи прекрасно все чуют. Хорошо. И шею.
     Егор возвратил ему мазь, тот засунул ее глубоко в карман и,  поправил
винтовку на плече.
     - Значит так. Тебя звать хм... Егором, а меня значит...
     - Лесником, - подсказал Егор. Опять начинали заново.
     Незнакомец расплылся в улыбке и его широкая покладистая борода  мелко
затряслась. Борода была яркой особенностью его  лица:  черная,  кучерявая,
квадратная, переползая по щекам,  она  незаметно  превращалась  в  жесткие
копны волос, обвязанные алой лентой.  Линзы  очков  сверкнули  на  солнце,
скрыв усмешку глаз.
     - Нет, лесник это моя профессия. Звать меня Землис.
     Егор невнятно пробормотал что-то вроде того, что  не  понял  его,  и,
смутившись почему-то, замолчал. Внезапно подумал: "Странное имя".
     - Это хорошо, что мы познакомились, - сказал лесник Землис. - Если не
возражаешь, мы сейчас быстро сходим в одно местечко, а  потом  прямиком  в
поселок.
     Забарахтались тяжелые мысли - человек  этот  совсем  ему  незнаком  и
неизвестно, куда это он собирается вести меня. Бди же, черт подери!
     Они стали обходить болотце по направлению к  рыжествольному  осиннику
на другой стороне поляны. Под ногами хлюпало и  веером  отпрыгивали  серые
лягушата. Ну вот, думал Егор, кто их знает, этих лесников. Может быть  они
таких как ты каждый день в роще  расстреливают.  И  прокалывают  осиновыми
кольями для пущей верности...
     - Егор, вы хромаете, - только сейчас заметил Землис, - и почему у вас
такой недовольный вид? Город же давно позади.
     - А почеиу вы с оружием? - вместо  ответа  спросил  Егор,  но  Землис
почему-то не понял или не захотел понять явного подтекста.
     - Мумерагу или эшу кремом не отпугнешь... Да и сюда иногда  забредают
министерские армейцы, от которых просто долг отстреливаться...  Да  что  я
говорю, вы сами все знаете. Нет, нет, подальше от их дикой цивилизации.
     "Подальше. От их дикой цивилизации", -  повторил  про  себя  Егор.  И
спросил:
     - А сами армейцы - они из Города?
     - Ну да, из Светлоярска. Они там все с ума посходили,  проворовались,
в бирюльки проигрались. Помню, как ни посмотришь в  телевизор,  у  всякого
политика глаза вора. Вот и  ненавидят  нас,  вот  и  устраивают  групповые
налеты будто настоящие  бандиты,  прошаривая  вокруг  просек.  Нет,  точно
говорю, - басил Землис, - они до смерти напуганы, что  воистину  свободные
люди уходят к Дубравной Слободке и начинают здесь новую жизнь...
     - Понятно, - буркнул Егор, ничего не соображая, потому что  в  голову
опять лезло то, второе сознание.
     - Они утопли в городах, - продолжал размышлять вслух  Лесник.  -  Они
забыли как выглядят деревня, овраг, поле. Город развратил людей.  Если  вы
помните  мыслителя  Бонаци  Держателя,  которого  по  легенде   растоптала
хохочущая толпа? "Остерегайся благодати не потому, что она несовершенна, а
потому что ты не готов к ней. Голодный путник сбил посохом плод с  дерева,
но встав слишком близко, не успел отойти и плод проломил ему череп"... Так
вы значит не из Светлоярска, Егор? - Землис  шел  чуть  впереди  нешироким
упругим шагом. - Можно предположить, что  из  Багадага,  но  это  чересчур
далеко и все по тайге...
     ...блаженное идиллическое дуновение ветра нежно дотрагивалось до тоги
Магистра. "Ты будешь один-одинешенек,  -  тихо  и  грустно  сказал  Он.  -
Одиночество будет твоим бичом и недугом  от  самого  Начала  и  до  самого
Конца. Ищи друзей, говорю я тебе, но ты не  найдешь  их.  Будут  приятели,
знакомые, просто добрые люди, а иногда - злые, но настоящих, искренних  от
всего сердца друзей не будет". Магистр улыбнулся и бесшумно сел на  траву,
чтобы барашки волн доставали до его ног и взглядом...
     - Не двигайся!! - резко приказал Лесник и как вкопанный замер, а Егор
по инерции налетел на него. Там впереди что-то произошло.
     Егор испугался и тоже замер.  Настала  скованная  тишина,  показалось
даже будто перестали петь птицы.  Но  как  он  ни  вглядывался,  высовывая
голову из-за широкого плеча лесника, так ничего и  не  увидел,  хотя  всем
организмом уже чувствовал опасность. Даже  не  опасность  -  силу.  Слепую
необъяснимую силищу. Покалывало в кончиках пальцев и  по  телу  разливался
сухой жар.
     "...Молчат...Молчат, значит затаились... По сути своей  безвредны,  а
мешают по незнанию своему... Незнание следует наказывать!.."
     Опять Живчик что ли, подумал Егор. Ничего не понимаю.
     - Разреши нам пройти, - громко и  отчетливо  произнес  Землис.  (Нет,
определенно не Живчик.) - Мы не хотим плохого... Мы хотим добра, -  Землис
говорил  осторожно,  как  будто  катая  пробные  шары  и  прислушиваясь  к
производимым ими действиям. - Мы любим всю Тайгу... всю, какая она есть, и
какой бы ни была... Тебя признаем за хозяина...Большое спасибо,  -  лесник
приложил руку к груди. И тут Егор, наконец, заметил как нечто  призрачное,
бестелесное метнулось в сторону, искривляя собой  окружающий  мир,  словно
дурно вылитое оконное стекло, и пропало. Какой непривычный этот мир!
     - Уфф! - облегченно вздохнул Землис, - повезло нам с тобой. - тут  он
нагнулся вдруг и поднял с земли три серебристых пуговицы, потряс в руке  и
протянул: - От твоего пиджака? ОН принес.
     Егор ссыпал их в карман. Его пальцы дрожали.
     - Что это было? - спросил он.
     - Это был Хозяин Леса, - ответил Землис и пояснил: - Ну  как  бы  это
выразить...  Леший  что  ли?  Нет.  Таежный  дух.  Самолюбив  до   смерти,
меркантилен, но - справедлив. Встреча с ним величайшая редкость.
     - Так понятно, как его распознаешь, невидимого.
     -  Я  встречаю  его  во  второй  раз  в  жизни  и  снова   появляется
предчувствие, словно кто-то находится рядом... Постой!  О,  да  вы  совсем
задубели, возьмите хоть это, - он снял с себя шкуру и стал  прилаживать  к
Егору, продергивая и застегивая ремни.
     - Я действительно ощущаю себя мерзко, -  подтвердил  Егор.  В  туфлях
хлюпали носки, полные зеленоватой воды.
     - Ладно, уж потерпите, сухую одежду я вам дома дам, когда придем. Эх,
хорошо бы вам сейчас стимулятор принять, но вот с чем  проблема  -  с  тем
проблема, особенно  в  последнее  время.  Здесь  вы  правы,  мы  несколько
зависимы от их цивилизации.
     Они в легком  возбуждении  возобновили  путь  через  осинник.  Солнце
светило тускло, и душно было как в бане, зато хоть вода ушла и под  ногами
больше не было жидкого месива. Выбравшись на  сушь,  они  некоторое  время
петляли меж оголенных стволов, при этом Землис все время вертел головой  в
поисках каких-то меток.
     Потихоньку разговорились.  Егор  сказал,  что  не  помнит  ничего  из
прошлого и тогда лесник стал рассказывать ему о своей жизни,  но  с  такой
горечью, что сжимались все внутренности тела. Так вот, раньше Землис жил в
Светлоярске, быв водителем компактного рефрижератора, развозил продукты со
склада по торговым точкам.  Жизнь  была  размеренная,  поступательная,  но
однажды случилось ужасное: жена  работала  секретарем  научного  директора
Светлоярского государственного комбината и в один глубоко несчастный вечер
не пришла домой. Он бросился искать Нару - нет нигде. В эту тревожную ночь
Землис обзвонил всех, кого  только  знал,  а  под  утро  заявил  в  Органы
Безопасности. Там сначала было рьяно взялись за дело, объявили розыск,  но
в конце концов следствие зашло в  тупик  и  на  этом  все  поиски  стихли.
Единственно,  следователь  оказался  порядочным  человеком.  В   приватном
разговоре на кухне,  под  шум  трескучей  кофемолки  он  сообщил  о  самой
вероятной, по его мнению, версии, что будто бы Нару выкрали для  получения
информации  о  секретных  разработках  комбината,  который   работает   на
Армейское Ведомство. Тогда-то  у  Землиса  и  произошел  кризис,  возникла
настоящая злоба и неприятие любого человеческого общества и он ушел вглубь
тайги, благо она была  рядом.  И  тайга  его  приласкала,  утешила.  Жизнь
отшельником притупила воспоминания и как раз тогда, месяца через  два  ему
повстречались двое таких же  как  он,  беглецов  от  мира.  Именно  тогда,
обсудив дела и взгляды  на  жизнь,  они  заложили  первые  дома  Дубравной
Слободки.
     Так она и началась, вольная жизнь, и с каждым  годом  их  становилось
все больше и больше, потому что о них узнал город.
     На щеку сел  огненно  красный  комар,  с  лету  вонзая  жало  и  Егор
импульсивно  по  нему  ударил.  Над  головой,  шурша  крыльями-простынями,
спланировала бабочка и Егор отшатнулся.
     - А хочешь, - предложил лесник, - я тебе еще притчу расскажу.
     Егор кивнул.
     ...В  одном  селе  жил  юноша,  мечтавший  возвыситься   над   своими
односельчанами и даже прославиться более своего отца, старосты. А  была  у
жителей села одна напасть - лисы. Тогда однажды юноша взял ружье и ушел  в
лес, а когда вернулся, то принес с собой  в  мешке...  несколько  пушистых
волчат. И стал он их воспитывать. И вот, когда минуло немало  времени,  не
один месяц, дикие звереныши подросли, окрепли и превратились  в  настоящих
хищников, беспрекословно слушавшихся своего  молодого  хозяина,  а  он  их
приучал выполнять только одну работу - стеречь деревню  от  пакостей  лис.
Прошло время. Нападения на кур прекратились и сельчане, в общем, были рады
такому исходу и больше не ругали парня за его глупые фантазии.  Лишь  один
старый мудрый охотник все твердил: "Не кончится  это  добром".  По  его  и
вышло. Волки были чрезвычайно прожорливы  и  их  трудно  было  прокормить.
Как-то раз они загрызли овцу. Запах безнаказанной  крови  пробудил  в  них
дикие инстинкты, забыли они про воспитание, разорвали на части кинувшегося
на них сельского старосту, отца юноши, и убежали в чащу.
     Землис нагнулся до земли,  сорвал  горсть  синих  ягодок  и  протянул
Егору.
     - Полакомься.
     - Спасибо, - поблагодарил Егор, ягоды слегка горчили.
     Он задумчиво возвел глаза к небу - белому-белому,  далекому-далекому,
ослепительно проникающему сквозь высокие, темно очерченные кроны деревьев.
     Осинник   неожиданно   кончился,   так    что    наладившийся    было
психологический мостик между Егором и Землисом обрушился и они снова стали
незнакомцами - лесник, обитатель тайги и непомнящий прошлого гость  тайги.
Они вышли на просеку. Поджав взлохмаченный  хвост,  трусовато  прошмыгнула
вдали серая тень - наверное, собаки.
     - Кажется здесь, - задумчиво произнес Землис, остановился и  поправил
очки на переносице.
     - Что? - спросил Егор с плохо скрываемым интересом.
     - Бог его знает, - ответил лесник.
     Просека  была  узкая,  заросшая  у  просмоленных  столбов  с   белыми
шашечками  изоляторов  сухим  бурьяном.  Раньше  пролегала  здесь  упругая
песчаная  автомобильная  колея,  со  временем  сдавшаяся  траве  и  ветру.
Напротив, буквально рукой подать, лес начинался снова, но перед его  краем
пролегал еще белеющий отсюда песком неширокий овражек или  разлом,  словно
шрам на лице Мира. "Шрам" недолго тянулся вдоль просеки, а потом,  корчась
и извиваясь, уползал вглубь зеленеющей массы. Ничего  не  скажешь,  пейзаж
был мрачным. Вепрь бы, конечно, не выбежал, и дерево не упало бы,  и  даже
болота нет, а мрачно. Все было не так, все было по- чужому.
     - Жутко как.
     - Наоборот благодать! - откликнулся Землис. - Ты еще не  видел  когда
по-настоящему жутко. В городе - вот где!  Природа  безвредна,  только  это
надо осознать.
     "Что-то он много говорит!"
     Лесник нагнулся к земле и взял в руку горсть чуть влажного песка.  Он
сжал его, а потом раскрыл  ладонь  и  комочек  враз  покрылся  трещинками,
раскололся на дольки, которые не удержались  и  полетели  вниз.  А  Землис
только встряхнул кистью и шагнул дальше.
     "Нет, а все же кто  я  такой?  -  задал  себе  вопрос  Егор.  -  Даже
придумать это не хватает у меня  фантазии.  Ну  Посланник,  подумаешь.  Ну
беглец от реальности, наверное жестокой, если послушать Лесника, к  другой
реальности, в новой, еще не застывшей корочке,  но  может  быть  ничем  не
отличающейся от прежней. Кто еще? И  откуда  эта  раздвоенность,  эта  вся
прошлая жизнь, какой-то Магистр, от которого никакого толку... Как же  мне
найти себя? Самого."
     Он пошарил в карманах пиджака, но там ничего не было,  кроме  пыли  и
хлебных крошек.
     - Егор, идите сюда, - шепотом позвал Лесник, стоявший у края оврага и
глядевший вниз. Егор медленно подошел,  обтирая  грязные  ноги  о  зеленую
траву, и встал рядом.
     В овраге лежал мертвый человек, уткнувшись лицом в землю.


                               Глава вторая

     Когда пришли в Дубравную Слободку, Егор весь закоченел как цуцик,  но
старался держаться бодро, под конец пути даже отпустил  шикарную  остроту.
Они поднялись в бревенчатый пятистенок лесника