то он собой представляет. И  о  Неизвестных
мирах мы ничего не знаем. Наши приборы  не  фиксируют  их.  То  ли  они  так
далеки, то ли вообще находятся в другой  вселенной...  А  о  Голубом  Рыцаре
сплетницы при дворе говорят, - Магг  опять  хихикнул,  -  что  он  вовсе  не
гуманоид.
   Максим открыл банку "фанты", но резкий напиток не  освежил  его.  Девичьи
голоса в лесу и смех, напротив зазвучали громче и призывнее.
   - Иду, сейчас иду, - пробормотал Максим. Ему вдруг захотелось  заплакать.
Что за жизнь - кругом  одни  враги!  Мудлак,  его  всемирная  мафия,  теперь
этот... "голубой", чтоб он сдох... А он - один! Друзья - да, но он все равно
Один! Чьи это голоса утешают его, зовут?.. Это же голос Дульси!  Она  где-то
здесь, рядом, прячется в лесу...
   - Я  иду,  -  подтвердил  Максим  и,  пошатываясь,  встал.  -  Л-ложитесь
с-спать... Я п-прог-гуляюсь и в-вернусь.
   Магг пытался его остановить, но он оттолкнул назойливого слугу и шагнул в
светлую чащу. Росные кусты обняли его и обмыли разгоряченное  лицо.  Деревья
расступились. Максиму показалось, что он видит весь лес,  окутанный  зеленой
таинственной дымкой, из  которой  прожектор  луны  то  фотографически  резко
выхватывал отдельную ветку, листик, ствол дерева или спящую птицу, то уводил
его взор в туманные глубины, где дремали  глубокие  затоны  реки,  а  овраги
кутались в терновник, и где лешие пугали веселых русалок, ведущих на полянах
свои полночные хороводы.
   - Иди сюда, любый, - позвал  его  тихий  голос,  шедший  от  раскидистого
дерева с переплетенными стволами. - Иди, мой коханый, не бойся.
   Максим ступил под полог кроны. Лунный свет погас,  сумрак  сгустился,  но
зеленая дымка осталась, и из нее проступило знакомое прекрасное лицо, тонкие
руки, протянутые ему навстречу. Девушка то  ли  пряталась  за  разветвлением
двух стволов, то ли вырастала из самого дерева.
   -  Дульси?  -  прошептал  Максим.  Голова  его  кружилась,   тело   стало
легким-легким, почти невесомым, и он без страха принял ее объятия.
   - Мавка я, лесная русалка, - засмеялась девушка, прижимая  его  к  своей,
пахнущей мятой и весенними ландышами груди. - Ты обознался, дурненькый  мий.
Это желание любви, тоска о ней робыть нас схожымы.
   Эти несколько украинских слов прозвучали для Максима как музыка,  вернули
ему детство и мову отца, из которой когда-то  он  любил  добывать  отдельные
слова-коштовности и любовался-мылувався ими.
   Он запустил пальцы в распущенные  зеленые  волосы  Мавки,  шелковистые  и
живые, как мех зайчика, которого сто лет  тому  назад  случайно  поймали  на
охоте друзья отца и принесли ему, маленькому. Стал целовать ее кожу, которая
смеялась от каждого прикосновения, пить из губ ее вкус терна и малины, диких
груш и перезревшей солнечной земляники.
   - Но ведь ты погубишь меня, - выдохнул  Максим,  на  миг  оторвавшись  от
русалки. - Замилуешь, залоскочешь, а потом затянешь к рыбам в омут.
   - Дурненькый мий, - горячо отвечала Мавка. -  Это  бабусини  казкы.  Даже
нежить живет прыстрастью, одной только страстью!  Люби  ж  меня,  кохай!  До
знемогы, до жаху, до безтямы... Возьми меня!
   Максим почувствовал, что еще немного - и он потеряет сознание.
   - Но ведь ты... не женщина, - пробормотал он. - У тебя нет тела.
   - Зато у меня есть четыре дупла, - смущенно шепнула ему на ухо Мавка.
   Когда, поднявшись, луна все же пробилась сквозь густую крону, а  от  реки
дохнуло холодным ветром, она легонько отстранила его, поцеловала на прощанье
- теперь ее губы горчили придорожной полынью.
   - Иди, мой солнечный, повертайся к своим. И никогда не бойся ни живых, ни
мертвых, ни тех, кто на полпути. Знай, что даже камень хочет жить:  катиться
с горы, лежать не под гнетом скал, а в стене дома, летать подобно  птицам...
Иди, мий легиню!
   К машине Максим шел с закрытыми глазами,  но  не  наткнулся  ни  на  одно
дерево. Напротив, когда  неверная  нога  попадала  в  какую-нибудь  рытвину,
всегда вблизи находилась дружески настроенная ветка, чтобы поддержатьего.
   На их поляне было тихо и  спокойно.  Костер  прогорел.  Возле  него,  под
деревом, спал, завернувшись в пансионатские  одеяла,  бывший  двойник  вождя
мирового марксизма. Ируля спала в машине.  Рядом  с  ней,  предположительно,
было его место.
   "А где же Тофик?" - подумал Максим, но на большее его не хватило.  Дурно,
тошно, кружится голова - спать, спать, спать! Он с  сомнением  посмотрел  на
машину, даже потрогал холодное  железо...  Консерва  "Ируля",  -  готовая  к
употреблению в любом виде... Нет, к черту, только спать!
   Привалившись к горячей спине Магга, Максим стянул с него половину  одеяла
и тут же отключился.
   Утром и Магг, и Ирина в один голос стали жаловаться, что они вчера чем-то
отравились: ночью, мол було дурно, снились жуткие кошмары, болел  желудок...
Максим скромно промолчал, а  Ирина  вдруг  вспомнила  заметку  в  газете  об
отравлениях самыми что ни на есть распрекрасными грибами.
   - А куда подевался Тофик? -  перебил  ее  Максим,  вспомнив  свои  ночные
безуспешные попытки осмыслить загадочный факт исчезновения  джинна-недоучки.
- Кто его видел последним?
   - Тофичек, - чуть ли не пропела Ируля.  -  Выходи  к  завтраку.  Мы  тебя
заждались.
   Из травы, где лежал сосуд с ручкой, полыхнуло знакомым холодным огнем,  и
пред ними явился заспанный джинн-недоучка. Он был явно  смущен  вниманием  к
своей скромной персоне, и Максим с внезапным теплом  в  сердце  поблагодарил
провидение за этого слугу-мальчишку.
   После завтрака разошлись, как говорится, на все четыре стороны  -  искать
ближайшую дорогу. Буквально через десять - пятнадцать  минут  Ирина  подняла
такой радостный крик, будто ее изнасиловал как минимум взвод солдат.
   Дорога оказалась рядом  -  лесная,  позаброшенная,  вся  в  колдобинах  и
узловатых корнях, выпирающих из песка. Максим сел за руль и  стал  осторожно
пробираться к находке Ирули. Кое-где машину пришлось подталкивать, в  других
местах черная красавица, завывая мотором, ломилась через кусты как  танк,  и
Максиму было ее по-человечески жаль.
   Решили ехать до первого указателя или населенного пункта, чтобы выяснить,
куда занесла их магия Тофика, помноженная на его вчерашний испуг. А уж потом
разберутся, что делать дальше.
   - Благородный Ки-ихот, - сказал Магг, который, несмотря на солнечное утро
и лесную идилию вокруг, выглядел озабоченным. - Ты  не  забыл,  что  сегодня
Королевский обед в твою честь? В шестнадцать ноль-ноль по-местному времени.
   - Ты от постоянного  "вздрагивания"  все  перепутал,  -  съязвил  Максим,
вспоминая их ужин и свои странные ночные похождения. Ируля права: мало того,
что они здорово набрались, так еще и, несомненно траванулись.  -  Меня  ждут
через пять лун. Принцесса Дульси дважды оговорила срок.
   - Опять вы свои дурацкий маскарад затеяли, -  гневно  фыркнула  Ирина.  -
Принцесса,  благородный  рыцарь...  Какой  он  тебе  Ки-ихот?   Максим   он,
понимаешь?! Мак-сим!
   Липовый генерал-майор, всем своим видом показывая, что он даже слушать не
хочет глупую женщину, смиренно доложил: - Е„ Высочество, конечно, никогда  и
не в чем не ошибается. Однако она ориентировалась по  календарю  Норманы.  А
наши пять лун равны вашим трем.
   - Черт бы тебя побрал! - выругался Максим. - Что ж ты раньше  молчал?!  А
если нас куда-нибудь в Карелию, например, занесло?
   Он машинально прибавил газу, спросил: - Судя по твоему многозначительному
сопению, ты выложил еще не все гадости? Давай, что припрятал.
   - Ко мне вернулось чувство опасности. И к Мамеду тоже.
   - Кажется, накаркали, - проворчал Максим, выглядывая из окна машины.
   Километрах в пяти на  юго-запад  над  лесом  прошел  военный  вертолет  и
скрылся за деревьями.
   "Похоже, "Ми-24", - подумал  Максим.  -  В  армии  их  еще  "крокодилами"
называли... Опасная гробина..."
   Из норки подсознания выглянула мышка тоски.
   "Неужели  они  и  до  армии  добрались?!  Хотя,  если  Петр  Маркович   и
всего-навсего сексот четвертой категории, то, по идее, у них есть свои  люди
и в правительстве, и среди депутатов... Тут другое непонятно: как нас  могли
обнаружить? Впрочем, ты, братец, кажется, паникуешь. Мало ли куда и по какой
надобности могут летать вояки".
   Послышалось тяжелое стрекотание - вертолет возвращался.
   - Если начнет садиться, бросаем машину и  уходим  в  лес,  -  предупредил
своих Максим.
   Но "крокодил" и не думал садиться.
   Послышалось короткое шипение, и по  обе  стороны  дороги  среди  сосен  с
грохотом взметнулось пламя. По крыше и капоту машины застучали комья  земли,
ветки.
   - Реактивными  снарядами  лупит,  гад!  -  крикнул  Максим.  -  Попробуем
куда-нибудь свернуть. Ему лес, сволочи, мешает.
   Он дал  двигателю  максимальные  обороты  -  "Волгу"  стало  немилосердно
бросать на ухабинах.
   Пилот вертолета разгадал их нехитрый  маневр  и,  обогнав  за  деревьями,
неожиданно зашел в лоб.
   - Сейчас даст второй залп! - закричал Максим, изо  всех  сил  нажимая  на
педаль тормоза. - Разбегаемся! Тофик, попробуй отклонить ракеты! Рассей их!
   "Волга" рывком  остановилась.  И  в  тот  же  миг  от  "крокодила"  снова
оторвались дымные веретена и стремительно понеслись к ним.
   Максим кубарем выкатился из  машины,  пригибаясь,  метнулся  к  деревьям.
Впереди, как мишень на полигоне, маячила джинсовая задница Ирули. Он сбил ее
с ног, рядом страшно и коротко грохнуло, затем еще раз,  а  одна  из  ракет,
чуть не зацепив их "Волгу", вдруг сделала молниеносный пируэт  и  бумерангом
рванулась к вертолету.
   - Мать моя! - прошептал Максим, прикрывая  руками  голову  и  всем  телом
отпихивая Ирину под защиту здоровенной сосны.
   В небе вырос клуб огня и дыма, лес простонал от раскатистого взрыва  и  -
наступила тишина. Оглушительная тишина,  не  нарушаемая  даже  пением  птиц.
Максим встал, помог подняться Ирине. Из-за деревьев показался взъерошенный и
грязный Магг, который отряхивался от паутины и прошлогодней хвои.
   - А где Тофик? - обеспокоено спросила Ирина, оглядываясь по сторонам.
   Они машинально подошли к своей "Волге" и тут увидели джинна-недоучку.  Он
по-прежнему сидел на переднем правом сидении, глаза его были закрыты.
   "Убили!" - невольно холодея, подумал Максим.
   Очевидно то же самое подумала  Ирина,  потому  что  метнулась  к  Тофику,
схватила его за руки.
   Тофик открыл глаза, виновато улыбнулся.
   - Живой! - радостно вскричала Ирина и расцеловала парнишку.
   - Это тебе вместо  ордена,  -  засмеялся  Максим  и  благодарно  потрепал
джинна-недоучку по плечу. - Ты молодчина: сбил "крокодила" его  же  ракетой.
Одно плохо, что в машине остался.
   - А я смотрю: одна из них прямо в капот нам целит, в  меня,  -  заговорил
Тофик. - Она летит ко мне, а я смотрю на нее и  чувствую,  что  она  сильнее
меня - не могу отвернуть и все тут: Я испугался, сильно испугался  и...  все
получилось.
   - И слава богу, что испугался. Иначе нам бы  пришлось  собирать  тебя  по
частям, - сказал Максим, осматривая машину.  Если  не  считать  левую  фару,
разбитую осколком, и десятка царапин, их  черная  красавица  практически  не
пострадала. И все же: как люди Мудлака смогли их обнаружить после мгновенной
переброски в неизвестном направлении? Что-то здесь не так.
   - Тофик, когда ты искал взрывное устройство, ничего такого не заметил?  -
спросил Максим и пояснил: ну, странного чего-нибудь, не присущего нормальным
машинам. Если нет, осмотри ее еще раз, сейчас.
   - Она все время подает радиосигналы, - с готовностью доложил Тофик. - Это
как - плохо?
   - Это хорошо, но не для нас, - сказал Магг. - Я тоже подумал, что на  нас
повесили радиомаяк. Наверное, еще в "Гнезде".
   - Откуда идет сигнал? - перебил его Максим.
   Тофик выбрался из машины, посмотрел на нее, затем подошел  к  злополучной
левой фаре, стал на колени и, запустив руку под  днище,  с  усилием  оторвал
оттуда черную пластмассовую коробочку.
   - Представляете, этот гребанный "клопик" чуть  нас  всех  не  погубил!  -
Максим достал из своей сумки "лимонку", порывшись в  бардачке,  нашел  моток
изоленты, примотал ею радиомаяк к гранате. - И  как  только  они  умудрились
засечь сигнал этой крошки?!
   - Очевидно, со спутника, - вновь блеснул эрудицией Магг.  -  Среди  ваших
там и наши летают.
   - Сейчас я им подам последний сигнал. И вашим, и нашим.
   Максим отошел от машины метров на тридцать и, приметив  в  лесу  овражек,
выдернул чеку и зашвырнул туда "лимонку". На этот раз  взрыв  показался  ему
даже приятным.
   - Погнали, ребята, - сказал он, возвращаясь к машине.  -  Пусть  считают,
что "крокодил" накрыл нас ракетным залпом. Пока обнаружат пропажу вертолета,
разберутся в ситуации, мы будем уже далеко.
   Через полчаса лесная дорога вывела  их  на  узкое  шоссе  явно  районного
масштаба, а еще через полчаса  впереди  показались  шеренга  деревьев,  явно
обозначающая какую-то более серьезную трассу.
   - Ура! - заорала наиболее глазастая Ирина, - Видите указатель?! Вон  там,
слева: "Запорожье. 12 км". Мы почти рядом с Крымом!
   Максим прибавил газу.
   Они проскочили город, плотину знаменитой гидроэлектростанции. Возле поста
автоинспекции  досматривали  грузовик  с  прицепом,   и   Максиму   пришлось
притормозить.  Молоденький  лейтенант  очевидно  заметил  разбитую  фару   и
вальяжно махнул жезлом, приказывая остановиться.
   - Приготовь документы, Маг, - бросил через плечо Максим, - И  не  затевай
долгих разговоров.
   Лейтенант уже увидел и их номер и пробитое пулей  заднее  стекло.  Он  на
ходу подтянулся и, остановившись  возле  их  "Волги",  откозырял.  Магг,  не
выходя из машины, показал ему удостоверение.
   - Извините за задержку, пане генерал-майор! - вновь откозырял гаишник.  -
Может, нужна какая-нибудь помощь?
   - Спасибо, - сказал Магг. - Ничего не нужно. Мы торопимся.
   Отъехав от поста ГАИ километров пять, Максим остановил  машину,  закурил.
Вне всяких сомнений,  у  Мудлака  есть  свои  люди  и  в  милиции,  но  пока
разберутся с вертолетом и радиомаяком, пока передадут информацию по команде,
пока найдут нужного человека, чтобы он отдал соответствующий приказ,  -  они
должны проскочить. Ехать-то всего ничего.
   - Я так понимаю, пане генерал-майор, - обратился он к Маггу, -  что  наша
цель по-прежнему Севастополь?
   - Как захотите. Теперь от морского варианта можно отказаться, наша цель -
Армянск. А точнее - Перекопский вал.
   - Это упрощает задачу, - по-военному заметил Максим и вышел из машины.  -
Ируля, садись за баранку, а я немного посплю. Пока они не очухались, гони на
всю катушку. Кто бы не останавливал, хоть сам господь бог, - гони! Рузбудите
меня в Джанкое.
   Он, казалось, только успел закрыть глаза, как  сквозь  дрему  пробился  в
сознание извиняющийся голос бывшего двойника  вождя  мирового  марксизма:  -
Благородный Ки-ихот, просыпайся. Мы уже в Джанкое.
   Максим посмотрел на часы, присвистнул: - Ну, ты  даешь,  Ируля,  тебе  не
машиной, самолетом надо управлять, остановись, пожалуйста, у вокзала.  Ирина
машину остановила.
   - Какой же ты все-таки подонок, - со слезами  в  голосе  заявила  она.  -
Думаешь, я не понимаю, что ты хочешь  избавиться  от  меня?!  Мол,  вылезай,
девочка, садись в поезд и пиля и в Москву.
   - Именно так, - подтвердил Максим. - Кроме всего прочего, я не хочу и  не
имею права постоянно рисковать твоей головой. Чего ради?!
   - Я поеду с вами, - упрямо заявила Ирина. - Я тебя за сотни километров на
свидание везла и хочу сдать из рук в руки. И потом. Имею  я  право  хотя  бы
увидеть свою соперницу?!
   - Ируля, - мягко начал Максим, - у нас очень мало времени. В любой момент
преследование может возобновиться. Будь умницей: выбрось  все  свои  бабские
штучки из головы,  сделай  нам  ручкой,  а  уже  в  Москве  мы  обсудим  мое
недостойное поведение.
   - Ни за что! - непреклонно повторила Ирина. - Хоть на куски меня режь!
   Максим на миг задумался, затем рассмеялся.
   - Тофик, ты можешь загнать эту девушку в свою бутылку? -  поинтересовался
он. - Пусть поостынет там, с Мамедом о смысле жизни потолкует.
   - Ты не сделаешь этого, Тофик! - истерически взвизгнула Ирина.
   - Благородный Ки-ихот мой  господин  и  повелитель,  -  смущенно  пояснил
недоучка-джинн.
   - Но я даже не знакома с Мамедом! - Ируля явно тянула время.  -  Он  хоть
похож на тебя?
   - Как две капли воды, - улыбнулся  Тофик.  -  Не  беспокойся,  мой  брат,
честно говоря, гораздо лучше и умнее меня.  Извини  меня,  прекраснейшая  из
прекрасных!
   При этом он сделал несколько быстрых пассов руками, и Ирина с воплем: "Ты
подонок, Макс!" растаяла в холодном огне, который  тут  же  всосался  в  дом
братьев-близнецов.
   - Очень мудрый поступок, мой господин! - откровенно  обрадовался  липовый
генерал-майор. - Тем более, что ее все равно  не  впустили  бы  в  замок  Е„
Высочества. Туда нет хода никому из землян.
   - А я, а Тофик? - спросил Максим. Не теряя времени, он быстро пересел  на
водительское место, тронул машину.
   - Благороднейший рыцарь Ки-ихот, - чуть  не  вскричал  Магг.  -  Ты  так,
по-моему, ничего и не понял. Это  не  игра!  Это  -  всерьез!  Ты  -  Первый
Претендент  на  руку  и  сердце  Е„  Высочества,  а,  значит,  потенциальный
правитель нашего галактического союза, Тофик -  твой  друг  и  слуга.  Кроме
того, он не совсем человек. Ты же знаешь об этом.
   - Ладно, - согласился Максим. - Когда будет нужно, я себе  цену  сложу...
скажи мне другое: что нас ждет впереди. Я не говорю о милиции, которую могут
задействовать люди Мудлака. Я говорю о самом  замке.  Что  там:  Королевский
обед или... засада?
   - Я не только твой слуга, но и слуга Е„ Высочества,  -  обиженно  заметил
липовый генерал-майор. - Нашим традициям и этикету уже тысячи лет. Все козни
и предательства должны совершаться и совершаются тайно. На виду, при  дворе,
во владениях  Короля  и  Е„  Высочества  никогда  и  ничего  не  происходило
недостойного,  того,  что  потом  было   бы   трудно   объяснить   свободным
подданным... Так что впереди никакой явной опасности быть не может.
   - Знакомый  вариант,  -  хмыкнул  Максим.  -  Все,  как  в  нашем  бывшем
Политбюро. Если кто и мог скончаться, то непременно по решению Пленума  и  в
кругу друзей по партии.
   Машина их наконец вырвалась в  степь.  Встречный  воздух  так  завивал  и
свистел, что Максим поднял и свое, последнее незакрытое, окно. Он с  грустью
подумал о том раздолье, которое  разрывает  сейчас  их  железный  понукаемый
зверь, о бесподобном аромате горячих трав и руладах сверчков, о  воздухе,  в
котором смешались благодать моря и непокоренный суховей. Все  это  там,  как
говорят космонавты  и  подводники,  -  за  бортом.  А  здесь  -  напряжение,
скорость, внимание.
   Проскочили  Красноперекопск.  Без  всяких  проблем,   без   гаишников   и
вертолетов, без белых "Мерседесов", словно в самом деле по мере  приближения
к замку Е„ Высочества Дульси все земное стало отпадать, как шелуха.
   За Армянском свернули налево.
   "А куда ты, дурачок, спешишь? - спросил себя Максим. -  Объясни  хотя  бы
сам себе, чего же ты хочешь. Красиво и шикарно жить? - для  умного  человека
это несложно. Блистать в земных и неземных рыцарских ристалищах?  Нет,  -  и
это не твое! Признайся: тебя вовсе не колышут страсти чужого  и  непонятного
мира. Что же остается, если ты заведомо отказываешься от богатства и  славы?
Неужели только эта черноволосая девчонка с медовыми глазами,  которую  ты  и
видел-то  всего  несколько  минут?  Признайся,  что  ты  сейчас  все   врал,
выпендривался, сам себе хотел показаться красивым.  Признайся,  что  тебя  с
недавних пор весьма и весьма колышут страсти чужого и непонятного мира.  Что
ты хочешь, безумно хочешь богатства и славы. И, конечно же, хочешь любить  и
быть любимым... Просто, душа твоя колеблется, она как  и  всякая  нормальная
душа, хочет всего и сразу. Я рожден нищим, был им  и  есть,  но  к  счастью,
нико