спокойно.
     "Показалось", - подумал человек, на  всякий  случай  снимая  ружье  с
предохранителя. Он пересек поляну и вновь  углубился  в  джунгли.  Человек
старался думать о чем-нибудь другом, но неопределенная тревога не покидала
его. Поминутно оглядываясь, он время от времени ощущал на себе все тот  же
тяжелый взгляд, и ему мерещилось глухое отдаленное ворчание.
     Человек почти выбежал на открытое место, отошел метров на тридцать от
зеленой стены и только тогда перевел дух, опускаясь на землю.
     "Совсем нервы ни к черту стали, - думал человек, -  так  скоро  и  до
привидений дойти можно..." Потом он немного посидел, пододвинул ружье, еще
разок глянул на джунгли - и увидел мчащийся на него  огромный  автомобиль.
Больше он не видел ничего.


     ...Человек сидел на диване спиной к окну, глядя невидящими глазами на
висевший на стене темный финский  ковер,  и  думал  о  своем.  Так  прошло
полчаса.
     Вывел его из этого состояния какой-то странный звук. Человек  очнулся
и внимательно осмотрел комнату, но ничего особенного  не  обнаружил.  Звук
повторился. Будто сломалось дерево... Человек глянул в окно, но  там  было
темно.
     Человек опустился обратно на диван,  вытер  холодный  пот  со  лба  и
достал сигарету. Скрипнула дверь, и человек с  ужасом  уставился  на  нее.
Вошла жена.
     - Что случилось? - спросила она. - Почему ты не спишь?
     - Ничего, - ответил человек. - Сейчас выйду покурю... Иди ложись.
     Он вышел во двор и прислонился спиной к стене дома.  Чиркая  спичкой,
он заметил  пролом  в  изгороди  и  массивную  тень,  неподвижно  замершую
напротив. Два желтых луча ослепили вскрикнувшего человека,  и  послышалось
рычание мотора.
     В доме закричала женщина.


     ...Женщина лежала неподвижно, мужчина все тянулся  к  валявшемуся  на
земле ружью, всякий раз отдергивая руку, когда рубчатое  колесо  проезжало
рядом.
     Старый "линкольн" медлил. Он ездил по кругу, держа беспомощных  людей
в центре, он заново смыкал этот бессмысленный,  бесконечный  круг,  и  ему
было скучно. Скучно и плохо.
     Боль от утраты не отпускала его,  и  с  каждым  новым  убийством  она
становилась злее, острее, требуя новых смертей, а те в свою очередь...
     Он еще немного помедлил, а потом круто развернулся и поехал в сторону
джунглей, разрывая порочный круг, устало волоча  проколотую  левую  заднюю
шину, чувствуя ноющие пробоины, чувствуя собственную старость.
     Он не видел, как мужчина  все-таки  дотянулся  до  ружья,  и  веселый
солнечный зайчик отразился от капота удалявшейся машины.
     Зайчик лазерного прицела.
     "Может быть, это и называется -  смерть?"  -  успел  подумать  старый
"линкольн".





                             Генри Лайон ОЛДИ

                                   ТИГР


                                                  Чтобы нарисовать сосну -
                                                  стань сосной.


     Оити Мураноскэ проснулся и открыл глаза. Над ним покачивалась  ветка,
слегка подсвеченная восходящим солнцем. На секунду Оити показалось, что он
лежит под старой вишней, посаженной еще его дедом, у себя  дома.  Но  крик
попугая напомнил ему, что  дом,  давно  брошенный  дом,  весьма  далек  от
глухой, забытой богом и людьми деревушки на севере Индии, куда он забрел в
своих странствиях.
     Мимо прошел худощавый пожилой крестьянин в одних закатанных до  колен
холщовых штанах. Он мельком взглянул на расположившегося под деревом  Оити
и побрел дальше. К нему уже привыкли -  он  жил  здесь  почти  неделю,  но
вскоре собирался уходить. Он нигде не задерживался надолго.
     Вот уже несколько лет Оити Мураноскэ бродил по свету. Он не знал, что
ищет. Новые люди, новые горы... Новое небо. И пока он шел, что-то менялось
внутри него, стремясь к пока еще неясной цели. Оити чувствовал, что он уже
близок к концу пути. Это может быть завтра. Или через месяц. Он не  спешил
узнать.
     С площади послышался шум и возбужденные  голоса,  и  Оити  направился
туда. Посреди площади  стояли  два  пыльных  "джипа",  и  четверо  местных
выгружали из них тюки с палатками и чемоданы. Руководил разгрузкой толстый
краснолицый европеец, по-видимому, англичанин. Его  спутник,  сухопарый  и
длинный, беседовал с деревенским старостой, не  вынимая  трубки  изо  рта.
Вокруг прислушивались к разговору любопытные.
     - Да, разрешение у нас есть, - говорил приезжий.
     Староста долго читал  бумагу,  шевеля  толстыми  вывернутыми  губами,
потом вернул ее длинному.
     - Пожалуйста, располагайтесь. Может быть, вам нужен дом?
     - Нет, у нас есть палатки. И  кроме  того,  я  думаю,  мы  у  вас  не
задержимся. Два дня, может, три...
     Староста кивнул и пошел к машинам.
     - Ну вот, а говорили,  что  теперь  на  тигров  охотиться  нельзя,  -
удивлено протянул лысеющий крестьянин и почесал в затылке.
     - Им можно. Иностранцы... - уважительно заметил другой.
     Все было ясно. Эти двое дали взятку чиновнику в городе, и он  выписал
им лицензию. На отстрел тигра.
     В  тот  день  Оити  долго  сидел  под  своим  деревом,  но  привычное
спокойствие никак не приходило к нему.


     ...Был  уже  вечер,  когда  Оити  подошел  к  палатке  англичан.  Оба
европейца сидели на раскладных походных стульях  у  небольшого  столика  и
пили виски. Толстый англичанин дымил сигарой, второй сосал свою неизменную
трубку.
     Около дерева стояли расчехленные ружья охотников. Это  было  дорогое,
автоматическое  оружие,  с  лазерным  самонаведением,  плавающим  калибром
ствола, регулятором дистанции и зеркальной  фотоприставкой.  Встроенный  в
инкрустированный приклад микрокомп позволял осуществлять мгновенный анализ
состояния добычи, степени  ее  агрессивности  и  потенциальную  угрозу  по
отношению к охотнику.  При  наведении  на  человека  ствол  ружья  тут  же
перекрывался, блокируя подачу патрона  -  фирма  "Винч  Инкорпорейтид"  не
производила  боевого   оружия.   Только   охотничье,   со   всеми   мерами
предосторожности и светозвуковой сигнализацией "добыча".
     Только  очень  обеспеченный  человек  мог  позволить  себе   подобную
роскошь.
     Оити поклонился. Приезжие с интересом уставились на него.
     - Вы японец, я полагаю? - осведомился длинный.
     - Да.
     - Присаживайтесь. Я был в Японии. Передовая,  цивилизованная  страна,
ничего общего с этой дырой. Заил, стул для нашего гостя.
     - Спасибо. - Оити поджал ноги и опустился прямо на землю.
     -  Ах,  да,  традиции,  -  усмехнулся  англичанин.  -  Тогда  давайте
знакомиться. Уильям Хэнброк, секретарь Английского королевского  общества.
А этого джентльмена зовут Томас Брэгг. Полковник.
     - Оити Мураноскэ.
     - Хотите сигару? Или виски? Хороший виски, шотландский.
     - Благодарю. Немного виски.
     Напиток действительно был хорош.
     - Я слышал, вы приехали охотиться на тигра? - японец  поставил  бокал
на столик.
     - Да. А зачем еще ездят в Индию?
     - Когда вы выходите?
     - Завтра, с утра. Вы знаете, после введения новых законов  это  стало
стоить уйму денег. Но за удовольствия надо платить!
     - Я хотел бы пойти с вами.
     - Вы охотник?
     - Нет.
     - Хотите посмотреть охоту на тигра?
     - Нет.
     - Тогда я вас не понимаю.
     - Я хочу встретиться с тигром. Один на один. Без оружия.
     Сигара выпала изо рта Брэгга.
     - Если я убью тигра, вы заберете его шкуру.  Кроме  того,  вы  можете
снимать происходящее на пленку. Если же я не убью тигра...  Ваша  лицензия
не потеряет своей силы.
     До Брэгга, соображавшего гораздо хуже своего товарища, наконец  дошло
сказанное Оити.
     - Вы самоубийца?
     - Нет.


     Они шли уже больше  двух  часов,  постепенно  углубляясь  в  джунгли.
Проводники действительно знали местность. Оити шел позади, думая о  своем.
Ввязавшись в это дело, он уподобился приезжим. Самое  лучшее  сейчас  было
повернуться и  уйти.  Пусть  те  двое  думают,  что  он  струсил.  Это  не
интересовало Оити.
     Проводник остановился и показал на влажные следы, ведущие  в  сторону
от тропинки, к густому кустарнику метрах в ста.
     - Он там, - тихо сказал проводник.
     Щелкнули предохранители ружей. Оити прошел между Хэнброком и Брэггом,
отведя стволы вниз,  мимо  уважительно  посторонившихся  проводников  -  и
направился к кустам.
     До зарослей оставалось метров  тридцать,  когда  Оити  увидел  своего
тигра. Дальше идти было нельзя - он  чувствовал  это.  Оити  опустился  на
землю в привычный сейдзен и замер, не сводя глаз  со  зверя.  Тигр  прижал
уши, выгибая мощную спину. Поединок начался.
     Сначала исчезли слова. Жизнь и смерть, слабость и сила, человек, тигр
- все это потеряло привычное значение. Потом исчезло  время.  Тетива  лука
внутри Оити заскрипела и начала натягиваться...
     - Хэнброк, они что там, заснули, что ли?!
     - Заткнитесь, Брэгг!
     ...Два мира, две капли сошлись, робко тронули друг друга...  и  стали
целым! Оити умел оранжевой вспышкой прорывать липкую зелень кустов,  одним
ударом лапы ломать спину буйволу, захлебываясь, лакать воду из ручья...
     Однажды с ним уже было нечто подобное.  Он  плыл  в  лодке  по  озеру
Миягино, жалея, что не умеет  играть  на  флейте.  И  тут  радостный  крик
ошалелого петуха, вскочившего не вовремя и всполошившего свой  курятник  -
совершенно неуместный крик взорвал ночь, и именно тогда Оити написал  свою
первую гаттху.

                       Возвращаясь из мира вечного
                       В мир обыденный,
                       Делаешь паузу.
                       Если идет снег - пусть идет,
                       Если дождь - пусть дождь.

     Губы Оити растянула странная улыбка, подобная оскалу тигриной  морды.
А, может быть, тигр тоже улыбался?..
     Грохнул  выстрел.  Вселенная  взорвалась,  и  в  этом  хаосе  боли  и
разрушения Оити цеплялся за последнее, что у него оставалось - дрожащую от
напряжения тетиву лука, удерживая ее из последних сил. И за их гранью...
     Хэнброк  опустил  ружье  и  посмотрел  на  убитого  им  тигра.  Потом
продрался через кусты.
     Ствол  его  "Винча",  казалось,  никак  не  хотел  уходить  с  линии,
соединявшей прорезь  прицела  и  застывшего  маленького  человека.  Подача
патрона почему-то не была перекрыта, и противно  визжал  зуммер  "Добыча",
зашкаливая крайнюю черту потенциальной опасности.
     - Это человек, - сказал Хэнброк ружью. - Хомо эст...
     - Добыча! - не согласился зуммер.
     - Болван!.. - неизвестно в чей адрес  пробормотал  Хэнброк,  поднимая
ствол ружья вверх. "Винч" оторвался от спины Оити с крайней неохотой.
     Позади захихикал Брэгг.
     -  Хен,  гляди!  Азиат  уснул...  Жизнь  на  природе  привела  его  в
прекрасное расположение духа!
     Брэгг подмигнул приятелю и, наклонившись над ухом неподвижно сидящего
японца, оглушительно закукарекал.
     В ответ ему раздался тигриный рев.





                            Герберт Лайон ОЛДИ

                       ПОСЛЕДНЕЕ ДОПУЩЕНИЕ ГОСПОДА



                               И сотворил Бог человека по образу своему...
                                        (Ветхий Завет, 1-я книга Моисеева,
                                         Бытие, стих 27)


     ...Джошуа не помнил, как он оказался  на  берегу.  В  мозгу  мелькали
неясные обрывки: дорога к подземелью, запутанные темные переходы, фигуры в
бесформенных балахонах, дымное пламя факелов -  и  ужасное,  зловещее,  но
необъяснимо притягательное лицо Лучезарного, с горящими углями зрачков!..
     И тут до Джошуа дошло - отныне он Посвященный!
     -  С  прибытием,  Посвященный!  -  прохрипели  сзади   него.   Джошуа
обернулся, и мир, взорвавшись, разлетелся на  множество  мелких  осколков,
ничем не связанных друг с другом.
     Волосатый детина в кожаных штанах и твидовой жилетке,  надетой  прямо
на голое тело, удовлетворенно потер правый кулак. Его приятель,  ухмыляясь
в нечесаную бороду, подошел к неподвижно лежащему Джошуа.
     - Ты, падаль, знал, на что идешь, - тихо сказал он, -  теперь  молись
своему Сатане!..
     Над головой Джошуа взлетел лом...


     - Боб, он, кажется, влип...
     - Сам вижу. Вводи первое допущение.


     ...Над головой Джошуа взлетел лом,  но  рука  его  уже  скользнула  в
задний  карман.  Дуло  "магнума"  ринулось  навстречу  ребристому  железу,
полетели искры, и нападающий с  воплем  схватился  за  запястье.  Еще  два
выстрела разорвали ночную тишину, и Джошуа кинулся к  стоящему  в  камышах
мотоциклу. "Судзуки" взревел и вылетел на укатанную дорогу, переехав  ноги
покойного верзилы. Его агрессивный напарник лежал чуть поодаль.
     На втором повороте мотоцикл неожиданно занесло, и Джошуа ободрал  бок
о щебенку. Проклятая машина навалилась ему на бедро, и, пытаясь выбраться,
Джошуа увидел выросшую над ним закутанную до глаз черную тень  с  силуэтом
короткого меча за спиной.


     - Боб, его сейчас убьют. Пошли обедать.
     - Заткнись, Фрэнки. Вводи второе допущение. Коэффициент достоверности
пока выше критического.


     ...выросшую над ним черную тень с силуэтом короткого меча за спиной -
и в памяти Джошуа сразу всплыли годы на побережье Окинавы, узкие  холодные
глаза  Акиро  Куросавы,  последнего  учителя  ниндзюцу  из  древней  школы
"Сумасшедшая сакура"...
     Джошуа  опустился  в  привычный  лотос,  скручивая   пальцы   рук   в
замысловатую фигуру. Прыгнувший ниндзя  налетел  на  выставленный  большой
палец и с криком боли покатился по щебенке. За это  время  Джошуа  снял  с
багажника старенький чемодан и  успел  переодеться  в  наследие  покойного
мастера.
     Бежавшие к нему напарники погибшего, размахивавшие тандзе,  кусаригма
и тонфа, были встречены потоком сюрикенов и незамедлительно  отправлены  в
нирвану. Джошуа вскочил, издав боевой клич южного Хоккайдо - и  автоматная
очередь заставила его снова залечь  за  мотоцикл.  По  полю,  рассыпавшись
цепью, к нему бежали солдаты, на ходу вставляя новые  обоймы  -  не  менее
трехсот человек...


     - Боб, пошли обедать. Жрать охота.
     - Ну не менять же сценарий... Давай, дорогой, вводи третье допущение.
     - А коэффициент достоверности?
     -  Черт  с  ним!  Доведем  этого  камикадзе  до  финала   -   получим
премиальные! Давай, Фрэнки...


     ...не менее трехсот человек. Джошуа  откатился  за  ближайший  валун,
лихорадочно разгребая землю под крайним левым выступом. Где-то здесь...
     Нижняя часть  камня  послушно  отъехала  в  сторону,  обнажив  провал
тайника. Джошуа засунул руку по  локоть  в  черную  дыру,  пошарил  там  с
полминуты, и выволок на свет божий свой любимый  импульсный  седиментатор,
подаренный Трехглазым еще во времена Первого нашествия альтаирцев.
     Огненный смерч пронесся над  замершим  полем,  и  второй  гвардейский
батальон коммандос серым пеплом лег на обугленную равнину. Зеленые  береты
кружились  в  потемневшем  небе.  Джошуа  вытер  мокрый  лоб,  глянул   на
встроенный в рукоять радиолокатор  -  и  обессиленно  сполз  на  спекшуюся
землю.  На  экране  четко  просматривались  тридцать  семь  объектов,   со
сверхзвуковой скоростью идущих к Джошуа. Это  могли  быть  только  ядерные
баллистические ракеты со спутниковых баз, и означали  они  только  одно  -
конец!


     - Бобби, я не могу питаться одним святым духом...
     - Плевать, Фрэнки, вводи четвертое... Этот парень меня разозлил!
     - Предохранители сгорят!
     - Соединяй напрямую. Погоди, я сам сяду. Ну-ка...


     ...Конец? Черта с два! Посвящение окружило Джошуа своим непроницаемым
кольцом. Инициация свершилась,  и  горящие  глаза  Лучезарного  вопрошали:
"Помнишь ли ты, прах земли? Мир твой - не есть  мир  изначальный,  но  мир
сотворенный; есть высшие реальности, где Посвященный  сможет  сам  творить
свою судьбу. Восстань и иди!.."


     Толстый Фрэнк выругался,  наклонился  за  упавшим  предохранителем  и
застыл  с  согнутой  спиной,  обалдело   воззрившись   на   возникшего   в
пульт-операторской закопченного Джошуа. Роберт попытался было  воззвать  к
небесам, но был грубо схвачен за шиворот и выброшен из помещения.  За  ним
вылетел Фрэнки, и дверь захлопнулась. Джошуа подошел к компьютеру и сел за
терминал.  Он  уверенно  набрал  нужный  оператор  и  стал  вводить  новую
программу. Теперь-то он начнет с самого начала!..


     "Вначале сотворил ДЖОШУА небо и землю..."
     Замигали  лампы  под   потолком,   взвыли   силовые   трансформаторы,
включилась аварийная сирена - но Джошуа упрямо продолжал...
     "И сказал ДЖОШУА: да будут светила на тверди небесной, для  отделения
дня и ночи, и для знамений, и времен, и дней, и годов..."
     Летели искры, горела изоляция,  между  вздыбленными  волосами  Джошуа
проскальзывали разряды - но ничто уже не могло его остановить...
     "...И сказал ДЖОШУА: да произведет земля душу живую  по  роду  ее,  и
скотов, и гадов, и зверей земных по роду их. И стало так..."
     Ураганы и вихри, цунами и землетрясения, катаклизмы  и  катастрофы  -
конец света не мог бы помешать ему, оборвать последнюю фразу...
     "...И увидел ДЖОШУА все, что Он создал, и вот, хорошо весьма..."


     Грохот взрыва, сорвавшего дверь с петель, потряс комнату и  отшвырнул
Джошуа к стене. В дверном проеме возникло  нестерпимое  ослепительно-белое
сияние с едва различимыми в ореоле  пушистыми  кончиками  крыльев.  Сияние
угрюмо прошлось  по  комнате,  остановилось  у  пульта  и  склонилось  над
дисплеем.
     - Высшие Реальности, -  недовольно  пробурчало  сияние.  -  Нехорошо,
Джошуа, нехорошо... Весьма.