ый. - Друг,
товарищ, приятель, что хочешь. В прошлый раз он был старше меня
всего на пару лет. А теперь смотрю на этого старика с белой
бородой и вспоминаю Каспиана каким он был тем утром, когда мы
захватили Одинокие Острова, когда сражались с морским змеем, и
сердце обливается кровью. Ужас какой-то. Лучше бы мне узнать,
что он вообще умер.
   - Заткнись ты честное слово, - рассердилась Джил. - Все
гораздо хуже, чем тебе кажется. Мы с тобой первый знак
проворонили.
   Разумеется, Ерш ничего не понял, и Джил пришлось рассказать
ему о своем разговоре с Асланом, о четырех знаках, и о том, что
им было велено отыскать потерянного принца.
   - Так что, - сказала она напоследок, - старого друга ты
увидал, точь-в-точь, как Аслан говорил, и нужно было к нему
сразу подойти и заговорить. А теперь все пошло насмарку с самого
начала.
   - Откуда мне было знать?
   - Если бы ты слушал, когда тебе говорят, все было бы в
порядке.
   - Ну да, а если бы ты не валяла дурака на обрыве и чуть меня
не угробила, то мы бы вместе увидали Аслана и прекрасно знали
бы, что делать.
   - Слушай, а он точно был первым кого ты увидал? - спросила
Джил. - Ты же, наверно, прилетел куда раньше меня. Ты уверен,
что не увидел первым кого-то еще?
   - Ты прилетела сразу за мной. Буквально через минуту.
Наверное, Аслан на тебя дул сильнее. Чтобы наверстать время,
которое ты потеряла.
   - Ну что ты вредничаешь, Юстас! - сказала Джил. - Ой, а это
что такое?
   Это звонил к ужину колокол замка, и размолвка, грозившая
перерасти в настоящую ссору, благополучно прервалась, т. к. оба
они уже успели проголодаться.
   Ужин в большом зале замка превзошел своим великолепием все их
ожидания. Хотя Юстас бывал в этом мире и раньше, но он
путешествовал только по морю, и не знал о пышности пиров и
учтивости нарнийцев у себя дома. С крыши свисали знамена, каждая
перемена блюд возвещалась трубами и барабанным боем. Подавали
такие супы, что слюнки текут при одном воспоминании о них, и
диковинную рыбу лавандину, и оленину, и фазанов, и пироги, и
мороженое, и желе, и фрукты, и орехи, и всевозможные вина и
лимонады. Даже Юстас развеселился и заявил, что "у них тут на
самом деле ничего себе". Когда все насытились, вышел слепой
певец и запел старинную песню о принце Коре, девочке Аравис и
коне Бри. Песня эта называется "Конь и его мальчик", и речь в
ней о приключениях в Нарнии, в Клормене и в Срединных Землях,
когда еще был Золотой Век и великим королем в Кэр Паравале был
Питер. Жалко, что у меня сейчас нет времени пересказать эту
чудную песню.
   Покуда они взбирались наверх в свои покои, зевая во весь рот,
Джил сказала: "Ну и выспимся же мы, Юстас!" Оба они здорово
устали за день. Но, как говорится, человек предполагает, а
судьба располагает.

   Глава ЧЕТВЕРТАЯ

   СОВИНЫЙ СОВЕТ

   Чем больше хочется спать, тем порой труднее отправиться в
постель, особенно если в комнате есть такая замечательная вещь,
как камин. Джил сначала решила, что не стоит раздеваться, не
посидев у огня, но потом просто не смогла подняться. Наверное,
она уже в пятый раз сказала себе, что пора спать, как вдруг
услыхала стук в окошко.
   За шторой поначалу совсем ничего не было видно, кроме
темноты. Вдруг р-раз, в оконное стекло ударилось какое-то
огромное существо. В голову ей пришла исключительно неприятная
мысль: "А вдруг тут водятся гигантские мотыльки? Бр-р-р!" Но
существо тут же подлетело снова, и на этот раз Джил, кажется,
различила клюв, которым оно и стучало в стекло. "Верно, это
огромная птица, - решила она, - вроде орла". Принимать гостей,
будь они даже орлиной породы, ей сейчас не слишком хотелось, но
она все же открыла окно и выглянула наружу. В ту же секунду,
прошумев крыльями, существо село на подоконник, заполнив собой
весь оконный проем, так что Джил пришлось отступить назад. Это
оказалась сова.
   - Тише, тиш-ше! У-ух, у-у! - сказала она. - Ни зву-ука! Пу-у,
вы с мальчиком, правда, будете выполнять поручение льва?
   - Насчет пропавшего принца? Еще бы! - Джил вспомнила голос
Аслана, который она почти позабыла, покуда пировала и слушала
певца.
   - Хорошо! Тогда не теряйте времени и немедленно выбирайтесь
отсюда. Я пойду разбужу твоего приятеля и вернусь за тобой.
Сними эти придворные одежды и надень что-нибудь дорожное. Ты и
глазом моргнуть не успеешь, как я верну-усь. У-ух!
   И сова улетела, не дожидаясь ответа.
   Будь на месте Джил кто-нибудь более привычный к приключениям,
может быть, он бы и засомневался в словах совы, но ей это и в
голову не пришло; а мысль о полуночном побеге мигом разогнала
сон. Она снова переоделась в свитер и брюки, нацепила на ремень
походный нож, который мог пригодиться, и собрала кое-что из
того, что оставила для нее девушка с ивовыми волосами: короткий,
до колен, плащ с капюшоном, страшно полезный на случай дождя,
пару носовых платков и расческу. Потом уселась и стала ждать.
   Она было совсем заснула, когда сова возвратилась.
   - Мы готовы - сказала птица.
   - Вам лучше идти впереди - сказала Джил, - я еще не знаю всех
этих проходов.
   - Ух-ху! Через замок нам никак нельзя пройти. Тебе придется
лететь на моей спине.
   - Ой, - Джил раскрыла рот. Идея ей не слишком понравилась. А
вам не тяжело будет?
   - Ту-ух-ух! Глупости. Твоего приятеля я уже отвезла. Давай.
Только сначала надо погасить лампу.
   Стоило лампе погаснуть, и тот кусочек ночи, который виднелся
в окне, стал уже не черным, а серым. Сова стала на подоконник и
раскрыла крылья. Джил пришлось вскарабкаться на толстую спину
совы и обхватить ее ногами, засунув их под крылья. Перья были
мягкие и теплые. Только вот держаться было не за что.
"Интересно, понравился ли такой полет Ершу?" - подумала Джил. И
тут они одним махом сорвались с подоконника, возле ушей девочки
зашумели крылья, а в лицо ей ударил прохладный и сырой ночной
ветер.
   Было куда светлей, чем она ожидала. По бледной серебряной
прогалине между облаками угадывалась спрятавшаяся луна. Внизу
серели поля и чернели деревья. Ветер был порывистый, шуршащий,
словно перед дождем.
   Сова описала круг, и замок оказался впереди. Лишь в
нескольких окнах горел свет. Они пролетели прямо над замком на
север и понеслись над рекой, где воздух был свежее. Джил
почудилось, что в воде мелькнуло отражение совы. Вскоре они
добрались до лесистого северного берега.
   Сова на лету схватила что-то непонятное.
   - Ой, не надо, пожалуйста! - крикнула Джил. - Не дергайтесь!
Вы же меня чуть не сбросили!
   - Прошу прощения, - ответила сова. - Я всего-навсего поймала
летучую мышь. Ах, какая приятная мелочь, - подкрепиться
толстенькой летучей мышкой! Изловить для тебя одну?
   - Нет уж, спасибо, - содрогнулась Джил.
   Сова начала спускаться, и впереди вырисовалось что-то большое
и темное. Джил едва успела увидеть, что это башня -
полуразрушенная и, кажется, увитая плющом, - как ей пришлось
быстро пригнуться, чтобы не удариться об оконный свод. Вместе с
совой они протиснулись в затянутое паутиной отверстие, попав из
серой ночной свежести в полную темноту верхнего этажа башни.
Внутри было довольно душно, и кроме того, едва Джил слезла с
совы, как шестым чувством поняла, что они здесь далеко не одни.
Тут же со всех сторон стало раздаваться "Ту-ух! ту-ух!". Тогда
стало ясно: компания состояла из сов. От сердца у нее немного
отлегло, когда раздался знакомый голос:
   - Ты, Джил!
   - Это ты, Ерш? - откликнулась она.
   - Ну, - сказала сова, - кажется, все в сборе. - Открываем
Совиный Совет.
   - Ух-тух! Обсудим все вслух! - дружно заухали остальные.
   - Минутку, - перебил Ерш, - мне надо кое-что сказать.
   - Давай, друг, ух-ух! - заговорили совы, а Джил
добавила:"Валяй!"
   - Вы ребята, то есть я имею в виду совы, вы все, верно,
знаете, что король Каспиан в юности плавал на восток, на край
света. Ну так вот, я с ним был тогда. С ним и с Мышью Репичипом,
и лордом Дринианом, и всеми остальными. Я знаю, что в это
нелегко поверить, но в нашем мире люди старятся не так быстро,
как у вас. И вот чего я хочу сказать: я короля люблю, и если вы
тут на своем совете что-то против него замышляете, то меня прошу
не втягивать.
   - Ух-ты, ух-ты - возмутились птицы. - Мы же королевские совы!
   - А зачем тогда собрались?
   - Понимаешь ли, - отвечала сова, - если лорд-регент, карлик
Трам, узнает, что вы собираетесь искать пропавшего принца, то он
вас не пустит, попросту запрет под замок.
   - Ну и ну! - воскликнул Юстас. - Но он же не предатель! Я так
много о нем слышал в былые времена, да и Каспиан ему верил, как
лучшему другу.
   - Нет-нет, - отвечал чей-то голос, - конечно, он не
предатель. Но тридцать с лишним отборных рыцарей, кентавров и
добрых великанов на поиски принца уже отправились, и никто из
них не вернулся. Так что король в конце концов сказал, что эти
поиски бесплодны, и он больше не хочет посылать на смерть
жителей Нарнии. И теперь на все эти поиски наложен запрет.
   - Уж нам-то он бы разрешил, - возразил Юстас. - Если бы
узнал, кто мы такие, и кто нас послал.
   - Верно, - сказала сова. - Я думаю, разрешил бы. Но ведь
сейчас его нет, а Трам против закона не пойдет. Он, конечно,
тверд, как сталь, но при этом глух, как пень и очень сварлив.
   - Вы наверное, думаете, что он советуется с нами, мудрыми
совами, - сказал кто-то еще. - Но он сейчас такой старый, что
только и умеет твердить: "Ты просто птенец. Я тебя помню яичком.
Не вздумай меня поучать!"
   Эта сова здорово подражала голосу Трампа, и повсюду раздались
звуки совиного смеха. Дети начали понимать, что все нарнийцы
относились к карлику, как к чудаковатому учителю в школе. Все
его побаиваются, все над ним смеются, и всем он чем-то
симпатичен.
   - Когда же король вернется? - спросил Ерш.
   - Хотела бы я знать! - вздохнула сова. - Понимаете, недавно
прошел слух, что самого Аслана видели на островах, на
Теревинфии, кажется. И король решил перед смертью попытаться еще
раз увидеться с ним, чтобы спросить, кому передать престол. Но
мы опасаемся, что если он не встретит Аслана в Теревинфии, то
поплывет дальше на восток, к Островам Одиночества, потом к Семи
Островам, и так дальше и дальше. Он редко говорит об этом, но мы
все знаем, что он не забыл своего путешествия на край света и в
самой глубине души хранит желание побывать там снова.
   - Значит, ждать его не стоит? - спросила Джил.
   - Не стоит, не стоит, ух-тух! - сказала сова. - Ах, если б вы
подошли к нему сразу же! Он бы все, все устроил, даже армию с
вами, может быть, отправил...
   Джил молчала, надеясь, что Ерш из деликатности тоже не станет
рассказывать совам, почему они не подошли к королю. Деликатности
ему почти хватило: он только пробормотал себе под нос что-то
насчет того, что он не виноват, а вслух сказал так:
   - Хорошо. Придется нам обойтись без королевской помощи.
Только сначала я хочу еще кое-что спросить. Если ваш так
называемый совиный совет ничего не замышляет плохого, почему вы
заседаете так таинственно, в развалинах, ночью, и все такое
прочее?
   - Ту-ух! - закричали совы - Где же еще ты прикажешь нам
собираться? Да и в какое время, кроме ночи?
   - Видите ли, - объяснила сова, - у многих обитателей Нарнии
такие неестественные привычки! Они занимаются делами днем, при
ослепительном свете солнца - ух! - когда лучше всего спать. И в
результате к ночи они становятся такими глупыми и
подслеповатыми, что из них слова не вытянешь. А мы, совы,
собираемся в разумное время, самое подходящее для мудрых бесед.
   - Понятно, - отозвался Юстас. - А теперь расскажите нам,
пожалуйста, все о пропавшем принце.
   Слово взяла незнакомая старая сова.
   - Оказалось, что лет десять тому назад, когда принц Рилиан,
сын короля Каспиана, был еще совсем юным рыцарем, он
прогуливался верхом со своей матерью. Дело было весной на севере
Нарнии. Их сопровождало множество придворных с венками на
головах и музыкальными рожками, но собак с ними не было - ведь
речь шла о прогулке, а не об охоте. День выдался теплый. Дойдя
до поляны, где бил свежий ключ, они сошли с коней и приступили к
веселой трапезе. Вскоре королеве захотелось спать, и придворные
приготовили для нее на траве ложе из своих плащей, а потом
отошли вместе с принцем, чтобы не разбудить ее говором и смехом.
И тут из лесной чащи выполз толстый змей и ужалил королеву в
руку. Все услышали крик королевы и бросились к ней, а Рилиан
самым первым. Увидав уползающего змея, он погнался за ним,
обнажив свой меч. Змей был огромный, блестящий, ядовито-зеленого
цвета, и следить за ним было нетрудно, но он сумел ускользнуть в
густые заросли, и принц потерял его след. Так что он вернулся к
матери, вокруг которой толпой стояли придворные. Едва взглянув
на ее лицо, Рилиан понял, что матери уже не поможет ни один врач
в мире. Пока жизнь еще теплилась в ней, она силилась что-то
сказать сыну, но язык уже не слушался ее. Не успев ничего
вымолвить, она умерла через несколько минут после того, как
придворные услышали ее крик.
   Тело королевы доставили в Кэр Параваль, где ее оплакивали не
только король Каспиан и юный принц, но и вся Нарния. Она была
настоящей королевой: мудрой, прекрасной, счастливой - недаром
Каспиан привез ее издалека, с самого восточного края света.
Говорили, что в жилах ее течет звездная кровь. Принц тяжело
переносил потерю, и теперь его часто можно было видеть в
северных болотах Нарнии, где он искал ядовитого змея, чтобы
убить его и отомстить за мать. Многие видели его скорбную
фигуру, когда он возвращался из своих странствий усталым и
опечаленным. Но через месяц после гибели королевы в нем заметили
перемену. В его глазах появился загадочный свет, какой бывает у
тех, к кому приходят видения; и конь его больше не казался
утомленным даже после целого дня под седлом.
   Самым близким его другом среди старых придворных был лорд
Дриниан, капитан, принимавший участие в том великом плавании к
восточным землям. "Ваше высочество, - сказал ему Дриниан как-то
вечером, - не пора ли вам прекратить поиски змея? Стоит ли
мстить неразумной твари, как человеку? Стоит ли понапрасну
тратить юные силы!"
   "Милорд, за последние семь дней я и не вспомнил о змее", -
отвечал принц. Дриниан спросил его, зачем же он в таком случае
ездит в северные леса, и принц ответил, что повстречал там самое
прекрасное создание в мире. "Любезный принц, - попросил его
Дриниан, - могу ли я просить о милости сопровождать вас завтра,
чтобы самому увидеть это создание?" "Охотно", - отозвался принц.
   Наутро, оседлав коней, они поскакали в северные леса и
спешились, к немалому удивлению Дриниана, у того ключа, где
смерть настигла королеву. Там они отдыхали до полудня. В полдень
Дриниан поднял глаза и увидел девушку удивительной красоты,
которая стояла у северной стороны ключа, знаками приглашая
принца. Она была высока и испускала сияние, и была закутана в
ядовито-зеленую ткань. Принц глядел на нее, как безумец. Но
вдруг девушка исчезла, Дриниан даже не заметил куда. После этой
странной прогулки они оба вернулись в Кэр Параваль. С тех пор не
покидало Дриниана ощущение, что эта сверкающая зеленая девушка
принесет зло принцу.
   Он долго думал, не рассказать ли о случившемся королю, но не
захотел прослыть доносчиком и промолчал. Он не раз потом горько
жалел об этом, потому что на следующий день принц уехал один и к
вечеру не вернулся. С того дня следов его не находили ни в
Нарнии, ни в соседних землях. Пропал принц, и его одежды, и его
верный конь. С тяжелым сердцем отправился Дриниан к Каспиану, и
молвил: "Повелитель мой! Прикажи казнить меня, ибо своим
молчанием я погубил твоего сына". Он все рассказал королю. Тут
Каспиан схватил боевой топор и бросился на Дриниана, стоявшего
недвижно, как скала. Но, замахнувшись, король вдруг отбросил
топор в сторону со словами: "Я потерял королеву и сына, неужто
должен я потерять и друга?" Он обнял лорда Дриниана, и они оба
заплакали.
   Когда сова закончила свой рассказ, Джил сказала:
   - По-моему, змей и есть эта женщина.
   Совы одобрительно заухали.
   - Только она не убила принца, - сказала сова, - потому что
костей...
   - Мы и так знаем, что не убила, - перебил ее Юстас. - Аслан
сказал Джил, что принц до сих пор жив.
   - Это еще хуже, - ухнула самая старая сова, - значит, она его
где-то держит, чтобы использовать в заговоре против Нарнии.
Много лет назад в наши края пришла Белая Волшебница с севера и
на целый век покрыла снегом и сковала льдом Нарнию. Может быть,
этот змей из той же компании.
   - Ну что же, - сказал Ерш, - нам с Джил все равно надо
отыскать принца. Вы нам поможете?
   - А куда идти, вы знаете, ух-тух? - спросила сова.
   - Да, - отвечал Юстас. - Мы знаем, что должны идти на север.
А еще мы знаем, что должны добраться до развалин города
великанов.
   Совы еще громче заухали, захлопали крыльями, зашелестели
перьями, а потом принялись наперебой объяснять, как им жаль, что
они не могут отправиться с детьми на поиски пропавшего принца.
"Вы захотите путешествовать днем, а мы ночью, - говорили они, -
так что ничего не получится, ух-тух!" Кто-то из них добавил, что
даже тут, в развалинах замка, уже стало куда светлее, чем в
начале их совещания и пора бы разлетаться. По правде говоря,
даже простое упоминание о путешествии в разрушенный город
великанов порядком охладило пыл этих птичек. Но тут старая
знакомая детей, сова, сказала:
   - Если человеческие дети отправятся к Эттинсмуру, надо их
доставить к одному из кваклей. Только они смогут помочь в
поисках.
   - Ух-хо-хо! Неплох-хо! - зашумели совы.
   - Тогда в путь, - сказала сова. - Я возьму одного. Кто
понесет другого? Нам нужно успеть до утра.
   - До кваклей и я долечу, - отозвалась одна из птиц.
   - Готовы? - спросила сова у Джил.
   - Кажется, она заснула, - сказал Ерш.

   Глава ПЯТАЯ

   ЛУЖЕХМУР

   Джил действительно спала. С самого начала совиного совета она
часто зевала, и, наконец, не выдержала. Более того, ей совсем не
понравилось, во-первых, то, что ее разбудили, а во-вторых, что
она спала на голых досках в какой-то пыльной колокольне,
совершенно темной и к тому же переполненной совами. Перспектива
же немедленно куда-то лететь на совиной спине, причем явно не
туда, где имелась бы теплая постель, понравилась ей еще меньше.
   - Да соберись же, Джил, - говорил Ерш. - В конце концов, ты
же сама хотела приключений!
   - Надоели они мне, - буркнула Джил.
   Тем не менее она взобралась на спину совы и вскоре
окончательно проснулась от неожиданно холодного ветра,
ударившего ей в лицо, когда они вылетели из замка. Исчезла и
луна, и звезды. Далеко позади она различила высоко над землей
одинокое освещенное окошко. Несомненно, это было окно одной из
башен Кэр Параваля. Ей захотелось обратно в свою замечательную
спальню, чтобы свернуться в клубок и смотреть, как отблески
пламени играют на стенах. Она засунула руки под плащ и поплотнее
закуталась. Жутковато было слышать в темноте, как неподалеку Ерш
беседует с совой. "Ему хоть бы что, совсем свеженький," -
подумала Джил, не понимая, что Юстасу воздух Нарнии возвращает
ту силу, которую он обрел, плавая по Восточным Морям с королем
Каспианом.
   Джил приходилось пощипывать себя, чтобы не задремать и не
свалиться с совиной спины. Когда, наконец, полет закончился, она
с трудом слезла и очутилась на какой-то плоской поверхности. Дул
ледяной ветер. Деревьев вокруг не было. "Ух-тух, ух-тух! - звала
кого-то сова. - Просыпайся, Лужехмур! Просыпайся, мы по делу, от
Аслана!"
   Ей долго никто не отвечал. Наконец вдалеке затеплился огонек.
Он стал приближаться, а с ним и чей-то голос.
   - Привет, совы, - говорил он. - Что стряслось? Умер король?
В Нарнии высадился враг? Наводнение? Нашествие драконов?
   Свет, оказывается, исходил от большого фонаря, но Джил плохо
видела того, кто его держал. Существо это, казалось, состояло
только из рук и ног. Совы пустились в объяснения, которых Джил
не слышала из-за усталости. Она постаралась стряхн