уки за спину.
     - Вооруженное нападение на офицера Отряда Следителей
Законности, - флегматично произнес Инкор. - По указу царя Борны,
ввиду особой опасности преступления, подобное пресекается немедленной
казнью. Убить их! - Инкор демонстративно отвернулся от Генбела и
взял из рук писаря бумагу, усеянную закорючками букв. Затем вновь
поднял взгляд на подчиненных: - Что медлите? Исполняйте приговор!
     Один из воинов обнажил меч и с явными намерениями на лице
подошел к Куллу, которого держали двое солдат.
     - Стой спокойно, - сказал он атланту, - я попаду прямо в
сердце и погибнешь без мучений, повесим вверх ногами уже мертвым.
Выпрямите его!
     То, что произошло в следующие мгновения смешалось для
присутствующих в бешеный калейдоскоп мгновенно сменяющихся кадров.
     Кулл, повиснув на руках державших его охранников, двумя ногами
ударил в грудь собиравшемуся вонзить ему в сердце меч воину так, что
тот отлетел к противоположной стене. Затем Кулл моментально опустился
на обе ноги и, напрягшись, перекинул державших его через себя,
освободившись от них.
     Быстро выхватил из ножен одного меч, рукоятью врезал по зубам
второго так, что он отключился надолго и вонзил клинок в грудь
первого.
     Те, что держали Генбела, бросили его и, обнажив оружие,
устремились к Куллу. Инкор отступил на несколько шагов, освобождая им
дорогу.
     - Убейте его! - истошно закричал Слеер.
     Первый подбежавший к Куллу был пронзен резким выпадом и упал,
увлекая за собой клинок. Выдергивать меч не было времени, Кулл
схватил тяжелый стул и обрушил на голову второго, вложив в удар всю
столь долго невостребованную силу. Выхватил из обмякшей руки меч и
развернулся в сторону первого врага, который оправился от удара и
вставал, сжимая в руке меч и шипя:
     - Ну держись, варвар, а я-то хотел, чтобы ты не мучился!
     Кулл мимоходом стукнул кувалдоподобным кулаком по темечку писаря
и рванулся к последнему стоявшему на ногах, не считая Инкора,
стражнику. Бешеный фейерверк ударов, которые изумленный солдат едва
успевал парировать и, наконец, могучий удар добрался до головы,
рассеча ее чуть не надвое.
     Кулл остался один на один с Инкором, который выдернул из ножен
меч и молча ждал пока атлант, так запросто уложивший его солдат,
приблизится к нему.
     - Генбел, возьми на себя Слеера! - крикнул Кулл и напал на
начальника следственной канцелярии города Дапреза.
     Но Генбел был не в силах пошевелиться. И он, и его сестра, и
Слеер, как зачарованные смотрели на схватку разъяренного атланта и
невозмутимого с виду Инкора.
     Инкор парировал сильный, но несколько непродуманный удар атланта
и сделал резкий выпад - Кулл едва успел отстраниться, острый клинок
прорвал новые изысканные одежды, процарапав грудь, рубаха и куртка
тут же пропитались кровью. Инкор нанес следующий удар и Кулл с
большим трудом успел подставить меч, иначе валялся бы сейчас на полу
рядом с им же убитыми солдатами.
     Кулл понял, что вновь нарвался на бойца, как и капитан Антиш,
превосходящего его не силой, но умением. И подумал, что надо
немедленно найти себе учителя фехтования - размахивать мечом, как
палкой, против настоящего мастера смерти подобно. Валка великий! О
том ли он думает сейчас, когда вообще в любое мгновение может
расстаться с жизнью? А о чем еще думать в такие мгновения, не о том
же, что стоишь на пороге царства мертвых... Тело, привыкшие к
смертельной опасности само знает, что делать, цепкие глаза отмечают
каждое движение врага, руки готовы рубить, ноги - прыгать, рассудок
почти не нужен.
     Их мечи скрестились у рукоятей, взгляды - полный ненависти у
Кулла и брезгливой гадливости у Инкора - встретились, лезвия мечей
дрожали у самых лиц. И Кулл, атлант, сделал то, что никогда не сделал
бы представитель древней валузийской нации - он просто врезал
кулаком левой в челюсть врагу. Тот, от неожиданности и силы удара, не
устоял и упал. Следующим движением Кулл вонзил острие меча
поверженному противнику ровно в то место, где была нашита серебряная
эмблема с гербом Валузии. Две струйки крови показались в уголках губ
начальника следственной канцелярии и взгляд застыл недвижно.
     Кулл быстро повернулся:
     - Держи его, Генбел, - кивнул он в сторону Слеера, - сейчас
мы выясним, какой он там племянник твоему отцу.
     Но Гембел - как и Слеер, впрочем, тоже - застыли, потрясенные
от увиденного. Взлохмаченный окровавленный атлант с мечом в руке, с
которого капала горячая кровь, неотвратимо, как сама судьба,
приближался к вельможе с напомаженными волосами, а Генбел и Маржук не
могли отвести от него взгляда.
     Слеер опомнился первым. С диким криком он толкнул на пол Генбела
и бросился к окну, пробил плечом прекрасный витраж.
     Кулл хотел кинуться в догонку, но его остановил крик Маржук:
     - Стой, Кулл, стой! Ты не догонишь его, ты не знаешь закоулков
города!
     Кулл остановился. Девушка помогла подняться с пола старшему
брату.
     - Вам нужно немедленно убираться из города, скоро здесь будет
целая рота солдат! - сказала она. - Спаси моего брата, Кулл - он
единственный прямой наследник нашего рода! Скорее в конюшню и
отправляемся к южным воротам. Там, у гор, у нас есть старый дом, в
котором никто не живет. Быстрее же, Гембел, быстрее!
     Гембел был в полной растерянности, еще бледнее, чем когда его
допрашивали.
     - Ты убил царских солдат! - только и мог произнести
благородный аристократ. - Кулл, ты - преступник.
     - Я преступник, потому что родился, да? - зло процедил Кулл,
следуя за Маржук. - Я ни на кого не нападал, я никому не хотел зла.
Но и никому не позволю убить меня!
     Они втроем прошли на конюшню. За ними бежал, прислуживавший за
обедом слуга.
     - Быстрее открывай ворота! - крикнула слуге Маржук. - Мы
уезжаем! Подождите меня, я скоро вернусь!
     Она выбежала из конюшни. Кулл вспрыгнул в седло того коня, что
позаимствовал еще на побережье и на котором прибыл сюда. Генбел
двигался словно в тумане, точно марионетка, которую дергает за нитки
кукловод. Повинуясь крику Кулла он, при помощи слуги, тоже вскочил в
седло. Вбежала Маржук, слуга уже приготовил ей коня, и все трое
покинули древний дворец предков Крандала.
     Маржук указывала дорогу. Когда они подъехали к воротам,
стражники уже закрывали тяжелые створки на ночь. Девушка растерянно
посмотрела на Кулла. Тот вдохнул воздух, стараясь вспомнить как
говорят валузийцы - их язык очень схож с верулийским, многие слова
совпадают - и, выхватив из рукава смятую во время сражения царскую
грамоту, что прислали Крандалу, показал ее стражам ворот.
     - Царский указ, дело не терпит промедлений! - закричал он.
     Удивленные стражники, которых еще не предупредили о городской
тревоге по поимке двух беглых преступников, кивнули, увидев знакомую
печать (читать они, наверное, не умели вообще) и вновь распахнули
ворота.
     Трое всадников, пришпоривая коней, устремились на юг, к горам.
     Через четверть часа безумной скачки Генбел резко натянул
поводья. Конь со ржанием остановился. Кулл, скакавший первым,
почувствовал неладное и обернулся:
     - Что случилось, Генбел? - закричал он.
     - Я возвращаюсь! - мрачно ответил валузийский аристократ.
     - Ты что с ума сошел? - удивился варвар. - Тебя же сразу
убьют. Повесят на крепостной стене ногами вверх.
     - Ничего подобного, - ответил Генбел. - Я не убивал ни тех
солдат, на побережье, ни в своем дворце. Я чист перед законом и перед
царем Борной, меня не за что судить.
     - Тебя повесят не за то, что ты сделал, - гневно воскликнула
Маржук, - а за то, что ты - дурак! Неужели ты не понял, что за
время твоего отсутствия все изменилось? Что Борна подло отравил
своего брата царя Дурсу, чтобы занять его место и погряз в пьянстве и
пороках, кроме женской сиськи не о чем не желающий думать? Его
окружают такие же мелкие и подлые людишки, как и он сам, вроде этого
выскочки Слеера, который ничего в жизни кроме мерзостей не делал!
Если ты думаешь, что при таком царе, когда четверть его подданных
умерла с голоду, вторая четверть прилюдно казнена самым жестоким
образом, а оставшаяся половина трусливо молчит, чтобы не разделить
участь первых, можно жить? Тогда - отправляйся в Дапрез, поклонись
Слееру, передай ему привет от меня! А я еду дальше с Куллом, через
горы, в малые княжества. Он - мужчина, а не слизняк как ты!
     - Как знаешь, Маржук, - выдавил из себя Генбел. - Я не стану
держать тебя за руку, езжай куда хочешь и с кем хочешь. Но Кулл -
убийца, и отправляясь с ним, ты становишься соучастницей и, значит,
тоже преступницей!
     - Я не желаю больше разговаривать с дураком! - вспыхнула
Маржук. - Поехали, Кулл. Нас ждет свобода!
     Кулл внимательно посмотрел на человека, которого вытащил из
моря, и с которым провел в лесах последние дни. Валузиец оказался
упрям и несговорчив. Ничто не помогло. Кулл развернул коня и помчался
к дожидающейся его вдали Маржук. Через сотню шагов он оглянулся -
Генбел развернулся и медленно возвращался в Дапрез. Кулл стеганул
своего коня и они вместе с Маржук во все сгущающихся сумерках
помчались на юг. Погоня могла направиться за ними в любое мгновение.
     Звезды вспыхнули на почерневшем куполе небосвода и улыбались
сверху двум путникам. Почти полная луна освещала им путь.
     Маржук натянула поводья и перевела коня на шаг.
     - Что случилось? - спросил Кулл. - Ты тоже передумала и
решила последовать за братцем?
     - Нет, - улыбнулась девушка.
     Она изумительно смотрелась в призрачном лунном свете на коне,
юбки пышными волнами обволакивали ее со всех сторон, она напоминала
древнюю воительницу, вышедшую из волн по велению богов.
     - Здесь где-то ответвляется дорога, ведущая к нашему
загородному дому, - пояснила Маржук. - Там отдохнем, а утром
отправимся дальше. Горы вон, рукой подать, был бы сейчас день, ты бы
их увидел. А вот и дорога!
     Вскоре они подъехали к огромному пустому дому. Кулл сорвал доски
с ворот и они въехали внутрь. Кулл поставил доски на место и легко
перемахнул через высокий каменный забор. Дом был большим, но
полусгоревшим - на ремонт и восстановление у старого Крандала руки
не доходили, да и не хотелось тратить на эту развалину лишние
средства. Так и заросло все во дворе лопухом и прочими сорняками.
     В кромешной темноте Маржук провела Кулла в с детства знакомый
дом, уверенно поднялась по лестнице, держа спутника за руку, и
распахнула дверь в одну из комнат. В лунном свете, врывающемся через
сломанную ставню, Кулл увидел большую деревянную кровать.
     - Посиди здесь, - почему-то шепотом, что, впрочем,
соответствовало обстановке заброшенного дома, произнесла девушка. -
Я поищу каких-нибудь одеял и чего-нибудь поесть.
     Через какое-то время она вернулась с ворохом шкур и с кувшином в
руке.
     - Вот, - вывалила она все на постель, - все, что есть. Ночи
здесь холодные. Есть нечего, но в погребе сохранилась бочка с
остатками вина, я нацедила почти полный кувшин. Пей, вино придаст
тебе силы.
     - А ты? - спросил он, принимая у нее кувшин.
     - И я тоже, - улыбнулась она в темноту. - Женщины всегда пьют
после мужчин.
     Кулл напился и передал ей кувшин. Он действительно хотел спать,
но исходящее от нее приятное тепло, будоражило кровь и мутило разум.
     - Будем спать вместе, - деловито сказала она, - теплее будет.
Ночи здесь очень холодные.
     Кулл, проведший последние дни в местных лесах у костра, так не
считал, но спорить не стал.
     Она прижалась к нему всем телом.
     - Ты такой красивый, Кулл, - прошептала она, - такой
мужественный, не то, что это прилизанный Слеер, думать о нем не могу,
мерзавец! А ты... Я такого как ты ждала всю жизнь, и когда увидела
тебя утром... Поцелуй меня, пожалуйста...
     Кулл знал, что этого делать не стоит, но взыгравшая в нем
природа сделала свое дело, он сам не понял, как сорвал с себя и с нее
одежды и в свете ухмыляющейся луны слился с этой такой милой и
беззащитной девушкой воедино, забыв обо всем - о том, что он
преступник, о том, что вещий сон обещал ему царскую корону, о том,
где он и что за ними по пятам может гнаться погоня... Он забыл обо
всем - кожа ее тела была такая нежная, а губы такими горячими и
сладкими, как... как... Кулл не мог сравнить ни с чем, что знал до
этого, перед ним открылся совершенно новый мир.
     Он хотел в эти мгновение лишь одного - чтобы ей было так же
хорошо, как ему самому, ее сладкие стоны казались ему божественной
музыкой. Фантастическая мелодия вспыхнула в голове, напряжение,
охватившее все тело, достигшее предела вырвалось в яростном
извержении и сладкая истома разлилась по всему телу.
     Он рухнул рядом с ней, унимая дыхание и слушая как тяжело дышит
она. Да, это достойно того, чтобы за женщин проливалась кровь. Тем
более за такую, как Маржук...
     Но в следующее мгновение он вспомнил погибшего из-за похоти
соплеменника, собиравшегося покончить с собой Ам-ра, лишившегося
всяких сил после купания в бассейне с девушками Генбела... Он
почувствовал, что отдал ей все силы, что падает в сладкую бездну
счастья...
     Он резко сел и в ужасе протянул руку к мечу. Ощутив в руке
знакомую тяжесть оружия, он облегченно вздохнул. Наслаждение
испарилось словно не было, он опустошенный сидел в призрачном лунном
свете, а рядом тяжело дышал чужой ему человек.
     - Что с тобой, милый? - встревоженно спросила Маржук. - Ты
слышал конский топот?
     - Нет, - хрипло ответил Кулл. - Я просто подумал, что потерял
возможность к действию. Я видел, как Генбел после этого самого... ну
в бассейне... Он потерял все силы.
     Она рассмеялась.
     - Глупый. Там были девки. А я люблю тебя. Я наоборот придам
тебе силы. Вот увидишь утром. Спи. Прижмись ко мне и спи.
     Она прижалась грудью к его спине и обняла такими ласковыми
руками, слегка поглаживая его по плечу.
     Кулл, чувствуя как саднит свежая рана на груди, лежал с
открытыми глазами, не в силах заснуть и боясь пошевелиться, чтобы не
потревожить ее, чтобы она не стала упрашивать его повторить все
сначала - тогда он точно потеряет всю силу, станет безвольным
моллюском, которого можно брать голыми руками.
     Он сам удивлялся, но ему было хорошо.
     - Милый, - прошептала она ему утомленным голосом, - спи. С
рассветом мы отправимся в горы. У Храма Мертвых Богов есть тайная
тропа, ведущая через горы, и через два дня мы будем в малых
княжествах. У меня есть деньги, много денег, я взяла перед отъездом
из отцовского тайника, чтобы Слееру не досталось. Мы купим где-нибудь
дом и переждем тяжелые для Валузии времена. А потом, когда царя Борны
не будет, а это рано или поздно случится, не может же этот кровавый
ужас продолжаться вечно, мы вернемся в Дапрез. И докажем наши права
на дворец... то есть мои, а ты будешь защищать меня...
     Кулл повернулся и поцеловал ее, неумело, но как можно более
нежно.
     - Спи.
     Она закрыла глаза. Кулл тоже положил голову на шкуру и подумал,
что она права. Переждать тяжелые времена и вернуться. А за это время
найти в малых княжествах учителя фехтования. И надо научиться
грамоте, если он хочет, чтобы дивный сон когда-либо воплотится. Что
ж, отправиться в малые княжества - отличный вариант...
     Он заснул и не удивился, когда тьму сновидения разогнали уже
дважды виденные зеленые звезды, возвещающие о чудесном видении. Он
ожидал увидеть золотое небо и услышать приветственный рев медных
труб.
     Но сновидение было иным.
     Не первой молодости мужчина c очень низким лбом и густыми
черными волосами, все черты которого говорили о исконно валузийском
происхождении, с той самой короной, что в предыдущих видениях была на
голове Кулла, сидел в окружении множества полуголых (а то и совсем
нагих) девиц и из большого кубка пил вино. Пред ним стоял высокий
человек с гордой осанкой, по всему облику которого можно было
совершено точно сказать, что это опытный и благородный воин. Руки его
были скованы за спиной. Человек с короной на голове посмотрел,
смеясь, на окружающих его красоток и те, скривив милые коралловые
губки, опустили изящные, унизанные драгоценностями, большие пальчики
рук вниз. И кровь застила сновидение Кулла.
     И сквозь кровь он увидел сгоревшие города Валузии, опустевшие
деревья, неубранные нивы, заваленные погибшими валузийцами поля.
Кровь превратилась в красную реку и по ней плыли, неестественно
заломив руки, те самые красотки.
     И вновь в сновидении проступили царские чертоги, и вновь
появился черноволосый царь с низким лбом в окружении полунагих
девушек, уже других. С пышногрудой светловолосой женщиной царь
занимался тем же самым, чем только что занимался Кулл, только не как
велят боги - глаза в глаза, а подобравшись к ней сзади, как делают
животные... И не видел царь Борна, увлекшись плотской любовью, что
страдает его народ, а над его собственной головой занесен карающий
топор судьбы...
     Кулл проснулся, на лбу выступил холодный пот. Через сломанную
ставню в комнату пробивались первые робкие лучи рассвета.
     Рядом лежала, ровно дыша, заложив правую руку под голову,
Маржук. Ему было неприятно смотреть на ее выбритую подмышку, на
расслабленную во сне грудь.
     Этот вещий сон был предупреждением богов!
     Кулл встал и быстро оделся. Кровь запеклась на рубашке и
неприятно скрябала кожу около раны. Кулл надел перевязь с мечом и
подошел к окну.
     Как прекрасна Валузия! Она не такая суровая, как горы Атлантиды,
и деревья здесь другие, более веселые что-ли, и сам воздух, кажется,
легче и приятнее, и солнце светит по-другому, ярче. Но черные тучи
нависли над древней Валузии, и ему, Куллу, безвестному атланту,
суждено все изменить. Как - он не знал. Но не зря же боги посылают
ему чудесные сны!
     Он снова посмотрел на спящую Маржук. Конечно было бы неплохо
добраться с ней до какого-нибудь малого княжества, купить дом. Она
такая красивая... Но нет, вещий сон послан не зря.
     Великие Валка и Хотат, пред вами клянется он, что этот эпизод
был случайным в его жизни, больше женщины никогда не залезут в его
сердце, не овладеют его плотью. Во всяком случае - до тех пор, пока
не сбудется вещий сон! Да будет так.
     Кулл случайно посмотрел в окно. К воротам приближался отряд из
более двух дюжин всадников в уже знакомой Куллу форме - видно,
скакали всю ночь. Они ехали прямо к дому и Кулл понял, что навешенные
им обратно доски на воротах не введут их в заблуждение. Решение надо
принимать не теряя ни мгновения.
     Он потряс за точеное плечо спящую девушку. Надо же, красивая
утонченная аристократка всю ночь была в его объятиях! Он чуть не
зарычал, отгоняя эту мысль прочь. Она сама так захотела лишь для
того, чтобы не достаться Слееру, и он, Кулл, просто первым
подвернулся под руку. Все женщины хитры, коварны и непостоянны, они
несут гибель мужчинам!
     Она открыла глаза и быстро села на кровати, прикрыв грудь рукой
и натянув шкуру на ноги.
     - Что-то случилось? - спросила Маржук.
     - Сюда мчится большой отряд, - сухо сообщил Кулл. - Нам надо
убираться как можно скорее.
     - Но откуда они узнали, что мы скрываемся здесь? - удивленно
воскликнула она и тут же сама и ответила: - А, им Генбел сказал, он
слышал, куда мы собираемся...
     Она сидела в той же позе.
     - Одевайся быстрее, - поторопил Кулл. - Время дорого. Далеко
здесь до твоей тропы? Если мы до нее успеем добраться...
     - Уезжай один, - вдруг решительно сказала Маржук.
     - Что ты говоришь? - не понял Кулл.
     - Уезжай один, - повторила она. - Я скажу, что тебя здесь не
было, что ты свернул еще вчера на дорогу в столицу. Это - мой дом,
где хочу там и ночую. Мне ничего не сделают, а ты сумеешь скрыться.
Беги, Кулл!
     Он все еще удивленно смотрел на нее.
     - Но тебя могут обвинить в пособничестве... Тебя могут повесить
на крепостной стене ногами вверх...
     - Нет, - грустно улыбнулась Маржук. - Со мной ничего не
будет, я нужна Слееру, чтобы он смог захватить владения моего