и
какое-то поощрение. А  чем  можно  подкупить  лабианина?  Только  одним  -
местом, избавляющим от голосов совести, местом, где работает не  рассудок,
а инстинкты... Нам никого не  пришлось  убеждать  долго,  все  давно  были
готовы к тому, чтобы поверить. Требовался  лишь  намек...  Самое  смешное,
Вик, что голоса действительно  не  карают  за  содеянное  на  Острове.  Мы
проверяли.  Совесть  -  пластичный  материал.  Ее  можно  гнуть,   лепить,
формовать... Главное - убежденность и желание.
     Она  замолчала,  разглядывая  меня,  потом  повернулась  и  пошла  из
комнаты. Уже в дверях она обернулась.
     - А тебе придется тяжело. Вы, земляне, так любите сомневаться...
     Дверь закрылась, а я остался стоять у окна. И  я  стоял,  пустой  как
вакуум, без мыслей и чувств, до тех пор, пока дверь не зашипела вновь.
     - Это я, старик, - на пороге стоял Мишель. - Как и обещал.
     Он аккуратно закрыл дверь на стопор и повернулся ко мне. Глаза у него
были пустые и ясные. Не замутненные сомнением. Он тоже верил.
     - Очень неудобно, Вик, что все так получилось. Ты извини... -  Мишель
не сводил с меня глаз и выражение его лица было точно таким же, как тогда,
в баре. Спокойное и жестокое.
     В баре, в день приезда он не убил меня - не было приказа.  Но  сейчас
ему не нужен приказ, а значит - это смерть. И во всем Сообществе останется
один-единственный  человек,  которому  известна  теория   Непосредственной
Обратной Связи. Человек, способный перепрограммировать  Систему.  Человек,
желающий, чтобы голоса Лабы услышало все Сообщество.  Человек,  осуждавший
Натали Кардан и Элеонору за  мягкотелость.  Молодой  хозяин  Вселенной.  И
некому будет помешать ему. Нет, я не имел права умирать.
     "А наша дружба? - мелькнуло в  уголке  сознания.  -  Пусть  бывшая...
Переступить? Ведь на моей стороне правда, я спасаю миллионы людей, и  чего
стоит в сравнении с ними одна жизнь? Совесть не будет  мучить...  Все  так
начинают..."