.  Вправо  и  влево  от  нас,  вдоль  длинного   коридора,
расположенного по центру здания, происходило то же самое:  кучки  людей  в
застиранных клетчатых костюмах  выскакивали  из  своих  клеток,  заполняли
коридор, некоторое время осматривались, чтобы тут же двинуться  лавиной  в
сторону большой двустворчатой двери, видневшейся в  конце  коридора.  Тех,
кто первым туда добрался ждало разочарование: дверь была  плотно  закрыта,
как до сих пор двери отдельных помещений.
     Пара сотен босых  мужчин  с  небритыми  лицами  на  несколько  секунд
замерла,  толпа  заколыхалась  и  уже  намного  медленнее  направилась   в
противоположную сторону, где виднелась дверь поменьше.
     За ней находился большой зал с лавками и столами, на  которых  стояли
ряды пластиковых мисок. В глубине, в большом котле дымился густой суп. Пах
он достаточно аппетитно, чтобы толпа довольно заурчала и  через  мгновение
выстроилась с мисками в руках в длинную очередь к котлу, временно  отложив
демонстрацию недовольства странным поведением руководства.
     Когда все уже ели, отозвался динамик в  потолке  столовой.  Начальник
сообщил нам, что карантин закончился  и  теперь  можно  свободно  покидать
комнаты, контактировать друг с другом и перемещаться по коридору.  Однако,
как он сказал, для окончательной адаптации наших организмов к изменившимся
внешним условиям, нам предстоит провести некоторое  время  внутри  здания.
Быть может, говорил он, мы до сих пор не замечали, но уже  несколько  дней
медленно меняются состав атмосферы  и  давление,  понижается  температура,
сокращаются сутки. Быстрое изменение среды обитания могло  бы  привести  к
нежелательным реакциям  слабого  организма.  Поэтому,  в  наших  интересах
перетерпеть   несколько   дней   в   адаптационном   бараке.    Специально
приготовленная  пища,  удовлетворяющая  потребностям   наших   организмов,
содержащая  увеличивающиеся  примеси  местных  продуктов  питания,   будет
доставляться по специальному трубопроводу прямо в столовую.
     Полученная свобода передвижения мало соответствовала нашим ожиданиям,
но, по сравнению с предшествующим  состоянием,  это  было  уже  кое-что...
Правда, Тони снова бранился  и  жаловался,  сравнивая  действительность  с
содержимым проспектов, которыми нас соблазняли.  Но  большинство  считало,
что могло бы быть и хуже, все требует времени, прежде чем придет в  норму.
Мы понимали сложности  сопутствующие  пионерским  предприятиям,  а  повода
сомневаться в доброй воле руководства пока еще не было, так же как  и  для
обвинения его в нерасторопности или пренебрежении нашими интересами.
     Но Тони считал, что с пионерством тут перебор, до  нас  сюда  прибыло
достаточно  таких  транспортов  и  весь   адаптационный   процесс   должен
проистекать  по  давно  устоявшемуся,   научно   обоснованному   и   давно
испытанному плану. Может он  был  и  прав,  кто  знает?  Может  точно  так
начинали все наши предшественники? Может преодоление трудных начальных фаз
должно было прибавить нам духу для дальнейшей деятельности?
     Окна до сих пор были закрыты, что после заверения в отличии настоящих
суток от наших "искусственных", нас уже не удивляло. К еде мы привыкли,  к
пониженной температуре  приспособились,  больше  двигаясь  по  просторному
коридору.
     Неугомонный  ворчун  Тони  со  свойственным  ему  сарказмом   однажды
заметил, что порции еды все время уменьшаются. Отсюда он сделал вывод, что
местное руководство в рамках адаптации  намеревается  научить  нас  меньше
жрать. Я сказал ему, что он идиот, вместе с сокращением суток  уменьшаются
и промежутки между принятием пищи, поэтому и порции должны пропорционально
уменьшаться.  Тони  моих  аргументов  не  принял,   считая,   что   порции
уменьшаются намного быстрее суток, но это голословное утверждение,  нельзя
было проверить в связи с полным отсутствием часов.
     Часы и другие личные вещи остались в багаже, который мы до сих пор не
получили. Начальник твердо обещал, что  мы  получим  все  перед  открытием
барака, но к  обещанному  сроку  ворота  не  открылись,  только  пообещали
отворить  окна.  Задержка  выхода  объяснялась  объективными  техническими
трудностями, которые преодолевает руководство. О характере этих трудностей
не сказано было ни слова, а мы  не  могли  даже  спросить,  потому  что  в
бараке, как мы до сих  пор  считали,  не  было  никаких  средств  связи  с
руководством кроме динамиков, работавших в одну сторону...
     Позднее мы  убедились,  что  все  не  так  уж  и  плохо.  Руководство
прекрасно разбиралось в наших заботах, потребностях, вопросах и  сомнениях
обсуждаемых нами.  Часто  возникающие  вопросы  освещались  в  новостях  и
сообщениях приходящих через динамики. Это позволяло допустить,  что  барак
оснащен сетью  спрятанных,  но  исключительно  чувствительных  микрофонов,
через  которые  заботливое  руководство  неустанно  вслушивается  в   наши
разговоры. Правда обнаружить микрофонов нам не удалось, но  опосредованным
подтверждением  их  существования  стали  отдельные  случаи   исчезновения
некоторых  из  нас,  психически  сломленных  непрекращающимся  карантином,
слишком громко и нервно выражающих свое нетерпение.
     Потом динамики объясняли, что тот или другой переведен в  специальное
адаптационное отделение из-за выявленных нарушений в нервной системе.
     Тони, как обычно, считал, что кроме  микрофонов  в  каждом  помещении
барака находятся  и  скрытые  видеокамеры,  но  не  мог  привести  никаких
конкретных доказательств.
     Наконец, на третьей неделе нашего пребывания в бараке, окна  открыли.
Во время всеобщей заинтересованности видом нового для нас мира, который не
очень то был и виден через узкие и сильно загрязненные стекла,  не  вызвав
большого интереса, прошла информация о смене  руководства  нашей  группой.
Новый незнакомый голос сообщил, что группа начальников прибывших  с  нашим
транспортом смещена с  постов  из-за  нерасторопности  и  неспособности  к
работе. По их вине, как сообщил динамик, произошла необоснованная задержка
в реализации плана нашей адаптации и перехода к очередному этапу  процесса
заселения. Новое руководство, как нас заверили, состоит из людей  опытных,
давно уже здесь живущих и прекрасно знакомых с местными условиями.  Оно  в
состоянии наверстать опоздание и создать условия для реализации намеченных
целей.
     Правда, сообщение не уточняло целей и сроков их реализации, предлагая
просто доверится новому начальству и  потерпеть  еще  немного.  Но  мы  то
прекрасно знали эти цели и намерения по проспектам и  школьным  учебникам.
Мы знали, что ценой долгой и упорной работы должны достичь тех  прекрасных
условий жизни, которых так не хватало там, откуда мы прибыли.



 
                              Януш А.ЗАЙДЕЛЬ 
 
                              БОЕВОЕ КРЕЩЕНИЕ 
 
 
 
 
     Машина  притормозила  и  съехала  на   обочину,   но   полностью   не
остановилась, пришлось на ходу выпрыгивать в задний люк. Кадди  машинально
считал силуэты ныряющие в прямоугольник выхода.  Он  выпрыгнул  последним,
споткнувшись о помятый  край  кузова.  Стопы  в  мягкой  обуви  болезненно
отозвались на соприкосновение с камнем. На полигоне  они  тренировались  в
полном боевом снаряжении, в крепких ботинках на твердой подошве...
     Машина хлопнула крышкой люка и рванула вперед, выхлопные  газы  бурым
облаком окружили Кадди, через тонкую одежду на плечи  повеяло  теплом.  От
удушающего смрада засвербило в носу, защипало под веками.
     Слезящимися глазами он  поискал  остальных.  Они  бежали  равномерной
цепочкой, и виделись подвижными пятнами, плывущими на фоне других пятен  -
застывших,  многоцветных,  странными   формами,   выделявшихся   на   фоне
облупленной штукатурки старых домов. Он протер глаза, и зрение  вернулось.
Товарищи друг за другом исчезали в полуоткрытой пасти ворот. Последний был
шагах в двадцати.  Он  оглянулся.  Машина  с  шумом  скрылась  за  угловым
зданием, улочка вновь стала пустынной и тихой. Он  попробовал  побежать  к
воротам, но каждый шаг острой болью отдавался в ушибленной ноге.
     Несколько секунд он оставался в безлюдном закоулке, впервые  один  на
один с враждебным миром,  чувствуя  себя  голым  без  привычной  защиты  и
оружия... Короткое мгновение, за которое он достиг тени  ворот,  дало  ему
предощущение предстоящего испытания. Спотыкаясь он пересек темный  квадрат
двора. Крыльцо подъезда напротив, несколько щербатых ступенек, приоткрытая
дверь...
     Своеобразный запах помещения был хорошо знаком по центру  подготовки,
к нему примешивался другой, чужой, вызывающий воспоминания о чем-то  давно
забытом. Он глубоко вздохнул  к  нему  вернулись  уверенность  и  ощущение
безопасности. Товарищи окружили стол,  на  котором  лежал  цветастый  план
города, освещенный низко опущенным софитом.
     - Все? - проверил тренер. - Тогда приступим. Мы находимся здесь!
     Круг голов, посаженных на  крепкие  сбитые  туловища,  склонился  над
столом, глаза уперлись в точку  в  которую  ткнулась  указка.  От  черного
треугольника, врисованного в блок зданий, расходилось  шесть  разноцветных
линий, петляющих  по  улицам  и  сходящихся  в  точке  отмеченной  красным
кружком.
     - Последняя возможность вспомнить трассу.  Стартуете  через  минутные
промежутки. Не бежать! Спокойно, держим себя в  руках.  Время  замеряется.
Изменение трассы только в крайнем случае. Вам повезло, в это время  пройти
легче всего. Карманы пусты?
     Они недовольно зароптали и закивали.
     - Напоминаю, - продолжал тренер, - это не сраный полигон, а  тестовое
задание в оперативных условиях. Границ районов и положения  наблюдательных
пунктов не даю, вам это ни к чему. Вы должны достичь  цели  не  вступая  в
стычки ни с людьми ни с Ними. Хотя Они могут быть везде и сам черт  их  не
поймет, пока Они не впитаются. Цель  упражнения:  ознакомление  с  текущей
ситуацией, освоение территории, преодоление  страха...  Именно  страха!  Я
знаю, что вы боитесь первого контакта,  это  нормально.  Надо,  чтобы  ваш
страх превратился в здоровую ненависть. Для этого  надо  потереться  возле
Них, пройти между Ними не моргая и не  напрягая  мышц.  Кто  доберется  до
цели, тот не станет трясти задом  на  деле.  А  это  удается  не  каждому!
Первый, пошел!
     Первый из группы выпрямился, бросил  взгляд  на  остающихся  и  молча
скрылся за дверью.
     Тренер погасил лампу и открыл  окно,  выходящее  на  большую  площадь
погруженную в сгущавшуюся тьму. В  кустах  вокруг  скверика  по  центру  в
темноте  различалось  какое-то  движение.  От  краев  к   центру   площади
поодиночке и группами стекались тени человеческих силуэтов, направляющихся
по лучам к центру, к пульсирующей темной кляксе. Некоторые кружили вокруг,
будто колеблясь, сопротивляясь силе вынуждающей приблизиться. Но  в  конце
концов всех будто всасывало  в  это  пятно  посередине,  переливающееся  и
живое...
     - Центр конденсации! - произнес тренер, глядя на площадь.  -  Но  это
пока не опасно.
     Они смотрели, неподвижно  застыв  у  подоконника.  Кадди  снова,  уже
второй раз за день, ощутил холодную дрожь беспокойства. Там за стеклом, на
расстоянии в несколько десятков метров, клубилось Незнаемое:  таинственное
явление родившееся неизвестно где, вражья сила пришедшая на эту несчастную
планету, чтобы самым отвратительным образом забирать в собственность  тела
ее законопослушных жителей.
     - Второй! - скомандовал тренер.
     Пружинящим шагом, гордо выпрямившись он прошествовал перед  ними,  но
уже через мгновение за окном можно было видеть его  неуверенные  боязливые
движения. На гнущихся ногах он пробирался по краю  площади,  под  стенами,
подальше от темного ядра лишающего воли и заставляющего дрожать от страха.
     - Плохо, очень плохо... - вполголоса произнес тренер и снисходительно
усмехнулся. - Нельзя стрелять по сторонам глазами и  так  бояться...  Надо
спокойнее, не слишком развязно и  не  совсем  зажато...  Это  приходит  со
временем, по мере освоения с окружением. Это совсем  просто,  но  новичкам
всегда кажется, что они - центр внимания...
     Кадди  чувствовал  неутихающую  боль  в  ноге.  Лишь  бы  тренер   не
заметил... - испугался он. Ему  хотелось  оставить  испытание  позади,  он
просто жаждал этого. Внутренне он чувствовал, как его первоначальный страх
превращается в жажду действия, борьбы, в ту ненависть, о которой так часто
вспоминали тренеры. Это зародилось в нем давно, с  тех  пор  как  он  себя
помнил. Он знал, что из-за Них  все  годы,  сохранившиеся  в  памяти,  ему
пришлось  провести  в  безлюдных  местах,  на   полигонах,   совершенствуя
искусство борьбы с Ними...
     Тренер закрыл окно. Лампа, зажженная вновь и  поднятая  под  потолок,
осветила стены и мебель оставшуюся прежних жильцов. На одной из стен Кадди
увидел покосившуюся фотографию в застекленной рамке. Он подошел  ближе.  С
фотографии смотрела молодая женщина с двумя детьми на коленях...
     - Возможно так выглядела моя мать, - пронеслось в мыслях. Он не  знал
матери. Подсознательно чувствовал что Они несут ответственность и за  это,
как и за смерть брата, погибшего при знакомстве с  городом  несколько  лет
назад.
     - Третий! - скомандовал тренер.
     Еще двое...
     Кадди знал, что другого способа нет, он и его товарищи должны  спасти
этот мир, заставить отступить Пришельцев, захвативших  город.  Откуда  они
появились - неизвестно.  Невидимые,  бестелесные,  проникающие  повсюду...
Пожиратели  человеческих  душ,  овладевающие  телами  людей.   Чужаки   не
отличающиеся от обычных людей, которых они лишают воли, рассудка,  чувства
ответственности... Внешне невинные и  безопасные,  пока  растворены  среди
нормальных людей... Лишь иногда выдающие себя чужим непонятным  словом,  в
разговоре друг с другом... Но на такое  случайное  узнавание  рассчитывать
трудно, Кадди хорошо знал об этом. Однако, его приучили обращать  внимание
на то, что он услышит в городе...
     - Четвертый! - тренер начал складывать карту.
     Кадди попробовал незаметно нагрузить стопу. Она до сих пор болела, но
уже намного меньше.  Он  успокоился.  Еще  две  минуты,  и  ему  предстоит
погрузиться в чуждый мир города, где он ни разу не был, города, известного
лишь по  учебным  макетам  и  планам,  города,  захваченного  пришельцами,
который он попытается вернуть начиная с этого момента...
     Кто такие Пришельцы? Даже самые  опытные  Защитники  не  могут  точно
объяснить. Являются ли они единым мозгом,  умеющим  разделяться  на  любое
количество единиц?  Или  наоборот  -  это  муравейник  автономных  особей,
способных объединяться в единый мозг? Решить было  трудно,  учитывая,  что
Они с необычайной легкостью овладевали телами множества людей при коротком
непосредственном контакте... Каждый,  кто  находился  в  области  действия
человеческих особей захваченных Ими,  находился  под  угрозой  и  в  любую
минуту мог стать одним из Них...
     Еще опаснее Они становились в фазе конденсации. Тогда они были единой
плазменной  массой.  Захваченные  человеческие  тела  использовались   для
создания единого  огромного  амебообразного  монстра,  управляемого  одним
мозгом, групповым интеллектом... Это было  удивительно  -  преобразование,
слияние в одно  целое,  как  капли  образующие  неудержимый  поток.  Живая
плазма, переливающаяся по улицам города, непонятной мощью притягивающая  к
себе каждого, кто оказался рядом, захватывающая и принимающая в себя...  В
этой  фазе,  в  состоянии  агрессии,  Пришельцы  были   одним   чудовищным
организмом  не  имеющим  постоянной  формы,   теряющим   всяческие   черты
человеческого материала, из которого он возник.
     С этим противником, захватывающим не  только  улицы  и  целые  районы
города, но и поглощающем все большее  количество  человеческих  сущностей,
предстояло бороться Кадди и его товарищам.
     - Пятый! - произнес тренер.
     Да, Они - страшный противник. Скафандр, шлем, маска успешно  защищали
от  необычайного  магнетического  влияния  чудовища,  которое  было  не  в
состоянии поглотить и объединить со своим телом никого из Защитников. Но и
они сопротивлялись  с  трудом.  Их  оружие  способно  было  поразить  его,
заставить отступить. Даже разнести на кусочки. Но для  чудовища  это  было
несмертельно. Оно само, в критические моменты столкновения с людьми  и  их
оружием, могло рассыпаться, выделить из себя все элементы, создавшие  его.
Плазменный молох распадался, словно испаряясь, делясь на мелкие капли,  из
которых вновь возникали человеческие тела. Унося свое  раздробленное  "я",
монстр скрывался на лестничных клетках, в подъездах, квартирах, становился
неуловимой  частью  города,  пропитывал  его  инфраструктуру,  до  момента
следующей конденсации, неожиданно возникающей в одной или сразу нескольких
точках города.
     Это был нелегкий противник. Зная его  только  по  описаниям,  учебным
мультфильмам и съемкам с большой высоты, Кадди чувствовал к нему уважение,
но  жаждал  стать  наконец  к  нему  лицом,  плечом  к  плечу  с   другими
Защитниками...
     - Шестой!
     Но прежде чем это  случится,  Кадди,  как  и  любой  выпускник  Школы
Защитников, должен  пройти  последнее  испытание:  без  скафандра,  маски,
защиты и шлема. Безоружным  погрузиться  в  мир  пропитанный  Пришельцами,
приблизиться к  Ним,  победить  отвращение  и  страх...  Вроде  бы  ничего
страшного, простая формальность, ритуал, однако...
     - Каджел! Твоя очередь! - тренер нетерпеливо повысил голос. - Не спи,
погибнешь!
     - Так точно! - ответил Кадди и не обращая внимания на  боль  в  стопе
нырнул во мрак прихожей.
     Слегка прихрамывая, он прошел два  перекрестка  и  очутился  на  краю
широкой городской артерии, скупо освещенной несколькими редкими  фонарями.
Большая часть фонарей не  светилась.  Хруст  стекла  под  ногами  позволял
догадаться о причине. Он свернул направо. Двое мужчин, опершихся  о  стену
углового дома, проследили  за  ним  внимательным  взглядом.  Он  не  пошел
быстрее, просто приблизился к краю и на следующем перекрестке  перешел  на
другую  сторону  улицы.  Дальше  он  шел  по  тротуару.  Сзади   донеслись
возбужденные голоса, топот ног. Кто-то бежал,  другие  громко  кричали.  В
большей части  окон  был  виден  голубоватый  свет  телевизоров.  Еще  два
перекрестка, потом налево. Впереди,  в  конце  улицы,  показалась  круглая
площадь с неработающим фонтаном, он запомнил этот ориентир,  когда  изучал
трассу.
     - Смотри!
     Он  оглянулся.  Из  двери  высовывалась   голова   мальчишки.   Кадди
нерешительно остановился.
     - Там! - мальчик показал  рукой  в  сторону  площади  с  фонтаном.  -
Видишь?
     Кадди присмотрелся. Там вдали, вокруг  фонтана,  пульсировало  темное
пятно. До его ушей доносились странные непонятные звуки.
     - Вижу, - кивнул он мальчику и пошел быстрее.
     Он  предпочитал  ни  к  кому  не  приближаться.   Он   помнил   слова
инструктора: "Ни в ком нельзя быть уверенным. Даже в стариках, женщинах  и
детях - каждый может быть одним из Них. Об этом надо помнить, когда стоишь
лицом к лицу с конденсированной плазмой Пришельцев. Рядом  с  ней  каждый,
кто не является Защитником, должен считаться ее составной частью, временно
оторванной от целого. Во всяком случае, потенциально."
     Есть только один способ не допустить  дальнейшей  конденсации,  роста
чудовища - изолировать его от людей, расчленить, разделить...  Расстояние,
изоляция в отдельном помещении и, наконец, приведение в  состояние  потери
сознания - все это изолирует единицу от влияния плазменного  чудовища,  не
дает ему поглощать новые жертвы и разрастаться дальше. Те, кого  хоть  раз
коснулись щупальца Пришельцев остаются в Их власти. Спасаются  только  те,
кто избегает мест конденсации, запирается дома...
     Он свернул на боковую улицу не доходя до площади  с  фонтаном,  потом
миновал несколько групп направляющихс