, прикрепив к  ней  сеть, медленно
опустили  в  воду.  Хейнз  встал  у  лебедки;  Мэрфи перегнулся через  борт,
вглядываясь в темную воду.
     Из-под судна показался бледный силуэт.
     -- Тащи! -- крикнул Мэрфи.
     Веревка резко  натянулась;  послышался  всплеск,  и сеть показалась  из
воды. В ней, хлюпая жабрами, извивался и бился декабрах футов шести в длину.
     Стрелу   отвели  назад;   сеть  опрокинулась,   декабрах  плюхнулся   в
пластиковый чан.
     Животное металось  из  стороны  в сторону,  билось о стенки резервуара,
оставляя  на них  вмятины.  Однако, быстро  успокоилось  и  застыло, вытянув
щупальца вдоль туловища.
     Команда  столпилась вокруг резервуара. Сквозь просвечивающие  стенки на
людей глядел огромный черный глаз.
     -- Ну, и что дальше? -- спросил Мэрфи у Деймона.
     -- Надо бы перетащить в лабораторию, чтобы я мог с ним работать.
     -- Это мы в два счета.
     Бак подняли  лебедкой  и перенесли  во  владения биолога.  В  радостном
возбуждении Деймон прикидывал, с чего начать исследование.
     Минут пятнадцать все стояли вокруг декабраха, затем команда вернулась в
кают-кампанию.
     Время  шло.  Ветер покрыл поверхность  океана  рябью.  В  два  часа  из
репродуктора послышалось шипение; все замерли, подняв головы.
     Сквозь треск донесся голос Флечера:
     --  Всем  привет!  Я  в двух милях от вас, на северо-западе. Готовьтесь
принять меня на борт.
     -- Ну вот! -- Мэрфи широко улыбнулся. -- Молодчина Флечер!
     -- Я  ставил десять  против  одного, что он не  вернется, --  признался
Мальберг. -- Мне повезло, что никто не стал держать пари.
     -- Надо пошевеливаться. А то как бы ему ждать не пришлось.
     Все засуетились, готовясь принять батискаф на  борт.  Уже был виден его
блестящий корпус; батискаф приближался, покачиваясь на темных волнах.
     Незаметно он оказался у самого борта. С двух сторон в аппарат вонзились
зацепы. Заскрипел  подъемник,  и  батискаф,  выбрасывающий  по  пути  водный
балласт, подняли на борт.
     Взвинченный  и уставший  Флечер с  трудом  вылез на палубу,  расстегнул
молнии и стянул скафандр.
     -- Ну вот, я вернулся. -- Он окинул взглядом команду. -- Удивлены?
     -- Я чуть деньги на тебе не потерял, -- сказал Мальберг.
     -- Ну, и как там? -- спросил Деймон. -- Что-нибудь прояснилось?
     Флечер кивнул.
     -- Даже очень. Дайте-ка переодеться. Я весь мокрый... от пота. -- Вдруг
он осекся, заметив резервуар с декабрахом. -- Когда поймали?
     -- Около полудня, -- ответил Мэрфи. -- Деймон хотел повозиться с ним.
     Опустив плечи, Флечер, молча глядел на резервуар.
     -- Что-то не так? -- спросил Деймон.
     -- Ничего,  -- хуже все равно не будет, -- сказал Флечер и отправился в
спальню.
     Через  двадцать  минут  он  появился  в  кают-кампаний,  где  его ждала
команда, и взяв кофе, присел за стол.
     -- Так вот, --  начал он. -- Я не совсем уверен, но, похоже, мы здорово
влипли.
     -- Что, декабрахи? -- спросил Мэрфи. Флечер кивнул.
     -- Так я и  знал! -- торжествующе воскликнул Мэрфи. -- Сразу видно, что
у этих обормотов недоброе на уме.
     Деймон, который не любил шуток  в ответственные моменты, неодобрительно
нахмурился.
     -- Каково положение  вещей? -- спросил он Флечера. --  По крайней мере,
на твой взгляд?
     Флечер заговорил, тщательно подбирая слова.
     --  Происходит  нечто,  о  чем  мы  не имели  представления. Во-первых,
декабрахи -- существа, социально организованные.
     -- Ты хочешь сказать... они разумны? Флечер покачал головой.
     --  Точно не  знаю. Может  быть,  да.  Но  столь же вероятно,  что  ими
управляют инстинкты, как общественными насекомыми.
     -- Боже, но как... -- начал Деймон. Флечер жестом остановил его.
     -- Я расскажу все, что видел. А  потом спрашивайте, о чем хотите. -- Он
отхлебнул кофе.
     --  Когда я спустился,  то,  естественно,  был готов  к чему  угодно  и
смотрел в  оба.  Конечно,  в  батискафе чувствуешь  себя в безопасности,  но
последние события... словом, мне было слегка не по себе. Декабрахов я увидел
сразу же. Их было пять или шесть. -- Флечер остановился, отпил глоток кофе.
     -- Ну, и что они делали? -- спросил Деймон.
     --  Ничего  особенного.  Плавали вокруг варана,  который  присосался  к
водоросли.  Его  щупальце свисало, как  веревка, такая длинная --  конца  не
видно. Я подвел  батискаф ближе --  посмотреть, что будут  делать декабрахи.
Они отступили. Мне  не хотелось  долго  торчать под судном,  и я  поплыл  на
север, в сторону Глубоководья. По пути мне попалось что-то очень странное; я
проскочил мимо, но затем вернулся. Это были декабрахи, штук десять. А с ними
варан, очень большой. Просто гигантский. Он держался на каких-то шариках или
пузырях. Декабрахи подталкивали его... в сторону нашего судна.
     -- В нашу сторону? -- недоуменно пробормотал Мэрфи.
     -- И что ты сделал? -- спросил Мэннерс.
     -- Может, они  вполне безобидно развлекались, но... кто  знает? У этого
варана, наверно, мертвая хватка.  Я подплыл к пузырям; один проткнул, другие
разлетелись. Варан камнем пошел ко дну. Декабрахи бросились врассыпную. Этот
раунд я  выиграл. Поплыл дальше на север и скоро добрался до того места, где
начинается  глубина.  Надо мной  все  время было  футов двадцать, а теперь я
опустился  на  двести. Пришлось  включить огни:  красный  свет  Гайдеона  на
глубину не проходит. --  Флечер снова  отхлебнул кофе. -- На Мелководье  мне
все время  попадались  коралловые  рифы  и  едва  различимые скопления бурых
водорослей. А дальше, где начинается спуск, кораллы совсем необычные --  как
в сказке!  Может,  потому,  что там  вода  все время  сменяется,  и  питание
обильнее,  больше кислорода.  Рифы  там  в сотню футов высотой, самой разной
формы  --  шпили,  зонтики,  платформы,  арки.  Белые, желтоватые,  голубые,
бледно-зеленые.
     Я подвел батискаф поближе к рифу и с минуту рассматривал  все эти шпили
и  башенки.  В  огнях  батискафа  --  поразительное  зрелище!  А  потом  все
кончилось. Я уплыл на Глубоководье. Стало страшновато. -- Флечер  улыбнулся.
-- Сам не  знаю, чего испугался. Измерил эхолотом  глубину -- подо мной было
двенадцать тысяч футов. Мне  окончательно стало не по себе, я развернулся  и
поплыл   назад.  Справа  заметил  какой-то  свет.   Выключив   огни,  поплыл
посмотреть. Выяснилось, что там горели огоньки, их  было  великое множество.
Казалось, я лечу в самолете над городом.  И можно сказать, это действительно
был город.
     -- Декабрахи? -- спросил Деймон. Флечер кивнул.
     -- Декабрахи.
     -- То есть... они сами его построили? И огни тоже... сами?
     Флечер нахмурился.
     --  Точно  сказать  не  могу.  Кораллы  образуют  что-то  вроде  домов,
декабрахи заплывают  туда... ну  и делают там все, что им вздумается. Им  не
нужно,  как  людям, прятаться от дождя. Для чего было выстраивать эти гроты?
Не знаю. И все же  маловероятно,  чтоб кораллы выросли  так  сами  по  себе.
Похоже, они принимают такую форму, какую захотят декабрахи.
     -- Значит, эти твари разумны, -- неуверенно проговорил Мэрфи.
     -- Может, и нет. Возьми ос, например. Строят такие замысловатые гнезда.
А что стоит за этим мастерством? Одни инстинкты.
     -- Ну, а как, по-твоему, с декабрахами? -- допытывался Деймон. -- Какое
у тебя создалось впечатление? Флечер покачал головой.
     -- Не  знаю.  Что,  в сущности,  служит  мерилом  разумности?  Разум --
понятие многогранное, а тот смысл, который мы обычно в него вкладываем, узок
и условен.
     -- Не пойму  тебя толком, -- сказал Мэрфи. -- Так разумны декабрахи или
нет? Флечер рассмеялся.
     -- А люди разумны?
     -- Конечно. По крайней мере, есть такое мнение.
     --  Я  пытаюсь  втолковать  вам,  что человеческий ум не может  служить
критерием, когда говоришь об уме декабраха.  Его надо  оценивать  по  другой
шкале.   Человек   использует   в  своих  целях  железо,  кирпич,  ткани  --
неорганический  материал. Мертвый. Но орудия  могут быть  и живыми. Нетрудно
представить  себе  такой  порядок   вещей:  для   каждой  цели  используются
определенные живые  существа.  Может быть, так и устроена  жизнь декабрахов?
Заставляют кораллы расти так, чтоб получались  дома. И  варанам можно  найти
применение:  подъемная  стрела,  или,  скажем,  ловушка,  или   из   воздуха
что-нибудь схватить.
     -- Значит, ты считаешь их разумными, -- заключил Деймон.
     Флечер снова покачал головой.
     --  Разум  -- только  слово,  определение. И  вряд  ли оно применимо  к
декабрахам.
     --  Что-нибудь поняли? Я  --  пас, --  сказал Мэрфи. Однако  Деймон  не
считал вопрос исчерпанным.
     -- Я, конечно, не философ и в семантике не силен, но мне кажется, можно
как-нибудь проверить, разумны ли они. Хотя бы попробовать.
     -- Да нам-то на что их разум? -- проворчал Мэрфи. -- Какая нам разница?
     -- С юридической точки зрения, разница огромная, -- заметил Флечер.
     -- А, ну да, -- вспомнил Мэрфи. -- Закон об ответственности.
     Флечер кивнул.
     -- За истребление разумных обитателей  могут выставить с планеты. Такие
случаи бывали.
     --  Верно, -- подтвердил  Мэрфи.  --  Помню,  как  прикрыли  корпорацию
"Гравитон". Я был тогда на "Алкайде-2".
     -- Если декабрахи разумны,  надо с ними поосторожнее.  Поэтому мне и не
понравилось, что у вас ту в баке декабрах.
     --  Так разумны  они,  в  конце  концов, или  нет? -- потерял  терпение
Мальберг.
     --  Есть  верный способ узнать, -- сказал Деймон. Команда  выжидательно
смотрела на него.
     -- Ну? -- не выдержал Мэрфи. -- Выкладывай.
     -- Надо проверить, общаются ли они. Мэрфи задумался.
     -- А что,  мысль. -- Он  обернулся  к  Флечеру. --  Ты не  заметил, они
общаются? Флечер покачал головой.
     -- Завтра возьму с собой камеру и микрофоны. Тогда посмотрим.
     --  Послушай,  --  вдруг  вспомнил Деймон, -- почему ты  спрашивал  про
ниобий? Флечер совсем забыл об этом.
     -- У Кристаля на столе лежал слиток. Может, и не ниобий, точно не знаю.
Деймон кивнул.
     --  Возможно, это  просто  совпадение, но  декабрах  сплошь состоит  из
ниобия. Флечер вытаращил глаза.
     -- В крови ниобий. И во внутренних органах высокая концентрация.
     Рука Флечера с чашкой кофе замерла на полпути ко рту.
     -- Очень высокая? Может приносить доход? Деймон вновь кивнул.
     -- Граммов сто, наверное, в одной особи.
     -- Вот это да, -- протянул Флечер. -- Интересно.
     Всю ночь по палубе стучал дождь; бушевал ветер,  дождевые брызги и пена
летели во  все стороны. Почти  вся  команда  ушла  спать, только стюард Дейв
Джоунз с радистом Мэннерсом засиделись за шахматной доской.
     Сквозь  шум  ветра  и  дождя  послышались  еще  какие-то звуки.  Что-то
неприятно  лязгало  и скрежетало;  звуки становились  все  громче.  Наконец,
вскочив с места, Мэннерс подошел к окну.
     -- Мачта!
     Едва различимая за  потоками дождя она раскачивалась, словно тростинка,
с каждым разом все ниже пригибаясь к палубе.
     -- Что делать?! -- закричал Джоунз. Лопнуло несколько растяжек.
     -- Позову Флечера. -- Джоунз бросился к выходу.
     Мачта  резко накренилась и,  застыв на несколько  секунд  под  каким-то
неправдоподобным углом, рухнула прямо на производственную лабораторию.
     В этот  момент вбежал  Флечер и,  приблизившись  к  окну,  поглядел  на
палубу. Топовые  огни  погасли, судно  окутывала  зловещая мгла. Поежившись,
Флечер отвернулся.
     --  Сегодня уже  ничего  не сделаешь. Появление  на палубе  равносильно
самоубийству.
     Утром, после осмотра рухнувшей мачты, выяснилось, что растяжки каким-то
образом перерезаны.  Мачта была  облегченной конструкции, не стоило большого
труда разобрать ее на части; в  углу палубы образовалась груда искореженного
металла. Теперь судно выглядело голым и еще более плоским.
     --  Кто-то   или  что-то  хочет   доставить  нам   как   можно   больше
неприятностей, -- сказал Флечер. Поверх розовато-свинцовой воды он посмотрел
туда, где за пределами видимости стоял на якоре "Океанский шахтер".
     -- На Кристалл намекаешь? -- вскинулся Деймон.
     -- Есть кое-какие подозрения.
     Деймон устремил взгляд в ту же сторону.
     -- Я почти уверен, что это он.
     --  Подозрения  не  доказательство,  -- возразил Флечер.  -- Во-первых,
зачем ему нападать на нас? Какой от этого толк?
     -- А декабрахам -- какой толк?
     --  Не  знаю.  Хотелось бы выяснить. --  Флечер  пошел переодеваться  в
водолазный костюм.
     Остальные тем временем подготовили  батискаф. С наружной стороны Флечер
укрепил  камеру,  а  приемник  присоединил  к  чувствительной  диафрагме  на
костюме. Затем надел скафандр.
     Батискаф спустили в  воду.  Некоторое  время он блестел  у поверхности,
потом, наполнившись водой, скрылся в глубине.
     Команда залатала крышу промышленной лаборатории и установила  аварийную
антенну.
     День клонился к вечеру, сгущался  сумрак, над кораблем нависло  лиловое
небо.
     Наконец   из  репродуктора  послышался   треск;   усталый,  хриплый  от
напряжения голос Флечера произнес:
     -- Готовьтесь. Скоро буду.
     Команда собралась у борта, вглядываясь в темноту.
     Гребень  очередной   волны  блеснул  и,  приблизившись,  превратился  в
батискаф.
     С корабля  спустили зацепы.  Откачав балласт, батискаф вернулся на свое
обычное место.
     Соскочив на палубу, Флечер устало прислонился к балке.
     -- Ну все, понырял -- и хватит.
     -- Что ты выяснил? -- с волнением спросил Деймон.
     --   Все  на   пленке.  Сейчас  просмотрим  вот  только  голова  гудеть
перестанет.
     После  горячего душа Флечер  спустился в  кают-кампанию  и  умял  миску
тушеного мяса. Тем временем Мэннерс установил в  проектор  отснятую Флечером
пленку.
     --  Вот  что  я  понял  окончательно,  --  начал Флечер.  -- Во-первых,
декабрахи разумны. Во-вторых, если они и общаются между  собой,  то средства
их общения не поддаются человеческому восприятию.
     Деймон недоверчиво поглядел на него.
     -- Посмотрите фильм, -- сказал Флечер. -- Сами убедитесь.
     Мэннерс включил проектор; экран осветился.
     -- Вначале нет ничего особенного, -- комментировал Флечер. --Я добрался
до края отмели и поплыл вдоль границы. Край Мелководья обрывистый, как спуск
в преисподнюю. В  десяти милях к западу от вчерашнего  поселения я обнаружил
еще одну колонию декабрахов. Настоящий город.
     -- Без цивилизации городов не бывает, -- наставительно  заметил Деймон.
Флечер пожал плечами.
     -- Ну,  если цивилизованность  сводится  к  умению управлять окружающей
средой  --  где-то  я  слышал такое  определение,  --  то  декабрахи  вполне
цивилизованны.
     -- Но не общаются?
     -- Смотри фильм и суди сам.
     На экране ничего не было, кроме темноты океанских глубин.
     --  Я  вышел  на Глубоководье. Выключил  огни,  приготовился снимать  и
подплыл к "городу".
     В  центре  экрана показалось  нечто  вроде  звездного неба,  мерцающего
бледными искорками. Они становились ярче,  расползлись по всему  экрану;  за
ними  появились  смутные очертания  высоких коралловых  минаретов,  башен  и
шпилей.   По  мере  приближения  камеры  строения   становились  все  яснее.
Послышался голос Флечера в записи:
     --  Высота  этих образований -- от  пятидесяти до двухсот футов,  длина
фасада -- полмили.
     Картина обрела четкость. В  островерхих  зданиях  стали заметны  черные
отверстия; бледные существа -- очевидно, декабрахи -- неторопливо  заплывали
внутрь и вновь появлялись снаружи.
     --  Обратите  внимание,  -- продолжал  голос,  --  там, перед зданиями,
ровная площадка,  что-то  вроде двора. Отсюда плохо видно. Спущусь еще футов
на  сто. -- Экран  потемнел,  -- Опускаюсь. На эхолот --  триста  шестьдесят
футов... триста восемьдесят. Не очень хорошо видно. Надеюсь, камера работает
нормально.
     -- Вам сейчас лучше видно, чем мне тогда, -- пояснил Флечер. -- Там, на
глубине, кораллы почти не светятся.
     На экране крупным планом  возник фундамент коралловых  строений и почти
ровная площадка футов  пятидесяти в ширину. Вдруг камера качнулась, погрузив
зрителей в кромешную тьму Глубоководья.
     -- Любопытно было посмотреть, -- сказал  Флечер. -- Ведь  непохоже, что
эта   площадка  естественная?  --  Я  хотел  убедиться.   Видите,  плоскость
разлинована. Правда, отсюда  плохо заметно. Это искусственное возвышение  --
вроде террасы.
     Камера  снова  развернулась, и  стало видно, что площадка разделена  на
разноцветные участки.
     Послышался голос Флечера:
     --  Каждый  из  этих  участков  занят  под  определенное  растение  или
животное. Как в саду. Подплыву поближе. А, вот и вараны.
     На экране показалось две-три дюжины массивных раковин, дальше -- угри с
острыми зубцами по бокам, присосавшиеся к площадке. Затем  в кадре  возникли
существа,  напоминающие  пузыри,  а вслед  за ними -- конусообразные  черные
твари с длинными болтающимися хвостами.
     -- Как им удается удерживаться на месте? -- удивился Деймон.
     -- Спроси у декабрахов, -- ответил Флечер.
     -- Спросил бы, если б знал -- как?
     --  Пока не  видно,  чтоб  они что-нибудь  разумное делали, --  заметил
Мэрфи.
     -- Гляди, -- сказал Флечер.
     В поле  зрения появились двое декабрахов. Два  черных  глаза глядели  с
экрана на собравшихся в кают-кампаний людей...
     -- Декабрахи,-- прозвучал голос Флечера на пленке.
     -- До этого момента они меня,  кажется, не замечали, -- сообщил Флечер,
сидящий у  экрана. -- Огни  были выключены,  батискаф сливался  с  темнотой.
Может, почувствовали, как работает насос.
     Дружно развернувшись, декабрахи быстро поплыли к возвышению.
     --  Видите?  -- сказал Флечер. -- Перед  ними  встала  проблема,  и они
одновременно приняли одно и то же решение. Никакого общения не было.
     Декабрахи  отдалились, превратившись  в  бледные пятна на фоне  темного
участка "сада".
     -- Я еще не знал, что происходит в этот момент, -- продолжал Флечер, --
но решил,  что пора  возвращаться. А  затем --  на пленке этого не видно  --
почувствовал какие-то толчки, как будто в  батискаф кто-то кидал камни. Я не
мог  понять,  в  чем  дело,  пока эта штуковина не  угодила прямо в  стекло.
Небольшая торпеда  с длинным острием, похожим на спицу.  Я быстренько поплыл
назад, пока декабрахи не придумали чего похуже.
     Экран почернел. Голос Флечера сообщил:
     --  Я на Глубоководье, двигаюсь  вдоль  границы.  -- В  кадре виднелись
бледные  расплывчатые  силуэты,  почти  не различимые сквозь толщу воды.  --
Вернулся на то место, где вчера видел колонию декабрахов.
     На  экране  вновь возникли шпили  и  высокие здания --  бледно-голубые,
бледно-зеленые, цвета слоновой кости. -- Приближаюсь, -- продолжал голос. --
Хочу заглянуть в отверстие. -- Весь  кадр заняла башня; прямо по курсу зияла
черная дыра.
     -- Здесь я включил передние огни,-- пояснил Флечер.
     Неожиданно  черное отверстие  заиграло красками, открыв взорам зрителей
цилиндрическую  комнату  футов  пятнадцати  в  длину.  Стены  были  украшены
блестящими  разноцветными  шарами, напоминающими  елочные  игрушки.  Посреди
комнаты  плавал  декабрах.  Из стен торчали  прозрачные усики с головками на
конце; судя по всему, они массировали гладкую кожу животного.
     -- Декабраху, похоже, не нравится, что  я за ним подглядываю, -- сказал
Флечер.
     Декабрах  попятился  в   дальний   конец  комнаты.  Усики  с  головками
спрятались в стены.
     -- Потом я заглянул в соседнее жилище.
     Второе отверстие, освещенное огнями батискафа, тоже превратилось в ярко
украшенную  комнату. Декабрах,  застыв  на  месте, разглядывал -- во  всяком
случае, так казалось со стороны -- шарообразную розовую медузу.
     -- Этот  не шевелится,  -- сообщил Флечер. --  Как будто  под гипнозом.
Может,  спал   или  очень  напугался.  Я  начал   разворачиваться  и   в