горел  небольшой  костерок,
за которым виднелся кусок ствола исполинского дуба. Человек и орк подошли  к
костру...
   Прямо за костром стоял давешний волхв.
   - Я приветствую почтенного Светлояра, - обратился к  нему  Рогволд,  -  и
благодарю за помощь и лечение.  Если  в  моих  силах  оказать  любую  услугу
премудрому волхву, то я...
   - Не стоит благодарности, я рад видеть почтенного старосту Рогволда, сына
старосты  Дубосвята,  -  медленно  проговорил  старец.  Голос  у  волхва,  в
противоположность  облику,  оказался  молодой,  сочный.  -  Я   рад   видеть
доблестного Урука. Пройдите сквозь священное пламя,  дабы  очистить  помыслы
перед беседой. - Сказав это, волхв отступил на два шага назад.
   Поклонившись Светлояру, Рогволд шагнул через пламя, за  ним  через  пламя
перемахнул и Урук. В следующий  миг  маленький  костерок  полыхнул  ярчайшей
вспышкой.  Обернувшись,  сын  старосты  увидел  раскаленную  стену  ревущего
сине-белого пламени, наглухо  перекрывшего  вход  Старец  улыбнулся  орку  и
человеку: - После того как  на  Поляне  Волхвов  пролилась  кровь,  пришлось
принять некоторые меры. Проходите, присаживайтесь,  разговор  будет  долгим.
Прежде всего я должен объясниться с почтенным Уруком, - продолжал  Светлояр.
- Третьего дня я выразил недовольство из-за его ссоры с разбойниками. Я  был
уверен, что это обычные тати с большой дороги. Урук, ты привел ко мне  двоих
раненых. Я попробовал исцелить их раны. Но мне это не  удалось.  Стоило  мне
прикоснуться к их ранам, как разбойники умерли. Мне удалось выяснить, что на
них наложены необычайно искусные чары. Такие чары  накладывали  только  маги
Черного Вихря, уничтоженного около трех тысяч лет назад. Но это еще не  все.
Во время лечения почтенного Рогволда  я  обнаружил,  что  на  него  наложены
подобные чары. Мне пришлось просмотреть вашу память, уважаемый, -  обратился
волхв к Рогволду, - и я ужаснулся. Неведомый колдун проклял вас,  и  безумие
уже настигало вас. Еще два или три дня - и я бы не  смог  помочь:  навеянные
чарами чувство вины и отчаяние заставили бы вас покончить с собой.
   Черные Вихри же, обратившие в  прах  и  поглотившие  души  Путяты  и  его
воинов, - одно из самых известных заклинаний черных  чародеев.  Мне  удалось
снять чары, сводящие вас с ума, Но против Черного  Вихря  бессилен  даже  я.
Кто-то снял цепи с проклятого прошлого,  возможно,  призвав  дух  одного  из
некромантов, Владык Черного Вихря. Из ныне живущих волхвов только  почтенный
волхв Светозар может противостоять этим чарам. Я отправил ему  весть,  и  он
откликнулся. Светозар просит почтенного Рогволда направиться к нему.
   Светлояр вздохнул и продолжил уже спокойней:  -  Князь  Яромир  ведает  о
лихом деле данов, я направил к нему почтового сокола. Но  дружина  не  может
выступить в поход, пока нет щита против магии некромантов, союзников данов.
   Рогволд  решился  перебить  волхва:  -  Почтенный  Светлояр,  я  согласен
отправиться к почтенному Светозару, но мне не хотелось бы идти с завязанными
глазами. Я дал клятву отомстить за своих земляков, и я отомщу.
   Волхв  посмотрел  в  глаза  старосты  долгим  взглядом.  Пауза   тянулась
нескончаемо, наконец он медленно наклонил голову: - Да будет  так!  Я  знаю,
что ты не прислужник некромантов, я видел твою память, а если  я  обманулся,
то священный огонь у входа уничтожил бы тебя. Я наложу на тебя заклятье. Оно
поможет тебе одолеть колдовство в  пути,  а  если  враги  схватят  тебя,  ты
умрешь, но не скажешь ничего. Скажи, ты согласен на это? -
   - Я не меняю своего решения, - гордо ответил Рогволд.
   - Да будет так! Да будет так! Да будет так - Трижды склонил  свою  голову
волхв Светлояр. - Ты выбрал свой пугь, витязь.
   - Я не витязь, я староста и сын старосты, - улыбнулся  Рогволд  невеселой
улыбкой. - И я пройду по пути до конца, каким бы он ни был. Я благодарю тебя
за то, что даже своей смертью я не  смогу  помочь  врагам  Накладывай  чары,
мудрый Светлояр.
   - Хорошо, я сделаю это, но прежде дослушай меня до  конца.  Сообщение  от
Светозара оборвалось на полуслове. Я боюсь, что с мудрейшим из нас случилась
беда. Сам я не могу покинуть священное место. Тебе нужно спешить.
   Во время рассказа волхва  Урук  сидел  неподвижно,  но  стоило  Светлояру
поведать о возможной беде с мудрым  волхвом  Светозаром,  как  орк  скрипнул
зубами. Урук внешне казался спокойным, но Рогволд понял, что странный житель
Поляны Волхвов в ярости.  И  когда  Светлояр  умолк,  в  святилище  раздался
хриплый голос Урука. Орк почти  рычал,  раскосые  глаза  светились  недобрым
огнем.
   - К Светозару моя тоже ходи-броди, он меня спасай, моя не  бросай,  когда
Светозар подыхай Рогволда охотника, без бойца в дорога совсем пропадай.  Моя
с ним идти. Моя ятаган сам Горбатый Снага учил.
   Похоже, волхв не был удиваен заявлением орка Он продолжил речь, обращаясь
к Рогволду - Староста, дорога опасна и длинна, я использую чары, дабы помочь
вам оказаться у жилища Светозара Я не смогу вам помочь только в  одном  -  в
оружии. У меня его нет. Я дам тебе новую одежду и кроме чар  быстрой  смерти
наложу на вас обоих чары речи. В дороге вы сможете понимать речь всех,  кого
вы встретите. Но вот с оружием...
   - Тут моя помочь может, - перебил волхва Урук. - Это рядом  есть,  полдня
пути, однако. Когда моя Кудеяра-атамана с его ребята встретил и убил, так те
ребята, что моя к мудрому Светлояру повел, откупиться хотел. Где их  логово,
подробно они моя говорил. Они моя пугаться крепко-крепко, говорили:  не  ешь
нас, Урука. Мы все тебе расскажем. Моя им  говорил,  что  их  мясо  сладкий,
вкусный. Они поверили. Совсем глупые. Их мясо  псиной  пахнет.  Простого  не
знают. С тобой туда пойдем. Там всего много.
   Рогволд вспомнил свою мысль про закуску из атамана и схохмил Уруку.
   - Наверное, говорил, что атамана и сам ел, и жена суп  варила,  и  братва
трескала, и кабанчику тоже досталось?
   Казалось, стены святилища рухнут от  хохота  Великий  и  премудрый  волхв
Светлояр, напоминавший величественную  скалу,  смеялся.  Смеялся  заливисто,
открыто, как ребенок, левой рукой смахивая слезы с глаз  И  своим  визгливым
хохотком вторил ему Урук
   Отсмеявшись, волхв повторно смахнул слезы и зорко глянул на Рогволда.
   - Ух, потешил. Мясо есть мясо. Сам понял, чем тебя Урук накормил, ал и он
тебе сказал?
   Сын старосты почувствовал, как к  горлу  подкатывается  тошнота,  однако,
бросив взгляд на орка,  понял,  что  тот  смертельно  обижен.  И  тут  волхв
захохотал повторно. При этом он махнул руками  обоим,  мол,  не  обижайтесь,
шутка. Рогволд вздохнул, тошнота отступила, и  он  покосился  на  Светлояра:
м-да, веселый волхв, а ведь по виду и не скажешь.
   Смех  замер.  Светлояр  поднялся  с  деревянного  чурбачка,   и   Рогволд
поразился: минуту назад веселящийся и хохочущий старик стал горой  мощи.  От
волхва  веяло  древней,  нечеловеческой  силой.  Казалось,  что  мир  ему  -
подстилка под ногами и что ему век - мгновение Лик Светлояра сиял мудростью,
и только на самом дне  зеленых  глаз  плясали  и  гасли  последние  смешинки
Казалось, нет силы, способной выстоять против него, но староста теперь знал:
она есть.
   Эта сила одним мановением рук с черным пламенем смела его дом, уничтожила
весь его род. Последний староста городища Всхолье поднялся навстречу волхву,
полный своей силой, готовый бросить вызов врагу. Рядом с ним стоял
   Урук-Хей. И ни человек, ни орк не знали, куда приведет их дорога.

   Глава 3
   БОЙ СВЕТЛОЯРА

   Дорога к логову разбойников  заняла  остаток  дня.  Только  когда  солнце
скрылось за  лесом,  Рогволд  с  Уруком  подошли  к  избушке.  Дерево  сруба
почернело от времени, мох разросся по стенам и кровле. Но  рубленная  не  из
сосны, а из дуба изба стояла еще крепко.
   В зарослях густого папоротника скрывалась узкая тропинка. Найдя ее,  Урук
бросил Рогволду: - Моя впереди пойду. Пять шагов сзади иди.  И  с  тропы  ни
ногой. Ловушка здесь есть. Тать говорил о папоротнике. Глаза злой были.
   Тропинка изрядно петляла, и когда на очередном повороте Рогволд  проверил
жердью землю рядом с тропинкой, земля, а точнее плетенка из тонких  прутьев,
присыпанная прошлогодней листвой и мхом, провалилась. Стала  видна  глубокая
яма с заботливо врытыми копьями на дне. Наконечники успели заржаветь, но  не
затупиться. Урук задумчиво цокнул языком.
   Подойдя к избе, он уже было протянул лапу к двери, но замер, рус  положил
ему руку на плечо и коротко бросил; - В сторону, к  стенке  стань,  я  дверь
жердиной проверю.
   Предосторожность  оказалась  не  напрасной.  Дверь  распахнулась,   тонко
тренькнула тетива самострела. Стрела с  утяжеленным  наконечником,  насквозь
прошивающая ратника в полной броне, с визгом  рассекая  воздух,  скрылась  в
черноте ночного леса.
   Урук одобрительно покачал головой: - Чего удумали, однако.
   - Понятное дело, что удумали, - Рогволд хмыкнул. - Они ж охотники. Только
на людей. А западне все одно - зверь, человек... Пошли, не стой на пороге.
   В логове разбойников Рогволду в нос шибануло запахом  браги,  портянок  и
тяжелого мужского пота. Казалось, лихие люди не лежат перебитые в яме, рядом
с Поляной Волхвов, а затаились во мраке. Сделав три глага, охотник  различил
поставец. Нашарив огниво, он запалил трут и поднес огонек к лучине.
   В искрящем неверном свете стали видны огромный стол с грязными мисками  и
чарами, окруженный лавками, и контур окна,  затянутого  слюдой.  Из  глубины
проступала черная, закопченная пасть печи. Рядом с печью обнаружились бутыли
с брагой.
   Обшарив горницу, Рогволд сказал  неподвижно  стоящему  Уруку,  напряженно
что-то вынюхивающему: -  Странно,  но  из  оружия  ножик  для  хлеба,  ложек
деревянных дюжина. Это если бражку не считать.
   Урук прекратил работу носом, ухватил со  стола  не  замеченный  Рогволдом
бутылек, выдернул пробку, понюхал и довольно оскалил клыки:
   - Сонное зелье с сивухой.  Для  гостей,  однако.  Хлопнешь  чарочку  -  и
готово. Слушай, Рогволд, я чую запах стали.  И  не  просто  стали,  отличной
стали. Бутылек с собой захватим, пригодится  в  пути-то.  Ты  чего  на  меня
уставился, а?
   Староста-охотник был поражен. Урук  заговорил  абсолютно  правильно:  без
всяких "однако", "моя" и прочего. Правильно и чисто, совсем  как  нормальный
рус.
   - Ага, надоело "твоя  -  моя,  не  понимай",  -  бросил  он  Уруку,  -  а
придуривался-то. Ты мне вот что скажи...
   Рогволд умолк на полуслове. Орк пятился к  двери,  выставив  перед  собой
свой вороненый ятаган. На его лице, в его глазах, смотрящих на Рогволда, был
ужас. Урук, не побоявшийся тринадцати разбойничков, здоровенных  вооруженных
бугаев, пятился в ужасе от безоружного охотника...
   Только встав в дверях, орк смог прохрипеть: -  Откуда  ты  взялся  здесь,
снага. Я не дамся тебе. Ты смог обмануть волхва, но  ты  проговорился,  и  я
теперь знаю, кто ты. Ты не получишь мою голову.
   Рогволд развел руками: - Урук, ты явно околдован. Объясни  мне,  что  это
все значит, какого лешего ты от меня шарахаешься? Что за снага, при чем  тут
я? Ты чего, с дуба упал?
   Похоже было,  что  Урук,  внимательно  вслушивающийся  в  речь  Рогволда,
задумался. Пауза затянулась, и наконец орк ответил сыну старосты: - Ты прав,
это чары. Ты говоришь на моем родном языке не хуже меня. Но мы  не  говорим:
упал с дуба, мы вообще не любим лесов. И мы  не  поминаем  леших.  Они  наши
враги. Мы говорим: какого тролля или: а чтоб тебя эльфы покусали.
   Урук убрал свой ятаган обратно в ножны и, ухмыльнувшись, шагнул навстречу
Рогволду. Тот, улыбнувшись и протянув руку, также сделал шаг вперед.
   Однако в следующее мгновение  орк,  споткнувшись,  кубарем  покатился  по
полу. Кольцо люка, скрытое до того половиком и об которое  споткнулся  Урук,
грохнуло.
   Вскочив с пола, как кошка,  орк  взглянул  на  крышку  люка,  на  которой
красовалось огромное  бронзовое  кольцо.  Глаза  Урука  медленно  наливались
кровью, и он яростно зарычал: - Опять кольца! Везде они! Как же мне все  это
надоело!!!
   Рык орка как будтр подтолкнул мысли Рогволда в нужном направлении,  и  он
хлопнул себя по лбу.
   - Болван! О боги! Какой же я болван! Это же волхв! Это его чары!
   Урук, прекративший рычать, покосился на руса  и  самым  невинным  голосом
поинтересовался:
   - Ты что, только сейчас понял? Поздновато для человека-то. Тролль  и  тот
бы понял раньше. Хотя тролли и тупые.
   Сказав это, орк ухватился за кольцо в люке. Люк не шелохнулся.
   Рогволд подошел к Уруку, отодвинул  его  в  сторону  и,  крякнув,  рванул
кольцо вверх. Всей исполинской силы руса  еле-еле  хватило  откинуть  крышку
подпола. Орк радостно оскалился: - Тролль, как есть настоящий тролль. Не зря
говорят: что троллю здраво - Уруку смерть.
   Не обращая внимания на клыкоскальство Урука,  Рогволд  запалил  лучину  и
начал спускаться вниз по приставной лестнице.  Спуск  и  лестница  оказались
неприятно длинными.
   Они попали в длинное подземелье с высоким сводом,  даже  Рогволд  не  мог
дотянуться рукой до потолка. У самой лестницы хранились припасы. На  ларе  с
мукой Урук обнаружил связку факелов. В их свете Рогволд прикинул  на  глазок
высоту свода, получилось около трех с  половиной  аршин  добротной  каменной
кладки. Пройдя вдоль гирлянд окороков, колбас и тарани, рус и орк уперлись в
деревянную, окованную железом дверь. Прошло не менее  получаса,  прежде  чем
Рогволд ее выломал. Это была оружейная.

   Закончив накладывать  чары,  великий  волхв  Светлояр  сидел  на  дубовом
чурбачке и пил отвар из трав.  Сил  ушло  немало,  но  волхв  не  мог  ждать
возвращения Урука с Рогволдом. Не было времени. Пусть  ушло  много  силы,  и
рука с чашей горячего отвара подрагивала, но мысли были ясны и быстры.
   Светлояр пытался  понять  главное:  кто  смог  помешать  незримой  беседе
великого  волхва  Светозара.  Верховного  Стража  Руси,  с  ним,   Верховным
Целителем Руси?
   Все шесть камней на столешнице  перед  ним  мерцали  ровным  светом.  Это
значило, что шестеро других Верховных, в частности Светозар,  живы.  Но  что
могло случиться? Пошли уже третьи сутки, а Светозар все  еще  молчал.  Магия
Великого Древа не могла найти Верховного Волхва, да, впрочем, и любое другое
живое существо, в одном случае - его нет на землях русов.  Магические  корни
Древа пронзали не только плоть земель, они чувствовали все волхование.  Если
на Светозара напал  посланец  колдунов  Круга  Черного  Вихря,  на  волю  бы
выплеснулись великие чары.
   Рука с чашей отвара подрагивала. На миг взгляд старца  замер  на  ней,  и
дрожь унялась. Светлояр задумчиво отхлебнул. Ясно было одно:  боя  не  было.
Верховный Страж земель  русов  Светозар  покинул  свои  земли.  Корни  Древа
заметили два возмущения от порталов. Одно у святилища Светозара и второе  на
самой окраине Руси, где леса  переходят  в  степь.  К  чему  это?  Степь  не
пронзали корни Древа. "Если  бы  я  хотел  бежать,  не  оставляя  следов,  -
пронеслась в голове волхва чудовищная мысль, - я бы  поступил  так  же".  Но
посланец некромантов Черного Вихря не  мог  вынудить  Светозара  к  бегству.
Страж бы его в лепешку раскатал. Тем более Светозар был не в пути, а в своем
святилище, у источника силы, обладая могучими артефактами.
   Светлояр вдохнул парок, пахнущий лесом  и  болотными  травами,  и  сделал
глоток. Очевидно, ключ к исчезновению был в прерванном  послании.  Там  было
сказано о гибели одного из членов ордена  Странников,  хранителей  Перевала.
Перевал Странников - это граница между мирами.  Может  быть,  через  Перевал
явилась новая угроза нашему миру, и  Светозар,  получив  вести  с  Перевала,
отправился на битву с ней? Не похоже. Странники сами в состоянии  справиться
с любой бедой, и не в их обычаях звать помощь из пограничных миров.
   Внезапно в мозгу  вспыхнула  догадка.  Болван,  дубина  четырехсотлетняя!
Волхв громко хлопнул себя по лбу. ИЗБРАННЫЙ!!! Вот зачем очевидец  нападения
черных магов был нужен Стражу Руси! Он займет место погибшего  Странника!  А
что до исчезновения Светозара, то нужно посоветоваться с  главой  ведьмаков,
Вершигорой, по прозвищу Филин! Ведьмаки идут своими  путями.  В  отличие  от
волхвов, ведьмаков было много, корни их сил были иные,  но,  как  и  волхвы,
черных магов они не любили. Не зря говорили: "За что рысь  ненавидит  кошку?
За то, что они похожи, но разные..."
   Додумать ему не удалось. Тихий  хрустальный  звон  пронесся  под  кронами
леса. И когда  Светлояр  появился  у  входа  в  святилище,  он  увидел  лишь
догорающие брызги колдовского огня на месте портала.
   Беззвучно по поляне шли воины.  Ни  одна  пластина  идеально  подогнанных
доспехов синего звездного металла не  брякнула.  Обнажив  клинки,  плечом  к
плечу, молча, без кличей,  мечники  приближались  к  святыне  русов.  За  их
спинами уже наливалась силой фигура  с  золотым  серпом  у  пояса,  в  белом
одеянии. Капюшон слегка прикрывал лицо еще молодого чернобородого  человека.
И над сложенными чашей ладонями ослепительно сияла шаровая молния.
   "Это же друид! Но почему, ведь всегда мы жили в мире?"
   Растерянность Светлояра длилась не  более  мига.  В  следующее  мгновение
посох волхва, прислоненный к стволу дуба, на другом краю  святилища,  прянул
ему в руку. На землю пал иней, и под этим инеем каждая травинка  на  поляне,
увеличившись втрое, обернулась стальными лезвиями. Шар огня, вырвавшийся  из
ладоней черноволосого, с грохотом ударил в частокол, но лишь  легкая  копоть
появилась на недрогнувших стенах. Две дюжины  мечников  спокойно  продолжили
свой путь по лезвиям травы. Черноволосый друид  издевательски  захохотал:  -
Детский фокус, старичок! Умри, поганый рус!
   В следующую секунду качнувшийся посох Светлояра обрушил на латников стену
ветра. В трех шагах от воинов стена ветра  обернулась  стеной  ледяных  игл.
Даже доспехи звездного металла, на  каждый  из  которых  можно  было  купить
город, оказались бесполезны:  иглы  ветра  насквозь  прошивали  стыки  между
пластинами. Первая полудюжина рухнула прямо на сталь травы.
   Друид больше не  смеялся.  Выбросив  руки  вперед,  он  нараспев  голосил
заклинание. Казалось, горное эхо вторит черноволосому друиду,  наполняя  его
голос силой и покоем гор Мощь нарастала, чтобы в  следующий  миг  обрушиться
всей силой горной лавины.
   Земля содрогнулась. Каменные блоки обрушились с неба, образуя стену перед
отступившими на три шага воинами. Иглы ветра впивались  в  камень,  истончая
вековой гранит, и на несколько мгновений мечники оказались в безопасности.
   Эхо порвалось в клочья от клича волхва,  вновь  воздевшего  к  небу  свой
посох. И каменные блоки не выдержали удара, гранит разлетелся вдребезги, как
разлетается от удара стеклянная чаша.
   В тот самый миг,  когда  вздыбившаяся  земля,  покорная  воле  Светлояра,
обрушила стену, погребая с собой еще троих, из ладоней друида одна за другой
вырвались три шаровые молнии. Но велика  была  сила  волшбы  волхвов  русов,
строивших святилище. Полыхнули самоцветы  из  глазниц  черепов,  лежащих  на
столбах у входа в святилище, метнулись ветвистые молнии  наперехват.  Молнии
столкнулись в центре поляны, разрывая плоть и расшвыривая в  стороны  клочья
тел в остатках брони. Даже звездный металл не  выдержал  мощи  столкнувшихся
заклинаний.
   Волхв не успевал перехватить третий шар, казалось, еще секунда  -  и  все
будет кончено. Но с гневным кличем и клекотом  навстречу  раскаленному  шару
из-за ограды метнулся сокол. Взрыв разметал обгорелые перья по всей  поляне.
Трое уцелевших в пламени чар  латников  из  последних  сил  начали  безумный
танец, отбивая мечами все новые и новые молнии черепов.
   Друид, закусив губу, сделал  шаг  назад,  и  над  поляной  раздался  звон
портала. Черноволосый готовился бросить своих латников, бежав  с  поля  боя.
Вся его заносчивость превратилась в леденящий утробный  страх.  Он  еще  мог
сражаться, но страх по