ашину. Вивьена кинула прибор за угол.
     - Том, мне нужно вернуться на работу. Босс снимет с меня шкуру,  если
эта штука не будет стоять в его кабинете утром.
     Коскинен не мог сразу придумать ответ и Вивьена ущипнула его.
     - О, не беспокойся об этом, крошка.  Я  позабочусь,  чтобы  босс  был
удовлетворен.
     - Как, наверное, приятно иметь много денег, -  мурлыкала  она.  Дверь
закрылась. Такси взлетело,  сразу  набрав  полную  скорость.  Инерция  еще
крепче прижала их друг к другу.
     Коскинен сильно сжал ее в объятиях.
     - Полегче, медведь, - прошептала она.
     А он, закрыв глаза вдыхал ее теплый аромат. Ее волосы пахли солнечным
восходом, а кожа... он не мог найти подходящего сравнения. Сердце билось у
него в груди, он задыхался от желания обладать ею.
     Уголком глаза, без особого интереса он увидел  восходящее  солнце.  В
его свете мегаполис казался какой-то романтической крепостью. Две  реки  и
залив Лонг-Айленд блестели, как расплавленное серебро. В воздухе  не  было
видно других машин. Они быстро летели на восток - гораздо быстрее, чем ему
хотелось. Сейчас они летели над районами, где могли  себе  позволить  жить
только  очень  богатые.  Здесь   было   запрещено   строить   промышленные
предприятия.
     Громада Централии появилась на горизонте.
     - Куда, сэр? - спросил водитель.
     Ему пришлось дважды  повторить  вопрос,  так  как  Коскинен  замер  в
объятиях Вивьены. Затем он спохватился и пробормотал:
     - Вест-сайд. Двадцать третья, пожалуйста.
     - Хорошо, сэр, - водитель запросил разрешения на поворот, получил его
и направил машину вниз. Вскоре колеса зашуршали по земле.
     Вивьена сунула деньги в карман Коскинена.
     - Заплати побольше, - выдохнула она ему на ухо и вышла из кабины. Все
еще находясь в полном смятении от близости ее тела, он кивнул.
     - О, Боже, - рассмеялась она. - Я такая растрепанная!
     - Ты выглядишь прекрасно, - не солгал он.
     Вивьена взяла прибор  и  пошла.  Коскинен  расплатился  с  таксистом,
который  совсем  не  смотрел  на  него,  а  смотрел  на  Вивьену,  которая
удалялась, отчаянно виляя задом.
     - Вам повезло, сэр, - сказал таксист и вскоре такси взмыло в  воздух,
направляясь в сторону Манхеттена.
     Они стояли перед прекрасным садом и смотрели  на  свежую  траву,  где
блестели росинки, на прекрасные цветочные  клумбы,  вдыхали  запах  роз...
Коскинен обнял Вивьену за талию. Она вздохнула и положила  ему  голову  на
плечо.
     - Я почти забыла, что Земля так прекрасна, - прошептала она.
     - А я это только что узнал... благодаря тебе...  -  он  сам  удивился
своему ответу.
     Она хмыкнула:
     - Ты способный ученик, Пит, должна сказать.
     Послышались шаги по дорожке, усыпанной гравием.
     Они обернулись, насторожившись. На площадке для приземления  не  было
служителей, но их вероятно, заметили и теперь охранник шел, чтобы  узнать,
кто они и что им надо.
     Этот человек не был одет в униформу. Он шел лениво и улыбка играла на
его губах, но Коскинен  отметил  его  прекрасно  тренированные  мускулы  и
микропередатчик на запястье.
     - Доброе утро, сэр, - поздоровался человек. - Чем могу вам служить?
     - Мне бы хотелось увидеть м-ра Абрамса, - сказал Коскинен.
     Охранник поднял брови.
     -  Мое  имя  Коскинен.  У  меня  есть  некоторые   новости,   которые
заинтересуют его.
     Профессиональная невозмутимость уступила место возбуждению.
     - О, конечно, м-р Коскинен! Сейчас. Я думаю, что он еще  спит,  но...
идите за мной!
     Коскинен взял у Вивьены прибор и накинул ремень на  одно  плечо.  Она
схватила его за руку, придержала, пока охранник ушел вперед.  Он  заметил,
что Вивьена очень напряжена.
     - Послушай, Пит, - прошептала она. - Я слышала о Натане  Абрамсе.  Он
большой человек в Дженерал Атомик. Зачем ты пришел к нему?
     - Ты забыла, что Служба Безопасности схватила его сына? Я думаю,  что
он будет рад помочь нам.
     - Идиот! - взорвалась она. - Ты думаешь, что Служба  Безопасности  не
следит за ним?
     - О, несомненно. Риск, разумеется есть, но не очень  большой.  Сейчас
они заняты тем, что разбираются с этой историей у Кратера.  Они  вынуждены
подключить туда всех местных агентов, так что я  уверен,  что  здесь  пока
чисто.
     - Если С. Б. не имеет агентов внутри дома.
     - Я сомневаюсь  в  этом.  Дэвид  говорил  мне,  что  его  отец  очень
тщательно подбирает слуг, и он уверен в их преданности  себе.  Так  делают
все большие люди. В нашем волчьем мире это необходимо.
     - Хм... ну хорошо, то, что нас пока еще не схватили, доказывает,  что
ты может и прав.
     Она испытующе посмотрела на него.
     - Неплохо. Профессионал не смог  бы  так  быстро  оправиться  от  той
передряги, в которую ты попал. Ты так быстро все схватываешь, что это даже
пугает меня. Но идем, охранник ждет нас.
     Они вошли через стеклянные двери в дом. В центре соляриума был фонтан
высотой в 20 футов. Коскинен увидел, что бассейн, в  котором  был  фонтан,
отделан плитами из метеоритов. Блещущая вода, утреннее солнце, запах лилий
- все было чудесно, но внимание Коскинена было привлечено к  другому  -  к
человеку, который им спешил навстречу.
     Это был не Абрамс, а плотный  человек  в  голубом  костюме.  Охранник
что-то тихо сказал ему. После этого  человек  повернулся,  исчез  и  вошел
другой человек. Его лицо было лицом  старого  человека,  и  совершенно  не
подходило к его атлетической фигуре.  Кожа  туго  обтягивала  его  высокие
скулы, вокруг глаз и рта залегли морщинки. Коскинен редко встречал людей с
таким пронзительным  взглядом.  Его  рукопожатие  было  крепким,  Коскинен
представил себя и Вивьену.
     - Я Ян Трембицкий, личный секретарь  м-ра  Абрамса.  Он  будет  через
несколько минут. Присядьте, пожалуйста. - Его английский  был  правильным,
но слова он произносил с акцентом.
     - Благодарю, - Коскинен осознал, как он устал. Он почти упал в кресло
и с наслаждением утонул в его мягкой глубине.
     Вивьена опустилась в кресло небрежно, но было  видно,  что  она  тоже
очень устала.
     Трембицкий смотрел на них.
     - Как насчет завтрака? - спросил он и нажал кнопку внутренней  связи.
Услышав ответ, он сделал заказ.
     После этого он предложил сигареты. Вивьена взяла сигарету,  прикурила
и с наслаждением затянулась. Она  с  неохотой  выпускала  дым  из  легких.
Трембицкий тоже сел и закурил.
     - Как я понял, вам удалось убежать от агентов С.  Б.,  -  сказал  он.
Когда Коскинен кивнул, он продолжал. - Ну что же, мы можем  спрятать  вас,
но зачем? У нас и так достаточно неприятностей.
     - Я могу оказать вам помощь, - сказал Коскинен и показал на прибор. -
Вот из-за чего весь этот шум.
     - Ах вот это что? - Трембицкий остался невозмутим. - Мы  уже  кое-что
знаем о нем из своих источников.
     - Вы думаете, что... с Дэйвом все в порядке?
     - Сомневаюсь, что ему  причинили  какой-либо  вред.  Несомненно,  его
подвергали  психологическим  тестам,  но  если  он  ничего  особенного  не
знает... а ведь он действительно ничего не знает?
     Вопрос прозвучал, как пуля. Коскинен даже не успел  ничего  ответить,
даже покачать головой, как Трембицкий продолжал:
     - Хорошо. В этом случае Дэйв содержится в роли заложника. Правда, это
связывает нам руки.
     - А что вы пытались сделать? М-р Абрамс ведь мог бы сообщить обо всем
президенту?
     - Разумеется, он это сделает. Но нужно время.  Не  следует  забывать,
что все сотрудники и помощники президента запуганы  Службой  Безопасности.
Они понимают, что в любой момент могут потерять работу в штате президента.
     - Но сам президент...
     - Да, здесь нам повезло. Он по убеждению либерал. Но  ему  приходится
думать и о безопасности США, которая в  свою  очередь  является  гарантией
стабильности Протектората. И в этом играет большую роль СБ.
     - Но президент может избавиться от Маркуса!
     -  Не  так  все  просто,  мой   друг.   Нужно   уважать   целостность
государственных  организаций,  иначе  само  государство   рухнет.   Каждый
государственный деятель должен идти на компромисс. В противном  случае  он
окружит себя врагами  и  ничего  не  сможет  совершить.  Почитай  историю.
Вспомни Линкольна,  который  был  окружен  дубинами  генералами  и  ослами
чиновниками. Нет, президент не может отстранить Маркуса,  если  не  сумеет
доказать  перед  конгрессом,  что  действия   шефа   СБ   причиняют   вред
государству.
     - Может мы сумеем убедить его, - сказал Коскинен.
     - Может быть. Хотя через легальные каналы это очень трудно сделать. А
если мы сами будем поступать незаконным образом, то как мы сможем говорить
и обвинять Маркуса в беззаконии?
     Коскинен почувствовал,  что  все  мышцы  его  напряглись.  Воцарилась
тишина, нарушаемая только журчанием фонтана.
     - А вот и освежающее.
     Коскинен открыл глаза. Он с удивлением обнаружил,  что  уснул.  Слуга
накрывал стол. Коскинен посмотрел на кофе, апельсиновый сок, хлеб,  масло,
икру, запотевшую от холода  бутылку  водки.  Трембицкий  предложил  ему  и
Вивьене таблетки.
     - Они возбуждают аппетит, - пояснил он. -  Их  очень  хорошо  принять
перед обедом.
     - Нам нужно сохранить мозги свежими - угрюмо заметила Вивьена.
     Они едва принялись за  еду,  как  в  холле  появились  два  человека.
Трембицкий встал.
     - К сожалению, - сказал он. -  Завтрак  придется  отложить  -  пришел
босс.



                                  11

     Натан Абрамс не был высоким человеком. Скорее  наоборот  -  пухлым  и
лысым. Он был в халате из-под которого виднелись ноги в  пижамных  брюках.
Хрипло дыша, Абрамс сел в кресло и вытянул ноги. Он сказал сквозь зубы:
     - О, Боне. Я всегда знал, что вокруг много гнили. Но когда эта  гниль
выступила открыто, с ней уже поздно вступать в борьбу. Но необходимо.
     - С каким оружием? - спросил Трембицкий.
     Рука Абрамса показала на прибор:
     - Для начала с этим.
     - Но нужно время, чтобы организовать производство  и  создать  боевые
группы.
     - А тем временем Дайв... - голос Абрамса дрогнул, и  стараясь  скрыть
это, он стал накладывать себе пищу в тарелку. -  Прошу  простить  меня,  -
сказал он. - Вы, должно быть, голодны.
     Коскинен не мог удержаться, чтобы  не  рассмотреть  девушку,  которая
пришла с Абрамсом. Естественно, он знал о существовании сестры  Дейва,  но
когда экспедиция улетала на Марс, ей было  всего  пятнадцать  лет.  Он  не
ожидать увидеть ее такой взрослой. Стройную,  гибкую,  с  серыми  глазами,
затуманенными  печалью,  с   мягкими   меднокрасными   волосами,   волнами
спадавшими на плечи. Абрамс не сказал жене о встрече,  потому  что  он  не
знал, как она перенесет это. Но его дочь была сейчас с ним.
     Хорошо,  что  Абрамс  вспомнил  о  завтраке.  Коскинен  действительно
проголодался. Однако он колебался. Девушка как бы прочла его мысли.
     - Садитесь, ешьте. Не  могли  же  все  ваши  злоключения  лишить  вас
аппетита. Я, пожалуй, тоже что-нибудь съем.
     Вивьена улыбнулась.
     - Благодарю, мисс Абрамс, хотя заботясь о  нас,  вы  не  забываете  о
себе.
     - О, теперь мы в одной армии.
     - Я не так уверен в этом, - сказал Трембицкий.
     - Что ты имеешь в виду, Ян? - спросил Абрамс.
     - Но...
     - Ты же  знаешь,  я  не  предлагаю  ничего  экстраординарного.  Самое
главное, выручить Лайва и всех остальных участников экспедиции.  Мы  будем
действовать осторожно, но вполне возможно, что настанет момент, когда... -
Абрамс замолчал.
     Трембицкий закончил за него фразу:
     -  ...  когда  нам  придется  выступить   в   войну   с   собственным
правительством.
     - Да... по крайней мере с Маркусом. Я говорю тебе, что у  него  мания
величия и его нужно остановить.
     - Не будем бросаться словами, Нат. То, что мы имеем  сейчас,  это  не
неофашизм, это цезаризм. Да, да, цезаризм,  слегла  модифицированный,  так
как появился в республике более сложной по структуре, чем Рим тех  времен.
Но цезаризм появился,  как  веление  времени,  как  средство  выживания  в
ядерном веке. Не  захочешь  же  ты  свергнуть  Цезаря,  обречь  страну  на
гражданскую страну, ослабить ее для окружающих варваров.
     - Я о такой чепухе даже не думаю!
     - И тем не менее,  это  так.  Это  выступление  вызовет  расслабление
социальных сил в стране и, как следствие, экономический хаос. А когда  это
произойдет  -   общество   не   сможет   производить   достаточно,   чтобы
удовлетворить  собственные  нужды  и  тогда  откроется  прямой  путь   для
открытого  диктаторства.  Народ  потребует   сильного   правителя.   лучше
пожертвовать свободой, чем видеть, как голодают  твои  дети.  Так  считает
большинство.
     У Маркуса миллионы  сторонников  именно  потому,  что  вы  не  смогли
разрешить многие проблемы  образования,  равномерного  распределения  благ
цивилизации, социального вакуума. Если же  сейчас  высшие  классы  Америки
передерутся между собой, то положение будет еще хуже. Может быть,  Маркуса
можно будет уничтожить, но его сторонники сразу покончат с  нами.  А  если
даже  забыть  о  практических  трудностях  всего  предприятия,  то  нельзя
забывать, что на нас  лежит  громадная  ответственность  перед  обществом,
которая не позволит нам пускаться в опасные авантюры.
     Ли нагнулась к Коскинену и прошептала:
     - Он из Центральной  Европы.  Папа  нашел  его  в  каком-то  польском
городке и уговорил приехать в Штаты.
     Коскинен с почтением посмотрел на Трембицкого. Война  и  послевоенные
годы были трудными и  в  США,  но  сюда  по  крайней  мере  не  вторгались
иностранные  войска,  сеявшие  хаос  и  разрушения   в   стране,   которая
подверглась удару ракет с ядерными головками. И, если, несмотря на  голод,
этот человек нашел время, чтобы получить образование...
     - Только пойми  меня  правильно,  -  продолжал  Трембицкий.  -  Я  не
предлагаю  покорно  подчиняться  Маркусу  и  не  сопротивляться  ему.   Ты
мужественный человек, Нат. Думаю, что я тоже не из  трусов.  Но  Дженераль
атомик это не наша личная империя. Это военная мощь страны  и  она  должна
оставаться ею.
     Кроме того, ты слишком на виду и ты не можешь  предпринимать  ничего,
что не было бы замечено обществом. Поэтому ты  и  не  можешь  организовать
заговор.
     - О, ты признаешь, что нужен заговор? - сказал Абрамс.
     - Не знаю. Может быть, дат, а может  и  нет.  Все  произошло  слишком
быстро и у меня не было времени подумать.
     - Но времени и так слишком мало, - напомнила Вивьена.
     - Когда Маркус идет по следу... да.  Но  я  не  вижу,  как  мы  можем
спрятать вас на длительное время. Разумеется, у нас большой штат,  но  это
не организация. А вам нужна организация, со службой  разведки,  с  тайными
убежищами... с людьми, которым можно верить...
     Абрамс щелкнул пальцами:
     - Эгалитарианцы!
     Трембицкий удивленно посмотрел на него:
     - Ты имеешь в виду Ганновея?
     - Не знаю. Но мы можем проверить это.
     - Я не знаю, что вы имеете в виду, - вступила в разговор Ли. - Но что
касается эгалий...цев - это звучит обнадеживающе. Я была на  их  митингах,
говорила со многими. Отце, это действительно хорошие люди.
     - Возможно, - хмыкнул Трембицкий. - но насколько они эффективны?
     - Сам Ганновей круто сваренный тип. Мы можем связаться с ним, хотя  в
этом много риска... но где его нет?
     Трембицкий кивнул:
     - Я запущу машину, чтобы  колеса  начали  вертеться.  Для  начала  мы
соберем информацию, оценим ее и  тогда  решим,  как  поступить.  Некоторое
время мы сможем укрывать здесь наших друзей. Но чем скорее мы пристроим их
в безопасном месте, тем лучше.
     - Хорошо. Тогда начнем, - Абрамс повернулся к Коскинену и Вивьене.  -
Мне жаль сейчас расставаться с вами, но у  меня  много  дел.  Поговорим  о
деталях позже. А пока Ли позаботится о вас.
     Трембицкий подошел к  генератору  и  Коскинен  продемонстрировал  его
действие. Секретарь осторожно потрогал его,  осмотрел  со  всех  сторон  и
удалился. За ним последовал и Абрамс.
     - Закончите завтракать, -  сказала  Ли.  -  А  я  распоряжусь  насчет
комнат. Я скоро вернусь.
     Коскинен был счастлив.  Пища,  кров,  могущество  хозяев  этого  дома
благотворно подействовали на него.
     - Я думаю, - сказал он, набив рот пищей, что мы в безопасности.
     - Да? - спросила Вивьена.  она  едва  притронулась  к  еде.  Коскинен
видел, что тревога все еще владеет ей и хотел рассеять  ее.  Но  язык  его
заплетался.
     - Прости, - сказала она немного погодя, - но меня столько раз били  и
пытали, что я уже не могу поверить в Санта-Клауса.
     - Даже если папа  Абрамс  наденет  белую  бороду  и  войдет  сюда?  -
рассмеялся он.
     Она хмуро улыбнулась и потрепала его по руке:
     - Пит, ты очень необычный человек.
     Послышались  легкие  шаги  Ли.  Коскинен  поднялся  и  посмотрел   на
приближающуюся девушку. Он думал, что она  так  красиво  и  он  несомненно
влюбится в нее...
     - Позавтракали? - спросила она. - Хорошо. Тогда  идем  со  мною.  Вы,
разумеется хотите вымыться и спать.
     -  Только  не  спать,  -  сказал  Коскинен.   -   ведь   мы   приняли
возбуждающего.
     - О, я забыла. Тогда я покажу вам наш  дом  и  предложу  какие-нибудь
развлечения.
     - Ты так добра к нам.
     Глаза Ли стали серьезными.
     - Ты же друг Дэйва, Пит. Он много рассказывал нам о тебе.  И  ты  уже
успел сделать на Земле много хорошего.
     - Я? Когда?
     - Благодаря тебе  уничтожен  этот  проклятый  Кратер...  и  вероятно,
китайцы, проникшие туда. - она тряхнула головой и волосы ее  растрепались.
- Я до сих пор не могу поверить, что это произошло.
     - Это только случайность. Я спасался от агентов и...
     - Идем. - она взяла его за руку и  повела.  Вивьена  молча  пошла  за
ними.
     Эскалатор повез их наверх. Коскинен считал, что его номер в  отеле  и
апартаменты вивьены В Кретаре - это верх роскоши, то  то,  что  он  увидел
здесь, повергло его  в  изумление.  Он  минут  пять  осматривался  вокруг,
стараясь придти в себя. Затем, раздеваясь, он заметил цепь на своей шее. -
Нужно снять ее, - подумал он, но тут же забыл об этом.
     Переодевшись в свежий костюм, он вышел в соляриум, где его ждала Ли.
     - Идем на улицу, подождем Вивьену, - продолжила она. - Сегодня  такой
чудесный день.
     Они прошли на террасу  и  подошли  к  парапету.  Ли  облокотилась  на
парапет и  смотрела  на  залив.  Легкий  ветерок  шевелил  ее  волосы.  Ви
остановилась на этом же самом месте, - вспомнил он.
     Коскинен полной грудью вздохнул чистый воздух.
     - Ты права, - сказал он. - На улице  хорошо.  Пожалуй  на  Марсе  нам
больше всего недоставало этого - земного воздуха, солнца, ветра.
     - Но разве там не также?
     - Ничего подобного. Днем воздух такой прозрачный,  что  кажется,  что
между тобой и горизонтом ничего нет. Вакуум. А ночь  опускается  внезапно.
Никаких сумерек. Звезды загораются как яркие фонари. И тишина  такая,  что
слышан скрип камней, сжимающихся от холода. Или пыльные бури,  поднимающие
облака пыли в древних долинах. А весна, когда в лучах жаркого солнца  тают
полярные ... и потоки  воды  вновь  оживляют  леса  -  странные  маленькие
корявые деревья, тянущие  к  солнцу  свои  сучья-щупальцы,  на  каждом  из
которых сидит лист длиной в целый ряд.  И  эти  листья  окрашены  в  самые
разнообразные цвета  зеленые,  золотые,  красные,  голубые...  и  все  они
танцуют по ветру, как будто от радости... - он очнулся от воспоминаний.  -
Простите, мне показалось, что я снова на Марсе.
     - Ты хочешь снова туда вернуться? - спросила Ли.
     - Да. Со временем. У нас там много друзей среди марсиан.
     Дэйв тоже говорил об этом. А ты уверен, что слово друзья  подходит  к
этому случаю?
     - Мне трудно объяснить, но между нами и  марсианами  было  что-то,  и
теперь, когда прошло столько времени, я уже сам не очень п