догадывались  об
истине, убирались с глаз долой. Их убивали? Нет,  конечно,  нет.  Мерсеяне
совсем не походили на муравьеподобных чудовищ, какими изображала их земная
пропаганда. Они когда бы не дошли до этого, несмотря на то, что были очень
опасны. Чтобы заставить космических исследователей  замолчать,  им  давали
новое назначение или отправляли в  ссылку.  Она  была  для  них  настолько
удобной, что они никогда бы не заподозрили, что это - ссылка.
     Даже на должность  коменданта  Старкада  Брехдан  тщательно  подобрал
офицера, который ничего не знал прежде о своем назначении и  не  мог  быть
посвящен в тайну. Так что, кроме личного состава  исследователей,  который
больше не брали  в  расчет,  вероятно,  лишь  полдюжины  существ  во  всей
Вселенной знало об этом!
     Тахвир явно не знал. Ему и  его  товарищам  было  попросту  приказано
уводить Флэндри с определенных тем.
     Землянин верил, что они были искренни в своем дружелюбии по отношению
к нему и  хотели  загладить  сегодняшнюю  неловкость.  Они  были  хорошими
малыми. Он чувствовал себя своим в их  компании  больше,  чем  со  многими
людьми... несмотря на то,  что  они  служили  в  стане  врагов,  настоящих
врагов. Брехдан Айронрид и его Великий Совет затеяли что-то чудовищное.
     Шум прибоя вместе с воем ветра походил на звук приближающейся машины.
     "Я не обнаружил еще ничего, о чем Абрамс уже не догадался, -  подумал
Флэндри, - но у меня есть для него больше доказательств.  Господи!  И  еще
четыре дня до того, как я смогу вернуться и вручить их ему".
     Во рту у него пересохло.
     - Как насчет еще одного раунда? - сказал он.


     - Поехали, прогуляемся, - предложил Абрамс.
     - Сэр, - Флэндри заморгал.
     - Небольшая поездка для собственного удовольствия. По-моему,  я  тоже
заслужил ее. Скажем, в Гетвидский лес, это ведь не закрытая зона.
     Флэндри перевел взгляд с дородных форм своего босса на окно.  В  саду
среди  роз  фыркал  робот,   пытаясь   добиться   микроэкологии,   которая
требовалась для  цветов.  Секретарь  дипломатической  миссии  стоял  возле
одного  из  шарообразных  зданий  резиденции,  лениво  флиртуя   с   женой
ассистента морского атташе. Позади них  современные  башни  Ардайга  грубо
дыбились в небеса. Полдень был тихим и жарким.
     - Э... сэр, - Флэндри сомневался.
     - Последнее время, когда ты говоришь "сэр" в неофициальной беседе,  я
чувствую, что тебе что-то нужно, - сказал Абрамс, - ну, выкладывай.
     - Э... в общем, не могли бы мы  пригласить  с  собой  донну  д'Ио?  -
Флэндри почувствовал, что покраснел. - Ей,  должно  быть,  очень  одиноко,
ведь Его Светлость с помощниками уехали из города.
     Абрамс ухмыльнулся.
     - Что, я недостаточно красив для тебя? Ну,  извини.  Нет,  это  ни  к
чему, пойдем.
     Флэндри смотрел на него.  Сейчас  он  уже  знал  этого  человека.  По
крайней   мере   мог   определить,   когда    тот    затевал    что-нибудь
непозволительное. По спине его пробежала дрожь. Вернувшись с  докладом  из
своей поездки, он ожидал, что его снова засадят  за  канцелярскую  работу,
скуку которой можно было изредка развеять с наступлением ночи. Но,  должно
быть, наконец пришла пора действовать. Как бы Флэндри не сетовал,  как  бы
не ворчал саркастически по поводу  очаровательной  жизни  в  романтических
чужеземных столицах, он не был уверен, нравится ли ему эта перемена.
     - Хорошо, сэр, - сказал он.
     Они вышли из офиса и пошли по переходу в гараж.  Мерсеянские  техники
периодически   осматривали   роскошный   корабль,   выданный   Абрамсу   в
пользование, но сегодня дежурил лишь один гуманоид. От зависти  он  пустил
большую голубую слезу, сверкнувшую на солнце. Абрамс и  Флэндри  поднялись
на борт, загерметизировали двери и уселись в кресла.
     - Гетвидский лес - главная парковая зона, - сказал Абрамс, -  пятьсот
километров в час, высота любая.
     Машины связались между собой. Разрешение на  полет  было  получено  и
маршрут утвержден.  Корабль  бесшумно  поднялся  в  воздух.  На  Земле  за
подобной  процедурой  можно  было  следить  по  мониторам,  но   надменные
мерсеянские военачальники не позволяли встраивать подобные приспособления,
чтобы их невозможно было использовать против них самих. Контроль  движения
за пределами определенных секторов был автоматическим и анонимным. Офицеры
безопасности не  смогли  бы  держать  корабль  под  наблюдением,  если  не
установить прослушивающие устройства или просто не  следовать  за  ним  по
пятам. Абрамс заметил, что это  ему,  в  принципе,  нравится,  а  также  -
удобно.
     Он полез в карман мундира за сигарой.
     - Мы могли бы выпить, - предложил он, - мне виски с водой.
     Флэндри налил ему виски, а себе - крепкого коньяка. К  тому  времени,
как он вернулся из бара, они находились на высоте около шести километров и
направлялись на север. С такой скоростью им понадобится пара часов,  чтобы
добраться до заповедника, который Вах Датир открыл  для  публики.  Флэндри
уже ездил туда на праздничную  экскурсию,  которую  Оливейра  устроил  для
Хоксберга и его компании. Ему запомнились величественные деревья, птицы  с
золотистыми перьями, запах перегноя и  ощущение  буйства  весны.  Особенно
отчетливо он помнил узоры солнечного света на тонком платье Персис.
     В широкий иллюминатор ему видны были  изогнутость  планеты,  отблески
океана, оставшегося западнее, лабиринт мегаполиса, уступающий место  полям
и одиноким замкам.
     - Садись, - сказал Абрамс, похлопав рукой по соседнему креслу. Сам он
развалился в своем, дым окутал его.
     Флэндри опустился в кресло и смочил губы.
     - У вас ко мне дело, не так ли? - спросил он.
     - Ну, прямо сразу отгадал! Ладно, ну а чтобы  получить  значок  "Юный
шпион" и карманный декодер, ответь-ка мне на вопрос: что такое слон?
     - Что, сэр?
     - Слон - это мышь, сделанная по инструкциям правительства, или  лучше
так: мышь - это транзисторный слон. - Абрамс совсем не  выглядел  веселым.
Он все тянул время.
     Флэндри нервно отхлебнул коньяк.
     - Если все это конфиденциальный разговор, тогда почему мы здесь?
     - Здесь безопаснее, чем в посольстве, маловероятно, что  там  удалены
все подслушивающие устройства, во всяком случае, я не  уверен  в  этом.  И
подслушивание у дверей еще не совсем вышло из моды.
     - Но мерсеянский корабль...
     - Мы в безопасности, поверь моему слову. - Абрамс смотрел на  сигару,
катая ее между  пальцами.  -  Сынок,  мне  нужно,  чтобы  ты  сделал  одну
работенку, причем  очень  важную,  она  может  быть  опасной  и  наверняка
неприятной. Ты готов?
     У Флэндри екнуло сердце.
     - В моих интересах быть готовым, не так ли?
     Абрамс повернул голову в его сторону.
     - Довольно находчивый ответ для девятнадцатилетнего, но до  конца  ли
ты искренен, скажи мне?
     - Да, сэр, думаю, что до конца.
     - Я верю тебе. Я  должен  верить  тебе,  -  Абрамс  выпил  и  глубоко
затянулся. Затем неожиданно сказал: - Слушай сюда,  давай  рассмотрим  все
обстоятельства, какие  есть.  Я  думаю,  что  у  тебя  хватает  природного
здравого смысла (это видно по твоим глазам), чтобы понять, что  у  Брехдан
нет ни малейшего намерения  урегулировать  ссору  на  Старкаде.  Некоторое
время я думал, что он рассчитывает предложить нам мир в  обмен  на  что-то
другое, очень необходимое ему; если бы дело обстояло так, он не выбрасывал
бы столько средств на переговоры, а пришел бы  к  соглашению  с  минимумом
затрат. Мерсеяне, в отличие  от  нас,  людей,  не  получают  удовольствия,
упражняясь в искусстве спора. Если  бы  Брехдан  хотел  заключить  сделку,
Хоксберг был бы уже дома с предварительным докладом. Вместо этого говоруны
Брехдана  затягивают  переговоры  бесконечными  увертками  и   неуместными
вопросами. Даже Хоксберг уже по горло  сыт  этим.  Вот  почему,  я  думаю,
Брехдан  лично  пригласил  его  со  свитой  в  Дангодхан   порыбачить   да
поохотиться  недельку-другую.  Частично  потому,  что  это  само  по  себе
оттягивает время, а частично - чтобы  успокоить  чувства  виконта  "жестом
доброй воли", - Абрамс очень точно  спародировал  Брехдана.  -  Меня  тоже
пригласили, но я отказался, сославшись на  то,  что  хочу  завершить  свои
исследования. Если бы Брехдан хорошенько подумал, он наверняка бы  нарушил
традицию и пригласил Донну Персис - как дополнительный стимул  задержаться
еще ненадолго в горах. Пока  же  он  не  побаловал  своих  гостей  большим
разнообразием. Ты ведь знаешь, у мерсеян на службе есть и земляне.
     Флэндри кивнул. На секунду он почувствовал разочарование.  После  его
возвращения отсутствие  Хоксберга  было  для  него  предпочтительнее,  чем
постоянное пребывание того в Ардайге. Но потом к Флэндри пришло сожаление:
придется забыть о Персис - она была чудесным  развлечением,  но  только  и
всего.
     - Мне бы хотелось думать, как Его сиятельству, что Брехдан изначально
искренен, - сказал  Флэндри.  -  Однако  я  уверен,  что  он  обыкновенный
мерсеянин.
     - Я уверен, что вы оба правы, и отсюда громадная разница в подходе.
     - Но как бы то ни  было,  Старкад  имеет  слишком  большое  значение.
Неужели вы не говорили этому иди... лорду Хоксбергу об этом?
     - Я уже устал ему говорить, - ответил  Абрамс,  -  и  еще  спорить  с
чужими предубеждениями.
     - Я удивляюсь, почему Брехдан сразу согласился принять делегацию.
     - О-о! Видимо, легче принять, чем отказать, да  и  это  вполне  могло
соответствовать его планам. Он пока не хочет тотальной войны. Мне кажется,
вначале он собирался поскорее отослать нас домой. А это заставляет думать,
что у него изменились планы, что он затеял совершенно иной ход, не  совсем
выгодный Старкаду, и  рассчитывает  получить  свои  дивиденды,  разыгрывая
перед нами добродушного хозяина. Один бог знает,  как  долго  он  нас  еще
продержит здесь. Может быть, несколько недель. - Абрамс подался вперед.  -
А тем временем что-нибудь  может  случиться;  я  приехал  сюда  в  надежде
продемонстрировать,  так  сказать,  высший   пилотаж.   И   поначалу   все
обнадеживало. Мы могли  докопаться  до  истины  о  Старкаде.  Однако  дело
затянулось, ситуация изменилась, а мои  возможности  могут  иссякнуть.  Мы
должны действовать быстрее, или наши шансы будут ничтожны.
     "Так вот в чем дело", - подумал  Флэндри  и  где-то  в  глубине  души
презрительно усмехнулся банальности сказанного, но в то же время он  ждал,
затаив дыхание.
     - Не хочу говорить тебе больше, чем должен,  -  продолжал  Абрамс,  -
скажу  только  одно:  я  узнал,  где  находится  сверхсекретная  картотека
Брехдана. Это было нетрудно. Все знают о  ней.  И  я  надеюсь,  что  смогу
внедрить  туда  агента.  Следующая  и  самая  сложная  проблема  -  добыть
информацию, причем так, чтобы никто не узнал. Я не могу ждать, пока мы все
отправимся домой. До этого слишком много времени, и слишком  многое  может
пойти не так, как надо. Сам же я тоже не могу уехать  пораньше.  Они  меня
подозревают, и это будет выглядеть так,  как  будто  я  закончил  то,  что
должен бы сделать. Сам  Хоксберг  может  запретить  мне  уезжать  хотя  бы
потому, что считает, будто я отправлюсь портить  его  мирную  миссию.  Или
другой вариант: меня могут отправить с системы  с  мерсеянскими  пилотами.
Громилы  Брехдана  предусмотрительно  организуют  несчастный  случай.  Или
постараются похитить меня и  отвести  в  комнату  гипнозонда,  а  что  там
случится со мной не будет иметь ни малейшего значения в сравнении  с  тем,
что может произойти с нашими вооруженными Силами впоследствии. Я не впадаю
в мелодраматизм, такова уж изнанка жизни.
     Флэндри сидел не шелохнувшись.
     - Вы хотите, чтобы я доставил  данные,  если  вы  их  раздобудете?  -
спросил он.
     - А! Ты знаешь, что такое слон!
     - У вас, должно быть, очень эффективная связь с мерсеянским штабом?
     - Да, неплохая, - сказал Абрамс не без самодовольства.
     - Нетрудно догадаться, что она не могла быть  разработана  загодя,  -
Флэндри медленно произносил слово  за  словом.  От  осознания  смысла  его
бросало в холод. - Если  бы  это  было  так,  зачем  тогда  вам  самому...
приезжать сюда? Должно быть, что-то попалось вам на Старкаде и  у  вас  не
было возможности проинструктировать того, кому вы доверяете и  кто  должен
остаться в живых.
     - Давай займемся делом, - быстро сказал Абрамс.
     - Нет, я хочу покончить с этим.
     - Ты?
     Флэндри смотрел куда-то за Абрамса, как слепой.
     - Если контакт был таким  хорошим,  -  сказал  он,  -  я  думаю,  вас
предупредили о нападении подводной лодки на сказали, и никакой подготовки,
чтобы отразить нападение, не было.  Если  бы  не  счастливая  случайность,
город был бы разрушен. - Он поднялся. - Я видел, как тигерийцев убивали на
улицах...
     - Сядь!
     - Один момент, установленный на  причале,  накрыл  бы  эту  лодку!  -
Флэндри стал ходить по  комнате.  Он  повысил  голос:  -  Мужчин,  женщин,
маленьких  детей  разрывало  на  части,  они  сгорали  заживо,  заваленные
булыжниками, и вы ничего не сделали!
     Абрамс вскочил на ноги.
     - Прекрати! - рявкнул он.
     Флэндри резко обернулся к нему.
     - С какой стати я должен прекратить?
     Абрамс схватил парня за руку. Флэндри попытался освободиться.  Абрамс
удерживал его. Ярость пробежала по его халдейскому лицу.
     - Слушай меня внимательно, - сказал Абрамс. - Я знал.  Я  представлял
последствия моего молчания. Когда ты спас этот город, я упал на  колени  и
благодарил Бога. Я бы стал на колени и перед тобой, если бы  ты  мог  меня
понять. Но, предположим, я знал и предупредил бы об этом.  Руней  ведь  не
глупец. Он догадался бы, что у меня есть источник. И безошибочно вышел  бы
на него. После того, как он им занялся бы, моя прямая связь тотчас была бы
сломана, как сухая ветка. А я уже готовил этого агента для проникновения в
личную картотеку Брехдан, чтобы открыть тайну Старкада. Сколько это  могло
бы спасти жизней? Не только человеческих, но  и  тигерийцев,  сираво,  да,
черт возьми, и мерсеян! Раскинь мозгами, Доми, у тебя между ушами  пара-то
клеток должна жужжать. Конечно, это мерзкая  игра.  Но  в  ней  есть  один
практический вопрос,  который  одновременно  является  и  вопросом  чести.
Нельзя предавать своих агентов. Нельзя!
     Флэндри попытался высвободиться. Абрамс отпустил его. Флэндри подошел
к своему креслу, сжался в нем и выпил  коньяк  большими  глотками.  Абрамс
стоял в ожидании.
     Флэндри поднял глаза.
     - Простите меня, сэр, - он поднялся, - это, видимо, от переутомления.
     - Не стоит извиняться, - Абрамс похлопал его  по  плечу.  -  Когда-то
нужно было узнать. Почему бы не сейчас? Понимаешь, ты даешь  мне  проблеск
надежды. Я начал спрашивать себя, остался ли на нашей стороне  кто-нибудь,
кто играет в эту игру не ради собственной  корысти.  Когда  тебе  присвоят
очередное звание... Ладно, посмотрим...
     Он тоже сел. Некоторое время между ними царило молчание.
     - Со мной все в порядке, - Флэндри решился.
     - Хорошо, - проворчал Абрамс, - тебе понадобится столько "со мной все
в порядке", сколько ты сможешь унести.  Лучший  способ,  который  я  виду,
чтобы поскорее вывезти эту информацию, представляет из себя тоже  довольно
грязное дело. К тому же - унизительное. Мне бы хотелось думать,  что  тебе
на ум приедет лучшая идея... я-то пытался, но у меня ничего не получилось.
     Флэндри снова налил коньяку и сделал глоток.
     - Какая идея?
     Абрамс подошел к сути дела очень осторожно.
     - Проблема такова, - сказал он, - я уверен, что  мы  можем  совершить
этот налет незаметно. Особенно сейчас, когда Брехдан в  отъезде  вместе  с
тремя другими, которые, как я выяснил, имеют  доступ  в  эту  комнату.  Но
даже, если все удастся, будет выглядеть очень неестественно,  если  кто-то
сразу уедет с Мерсеи без основательного повода. У тебя он может быть.
     Флэндри напрягся.
     - Какой?
     - Ну...  например...  Если  лорд  Хоксберг  застанет  тебя  на  месте
преступления с его приятной компаньонкой по путешествию?
     Это могло вывести из себя куда более  искушенного  человека.  Флэндри
вскочил со своего места:
     - Сэр!
     - Садись, парень, только не говори мне, что мыши не  резвились,  пока
кот куда-то уходил. Ты, конечно, был  очень  хитер,  и  я  не  думаю,  что
кто-то, кроме меня,  догадался  об  интрижке  в  нашей  маленькой  группе,
которая  так  любит  сплетни.  Это  открывает  тебе  хорошую   карьеру   в
разведслужбе. Но, сынок, я пристально наблюдал за тобой.  Ты  приходил  по
утрам с докладом, едва волоча свой "хвост", в то самое время,  когда  лорд
Хоксберг, по моим наблюдениям, смертельно  устал  или  принял  снотворное.
Если я не могу уснуть ночью и мне нужно сделать кой-какую работу, а  я  не
нахожу  тебя  в  твоей  комнате,  если  вы  с  не   всегда   обмениваетесь
многозначительными взглядами - стоит ли здесь все  перечислять?  Не  имеет
значения, я не осуждаю тебя. Если  бы  я  не  был  стариком  с  некоторыми
эксцентричными идеями о своем браке, я бы,  пожалуй,  позавидовал.  Однако
это дает нам шанс. Все, что нам  нужно  делать  -  это  держать  Персис  в
неведении, когда ее лорд и хозяин возвращается назад. Она мало общается  с
остальным составом, и не могу сказать, что я виню ее за  это...  да  и  ты
можешь отвлечь Персис,  чтобы  все  было  наверняка.  Лорд  должен  загодя
послать информацию, когда пребывает, которая будет адресована не ей лично,
а слугам, чтобы они готовились к встрече. Они наверняка  могут  рассказать
об этом всем, но я  прослежу,  чтобы  Персис  ничего  не  узнала.  Что  же
касается всего остального, пусть все идет так, как велит природа.
     - Нет! - взорвался Флэндри.
     - Не бойся за нее,  -  сказал  Абрамс,  -  наверняка  она  отделается
небольшим нагоняем. Лорд  Хоксберг  довольно  терпим.  Во  всяком  случае,
должен быть таким. Если же она потеряет свое положение, у наших войск есть
фонд для проведения различных операций. Ее могут поддерживать  в  разумных
пределах на Земле, пока  она  не  подцепит  кого-нибудь  еще.  У  меня  не
сложилось впечатления, что ее сердце разорвется,  если  она  сменит  лорда
Хоксберга на более новую модель.
     - Но... - Что ты будешь делать, он опять покраснел! Флэндри уставился
взглядом в пол, ударил себя кулаком по колену: - Она доверяет  мне.  Я  не
могу этого сделать.
     - Я тебе говорил, что это грязное дело. Но неужели  ты  думаешь,  что
она влюблена в тебя? Ты льстишь себе.
     - Ну... э-э-э...
     - Льстишь. Я  вижу.  Я  бы  не  стал...  но  даже,  предположим,  она
влюблена. С такой несложно организованной  натурой  легко  можно  провести
курс лечения, и она его спокойно перенесет.  Я  больше  волновался  бы  за
тебя.
     - А что за меня волноваться? - спросил жалобно Флэндри.
     - Лорд Хоксберг наверняка будет мстить тебе. Каковы бы  ни  были  его
истинные чувства, он так просто этого не оставит, потому что весь  состав,
да нет, черт возьми, практически вся Земля узнает, если ты  сыграешь  так,
как надо, в этой сцене. Он рассчитывает послать курьера через день или два
после того, как вернется из Дангодхана, с докладом о прогрессе в делах. Ты
поедешь на этом же корабле с позором, обвиненный в таком преступлении, как
неуважение к наследной власти. Где-то приблизительно в это время я  должен
буду разработать детали, по мере того,  как  мы  будем  продвигаться.  Мой
агент похитит информацию и вручит ее мне. Я  передам  ее  тебе.  Когда  ты
окажешься на Земле, то сделаешь так, чтобы слово, которое  я  скажу  тебе,
достигло ушей определенного человека. После этого, сынок, ты на коне. Тебе
не придется ходить побитым,  как  собака.  Ты  должен  будешь  лизать  мои
ботинки за то, что я дал тебе  такую  возможность  быть  замеченным  очень
важными людьми. А мои ботинки нуждаются в этом.
     Флэндри похолодел, посмотрел в иллюминатор, на облака