о вопрос.
   Ким молчала.
   - Ким, - повторил врач. - Вы можете  понадобиться  нам  для  принятия
решения.
   Решения?!
   - Конечно, - быстро ответа она. - Я.., я сейчас не выезжаю.
   Она положила трубку на рычаг - Что случилось? - взволнованно спросила
Барбара.
   Ким посмотрела на подругу:
   - У отца был сердечный приступ! Кажется, его собираются оперировать.
   - Ну и совпадение! - Барбара Широко распахнула глаза. -  Стоило  тебе
загадать желание, как раздался этот звонок... Что ты ищешь?  -  спросила
она, видя, что Ким начала листать телефонную книгу.
   - Телефон аэропорта. Хочу улететь сегодня же.
   - Что? Сегодня? Перед  самым  Днем  благодарения?  Да  ты  просто  не
сможешь достать билет! Это будет настоящий кошмар Ким продолжала листать
справочник.
   - Он, что, сам попросил их позвонить тебе?
   Не ответив, Ким начала набирать номер.
   Барбара скрестила руки на груди  и  встала  перед  ней  -  Откуда  ты
знаешь? Может быть, он даже не хочет тебя видеть?
   Ким подняла на нее глаза:
   - Ты так веришь в чудеса, в исполнение желаний и все в этом  роде.  И
ты же говоришь мне, чтобы, я не ехал"?
   Барбара покачала головой:
   - Я не отговариваю тебя  ехать.  Я  просто  хочу,  чтобы  ты  была  ,
осторожной. Я знаю, как тебе хочется быть нужной ему. Но.., что, если он
придет в себя и не захочет тебя видеть?
   Может быть, у него теперь другая семья, другие дети. Подумай об этом,
Ким. Подумай о том, что ты делаешь. И почему - Я ничего не  знаю  о  его
личной жизни. Я только знаю, что врач позвонил не кому-нибудь, а мне,  и
сказал, что именно мне нужно будет принимать решение. Поэтому я останусь
там до тех пор, пока он не сможет сам  принимать  решения  или  пока  не
объявится кто-нибудь другой, кто будет принимать их за него.  А  если  у
него  есть  другие  дети,  что   ж,   прекрасно   Отличная   возможность
познакомиться с моей новой семьей. -  Она  бросила  взгляд  в  кухню.  -
Индейку пора ставить в, духовку. Ты справишься с ней без меня?
   - Конечно. - , Барбара немного додумала. - А как же твоя выставка?
   Ким озабоченно посмотрела на свою картину.
   - Надеюсь, мне не придется задерживаться в Мичигане надолго.
   Барбара вздохнула. Совершенно очевидно, что Ким не удастся отговорить
от поездки. Да и неизвестно, стоит ли это делать.
   - Ты хорошая дочь, Ким, - сказала она и пожала  плечами.  -  Надеюсь,
Санта-Клаус это видит и простит тебе грехи минувшего года.
 
Глава 2 
 
   С билетами все оказалось еще хуже, чем Ким ожидала.
   Она не сумела купить билет не только на прямой рейс, но даже на  рейс
с одной пересадкой. Единственное, что смогла предложить ей  авиакомпания
в этот самый загруженный день года, это лететь в Чикаго через Майами.  В
Чикаго она должна была сделать пересадку и сесть на рейс до  Питтсбурга.
И уже в Питтсбурге взять билет на  Детройт.  Ким  ужаснулась,  когда  ей
предложили сделать такой крюк, но при сложившихся обстоятельствах у  нее
не было выбора.
   И сейчас, ожидая рейса в питтсбургском аэропорту, она  почувствовала,
что терпение ее на исходе. Ни на секунду не упуская из  виду  пропускной
пункт и двух контролеров у входа,  она  посылала  им  время  от  времени
взгляд,  представлявший  собой  нечто  среднее   между   отчаявшимся   и
приторно-сладеньким, поскольку Ким не знала, какую тактику с ними  лучше
избрать. На предыдущий рейс она не успела, и  сейчас  был  ее  последний
шанс. Следующий самолет полетит только утром.
   Она посмотрела на часы. Сейчас объявят  посадку,  и  через  несколько
минут станет ясно, будет она в Детройте сегодня вечером или завтра.
   Ким  огляделась  вокруг.  Пассажиры  бегом  устремились  к  контролю.
Измученные родители тащили за собой капризничающих детей. В шумной толпе
выделялся высокий красивый мужчина. И хотя  Ким  сразу  решила,  что  он
совершенно  не   в   ее   вкусе,   внешность   его   была,   безусловно,
примечательной. Ким всегда считала, что умеет  разбираться  в  людях,  и
этого молодого человека сразу определила как пляжного ловеласа.  Он  был
строен, мускулист, с правильными, красивыми чертами  лица  и  волнистыми
каштановыми  волосами.  Кожу  его  покрывал  темный  загар,  а  щеки   -
двухдневная щетина. Одет он был в яркую рубашку  тропической  расцветки,
джинсы и сандалии, за плечами у него висел большой красный  рюкзак.  Ким
знала этот тип - "Эй, дамы, посмотрите, как я хорош". Красив и знает  об
этом. Увлекается серфингом и волнуется только о том, какой высоты  будут
завтра волны.
   Она наблюдала, как он подошел к контролю  и  начал  что-то  объяснять
девушке-контролеру. Потом вытащил билет и показал ей. Ким поняла, что он
интересуется тем же рейсом, что и она.
   Второй контролер начал пропускать пассажиров на посадку. Ким схватила
свой багаж и пошла вперед. Она видела, как  мужчина  достал  бумажник  и
вытащил из него удостоверение.
   Ким подбежала к ним и вмешалась.
   - Простите, - сказала она, чувствуя, что нервы ее на пределе. - Когда
вы объявите, кто из очереди на резерв может пройти на посадку?
   Девушка уперлась взглядом в экран компьютера.
   - Простите, мадам. На этот рейс есть только одно место. И его получит
этот джентльмен.
   - Что? Но я здесь  раньше  его,  -  сказала  Ким,  из  последних  сил
сохраняя спокойствие. - Он только что появился!
   - Подождите, - спокойно сказал мужчина. - Я могу объяснить.
   - Это несправедливо - Слезы щипали ей глаза - Я  жду  здесь  уже  два
часа, а вы отдаете билет неизвестно откуда взявшемуся человеку?
   - Мне очень жаль, мадам, - с фальшивым сочувствием ответила девушка.
   - Но я здесь ни при чем. У него приоритетное право на билет.
   - Пожалуйста, позвольте, я объясню, - снова начал мужчина.
   - Что значит "приоритетное право"? - возмутилась Ким - В какой стране
мы живем?
   - Мне очень жаль, мадам, - повторила девушка и вручила мужчине  билет
- Этот вопрос вне моей компетенции. Я с удовольствием  зарезервирую  для
вас билет на утренний рейс.
   - Пожалуйста, - спокойно обратился  мужчина  к  Ким.  -  Я  могу  все
объяснить.
   - Вы не понимаете! - перебила его Ким, и слезы потекли по ее лицу.  -
У меня очень болен отец. Он в больнице в отделении интенсивной  терапии.
Завтра утром может быть слишком поздно.
   Девушка-контролер закатила глаза, словно слышала это уже тысячу  раз.
Больная тетя, больной дедушка, больная собака, больной папа. Все это  ей
осточертело. Это был самый загруженный день года, и она  не  могла  дать
Ким билет на этот рейс Ким обернулась к мужчине.  Похоже,  она  утратила
расположение контролера, но ей удалось завладеть вниманием незнакомца.
   - Мы так близки с отцом, - стала объяснять она, понижая голос,  но  с
прежней настойчивостью. - Его жизнь висит на волоске. Если я опоздаю, то
не знаю, как буду жить дальше.
   Хм... По крайней мере отчасти это было правдой. - она  в  самом  деле
ехала к отцу.
   Раздался последний звонок на посадку, и мужчина посмотрел на билет.
   - Пожалуйста, - взмолилась Ким - Он может  умереть  до  того,  как  я
приеду.
   В конце концов, она действительно очень боялась за своего отца!
   Мужчина пристально посмотрел на девушку, словно прикидывая, можно  ли
ей верить. Потом вздохнул и протянул билет.
   - Ну ладно, идите.
   Ким бросилась в глаза строка, где стояла фамилия. Д-р. Э. Хофман. Она
улыбнулась ему.
   - Спасибо, мистер Хофман Я так благодарна вам!
   - Желаю удачи, - безразличным голосом ответил он ***
 
   Ким держала в руках  пластиковую  кружку  с  горячим  черным  кофе  и
оглядывала комнату ожидания критического отделения Здесь было  несколько
удобнее, чем в отделении неотложной помощи.  Потертые  бежевые  кушетки,
стулья небольшая кухня.
   В десять часов вечера комната ожидания  практически  опустела  Сейчас
вместе с ней здесь сидела только одна семья, с тревогой ожидая вестей  о
дорогом человеке Родители сидели на кушетке и, держась за руки, смотрели
бессмысленным взглядом в  экран  телевизора  Две  девочки,  сестры,  как
поняла Ким, сидели на полу  рядом  с  родителями  и  собирали  картонную
мозаику, детали которой были разбросаны на кофейном столике.
   Ким посмотрела в телевизор Звук был убавлен так сильно, что она почти
ничего не слышала, но сменяющиеся картинки были настолько знакомыми, что
звук  и  не  требовался.  В  рекламном  ролике  местного  автомобильного
магазина мужчина (очевидно, владелец  магазина),  одетый  Санта-Клаусом,
тыкал пальцем в экран и что-то быстро говорил. Ким не  сомневалась,  что
он обещал невиданные  скидки  в  связи  с  наступлением  рождественского
сезона.
   - Простите, вы - Ким?
   Рядом с ней  остановился  мужчина  с  серебристо-седыми  волосами,  в
длинном белом халате. Ким вздрогнула, чуть не расплескав кофе.
   - Я говорил с вами по телефону. Я - кардиолог,  лечащий  врач  вашего
отца. Меня зовут доктор Гаркави.
   - Здравствуйте, - сказала Ким, не зная, о чем ей следует спрашивать.
   - Я вас помню, когда вы были еще вот такой. - Он  приложил  ладонь  к
своей талии. - Но вы, наверное, не помните.
   Ким заморгала, напрягая память.
   - Может быть, вы поставите кружку, - предложил Гаркави,  указывая  на
стол, - и мы с вами немного пройдемся?
   Ким молча поставила кружку на подоконник и оглянулась  на  семейство,
которое сейчас смотрело на нее с сочувствием. Она храбро улыбнулась им и
последовала за доктором в коридор.
   - Что происходит? - спросила она. - Мне не разрешают с ним видеться.
   - Я знаю. Мне очень жаль, но мы стараемся соблюдать осторожность. Ваш
отец занимает ответственный пост в больнице.
   Это Ким было известно. И еще ей было известно, что отец не пользуется
расположением своих коллег. У него всегда был трудный характер,  который
проявлялся и дома, и, на работе.
   - Но почему я не могу к нему войти?
   - Мы опасаемся инфекции. У него сейчас ослабленный иммунитет.  Но  на
минутку, я думаю, мы вас пустим.
   - Но он.., он поправится?
   - Ему повезло, - уклончиво сказал он.  -  Он  был  на  работе,  когда
случился приступ, и ему немедленно была оказана медицинская помощь.  Это
спасло  ему  жизнь.  Однако  у  него  серьезные  проблемы  с  митральным
клапаном. Кроме того, поражены  некоторые  артерии,  ведущие  к  сердцу.
Положительным обстоятельством является то, что оперировать  вашего  отца
будет один из лучших кардиохирургов страны. Как только состояние  вашего
отца стабилизируется, он прооперирует его. - Гаркави толкнул вращающуюся
дверь и взглянул на часы. - Кстати, мы ждем его с минуты на минуту.
   Они остановились у дежурного поста в конце коридора.
   - Это Ким Риссон, дочь доктора Риссона, - представил ее сестре доктор
Гаркави. - Мы зайдем к нему на несколько минут.
   Медсестра кивнула и сочувственно посмотрела на Ким.
   - Наденьте это, Ким, - сказала она, протягивая ей маску.
   Ким надела маску.
   - Я хочу предупредить вас -  он  без  сознания.  Ему  давали  сильные
успокоительные лекарства, и он весь обмотан трубками и проводами.
   Доктор Гаркави провел ее в прохладный белый зал и толкнул дверь одной
из комнат.
   Ким задержалась у входа. Ей показалось, что у нее онемело  все  тело,
когда она вошла в палату и посмотрела на кровать.
   Этот человек не мог быть ее отцом. Он показался ей  меньше  ростом  и
гораздо старше.
   Ким  приблизилась  к  нему.  Это  был  не  тот   сильный,   красивый,
представительный мужчина, которого она помнила.  Этот  человек  выглядел
хрупким и слабым. Беспомощным.
   Ким вдруг охватило внезапное чувство страшной потери.
   До этой самой секунды все происходящее казалось ей нереальным, словно
ей снился страшный сон. Но сейчас впервые за пятнадцать лет  она  стояла
рядом с отцом - человеком, которого так долго считала  ответственным  за
все ее страдания и боль.  Удивительно,  но  она  больше  не  чувствовала
обиды. Сейчас в ее сердце осталась только любовь. Как бы  он  к  ней  ни
относился,  он  был  ее  отцом,  ее  единственной  семьей,  и  ей   было
необходимо, чтобы он поправился.
   - Папа, - тихо сказала она. - Это я, папа. Ким. Ты поправишься.
   Отец лежал неподвижно. Ким сомневалась, что он вообще слышит ее.  Она
оглянулась на доктора Гаркави, и тот ободряюще кивнул.
   - Папа, я останусь здесь, с тобой. Мы справимся с этим.
   Хорошо? - Она взяла его безжизненную руку и легонько сжала.
   К ее руке кто-то прикоснулся. Доктор Гаркави мягко вывел ее в холл  и
закрыл дверь палаты.
   - Я знаю, что для него очень важно ваше присутствие, Ким.
   Ким сняла маску. Внутри она стала влажной.
   - Возьмите. - Доктор Гаркави протянул ей салфетку.
   Девушка дотронулась пальцами до своей щеки. Неудивительно, что  маска
стала влажной Ким плакала.
   - Давайте я принесу вам воды. Или, может быть, кофе? - спросил доктор
Гаркави, Ким покачала головой. Какой хороший человек, если ему приклеить
бороду, он будет похож на Санта-Клауса  Словно  добрый  дедушка,  доктор
Гаркави взял ее за руку и отвел обратно в комнату ожидания.
   - Если хотите, я попрошу хирурга зайти к вам, когда он  прибудет.  Вы
сможете ему задать все интересующие вас вопросы.
   - Да, - сказала она, кивая. - Спасибо. Когда он приедет?
   Доктор Гаркави взглянул на часы:
   - Два часа назад он звонил из Толедо. Мм ждем его с минуты на минуту.
Дело в том, что мы вызвали его из отпуска.
   Еще утром он загорал на Карибских  островах.  Ему  пришлось  прервать
отпуск ради вашего отца. Но сегодня такой день, что  невозможно  достать
билет на самолет. Я сам не говорил с ним, но мне передали,  что  ему  не
удалось улететь своим рейсом и сейчас он добирается сюда на машине.
   Внезапно Ким охватил страх. Все это нервы, попыталась  успокоить  она
себя. Усталость и нервное напряжение.
   - А откуда он должен был лететь?
   - Из Питтсбурга, кажется.
   - А как его зовут? - охрипшим голосом спросила она.
   - Хофман. Доктор Энтони Хофман.
 
Глава 3 
 
   Напряженно застыв, Ким сидела  на  кушетке  и  ждала.  Телевизор  был
выключен,  и  комнату  заливал  жутковатый  тусклый   свет   от   лампы,
вмонтированной в пол рядом с кушеткой.
   Было уже почти одиннадцать  часов,  а  она  все  еще  не  виделась  с
доктором Энтони Хофманом. Она встала  и  подошла  к  стеклянным  дверям,
разделяющим комнату для посетителей и  коридор.  Ким  положила  руку  на
стекло и, прижавшись к нему, всмотрелась в конец коридора.  "Господи,  -
взмолилась она, - сделай так, чтобы хирург наконец приехал. Пожалуйста!"
   Она вернулась к кушетке и заставила себя снова сесть.
   Бессмысленным взглядом уставилась на разбросанную на кофейном столике
мозаику. Теперь ей было понятно, зачем в  этой  комнате  держат  детскую
мозаику. Это практически единственное, чем  можно  заняться,  когда  все
твое тело сковывает непрекращающаяся тупая боль.
   - Ким?
   Она подняла глаза. В дверях появился доктор Гаркави.
   Рядом  с  ним  стоял  молодой  человек,   которого   она   видела   в
питтсбургском аэропорту. Только сейчас вместо джинсов и яркой рубашки на
нем был голубой больничный костюм. По его виду она заключила, что у него
даже не было времени заехать домой и побриться.
   - Это доктор Хофман. Он будет делать операцию вашему отцу.
   Ким кивнула, ожидая; что сейчас он скажет: "Привет? Я вас  узнал:  вы
та самая девушка, которая  пыталась  разжалобить  меня,  чтобы  выманить
билет".
   - Здравствуйте, Ким, - сказал он и пожал ей руку. - Меня  зовут  Тони
Хофман. Я подумал, что у вас могут быть какие-то вопросы.
   Ким обратила внимание  на  то,  как  он  представился,  -  Тони.  Она
предпочитала называть врача доктором. Тем не менее девушка оценила,  что
он не упомянул про инцидент с билетом. Во всяком случае, пока.
   - Спасибо вам.., спасибо, что прервали свой отпуск и...
   - Ну конечно, - сказал он,  освобождая  ее  от  дальнейших  выражений
благодарности.
   Вместе с доктором Гаркави он смотрел на нее, ожидая вопросов.
   - Хм, - сказала она. В голове не было ни одной  мысли.  -  Как  долго
продлится операция?
   - Около семи часов. Нам нужно добраться до сердца,  потом  остановить
его, провести операцию как таковую и снова запустить сердце.
   - Вам придется останавливать сердце? - Ким с беспокойством посмотрела
на доктора Гаркави.
   Тот кивнул:
   - - Кровь будет разгоняться по телу механическим способом.
   Тони ободряюще улыбнулся ей и взглянул на часы. После короткой  паузы
он сказал:
   - Если у вас больше нет вопросов, я, пожалуй, пойду.
   Ким кивнула, все еще сомневаясь, тот ли это человек,  с  которым  она
столкнулась в аэропорту. Может быть, он и в самом деле  один  из  лучших
хирургов в стране, но только, глядя на него, в это трудно поверить.
   - Ваш отец  обязательно  поправится,  -  сказал  Тони,  чтобы  как-то
утешить ее.
   Ей вдруг стало трудно дышать. Должно  быть,  она  неважно  выглядела,
потому что Тони сказал:
   - Здесь есть комнаты, где вы могли бы прилечь.
   Ким покачала головой:
   - Я буду ждать здесь.
   - Хорошо, -  согласился  Тони.  -  Я  зайду  к  вам,  когда  операция
закончится.
   Он ушел, и Ким посмотрела на доктора Гаркави -  Я  представляла  себе
доктора Хофмана совсем другим, - призналась она.
   Доктор Гаркави улыбнулся:
   - У него нетипичная внешность для хирурга,  однако,  уверяю  вас,  он
один из лучших специалистов в этой области, если не самый лучший.
   Ким кивнула, но лицо ее по-прежнему выражало сомнение.
   - Обещаю вам, он все сделает как надо, - добавил он.
 
*** 
 
   Ким ходила по комнате, то и дело поглядывая на часы.
   Несколько раз она варила себе кофе, хотя знала, что  и  без  того  не
сможет уснуть.  Каждый  раз,  когда  кто-нибудь  проходил  мимо  комнаты
ожидания, она вскакивала, уверенная, что идут  К  ней  с  известиями  об
отце. И каждый раз готовилась к худшему.
   Она снова заставила себя  сконцентрировать  внимание  на  мозаике.  В
половине пятого утра, допивая пятую чашку кофе, Ким услышала  свое  имя.
Она повернула голову и увидела  в  проеме  дверей  доктора  Хофмана.  Со
страхом ожидая его приговора, девушка напряглась. Он вошел в  комнату  и
сел рядом.
   - Все прошло хорошо, - сказал он. - Ваш отец держался молодцом.
   Ким облегченно выдохнула, и слезы побежали по ее лицу.
   - Спасибо.
   - Сейчас он отдыхает. Я думаю, завтра утром вы сможете его навестить.
   Ким незаметно вытерла слезы указательным пальцем.
   - Я так волновалась, - сказала она. - Когда я поняла, что  это  из-за
меня вы не смогли прилететь вовремя...
   - Это не имело большого значения, - тихо сказал он. -  Не  терзайтесь
понапрасну. Вы были совершенно правы.  Вам  необходимо  было  находиться
рядом с ним. Я все равно не смог бы ничего сделать до тех пор, пока  его
состояние  не  стабилизировалось,  а  для  этого  ему  требовалось  ваше
присутствие. Я думаю, это ваша заслуга. Вы дали ему  силы,  которых  ему
так не хватало Слезы высохли на ее лице.
   - Правда? Но он был без сознания, когда я приехала.
   - Это не важно, он ощущал ваше  присутствие  Так  что  все  случилось
именно так, как должно было случиться. К тому моменту, как я прибыл, его
состояние стабилизировалось - Он улыбнулся. У него была хорошая  улыбка.
Успокаивающая.
   - Все равно, мне очень жаль.
   - И совершенно напрасно. - Он опять улыбнулся. Ким посмотрела  в  его
дымчато-зеленые глаза. Глядя  в  такие  глаза.  можно  забыть  обо  всех
печалях.  -  Давайте  я  провожу  вас  в   комнату   для   родственников
тяжелобольных, - предложил он. - Это в соседнем здании. Там  вы  сможете
немного поспать.
   Она покачала головой:
   - Нет. Я останусь здесь.
   - Ну хорошо. Тогда до завтра. - Он снова ободряюще улыбнулся.
   Какой внимательный мужчина, подумала Ким после его ухода. Он  проявил
искреннее внимание не только к своему пациенту, но и к его дочери.
   Ким доплелась да, кровати. Оглядев пустую комнату,  вспомнила  первую
встречу с доктором Хофманом. Она была благодарна ему за то,  что  он  не
стал упоминать инцидент с би