о усталой.
   - Хорошо... Что я должен передать Менсуру?
   - Просто скажите ему, что я пошла отдохнуть.
   - Я понимаю вас. Эта жара изнурительна. Ну, тогда.., до скорого.
   Лорин смотрела, как он удалялся.  То,  что  ей  безумно  хотелось  побыть
одной,  было  правдой.  Разрываемая  между  желанием  быть  с   Менсуром   и
стремлением несколько отдалиться от этой сумасшедшей гонки, этого  вихря,  в
который она была втянута, она нуждалась в возможности поразмыслить.

Глава 4

   Расставшись с Дэвидом, Лорин вновь оказалась в  запутанной  сети  улочек.
Пестрая толпа женщин и детей вдоль самых стен сновала то вправо, то влево  в
поисках самых разнообразных товаров.
   В тот момент, когда она проходила под сводами,  хмелящие  запахи  волнами
накатили на нее. Ее ноздри  затрепетали.  Она  вернулась  по  своим  следам,
огляделась вокруг себя и решительно толкнула дверь лавки.
   Здесь были сложены в мешках,  коробках,  пакетах  всевозможные  пряности,
специи, обсыпанный  сахаром  мармелад,  различные  сушеные  листья  и  самые
разнообразные товары, начиная с  глиняных  чайников  и  кончая  натуральными
губками и пемзой.  Развеселившись,  она  признала  во  всем  этом  подлинную
бакалейную лавку. "Теперь,  во  времена  американских  аптек  под  названием
"драгстор", -  сказала  она  себе  с  улыбкой,  -  несколько  забылось,  что
изначальным назначением бакалейной лавки является продажа пряностей".
   Поскольку ее всегда привлекала экзотическая кухня,  то  здесь  она  могла
найти все то, чем можно  удовлетворить  свои  желания.  Сколько  всего!  Она
никогда не  могла  себе  представить  столь  широкого  выбора.  На  полке  с
пряностями  среди  сотни  других  находились  кардамон,  которым   ее   мать
пользовалась, чтобы  сдобрить  цыпленка,  а  также  кора  мускатного  ореха,
зеленый анис, укроп, столь  ценимый  при  готовке  рыбы,  имбирь,  придающий
изысканный вкус цветной капусте, и  все  те  специи  охристого,  серого  или
красного цвета,  шафран  или  различные  сорта  стручкового  перца,  которые
способны улучшить качество самой безвкусной еды.
   Она вскрикнула от радости, заметив в углу горчичные зерна. Поскольку этой
приправы практически не было в Лахоре, она попросила отмерить стаканчик.
   К  этому  добавились  банки  розового  варенья,  варенья  из  фисташки  и
баклажанов. Для Менсура она взяла сушеных фруктов: орехов, изюма из  Смирны,
финиковой нуги и даже розовой чечевицы.
   У прилавка с косметическими товарами она не смогла устоять перед кремами,
мазями, пачулями, голубым  майораном,  чешуйками  мускуса  и  духами,  столь
милыми сердцу любой щеголихи.
   Она купила карандаш  для  век,  которым  можно  подводить  глаза,  как  у
одалисок, и даже мылящейся глины для мытья головы.
   С корзинкой, полной диковинок и сластей, она покинула  лавку,  в  глубине
души дав себе слово в тот же вечер воспользоваться этими  специями.  Раз  уж
Менсур разослал приглашения, то она поразит всех гостей.
   Вернувшись к машине, она поставила корзинку в багажник и быстро поехала к
своему дому. Незамедлительно направилась на кухню,  где  прислуга  хлопотала
уже вовсю. Один из них поспешил принять у нее покупки. Селим сказал ей,  что
на ужин предполагалось мясное блюдо с карри и рисом.
   Стол у Менсура считался весьма утонченным. Он лично тщательно заботился о
том  меню,  которое  предлагал  своим  друзьям.   Тогда   Лорин   захотелось
приготовить напиток из манго, чтобы запивать это мясное блюдо.
   Под удивленным взглядом прислуги она надела фартук и  начала  очищать  от
кожуры манго и яблоки. Она смешала в  кастрюле  вместе  с  фруктовой  массой
изюм,  засахаренный  имбирь,  кожурки  цитрона,  сахар,  чуть-чуть  молотого
стручкового перца и семьдесят граммов драгоценных горчичных зернышек.
   - Ой! Я забыла гвоздику, - сказала она, разговаривая сама с собой Опытной
рукой она завернула все это содержимое с чесноком в кусочек марли,  а  затем
добавила уксуса.
   В это мгновение позади нее неожиданно раздался удивленный голос:
   - Мне сказали, что ты на кухне.
   Вернувшись  раньше  намеченного,  Менсур  внимательно  наблюдал  за  ней.
Оправившись после первой неожиданности, он спросил:
   - Ты полагаешь, что недостаточно жарко? Еще нужно,  чтобы  ты  занималась
готовкой? Это что? - При этих словах он склонился над кастрюлей. - А! Я вижу
- это чатни. Но ты разве не знаешь, что этого здесь полные банки?
   Открыв  один  из  настенных  шкафов,  он  показал  ей   несколько   рядов
герметически закрытых банок.
   Обидевшись, она продолжала перемешивать свою стряпню, как будто ничего не
произошло.
   - Я надеюсь, что ты не на сегодняшний вечер готовишь нам это?
   - Именно так.
   - Так этому же еще, как минимум, час вариться!
   - Ну и что!
   - Ты забываешь, что некоторые из наших гостей  уже  здесь.  Лучше  бы  ты
пошла переоделась. Лорин глубоко вздохнула.
   - Так ты не дашь мне ни минуты покоя? Намек  на  улыбку  проскользнул  по
напряженному лицу Менсура.
   - Ну, здесь ты преувеличиваешь, я не видел тебя с полудня.
   Его несколько небрежный тон вызвал у молодой женщины приступ гнева.
   - Вот это верно. Чем же ты занимался?
   - Дорогая, я работал. - В его глазах появился плутоватый огонек.
   Лорин должна была признаться себе самой, что, хотя и не было  повода  для
упрека, Менсур раздражал. Видите ли, он работал! Чего проще!  Его  жизненная
сила, его активный и предприимчивый дух всегда поражали ее. Он  шел  вперед,
никогда не делая шагу в сторону. А она-то? Какое место в его жизни  занимала
теперь она?
   Она чувствовала, как в ней поднималось  странное  неестественное  желание
выглядеть неприятной, так или  иначе  провоцировать  какой-нибудь  инцидент,
который бы разрядил ее нервное напряжение. Она  тоже  понимала,  что  Менсур
игнорировал ее и манипулировал ею, опутав узами обязательств. В другом месте
она бы поступила в  таком  случае  по-своему,  однако  здесь  она  не  могла
рассчитывать на доброжелательность окружения.
   Менсур разглядывал ее в полном недоумении.
   - Это так необходимо, чтобы ты посвящал столько времени своей  работе?  -
спросила она. Затем добавила с надутым видом:
   - Если и видела тебя сегодня, то мельком.
   Он с нежностью улыбнулся.
   - Меня, случаем, тебе не хватало? - сказал он с необыкновенной теплотой.
   Лорин растерялась. Кровь прилила ей к лицу. Она была на грани того, чтобы
задать вопрос, постоянно пугавший ее: "Ты меня любишь?", но затем,  украдкой
оглядевшись, заметила, что прислуга тайком наблюдала за ними.
   И вдруг почувствовала, как  сильный  запах  горелого  распространился  по
кухне. Удрученная Лорин сняла сковородку с огня. Менсур закусил губу,  чтобы
не рассмеяться, особенно от того,  что  в  тот  же  самый  момент  раздалось
пронзительное "салям алейкум" - это попугай  перелетал  с  одного  места  на
другое, чтобы взобраться на самый высокий шкаф.
   Лорин была в полном замешательстве.  Повар  Ибрагим  незаметно  предложил
свои услуги, чтобы завершить приготовление столь ценного блюда.
   Заметив вопросительный взгляд Лорин, Менсур заявил не без доли иронии:
   - Он мне представляется вполне  компетентным.  Я  думаю,  ты  можешь  ему
довериться.
   - Ты невозможен, - сказала она, насупившись. - Иногда  у  меня  возникает
желание самой заняться домашними делами, никому не отдавая указаний и уж тем
более не получая их. Разве это не естественно?
   Не зная, что сказать, он в бессилии опустил руки.
   Ибрагим терпеливо ожидал в своем углу.
   - Может быть, он сочтет странным, что я верну  свой  фартук,  нет?  Тогда
Менсур разразился громким хохотом.
   - По моему мнению, нет. Поверь мне, пойдем, не сомневайся больше.
   Она пошла за  ним,  оставаясь  расстроенной  и  обиженной  таким  смешным
оборотом.
   Когда они вышли, Менсур взял ее за плечи и прижал к себе.
   - Ты знаешь, ты прелестна. Мне остается доделать одно-два дельца, и  я  -
сразу же к тебе.
   С этими словами он исчез в  направлении  большого  зала,  где  он  обычно
принимал друзей. Ему, по всей видимости, надо было проверить ход  подготовки
к приему.
   Лорин задалась вдруг вопросом:  а  не  ее  ли  это  была  роль?  Недавний
инцидент все сбивал с толку.
   Когда она возвращалась в свои апартаменты, то в глубине коридора заметила
Фозию, которая подавала ей  знаки  рукой.  После  некоторого  замешательства
Лорин пошла ей навстречу.
   Сестра Менсура была очень мила. У Лорин пока почти не было случая увидеть
ее, но она надеялась найти в ней подругу.
   - Я подумала о вас, - сказала ей Фозия. - Сегодня было так жарко,  что  я
решила принести вам несколько шаровар и две-три туники. Мне кажется, что  вы
в этом почувствуете себя куда  более  вольготно,  чем  в  вашей  европейской
одежде.
   Лорин поблагодарила  и  сделала  жест,  пытаясь  удержать  ее,  но  Фозия
извинилась:
   - Я должна увидеться с Салимой. Не беспокойтесь, если я задержусь.
   - Пока, до скорого и спасибо за одежду.
   Оставшись в своей комнате, она развернула сверток и  примерила  шаровары.
Они были очень широкими и казались в сто раз больше нужного,  но,  затянутые
шелковым пояском, они стали грациозно спадать мягкими складками. Стянутые  в
самом низу, они не обнажали щиколотку, а лишь больше скрывали ее.
   Вместе с туникой костюм получался весьма элегантным и удобным. Мимолетная
улыбка тронула губы женщины: Менсур будет удивлен, увидев ее в таком виде.
   Фозия принесла целый набор шаровар. Самые красивые были  сшиты  из  парчи
насыщенного красного цвета, на других был набивной орнамент в  виде  листьев
пастельных тонов. Те, что она оставила до вечера, были из белого воздушного,
слегка просвечивающего муслина.
   Она опустилась на глубокий диван с набросанными на нем подушками и начала
расчесывать волосы. Вздохнув с облегчением, она только запустила  в  сторону
одну из своих сандалий, как дверь тихонько открылась.
   Это был Менсур с подносом в руке. Он налил себе бокал и присел рядом.
   Она улыбалась  ему  с  немым  укором.  Ее  веки  медленно  открывались  и
закрывались, скрывая взгляд зеленых глаз и  бросая  тень  ресниц  на  нежное
лицо.
   - Устала? - спросил он.
   В вопросе не только  заботливость.  По  тембру  его  немного  глуховатого
голоса она догадалась о подспудном желании.
   - Я много ходила во второй половине дня, - заметила  она,  -  и  чувствую
себя немного утомленной.
   Он посмотрел на муслин, покрывавший складками ее тело. Под его  пенящейся
белизной угадывалась линия ног. Отведя в  сторону  глаза,  он  залпом  выпил
содержимое своего бокала.
   - Этот ужин не слишком тебе в тягость? Такое преувеличенное внимание было
для нее неожиданным. Обычно он был более прямолинеен.
   - Видишь ли, - продолжал он, - я не могу поступать иначе. Через некоторое
время мы будем посвободнее. Сейчас я  должен  восстановить  связи  со  всеми
этими  людьми...  Кроме  того,  в  профессиональном  отношении   это   почти
обязательно.
   Она терпеливо его выслушивала. Неожиданно ее охватило любопытное чувство.
Может быть, он в чем-то упрекает себя?
   Заметив, как она вздохнула, он добавил:
   - Некоторые из моих друзей просто  сгорают  от  желания  познакомиться  с
тобой.
   Лорин повеселела. Ее недавняя апатия постепенно  уступала  место  дивному
ощущению. Она непроизвольно откидывалась на  подушки,  а  Менсур  гладил  ее
плечо.
   - Ты сообразительная женщина и можешь понять,  что  я  несу  определенные
обязанности.
   Зачем он столько говорит,  вместо  того  чтобы  целовать  ее?  Она  мягко
положила ладонь на его руку. При  этом  прикосновении  у  Менсура  мгновенно
перехватило дыхание. Он глядел жадно, рассматривая во всех  подробностях  ее
тело, словно видел его  в  первый  раз.  В  легкой  одежде  она  больше  чем
когда-либо выглядела женщиной. Она потянулась к нему, и их руки сплелись.
   Незаметным движением она придвинулась чуть ближе. Ее голова замерла, в то
время как губы Менсура начали слегка прикасаться к телу под грудью. Когда же
он стянул вниз ткань, ее, полуобнаженную, охватил нескончаемый трепет.
   Они молча слились в сумраке этой комнаты, где мерцал лишь свет ночника.
   Между ними существовало какое-то согласие, какое-то взаимное  притяжение,
которое всякий раз поражало ее вновь и вновь.
   Лорин чувствовала, что, покуда эта связь  существует,  они  всегда  будут
встречаться.
   Он лихорадочно сжимал ее в своих объятиях. Вскоре уже ничего не видящая и
готовая на все, она начала неистово трепетать в его руках.
   Тогда медленными движениями он освободил ее  от  одежды,  а  затем  любил
долго и ненасытно.
   Ничего не было  столь  же  восхитительного,  как  этот  глубокий  взгляд,
устремленный на нее сверху; ничто не доставляло ей такого удовольствия,  как
его порывы, его ласки,  все  его  осторожные  и  вместе  с  тем  исполненные
страстью проявления чувств, которые свидетельствовали о его любви. Но ей так
же нравилась его дерзость, говорящая о желании, с которым он обладал ею.
   Покой этого позднего  часа  оставил  в  ней  впечатление  блаженства,  от
которого она пребывала в некотором оцепенении. Когда же  она  осознала,  что
лежит, вытянувшись на софе, совершенно обнаженной, то задалась вопросом,  не
позволить ли себе вот так отойти ко сну. Было поздно. К чему  вставать?  Без
нее гости вполне бы обошлись.
   - Менсур? - позвала она.
   Он повернулся, встревоженный тоном обращения.
   - Да?
   - Ты любишь меня?
   - Ну да... Что за вопрос! Разве я только что не доказал тебе это?
   - Да, конечно. - Голос  Лорин,  выдававший  легкое  беспокойство,  звучал
более низко, она заговорила быстрее:
   - Но мне нравится, когда ты мне это говоришь  еще  и  еще  раз.  Когда  я
нахожусь в твоих руках, у меня нет никаких сомнений.., ты еще более влюблен,
чем когда-либо, это правда. Я бы даже сказала, что  никогда  не  знала  тебя
таким чувственным, таким.., настойчивым. Естественно, мне также  нужна  твоя
нежность, твоя любовь.
   - Одно не бывает без другого.
   - Да, совершенно точно. Однако с  тех  пор,  как  мы  здесь,  ты  куда-то
ускользаешь, у  меня  впечатление,  что  ты  "зациклился"  на  себе.  Ты  не
посвящаешь меня в свои планы.
   - Дорогая, послушай,  ты  ошибаешься.  Временами  я  несколько  напряжен,
согласен, но ты должна понять это. Это как если бы я начинал все с нуля.
   Здесь обо мне будут судить такие же, как я, мне нельзя ошибаться,  ставка
слишком высока. Никто не преподнесет мне подарка.
   Она молча согласилась.
   Было поздно. Одним прыжком Менсур оказался на  ногах  и  исчез  в  ванной
комнате.
   Когда же несколько минут спустя он вернулся, то произнес с  самым  гордым
видом:
   - Ты просто восхитительна. У меня будут завистники.
   И вновь она почувствовала себя настороже. Не рассматривал ли Менсур  свою
жену в качестве драгоценной собственности, красота которой имела свою  цену,
в качестве изысканной вещицы, дававшей ему чувственное  удовлетворение  и  с
блеском украшавшей его дом и званые обеды.
   Пристально вглядываясь, она сказала в свою очередь:
   - Должна ли я так понимать, что у тебя была задняя мысль? Ты  устраиваешь
так, чтобы все вокруг тебя, включая твою жену, дышало благополучием, да?
   Он сразу же запротестовал:
   - О! Как ты повернула! Ты приписываешь мне какие-то черные мысли. Нет.  Я
просто хотел тебе сказать, насколько  я  нахожу  тебя  прекрасной.  -  После
короткой паузы он с нежностью сказал:
   - Пойдем воспользуемся этой вечеринкой.
   Так они заключили перемирие.
   Лорин добавила завершающий штрих к своему макияжу и расчесала волосы.
   И прежде, чем присоединиться к гостям, они обменялись последним поцелуем.
Глава 5

   В большой комнате, служившей им залом для  приемов,  в  воздухе  держался
аромат мяты и зеленого чая. Лишь то здесь,  то  там  по  хорошо  продуманной
схеме горели светильники. Оконная решетка бросала черную кружевную  тень  на
землю, залитую светом.
   Лорин была удивлена, что среди собравшихся не увидела ни одного  женского
лица. Менсур объяснил ей, что Фозия и его кузины предпочитают трапезничать в
апартаментах Салимы.
   Образовалось несколько групп. Якуб Хаят  уже  завел  длинный  разговор  с
каким-то незнакомцем, которого Менсур назвал Фуадом.
   Фуад Улема-шах!
   Он был одет во что-то  вроде  атласной  жилетки  темно-красного  цвета  и
длинные штаны с напуском, которые  поддерживались  поясом,  инкрустированным
металлом.
   Когда Менсур закончил  процедуру  знакомства,  Фуад  посмотрел  на  Лорин
снисходительным взглядом. Якуб поспешил предложить ей что-нибудь.
   - Не хотите ли выпить  чаю?  А  что  скажете  насчет  шампура  с  жареной
бараниной? Если только вы не выберете рубленое голубиное мясо с корицей.
   - Я думаю, что возьму прекрасное мясо с карри и рисом, что приготовил нам
Ибрагим, - ответила она с улыбкой.
   - Очень хорошо. Никуда не уходите. Я сейчас вам его найду.
   Когда он удалился, Менсур и Фуад обменялись  несколькими  словами.  Таким
образом, Лорин получила маленькую возможность поизучать  гостя  Его  темного
цвета с отчеканенными чертами лицо казалось чересчур правильным. Когда он не
улыбался, то низкие брови придавали ему выражение суровой важности. Но когда
он жмурил свои черные глаза так, что они почти закрывались и превращались  в
щелки,  то  вспыхивали  бриллиантами.  Однако  непроницаемый  взгляд   этого
человека невольно внушил Лорин определенное недоверие.
   Спустя некоторое время возвратился Якуб с тарелкой, наполненной  мясом  с
карри и рисом и знаменитым чатни из манго.
   Лорин уселась за низким столиком, а Менсур  пошел  за  блюдом  сам.  Якуб
следовал за ним по пятам.
   Фуад по-прежнему пристально глядел  на  нее,  ничего  не  говоря.  Затем,
неожиданно выйдя из этого состояния, он спросил:
   - Вам нравится здесь, мадам?
   - Конечно,  мосье.  За  исключением  жары,  у  меня  есть  все  основания
оставаться довольной.
   - Здесь ли, там ли, - продолжал он приглушенным  голосом,  -  мы  вкушаем
прелести жизни. Женщины обладают глубокой способностью к адаптации.
   Удивленная таким предисловием, Лорин приняла задумчивый вид.
   - Вы полагаете? - спросила она.
   Чтобы соблюсти приличия, она проглотила сильно перченный кусочек молодого
барашка, от которого у нее запылало во рту.
   Фуад продолжал говорить почти доверительным тоном. Он  закурил  сигарету,
ароматизированный запах которой был каким-то непривычно терпким.
   - Вы увидите наши деревушки, вы будете очарованы .  Алая,  словно  пламя,
Шитраль у подножия Гиндукуша, Скарду и ее снежные барсы, долина Свата  с  ее
зарослями шиповника.
   Он склонился к ней. Чувствовалось, что он  мог  бы  говорить  так  целыми
часами. Лорин, явно смущенная, закашлялась.
   Аромат, источаемый цветами в  букетах,  сливался  с  теплотой  воздуха  и
запахом зелени на столе. Весь этот дух ударил ей в  голову,  погрузив  ее  в
какое-то оцепенение, близкое к небытию.
   От всей этой ватной атмосферы, впрочем, как  и  от  уставленного  на  нее
взгляда Фуада, она почувствовала себя не в своей тарелке.
   Однако она не хотела расслабляться  под  воздействием  этого  колдовства,
которым они все, судя по их виду, наслаждались Она  вздрогнула,  когда  Фуад
вновь заговорил очень тихим голосом:
   - Воля - это опасное оружие.
   Лорин глянула на него с досадой, которую  испытывала  всякий  раз,  когда
чувствовала, что кто-то читает ее мысли.
   - Вы считаете, что лучше отдаться течению жизни и обстоятельствам?
   - Наша судьба не в наших руках, - заметил он поучительным тоном.
   - Вы хотите сказать, что никогда нельзя изменить ход событий?
   - Вовсе нет, при большой силе воли  можно.  Именно  в  этом-то  и  таится
опасность, потому что подобное поведение зачастую  влечет  за  собой  немало
бед. Надо жить в согласии с природой.
   Лорин покачала головой.
   - Мы принадлежим таким разным мирам, - сказала она.
   - Вы близки к тому, чтобы обрести мудрость, - ответил он  с  б