Дебора ТЕРНЕР
   ЦЕНА МОЛЧАНИЯ
   ГАВАЙСКАЯ РАПСОДИЯ


   Дебора ТЕРНЕР
   ГАВАЙСКАЯ РАПСОДИЯ



   ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru


Анонс

   Судьба  не  всегда  была  благосклонна  к  Кон-станс  Маккинон,  красивой
образованной девушке, блестяще владеющей несколькими иностранными языками  и
успешно  работающей  переводчиком.  Она  хранит  в  своем   сердце   тяжелые
воспоминания о детстве, о безвременно погибших родителях, о мужчине, который
предал ее ради карьеры... Кажется, будущее безотрадно и ничего не сулит  ей.
Но вот случайная встреча с таинственным незнакомцем коренным образом  меняет
ее судьбу, и две жизни - такие разные - сплетаются воедино.

ПРОЛОГ

   Катер скользил по  чистейшей  воде,  такой  прозрачной,  что  за  бортом,
глубоко внизу, можно было разглядеть проносящихся мимо ярких рыб. Вдали море
густо  синело,  местами  отсвечивая  зеленым,  а  там,  где  дно   покрывали
водоросли, темнели пятна цвета густого вина. Кон-станс подплывала к острову.
Она старалась быть спокойной, изо всех сил сохраняя  невозмутимое  выражение
лица, хотя  очень  разволновалась.  Воспоминания  нахлынули  на  нее  бурной
лавиной. Да, здесь она познакомилась с ним. Что ж, в ее жизни не было особых
подъемов, зато не было и сокрушительных падений. До тех пор пока не появился
Сидней.
   Разумеется,  она  справится  с  этим   разрушительным   чувством.   Пусть
одиночество и печаль, но ведь то, что было между ними, просто  романтическая
иллюзия. После того как Фрэнк бросил ее, она страдала так, как, ей казалось,
еще никто не страдал. Но она справилась с этим. Справится и  сейчас.  Придет
время, и она еще будет счастлива.
   Ее беспокоило другое. Сидней пробудил  в  ней  абсолютно  новую  женщину,
дикую и чувственную, которая могла сделать такую  глупость,  как  предложить
себя на одну ночь!
   По своему прошлому опыту Констанс не считала себя чувственной. Фрэнк  был
чутким любовником, он всегда старался, чтобы она получила максимум ощущений,
и Констанс откликалась на его ласки радостно и с теплотой. Но это  не  могло
сравниться с той бурей страсти, которую Сидней пробуждал в ней  одним  своим
прикосновением. Ту, другую женщину, которой она становилась в такие моменты,
Констанс не знала, да и не хотела знать.
   Утешало ее только одно: Сидней тоже был на  какое-то  мгновение  захвачен
этой страстью, но он смог этому противостоять. А она оказалась слабее.
   Прекрати, приказала себе Констанс,  Немедленно  прекрати.  Но  ничего  не
получалось. Она закрыла глаза и вспомнила все...

Глава 1

   Констанс Маккинон прибыла утром в "Гранд Каскаде" - знаменитый  отель  на
Гавайях,  хозяином  которого  был   француз.   Отель   славился   изысканной
французской кухней, роскошными интерьерами и гостеприимством. Поэтому его  и
выбирали бизнесмены и политики для проведения  встреч  на  высшем  уровне  и
неофициальных мероприятий. Завтра должно было открыться подобное  совещание,
и Констанс была приглашена на него переводчиком японского языка.
   Оставив позади шумный и пыльный Нью-Йорк, суетную деловую жизнь  большого
города, девушка полной грудью вдохнула свежий  морской  воздух,  пропитанный
ароматом раскаленных на солнце душистых трав и цветов. Несмотря  на  то  что
приехала ома сюда не на отдых, а  для  напряженной  работы,  сама  атмосфера
курорта, природа острова и комфортабельный отель действовал и  успокаивающе,
расслабляли  нервную  систему.  Закончив  оформление  и  необходимые   дела,
Констанс спустилась в бар, чтобы выпить чашечку кофе и передохнуть.
   Улыбчивый темнокожий мужчина средних лет, который уже много  лет  работал
здесь барменом, встретил ее, как свою, да она и была здесь своей.  По  долгу
службы ей часто приходилось бывать в этих местах.
   - Рад тебя видеть. Как дела? - приветствовал ее Билли.
   - Спасибо, все  идет  своим  чередом.  Новостей  практически  нет.  Много
работаю.
   - Думаю, тебе будет интересна предстоящая встреча.
   Большие  зеленые  глаза  Констанс  Маккинон   грустно   блеснули,   брови
вопросительно поднялись.
   - Почему ты так думаешь?
   -  Ну,  все-таки  участники  совещания  твои  земляки.  Тебе,   наверное,
интересно с ними пообщаться.
   Констанс улыбнулась бармену, поставившему  перед  ней  высокий  стакан  с
холодной минеральной водой и чашечку ароматного кофе.
   - К тому же те австралийцы, которые приедут сюда, очень  важные  люди,  -
серьезно сказал он.
   - Да, министр финансов и министр торговли собственными  персонами  явятся
сюда поговорить со своими японскими коллегами. Большие шишки,  -  беззаботно
отозвалась Констанс, пряча за ослепительной  улыбкой  неосознанно  возникшее
вдруг неприятное чувство.
   С самого начала она хотела было под благовидным предлогом  отказаться  от
участия в переговорах, имея для этого личные причины, но не  в  ее  правилах
было говорить "нет", когда  предлагают  работу.  Ее  ценили  за  безупречный
японский и часто приглашали переводить деловые встречи.  А  Констанс  любила
свою работу, и ей нравилось приезжать сюда, на Гавайские острова.  Потягивая
прохладную минералку, она окинула взглядом владения Билли. Бар был прекрасно
оформлен, здесь царила уютная домашняя атмосфера.
   - Я и не знала, что все еще так заметно мое происхождение, ведь я  уехала
из Австралии десять лет назад, - задумчиво  произнесла  Кон-станс.  Да,  она
уехала, когда ей исполнилось восемнадцать. И мне там было не слишком хорошо,
подумала она. Скорее, очень плохо.
   - У тебя еще остался небольшой акцент, ответил Билли  и  переключил  свое
внимание на человека, который вошел в бар и сел за один из столиков.
   - Добрый день, сэр. Что вам принести?
   - Виски с содовой, сильно разбавленное, пожалуйста.
   Констанс невольно обернулась. Приятный голос  нового  посетителя  был  из
тех, что нравятся женщинам,  но  она  оглянулась  не  поэтому.  Ее  внимание
привлек  акцент.  Своеобразные  носовые  гласные   и   знакомые   интонации,
характерные для ее  предков.  Он  определенно  из  австралийской  делегации.
Возможно, дипломат. Не политик, это точно. Во-первых, он для  этого  слишком
молод. Ему лет тридцать пять, не больше. Элегантен. Уверен в  себе.  Видимо,
богат. Достиг высокого положения в обществе.
   Констанс,  которая  выросла  в  семье   дипломатов,   без   труда   могла
охарактеризовать незнакомого человека.
   Незнакомец потянулся за газетой, лежавшей на соседнем столике,  и  она  с
удивлением ощутила легкое волнение в груди, когда остановила взгляд  на  его
мускулистых вытянутых ногах. Но это была скорее неприязнь, чем  возбуждение.
Что же именно ее раздражало в нем? Идеально подогнанный по фигуре костюм  от
знаменитого лондонского дизайнера, мягко  облегающий  его  широкие  плечи  и
стройные ноги, светлая рубашка, подобранная под цвет глаз? Но дело  было  не
только в шикарной одежде. Может быть, уверенный взгляд? Этот  красавчик,  по
всей видимости, считает день прожитым зря, если не вскружил голову очередной
жертве.
   Молодой человек, словно прочитав ее мысли,  взглянул  ей  прямо  в  лицо.
Взгляд его был явно оценивающим. Констанс не считала  себя  сногсшибательной
красавицей, но все-таки  привыкла  к  тому,  что  мужчины  обращают  на  нее
внимание. Не очень высокого роста,  она  была  тоненькой  и  пропорционально
сложенной.  Держалась  прямо,  чем  напоминала  балерину.  Мужчины  отдавали
должное ее тяжелым рыжеватым волосам, белоснежной  коже  и  большим  зеленым
глазам с бирюзовым отливом. В ее  облике  было  что-то  несовременное,  хотя
одета она была в строгий черный костюм английского покроя. Узкая юбка высоко
открывала стройные ноги,  обутые  в  классические  лодочки  на  шпильке.  Но
видимо, на этого австралийца она не произвела впечатления. Единственное, что
читалось на его лице, -  это  попытка  дать  ей  оценку.  Под  его  взглядом
Констанс почувствовала себя неловко. Уверенность в себе как рукой сняло.
   Он решил, что я положила на него глаз, подумала она. Нервы  у  него  явно
крепкие! И самомнения хватает!
   Забыв  о  привычной   осторожности,   Констанс   холодно,   с   нарочитым
безразличием посмотрела на незнакомца за столиком. Их  взгляды  встретились.
Он был спокоен и невозмутим, в глазах читалась скука и  уверенность.  Но  от
нее не  укрылось  и  любопытство,  которое  она  явно  вызывала  у  молодого
человека. Его светлые глаза чуть прищурились, и от  этого  взгляд  стал  еще
более оценивающим. Констанс в какой-то момент стало страшно, но  она  быстро
взяла себя в руки и, чтобы не подать виду,  приветливо  улыбнулась  молодому
человеку, а затем спокойно отвела взгляд в сторону. Фрэнк часто повторял ей,
что, когда она улыбается,  крошечные  складочки  в  уголках  ее  пухлых  губ
становятся глубже и на лице появляется отчужденность,  которая  интригует  и
привлекает одновременно.
   Сердце бешено колотилось, в голове что-то стучало.
   Дура, дура... Нельзя себя так вести. Я не должна  была  отвечать  на  его
взгляд, теперь он решит, что вызвал у меня  интерес.  Констанс  чувствовала,
что за внешним безразличием, которое демонстрировал  незнакомец,  скрывается
любопытство к ее персоне. За несколько секунд  их  безмолвного  диалога  она
уловила, что вызвала в нем желание. И,  имея  некоторый  опыт  в  общении  с
мужчинами, она распознала в себе опасную комбинацию возбуждения и невольного
интереса. Сексуальное влечение - это рискованно, неуправляемо и даже опасно.
Играть с этим нельзя, можно превратить свою жизнь в ад, поэтому  Констанс  и
решила выбросить подобные  эмоции  из  жизни,  оставив  для  себя  работу  и
карьеру. И тем не менее этот откровенный мужской  призыв,  умело  спрятанный
под маской безразличия, заставил ее ответить  тем  же.  По  ее  коже  словно
пробегали электрические искры. Она поднесла стакан с минералкой к губам.
   Сама  виновата.  Повела  себя  как  дешевка,  как  дура,  которая  пришла
знакомиться в бар для одиночек. За долгие годы работы переводчицей  Констанс
выработала в себе твердые  правила.  Сегодня  она  их  нарушила.  Ее  сильно
встревожило то, что один только  взгляд  незнакомого  человека  заставил  ее
переступить некую незримую границу. Но еще больше беспокоило то, что все  ее
тело по-женски мягко и лениво  погрузилось  в  предвкушение  удовольствия  и
сладострастия, что не имело ничего общего с ее жизненными  принципами,  зато
имело прямое отношение к мужчине, который молча сидел неподалеку.
   Бармен отнес незнакомцу виски и нажал кнопку на магнитофоне. В баре  тихо
зазвучала музыка Моцарта.
   - Ты его знаешь? - тихо спросил бармен. Констанс покачала головой.
   - Похоже, твои рыжие волосы и стройные ноги  пришлись  ему  по  вкусу,  -
заметил Билли.
   Констанс покрутила в руке стакан с минеральной водой, не  отводя  взгляда
от поднимавшихся вверх пузырьков.
   - Он гость, - тихо сказала она.
   Констанс прекрасно понимала, что находится на работе, а согласно условиям
контракта, она не имела права вступать  в  какие-либо  отношения  с  гостями
отеля, а она и  так  уже  переступила  некую  дозволенную  грань,  при  этом
досадуя, что незнакомец одним взглядом вывел ее из равновесия.
   - А когда приезжают остальные дипломаты? Билли  был  в  курсе  всех  дел,
происходящих в отеле.
   - Обед назначен на четыре часа, - сообщил он, - значит, через пару  часов
все должны быть здесь. Это касается австралийцев, а японцы  прилетят  где-то
через чае.
   - Спасибо, Билли, ты спас мне жизнь, - допив  кофе,  сказала  Констанс  и
встала из-за столика.
   - Ты должна больше  есть,  -  по-отечески  заботливо  ответил  бармен.  -
Работа, конечно, хорошо, но от нее мяса на костях не прибавляется. А у  тебя
к тому же темные круги под глазами. Я еще в прошлый раз тебе говорил, что...
   - Лучше скажи это моим работодателям, которые выдергивают меня из постели
и заставляют переводить всю ночь напролет.
   - Но тебе же это нравится...
   - Не променяю ни на что другое, ты прав. Увидимся позже,  а  сейчас  хочу
зайти к Эвелин.  Все  еще  ощущая  присутствие  незнакомца,  который  теперь
потягивал виски, погрузившись в газету, Констанс  быстрыми  шагами  пошла  к
двери. Чутье подсказывало ей, что этот человек не пропускает  ни  одного  ее
движения. Надеюсь, я ему  так  же  неприятна,  как  он  мне,  подумала  она,
стараясь себя успокоить.
   Покинув бар, Констанс направилась в бизнес-центр,  располагавшийся  здесь
же, в отеле. У Эвелин  Джефер,  которая  руководила  цент  ром,  обеспечивая
каждого дипломата, промышленника или бизнесмена всем необходимым для работы,
было сейчас трудное время. Ее брак распался, развод прошел  тяжел,  пришлось
продать свой дом на материке и  переехать  сюда,  в  корпус  для  персонала,
вместе со своей семилетней дочкой.
   В прошлый ее приезд обычно спокойная и выдержанная Эвелин рыдала у нее на
плече, и  они  часами  разговаривали.  И  теперь,  увидев  Констанс,  Эвелин
радостно поздоровалась с ней:
   - Рада снова тебя видеть. Как там Нью-Йорк?
   - Шумит, - ответила Констанс и осторожно спросила:
   - А как?..
   - Все так же. По-прежнему очень привязана к отцу, - перебила ее Эвелин.
   - А ты все еще живешь в комнатах для персонала?
   - Да, а Агнес все так же хочет ехать в Калифорнию к Джиму. А я  никак  не
могу убедить ее, что ей будет лучше здесь, со мной... Она ведь  думает,  что
там сможет каждый день ездить Диснейленд.
   - Глупышка.
   - Да, - опустив взгляд  на  ворох  бумаг,  горько  отозвалась  Эвелин.  -
Помнишь, в прошлый раз я говорила тебе, что Джим что-то  задумал?  Так  вот,
мой достойный супруг не желает делиться своим  состоянием,  доставшимся  ему
тяжким трудом. И поэтому объявил себя банкротом  И  теперь  у  нас  с  Агнес
ничего нет.
   - Как так?!
   - Детка, если у тебя хороший адвокат, можно  сделать  что  угодно.  О,  я
вполне понимаю Джима. Он вырос  здесь  -  в  маленькой  хижине  у  верфи,  в
бедности. Ему пришлось тяжело и много работать, чтобы выбиться в люди. И  он
ни с кем не собирается теперь делиться. Но он проиграл в другом, потому  что
опекунство над ребенком получила я. К сожалению, я не могу позволить себе  и
дочери билеты в Калифорнию. А одну ее  не  отпущу.  -  Ее  прервал  телефон.
Эвелин сняла трубку и сказала:
   - Да, сэр, мы можем организовать это прямо сейчас. - Она повесила  трубку
и обратилась к Констанс. - Тебя вызывают  в  двадцатый  номер.  Там  кому-то
срочно надо перевести документ с английского на японский.
   -  Я  думала,  что  австралийцы  раньше  четырех  не  появятся,  -   тихо
пожаловалась Констанс и встала. - Ладно, хватит бездельничать.
   - Примерная сотрудница, - отозвалась Эвелин. - Какие еще языки выучила за
последнее время?
   Констанс усмехнулась.
   - Баскский. Считается, что он один из самых сложных в мире.
   - И много народу на нем говорит?
   - Почти никто. - В глазах Констанс прыгали  веселые  огоньки.  -  Человек
шестьсот, не больше.
   - Зачем тогда его изучать?
   - Ради интереса, - весело ответила Констанс.
   - И много ты уже знаешь?
   - Могу сказать "доброе утро" и "добрый вечер". Наверное,  выучу  еще  "до
свидания". Остальное для меня тайна за семью печатями. - Констанс  вышла  из
комнаты и начала быстро подниматься по лестнице, скользя ладонью  по  резным
перилам, уже отполированным тысячами рук. Она подумала, что в  Австралии  не
увидишь ничего подобного. Вообще ничего хорошего.
   Здешние острова всегда процветали и богатели, вначале на индиго, потом на
хлопке, но всегда на труде рабов. Великолепное здание отеля  было  построено
когда-то как  плантаторский  дом.  Его  белая  колоннада  и  белая  лестница
навевали воспоминания о старом американском  Юге.  После  гражданской  войны
семейство  плантаторов  обеднело,  и  здание   перешло   в   руки   богатого
французского  предпринимателя.  Он  перестроил  его   под   отель,   который
процветает вот уже не один десяток лет.
   Остановившись  у  нужного  номера,  Констанс   сделала   глубокий   вдох,
расправила плечи и постучала. Дверь тут же открылась, и  она  увидела  прямо
перед собой того незнакомца из бара. Это было настолько неожиданно, что  она
едва справилась с растерянностью, но, взяв себя в руки, вежливо улыбнулась.
   Его большие серые глаза были такими светлыми, что  казались  прозрачными.
Он какую-то секунду смотрел в глаза  Констанс,  затем  улыбка  на  его  лице
сменилась ледяной гримасой, несмотря на которую ей опять показалось,  что  в
его глазах промелькнул интерес. Это наблюдение вызвало удивление у  Констанс
и явно взволновало ее.
   - Добрый день, - сказала она сдержанно и официально. - Мне  сказали,  что
вам требуется помощь переводчика. Я к вашим услугам, сэр.
   - Да, с английского на японский. Вы можете сделать это?
   - Разумеется, сэр.
   - Проходите, пожалуйста, - пригласил он ее.
   Она вошла в просторный номер отеля.
   - Это конфиденциальный документ,  мисс...  От  его  пристальных  глаз  не
укрылось ничего, даже отсутствие обручального кольца.
   - Маккинон, - коротко сказала она.
   - Рад познакомиться, мисс Маккинон. Меня зовут Сидней Дрейк.
   Констанс машинально пожала протянутую руку. Его пожатие было крепким,  но
не жестким. Но по ее ладони пробежала словно электрическая искра,  и  у  нее
вдруг перехватило дыхание. Она бессознательно  отдернула  руку.  Черт,  этот
парень просто динамит. А главное от него ничего не скроешь. Тем не менее  на
его лице это почти никак не отразилось. Но что-то предательски  задрожало  у
нее внутри, когда его  губы  поджались,  а  в  прищуренных  глазах  блеснула
ирония.
   Он спокойно сказал:
   - Боюсь, вам придется работать здесь, мисс  Маккинон.  -  Затем  прибавил
тоном, в котором чувствовалась насмешка, сильно задевшая ее. - Если желаете,
я могу оставить дверь открытой.
   Она вспыхнула. Он замечает слишком многое, вернее просто читает ее мысли.
   - В этом нет необходимости, сэр, - ответила она, стараясь придать  голосу
удивление, которое поставило бы этого парня на место.
   - Вы понимаете, что я хочу перевод в японских иероглифах?
   - Да, сэр, - ответила Констанс, как она надеялась, с достоинством.
   Сидней Дрейк протянул ей письмо от  японского  бизнесмена,  представителя
одной из известных крупных промышленных компаний.
   - Это то письмо, на которое я написал ответ, - сказал он. - Наверное, вам
будет проще, если вы ознакомитесь с ним, чтобы понять, о чем идет речь.
   Из письма Констанс поняла,  что  Дрейк  принимает  финансовое  участие  в
каких-то новых разработках. Хорошо зная  оттенки  делового  стиля  японского
языка, она поняла, что промышлен ник пишет Сиднею  как  равному  Значит,  он
человек влиятельный.  Что  ж,  это  видно  не  только  по  письму,  подумала
Констанс. К тому же, видимо, властный.
   Стараясь не обращать внимания на его  присутствие,  Констанс  взялась  за
работу. Интересно, откуда его неприязнь  к  ней?  А  может,  ему  просто  не
нравятся  рыжие  женщины,  которые  пьют  в  барах  минеральную  воду.   Его
присутствие явно волновало Констанс, но, к счастью, она давно уже  научилась
при любых обстоятельствах концентрировать внимание на работе. И  теперь  это
качество пригодилось. Дрейк дал довольно сложный документ, и ей понадобилось
время, чтобы перевести его. Когда перевод был готов, она сказала:
   -  Пожалуйста,  сэр.  Я  закончила.  -  Она  положила  листки  бумаги  на
сверкающий полированный стол.
   Он тоже умел сосредоточиться на работе, и ей пришлось дважды обратиться к
нему. Когда он посмотрел на нее, его темные брови сошлись  на  переносице  и
выражение лица стало серьезным.
   - Прочитайте, пожалуйста, вслух, желательно на японском.
   Констанс выполнила  его  просьбу,  которая  не  вызвала  у  нее  никакого
затруднения. Японский язык она знала хорошо.
   - У вас отличное произношение, - заметил Дрейк, когда  она  закончила.  -
Наверное, вы знаете этот язык с детства?
   - Да, сэр.
   - Понятно, - суховато проговорил он.
   -