дрожать. - Но теперь все  в  порядке,
не так ли? Ты, наконец, получил, что хотел. По крайней мере папы нет теперь,
и он не узнает, что стало с его делом.
   Она немного успокоилась, вспомнив, что Дэниелу пришлось дорого  заплатить
за собственность, которую она унаследовала после  смерти  Кэлама.  -  А  что
теперь? Теперь ты все это снесешь и  построишь  на  этом  месте  магазин  из
стекла и бетона?
   Он ничего ей не ответил.
   - Мне жаль, что так случилось с твоим отцом, - произнес он тихо.
   - Жаль? - Она холодно на него взглянула. - Все  это  от  переживаний.  От
пытался не утонуть, держался за то, что у  него  было.  Но  в  конце  концов
борьба оказалась для него слишком жестокой. И сердце его перестало биться, -
констатировала она с горечью.
   - Он мог бы пойти более легким путем. Но  он  решил  поступить  иначе.  -
Дэниел сжал губы, а потом добавил:
   - У меня был билет на самолет, сразу  же  после  похорон  я  должен  быть
лететь. Если бы не это обстоятельство, мы могли бы поговорить еще тогда.  Но
я не мог остаться. - Он задумчиво глядел на нее. - Как у тебя дела?  Как  ты
справляешься?
   Лора вся сжалась.
   - Пожалуйста, не оскорбляй меня, делая вид, что тебе это интересно.  -  В
голосе ее слышался лед. Она отвернулась от него и пошла  по  дороге.  Ей  не
хотелось больше быть  с  ним,  разговаривать,  ворошить  прошлое.  Это  было
слишком тяжело. Нервы ее были напряжены до предела.
   Джеймс, конечно, уже сделал все, что задумал. Она  не  хотела,  чтобы  он
встречался с Дэниелом. У Джеймса  уже  и  так  достаточно  неприятностей  за
прошлые проделки. И она думала, что его властный брат вряд  ли  одобрит  его
последнюю затею.
   - Твой друг уже закончил свое дело? - спросил ее Дэниел как ни в  чем  не
бывало.
   Она остановилась и обернулась, широко раскрыв от удивления глаза. Она все
еще продолжала смотреть на него, когда он сказал:
   - Конечно, я все  видел.  Ты  думаешь,  что  меня  легко  обмануть?  Хотя
признаюсь, мне странно видеть,  что  ты  кому-то  помогаешь.  -  Говорил  он
холодно, и тон его был насмешливым. - Интересно, что ты за это будешь иметь?
Лора процедила сквозь зубы:
   - Не понимаю, почему я выслушиваю все это? У  тебя  какие-то  извращенные
понятия о жизни. Мне почти жаль тебя.
   - Думаю, он богат? Ведь дело в этом, Лора? Ты нашла кого-то,  кто  сможет
решить все твои проблемы?
   Ее охватил гнев. Кто он такой, чтобы судить ее? Она вспомнила о Джеймсе и
о том, что когда-нибудь он действительно получит солидное  наследство.  Губы
ее скривились в холодную улыбку.
   - Дело в том, - она старалась говорить спокойно, - что  он  действительно
будет очень богатым. Ты удовлетворен? -  И,  не  дожидаясь  ответа  на  свой
вопрос, добавила:
   - А теперь извини меня, я действительно должна идти.
   На этот раз он не пытался остановить ее. Луна ярко освещала  его  строгие
черты, крепкий подбородок, упрямый рот. Лора проскользнула  мимо,  чувствуя,
что окоченела от холода. Ей  хотелось  как  можно  дальше  уйти  от  Дэниела
Ворвика. Она не могла выносить его.
   Как хорошо, что он так много времени проводит за границей. Ей не нужно  с
ним больше встречаться, никогда.
   Сводные братья не очень похожи друг на друга, подумала Лора, когда Джеймс
подошел к ней несколькими минутами позже. Хотя у них общий отец.
   У Джеймса были длинные, до воротника, темно-каштановые волосы. Черты лица
приятные и не такие  резкие,  глаза  светло-карие,  часто  задумчивые,  губы
мягкие, пухлые. Иногда он сжимал их, когда злился, но чаще  всего  они  были
растянуты в широкую улыбку. Нет, он совсем не был похож на своего брата!
   - Все в порядке, Лора, - сказал он весело, сажая ее в свою машину. - Я же
говорил тебе, что это очень просто.
   - Говорил, - ответила она.
   Машина у Джеймса была яркая, спортивного типа. Он любил скоростную  езду,
даже слишком любил, считала иногда Лора.
   - Может быть, тебе стоит поблагодарить Бога за то, что ты остался  цел  и
невредим, - заметила она строго.
   Он покосился на нее:
   - Что с тобой, Лора? Ты чем-то раздражена. Какие проблемы?
   - Только одна, - вздохнула она. -  Я  встретила  сейчас  твоего  сводного
брата.
   - Дэниела! - воскликнул он, крепко схватившись за руль. -  Но  он  должен
сейчас быть во Франции. Что он здесь делает?
   - Это тебе  лучше  знать,  что  он  здесь  делает.  Он  приехал  с  тобой
повидаться.
   - О, черт!  -  Он  взъерошил  пальцами  волосы.  -  Это  все  мать!  Могу
поспорить, это ее рук дело! - Он со  злостью  переключил  машину  на  другую
скорость, так как они выезжали на главную дорогу. -  Я  думал,  что  отдохну
немного, когда она поехала летом во  Францию.  Но  она,  вероятно,  склонила
Дэниела на свою сторону. Проклятье! - Он прибавил скорость. - Она,  наверно,
никогда не успокоится. Без конца ругает за отметки,  которые  я  получил  на
экзаменах. Почему ты так плохо работаешь, разве ты  не  знаешь,  что  придет
день, и тебе придется запять свое место на  предприятии  Ворвиков?  Она  все
время давит на меня.
   Почувствовав горечь в его словах, Лора мягко заметила:
   - Может быть, Джеймс, ты действительно не осознаешь  своих  способностей?
Ведь ты сдал экзамены, совершенно не готовясь к ним. Если бы ты хоть немного
поработал, результат был бы иным.
   - А зачем? - спросил он ее, нахмурясь. - Не понимаю,  почему  Дэниел  так
настаивал, чтобы я поступил в университет? Меня интересует искусство. Вот  в
чем я силен. Я хочу творить. Может быть,  заняться  дизайном,  а  не  играть
вторую скрипку в оркестре  моего  брата.  Как  будто  бы  в  нашей  компании
останется место еще для кого-нибудь, если вожжи будут в руках у  Дэниела.  -
Лицо его  выражало  недовольство.  -  Я  бы  мог  поехать  в  Европу  или  в
Соединенные Штаты, сделать  что-то  интересное,  вместо  того  чтобы  терять
четыре года на учебу. Ведь мой диплом не поможет занять  мне  сразу  хорошее
место на фирме. Он хочет, чтобы я начал работу с самой низкой должности.
   Машина летела с бешеной скоростью.
   - Притормози, пожалуйста, - попросила Лора, схватившись за сиденье.
   - Извини. - Он притормозил. - Я вовсе не хочу срывать свое зло  на  тебе.
Просто в последнее время мне ужасно не везет.  Все  плохо.  Мать  продолжает
меня пилить за то, что я разбил машину. Но я не виноват. Поворот  был  очень
крутым, а дорога слишком скользкая. Послушать только, что она говорит мне по
телефону. Можно подумать, что мне четырнадцать лет, а не двадцать три.
   - Но она беспокоится, - возразила Лора сухо. Джеймс скривил физиономию. -
Возможно, ты права, - согласился он со вздохом. - Я должен был поехать домой
в Окли на Пасху. Она бы была довольна. Но я не сделал этого,  а  теперь  она
хочет узнать, почему я не приехал, что меня здесь держит, с кем я общаюсь  и
все такое прочее, как будто бы вся наша династия распадается на части.
   - На Пасху? - удивилась Лора. - Но ты же был здесь, мы ездили на  пикник.
Почему ты не сказал мне, что тебя ждали дома?
   - Да ладно, Лора. Ты была расстроена. И я тебя понимаю.  Смерть  отца,  а
потом эти заботы... Должен же был кто-нибудь развеселить тебя немного.
   - Ты сделал это из-за меня? О, Джеймс! Я не знала. Ты сказал,  что  планы
твои сорвались...
   Она очень расстроилась, что из-за нее  у  него  испортились  отношения  с
семьей. Она могла делать все, чтобы не встречаться с Дэниелом  Ворвиком,  но
Джеймс был ее другом, даже братом, которого у нее никогда не было. Теперь ее
мучила совесть. - И, все равно ты должен был поехать домой. Для тебя же было
бы лучше, - сказала она спокойно.
   - Это не помогло бы. Они стали бы меня пилить из-за моего образа жизни. Я
правильно сделал, что остался с тобой. Было гораздо веселее, чем дома.  Я  и
так-то в тисках. Дэниел полностью контролирует все мои деньги, пока  мне  не
исполнится двадцать пять лет. Скорей бы уж, чтобы я  мог  тратить  на  своих
друзей, сколько хочу. Не понимаю, почему мы не можем как  следует  напиться,
если нам так хочется.
   Лора вся напряглась. У нее стало стучать в ушах так сильно, что она  даже
не слышала шума машины.
   - Ты действительно  думаешь,  что  он  приехал  сюда,  чтобы  все  о  нас
разузнать?
   - Вероятно, в основном из-за  этого.  -  Джеймс  внимательно  смотрел  на
дорогу, потом свернул налево, на улицу, где жила Лора.
   - Так скажи ему, что он ошибается. Что между нами ничего нет.
   Он остановил машину у кирпичного здания,  где  она  снимала  квартиру,  и
выключил зажигание.
   - А разве это правда? - спросил он ее хрипло. - Ты мне  очень  нравишься,
Лора, мне с тобой хорошо. Ты всегда со мной в трудную минуту, помогаешь  мне
выпутаться из всех передряг, ты всегда со мной, когда мне нужен друг. Ты для
меня много значишь.
   - Джеймс, я твой друг. Ты это знаешь. Но я не  хочу,  чтобы  ты  думал...
Понимаешь? Чтобы ты...
   Он заставил ее замолчать, дотронувшись пальцем до ее рта.
   - Прекрасно, Лора. Я знаю, что ты чувствуешь. Ты  не  должна  мне  ничего
говорить. Давай пока не будем об этом.
   Она не стала продолжать разговор, но это не решало  проблемы.  Все  равно
она беспокоилась. Джеймс был ее другом. Они подружились в тот день, когда он
пришел в магазин, чтобы купить картину и подарить ее на день рождения  своей
матери. Она поболтала с ним, показала ему, что интересного есть в  магазине,
не зная, что он брат Дэниела. И она не хотела, чтобы  он  думал,  что  между
ними существует что-то большее. У нее не было к нему таких чувств.
   - Джеймс...
   Он твердо сказал:
   - Пусть тебя это не волнует. И выбрось Дэниела из головы. Я беру  его  на
себя. - Он положил руку на спинку сиденья. - Не думаю, что он пробудет здесь
больше двух дней.  Ему  неудобно  находиться  в  Окли.  Лондонская  квартира
гораздо удобнее, чтобы заниматься делами.
   Лора старалась выглядеть спокойной. Джеймс прав. Конечно, прав.  Вряд  ли
она еще раз встретится с Дэниелом. Поэтому не стоит так волноваться.  Просто
она слишком возбуждена, вот и все.
   - Не забудь о пикнике завтра на пляже, - напомнил ей  Джеймс,  когда  она
выходила из машины. - Я приеду за тобой около семи, хорошо?
   - Хорошо, - ответила она, но хорошо она себя  не  чувствовала.  День  был
ужасным, во всех отношениях ужасным.

Глава 2

   Вечеринка проходила в самом укромном уголке пляжа, где не  было  ветра  и
песок был твердым и ровным, а  бухточки,  окруженные  скалами,  и  заливчики
создавали  атмосферу,  напоминающую  сборище   контрабандистов.   В   кругу,
выложенном из серых камней, горел костер, а шум волн  смешивался  с  музыкой
радиоприемников, поставленных в  удобных  местах.  Кто-то  приготовил  пунш,
который шел очень хорошо.
   Лора поискала глазами в толпе Мэгги, но ее нигде не было.  Видно,  что-то
ее задержало. Она все еще не вернулась, когда Джеймс  приехал  за  Лорой,  и
Лора оставила Мэгги записку, чтобы она шла сюда.
   Лора не могла сидеть спокойно. Она все время вертелась. Пальцы  ее  босых
ног ворошили песок, проделывая в нем маленькие канавки. Посасывая свой пунш,
она подошла к воде, нашла удобное место, где могла сидеть  и  смотреть,  как
волны с шумом разбиваются о берег, превращаясь в пену.
   Вынув  из  сумки  небольшой  этюдник,  она  стала  набрасывать   быстрыми
уверенными штрихами контуры просторного изгибающегося побережья бухты.
   Появление в ее жизни Дэниела сделало ее не уверенной в себе. Впрочем,  он
всегда вызывал у нее такое чувство, с самой первой встречи...
   У нее были каникулы, и она помогала в магазине, когда  он  впервые  вошел
туда. Его  высокая  внушительная  фигура,  казалось,  заполнила  собой  весь
магазин. Волосы у него были темные, почти  черные,  и  коротко  подстрижены;
лицо властное, худощавое.  Такое  лицо  вызывает  волнение,  подумала  Лора.
Подбородок его был решительным, бескопромиссным,  рот  твердый,  с  оттенком
жестокости. Она подумала, что он будет  решительным  противником  тому,  кто
окажется настолько глуп, что вступит с ним в борьбу. Одет он  был  неброско,
но чувствовалось, что его костюм стоит дорого. Одежда не скрывала его ладной
мускулистой фигуры.
   Без каких-либо предварительных разъяснений он сказал:
   - Я ищу Кэлама Брэнта. Он здесь? Его властный тон заставил ее  напрячься.
Она довольно робко ответила:
   - Он вышел. Может быть, я могу вам помочь?
   Когда она вышла из-за прилавка,  его  холодные  серые  глаза  окинули  ее
фигуру, оценивая. На ней была обтягивающая майка  и  джинсы,  тоже  довольно
узкие. Ей не понравилось, что он так ее разглядывает.
   - Вы, должно быть, Лора, - произнес он задумчиво. - Я  -  Дэниел  Ворвик.
Она кивнула и сказала:
   - Вы из Окли? Отец говорил мне, что вы должны приехать.
   Правда, Кэлам не сказал ей,  что  за  дела  у  него  с  Ворвиком.  Просто
сообщил, что тот должен приехать. Отец  казался  озабоченным,  даже  немного
сгорбился от усталости. И ей показалось, что лицо его стало бледным. Она  не
знала,  отчего,  но  ей  показалось,  что  предстоящая  встреча  с  Ворвиком
тревожила его. Ему не хотелось его видеть, но  она  знала,  что  спрашивать,
почему, было бесполезно: он был не таким человеком, чтобы делиться с  кем-то
своими трудностями.
   - Он ушел посмотреть на карточный  столик  эпохи  Регентства,  но  должен
скоро вернуться.
   - Ничего. Я пришел немного раньше, чем мы договорились.
   Он стал ходить по магазину, осматривая вещи, выставленные на  продажу.  И
она спросила:
   - Вы интересуетесь старинными вещами?  -  Она  положила  руку  на  резной
шкафчик, проведя пальцем по замысловатой инкрустации,  -  Смотря  какими,  -
небрежно заметил он, быстро окинув взглядом стоявшие в магазине вещи. -  Ваш
отец, кажется, интересуется картинами. Есть здесь что-то стоящее?
   Лора вспомнила, что говорили о замечательной коллекции картин,  собранных
Ворвиками, и сухо ответила:
   - Боюсь, что вы не найдете здесь ни полотен Моне, ни картин Ренуара. -  А
потом добавила:
   - Именно это вы ищете, не так ли?
   - Вы так считаете? Почему? Пожав плечами она ответила:
   - Так пишут в газетах.
   Его серые глаза диковато поблескивали.
   - Не стоит верить всему, что пишут в газетах.
   Она холодно на него взглянула:
   - Чему из того, что о вас пишут, я не должна верить? - спросила она.  Рот
его скривился в усмешке. Он оценил ее ответный удар.
   - Вот, например, очень неплохие работы маслом. Вот эта написана пятьдесят
лет назад. На картине был изображен парусник с грузом, прикрытым  брезентом,
на фоне  черного  штормящего  моря.  Картина  напоминала  время,  когда  под
прикрытием темноты контрабандисты  доставляли  в  страну  шелк,  бренди  или
пряности.
   Он внимательно изучал  картину.  Наконец  повернулся  к  ней  и  спокойно
спросил:
   - Вам здесь интересен сюжет? Или же вас привлекает манера письма?
   - Вы явно не романтик, - ответила она. - Вас ничто  не  интересует,  ведь
так? - Она нахмурилась.
   - А вас? - спросил он.
   - Мы собираем такие вещи, которые нравятся нашим покупателям, -  ответила
она, раздраженная тем, что он заставляет  ее  защищаться.  -  Мы  должны  на
что-то жить.
   - Сомневаюсь, что вы сможете жить на то, что у вас здесь  собрано.  -  Он
прошел в заднюю комнату, и Лора последовала за ним, несколько  расстроенная.
Вещи покупал ее отец. Возможно, они  были  не  высшего  класса,  но  магазин
работал многие годы. Какое право имеет этот Дэниел Ворвик приходить  сюда  и
утверждать, что отец делает все не так, как нужно?
   Он стал изучать картину,  которая  висела  на  противоположной  от  двери
стене.  Дэниел  Ворвик   считался   знатоком   изобразительного   искусства.
"Интересно, что он скажет об этой картине?" - подумала она, нахмурившись.
   Подпись на картине ничего не могла ему  дать.  Ее  подписала  мать  своей
девичьей фамилией, Кэстелл, так что он не сможет никак связать ее  с  семьей
Лоры.
   Картина была написана во Франции: маленькие белые  домики  спускались  по
склону к морю; на воде мирно покачивались  яхты,  вечернее  солнце  освещало
лучами бухту. Это было единственное,  что  осталось  от  матери.  Она  будет
беречь всю жизнь это полотно, напоминающее ей о прошлом. Она  взяла  себя  в
руки, ожидая, что он скажет.
   А он медленно произнес:
   -  В  этом  что-то  есть.  Картина  проникнута  искренним  чувством,  оно
передается вам, кажется, что художник хорошо знал это место и любил его.
   Лора почувствовала, как по телу ее разлилось тепло. Только она знала, как
ее мать любила это маленькое рыбачье село, где они прожили  всего  несколько
коротких лет.
   -  Сохранилось  так  мало  оригиналов  произведений  Джейн   Кэстелл,   -
пробормотал он себе под нос.
   Лора спокойно сказала:
   - Она умерла молодой. Кто знает, чего  бы  она  могла  достичь,  если  бы
прожила дольше.
   Он отошел немного назад, разглядывая картину.
   - Сколько за нее просит ваш отец? - спросил  он  вдруг.  -  Трудно  сразу
охватить все, что выражено здесь. Это что-то необыкновенное. В ранней юности
я несколько лет отдыхал летом во Франции. Моя мачеха  имеет  дом  на  берегу
моря. И когда у меня была такая возможность, я спускался к морю и смотрел на
яхты. - Он повернулся к Лоре лицом. - Это так похоже на то место, где я жил,
мне кажется, что это и есть та самая деревня.
   - Эта картина не продается,  -  ответила  Лора  дрогнувшим  голосом.  Все
картины ее матери были проданы. Осталась только эта. И Лора сделает  все  от
нее зависящее, чтобы картина осталась с ней! Кэлам Брэнт  не  простил  своей
жене того, что она оставила его и отняла у него дочь.  После  ее  смерти  он
поехал во Францию и привез Лору  обратно  в  Англию.  Все  ее  картины  были
проданы, кроме этой, которая была подарком матери своей дочери. И  ничто  не
заставит ее расстаться с этой картиной.
   - Уверен, - сказал Дэниел, - что он продаст эту картину,  если  я  хорошо
заплачу...
   Она посмотрела на него глазами, полными иронии.
   - Даже у вас не хватит денег, чтобы купить эту  картину,  -  сказала  она
сквозь зубы. - Джейн Кэстелл была моей матерью,  вот  в  чем  дело,  поэтому
картина бесценна.
   - Вашей матерью? - повторил он, заинтересовавшись. - А у вас есть еще  ее
работы? Лора отрицательно покачала головой:
   - Нет. Это единственная.
   Он снова взглянул на картину:
   - Жаль, - сказал он и повернулся лицом к Лоре,  рассматривая  ее  изящную
фигурку. Впервые он улыбнулся, и эффект был потрясающим. Сердце ее перестало
так колотиться. Он произнес очень мягко:
   - Жаль, что картина не  продается.  Вы  знаете,  в  магазине  кроме  этой
картины есть еще  только  одно  достойное  внимания...  -  Он  вопросительно
посмотрел на нее. Взгляд его остановился на ее пухлых губах. Она смутилась и
отошла от него. Щеки ее зарделись.
   Как раз в это время в магазин входил Кэлам, зазвонил колокольчик у двери,
прервав воцарившуюся тишину, и она поспешила навстречу  отцу,  расстроившись
при виде его посеревшего от усталости лица.
   - Ну как столик? - спросила она. Он отрывисто ответил:
   - Пустая трата времени.
   - Жаль.
   Кэлам увидел посетителя:
   - Мистер Ворвик, сожалею, что заставил вас ждать.
   - Все нормально? Я просто пришел раньше времени. Ваша дочь  провела  меня
по магазину. Кэлам кивнул:
   - Вы пили кофе?
   - Мы беседовали, - ответил Ворвик, и Кэлам,  нахмурившись,  посмотрел  на
Лору. Она извинилась и направилась в кухню.
   Ей показалось, что мужчины ее выпроводили, чтобы  спокойно  поговорить  о
деле, и это ей не понравилось. Но у ее отца был твердый характер, и она  уже
привыкла к его поведению за последние несколько лет. То, что она  училась  в
колледже и проводила там  основную  часть  времени,  давало  ей  возможность
свободно дышать и философски относиться к неизбежному.
   Дэниел Ворвик стал регулярным посетителем магазина. У него были кое-какие
связи с поставщиком отца Лоры, как она узнала, хотя сам он  интересовался  в
основном расширением своей собственности.
   Приходя в магазин, о