ик включил магнитофон и поднес к лицу Бракка небольшой микрофон.
   - Пойдемте лучше в мой кабинет, здесь мы мешаем, - сказал Бракк.
   - Тогда уж лучше в лабораторию! - обрадовался корреспондент.  -  Я  уже
шесть раз пытался проникнуть в  ваше  царство.  Как  видите,  я  упрям.  И
сегодня мне это, кажется, удалось.
   - Хорошо, пойдемте в лабораторию, - согласился Бракк.
   Продолговатое помещение, в которое  они  вошли,  было  залито  солнцем.
Крыша и одна из стен лаборатории были сделаны из небьющегося стекла.
   Репортер жадно оглядел лабораторию. Однако он был  слегка  разочарован.
Ничего особенного он не увидел. Стенные шкафы, столы,  на  которых  стояли
электрические аппараты, распределительный щит с измерительными  приборами,
а посередине помещения на низком помосте - трубы длиной в метр и  толщиной
в руку. Да еще большой, в человеческий рост, квадратный ящик из синтетика.
   - Итак, начнем, - весело сказал Бракк. - Что вы хотите узнать?
   - По возможности все, господин доктор. Как  удалось  вам  создать  этот
фотоэлемент?
   Бракк начал рассказывать. Коротко описал свои опыты, но  ни  словом  не
упомянул, что  заниматься  ими  приходилось  в  неурочное  время,  вопреки
запрещению директора. Умолчал и о том, что коллеги считали его фантазером.
   - И однажды ко мне пришла удача, - продолжал Бракк. - Фотоэлемент начал
вырабатывать электрический ток с таким коэффициентом полезного действия, о
каком я не мог  даже  мечтать.  Дальнейшее  усовершенствование  его  пошло
быстро. Первые элементы состояли из  дисков  величиной  с  блюдце.  Теперь
форма элементов изменена.
   Бракк подошел к трубам, уложенным на подмостках посреди комнаты.
   - Эти тонкостенные цилиндры сделаны из сложного алюминиевого сплава.  В
результате бомбардировки такого цилиндра дейтронами, то есть ядрами атомов
тяжелого водорода, получившими сильнейший разгон в циклотроне, поверхность
его приобретает полупроводниковые свойства. Посмотрите сюда  -  две  трети
цилиндра имеют гораздо более темную окраску, чем остальная его часть.  Это
связано  с  продолжительностью  бомбардировки.  Сплавы  металлов   следует
облучать неравномерно. Это и есть тайна,  незнание  которой  обрекало  все
опыты на неудачу. Наибольшая, темная часть фотоэлемента покрывается  слоем
радиоактивного вещества, которое испускает бета-лучи, то  есть  электроны,
обладающие  большей  энергией.  А  эти  последние   вызывают   прохождение
электрического тока через полупроводниковый слой.
   - Господин доктор, а каким образом полупроводник преобразует  световые,
тепловые  или  радиоактивные  излучения,  в  данном  случае  бета-лучи,  в
электрический ток? Как это происходит?
   - Это не так просто объяснить.
   Бракк затянулся сигарой, подыскивая нужные слова.
   - Что такое полупроводники, вы, конечно, знаете. Это германий, кремний,
селен, окислы различных металлов, а также сульфиды. Все эти вещества имеют
одну особенность. Как вы уже заметили, под  действием  световых,  тепловых
или  радиоактивных  излучений  в  них   возникает   интенсивное   движение
электронов. Благодаря облучению электроны, сравнительно слабо связанные  с
кристаллической  решеткой,  получают   дополнительную   энергию,   которая
позволяет им оторваться  от  атома  и  двигаться  свободно.  А  движущиеся
электроны - не что иное, как электрический ток.
   Это  объяснение,  разумеется,  отнюдь   не   исчерпывающее.   Процессы,
происходящие  в  полупроводнике,  значительно  сложнее.  Но  я   не   хочу
обременять  вас   такими   понятиями,   как   электронная   или   дырочная
проводимость, полупроводники N или Р-типа. Это только собьет вас с  толку.
Коэффициент полезного действия существовавших до сих пор полупроводниковых
фотоэлементов был низок. Мне же  удалось  с  помощью  нового  фотоэлемента
довести его до 38 процентов. Это позволит применить элемент для  получения
электроэнергии в больших количествах. К тому же изготовление  алюминиевого
сплава не сопряжено в данном случае ни с какими  трудностями  технического
порядка, в отличие от других полупроводников,  изготовление  которых  дело
сложное и дорогостоящее.
   Бракк подошел к большому ящику посреди лаборатории, постучал по нему  и
сказал:
   - Это защитная оболочка нашей атомной батареи. Все цилиндры соединяются
здесь воедино. Маленькая силовая установка  для  экспериментальных  целей.
Ящик изготовлен из синтетического материала, непроницаемого для излучения.
К счастью, для защиты от бета-лучей не требуются толстые  стенки,  ибо  их
проникающая способность невелика.
   - Еще вопрос, господин  доктор.  Полагаете  ли  вы,  что  ваша  атомная
батарея, вытеснит урановый реактор?
   - Без сомнения, если только она оправдает  себя  на  практике.  Это  не
значит, конечно, что все действующие сейчас атомные  электростанции  будут
демонтированы. Ни о чем подобном не может быть и речи. Но  при  сооружении
новых станций фотоэлементу, естественно,  будет  отдаваться  предпочтение.
Подумайте об огромных преимуществах таких электростанций. В  этой  атомной
батарее происходит непосредственное преобразование энергии  радиоактивного
излучения в электрическую энергию с  помощью  фотоэлементов.  В  реакторах
теплота, образующаяся при распаде атомных ядер, используется для получения
пара, который в свою очередь приводит  в  действие  турбины,  связанные  с
генераторами. Как видите,  этот  способ  получения  электрической  энергии
сложен и неэкономичен. В атомной же батарее отсутствуют  какие  бы  то  ни
было вращающиеся рабочие тела. Исключается износ,  значительно  возрастает
надежность батареи в действии. Упрощается эксплуатация, а что до  размеров
полупроводниковой электростанции, то  она  во  много  раз  меньше  атомной
электростанции той же мощности, но работающей от реактора. Таким  образом,
электростанция из фотоэлементов, как мне представляется, - это идеал. Так,
молодой человек, - тут Бракк посмотрел на часы, - сейчас уже...
   - Последний вопрос, господин доктор. Каковы ваши  дальнейшие  планы?  В
только что вышедшем журнале "Нейе  виссеншафт"  помещена  статья  о  вашем
изобретении с  примечанием  о  том,  что  вы  намерены  соорудить  опытную
электростанцию вашей системы на недавно  открытом  острове  в  центральной
части Полярного бассейна.
   Бракк мрачно взглянул на репортера:
   - "Нейе виссеншафт" уже написал об этом?
   - Да, я сам читал. А разве это не так?
   - Гм, это верно, - проворчал Бракк. - Если  все  пойдет  хорошо,  через
шесть - восемь недель я намерен смонтировать там  первую  атомную  батарею
для испытания ее на практике. Но мне неприятно, что журнал уже сообщил  об
этом. У этих газетчиков повсюду глаза и уши.
   Немного помолчав, репортер спросил, почему он  хочет  испытать  атомную
батарею именно там, есть ли для этого особые причины.
   - Да, для испытания атомной батареи именно на  вновь  открытом  острове
есть  особые  причины.  Созданная  там  международная   полярная   станция
нуждается в большом количестве  энергии  для  проведения  научных  опытов.
Построить на этом острове атомную электростанцию обычного типа невозможно.
Остров слишком мал.
   В это время раздался звук сирены, возвещавшей обеденный перерыв.  Бракк
с облегчением вздохнул и протянул репортеру руку.


   В самом конце дня у дома номер двенадцать остановился почтальон,  вынул
из сумки журнал и несколько писем, сунул их в ящик у калитки. Затем  нажал
кнопку подле тускло блестевшей латунной  таблички.  В  квартире  прозвучал
звонок.
   Вера отложила книгу и пошла к калитке. Прижав  локтем  научный  журнал,
который выписывал муж, она выбрала из писем одно, адресованное ей,  и  тут
же на ходу принялась читать. В прихожей журнал выскользнул  у  нее  из-под
руки, упал на пол и  раскрылся.  Вера  нагнулась,  чтобы  поднять  его,  и
увидела заголовок, набранный крупным шрифтом: "Атомная  батарея  Бракка  в
Арктике!" С волнением  она  прочла  дальше:  "Физик  доктор  Вернер  Бракк
намерен в скором времени подвергнуть испытанию  свою  атомную  батарею  на
недавно открытом острове в центральной части  Полярного  бассейна.  Доктор
Бракк собирается лично руководить монтажом и техническим..."
   У Веры задрожала рука. Она толкнула дверь в комнату,  поспешно  закрыла
ее за собой и села в кресло. Одним духом прочла статью.  "Он  отправляется
на остров, а я об этом ничего не знаю!".
   Долго просидела она так. "От меня он это скрыл, - думала она. - Все  об
этом знают, только я одна не знаю. Почему он не сказал мне ни  слова?  Или
он не считает нужным  поговорить  со  мной?  Собирается  пробыть  на  этом
острове недели, может быть, месяцы... А я-то думала, что теперь все у, нас
будет хорошо. Когда он позвонил мне и  сказал,  что  нашел  решение  своей
проблемы, я была счастлива..."
   Вера приложила руку ко лбу. "Как глупо было  надеяться  на  что-то.  Он
думает только о своей работе, о своих опытах. Весь остальной  мир  окрашен
для него в тусклые тона. Для него только и света, что в лаборатории..."
   Взглянув в окно, она с удивлением увидела, что на поросшие лесом  холмы
уже опустились сумерки. Пробили часы на башне.  Вера  даже  вздрогнула  от
неожиданности.  Она  включила  свет,  подошла  к  столу,  закрыла  журнал,
положила на него письма и решила  не  упоминать  в  разговоре  с  мужем  о
статье. Пусть он скажет ей сам. Она была уверена, что после  ужина  Вернер
обязательно возьмется за журнал.
   Вскоре пришел Бракк. Поцеловал жену и, увидев, что она  читает  письмо,
спросил:
   - Есть почта?
   - Да, мне письмо от Герты. - Ответила она. - А тебе целая куча писем  и
журнал.
   Бегло просмотрев письма, Бракк сказал:
   -  Сегодня  меня  вызывал  Экардт.  Опять  послание  из  Праги.  Старик
трогательно озабочен моей судьбой и прямо-таки боится, что я могу  принять
столь заманчивое предложение. Но я останусь здесь, в институте. Что ты  об
этом думаешь, Вера? Или лучше переехать в Прагу?
   - Это ты должен решить сам, - ответила Вера и хотела добавить: "В Праге
мы так же не будем никуда ходить вместе, как и здесь", но сдержалась.
   Бракк отложил письма и открыл журнал. Бросил смущенный взгляд на  жену.
Читала ли она статью? Вряд ли, научные журналы ее  не  интересуют.  Сделав
вид, что рассматривает рисунок на обложке, он незаметно следил  за  женой.
Как долго она читает письмо.  Ему  показалось,  что  выражение  лица  Веры
неуловимо изменилось. Не сообщила ли ей Герта что-нибудь  неприятное?  Ему
не нравилась складка у ее рта. Или все это только кажется?
   Вдруг Вера рассмеялась:
   - Фантастические желания у Герты! Она мечтает провести свой  отпуск  на
борту "Гидры!"
   Бракк растерялся. "Гидра"... Именно с ней связано  открытие  острова...
Почему Вера упомянула как раз об этом месте письма? Неужели  она  все-таки
заглянула в журнал?
   Конечно, ему давно следовало рассказать жене обо всем. Впрочем, в  этом
ли номере напечатана статья о нем? Затаив дыхание, он  стал  перелистывать
журнал. Так и есть. "Атомная батарея Бракка в Арктике!"
   - Вера, ты читала статью обо мне в журнале? - спросил он.
   Вера опустила руку, в которой держала письмо, и посмотрела на мужа.
   - Да, - спокойно ответила она.
   - Вера, я давно хотел поговорить с тобой об этом,  -  неуверенно  начал
он, избегая ее взгляда. - Но все время  откладывал  разговор,  потому  что
ничего еще не решено окончательно.
   Он встал, закурил сигару.
   - Конечно, я должен был сказать тебе, но...  -  Он  тяжело  вздохнул  и
остановился перед нею. - Пойми, Вера, речь идет о кратковременной отлучке.
Поверь, мне было нелегко решиться на это. Я все время помнил о  тебе.  Ты,
конечно, думаешь, что я мог бы испытать батарею и здесь. Да,  отчасти  это
так, но  моя  батарея  больше  всего  нужна  именно  там,  где  невозможно
использовать  энергию  солнца  или  воды.  Человечество  должно  экономить
скудные  запасы  нефти  и  угля.  Их  нельзя  больше  тратить   на   нужды
энергетической  промышленности.  Ты  должна   понять   почему   я   обязан
отправиться на остров. Именно там, в  Арктике,  электричество  -  носитель
жизни, оно приносит тепло и свет в бесконечную полярную ночь.
   Вера молчала, вертя в руках какую-то нитку. Так прошло несколько минут.
   - Вера, что же ты? Тебе нечего сказать? - спросил он наконец. Его так и
подмывало выдернуть ниточку у нее из рук.
   Вера медленно подняла голову.
   - Что я могу сказать, Вернер? Ты уезжаешь. Хорошо, что теперь я  узнала
об этом от тебя самого. Но я не понимаю, что тут обсуждать.  Твое  решение
непоколебимо, и этим определяется все.
   Бракк  принялся  старательно  раскуривать  сигару.   Спокойные,   почти
холодные слова жены больно задели его. Вот как!  Выходит,  ей  все  равно,
уедет он или нет. Этого он не ожидал! Они долго жили вдвоем, но так  и  не
научились понимать друг друга. Насколько ему было бы  легче,  если  бы  он
получил головомойку, за то, что ничего не  рассказал  ей  раньше  о  своих
планах. Она даже не спросила, когда он уезжает, на сколько времени...
   - Ты, верно, проголодался? - сказала Вера таким тоном,  как  будто  они
вели легкую приятную болтовню. Потом вышла из комнаты,  и  Бракк  услышал,
как она хозяйничает на кухне. "Неужели она  меня  больше  не  любит?  -  с
горечью думал Бракк. - Неужели думает об этом человеке? Успеха в науке  он
не добился. Уж не решил ли он взять реванш хотя бы таким путем?"


   В малом зале Международного научно-исследовательского института в Праге
проходила  конференция.  Речь  шла  об  атомной  батарее  Бракка,  о   его
предложении провести испытание первого  полупроводникового  генератора  на
полярном острове.
   После приветственного выступления  председателя  слово  получил  доктор
Бракк. Короткую вступительную часть его сообщения зал слушал в напряженном
молчании. Когда же Бракк перешел  к  подробному  изложению  своего  плана,
стараясь наиболее убедительно  аргументировать  важнейшие  его  положения,
некоторые ученые начали перешептываться. Но это его  не  тревожило,  и  он
продолжал говорить спокойно. Он знал  своих  противников  и  полагал,  что
сумеет опровергнуть все их возражения. Все новое, как  бы  хорошо  оно  ни
было, всегда вызывает сомнения. В общем это даже  неплохо.  Деловые  споры
неизменно приносят плоды, вскрывая недостатки и слабости, и  в  результате
зачастую обнаруживаются такие возможности, о которых тот, кто  работает  в
одиночку, даже не подозревает.
   Бракк говорил почти целый час, свободно, не заглядывая  в  конспект.  В
заключение он снова перечислил основные пункты своего плана.
   - Проведенные измерения и результаты испытаний в лабораторных  условиях
показали, что в экономическом отношении атомная  батарея  превосходит  все
другие источники энергии. Поскольку производство фотоэлементов не  связано
с трудностями технологического характера и к тому  же  обходится  довольно
дешево, ничто не должно препятствовать сооружению  опытной  электростанции
там, где в ней ощущается особенная нужда.  К  таким  местностям  в  первую
очередь относятся районы Арктики и Антарктики. На  полюсах  нашей  планеты
электроэнергия означает возможность жизни. Именно поэтому, господа, я  так
упорно настаиваю на том, чтобы первая атомная батарея  была  сооружена  на
острове.
   Бракк поблагодарил аудиторию за внимание и, посмотрев в сторону доктора
Хенеля, сидевшего в конце подковообразного стола президиума,  вернулся  на
свое место.
   После краткого перерыва  началась  дискуссия.  Для  участия  в  прениях
записались девять участников конференции.  Доктора  Хегера  среди  них  не
было.
   Первым поднялся доктор Хенель, один из  ведущих  ученых  Международного
института полупроводников  в  Праге.  Его  выступления  ждал  и  Бракк,  и
сидевший рядом с  ним  профессор  Экардт.  Когда  Хенель  выдвинул  первые
возражения против плана Бракка,  в  зале  все  затихло.  Выступление  было
резким, оно было направлено против излишнего оптимизма Бракка, объявившего
атомную батарею основным источником энергии будущего.
   - Основываясь на своей многолетней исследовательской работе  в  области
полупроводниковой техники,  я  хотел  бы  предостеречь  против  каких-либо
поспешных действий. Я весьма тщательно  изучил  фотоэлемент,  изобретенный
коллегой Бракком, но и сегодня не могу еще доложить вам свое окончательное
заключение. Поразительно высокий коэффициент полезного  действия  элемента
достигнут благодаря  почти  неправдоподобно  счастливой  взаимозависимости
между составом сплава металлов и продолжительностью его облучения.
   Что касается  сплава,  то  он  отнюдь  не  является  настолько  чистым,
насколько   это,   собственно   говоря,   требуется    при    изготовлении
фотоэлементов. И это заставило меня задуматься. Полупроводниковые свойства
многих  из   этих   соединений   в   значительной   степени   зависят   от
стехиометрического состава, от его изменения с течением времени. Не берусь
предрешать, но вероятность того, что новый фотоэлемент со  временем  может
подвергнуться  каким-либо  изменениям,  очень  велика.  По  меньшей   мере
неосмотрительно полностью  исключать  подобную  возможность.  Сравнительно
небольшая продолжительность испытаний не дает оснований для  окончательных
выводов. Наилучшим выходом было бы, вероятно, двух-трехлетнее исследование
элемента здесь, в Праге, в Международном институте. К сожалению до сих пор
коллега Бракк отклонял наши предложения.  Я  очень  об  этом  сожалею,  но
таково его решение.
   Доктор  Хенель  сделал  паузу,  оглядел  зал,  словно  хотел  проверить
впечатление, произведенное его  словами,  и  добавил,  что  место  атомной
батареи пока в лаборатории, а не на острове, как предлагает Бракк.
   Не успел он сесть, как слово  взял  профессор.  Экардт.  Он  решительно
отмел сомнения доктора Хенеля и назвал его скептиком.
   - Вспомните о том времени, доктор  Хенель,  -  сказал  Экардт,  повысив
голос, - когда  мы  с  коллегой  Хегером  сконструировали  преобразователь
рентгеновских изображений. Тогда вы выразили примерно такие же сомнения по
поводу  изобретенного  нами  двухслойного  фотоэлемента.  Я  с   уважением
отношусь к вашему научному  опыту,  коллега  Хенель,  однако  в  жизни  мы
сталкиваемся с такими  открытиями  и  изобретениями,  которые,  на  первый
взгляд, требуют еще  нескольких  десятилетий  исследовательских  работ,  а
потом оказывается, что недоверие к  ним  -  просто  перестраховка.  Доктор
Бракк убедительно доказал нам это. Да и наш с Хегером преобразователь  уже
после годичных испытаний был пущен в серийное  производство  и  безотказно
работает по сей день, хотя вы предсказывали  ухудшение  его  качества  уже
через полгода.
   Разумеется,  данный  вопрос  не  относится   непосредственно   к   теме
дискуссии, но я все же счел возможным упомянуть о  нем,  чтобы  обосновать
свои возражения. Не вижу, почему атомная батарея Бракка должна  оставаться
в стенах лаборатории. Я за перенос работ на остров и буду бороться за это.
В электроэнергии остро нуждаются не Европа или Америка, а столь важные для
всего человечества полярные районы. Там, как сказал  Бракк,  электричество
означает жизнь! Как станет вести себя фотоэлемент, произойдут ли в нем  со
временем какие-либо изменения, во что лично  я  не  верю,  основываясь  на
экспериментах и расчетах, - все это мы должны уточнить там,  где  появятся
первые полупроводниковые электростанции.
   Было уже четыре часа пополудни,  когда  председатель  объявил  перерыв;
конца дискуссии еще не было видно.


   Во  вновь  построенной  лаборатории  Бракка  царило  шумное  оживление.
Заканчивались последние приготовления к  переезду  на  остров  в  Полярном
бассейне. Непроницаемые для воды и воздуха контейнеры с оборудованием были
подготовлены к погрузке.
   Доктор Бракк проводил заключительные испытания атомной батареи. Ящик из
синтетического материала, с толстыми  охлаждающими  змеевиками  внутри,  с
изоляторами наверху, напоминал трансформат