тепла. - А  что  вы  делаете  вечером  в
понедельник?

Глава 3

   Троица джазменов сидела в ряд за столом, и впервые я взглянул на  них  по
отдельности.
   Первым сидел  Кларенс  Несбит.  Кларенс  казался  потерянным  без  своего
контрабаса. Он был очень толст и все в том же котелке, в котором выступал на
сцене.
   В центре расположился Уэсли Стюарт, трубач, лидер трио.  Уэс  был  тощ  и
высок, лицо украшали большие голубые глаза,  в  которых  постоянно  блуждала
какая-то мечтательность, нос был несколько длинноват.
   Группу  завершал  Куба  Картер,   темноволосый   коротышка   с   примесью
филиппинской  крови.  Тонкие  черные  усики  оттеняли  рот  со   сверкающими
белоснежными  зубами.  Сейчас  весь  его  вид  говорил  о  крайней   степени
недоумения.
   Я закурил сигарету и посмотрел на них. Куба нервно зашевелился, а  пальцы
Кларенса стали описывать в  воздухе  пируэты,  дергая  за  невидимые  струны
контрабаса.
   Мне показалось, что вот-вот я услышу звуки его инструмента, хотя я  точно
знал, что он сидит передо мной, прислонившись к стене, и никакого контрабаса
в его руках нет. Только Уэсли Стюарт сидел абсолютно неподвижно, - взор  его
был туманен, казалось, он пребывал за  миллионы  миль  от  офиса  Полуночной
О'Хара.
   Я прокашлялся.
   - Парни, вы должны были видеть, как это все случилось. Не  расскажете  ли
мне теперь обо всем? Довольно долго они молча переглядывались.
   - Думаю, мы ничего  не  видели,  лейтенант,  -  первым  решился  нарушить
молчание Кларенс. - Мы играли нашу любимую "Пустынную улицу" и больше ни  на
что не обращали внимания. Первое, на что я обратил внимание, - это был  крик
какого-то типа, и я подумал, что мы классно подзавели его.  Но  уж  потом  я
услышал этот "трах" и старался понять, что же это  такое,  и  не  сбиться  с
ритма, а потом этот чудак  появляется  прямо  перед  нами,  его  болтает  из
стороны в сторону; я решил, что это какой-то чокнутый, и  уж  было  собрался
дать ему по балде контрабасом, но тут он вдруг кувыркается с копыт,  я  вижу
на рубашке кровь, и, о Боже, ему копец!
   - Он правильно все толкует, ищейка, - Куба стал  быстро  кивать  головой,
широко мне улыбаясь. - Точно все говорит - мы ничего не  видели,  пока  этот
парень не превратился в труп прямо перед нашими глазами. Я взглянул на Уэсли
Стюарта.
   - А ты что скажешь?
   Очень медленно тот сфокусировал свой взгляд на мне.
   - О чем это вы, лейтенант? - голос его был тих и, приятен.
   - Ты подтверждаешь то, что говорят твои приятели?
   - Простите меня, - он виновато улыбнулся. - Я вас не слушал. Я размышлял,
как нам лучше сыграть "Тоскливый блюз", стоит ли использовать саксофон-тенор
вместо...
   - Мне жаль прерывать твои музыкальные изыскания, но полчаса  назад  здесь
убили человека. Хочу услышать твою версию событий. Скажем, видел ли ты,  кто
его убил, и так далее...
   - Понял, понял, лейтенант, - он опять слабо улыбнулся. - Простите меня, я
абсолютно ничего не видел, пока он не появился перед нами. Когда я играю,  я
ничего не вижу. Наверное, так. Я даже не слышал никакого крика или выстрела,
хотя потом мне Кларенс и говорил о них. Я  видел  только,  как  этот  парень
встал перед нами, а потом упал на сцену замертво.
   - Кто-нибудь из вас его знает? - задал я вопрос, и все трое  отрицательно
покачали головами.
   - Вы видели когда-нибудь его здесь? Все они снова замотали головами.
   -  Где-нибудь  в  другом  месте  вы  его  раньше   встречали?   И   снова
отрицательный ответ.
   - Никто из вас ничего не видел. Не видели никого с пистолетом в руке?  Не
видели никого сзади вас, слева или справа, кого-нибудь, кто вытащил бы пушку
и застрелил беднягу?
   - Извините, лейтенант, - наконец  произнес  Уэсли  Стюарт.  -  Думаю,  мы
слишком были заняты своим делом в то время.
   - О'кей. Спасибо за помощь. Они разом  поднялись  со  стульев  и  в  ногу
зашагали к двери. Когда они ушли, в офис вошел Полник.
   - Ну как идут дела, лейтенант? - с надеждой в голосе спросил сержант.
   - Девушка ничего не знает - по ее словам. Эта троица ничего не знает - по
их словам. Давай тогда официанта.
   Через полминуты передо мной сидел неряха-официант.
   Я  пристально  взглянул  на  него.  Он  был  высокого  роста  и  крепкого
телосложения. У него были темные густые волосы, которые надо было  подстричь
еще месяцев шесть назад, а причесать прямо сейчас. Он сидел развалившись  на
стуле, с вызовом глядя на меня У меня сразу же сложилось впечатление, что  в
роли допрашиваемого он выступает не впервые.
   - Где вы находились, когда все это произошло?
   - В кухне. Давал заказ для четырех бродяг, занявших столик рядом с вашим.
Джо помогал мне, когда я услышал дикий крик, а потом и выстрел. Я рванулся в
зал, чтобы увидеть, как этот парень  покрутился  на  сцене,  перед  тем  как
свалиться.
   - Вы никого не видели за сценой?
   - Не было никого за сценой, - твердо заявил лохматый.  -  Никого  там  не
было, кроме этих троих олухов, лабающих почем зря.
   - Вам не нравится джаз?
   - Точно так, лейтенант. Мне нравится тишина.
   - Этот парень, которого никто не убивал, знаком ли  он  вам?  Был  ли  он
здесь когда-нибудь до этого? Вы уже говорили,  что  никогда  его  раньше  не
видели.
   - Совершенно верно, лейтенант, - официант кивнул.
   Я вытащил спичечный коробок, найденный в кармине трупа, и открыл его. Там
осталось всего три спички.
   - Может, он решил, что  сегодня  4  июля.  Здорово  же  он  попользовался
спичками за те десять минут, что был в заведении перед тем, как его убили!
   - Думаю, что он раньше уже  бывал  здесь.  Может,  я  просто  его  раньше
никогда не замечал.
   - Может, вам следует носить очки. Может быть, нам с  вами  нужно  поближе
познакомиться в уютненьком отделении полиции  и  попытаться  поработать  над
вашей памятью. А вдруг в ней наступят какие-нибудь улучшения.
   - Не говорите со мной так, лейтенант. Думаю, я просто не вспомнил его,  я
был так расстроен, его застрелили, да и вообще...
   - Сколько раз он был здесь до сегодняшнего дня?
   - Четыре или пять раз. Постоянно курил свои косяки. Его можно было учуять
столиков за пять.
   - Как вас зовут?
   - Бут. Эдди Бут.
   - Что вас заставило забыть этого парня, когда я первый  раз  спрашивал  о
нем? Бут нервно сглотнул.
   - Вы жестоко поступаете со мной, лейтенант.
   - Да я даже и не пытался. Вам бы посмотреть на меня, когда я в гневе.
   - Полуночной не нужны лишние беспокойства. А от этого парня так  и  веяло
неприятностями с самого первого раза, когда я его увидел.
   - Косяки?
   - Точно ! Всегда под балдой.
   - Как его звали?
   - Я не знаю, лейтенант.
   - Уверены в этом?
   - Абсолютно.
   - Продолжайте.
   - Он о чем-то говорил с Полуночной, - прошептал официант. -  И  я  видел,
что ей это совсем не нравится, но, похоже, она вынуждена была почему-то  его
терпеть.
   - У него что-то на нее было?
   - Я ничего не знаю, меня это совершенно не касается, лейтенант.  Я  здесь
только работаю. Может, и было у него на нее что-то, а может, и нет.
   - Он разговаривал с ней здесь или в зале, за одним из столиков?
   - Парень обычно приходил раз в неделю.  Впервые  он  пришел  недель  пять
назад. Посидел немного за столиком, потом спросил Полуночную. Последние пару
раз проходил прямо к ней в офис и был там минут двадцать, так мне кажется, а
потом уходил.
   - Сама она когда-нибудь уходила вместе с ним? Эдди Бут решительно покачал
головой.
   - Полуночная никогда не уходит до закрытия заведения,  а  это  бывает  не
раньше трех утра. Он же уходил самое позднее в час ночи.
   - Вам известно, где он живет?
   - Я же уже говорил, лейтенант, что даже не знаю его имени!
   - О'кей, Эдди. Что-нибудь еще знаете?
   - Да нет, вроде бы все.
   - Тогда можете идти. Бут заколебался.
   - Вы собираетесь разговаривать с Полуночной?
   - А вы как думаете?
   - Просто, понимаете, ей вряд ли понравится, если она узнает,  что  я  вам
рассказал  о  ее  встречах  с  этим  любителем  травки.  Ей  совсем  это  не
понравится, и мне не поздоровится.
   - Я сделаю все наилучшим образом, Эдди. Вы же мне оказали услугу.
   Бут подумал несколько секунд над моей  последней  фразой  и,  похоже,  не
пришел к оптимистичному выводу для себя.
   - Ну что ж, хорошо, лейтенант, - наконец сказал он и направился к выходу.
   Я вызвал Джо, и тот полностью подтвердил рассказ Бута.
   Я проводил Джо из офиса. Троица джазменов была опять  на  сцене.  Кларенс
извлекал неслышные звуки из своего  инструмента,  Куба  тихонько  отстукивал
одному ему слышные ритмы на своей ударной установке, а  Уэсли  просто  сидел
неподвижно с закрытыми глазами.
   Полуночная следила, как два парня тщательно отмывают пол от следов крови.
Посетители,  не  успевшие  покинуть  зал  до  появления  Полника,  выглядели
несчастными и трезвыми.
   - У меня есть все их имена и адреса, лейтенант. Хотите допросить их,  или
отпустить их по домам?
   - Пусть расходятся.
   Я прошел на сцену, встал там, оглядываясь по  сторонам.  Через  несколько
секунд ко мне подошел Полник.
   - Могу я еще что-нибудь сделать, лейтенант?
   - Можешь присоединиться ко мне и  заняться  размышлениями.  Здесь  у  нас
сцена, верно?
   - Верно! - с энтузиазмом ответил сержант.
   - За ней чистое пространство в шесть футов до стены, верно?
   - Верно!
   - Слева две двери. Одна ведет в офис мисс O'Xapa,  a  другая  -  прямо  в
кухню. Других дверей нет, верно?
   - Верно!
   - Покойник, перед тем как он стал покойником, должен  был  стоять  позади
сцены, когда кто-то выпустил  в  него  пулю.  Потом  он  выходит  на  сцену,
шатается перед тремя музыкантами и умирает. Верно?
   - Верно!
   - Джазмены его не видели. Они сидели к нему спиной, да и в  любом  случае
они играли все время. Мисс O'Xapa была в своем офисе. Бут в кухне. Никто  не
мог выстрелить поверх голов музыкантов и заставить  пулю  лететь  по  кривой
линии, а потом опуститься на пять или шесть футов прямо в грудь этого парня.
Верно?
   - - Верно!
   - Итак, кто его убил?
   - Вер... - Полник моргнул пару раз.
   - Раз ты в затруднении, то я могу быть счастлив.
   - Пистолета нигде не нашли, - добавил мудрый сержант. - Значит, он не мог
сам себя убить, ведь так?
   - На этот счет у меня есть  своя  версия:  парень  застрелился,  а  потом
проглотил свою пушку. Вскрытие покажет, верна ли моя  теория.  Сейчас  же  я
собираюсь вернуться в офис и еще раз переговорить с мисс O'Xapa.  Не  думаю,
что она была слишком откровенна со мной в первый раз.
   Сержант Полник продолжал  взвешивать  все  плюсы  и  минусы  моей  теории
самоубийства этого парня. Нахмурившись, он взглянул на меня.
   - Вы шутите, лейтенант?
   Позади нас  раздался  какой-то  скрипучий  звук,  будто  кто-то  прочищал
глотку.
   - Лейтенант постоянно шутит,  -  сказал  Хэммонд  Полнику.  -  Он  только
притворяется полицейским. Самая великая шутка всех времен и народов!
   - Ты уже давно здесь, волшебник сыска?
   - Достаточно давно. Не беспокойся о разговоре с этой  леди.  Я  сам  этим
займусь.
   - Отлично. Пошли в офис, там я тебе расскажу все остальное.
   Я провел его в контору Полуночной. Хэммонд прошел к столу и сел на стул с
начальственным выражением на лице.
   - Хорошо, Уиллер. Давай выкладывай.
   - Тебе нужна подсказка? - поинтересовался я.
   - Остроумный парень! Ты уже достаточно долго занимаешься этим делом,  так
что говори все, что знаешь, а потом можешь  уматывать.  Минуты  тебе  вполне
должно хватить, правильно?
   - Или даже еще меньше, - согласился  я.  Я  кратко  пересказал  ему  свои
действия после убийства. Мне было ясно, что Хэммонд не хочет мне верить,  но
обижаться на него я не стал.
   - Вот, все это вам. Желаю удачи, она вам  точно  нужна.  Даже  примерному
полицейскому она иногда необходима.
   Я повернулся к выходу.
   - Мне все это не представляется таким уж запутанным,  Уиллер,  -  буркнул
Хэммонд из-за стола. - На сколько я понимаю, эта певичка все и провернула.
   - Полуночная? Это мысль. Может, она засунула пистолет  за  пазуху  своего
почти абсолютно прозрачного платья после того, как пристрелила  этого  типа.
Если тебе нужна помощь, то я готов остаться и вместе с тобой посмотреть, что
там у нее под платьем.
   - Убирайся вон! - рявкнул Хэммонд.
   - Уже иду, - я укоризненно покачал  головой.  -  У  тебя  тонкая  натура,
Хэммонд. Я просто сразу не вру бился в твою фразу "Давай выкладывай!".
   Я покинул офис и пошел к Аннабел Джексон, занимающейся  подбором  актеров
на постановку пьесы о временах Гражданской войны, в которой я выкупал в роли
Линкольна, только без бороды, конечно.
   - Со мной все кончено.
   - Истинная правда.
   - Только по долгу службы. Почему бы нам...
   - Ой, ой, сейчас разрыдаюсь!
   - Короче, давайте сматываться отсюда, пока Хэммонд не совершил  еще  одно
убийство, пытаясь расследовать первое.
   Мы поймали такси, и Аннабел не умолкала ни на секунду всю  дорогу  до  ее
дома.
   - ..оставил меня сидеть здесь одну, когда сам торчал  в  офисе  вместе  с
этой.., этой женщиной! - выкрикнула Аннабел,  с  треском  захлопывая  дверцу
такси.
   - Конечно, она женщина, - произнес я с любовью. - Полуночная в полночь  -
такое свидание я бы никогда не пропустил, а ее пение не имеет ровным  счетом
никакого значения.
   - Да вы! - она поперхнулась. - Да вы волк в собачьей шкуре!
   - Не понимаю, что вас так сводит с  ума.  Полуночная  заводит  меня,  вас
заводит джаз, так что разница совсем небольшая.
   Тут я сообразил, что разговариваю сам  с  собой.  Я  возвратился  к  себе
домой,  воображая,  как  бы  могли  события  развиваться  по-другому.  Потом
позвонил в гараж, где мне сообщили, что к утру  "хейли"  будет  на  ходу.  Я
уютненько устроился в мягком  кресле  со  стаканом  виски  в  одной  руке  и
сигаретой в другой, наслаждаясь звуками голоса Пегти Ли, исполняющей "Черный
кофе".
   Музыка нежно лилась из динамиков, стратегически  выверенно  расположенных
на стене, когда зазвонил телефон.
   Я снял трубку.
   - Все нормально, дорогая. Я вовсе на тебя не обижаюсь.
   - Уиллер! - прорычал мужской голос. Этот голос я сразу узнал. Такой рык я
выделю на любой собачьей выставке.
   - Он вышел, - теряя всякую надежду, брякнул я в трубку.
   - Говорит шериф Лаверс! - взревел голос.
   - Приветик, - быстро среагировал я.
   На другом конце провода послышалось нечленораздельное мычание.
   - Прекрати свои глупые шуточки! - В голосе  шерифа  появились  угрожающие
нотки. - Немедленно приезжай в отдел прямо ко мне.
   - Это будет первым, что я сделаю утром, - честно пообещал я.
   - Я сказал - немедленно, а это  означает  -  сейчас!  И  для  информации,
Уиллер: уже утро!
   Мои барабанные перепонки чуть не лопнули, когда шериф с  грохотом  бросил
трубку.

Глава 4

   Когда я прибыл, в конторе шерифа полыхала парочка вещей. Во-первых,  ярко
горел свет, во-вторых, все внутри меня горело ясным пламенем.  Я  чувствовал
себя маньяком, страдающим от бессонницы, который не может  уснуть,  так  как
его одолевают мысли о прекрасных блондинках.
   Я зашел в приемную и уже  собрался  было  открыть  дверь,  когда  услышал
голос. Плюхнувшись в ближайшее кресло, я закурил  сигарету  и  погрузился  в
непечатные мысли об окружном шерифе.
   Через пять минут дверь открылась, и появился высокий стройный тип. У него
были аккуратно подстриженные  седые  волосы,  крючковатый  шнобель  и  очень
тонкие губы.
   На  лице  застыло  выражение  презрительного  высокомерия  преуспевающего
бизнесмена. Франт шел легко -  в  безукоризненно  сшитом  костюме,  рубашке,
изготовленной на заказ, и шелковом итальянском  галстуке.  Прошел  мимо,  не
взглянув на меня.
   Лаверс подождал, пока тот выйдет из конторы, и только потом кивнул мне.
   - Похоже, ты не слишком торопился, Уиллер! - проворчал шериф.
   Я  опустился  в  кресло  для  посетителей,  но  не  то,  в  котором  была
незакрепленная пружина. В прошлый раз она чуть было не нанесла  непоправимый
урон моему мужскому достоинству.
   - Ах, этот труп, что ты нашел вчера вечером, - пробурчал Ливере. -  Лучше
б его совсем не было.
   - Согласен. Если именно из-за этого я сейчас здесь.
   - Имя Ландис тебе что-нибудь говорит?
   - Конечно. Этот тип - хозяин "Трибуны".
   - И это как раз он только что вышел из моего кабинета. А твой труп -  это
Джонни Ландис, его сын!
   - Этот курильщик травки...
   - Бродяга, хотел ты сказать, и ты прав. Но тем не менее он сын Ландиса, и
старикан мечет громы и молнии, жаждет отмщения, желает, чтобы  убийца  понес
заслуженное  наказание.  Остальные  заголовки   сегодняшних   газет   можешь
придумать сам.
   - Мистер Ландис - большая шишка, - согласился я.
   - Мистер Ландис - один из отцов города, крупная величина  в  политической
жизни всего штата. Мистер Ландис  управляет  крупнейшей  городской  газетой.
Мистер Ландис способен создать вакантные места и в  нашем  отделе!  -  Шериф
яростно ткнул большим пальцем в свое кресле.  -  Надеюсь,  я  ясно  излагаю,
Уиллер?
   - Абсолютно, шериф. У  меня  даже  есть  нехорошее  предчувствие,  почему
именно я нахожусь сейчас здесь.
   - Лейтенант Хэммонд официально занимается расследованием этого дела. Но у
меня в этом деле есть и личный интерес - моя шея.  Кто  бы  ни  убил  Джонни
Ландиса, но если он не окажется  за  решеткой  в  течение  недели,  я  стану
безработным, понятно?
   - Ну а что я могу сделать? - невинно спросил я, будто сам не знал.
   - Ты будешь защищать мои  интересы,  Уиллер.  И  свои  собственные.  Если
Ландис в силах сместить окружного шерифа, мне и говорить тебе не  надо,  что
он может сделать с лейтенантом из отдела по расследованию убийств.
   - Я вас полностью и до конца  понимаю,  шериф.  Буду  работать  вместе  с
Хэммондом или?..
   - Официально расследованием занимается Хэммонд,  и  также  официально  ты
выполняешь кое-какие мои задания, и это все. Неофициально: если Хэммонду  не
удастся найти убийцу, то лучше бы тебе сделать это - и побыстрее!
   - Хэммонд будет просто счастлив!
   - С каких это пор тебя заботит, как чувствует себя Хэммонд?
   - Для начала мне  хотелось  бы  знать  кое-какие  детали.  Каким  образом
Хэммонду стало известно, что труп является Джонни Ландисом?
   - Певичка сказала ему, - буркнул Лаверс. - Ну эта, со странным  именем...
Лунная?
   - Полуночная.
   - Точно.
   - Что она рассказала Хэммонду?
   - Этот Ландис надоедал ей, я имею в виду сына. Он  хвастался  перед  ней,
что его папаша - сам Даниель Ландис, и она боялась резко  отшить  его  из-за
отца. Она говорит,  что  Джонни  был  сущим  наказанием  для  ее  заведения,
обыкновенным занудой.
   - Она не сказала, почему кто-то хотел его смерти? Лаверс пожал плечами.
   - У  любого,  по  ее  словам,  с  кем  встречался  Джонни,  были  причины
прикончить его.
   - И это все, что Хэммонд сумел выудить из нее?!
   - Да, почти все. Хэммонд уверен, что это  именно  она  прикончила  Джонни
Ландиса.  С  помощью  полицейской  матроны  он  обыскал  ее,  но  ничего  не
обнаружил.
   - У девушки с такой фигурой? Я крайне удивлен, шериф.
   - Я имею в виду, он, тьфу, она не нашла пистолет! - прорычал Лаверс. -  И
прекрати свои шуточки хотя бы сегодня, Уиллер!
   - Я только  начинал  свои  шуточки  с  прелестной  блондинкой,  когда  вы
позвонили, - нагло соврал я. - А теперь вы считаете, что я трачу их на вас?
   Лаверс закурил сигару и стал листать какие-то бумаги на столе.
   - Вот результаты вскрытия, - проворчал он. - Руля 22-го  калибра.  Следов
сильных наркотиков не обнаружено, по-видимому,  к  этой  стадии  он  еще  не
подошел - только баловался травкой.
   - Это будет утешением его дорогому папаше. Но травкой-то теперь  балуются
почти все ребята. Шериф пыхтел сигарой.
   - К этому делу надо подойти серьезно, Уиллер. Нас живьем изжарят  -  всех
нас!  Тебя,  меня,  весь  отдел,  вообще  всех,  кто  имеет  хоть   какое-то
касательство к этому делу.