Мы летим в кювет! Дорога  оказалась
слишком узкой для огромного джипа. Анатолий хотел развернуться на  ходу,  но
ему не хватило места для маневра.
   Загребая шинами снег, мы сползали в кювет. Зима в этом году была снежная,
вследствие чего мы сели на брюхо.
   Когда я открыла дверь и выбралась из машины, то  увидела,  что,  стоя  на
дороге, сверху вниз на нас смотрят два крепких мужика. В руке одного из  них
я увидела пистолет. У нас с Анатолием никакого  оружия  не  было,  что  было
очень нехорошо.
   Я поспешила поднять лапки  вверх,  рассчитывая  на  то,  что  стрелять  в
безоружную женщину, которая к тому же и сдается, мужик не будет.  Неожиданно
из-за  моей  спины  раздался  выстрел.  Я  моментально  рухнула  на   землю,
сообразив, что Толя решил поиграть в крутого парня.
   Видимо, в машине было оружие, и он им сейчас воспользовался. Такой робкий
с виду, не любит, когда его бьют, сразу  все  рассказывает,  а  здесь  решил
погеройствовать. Наши оппоненты в  долгу  не  остались  и  открыли  ответный
огонь.
   Я под пулями стала заползать за машину, мечтая добраться до палисадника и
зарыться в сугроб.
   Рассматривать, кто в кого стреляет, у меня времени не было, я  торопилась
спасти свою прелестную попку. Слушая, как часто палит  Анатолий,  я  поняла,
что так надолго его не хватит. Зря он стал себя так агрессивно вести. Совсем
испортит людям настроение, а тогда они могут нас тут и убить.
   "Был бы хоть от его пальбы толк какой", - думала я, глядя, как  он  залег
за машиной и стреляет в наших противников, которые  также  упали  брюхом  на
дорогу.
   - Прекрати! - закричала я. - Прекрати! Я видела, что в руках у него "ТТ".
   - У тебя осталось три патрона, идиот. Услышав меня, он закончил сотрясать
воздух и тратить патроны, и в  этот  самый  момент  мужик,  у  которого  был
пистолет, бросился с дороги в кювет с криками "А-а-а", при этом  стреляя  на
ходу.
   Сейчас бы Анатолию выбрать момент и всадить ему  пулю.  Вместо  этого  он
выскочил ему навстречу и выпустил оставшиеся три.
   Результатом подобной лобовой атаки,  отличавшейся  величайшей  глупостью,
стали трупы.
   Эти двое, в последние секунды своей жизни, не промахнулись ни разу. И тот
и другой получили достаточное количество свинца, чтобы сейчас,  после  того,
как пушки смолкли, лежать на снегу и не двигаться.
   Я замерла недалеко от джипа, закопавшись в  снег.  Тающие  снежинки  жгли
лицо, но я боялась пошевелиться и поднять голову. У погибшего был  напарник,
у него вполне могло быть оружие, а у меня ничего не  было.  Мне  нечем  было
обороняться - ни пистолета, ни ножа. Да и холод не  позволил  бы  мне  долго
лежать в сугробе.
   Ноги стали здорово мерзнуть, и очень  скоро  я  почувствовала,  как  весь
организм забирает в свои объятия Дедушка Мороз. Набравшись смелости,  я  все
же приподняла голову и  увидела,  что  вниз  по  склону  ко  мне  спускается
напарник убитого Анатолием бандита, а  я  не  сомневалась,  что  это  именно
бандиты, вот он щупает  у  товарища  пульс,  забирает  из  рук  его  оружие,
вынимает обойму и проверяет количество оставшихся патронов.
   Я знала, что Анатолий, перед тем  как  отправиться  на  тот  свет,  успел
разрядить всю обойму, а у  оставшегося  в  живых  противника  в  руках  было
огнестрельное оружие. Он не остановился, не отступил, а стал спускаться вниз
к "американцу", который завяз основательно.
   Глядя на снег, я видела, что оставила достаточно следов,  чтобы  он  меня
нашел и откопал. Черт, придется ломать комедию. Я приподнялась и выкрикнула:
   - Эй!
   Он вздрогнул и повернул пистолет в мою сторону.
   - Не надо, не надо! - закричала я, поднимаясь и размахивая руками,  -  не
стреляйте, пожалуйста.
   - Иди сюда, сучка, - потребовал он.
   - Хорошо, хорошо, - ублажала я его, - не нервничайте, все будет так,  как
вы захотите. Не надо в меня стрелять, у меня нет оружия.
   - Давай, поднимайся на дорогу.
   В принципе, это совпадало с моими планами. Он последовал за мною. Пока мы
лезли, я прикидывала габариты своего соперника.  Это  был  мужчина  среднего
роста, не очень широк в  плечах,  на  его  лице  была  написана  хроническая
усталость. И, кроме, этого, я могла отметить, что его нервы  на  пределе.  В
перестрелки попадаешь не каждый день, и последствия пальбы весьма  негативно
сказываются на общем состоянии.
   Мы выбрались на укатанный автомашинами снег, и я  обернулась.  Его  серые
глаза бегали из стороны в сторону. Он направил на меня оружие, но  не  успел
придумать еще ни одного вопроса.
   Некоторое время мы стояли и молча смотрели друг на друга. Я взглянула ему
за спину, на дома, которые находились всего в сотне метров  от  того  места,
где развернулась небольшая разборка, закончившаяся  со  счетом  1:1.  Жители
наверняка должны были слышать выстрелы. Интересно, есть ли  в  этой  деревне
милиционер.
   Я прикинула количество домов, получилось что-то около тридцати.
   "Нет, вряд ли, - подумала я, - чтобы в таком  небольшом  поселке  держали
еще и милиционера, это просто расточительство. На шестьдесят человек  одного
сотрудника милиции. А может, и шестидесяти не наберется. Остались старики да
старухи. Часть домов заброшена".
   - Сколько у тебя в обойме патронов? - я первая решилась подать голос.
   Он держал пистолет в вытянутой руке, и  дуло  его  ходило  из  стороны  в
сторону. Он имел все шансы, если начнет стрелять, промахнуться мимо, хотя  я
стояла в метре от ствола. Он трясущимися губами ответил:
   - Два, у меня еще два патрона.
   - Как здорово, что ж ты не застрелился? Он не ожидал  такой  дерзости.  А
тем более, не ожидал, что я наклоню  свой  корпус  в  сторону,  одновременно
перехвачу его кисть, сжимавшую пистолет.  Все  же  он  выстрелил  один  раз.
Второй уже не успел. Я выкрутила из его  руки  оружие,  при  этом  наградила
ударом сапога в бок.
   - Ну вот, а ты дергался. Сам знаешь, что  там  осталась  одна  пуля.  Мне
этого вполне хватит, я не промахнусь. А впрочем, мне и оружие-то не нужно.
   Он пятился назад, так как я потихоньку надвигалась на него.
   - Не надо, - попросил он, - я все расскажу.
   - Очень хорошо, - похвалила я, даже не зная, о чем же это он  мне  сейчас
будет рассказывать. - Где вы загружаетесь водкой?
   - Здесь, - он мотнул головой в сторону села.
   - Предлагаю для начала сесть  в  машину,  которая  осталась  на  ходу,  и
убраться с этого места. Рано или поздно милиция тут появится и разберется  с
трупами. А я думаю - тебе не хочется отправляться за решетку?
   - Да, да, - быстро согласился он, залезая в кабину "ЗИЛа".
   - Не вздумай дергаться, ты ведь на себе почувствовал, как  я  работаю,  -
предупредила я. Он ответил, что такого у него и в мыслях не было.
   - Вот и отлично.
   Он запустил двигатель и стал разворачиваться.
   - Как тебя зовут?
   - Паша.
   - Паша, что это ты вздумал вертеться на дороге? Нам в деревню,  а  не  на
трассу. С виду ты дурак-дураком, а на самом деле очень ушлый.
   Въехали в  деревеньку.  Из  всех  домов  выделялся  всего  один.  Он  был
двухэтажный, из белого кирпича и довольно большой.
   - Это здесь? - спросила я, когда мы остановились у ворот,  которые  стали
медленно открываться.
   Автоматические, шикарно для сельской местности.
   - Да, здесь.
   И не дожидаясь, пока я скажу еще что-нибудь, он повернул колеса и  въехал
во двор.
   - Стой! - заорала я, и водитель, стиснув зубы, остановился. Но  было  уже
поздно - мышка попала в ловушку. Мышкой в данном случае была, конечно, я.
   Моментально к нам подбежало несколько человек.
   - Я огорчена твоим поведением. Уперев ствол ему  в  голову,  схватила  за
волосы и стала вытаскивать его со своей стороны.
   - Не стреляйте, уроды, или я вышибу ему . мозги! - закричала я, выбираясь
из "бычка".
   Меня окружило четверо. У одного  был  автомат  Калашникова,  а  остальные
стояли кто с поленом, кто с бейсбольной битой. Вряд ли они  играют  здесь  в
бейсбол,  наверное,  просто  насмотрелись  фильмов  и  лупят  этими  палками
провинившихся или берут их в руки, когда вторгается такая вот сумасшедшая  с
пистолетом, да еще грозится замочить их товарища.
   - У нее один патрон! - выкрикнул осмелевший Паша.
   Чувствовал, что убивать я его не собираюсь. Решись я на такое, потом сама
не дала бы за собственную шкуру и рубля.
   - Зачем же вы, ханурики, людей травите? -  я  пятилась  назад,  продолжая
держать за волосы Пашу, который больше ничего не говорил,  а  лишь  с  шумом
заглатывал воздух..
   - Откройте ворота, - потребовала я.
   - Детка, давай лучше займемся  любовью,  -  предложил  тот,  у  кого  был
автомат.
   Он даже не поднимал его, оружие просто висело у него на плече.
   - Вас много, а я одна, - сказала я, - всех не выдержу, так  что  откройте
ворота. Лучше уйду.
   - Извини, - из небольшой  будки,  служившей  сторожкой,  вышел  еще  один
мужик, - что-то случилось с механизмом,  не  работает.  Теперь  все.  Так  и
останешься у нас в гостях.
   - Навечно, - добавил обладатель "Калашникова".
   - Ну уж, нет, - сказала я. - Ты сейчас отдаешь мне автомат, потом вы  все
ложитесь рылами в снег, и я связываю вам руки. После этого вызываю милицию.
   Это вызвало дружный хохот, мне только этого и надо было. Последнюю пулю я
выпустила в мужика с автоматическим оружием. Одним  движением  свернула  шею
бедняге Паше, который закончил свою миссию  заложника,  и  прыгнула  вперед,
стараясь дотянуться до оружия.
   С двух сторон разъяренные бандиты бросились на меня,  но  все  равно  моя
взяла. Мне не удалось стащить с плеча  у  смертельно  раненного  автомат,  я
просто сняла его с предохранителя и выстрелила в того, кто был ближе ко  мне
и занес уже дубинку для удара. Автоматный ремень запутался и  не  давал  мне
полностью завладеть оружием, он значительно стеснял движения, но  все  же  я
могла постреливать из стороны в сторону.
   Еще одного трупа было достаточно для того, чтобы остальные  попятились  и
дали мне возможность снять с  плеча  лежавшего  бандита  автомат  и  наконец
почувствовать себя хозяйкой положения и хорошего оружия.  Три  оставшихся  в
живых мужика побросали на снег свои дубины, и я приказала им войти в дом.
   Ожидая увидеть за дверью обычные жилые помещения, я удивилась,  обнаружив
там большие двухсотлитровые бочки желтого цвета,  а  также  станки,  которые
закатывали бутылки и наклеивали этикетки.
   - Вот так фабрика! - произнесла я,  и  звук,  отражаясь  от  голых  стен,
растворился в помещении.
   - Телефон есть?
   Они видели, как я, не колеблясь, убивала их подельников и поэтому  больше
не пытались пудрить мне мозги. Первым делом, прежде чем звонить по  телефону
"555" и далее, я попросила их связать друг  друга,  что  они  сделали,  надо
сказать, добросовестно, и закрыла их в одной из  комнат.  Окна  там  были  с
решетками. Что еще нужно? Теперь будут сидеть в собственной тюряге.
   Я поднялась на второй этаж. В доме больше никого не было. Лишь стояли эти
желтые бочки. На втором этаже, на столе, где лежали  бумаги,  нашла  сотовый
телефон, набрала номер и  сообщила  обстоятельства  дела.  Савелий  Павлович
просил обождать, заверив, что милиция из ближайшего районного центра приедет
не позже чем через час.
   Меня это вполне устраивало. Дабы не  терять  времени,  я  открыла  крышку
одной из бочек. Пустая. Открыла еще одну, снова ничего. Спустилась на первый
этаж. Есть! Специфический запах. Сомнений у меня не осталось. Это был спирт.
   Одной бочки было достаточно для того, чтобы произвести примерно четыреста
бутылок водки. Таких бочек на первом этаже было около сорока. На втором была
парочка, но они были уже пустые и использовались скорее всего как  обеденные
столики.
   Я внимательно осмотрела бочку и с удивлением увидела,  что  внизу,  около
самого дна, в одном месте идет текст, нанесенный синей краской. Я  не  могла
прочитать, что там было написано. Какой-то восточный язык.
   "Да, - размышляла я теперь, - похоже, это еще не конец сказки".
   На улице засигналила машина. Я подумала, что это приехала милиция.  Взяла
оружие и пошла в сторожку Разобравшись с  нехитрым  управлением,  нажала  на
кнопку, чтобы ворота отошли в сторону.
   Внутрь просторного двора въехал "уазик", но как только водитель увидел на
снегу кровь (трупы я, с помощью оставшихся в  живых  бандитов,  отволокла  в
сторону), он попытался дать задний ход. Пришлось помахать  перед  ним  дулом
автомата для того, чтобы он оставил эту затею.
   Молодой парень в кожаной куртке вылез из-за баранки на улицу  и  по  моей
просьбе проследовал в дом. Он даже попытался рыпаться,  решил,  что  хороший
спортсмен. Зря. Наверное, теперь у него будут серьезные проблемы с  почками,
поскольку я ему их здорово отбила. И только после этого, связав, засунула  к
остальным.
   Вышла на улицу и посмотрела, что же это он привез. Увидела, что в  кузове
стоят четыре новенькие желтенькие бочки.
   Поставки со склада, никак.
   Я  попыталась  сдвинуть  одну  с  места,  но  у  меня  ничего  не  вышло.
Действительно полные.
   Милиция, как и предполагалось, приехала не через час,  а  через  полтора.
Больно уж глухим местечком была деревенька "Малосеянная",  где  располагался
этот подпольный завод, в котором, судя по всему, не приготавливали спирт,  а
лишь смешивали его в необходимых пропорциях с водой,  чтобы  получить  самую
что ни на есть дешевую водку.
   Всех задержанных увезли, джип достали из кювета. Я  без  труда  запустила
двигатель и попросила милицию оставить машину в моем распоряжении  до  того,
как приедет майор Суров. Что самое удивительное, мне позволили это  сделать,
но  приставили  ко  мне  сержанта,  так  как  я  им  никаких  документов  не
предъявляла по той простой причине, что у меня с собой ничего не было, и  им
приходилось верить на слово, что майор  Суров  из  службы  безопасности  мой
непосредственный начальник.
   Когда Андрей Леонидович добрался до места, на  дворе  была  уже  ночь.  Я
дремала на переднем сиденье, когда он постучал мне в окошко. Продрав  глаза,
я вначале вздрогнула при виде человеческого силуэта, но затем, узнав его  по
голосу, открыла дверцу, чтобы он мог сесть в роскошный внедорожник.
   - Неплохо устроилась, Юлия Сергеевна, - заметил он, разглядывая салон.
   - Да, иногда мне улыбается удача.
   - Видела бочки? - спросил он.
   - Да, не наши, откуда-то с Востока.
   - Вот-вот, - согласился Гром, - с Востока.
   - Так вы уже, Андрей Леонидович, успели осмотреть разливочную станцию?
   - Не стал тебя будить,  познакомился  вначале  с  вещдоками,  которые  не
так-то просто, кстати, отсюда и забрать.  Скорее  всего,  такой  заводик  не
один, и, кроме "Гоши", - он помахал в воздухе пачкой этикеток,  найденных  в
доме, -  по  России  еще  ходит-бродит  много  всякой  водки,  происхождение
которой, скорее всего, имеет турецкие корни.
   - Какие? Турецкие? - не поверила я своим ушам. - Неужели так сложно гнать
спирт в России и здесь же его и продавать?
   - Нет, отчего же, - возразил он, - у нас этим многие  занимаются,  только
мы вот не дремлем, покоя людям не даем. Да и масштабы местного производства,
они не ахти какие, за исключением двух-трех королей. Остальное - мелочь.  Но
наши короли - это уже политика, а не зона действия закона. А вот то,  что  к
нам везут из-за бугра, - это никому не надо, ни королям, ни государству.
   - Выходит, ваши разговоры о том, что этот спирт убивает простых людей,  -
все это ерунда? Просто нашими руками родной  отечественный  делец  устраняет
точно таких же подпольных зарубежных конкурентов?
   - Знаешь, почему у меня хороший сон? - он  не  стал  дожидаться,  пока  я
отвечу ему на этот вопрос. - Потому что я себе не задаю  лишних  вопросов  и
выполняю лишь поставленные передо мной задачи. То же самое советую делать  и
тебе.
   Я не могла ему ничего ответить на это.
   - Склад мы найдем и сами,  без  тебя  управимся.  Водитель,  которого  ты
последним стреножила, нам координаты  дал,  и  сейчас  уже  туда  наши  люди
отправились. А ты будешь работать дальше.
   - Как? Неужели это не все?
   У Грома ожил телефон, и он подключился. Внимательно  выслушав  полученную
информацию, подтвердил то, что все понял, после этого посмотрел на меня куда
более холодно и строго.
   - Звонили из Нижнего Новгорода. Склад они накрыли, но людей никого  взять
не удалось. Кто-то успел предупредить. Может быть, был еще один?
   - Я думаю, что кто-нибудь из деревенских  связан  с  этим  производством.
Могли добраться до телефона и стукануть.
   - Мы отработаем эту версию, - заверил меня Гром. - С задержанными  людьми
будут плотно работать, но очень может быть, что утечка не  из  деревни.  Кто
знал, что ты будешь следить за поставщиками водки?
   - Два завмага.
   - Ну вот тебе и ответ. Кто-то  из  этих  баб  настучал.  И  мотив  вполне
понятен. Ты же лишаешь их магазин прибыли. А теперь кто-то из них  заработал
к себе лучшее  отношение.  Может,  ей  предложат  какие-нибудь  эксклюзивные
условия, но это лишь моя фантазия. А вот тебе необходимо вернуться обратно в
столицу и искать того; кто предупредил людей  в  Нижнем  Новгороде,  -  Гром
помахал в воздухе сотовым телефоном. - Как ты будешь это  делать,  это  твоя
проблема, я тебе  лишь  могу  пожелать  удачи,  и  постарайся  обойтись  без
мокрушничества.
   - Вы что, - вспылила я, - вы думаете, мне нравится убивать? Да вы  вообще
представляете, в какой ситуации я была?
   - Ладно, Багира, успокойся, тебя же никто не собирается наказывать.
   - Я не уверена в том, что у меня все получится как надо, - земля  слухами
полнится. Если узнают, что я виновна в гибели нескольких человек, то со мной
быстро разберутся.
   - Люди, которых мы взяли, на свободу выйдут не  скоро,  поэтому  тебе  не
стоит сильно раздувать проблему утечки информации. С тобой поехал  Анатолий,
его застрелили. Теперь правду о происшедшем знаешь только ты.
   - Похоже, это серьезная организация, раз  у  них  хранят  спирт  в  одном
месте, разливают его в другом и только после этого  развозят  по  магазинам.
Причем Москва, как я понимаю, город  не  единственный,  куда  забрались  эти
ребята.
   - Что тебе сказать на это? Ты права, - согласился Гром. -  Действительно,
организация серьезная. В противном случае тебя бы никто и не дергал.  Сидела
бы в своем Тарасове и разбиралась с жалобами  матерей,  которые  недовольны,
как относятся к их детям в какой-нибудь  из  частей.  Вот  и  все.  Надеюсь,
теперь ты не думаешь,  что  тебя  заставили  выполнять  работу,  недостойную
твоего уровня. Здесь довольно опасное место.
   - Да, свистят пули, - подтвердила я.
   - Я тебе еще раз повторяю, - сказал он сурово, - тебя  за  твои  действия
никто не  осуждает.  Даже  если  начнется  какой  разговор,  мы  его  быстро
прекратим. Об этом ты можешь не  волноваться.  Нам  нужен  человек,  который
сообщил о тебе в Нижний Новгород.  Мы  очень  рассчитывали  через  тех,  кто
работает на складе, выйти на канал, по которому этот спирт поставляется в
   Россию.  Ты  слышала,  наверное,  об  инциденте  на  российско-грузинской
границе,  когда  задерживали  целые  автоколонны  со  спиртом,  которые,  по
оперативным данным, разгружались в Северной Осетии, а потом все  это  дерьмо
поставлялось на российские прилавки?
   - Да, - припомнила я, - наши пограничники уперлись тогда.
   - Вот, после этого случая мафиози начали искать другие маршруты доставки.
И, похоже, нашли. Теперь  поставляют  не  в  розлив  по  несколько  тонн,  а
бочками. Бочки сами по  себе  удобнее:  чтобы  провезти  одну-две,  не  надо
нанимать грузовик с цистерной, хотя,  -  Гром  поправился,  -  они  вряд  ли
нанимают, подобные машины у них в собственности. Неважно. В общем, для  того
чтобы пересечь границу, могут вполне ставить десяток бочек в  обычную  фуру,
остальное закидывать какими-нибудь коробками со шмотками  или  продуктами  и
спокойно провозить.
   - А нельзя начать плясать от этих бочек? - предложила я. - Ведь к