К этому моменту  я  успела  привести
себя в порядок. Я постаралась создать  весьма  простой  образ  провинциалки:
слегка подвела глаза, причесала волосы и надела скромненький строгий костюм.
   По тому, как он на меня смотрел, я поняла, что понравилась ему.
   - Хороший номер.
   - За него платит предприятие,  моей  зарплаты  не  хватит  на  то,  чтобы
прожить в таком и трех дней.
   Мы вышли на улицу, и я увидела, что господин директор приехал ко  мне  на
"БМВ" белого цвета. Машина была большая, и  мне  было  весьма  комфортно  на
переднем сиденье.
   - Какое у вас авто, - начала разговор я, разглядывая панель управления. -
Наверное, очень дорогая машина?
   - Да, не дешевая, - согласился он. - И откуда вы к нам, Юля, приехали?
   - Из Тарасова, - ответила  я.  -  У  нас  там  сейчас  немного  оживилась
экономика. И я надеюсь, что рано или поздно зарплата у меня вырастет.
   - Наверняка, так и будет.  На  правах  хозяина,  встречающего  гостью  из
другого города, я повезу вас в  ресторан,  выбранный  на  мой  вкус.  Вы  не
возражаете?
   - Нет, - просто ответила я. - Боюсь только, что у меня не хватит денег.
   - О, ни слова о деньгах; - на секунду он отпустил баранку.  -  За  все  я
буду платить. Вы доставляете мне удовольствие уже тем, что рядом со мной.
   - А вы женаты? - спросила я. Он мельком взглянул на меня, оторвавшись  от
дороги, а затем снова сосредоточился на вождении машины.
   -  Зачем  эти  вопросы?   Какая   разница?   Мы   подъехали   к   старому
четырехэтажному зданию, каких немало в центре Москвы, и вошли  в  вестибюль.
Сдали свою одежду  в  гардероб  и  поднялись  на  второй  этаж  в  прекрасно
оформленный зал, где преобладали голубые  тона  и  позолота.  В  углу  играл
оркестр. Ресторан был  полон.  Официанты  с  огромными  блюдами  сновали  от
столиков к кухне и обратно.
   - Я заказал места сразу же после того, как вы ушли, - ответил он. - Здесь
всегда много народу. Хозяин этого заведения знает толк в  том,  как  создать
атмосферу, в которой людям приятнее всего общаться друг с другом. Вы  ведете
себя так, как будто всю жизнь ходите по ресторанам, - заметил он.
   - А что такое? - не поняла я. - Мне кажется,  что  это  нормально:  вести
себя естественно.
   Официант подал нам меню  и  карту  вин.  Цены,  которые  стояли  напротив
кушаний, вызвали у меня легкое онемение в пальцах рук.
   Я заказала устриц, лобстера и сазана. Получилось на приличную сумму.
   - Я смотрю,  у  нас  сегодня  рыбный  вечер,  -  отметил  он,  наверняка,
предвкушая, как я буду отрабатывать всю эту кормежку  у  него  на  диване  в
какой-нибудь квартире на окраине города, о которой жена не имеет и понятия.
   К концу вечера я была довольна тем,  что  съела  не  меньше  Бориса,  так
теперь запросто я могла его называть, а вот "Бургундского" выпила  побольше,
ему еще машину вести.
   - Поедем ко мне, - буднично предложил он, спускаясь вниз  по  лестнице  к
гардеробу и поддерживая меня под руку.
   - Знаешь, - устало ответила я, - мне завтра рано вставать, тяжелый  день,
надо работать.
   Помогая мне надеть мою дубленку, которая среди остальной одежды,  висящей
в этом гардеробе, выглядела как ощипанная курица среди страусов, он  смотрел
на меня с недовольством.
   - Я обещаю, что завтра утром отвезу тебя на работу. Ты не  опоздаешь.  Ну
так как?
   Я поблагодарила его за ужин и попросила отвезти меня обратно в гостиницу.
Борис разглядывал меня, будто я отнимала у него нечто ценное.
   - Давай завтра, - попросила я, - я еще здесь проторчу несколько недель.
   - Предположим, - сухо согласился он, открывая передо мной дверцу  машины,
- завтра, так завтра.
   Мы сели, и он зло рванул с места.  Я  чувствовала,  что  он  рассержен  и
расстроен таким поворотом дела. Тем не менее, видимо, Борис не принадлежал к
категории мужчин, которые будут настаивать и уговаривать до  тех  пор,  пока
женщина не согласится только  для  того,  чтобы  очередной  козлина  от  нее
отстал. По дороге в гостиницу в машине у Леонова зазвонил телефон.
   - Добрый вечер, дорогая, - поздоровался он. - Нет, уже еду  домой.  Через
тридцать минут буду на месте, - ответил он.,  -  Да,  дорогая.  Нет.  Скорее
всего, захвачу. Какие гости? - с интересом  спросил  он.  -  Понятно.  Займи
чем-нибудь их, я вскоре подъеду.
   Он повесил трубку.
   - Что, вас ждут дома? - спросила я.
   - Да, - пробурчал он, - работа не оставляет  меня  даже  в  стенах  моего
жилища. Приехали  люди.  Нужно  будет  с  ними  разговаривать.  В  связи  со
сложившимися обстоятельствами должен заметить, что у нас с  вами  ничего  не
получилось бы.
   - А что за люди? Он улыбнулся.
   - Юля, давайте не будем говорить о моей  работе.  Я,  как  и  большинство
людей, не люблю то, чем мне приходится заниматься ежедневно.
   Он стал задумчивым, практически не разговаривал оставшуюся часть пути. Из
этого я смогла сделать вывод о том, что домой к нему пожаловали  не  простые
гости.
   Подъехав к гостинице, я, чтобы расставить  все  точки  над  "i"  в  нашем
сегодняшнем общении, чмокнула его в щеку и поблагодарила за ужин,  а  он,  в
свою очередь, спросил меня, когда же мы снова увидимся.
   Я предложила ему заехать за мной завтра, опять в семь часов, а культурную
программу он был волен подбирать на свой вкус. Он не спешил расставаться  со
мной и проводил меня до самой  двери,  тем  самым  заработав  еще  один  мой
поцелуй.
   На этом наше свидание закончилось. Закрыв за собой дверь, я и не подумала
раздеваться. Наличности было  достаточно  для  того,  чтобы  раскатывать  по
Москве на такси всю ночь. Прижав ухо к двери, я  слушала  звуки  удаляющихся
шагов, затем досчитала до десяти и тихонько приоткрыла дверь.
   Когда я спустилась вниз, белая "БМВ" отъезжала от подъезда  общежития.  Я
лихорадочно посмотрела по сторонам и  не  увидела  ни  одной  машины.  Через
несколько секунд он вырулит на трассу и испарится в неизвестном направлении,
а этого я бы не хотела.
   Как  только  "БМВ"  завернула  за  угол  дома,  я  выбежала  на  улицу  с
единственным  желанием  поймать  какую-нибудь  машину.  Я  имела  все  шансы
упустить Леонова.
   Тут неожиданно  во  двор  въехала  темно-зеленая  "девятка",  из  которой
выпрыгнул парень лет восемнадцати, только-только, видимо, получивший  права.
Я обратилась к нему. Он остановился, с любопытством разглядывая меня.
   - Заработать хочешь? - спросила я, демонстрируя в свете  горящего  фонаря
над подъездом несколько сотенных бумажек.
   - Кто это нынче в России не хочет заработать, - с оптимизмом ответил он.
   - Видел белую "бээмвэшку", которая сейчас выехала со двора?
   - А что такое?
   -  Да  он  к  другой  бабе  поехал,  паразит,  -  сообщила  я.  -  Может,
посодействуешь?
   Он вполне по-взрослому крякнул и предложил мне садиться. Когда мы выехали
на трассу, которая в эти  часы  была  не  такой  оживленной,  как  днем,  то
наткнулись на десятки красных фонарей, обозначавших габариты машин.
   - Вон она, ваша "БМВ", - показал он на удаляющиеся  от  нас  две  красные
точки.
   - Слушай, давай лучше на ты, - предложила я.
   - Хорошо.
   - Так ты уверен? - переспросила я, имея в виду его определение "БМВ".
   - Ну, немного разбираюсь в машинах, - ответил он, разгоняя "девятку".
   Парень определил марку по габаритным огням. Не хило.
   Мы мчались по заснеженной Москве следом за белой "БМВ" Леонова.
   - Ты не слишком приближайся к нему, - советовала я, - он  наблюдательный.
Опять мне будет дома рассказывать, что ездил на работу,  что  у  него  много
дел.
   Парень молча кивнул головой и закурил.
   - Не будешь? - спросил он, протягивая пачку.
   - Нет, я не курю, - ответила я, впившись взглядом в удаляющуюся машину.
   Мы ехали около двадцати минут, пока "БМВ" не свернула во двор  одного  из
жилых домов. Поставив авто на сигнализацию, Борис вошел в подъезд.
   - Ну что, все, приехали? - парень барабанил пальцами по рулевому колесу.
   - Подожди, а? - попросила я,  выходя  из  машины  и  рассматривая  тачки,
стоящие во дворе.
   Если у Леонова гости, то вряд ли они пришли  пешком.  Я  увидела  парочку
джипов: "Гранд Чероки" и "Ниссан". Иномарки  стояли  недалеко  от  подъезда.
Запомнила номера. Затем вошла вслед за Леоновым в  подъезд,  остановилась  и
прислушалась. Лифт ушел наверх.
   Дом был двенадцатиэтажным, и для того, чтобы определить, на  каком  этаже
выйдет Леонов, мне пришлось бежать вверх.  Результатом  моего  спринтерского
забега по ступенькам стал следующий установленный  факт:  директор  магазина
"Маркиза" жил на девятом этаже  в  квартире,  которая  находилась  слева  от
лифта.
   Этого было вполне достаточно, и на сегодня я решила  закончить  все  свои
изыскания. Спустившись вниз, попросила парня отвезти  меня  обратно  к  тому
месту, с которого он меня и подобрал.
   Ночь я спала плохо. Все думала, размышляла, каким же  образом  мне  через
торговые точки выйти на поставщиков. Во-первых, было необходимо  установить:
от "Гоши" травятся люди или же не только от  него.  Насчет  "Третьего  Рима"
также непонятно. Очень уж дешевое, по  нынешним  временам,  пойло.  Где  его
производят? Какие документы есть на этот товар.
   Мне было бы интересно сейчас покопаться в  бухгалтерии  магазинов!  Самым
предсказуемым был отрицательный результат. То есть с документами было бы все
в порядке: какие-нибудь левые накладные, помеченные штампами  несуществующих
предприятий.
   Но это все гадание в третьем часу ночи. На  практике  же  мне  предстояло
просто проверить крепость нервной системы заведующих магазинами. К Леонову я
надеялась подобрать ключик чисто с  женской  стороны,  а  вот  что  касается
"Русского Поля" и "Родника", здесь приходилось действовать несколько иначе.
   ...Я нашла его на своем "боевом посту". Николай Фомич стоял за столиком и
тупо  смотрел  на  новенький,  но  наверняка  давно  опустевший  пластиковый
стаканчик.
   - Привет, - поздоровалась я.
   - Привет, - сурово ответил Фомич, - наливай.
   Я была не готова к столь радикальному повороту  нашего  разговора,  но  и
сама понимала, что добиться от Фомича положительного результата можно лишь в
том случае, если  он  придет  в  нормальное  для  него  состояние,  то  есть
удовлетворит суточную потребность в этиловом спирте.
   Оглянувшись на отдел, я спросила:
   - Что брать будем?
   Тот сглотнул слюну и немедленно отошел от стола и направился  к  витрине.
Он долго стоял, шевелил губами, сцепив  в  районе  пупка  пальцы,  и  иногда
посматривал на меня.
   - Ну давай "Фрегат", что ли,  возьмем,  -  предложил  он,  -  гулять  так
гулять.
   - Бутылки хватит? - по-деловому справилась я.
   - Хватит, - ответил он, - только вот не верю я, что спонсоры  сваливаются
на нас с неба, Все это за спасибо?
   - Так брать или нет?
   Он не мог поверить в то, что я переспрашиваю.
   - Конечно, конечно, чего ты ждешь? - он был готов расцеловать мне сапоги.
Я взяла ему бутылку.
   - Может, снова пойдем в подъезд? - предложил он, и на его лице  появилась
едва заметная улыбка.
   - Что, мы там откроем филиал от этого магазина? - спросила я.
   Он быстренько засунул пузырь себе в карман и кивнул. Делать было  нечего.
Несмотря на то, что на часах не было еще и десяти утра,  Николай  Фомич  уже
успел принять немного на грудь, а теперь ему удача в моем лице  предоставила
возможность основательно поправить собственное здоровье, которое выходило из
строя регулярно, каждое утро.
   Мы вошли в уже знакомый мне подъезд, в котором жил Николай Фомич и где он
не стеснялся пьянствовать. Достав из кармана все тот же  грязный  треснувший
стаканчик, он отбулькал в него водки и с  отеческой  заботой  предложил  мне
выпить.
   - Нет уж, спасибо, - ответила я, - ты пей, а я воздержусь.
   Он небольшими глотками влил в себя сорок граммов и расправил плечи.
   - Какая тебе от меня надобность, добрая женщина? - спросил он.
   Я в знак  согласия  кивнула  головой,  давая  понять,  что  Фомич  весьма
понятливый мужик.
   - Сейчас выпьешь полбутылки, возьмешь ее с собою,  пойдешь  в  магазин  и
начнешь возмущаться, заявляя, что водка эта - совсем не  водка,  а  какая-то
сивуха.
   Он вытаращил на меня глаза.
   - Так это ж брехня! "Фрегат" - отличный продукт для нашего  организма.  И
ты зря хочешь обидеть Ильиничну, эта женщина время  от  времени  дает  таким
простым людям, как я, заработать. Вот разгрузим машину с водкой  и  получаем
возможность выпить. Честно выпить, заметь. Иногда даже бывает, что  ящик  из
утомленных рук вырывается. Тогда она позволяет  нам,  простым  людям,  слить
водку из треснувших бутылок и отдает ее нам за  просто  так.  Конечно,  если
много колется, то мы остаемся без зарплаты, но такое было только  один  раз,
когда одноглазый, земля ему пухом, споткнулся и уронил ящик, который  нес  в
руках, на тот, который стоял в подсобке. Одним махом - двадцать две бутылки!
Это ж какие поминки можно было справить!
   - Давай не будем отвлекаться от темы, - вернула я его к жизни. - Пойди  и
сделай то, что я тебя прошу, в долгу не останусь, получишь еще один корабль.
   - "Фрегат", - поправил он, - получу еще один "Фрегат". Ну  что  ж,  -  он
снова наполнил и лютиковый стаканчик и осушил его, - это все?
   - Нет, не все. Кроме того, что ты  будешь  возмущаться  качеством  водки,
пригрози вызвать милицию. - Я рассчитывала на то, что продавщица должна была
запаниковать и немедленно сообщить обо всем  происходящем  в  винно-водочном
отделе заведующей, а той-то уж шум совсем не был нужен. Если же  она  чиста,
то милиция ей не страшна.
   - Бедную Софью Ильиничну и так последнее  время  проверками  замучили,  а
теперь еще вот ты просишь меня сделать такое недоброе дело.
   - Какими проверками?
   - Да была тут уже милиция, была. И водку псе  искали,  так  ничего  и  не
нашли.
   - Что ж, в магазине не было водки?
   - Ты не поняла, они плохую водку искали, а у Ильиничны вся водка хорошая,
- он улыбнулся и, отбросив церемонии, открутил пробку у бутылки и  отхлебнул
прямо из горла.
   Я посмотрела на уровень жидкости в  сосуде  и  попросила  его  прекратить
возлияния.
   - Остальное допьешь после того, как отработаешь.
   - Экое же вы мне дело поручаете! Ну да ладно.
   Дальше на все происходящее я смотрела с улицы, через стекло. Видела,  как
Фомич  размахивал  руками,  что-то  кричал  продавщице,  показывал  мужикам,
находящимся в магазине, начатую бутылку. Все это было бы смешно, если  бы  я
не служила заказчиком всего этого представления.
   Вскоре к разбушевавшемуся Коле вышла Слониха. Именно Слониха - женщина  с
роскошными телесами. Весила  эта  чудо-баба  килограммов  сто  двадцать,  не
меньше. Она подошла к Фомичу и, видимо, попросила его прекратить  весь  этот
дебош. Но тот не останавливался.
   Заведующая рукой указала ему на  дверь.  Он  продолжал  что-то  говорить,
медленно  отступая  от  женщины  и  продолжая  размахивать  перед  ее  носом
бутылкой.
   Николай Фомич вышел на улицу, огляделся по сторонам и, к своему несчастью
- ведь я обещала ему еще  одну  бутылку  водки,  -  никого  не  увидел.  Это
произошло потому,  что  я  просто-напросто  скрылась  от  него  за  газетным
киоском, продолжая наблюдать за алкоголиком с приличного расстояния.
   Фомич покрутился около входа, но так меня и не  нашел.  Тем  не  менее  я
помнила, что у него в кармане еще оставалось полбутылки, и была уверена, что
разопьет он ее в подъезде, недалеко от собственной квартиры, где властвовала
его супруга Люся.
   Фомич засунул руку в свободный карман своего старенького серого пальто  и
побрел в родной подъезд. Я смотрела за ним до тех пор, пока он не скрылся за
дверью. Не прошло и минуты, как следом за  алкашом  в  подъезд  влетели  два
крепких молодца.
   Вот она, реакция на раздражение. Теперь мне надо было  помочь  Фомичу.  Я
поднималась по лестнице, а в подъезде уже раздавались глухие удары и  мольбы
Коли о пощаде.
   - Что ж вы делаете? Перестаньте! - выкрикнула я, когда увидела,  как  два
откормленных борова мутузят пьянчужку.
   - Иди отсюда, - посоветовал мне один из них, продолжая пинать лежащего на
бетонном получеловека.
   Я справилась с этими двумя самоуверенными типами за тридцать секунд.
   Один скрючился на полу, а другой еще долго хватал ртом воздух, как  рыба,
пытаясь восстановить дыхание, так как я прошибла ему диафрагму.
   - Что вам от него нужно?  -  твердо  спросила  я,  а  в  ответ  донеслись
ругательства.
   Я не слышала о себе столь мерзких слов, наверное, никогда в жизни.
   - Что вам от него надо? -  повторила  я,  наклоняясь  к  Фомичу,  который
продолжал охать.
   "Только бы они ему ничего не сломали", - заботливо  рассматривая  Фомича,
думала я.
   - Сможешь подняться?
   - Ох, - простонал он.
   Тем не менее хронический алкоголик шевелился и медленно вставал на ноги.
   - Я живучий, - ответил он, - как таракан. Не удалось бутылку-то допить, -
он посмотрел на высыхающую на полу лужицу и разлетевшиеся в сторону осколки.
- Пожалуй, пойду домой. Все, Юля, наша любовь с тобой закончилась.
   Подперев рукой поясницу, он поднялся на этаж выше и позвонил в дверь. Тем
временем молодые люди пытались мне внушить, что я не знаю, с кем  связалась,
и что мне будет за  это.  На  самом-то  деле,  если  бы  знали,  с  кем  они
связались, то сейчас молчали бы. Но так как молодые в своем  большинстве  не
склонны думать, прежде чем что-то сказать, то я не очень обижалась на них за
подобные реплики.
   - Кто приказал вам избить Фомича? - снова спросила я.
   Ответ на этот вопрос был ясен,  как  день.  Естественно,  это  заведующая
магазином поспешила найти парочку парней для того, чтобы они научили  Фомича
вести себя в магазине и никогда в жизни не грозиться  тем,  что  он  вызовет
милицию.
   - Ну так вы будете разговаривать ей мной по-человечески?
   Один из двоих решил встать на ноги, но я предупредила его,  чтобы  он  не
делал этого. Пришлось ему опуститься опять на пол.
   - Кто ты такая? - прошептал один.
   - Да, кто? - поддакнул другой.
   - Не вашего ума дело. Последний раз  спрашиваю,  кто  послал  вас  избить
Фомича? Молчите? Хорошо, я отвечу за вас. Вас послала Софья. А теперь вопрос
номер два. Зачем?
   - Этот сученок хотел ментов вызвать, - простонал один из них.
   - Вот как? Директор магазина боится ментов. Ну надо  же!  О  причинах  не
хотите ли мне рассказать?
   - Да кому менты нужны? - снова начал подниматься  один  из  парней,  и  я
опять жестом усадила его на пол.
   Мне пока необходимо было соблюдать конфиденциальность всей моей операции,
и я предпочла закончить всю эту бодягу  фразой  о  том,  что  если  Софья  в
ближайшем будущем будет себя плохо вести,  то  дело  действительно  кончится
милицией, и тогда в ее подсобке найдут нелегально произведенную водку,  даже
если ее там на самом деле и не  будет.  Сказав  господам  "до  свидания",  я
удалилась.
   Эксперимент с Николаем показал, что завмаг -  женщина  крутая  и  решения
принимать привыкла радикальные. Наверняка  милиция  уже  доставала  все  три
магазина, которые проходили по этому делу. В противном случае на них не было
бы никаких наводок, например, тех, что дал мне Гром.
   Ну что ж, первую половину дня я провела весьма  неплохо.  А  вечером  мне
предстояло поговорить с Леоновым. Сердечно поговорить, по душам.
   К  назначенному  часу  директор  "Маркизы"  не  приехал  к  гостинице.  Я
подождала его полчаса, после этого позвонила  ему  на  работу  по  телефону,
который  он  мне  оставил.  Его  магазин  работал  до  десяти  вечера,  и  я
предполагала, что он мог задержаться на работе.
   Никто долго не подходил к  телефону.  Наконец  трубку  подняла,  судя  по
голосу, молоденькая девушка.
   - Алло, - услышала я тоненький голосок.
   - Борис Иванович на работе?
   - А кто его спрашивает? - поинтересовалась она.
   - Это подруга, - сообщила я.
   - Нет, его уже нет, уважаемая подруга, - схамил голосок, - он уехал.
   Когда пошел девятый