это мой ребенок? Я
достаточно наслушался историй про тебя.
   Какое-то мгновение она удивленно смотрела на Джонни, и сразу же все мечты
о совместной жизни с ним рухнули, разлетевшись в пух  и  прах.  Он  оказался
таким же, как все остальные. Она резко развернулась на каблуках и  пошла  от
него прочь.
   В следующее воскресенье Люк сняла со своего счета сто долларов и  поехала
в Сентер-сити. Там в мексиканском пригороде  жил  врач,  который  обслуживал
некоторых девчонок из их школы.
   Молча она дождалась, когда разошлись все  другие  пациентки,  и  вошла  в
кабинет. Доктор - толстый, маленький человек с блестящей лысиной -  выглядел
усталым.
   - Раздевайся и подойди сюда. Она повесила  платье  на  стенной  крючок  и
повернулась к нему.
   - Снимай все, - уточнил он. Она сняла лифчик и трусики и подошла к  нему.
Встав из-за стола, он ощупал ее груди, живот  и  послушал  сердце.  Он  едва
доходил ей до плеч. Взяв Люк за руку, доктор подвел  ее  к  длинному  узкому
столу.
   - Возьмись руками за край стола и наклонись,  -  сказал  он,  надевая  на
правую руку резиновую перчатку. - Глубоко вдохни и медленно выдохни.
   Она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула открытым ртом, пока доктор
что-то делал внутри нее. Закончив, выпрямился и, повернувшись к ней, сказал:
   - Полагаю, что около шести недель.
   - Да, примерно так, - кивнула Люк. Врач прошел к столу и сел.
   - Это будет стоить сто долларов. Она молча подошла к своей сумке,  вынула
деньги и, пересчитав, положила на стол перед врачом.
   - Когда ты хочешь сделать это?
   - Прямо сейчас, - ответила она.
   - Ты не сможешь остаться здесь, - заметил  врач.  -  С  тобой  кто-нибудь
приехал?
   Она отрицательно покачала головой.
   - Я с машиной.
   Врач с сомнением посмотрел на нее и покачал головой.
   - Не беспокойтесь, - сказала Люк. - Домой я доберусь нормально.
   Врач смахнул сто долларов в ящик стола, подошел к стерилизатору  и,  взяв
шприц, набрал в него какую-то жидкость.
   - Что это такое? - спросила она, впервые испытывая некоторый страх.
   - Пенициллин, - улыбнулся врач. - Благодари Бога за него. Он  убьет  всех
микробов, кроме одного, который забрался к тебе внутрь.
   Врач действовал расторопно, быстро и  со  знанием  дела.  Через  двадцать
минут все было кончено. Он помог Люк сойти со стола и одеться  и  дал  ей  с
собой несколько таблеток в небольшом пакете,  на  котором  не  было  никаких
надписей.
   - Большие таблетки - пенициллин, -  объяснил  он.  -  Принимай  по  одной
таблетке  через  каждые  четыре  часа  в  течение  двух  дней.  Маленькие  -
болеутоляющие. Их принимай через каждые два часа по  одной  таблетке,  после
того как вернешься домой. Ложись сразу в постель и побудь дома хотя бы  пару
дней. Не пугайся, если будет кровотечение.  Это  нормально.  Но  если  после
первого дня почувствуешь, что теряешь слишком много крови, не дури и  вызови
своего врача. Если мать будет спрашивать что-нибудь,  скажешь,  что  у  тебя
сильные месячные. Все запомнила?
   Люк кивнула.
   - Ну тогда все в порядке, - мягко сказал врач. - Можешь идти. Прямо домой
и в постель. Через час у тебя начнутся такие боли,  что  ты  пожалеешь,  что
родилась на свет.
   Он вернулся за стол. Когда Люк подходила к двери, она обернулась.
   - Спасибо, доктор.
   - Все в порядке. - Он взглянул на нее. - Но теперь будь  поосторожней,  я
не хотел бы видеть тебя здесь снова.
   Сорок миль до своего дома она покрыла менее чем за полчаса. Когда ставила
машину  перед  домом,  почувствовала  легкое  головокружение   и   слабость.
Поднялась сразу наверх в свою комнату и была рада, что никого  не  оказалось
дома. Быстро проглотила по  одной  таблетке  и  скрючилась  под  простынями,
чувствуя подступающую боль.
   Неделю  спустя,  когда  Люк  выводила   свою   машину   со   стоянки   за
супермаркетом, к ней подошел Джонни и положил руки на дверцу.
   - Я много думал, - начал он с той мужской самоуверенностью,  которая  так
раздражала ее, - мы можем пожениться.
   - Вали отсюда, дерьмо собачье! - бросила она холодно и рванула машину  со
стоянки с такой скоростью, что чуть не оторвала ему руку.
   После этого главным стал автомобиль. Ко времени поступления в колледж она
уже приобрела известность на местном уровне. Каждую неделю Люк участвовала в
гонках на стандартных машинах на треке "Кау Пасче". Она регулярно выигрывала
гонки и стала любимицей местных жителей. Люди начали с гордостью говорить  о
маленькой девушке, побеждающей на треке даже профессиональных гонщиков.
   Во время первых летних каникул в колледже она  вышла  замуж.  Разумеется,
муж был гонщиком. Рост - шесть футов  три  дюйма,  курчавые  черные  волосы,
смеющиеся карие глаза и слава лучшего гонщика. Родом  он  был  из  Западного
Техаса и в разговоре немного растягивал слова.
   - Думаю, мы отлично подходим друг другу, малышка, - сказал он,  глядя  на
нее сверху вниз. - Кроме того, мы с тобой лучшие на дорогах.
   - Ты что же, хочешь жениться на мне? - спросила она, чувствуя, как внутри
нее возникает жар.
   - Полагаю, что да, - сказал он. - Именно это я и имел в виду.
   Ее родители были против. Они хотели, чтобы Люк закончила колледж и  стала
учительницей. У нее еще масса времени для того, чтобы выйти замуж. И  потом,
что за жизнь она будет вести, мотаясь по всей стране, по всем этим маленьким
дешевым автомобильным трекам?
   Последний довод был совершенно неубедительным для Люк, поскольку именно о
такой  жизни  она  мечтала.  Только  за  баранкой  автомобиля,   когда   все
становились равными, она чувствовала, что живет по-настоящему.  Кроме  того,
как ни странно, они хорошо зарабатывали на гонках. В течение года ей удалось
доложить в банк почти пятнадцать тысяч долларов.
   А потом пришла полиция и арестовала  ее  мужа  за  многоженство:  у  него
оказалось еще три жены, ни с одной из которых он не  удосужился  развестись.
Спустя две недели после того, как его посадили в тюрьму. Люк обнаружила, что
забеременела. На этот раз она родила. Мальчика.
   Она отвезла его домой и оставила  с  родителями.  Себе  купила  билет  на
самолет в Европу и приобрела "феррари". Во Франции  Люк  приняла  участие  в
гонках для женщин и победила. Приз не  был  очень  большим,  но  у  нее  был
"феррари" и две тысячи долларов в банке. Она распрощалась с дешевыми треками
и с этого момента участвовала только в крупных гонках.
   В Монако она встретила ирландца. Он хорошо водил машину и много  смеялся.
У него был только один недостаток: он участвовал в азартных играх. Но  когда
она смотрела на него, в ней всегда просыпалось желание.
   Она не стала выходить за него замуж, хотя вполне могла это  сделать.  Они
ездили по свету вдвоем, участвовали в бешеных гонках в каждой стране,  и  он
всегда оказывался в проигрыше.
   Это случилось в Мексике год назад, как раз перед гонками. Ирландец пришел
к ней. Впервые она увидела страх в его глазах.
   - Это профессиональные игроки, моя дорогая, -  сказал  он.  -  Они  убьют
меня, если я не заплачу им, - признался он и разразился слезами.
   - Сколько? - спросила она. Он поднял  голову,  и  в  его  глазах,  как  у
побитого щенка, блеснула надежда.
   - Десять тысяч долларов, - сообщил он.
   - У меня четыре тысячи в банке, - сказала  она.  -  Шесть  тысяч  я  могу
получить за свой автомобиль.
   Он схватил ее руку и стал с благодарностью целовать.
   - Я верну тебе деньги, - клялся он, - все до единого цента.
   На следующий день он пришел в банк вместе с ней и ждал, пока она  получит
деньги. Люк отдала их ему, и они договорились встретиться в отеле за обедом.
Она его больше никогда не видела.  К  десяти  часам  вечера  гараж  облетела
весть, что ирландец сбежал с женой другого гонщика.
   Люк проиграла гонки, и банк забрал ее автомобиль.  Она  сидела  в  номере
отеля, раздумывая, где бы достать деньги для оплаты  счета,  когда  раздался
неожиданный стук в дверь. Она подошла к двери и открыла ее. Перед ней  стоял
с иголочки одетый мужчина со странно знакомым лицом.
   - Мисс Никольс? - спросил он. Она кивнула.
   - Могу я войти?
   Она отступила, пропуская его, и закрыла за ним дверь. Он повернулся к ней
лицом.
   - Я ваш давний поклонник, - сказал он. - Видел вас на многих гонках  -  в
Италии, Франции, Монако. Я также слышал, что у вас небольшие проблемы. Я  бы
хотел помочь вам.
   Люк распахнула дверь.
   - Убирайтесь!
   Он улыбнулся и поднял руку.
   - Не стоит так торопиться. Это совсем не то, о чем вы подумали. Вы водите
гоночные машины. А я владелец одной из них. Хочу, чтобы вы  на  ней  приняли
участие в гонке.
   - А где машина? - спросила она, закрывая дверь.
   - В Акапулько, - ответил он. - Гонка пойдет оттуда в Калифорнию. Я оплачу
все ваши счета здесь и дам вам тысячу долларов, когда вы доставите машину  в
гараж после окончания гонок. Если завоюете какой-либо приз, он - ваш.
   - Что скрывается за вашим предложением?  -  спросила  она.  -  Машина  до
предела будет забита наркотиками?
   Мужчина вновь улыбнулся.
   - Все, что от вас требуется, это вести машину. За это вам  платят.  -  Он
вытащил тонкую итальянскую сигару и прикурил. - Сверх этого вам  не  следует
ничего знать.
   Люк в раздумье взглянула на него. Она стояла перед дилеммой: принять  его
предложение либо  запросить  телеграфом  денег  у  родителей.  Вряд  ли  они
отказали бы, однако, если она примет их деньги, ей придется вернуться домой.
И тогда у нее не останется  шансов  приобрести  новую  машину  -  для  этого
никогда не будет достаточно денег.
   - Я согласна, - сказала Люк.
   - Хорошо, - улыбнулся мужчина. - Когда завтра утром вы  спуститесь  вниз,
то у дежурного портье вас будет ждать денежный чек.
   Дав еще  кое-какие  инструкции,  мужчина  ушел,  прежде  чем  она  успела
спросить его имя.
   Только на следующий день, уже на борту  самолета,  Люк  вспомнила  -  она
видела его в Риме в каком-то ресторане. Кто-то, указывая на него, сказал:
   - Вон Эмилио Маттео, один из трех отцов мафии. Его выслали из США, но это
его, по-видимому, не остановило. Он разъезжает повсюду.
   На следующий  год  она  виделась  с  ним  шесть  раз.  И  каждый  раз  ей
приходилось выполнять для него какое-то поручение. Она была бы  дурой,  если
бы не поняла, что стала связной мафии. А дурой она не была.
   Каждый раз на ее счете в банке появлялась новая тысяча  долларов.  Теперь
там было восемь тысяч. Еще пять - и она сможет купить новый "феррари".
   К настоящему времени они с Маттео были практически старыми друзьями.  Люк
читала в газетах достаточно много,  чтобы  понимать,  что  она  способствует
приближению гибели разных людей, но это не очень ее  волновало.  Она  видела
слишком много мужчин, погибших в гонках на головокружительных  поворотах,  в
перевертывающихся и взрывающихся машинах. Каждый  должен  когда-то  умереть.
Вам предоставляется такой шанс, когда вы садитесь за руль.

Глава 19

   Чезаре только что закончил одеваться, когда к нему в номер вошла Илеана.
   - Какие дела заставили тебя встать в шесть часов? - удивленно спросил он.
   - Не могла же я до того, как ты уйдешь, не пожелать тебе успеха в гонках,
- сказала она, завязывая халат.
   На  его  лице  промелькнула  мгновенная  улыбка.   Он   нагнулся,   чтобы
зашнуровать спортивные ботинки.
   - Это очень любезно с твоей стороны. Спасибо.
   Выпрямившись, подошел к ней и, поцеловав в щеку, направился к  двери.  На
пороге обернулся и механически бросил:
   - До встречи сегодня за обедом.
   - Сегодня? - удивленно спросила баронесса. - Я думала, что  гонки  займут
два-три дня.
   - Ах да, я и забыл, - быстро сказал Чезаре, поняв, что по  неосторожности
обмолвился. На его лице промелькнуло выражение досады, а на губах  появилась
натянутая улыбка. - Уже становится привычкой видеть тебя каждый вечер.
   Неясное чувство тревоги закралось в душу Илеаны. Она  хорошо  знала,  что
Чезаре не из тех, кто может допускать подобные оговорки.
   - Хорошей или плохой? - осторожно спросила она.
   - Вот ты сама и  ответишь,  когда  я  вернусь.  -  Он  широко  улыбнулся,
закрывая за собой дверь.
   Постояв какое-то время  в  раздумье,  баронесса  прошла  в  спальню.  Его
чемодан был открыт и лежал на кровати. Она подошла к нему и машинально стала
закрывать. С верхней кромки чемодана выпал  отстегнутый  край  клапана.  Она
наклонилась, чтобы закрепить его, прежде чем закрыть крышку.
   Этот  клапан  имел  своеобразную  форму  и  занимал  небольшое  место  по
диагонали в углу чемодана. К внутренней  стороне  клапана  были  прикреплены
прошитые ножны. Недавно в них находился нож. Она могла судить об этом по  их
вытянутой форме.
   Воспоминание о стилете в руках Чезаре, когда в ту ночь он обнаружил ее  в
своих апартаментах, молнией пронеслось в ее голове. Зачем ему такой  нож  на
гонках?
   Смутное чувство тревоги, охватившее ее, когда он сказал, что они увидятся
во время обеда, вновь вернулось  к  ней.  Стало  нарастать  чувство  паники.
Баронесса вдруг поняла,  зачем  ему  понадобился  нож.  Сегодня  вечером  он
вернется, чтобы убить ее.
   Люк  посмотрела  на  Чезаре,  сидящего  рядом.  Машину  он   вел   легко,
непринужденно, скрыв выражение глаз за большими темными стеклами  очков,  на
губах играла легкая улыбка. Люк наклонилась и посмотрела на приборный щиток.
Стрелка тахометра показывала 26 000  оборотов  в  минуту  и  соответствовала
показаниям  спидометра.  Температура  воды  -  в  норме,  давление  масла  -
равномерное, генератор и аккумулятор  показывали  нормальную  разрядку.  Люк
выпрямилась. На такой машине они смогли бы проехать миллион  миль,  если  бы
захотели.
   После поворота они поравнялись с двумя другими участниками гонок.
   Чезаре посмотрел на нее.
   - Можем мы немного развлечься, прежде чем выйдем из игры? -  крикнул  он,
перекрывая шум двигателя.
   Люк взглянула на счетчик пробега в  милях  -  после  установки  взрывного
устройства машина прошла шестьдесят миль - и кивнула.
   Чезаре широко улыбнулся и нажал на акселератор. Он  попытался  вклиниться
между двумя машинами и затем обойти их. Они не давали ему сделать это. Тогда
он приблизился к ним вплотную и практически упирался в их задние бамперы.
   Люк смотрела на него. Яростная улыбка застыла на его лице. Казалось,  что
глаза за  стеклами  очков  светятся  дьявольской  радостью.  Машины,  идущие
впереди, входили в дугу поворота.
   Чезаре громко рассмеялся и добавил скорость. Люк взглянула на  спидометр.
Сейчас они  мчались  со  скоростью  сто  двадцать  миль  в  час,  а  стрелка
продолжала ползти вверх. Всем своим существом она чувствовала  сопротивление
воздуха, когда их огромный "феррари стремительно шел по кривой поворота. Она
смотрела вперед в нервном напряжении.  Если  идущие  перед  ними  машины  не
разойдутся, они все погибнут. Не успела она подумать об этом, как  "феррари"
вклинился между двумя машинами. Они разошлись!
   Чезаре намеренно бросал "феррари" то влево, то вправо.  Люк  видела,  как
ругаются два других водителя, пытаясь, удержаться на дороге. Потом они вышли
на прямую. "Феррари" оказался  на  несколько  футов  впереди.  Рассмеявшись,
Чезаре перестал сдерживать машину. Стрелка спидометра перешла за  цифру  сто
пятьдесят, и "феррари" легко оставил  своих  преследователей  далеко  позади
себя.
   Люк обернулась и радостно рассмеялась. Теперь она поняла, что имел в виду
Эстебан в разговоре с ней, когда она вернулась  в  гараж.  Сейчас  Кардинале
участвовал в гонке, которую не собирался завершать,  но  тем  не  менее  вел
машину так, как ездил всегда. Он умел управлять машиной. Эстебан прав.  Если
бы он действительно захотел, то мог бы стать самым лучшим гонщиком.
   Она почувствовала, как Чезаре  коснулся  ее  руки,  и  повернула  голову.
Охваченная возбуждением, она бессознательно придвинулась ближе  к  нему.  Он
взял ее руку и положил к себе на колено. Люк посмотрела на него. Он встретил
ее взгляд, и насмешливая улыбка тронула его губы.
   Люк ощущала, как его жар через ее  руку  расходится  по  всему  телу.  На
мгновение она с ужасом представила, что он  мог  бы  сделать  с  ней,  какие
чувства мог в ней пробудить. Она изо всех сил погрузила свои  пальцы  в  его
бедро и ощутила, как ее ногти, проходя сквозь одежду, впиваются в его  тело.
Она хотела, чтобы он почувствовал боль и отбросил ее руку.
   Однако Чезаре только громко рассмеялся. Люк рукой ощущала  пульсацию  его
крови. Как острыми граблями провела ногтями по его бедру и,  отдернув  руку,
отодвинулась от него. От внезапной боли, пронзившей ее изнутри  после  того,
как она перестала ощущать  его  тепло,  Люк  прикрыла  глаза.  Она  потрясла
головой, чтобы прийти в себя. Что же с ней происходит, в самом деле? Ведь  у
нее нет никаких шансов на выигрыш! Неужели она обречена всегда проигрывать?
   Люк взглянула на счетчик пробега. Машина прошла уже сто миль.
   - Помедленнее! - сказала она, похлопав его по плечу. -  Пусть  лучше  они
обгонят нас.
   Чезаре кивнул. Когда стрелка дошла до отметки шестьдесят миль в  час,  им
показалось, что они застыли на месте.  Через  несколько  минут  две  машины,
которые они раньше обогнали, промчались мимо них, торжествующе сигналя.
   Он тряхнул головой.
   - Праздник окончился.
   - Он никогда по-настоящему и не начинался, - ответила  она,  не  открывая
взгляда от счетчика пройденных миль.
   На циферблат стали вползать цифры "115". Казалось, Чезаре не обращает  на
это никакого внимания. Она посмотрела на него. Шестьдесят миль в час  -  это
все  же  слишком  большая  скорость,  если  под  вашим  генератором   должна
взорваться даже маленькая бомба. Однако он ошибается, если думает,  что  она
собирается праздновать труса.
   Цифры "115" замерли на циферблате.
   Он  рассмеялся  и  нажал  на  акселератор.  Большая  машина  стремительно
рванулась вперед. В Тот же момент под капотом раздался слабый  звук  взрыва.
Машина задрожала, и двигатель  затих.  "Феррари"  стал  выписывать  безумные
кружева по дороге.
   Люк видела, как напряглись  мышцы  на  руках  Чезаре,  когда  он  пытался
удержать руль, одновременно нажимая потихоньку на  тормоза,  чтобы  погасить
скорость. Наконец движение выровнялось, и Люк облегченно вздохнула.
   - Сейчас, когда вы кончили развлекаться, мистер Кардинале, - сказала  она
язвительно, - нам лучше убраться с дороги.
   - О'кей, - согласился он, поворачивая машину к обочине и улыбаясь.
   - Осторожно! - закричала она, первой увидев опасность. - Кювет!
   Чезаре резко вывернул руль, но было  уже  поздно.  Два  колеса  попали  в
кювет, тяжелая машина медленно врезалась в песчаный грунт и перевернулась на
крышу.
   Чезаре выбрался из машины, вскочил на ноги и сбросил шлем.  От  двигателя
поднимались тонкие струйки желтого дыма.
   - Люк! С тобой все в порядке? - спросил он, наклонившись к машине.
   Он обежал машину, встал на колени и заглянул внутрь. Ее руки упирались  в
спинку сиденья, она вся извивалась, пытаясь выбраться наружу.
   - Чего ты ждешь? - закричал он. - Вылезай скорее!  В  бензобаке  осталось
пятьдесят галлонов бензина.
   - Черт возьми! А я  что,  по-твоему,  делаю?  Исполняю  танец  живота?  -
сверкнула на него злыми глазами Люк, продолжая дергаться.
   Вдруг она расхохоталась.
   - Мой комбинезон за что-то зацепился.
   - Что же ты сразу не сказала? Чезаре лег на землю, просунул руки  под  ее
комбинезон и резко рванул. Ощутив под собой  руки,  она  начала  механически
делать то, что он говорил.  Медленно  продвигаясь  вперед,  она  вылезла  из
комбинезона и в следующее мгновение выбралась наружу. Она все еще смеялась.
   Он взглянул на нее, и слабая улыбка тронула его губы.
   - Ну вот, а ты говорила, что это неопасно!
   - Рисуешься! - отпарировала она.
   - Кто сейчас рисуется, это вопрос,  -  сказал  он,  быстро  оглядывая  ее
фигуру.
   Смех замер у нее на губах. Только сейчас  она  вдруг  поняла,  что  почти
совсем раздета. Тонкий лифчик и трусики пр