вский бы все по уму обставил, чтобы себя контролировать  могла,
а тут на тебе, додумалась с перепугу. Ничего, теперь все наладится.  Сколько
она, почитай, уже три дня, как без души? И на что она только надеялась?
   Семен Карлович осуждающе покачал головой и прислушался,  приложив  ухо  к
двери. Там вроде все уже стихло и успокоилось.
   - Ну что, будем запускать? - спросил он у бухгалтера.
   - А чего тянуть? Пихай.
   Как ни сопротивлялся бедный Егор, как ни молил душегубов не  бросать  его
на съедение неизвестному чудовищу, ему все же пришлось  последовать  примеру
своего друга,  и  он  влетел  в  квартиру,  подталкиваемый  грубыми  пинками
добросовестного кассира и его коллеги.
   Первое, что он сделал, это споткнулся о то, что  осталось  от  Валеры,  и
растянулся на мокром и скользком от крови полу просторной прихожей,  проехав
лицом по паркету до самой гостиной, куда вели отчетливые кровавые следы. Так
он и остался  лежать,  слушая  удары  своего  обезумевшего  сердца  и  нюхая
непереносимый запах, стоявший по всей квартире. Руки его, закованные спереди
в "браслеты", неестественно выгнулись, причиняя  резкую  боль,  -  в  первый
момент он даже подумал, что они сломаны. Но  не  стал  шевелить  ими,  чтобы
проверить, и не стал открывать глаза и даже  затаил  дыхание  -  так  боялся
увидеть то, что ему неизбежно предстояло увидеть.  Он  лежал  вниз  лицом  и
ждал, что сейчас на него набросятся и станут вырывать из тела куски вместе с
костями и внутренностями, а он будет бегать по квартире, теряя силы и умирая
от ужаса, и не будет ему спасения и избавления.
   И когда мука страшного ожидания стала уже нестерпимой,  когда  понял  он,
что сейчас сойдет с ума, когда мгновенная смерть  показалась  ему  наилучшим
подарком судьбы, он услышал тяжелые шаркающие  шаги.  Они  приближались.  Он
сжался и затаил дыхание, потеряв всякую волю к сопротивлению.  Шаги  замерли
над ним, он услышал хриплый клекот в горле чудовища и приготовился к смерти.
   - Зачем ты пришел?  -  раздался  полный  ненависти  и  злобы  рык,  и  он
вздрогнул, но не поднял лица.
   - Встань, я не могу тебе ничего сделать. Хотя жаль.
   Он почувствовал, как его схватили за волосы и оторвали  голову  от  пола,
обдав нечеловечески мерзким и смрадным дыханием.
   - С каким наслаждением  я  бы  сейчас  вырвала  твои  глаза,  ублюдок!  -
Чудовище встряхнуло его и проревело:
   - Открой их и посмотри на меня!
   Меньше всего на свете Егору хотелось это делать, но деваться было некуда.
Парализованный ужасом, он все же открыл глаза и взглянул. Но  тут  же  опять
зажмурился. Того, что мелькнуло перед ним  в  это  краткое  мгновение,  было
достаточно, чтобы отдать богу душу. Но он тут же получил  хлесткий  удар  по
щеке:
   - Смотри, выродок! Или я тебе не нравлюсь?
   Чудовище зарокотало, и он понял, что оно, наверное, смеется.
   Не видя больше смысла играть в прятки с самим  собою,  он,  собравшись  с
силами, прямо взглянул в лицо Светлане, дрожа от отвращения и страха.
   Она была в  домашнем  халате  и  тапочках,  волосы  ее  были  растрепаны,
наполовину закрывая то, что ранее было лицом, а  теперь  представляло  собою
маску свирепого и безжалостного  зверя.  Губы  были  искривлены  в  зловещей
ухмылке, оскаленные зубы мелко  стучали  друг  о  друга,  а  глаза,  которые
совершенно потеряли цвет, были застелены мутной пеленой и неотрывно смотрели
на него, вызывая дрожь во всем теле. Все это было бы еще ничего, если бы  не
было крови. Она была везде: на ее лице, в волосах, на  руках,  на  одежде  и
даже на зубах. Чудище дышало смрадом и с ненавистью пялилось на него,  держа
одной рукою его за волосы.
   - Н-нет, не нравишься, - сглотнув, сипло проговорил он. - Отпусти меня.
   - Ха-ха! - отвратительно засмеялась она и провела окровавленной рукой  по
его щеке. - Я ему не нравлюсь! Забыл, что спал со мной? Не  хочешь  еще  раз
попробовать? Ха-ха!
   - Отпусти меня! - со злостью бросил он, не  решаясь  пошевелиться.  -  Ты
хоть что-нибудь соображаешь?
   - Подонок, как ты смеешь?! - взвизгнула она и с силой отшвырнула  его  от
себя. - Я все соображаю, в отличие от тебя!
   Егор подобрался и сел на пол, положив закованные руки  между  ног.  Грудь
его  глубоко  вздымалась,  со  свистом  выпуская  воздух,  он  был  жалок  и
беззащитен. Но внутри уже подымалась горячая волна решимости и злобы, но  не
на Светлану, а на тех, кто сделал ее  такой.  Глядя  в  ее  страшные  желтые
зрачки, он быстро проговорил, пытаясь достучаться до ее помутненного разума:
   - Светочка, приди в себя, тебе угрожает  опасность.  Ты  понимаешь  меня?
Очнись!
   - Мне, опасность?! Ха-ха-ха! - она выставила на него указательный  палец.
- Это ты, что ли, мне грозишь, шавка вонючая? Да моли бога,  что  я  сегодня
добрая, а то бы...
   - Заткнись! - резко оборвал он ее и  в  отчаянии  ударил  наручниками  по
паркету. - Мы с тобой попались, за дверью ждут твои враги, пойми! Скажи мне,
чего они от  тебя  хотят,  тогда  я,  может,  смогу  тебе  помочь,  дура  ты
несчастная!
   - Мои враги? - в ее голосе мелькнуло сомнение. - Что ты о них знаешь?
   - В том-то и дело, что почти ничего! - простонал он.  -  Ты  видишь,  они
надели на меня наручники и притащили сюда, чтобы добраться до  тебя.  Что  я
могу сделать, хотя бы намекни, иначе нам обоим конец.
   Она  по-звериному  скакнула  к  двери,  наступив,  как  на   тряпку,   на
растерзанное тело Валеры, распластанное  у  порога,  и  прислушалась.  Потом
осторожно заглянула в глазок. Зловещая усмешка на ее лице  стала  еще  шире,
когда она наконец повернулась к нему и прошипела:
   - Ты врешь, там никого нет! Хочешь меня обмануть? Пользуешься тем, что  я
не могу тебя убить? Напрасно, жалкая тварь, ты  все  равно  обречен!  -  Она
начала приближаться к нему, выставив перед собой окровавленные  когти.  -  Я
самая сильная, и никто не посмеет сюда войти. Они меня боятся, ха-ха!  Пусть
только попробуют - я разорву их на части, - на этот раз голос  ее  прозвучал
не так уверенно, как прежде.
   Подойдя к нему, она обессиленно опустила руки, глаза  ее  как-то  странно
забегали. Лицо начало меняться, звериные черты разглаживались, глаза яснели,
в них появились проблески сознания и испуг. Егор ничего не  понимал  и  лишь
молча наблюдал за непостижимой метаморфозой. Светлана  уже  почти  полностью
приняла прежний облик и теперь с недоумением и страхом смотрела на него и на
кровь вокруг. Что-то вдруг включилось в ее голове, видимо, вернулся разум, и
она, сев  на  пол  рядом  с  Егором,  закрыла  лицо  ладонями  и  заплакала,
вздрагивая всем телом. Потом, немного успокоившись, всхлипнула:
   - Сволочи! Они знали, знали, как меня  достать!!!  Господи,  неужели  все
было напрасно с самого начала?!
   - Да что, черт возьми, происходит? - вскричал Егор.  -  Что  ты  из  меня
идиота делаешь? Объяснила бы раньше, так, может, ничего бы не случилось!
   - Я боялась, что ты не согласишься, если узнаешь правду! - прорыдала она.
   - И что теперь? Сейчас они войдут, и тебе каюк, как, наверное, и  мне,  -
уже тихо добавил он. - Доигрались.
   В этот момент входная дверь открылась  и  на  пороге  возникла  фигура  с
довольной физиономией улыбающегося бухгалтера, за  спиной  которого  маячила
вся компания.
   - Ну, разобрались? - ласково пропел он, смело  переступая  через  Валерии
труп. - Мы так и думали, что, встретив хозяйку, душенька тут же вернется  на
место.
   - Соскучилась, видать, бедняжка, -  тонко  пропел  Семен  Карлович,  тоже
входя в квартиру. -  Откуда  ей  было  знать,  что  тут  хозяйка  вытворяет?
Хи-хи-хи. Борис Маркович, нам с вами полагается премия в  размере  месячного
оклада плюс  бесплатный  проездной  на  все  виды  транспорта.  Не  забудьте
напомнить об этом руководству.
   - Не забуду. Ну что, голубчики? - весело спросил тот, разглядывая сидящих
на полу, словно провинившихся детей. - Натворили делов, теперь пора и за  ум
браться. Вставайте, одевайтесь и едемте с нами в гости.
   - И я тоже? - удивленно спросил Егор. - Души-то теперь у меня нет,  зачем
я нужен?
   - И-и, родной, это тебе потом объяснят компетентные люди. Так,  мальчики,
тащите эту кровавую помойку в ванную, смойте все, переоденьте и чтобы  через
пять минут была готова к выходу в свет. И этого рыцаря не забудьте, а то  он
тоже весь в кровище. Ну, живенько!
   Все  засуетились,  подняли  Егора  и  поволокли  в  ванную,  а   бабульки
управлялись с поникшей и не сопротивлявшейся больше Светланой. В который уже
раз за сегодняшний бесконечный день Егору пришлось менять одежду. Не  снимая
наручников, дуболомы сорвали с него  новенькую  сорочку,  разрезав  выкидным
ножом рукава, стянули брюки и, бросив в ванную в  трусах  и  носках,  начали
поливать его из душа, деловито и сосредоточенно, словно обмывали  заколотого
поросенка. Бабки шустренько раздели догола Светлану, вздыхая и охая, и ждали
у двери, держа девушку костлявыми ручонками, пока освободится место.  Третья
старуха, видимо,  ушла  искать  чистую  одежду.  Егора  наконец  вытащили  и
облачили в принесенные ею штаны и  майку  размера  на  два  меньше,  что  их
абсолютно не смутило. Судя по всему, муж у  Светланы  был  не  так  могуч  и
хорошо сложен, как Егор.
   Светлану бабульки уложили в ванну и стали обмывать, как покойницу. Она не
упиралась и безропотно подчинялась, когда те тщательно терли  все  ее  тело,
полоскали волосы, переворачивая девушку с боку на бок.
   Затем их свели вниз и рассадили по  разным  машинам.  Егора  повез  Семен
Карлович на Валерином "Мерседесе". По бокам, как и  раньше,  сидели  суровые
амбалы в милицейской форме. Светлану затолкали в его "БМВ",  Борис  Маркович
сел за руль, а старушки охраняли безучастную ко всему пленницу.  Милицейскую
машину бросили у подъезда, сунув в багажник завернутый в плед  изуродованный
труп Валеры. Квартиру закрыли, и, когда  процессия  отъехала,  во  дворе  не
осталось и следа пребывания таинственных посетителей, кроме ментовозки.
   Ехали спокойно, стараясь не привлекать внимания гаишников, и  Егор  решил
использовать это время, чтобы узнать хоть что-то полезное для себя.
   - Может, расскажете, как вам удалось-таки меня захомутать? - спросил он.
   Семен Карлович широко улыбнулся, не отрывая глаз от дороги, и сказал:
   - Вы умнеете на глазах, молодой человек. Вас уже не интересует, зачем  мы
это сделали, и вы уже спрашиваете, как. Это хороший  признак.  А  заполучить
вас было не так уж и сложно. При полном отсутствии шансов с самого начала вы
еще наделали кучу ошибок и глупостей.
   - Например?
   - Например, зачем вы подставили несчастных людей в той деревушке? Что они
вам сделали плохого? Вы же не рассчитывали, что мы просто так ехали за вами,
чтобы понаблюдать из праздного любопытства, как вы  проводите  время?  -  он
хихикнул. - Сейчас небось половина деревни проклинает вас на чем свет стоит.
Надо же вам было думать, прежде чем вовлекать посторонних в  свои  проблемы.
Теперь, правда, уже поздно об этом жалеть, но все равно, чтобы  вы  знали  и
вас вдобавок помучила совесть, я с удовольствием  расскажу  о  том  забавном
приключении, сам я буду вспоминать о нем в минуты хорошего настроения.
   - Вы, случаем, не садист?
   - Нет, я универсал. Для меня любые чувства в радость, если они  сильны  и
искренни. Будь то страх, веселье или наслаждение чужим горем -  нет  никакой
разницы. Когда-нибудь, даст бог,  вы  это  поймете,  хотя  я  лично  в  этом
сомневаюсь.
   - Думаете, ума не хватит?
   - Времени, - усмехнулся тот, - времени, боюсь, у вас не будет на это.  Вы
же не думаете, что мы везем вас на пикник?
   - Дождешься от вас, - буркнул Егор.
   - Вот и я об этом же. Так вот, Егор Тимофеевич, когда вы покинули деревню
на мотоцикле, о чем мы, естественно,  знали,  так  как  двойник  Закревского
повсюду следовал за вами, мы  решили  проучить  немного  тех  наглецов,  что
возомнили себя всесильными, - он опять хихикнул. - Первым  делом,  когда  мы
разбудили  мальчиков,  которых  так  наивно  усыпила   бабка   Наталья,   мы
организовали в деревне мор. Помните гусей, которых кормила Любаша во  дворе?
Так вот, они издохли прямо на глазах, а с ними и вся остальная  живность,  я
имею в виду кур, уток, свиней и коров тех, кто вам  помогал.  Поверьте,  это
было нетрудно. После этого они забыли про вашу машину, потому что, может, вы
еще плохо знаете сельское население, но пара куриц  и  свиней  им  гора-аздо
дороже какого-то там "БМВ". Бабка тут  же  раскусила  причину  падежа  и  не
замедлила объявить об этом. Вместо того чтобы наброситься  на  нас,  как  на
источник своих бед, эти бедные женщины, хи-хи, накинулись на своих  мужей  -
Николая и Петра. Что там было! Жаль, что  вы  уехали,  а  то  бы  посмеялись
вместе с нами от души. До сих пор бальзам проливается  Ниагарским  водопадом
на мою душеньку, как только вспомню! Они гоняли их по всей деревне мимо  нас
и  грозились  употребить  их  яйца  на  яичницу.  Бабка  бегала   следом   и
втолковывала, что лучше продать машину и на вырученные деньги купить птицу и
скотину. Но те почему-то посчитали, что машина проклята, и заставили Николая
с Петром отогнать ее вместе с пассажиром, который к тому времени уже очнулся
и никак не мог сообразить, кто же его катает по незнакомому селению  (бедный
наш  менеджер!),  куда-нибудь  подальше.  Вот  так,   Егор   Тимофеевич,   и
получилось, что ваши сердобольные помощники остались и  без  машины,  и  без
мотоцикла, и без всей живности, а мы получили то, что хотели.  Мальчики  тут
же повезли менеджера в милицию,  где  он,  к  вашему,  я  надеюсь,  большому
удовольствию, сдался властям, взяв на  себя  убийство.  Не  удивляйтесь,  но
некоторые пенсионеры ныне вполне резонно полагают, что  в  тюрьме  им  будет
гораздо спокойнее и вольготнее, а главное, сытнее, чем на воле. Ну и  потом,
мы, конечно, помогли ему малость,  применив  свои  скромные  способности,  -
Семен Карлович притворно вздохнул и встретился с Егором  глазами  в  зеркале
заднего вида. Этот напыщенный индюк явно издевался над ним, но Егор  и  ухом
не повел, а только спросил:
   - А зачем мотоцикл угнали?
   - Должен признать, что здесь мы немножечко не подрасчитали. Мы  ведь  как
думали: поговорите вы с колдуном, а на выходе мы вас и возьмем, тепленького.
И отогнали "Яву" в соседний двор, чтобы глаза не мозолила. А этот маг возьми
да начни травить вам про графиню Раевскую. Где это  он  только  тот  фолиант
достал! - он покачал головой. -  Это  ведь  редчайшая  книжица,  должен  вам
сказать, в нее вписаны все, кто когда-либо имел отношение к магии в  России.
До сих пор неизвестно, кто собирал эти данные, но  факт  остается  фактом  -
такая энциклопедия существует. Теперь она, кхе-кхе, и у нас есть...
   - Так вы что, грохнули колдуна? - возмущенно воскликнул Егор. - И  только
за то, что он рассказал мне про какую-то графиню, до  которой  мне  никакого
дела нет?! Вы - психи, вы в курсе?
   - В курсе, в курсе, милейший, не переживайте так. Кстати, лично я горжусь
этим. Нет, обидели мы его не за это. Напротив, когда он вам книжицу почитал,
мы обрадовались, что вы сейчас сразу к Светлане  побежите  и  нам  и  делать
ничего не придется. Мы даже пошли, чтобы вам мотоцикл обратно подогнать, и в
этом тоже немного просчитались. Пока мы ходили, Закревский, который  с  нами
все время телефонную связь держал  и  рассказывал,  где  вы  и  что  с  вами
происходит, вдруг положил трубку, и мы остались, считай, в потемках. Он ведь
свою репутацию бережет, боится, что про него коллеги узнают и не одобрят его
темные делишки. Как только колдун услышал от вас про тьму  и  свет,  а  это,
кстати, отличительная черта Закревского и кому надо, тот ее знает,  так  вот
колдун тоже его узнал и собирался сказать  вам  об  этом.  Что  не  положено
говорить  простым  смертным.  Естественно,  что  Закревский  не  мог   этого
допустить и, плюнув на вас, стал спасать свое доброе имя...
   - Так вот почему его двойник от меня отцепился?
   - Ну да, - вздохнул печально  Семен  Карлович,  -  поэтому-то  мы  вас  и
потеряли ненадолго. Они сцепились своими астралами и давай силами  мериться.
Ваш колдун, наверное, был словно мертвый тогда?
   - Да нет, просто окаменел весь - и все.
   - Вот-вот, Закревский так и рассказывал, он же у  нас  самый  сильный,  и
какому-то там вшивому колдунишке с ним ни за что не справится! - похвастался
он. - А потом мы прибежали, но  вас  уже  и  след  простыл.  Секретарша  нас
почему-то за "Скорую помощь" приняла и сразу же впустила, вы в это  время  с
хозяином по телефону беседовать изволили,  -  он  опять  тяжко  вздохнул.  -
Пришлось довершить то, что Закревский не смог - помочь, так сказать.  Теперь
они уже скорее всего в морге. После нас сразу почти  и  "Скорая"  подоспела,
как раз кстати, нужно сказать.
   - Это хорошо, что вы мне  все  рассказываете.  -  похвалил  его  Егор.  -
Теперь, когда я стану вас убивать, то совесть моя будет абсолютно спокойна.
   - У вас тонкое чувство юмора, - смеясь, заметил коммерческий директор,  -
я это очень ценю в людях. Но на вашем месте я бы лучше молился.
   - Ха! Все так говорят,  когда  думают,  что  пленник  от  них  никуда  не
денется, и рассказывают ему о своих грехах.  Уверяю  вас,  что  это  не  тот
случай, со мной вы ошиблись!
   -  А  кто  ж  спорит?  -  хихикнул   директор.   -   Думайте   себе   что
заблагорассудится - это ваше право - Ну ладно, - примирительно сказал  Егор,
- а что вы Валере напели? Зачем его-то подставили?
   - Насчет "зачем" - вы уже знаете:  чтобы  своих  не  подставлять.  А  что
пели... Так, что в голову взбрело, но в основном про деньги. Кстати, советую
вам впредь, когда будете жить в  своем  следующем  воплощении,  лет,  может,
через сто-двести, не выбирать друзей там, где пахнет деньгами. Уверяю вас  -
там друзей нет. Друг - это как раз наоборот, когда последнюю копейку отдаст.
Вообще, должен сказать, с  друзьями  в  последнее  время  на  Земле  большая
проблема, днем с огнем настоящего не сыщешь, чтобы не обманул и не предал  в
самый ответственный момент.
   - Да-а, не повезло вам в жизни, - посочувствовал  Егор.  -  Одни  сволочи
вокруг вас вьются. Жить не страшно?
   - А чего, привык уже, приспособился да  и  сам  уже  порядочной,  как  вы
заметили, сволочью стал. Но ничего, по ночам в холодном поту не  просыпаюсь,
сплю крепко, на зависть врагам. Тут ведь как: или колдовство, или совесть  -
выбирай что хочешь, но только одно, ибо вместе невозможно.
   - Так, значит, вы тоже колдун?
   - А почему вы интересуетесь?
   - Да так, я тут одному такому сегодня физию уже начистил, а вы, я смотрю,
ничем не лучше, так что готовьтесь.
   - Удивляюсь я вам, Егор Тимофеевич, откуда  у  вас  столько  ненависти  к
нашему брату? Вам мы ничегошеньки плохого не  сделали,  наоборот,  старались
помягче, по-отечески,  можно  сказать.  Подумаешь,  один  разок  по  кумполу
ударили, - он хмыкнул, - так ведь не убили же.
   - Может, я еще и  в  ножки  поклониться  должен?  -  усмехнулся  Егор.  -
Покланяюсь, непременно, когда горсть земли  на  ваши  могилы  бросать  буду.
Значит, вы все-таки колдуны. А  кто  такой  этот  Закревский,  почему  такая
таинственность?
   - Этого я вам не имею права говорить, уж не обессудьте. Да скоро сами все
узнаете, не беспокойтесь. Вон уже и переулочек наш, узнаете?
   Он промолчал. Впереди опять ждала неизвестность, а ее  он  боялся  больше
всего. Ему было стыдно перед Светланой да и перед самим собой, что не  может
завалить каких-то четверых мужиков и  спасти  ее  от  чего-то  ужасного.  Он
понятия не имел, что с ней происходит  и  что  еще  произойдет,  когда  этот
Закревский все же добьется своего и получит свой долг, но  был  уверен,  что
приятного будет мало. А он не хотел, чтобы женщине,  перед  которой  он  так
хорохорился, доставляли неприятности в его присутствии, он  чувствовал  себя
обязанным защитить ее. Он был уязвлен, сражен в самое  сердце,  и  мозг  его
сейчас