осил американский мундир. Леонид  после  похмелья  был  в
ужасном состоянии. А может, после пьянки. Мне трудно  разобрать,  когда  у
него  похмелье,  а  когда  очередная  пьянка.  Поняв,  что  он  не  сможет
двигаться, я оставил ему  под  подушкой  две  тысячи  долларов  и  пожелал
счастливо  оставаться.  Говорят,  что  мы  убиваем   всех,   не   оставляя
свидетелей. Это такое вранье. Зачем бесполезно убивать ничего не  знающего
человека. Только для убийству? Но это подло. И грешно.
 Из Филадельфии я уехал в  Вашингтон.  Там,  где  меня  никто  не  будет
искать. Потом из газет я узнал, что в тот вечер  в  Филадельфии,  в  отеле
"Варвик" был убит известный гангстер и  глава  мафии  по  кличке  Француз.
Знали бы,  каких  трудов  мне  это  стоило.  Только  держать  во  рту  эту
декоративную гадость было противно. А все остальные трудности?
 В общем первую половину своих денег я честно отработал. Но уже тогда, в
Америке я понял, что вторую взять будет  труднее,  чем  первую.  Уж  очень
известный мафиози был этот Француз,  Такие  обычно  доживают  до  глубокой
старости. Слишком умны и осторожны. А тут вот на меня  попал.  Не  повезло
ему.
 Из Вашингтона я улетел... Конечно, не в  Москву.  Тот  билет  я  просто
выбросил.  В  аэропорту  Вашингтона  я  предъявил   паспорт   на   фамилию
Махрушкина, чтобы они видели мою американскую визу. Но по  этому  красному
паспорту я должен был отдельно регистрироваться  в  Турции  и  платить  за
въезд вместо визы десять долларов. Вместо этого, уже в аэропорту  Стамбула
я предъявил другой паспорт, на другую фамилию, но уже с турецкой визой. Во
всех аэропортах мира, особенно в крупных, никого не интересует, есть ли  у
тебя виза той страны, откуда ты прибыл. И вообще,  откуда  ты  прибыл.  Их
интересует собственная виза. И самое главное  -  при  выходе  с  различных
рейсов пассажиры перемешиваются друг с другом.  А  уже  потом  пограничник
ставит свою печать на выходе из зала. Так получилось и здесь.
 Пограничник  взял  мой  паспорт,  прочитал  мою  фамилию,   имя,   даже
ободрительно кивнул, произнеся "Георгий", и поставил  печать.  Через  пять
минут я выходил из аэропорта города Стамбула.
 Первый свой паспорт я просто порвал и выбросил. Мне он  больше  никогда
не понадобится. И хотя жаль, что  я  так  и  не  посмотрел  Нью-Йорка,  не
побывал на острове, где стоит статуя Свободы, не поднимался  на  их  самое
высокое здание - Эмпайр Стейт Билдинг, но зато я чисто сделал свое дело. А
это было самое главное. Вы  думаете,  что  я  перестраховался,  приехав  в
Стамбул? Ничего подобного. Эти сукины дети ждали меня в  Москве.  Ах,  как
они меня ждали, встречая тот самый рейс, на который у меня был  их  билет.
Но это уже отдельная история.



8

 Они сидели  вдвоем  в  комнате  президента  банка.  Самого  президента,
конечно, не было, его просто  выставили  за  дверь.  Оба  садящих  были  в
дорогих двубортных костюмах, шелковых галстуках и модельной  обуви  ручной
выделки. Достаточно было взглянуть на них,  чтобы  понять  стоимость  этих
людей. Но глядеть было некому. Здесь они были только вдвоем.
 - Я предупреждал, - горячился полный мужчина,  -  я  вас  предупреждал,
Сергей Георгиевич, что нужно быть осторожным. А вы недооценили мои слова.
 - Ладно, - отмахнулся другой, поплотнее и выше ростом, - что  было,  то
прошло. Жалко Филина. Говорят, помощник Француза,  этот  полоумный  Лазарь
сам прирезал всех троих.
 - Какой ужас, какой ужас, - простонал толстячок, - что теперь будет?
 - Теперь ничего не будет, - усмехнулся Сергей Георгиевич, - теперь  все
наше. Кончился Француз. Спекся. Теперь никому платить больше не будем.
 - А этот Лазарь?
 - Он убийца, а не мыслитель. И потом у него нет такого авторитета,  как
у Француза. Его никто не признает.
 - Вы думаете, он не узнает, кто послал убийцу к Французу?
 - В жизни не узнает. Об этом знали только три человека - вы, я и Филин.
Один уже умер, остались мы двое.
 - А если Филин успел рассказать? - испуганно спросил полный мужчина,  -
вы представляете, что здесь будет?
 - Вы не знаете Филина, мой дорогой. Он скорее откусит  себе  язык,  чем
расскажет что-либо. Даже под пыткой. Мы сидели вместе с ним, и я помню его
еще по лагерям.
 - Могли  бы  не  вспоминать  своего  уголовного  прошлого,  -  дернулся
толстячок, - все равно нужно  быть  очень  осторожными.  Что  там  с  этим
наемником?
 - Осечка вышла, - огорченно произнес Сергей Георгиевич, - видимо, много
денег заплатили. Парень  впервые  в  жизни  увидел  Америку  и  решил  там
остаться. Но он глупо поступил. Лазарь знает его фамилию и может выйти  на
него. Представляю, какие  пытки  придумает  для  него  Лазарь.  А  сменить
паспорт уже в Америке нельзя, это вам не Россия.
 - А его связной?
 - Уже давно под землей, - кивнул Сергей Георгиевич,  -  тут  мы  успели
очень оперативно. Он даже не понял, что произошло.
 - И все-таки меня все время гнетет мысль - откуда Лазарь узнал о  нашем
человеке. Как они вышли на Филина?
 - Мы проверяли. Я  грешным  делом  даже  вас  подозревал,  -  неприятно
улыбнулся Сергей Георгиевич. Толстячок  даже  передернулся,  -  но  теперь
думаем что через посольство. Я ведь Филину говорил,  что  лучше  оформлять
нашему наемнику туристическую визу, а  он  не  согласился.  А  сидевший  в
американском посольстве  человек  работал  на  Француза.  Вот  такой  круг
получился. И они смогли вычислить убийцу. Правда, он конечно молодец, если
сумел вывернуться и все-таки пристрелить Француза. Говорят, прямо  на  его
этаже. Но мне все-таки непонятно,  как  этот  убийца  вошел  в  охраняемый
отель, как прошел мимо охранников, мимо людей Лазаря? Как поднялся наверх,
как оказался на этаже Француза? Я думаю, может, это Лазарь  воспользовался
ситуацией и решил убрать старика. А сам сесть на  его  место.  Такое  тоже
может быть. Хотя в любом случае наши деньги не пропали. Мы их заплатили не
зря.
 - Это может быть, - подумав ответил толстячок, - поэтому не вернулся  и
ваш человек. Поэтому Лазарь так быстро убрал Филина и  его  людей.  Скорее
заметал следы.
 - Мы встречали в аэропорту тот самый самолет,  на  котором  должен  был
прилететь наш наемник. Он  не  прилетел.  Мы  проверили  даже  депутатскую
комнату, просмотрели списки всех пассажиров. Его не было среди них.
 - Стало быть все к лучшему, - вздохнул толстячок, - и все  равно  нужно
быть осторожнее. Теперь, когда  мы  наконец  установили  полный  контроль,
нужно вообще не  высовываться.  Сидеть  тихо,  как  Француз,  царство  ему
небесное, умным человеком был.  Хотите  отдохнуть,  покуражиться?  Езжайте
куда-нибудь на  Канарские  острова.  Но  не  ближе,  чтобы  не  привлекать
внимания.
 - Так я и сделаю, - улыбнулся Сергей Георгиевич, -  а  долю  Филина  мы
разделим пополам.
 В кабинет вошла очаровательная, длинноногая секретарша.
 - Вас просят к телефону, - улыбнулась она Сергею Георгиевичу.
 - Меня? - удивился тот, поднимая трубку.
 - Добрый День, Сергей Георгиевич, - раздалось на другом конце.
 - Добрый день. Кто это говорит?
 - Ваш заказ выполнен, - услышал он потрясшие его слова, - когда я  могу
получить вторую часть приза?
 - А...  что...  -  впервые  в  жизни  по-настоящему  растерялся  Сергей
Георгиевич, - как вы сказали?
 - В Филадельфии все прошло нормально. Это Махрушкин  говорит.  Когда  я
могу получить свои деньги?
 - Завтра, - выдавил наконец Сергей Георгиевич, - конечно, завтра.  Куда
их привезти?
 - Я вам перезвоню  завтра  в  это  время,  -  незнакомец  под  фамилией
"Махрушкин" положил трубку.
 Сергей Георгиевич судорожно вытер лицо рукой. Рот его перекосился.
 - Что случилось? - испугался толстячок.
 - Объявился наш наемник.
 - Кто? - почти закричал толстячок.
 - Ага, тот самый. Он уже в Москве и просит оставшуюся часть денег.
 - Так я и думал. Значит, он человек Лазаря. Нас просто всех обманули  с
самого начала.
 - Не похоже, - задумчиво ответил Сергей Георгиевич, - Лазарь  на  такие
тонкости не способен. Он бы не стал просить денег,  а  просто  прислал  бы
сюда группу убийц. Здесь что-то не стыкуется. Может, этот  человек  просто
гений? И он действительно убил Француза и сумел обмануть нас всех. Нет, не
верю я  в  его  гениальность.  Здесь  какая-то  сложная  игра.  Нужно  все
продумать и выяснить.
 - Думаете нужно платить?
 - Нужно захватить этого наемника  и  выяснить,  на  кого  он  работает.
Может, кто-то третий решил вмешаться в нашу игру. И Француз убит, и  Филин
убит. А этот Махрушкин ходит по  Москве.  Так  не  бывает.  За  ним  стоят
определенные силы.
 - А кто это может быть?
 - Узнаем, - пообещал Сергей  Георгиевич,  внезапно  сломав  карандаш  в
своих руках. Раздался сухой треск. Толстячок вздрогнул.
 - Только без шума, - попросил он.
 - На этот раз, конечно. Я пошлю десять человек.  У  этого  наемника  не
будет никаких шансов. Там мы его и возьмем.
 - А если это человек Лазаря?
 - Тогда уберем его и пошлем к Лазарю  людей  с  просьбой  о  перемирии.
Воевать нам не стоит. А ему можно будет платить куда меньше, чем Французу.
 - А если нет?
 - Тогда выясним, кто стоит за ним и что они хотят. А  потом  все  равно
уберем. У этого Махрушкина нет никаких  шансов  в  любом  случае.  Он  уже
мертвец.
 - Но возможен и третий вариант, - сказал вдруг толстячок.
 - Какой третий?
 - Что он гений. И тогда нам будет очень сложно.
 - Вы верите в гениев? Их давно уже нет.  Чтобы  убрать  Француза  таким
образом, нужна была целая организация. А  кто  мог  лучше  все  обставить,
кроме самого Лазаря? Не верьте в гениев мой дорогой, предатели и  мерзавцы
встречаются куда чаще.
 Они и не думали, что весь их разговор слышит еще один человек.
 Вы бывали в Стамбуле? Если нет, обязательно  поезжайте.  Не  пожалеете.
Во-первых там, как и в Бруклине, все говорят  по-русски.  Везде  такие  же
надписи на русском языке. Наши, конечно, молодцы - заставили  турок  учить
русский язык. А в ресторанах я видел даже портреты русских царей. Турецкие
султаны наверняка в гробу переворачиваются, видя такое количество  русских
на берегах Босфора и Дарданелл, Но  город  мне  понравился.  Один  большой
базар, где все торгуют, кричат, ругаются, обманывают и  наживаются.  И  до
утра никто не спит.
 Остановился я в небольшом отеле с громким названием  "Гранд-отель".  На
самом - деле дешевая студенческая  забегаловка-общежитие.  Но  зато  стоит
только сорок пять долларов в день. Всего два дня был я в Стамбуле, но  мне
очень понравилось. Даже накупил всякого барахла для сынишки. Когда  еще  я
сюда выберусь.
 Билет в Москву я купил в кассе. За доллары здесь  готовы  сделать  все,
что угодно. Особенно много наших девочек, приезжающих на заработки. Бедные
турки просто голову теряют от такого наплыва  хорошего  женского  тела.  И
здесь тоже мы их обошли начисто.
 В Москву прилетел вечером. Сразу позвонил Игорю. Тот  не  ответил.  Это
мне не понравилось, думаю, проверить все нужно. На следующий день позвонил
я ему на работу. Там тоже не знают, где Игорь. Пропал,  исчез.  И  никаких
следов. Позвонил его соседке. Мы с Игорем договаривались, в случае чего, я
звоню соседке. Так та тоже ничего не знает. Нет, говорит, его,  уже  пятые
сутки дома не ночует. Тогда, конечно, все понятно. Мои "заказчики"  решили
избавиться от нежелательных свидетелей. Как правильно я  подстраховался  с
этой Турцией. Наверняка ждали меня в аэропорту, хотели достойно встретить.
 А я не прилетел. Наверное, решили, что остался в Америке. Или меня  там
убрали. В суматохе, в отеле могло случиться все, что  угодно.  Но  они  не
должны так думать. За ними долг числится  -  еще  двести  пятьдесят  тысяч
долларов. И убитый Игорь. Нужно брать с процентами.
 Еще два дня я готовился. Оборудование всякое закупал. Моего  заказчика,
как я узнал, звали Сергей Георгиевич. И ходил он в очень  известный  банк.
Представляете, как мне трудно было прикрепить к окну хоть что-нибудь.  Всю
ночь простоял, пока наконец попал прямо на оконную раму. Попасть кисточкой
с пластилином даже на второй этаж очень сложно. А тут еще везде охранники.
А на следующий день  я  нанес  визит  в  этот  банк  и  случайно  зашел  к
секретарше президента. Такой красивой девушки я давно не видел.  Объяснил,
что я бывший афганец и хочу поговорить с президентом банка. Она долго меня
не хотела пускать, пока я ей свой протез не показал. Наконец впустила.
 Президент оказался молодым, красномордыми нахальным.  Он  даже  слушать
меня не стал, сразу выставил за дверь, как только заикнулся  о  помощи.  И
еще вызвал для порядка двух  своих  охранников,  которые  меня  и  вывели.
Правда, свой жучок под столом я успел прикрепить. А кисточка на окне  была
для ориентира. В этом окне я чаще всего и видел Сергея Георгиевича.  А  на
следующий день они оба в банк пожаловали. С удовольствием слышал, как  они
президента  за  дверь  выставляли.   Будет   знать,   как   с   инвалидами
разговаривать. Он для них был просто "шестерка".
 А потом долго обо мне говорили разную ерунду. Наконец, не  выдержав,  я
позвонил им. Нужно было видеть, как испугался этот Сергей  Георгиевич.  Я,
правда, не видел, но зато слышал их  до  разговора  и  после.  Игоря  они,
конечно, убрали, это  я  был  прав.  И  со  мной  подло  поступить  хотят.
Захватить, пытать и прибить. Это за то, что я  выполнил  их  "заказ".  Нет
благодарности у людей, всюду одно жулье.
 Ничего, думаю, посмотрим. На  следующий  день  слышу,  как  в  кабинете
собрались люди. Обсуждают, как  лучше  меня  прибить.  Придумывают  разные
варианты. Я все слушал, слушал, потом позвонил.
 - Поедешь в  своей  машине  от  банка,  -  говорю  я  своему  основному
"заказчику", - и не пытайся дурить, за тобой  следят  люди.  Иначе  Лазарь
пришлет еще кого-нибудь.
 Как он испугался, как начал доказывать, что всегда уважал  Лазаря,  что
давно понял его игру. А я даже не знаю, кто такой Лазарь,  просто  услышал
это имя в их разговоре. Они считали, что меня послал Лазарь, ну пусть  так
и считают.
 - Когда передашь деньги, - говорю  этому  стервецу,  -  Лазарь  пришлет
своих людей для переговоров.
 Они, конечно, сразу согласились. Правда, спрашивают, на  какой  процент
могут рассчитывать. Этого я не знал и честно  сказал  им  об  этом.  Гляжу
через полчаса выходит мой "заказчик" с чемоданчиком. Они долго совещались,
но решили, что  деньги  нужно  отдавать.  Меня  захватывать  им  было  уже
неинтересно. Их теперь интересовал только Лазарь. Против него  они  готовы
были биться. А я кто, простая "шестерка",  по  их  мнению.  Вот  почему  в
чемоданчик они положили фальшивые доллары. У них  оказывается  даже  запас
был этих самых подделок. А внизу  адскую  машинку.  Как  только  я  открою
чемоданчик, - тут мне и конец. А Лазарю они скажут, что  деньга,  конечно,
отдали. И я сбежал, их присвоив. Ну и логика пещерная у этих  дураков.  Не
хотите давать деньга, не  надо.  Но  зачем  вы  взрывчатку  подкладываете.
Только, чтобы не платить? Нехорошо это, не по-людски.
 А за моим "заказчиком" еще три  автомобили,  увязались.  Как-будто  они
что-то решить могут. Я ведь знал, куда они едут, место им  сам  назвал.  И
рванул туда в объезд. А там у меня уже винтовочка лежала готовая. Но я  ее
разобрал и убрал. Сергей  Георгиевич  вел  себя  всю  жизнь  как  паскуда,
значит, и умирать должен как паскуда, а не как достойный  человек.  В  лоб
ему я стрелять не собирался.
 Он приехал, вылез из автомобиля, а тут  я  проезжаю  мимо.  Притормозил
машину, достал автомат и  длинную  очередь  дал  по  животу,  чтобы  долго
мучился стервец.  А  потом  резко  направо  и  дворами  ушел.  Машины  его
охранников даже подъехать не  успели,  как  я  уже  возвращался  с  другой
стороны. Это мой  "фирменный  знак",  если  хотите,  всегда  возвращаться.
Преступник, что делает после убийства? Всегда убегает, пытается  скрыться.
А я возвращаюсь, мне даже интересно, что там получилось. И  потом  у  меня
есть такое прекрасное алиби, - мой левый протез. Автомат можно положить на
него и стрелять правой рукой. По это ведь никому и  в  голову  не  придет.
Машину я загнал в заранее  подготовленный  закрытый  гараж.  Запер  замок,
отстегнул протез и к месту преступления. А там Сергей Георгиевич долго, ох
как долго и мучительно умирал. Все  пузыри  шли  изо  рта.  И  меня  видел
улыбающегося перед глазами, все хотел пальцем  показать,  но  сказать  уже
ничего не мог. И руку поднять тоже. Так и умер, глядя на меня. Он-то  меня
знал в лицо. Так что за Игоря я с ними поквитался. А вторую половину денег
пусть себе оставят. Моя жизнь стоит дороже.
 Потом мне говорили, что этот банк и Лазарь еще целый год воевали друг с
другом, выясняя, кто такой был убийца Махрушкин?




ЭПИЗОД ЧЕТВЕРТЫЙ


9

 Генеральный директор сидел в кабинете перелистывая бумаги. У него  была
добрая улыбка старого, пожилого человека, уже осознающего всю  ошибочность
радикальных утверждений. Сидевший перед ним  молодой  человек  был  твердо
убежден в своей правоте. Но доказать это старому  человеку  будет  трудно.
Они все такие консерваторы. Молодой говорил долго, убедительно и  красиво.
Но на генерального это не  оказало  никакого  воздействия.  Красивые  речи
давно уже не убеждали его. Он привык верить только фактам. А здесь  фактов
не было.
 - Нет, - наконец вынес  свое  заключение  генеральный,  -  это  нам  не
подходит.
 Молодой    покраснел,    попытался    еще    поспорить,    но,    поняв
бесперспективность своих усилий, наконец замолчал.
 - Надо еще подумать, - вынес заключение генеральный, - это все  не  так
легко, мой юный друг.
 Молодой человек вспыхнул и быстрым шагом вышел  из  кабинета.  Раздался
звонок коммутатора.
 - Простите - сказала секретарь, - я вам больше не нужна?
 - Конечно, нет. Спасибо. Меня кто-нибудь ждет?
 - Да, в приемной сидит Борисова. Хочет, чтобы вы приняли.
 - Так поздно, - удивился генеральный, -  хорошо,  пусть  войдет.  А  вы
можете идти.
 В кабинет вошла молодая,  элегантная  женщина  лет  тридцати.  Красивая
оправа подчеркивала строгий облик лица,  минимум  косметики.  Волосы  были
тщательно уложены. Генеральный посмотрел на нее с грустью.  Ему  нравились
красивые женщины. Но и... только. В его возрасте о них можно  было  только
мечтать, получая скорее моральное удовлетворение.
 - Что у вас? - спросил он у молодой женщины.
 - Я хотела бы вам показать данные нашего отдела, - предложила Борисова,
- вы сами просили меня ознакомить вас со всеми показателями.
 - Да, да, конечно, я помню, - заинтересованно сказал генеральный.
 Борисова начала раскладывать бумаги на столе.
 К их зданию подъехала машина с  тремя  пассажирами.  Они  требовательно
просигналили и сторож предупредительно раскрыл ворота, очевидно, эти  трое
были здесь своими людьми. Борисова начала объяснять разницу за прошлый год
и нынешний. Все трое, оставив машину во дворе, прошли в здание  и,  пройдя
мимо двух охранников, также не остановивших их, вошли в лифт.  Генеральный
получал  удовольствие,  глядя  как  убедительно  и  доказательно   говорит
Борисова. С кадрами у них всегда не было проблем, - подумал генеральный, -
нужно будет послать Борисову учиться в Лондон. Трое мужчин вышли из  лифта
на этаже, где был кабинет генерального.
 Внезапно генеральный закашлял. Потом  виновато  посмотрел  на  сидевшую
перед ним женщину.
 - Старость не радость, - банально произнес он.
 Она мягко улыбнулась.
 - Давайте прервемся, попьем чайку, - предложил генеральный.
 - Сидите, - встрепенулась она, - я все приготовлю.
 За его  спиной  была  незаметная  дверь  в  комнату  отдыха,  где  была
электрическая плитка, чайник, небольшой столик и кровать для отдыха. Когда
сотрудники задерживались на работе, они вместе с директором пили чай в его
кабинете. Он был по-настоящему демократичен, без показного панибратства.
 Она прошла в комнату, набрала воды в чайник. В этот  момент  в  кабинет
вошло сразу трое мужчин.
 - Ты, - удивился генеральный, - в чем дело?
 - Хотим подписать  тот  самый  проект,  -  протя