ет  извлечь  только  выгоду из этой перемены. Благодаря
ней  я  теперь  займу  время,  чтобы  представить  нового  учителя  истории.
Джентльмены,  пожалуйста,  присоединитесь  ко  мне  в  приветствии   мистера
Джонатана  Эрика  Оглезорпа." Он жестом показал мужчине, сидeвшему слева  от
помоста, присоединиться к нему на подиуме.
     Когда  мистер Оглезорп  поднялся и  шел,  чтобы  встать рядом  с  Дином
Макмастерсом, мальчики аплодировали ему более  сдержанно, чем  прежде. Встав
сбоку от Дина,  он  неприятно улыбнулся  собравшимся мальчикам и пожал  руку
Дину.  Дин Макмастерс  предложил  мистеру Оглезорпу сказать  несколько слов,
тогда тот подошел к микрофону. Прочистив горло, он начал говорить неприятным
дребезжащим голосом, мальчиками был отмечен его британский акцент.
     "Доброе утро, юные сэры," - сказал он  вовсе не насмешливо, но с слабым
оттенком недовольства  в голосе. "Как сказал  уже Дин Макмастерс, мое имя  -
мистер  Джонатан  Эрик  Оглезорп.   Я  был  приглашен  преподавать   сюда  в
Кидервилльскую  академию   преподавательским   составом  и  надеюсь   что-то
сделать."
     Изменив свою позу на более доминирующую, он охватил взглядом  подиум  и
произнес:  "Я  преподавал  в школах мальчиков  в Англии в течение  прошедших
пятнадцати лет. Я  многие  годы  хотел приехать для преподавания в  Америку.
Теперь, находясь здесь, я должен делать в моих классах самое лучшее для всех
и каждого из вас, мальчики. Со  временем,  я верю, мы с вами дойдем до таких
же отношений,  какие вы  имели с мистером  Эриксоном. Наконец, юные  сэры, я
желаю, чтобы вы  поняли, что я  строгий человек, справедливый, но строгий. Я
буду  требовать  от  вас  самых  высоких  норм  в  ваших школьных поступках.
Остальное мы узнаем вместе. Благодарю вас за ваше любезное внимание."
     Эрик нервно взглянул на Томми, когда такие же приглушенные аплодисменты
сопроводили  мистера  Оглезорпа   обратно  к  его  стулу.  Поведению  друзей
подражали многие другие  мальчики  в аудитории, все интересовались,  на  что
действительно будет похож  этот новый учитель, когда окажется наедине с ними
в  классной комнате.  Томми  взглянул на  Эрика: "Я  говорил  тебе тоже!"  -
выражало  его  лицо.  Эрик  мрачно кивнул,  затем  оба  вновь обратили  свое
внимание на помост.
     "Сейчас, джентльмены," - сказал Дин Макмастерс, - "мы устроим для вас в
это  утро особое удовольствие." Мальчики стали внимательными,  такого обычно
не  случалось  на  утренних собраниях.  "Хотя  День  профессий  -  еще через
несколько месяцев," - продолжал  он, -  "мы удостоены  сегодня  иметь  очень
выдающегося  гостя.  Мы уговорили  его придти  и поговорить  сегодня с вами,
мальчики, он сначала  соглашался довольно сдержано. Тем не менее,  он здесь,
чтобы разговаривать и отвечать на любые вопросы, которые у вас  могут к нему
быть."
     "Джентльмены," -  произнес  он,  повернувшись  к  покинутому помосту, -
"пожалуйста, присоединитесь ко  мне в приветствии от Кидервилльской академии
лейтенанту  Мартину T.  Линдстрему, Военно-морской флот Соединенных Штатов."
Он начал аплодировать, вскоре к нему присоединились мальчики.
     Марти Линдстрем в полной  морской форме, с белой  шляпой, засунутой под
левую  руку,  появился  из-за  кулис помоста,  чтобы присоединиться  к  Дину
Макмастерсу на подиуме. На  его лице была теплая улыбка, отражавшаяся  в его
глазах, когда он твердо маршировал через помост.
     Томми, конечно,  был сначала  потрясен появлением брата. Он  мог только
сидеть в  полном удивлении,  наблюдая  своего  брата,  пересекающего помост.
Эрик,  видя  выражение  лица Томми, не  мог  устоять,  чтобы  не  сказать  с
хихиканьем:  "Это  хорошо, что ты принес с собой другую одежду, Томми! Таким
образом  никто никогда не  узнает о грузе, который, я  думаю, ты  только что
сбросил в свои брюки!"
     Дав  Эрику  предупреждающий взгляд,  тот ответил:  "Эй, Эрик! Не каждый
день  твой  собственный  брат  прибывает   в  твою  школу!   Я   нахожу  это
замечательным! К тому же, Эрик, я  НЕ испачкал свои  брюки, благодарю тебя!"
Затем, ухмыляясь,  они  оба  встали,  чтобы встретить  их брата  возгласом и
свистом, все время оглушительно хлопая руками. Пока не стало слишком поздно,
мальчики не обращали внимания, что оказались единственными, кто делал это.
     Марти,  со  своей  стороны, обратил  внимание  на  своего брата  Томми,
сидящего с его новым  "приемным" младшим братом Эриком.  Он улыбался,  когда
пожимал   руки  Дину  Макмастерсу,  затем  подошел  к  микрофону  и   сказал
притворно-строгим тоном: "Хорошо,  младшие братья!  Что  вы есть!" Когда  он
сказал это,  остальные  мальчики разразились  еще большими аплодисментами  и
многочисленными всплесками смеха над Томми и Эриком.
     Они теперь осознали,  что были единственными, кто стоял и  аплодировал.
Пораженные этим, оба мальчика  покраснели, затем с огорченным выражением  на
лицах медленно заняли свои места. Эрик любяще ткнул  Томми кулаком в плечо и
пробормотал: "Ты все еще  считаешь, что тебе не нужно менять брюки, "младший
брат"?"  Оттолкнув Эрика  дружеским толчком,  тот пробормотал  в  ответ: "Ты
просто подожди, "старший брат"! Мы увидим, кому придется поменять свои брюки
после того, как пройдет собрание!"
     Они  повернулись  обратно к  помосту и  обратили  внимание,  что мистер
Эриксон смотрит в их направлении, выражение его лица было для них очевидным.
Обоим мальчикам теперь стало неудобно, так как  они были совершенно уверены,
что им будет сказано встретиться с мистером Эриксоном после собрания. Нервно
взглянув  друг на  друга, они приняли  внимательное  выражение  и обратились
лицом  к  помосту. Уголком рта  Эрик  пробормотал Томми: "Похоже, оба  будем
нуждаться в замене наших брюк!" Томми только слегка кивнул в ответ.
     Дин  Макмастерс сказал теперь притихшей  аудитории мальчиков: "Несмотря
на взрыв эмоций,  лейтенант Линдстрем, я хочу  поблагодарить  Вас за затрату
вашего драгоценного времени,  чтобы  придти сюда и быть сегодня с нами."  Он
пожал  руку  Марти  и произнес:  "Для  дальнейшего представления,  мальчики,
лейтенант  Линдстрем -  не только старший  брат  Томми Линдстрема,  он также
служит  сейчас  на  авианосце "USS Энтерпрайз" офицером  Третьего воздушного
управления.  Он  также  квалифицированный   морской  авиатор  и  к  тому  же
гражданский  пилот.  Лейтенант  Линдстрем  служит  на  Военно-морском  флоте
Соединенных Штатов теперь уже в течение восьми лет, побывал во многих местах
мира.  Итак,   без   дальнейших  церемоний  я  представляю   вам  лейтенанта
Линдстрема."
     "Благодарю Вас,  Дин Макмастерс," - решительно произнес  Марти и  пожал
его руку.  Он повернулся обратно к подиуму,  в  то  время как Дин занял свое
место справа от оного. Марти  поднял вверх руки, чтобы  успокоить мальчиков,
потом улыбнулся и  сказал: "Я тоже  благодарю вас, мальчики,  за ваше щедрое
приветствие.  Я  должен  согласиться,  что  действительно   не  готовился  к
подобному приглашению. Я  скоро должен  отъехать  на  военно-морскую базу на
Великих озерах,  чтобы получить себе  новую форму! Во всяком  случае, я  рад
быть  сегодня здесь, чтобы  иметь  возможность ответить  на  любые вопросы о
Военно-морском  флоте,  которые  у  вас, вероятно,  ко  мне  имеются.  Право
выступлений - свободное."
     Один  из  мальчиков  поднялся  со  своего  места,  назвался  и  вежливо
произнес:  "Лейтенант Линдстрем, мое имя  - Генри Робертсон.  Я  считаю, что
может быть  для  нас  будет лучше,  если Вы  сначала  просто  расскажете нам
немного о себе. Вы не возражаете, сэр, пожалуйста?"
     Марти  рассмеялся  на  это, затем ответил: "Хорошо, Генри, это  - очень
серьезная  просьба.   Я,  тем  не   менее,   постараюсь  наилучшим  образом.
Попробуем!" Взяв микрофон из штатива, Марти подошел к краю  помоста  и сошел
вниз по ступенькам, чтобы оказаться в зале с  мальчиками.  Как он и говорил,
он обошел весь зал, не пропуская ничего и никого.
     Затем   Марти   продолжил  рассказывать  мальчикам,  как   он   оставил
Кидервилль,  когда  ему  было   восемнадцать  лет.  Он  рассказал  о   своем
поступлении на  Военно-морской  флот, о  повышении  в  ранг  срочнослужащего
старшины 1 класса,  прежде чем он был отобран для школы подготовки офицеров.
Потом   он  рассказал   им,   как  тяжело   работал,  чтобы  получить   свою
университетскую  степень, учил на  протяжении  всей  ночи,  брал  так  много
уроков, как  только  мог,  пока выполнял морские  служебные  обязанности. Он
рассказал им о  других  офицерах, которые отметили его интерес, увидели, что
он был уже квалифицированным пилотом. Они одержали  победу над капитаном его
корабля, поддержав  его  просьбу о поступлении в школу  подготовки офицеров.
Капитан был знаком со старшиной 1  класса Линдстремом, знал,  что здесь есть
молодой  человек, который мог бы  только  усилить  службу, будучи выдвинут в
офицерский  корпус.  Завершая  свой  рассказ,  Марти  рассказал  им о  школе
подготовки  офицеров,  изнурительной  работе и  длинных  часах  обязательных
курсов, которых  стоила  ему преданность его  мечте. Он за>кончил, рассказав
мальчикам о двух кораблях, на  которых он служил, о должностных обязанностях
и ответственности, которые он нес, о том, как он был  счастлив от того,  что
выбрал делом своей жизни.
     Ни звука нельзя было  услышать  в зале за исключением того, что говорил
Марти. Томми сидел на  своем  стуле, его грудь распирало от  гордости за его
брата.  Он  посмотрел  на других  мальчиков  вокруг себя,  увидел,  как  они
цеплялись за каждое слово, которое произносил Марти. Улыбаясь,  он  взглянул
на Эрика,  увидев,  что  тот сидит  в такой же  позе: руки сложены на груди,
гордость  и любовь  к Марти написаны на лице. Томми  подтолкнул Эрика,  Эрик
взглянул  на него, оба  они  улыбнулись  друг другу и повернулись обратно  к
помосту.
     В течение следующего получаса  Марти отвечал  на вопросы  мальчиков. Он
ожидал чего-либо антивоенного характера, таких  вопросов было, однако, очень
мало. Главным образом, мальчики спрашивали Марти о местах, которые он видeл,
о работе, которую выполнял, о других самолетах, на  которых умел летать. Они
все  слушали его,  когда он  описывал жизнь на борту  морского  судна.  Они,
наконец,  узнали про жизнь на кораблях  военно-морского  флота,  особенно на
огромном  "Энтерпрайзе",  которая  ничем  не отличалась  от жизни в  большом
городе.  Когда  вопросы,  наконец,   истощились,  Марти  снова  поблагодарил
мальчиков за  их  внимание.  Он также сказал, что  надеется  встретиться  со
столькими из них, со сколькими сможет, пока будет здесь.
     Затем на подиум зашел Дин  Макмастерс, начавшиеся аплодисменты сотрясли
комнату, когда  Марти  пожимал  руки Дину.  Помахав,  он покинул помост. Дин
Макмастерс  ударил молотком и произнес: "Я  рад сообщить вам, мальчики,  что
лейтенант Линдстрем останется ненадолго на территории  школы после утреннего
собрания.  Те  из  вас,  мальчики,  кто  захочет,  смогут  разыскать  его  и
поговорить с ним частным образом."
     Мистер Эриксон поднялся  на подиум,  поговорил  кратко  с Дином,  затем
вновь  занял  свое  место  на  помосте.  Дин  Макмастерс  кивнул  и  сказал:
"Благодарю  вас,  мальчики,  за  ваше  внимание сегодня утром.  Наш капеллан
закроет собрание, однако  прежде,  чем  он это  сделает,  я  должен сообщить
господину Вильямсону  и  господину  Линдстрему, что им  требуется  явиться в
кабинет  мистера  Эриксона  после  собрания.  Джентльмены,  пастор  капеллан
Ингерсон."
     Когда мальчики поднялись, Эрик и  Томми поняли, что у них неприятности.
Склонив головы, они не просто вторили молитве, читаемой пастором Ингерсоном,
они  молились, чтобы  дело  не  кончилось для  них получением  порки  за  их
действия  во время собрания. Заключительный удар  молотка отпустил мальчиков
со своих мест, чтобы идти на их следующий урок.
     Когда Томми и Эрик выходили с другими мальчиками, некоторые подходили к
ним  и  говорили,  что надеются: для них это не  кончится  получением порки.
"Черт," - произнес Генри с отвращением. "Мистер Эриксон должен просто понять
ситуацию. Не каждый день твой брат прибывает домой из Военно-морского флота,
чтобы выступить в твоей школе. Я надеюсь только, что мистер Эриксон не будет
слишком  строг с вами, я ВСЕ ЕЩЕ помню, как встречался с ним последний раз!"
Похлопав  Эрика и  Томми  по  плечам,  он  пожелал  им всего хорошего, затем
взвалил на плечи свой  рюкзак и пошел к его  классу. Другие мальчики  делали
почти  то же самое, затем ушли на их собственные уроки. Мрачно поглядев друг
на друга, Эрик и Томми направились к кабинету мистера Эриксона.
     Секретарша  мистера  Эриксона  увидeла  их  медленное  приближение   и,
подавляя  улыбку,  подняла телефонную  трубку,  чтобы дать мистеру  Эриксону
возможность  узнать,  что мальчики  уже  здесь.  Ей  было приказано  послать
мальчиков  немедленно!  Кивнув,  она  отключила   телефон,  когда   мальчики
приблизились  к  ее столу.  Ее  улыбка не была  недоброжелательной, а просто
указывала мальчикам,  что они могут пройти прямо  в кабинет.  Мрачно кивнув,
они  поблагодарили  ее  и  остановились   перед  дверью.  В  последний   раз
обменявшись взглядами, они вздохнули и распахнули дверь. Оказавшись  внутри,
они закрыли дверь за собой и прошли к столу мистера Эриксона.
     Мистер Эриксон сидел на своем стуле, сложив руки перед собой домиком, с
мрачным выражением  на  лице. Они также увидeли его знаменитое  весло "Совет
образования", выставленное напоказ в центре его стола. Приблизившись, они не
обратили внимания на находящегося в кабинете другого человека, их глаза были
прикованы  к веслу.  Они могли  уже ощущать  себя согнутыми над  его столом,
чтобы  получить наказание за нарушение во время собрания. Томми и Эрик также
думали о наказании, которое они должны будут  получить, когда прибудут домой
после  получения  порки  в  школе.  Достигнув передней  кромки стола мистера
Эриксона, они встали прямо, опустив рюкзаки на пол рядом с собой. На их юных
лицах было выражение решимости принять наказание без звука.
     "Я должен сказать, мальчики," - произнес мягко мистер Эриксон, - "что я
очень разочарован вашим поведением во время этого утреннего собрания." Убрав
руки от лица, он приподнялся и потянулся к столу. Пригвоздил обоих мальчиков
к  месту суровым взглядом,  он сказал: "Я хочу  убедиться, что вы, мальчики,
понимаете, почему должны быть наказаны. Вы знакомы с  правилами поведения во
время утреннего собрания или нет?"
     "Да, сэр," - ответили быстро мальчики. "Мы знаем правила, сэр."
     Кивнув,  он  произнес: "Вы  также должны  представлять себе последствия
ваших действий сегодня утром. Я прав?"
     "Да, Сэр," - ответили  они  угрюмо, теперь неистово  покраснев от мысли
быть выпоротыми веслом.
     Мистер Эриксон встал со стула, повернулся лицом к большому рисунку окна
за  его  столом.  Затем  он сказал,  продолжая  диалог: "Я понимаю, что есть
извинение и  даже смягчающие обстоятельства, которые вызвали  ваши действия,
мальчики. Я могу понять и обычно  прощаю такое поведение. К  несчастью,  вы,
мальчики, поставили меня в плохую ситуацию. Я хочу освободить вас, мальчики,
от наказания, однако, что касается остальной школы, то это не было бы хорошо
для дисциплины."
     Повернувшись обратно к волнующимся теперь мальчикам, он мягко произнес:
"Понимаете ли  вы, мальчики, дилемму, которую  вы поставили  передо мной? Вы
можете понять  тот  факт, что несмотря  на  мои  чувства к вам, мальчики,  я
вынужден провести это наказание?"
     Мальчики переглянулись, и Томми кивнул Эрику. Эрик соединил свою руку с
рукой друга в  быстром любящем пожатии,  затем  повернулся  лицом к  мистеру
Эриксону. "Мы понимаем,  сэр." Затем мальчики  сняли  свои школьные куртки и
опустошили  задние  карманы. Потом  Эрик сказал:  "Мы  увлеклись наблюдением
Марти... сэр...,  лейтенанта Линдстрема, появившегося  на помосте, сэр. Наша
демонстрация сегодня утром была не более, чем любовью к  нашему брату, и это
- все, сэр."
     Уложив  свои  куртки с бумажниками и  гребешками на стол, они  стояли с
руками  по  бокам, ожидая команды, чтобы нагнуться  над  столом. Ни  один из
мальчиков  не сказал далее ничего, они  только ждали порки, что должна  была
произойти.
     "Могу ли я, мистер Эриксон," - произнес голос за спиной мальчиков.
     Оба, Томми  и  Эрик, подскочили от неожиданности  и повернулись,  чтобы
увидеть  Марти, все  еще  одетого  в  форму,  подходившего из  задней  части
кабинета, где он стоял. Их сердца ушли в пятки, когда они узрели решительное
выражение  на его  лице.  Когда Марти подошел к  мистеру  Эриксону, мальчики
повернулись  опять в  их первоначальную  позицию  лицом к  мистеру Эриксону.
Теперь  у них было дополнительное затруднение - Марти  будет  присутствовать
при их  порке. С лицами,  словно высеченными  из камня, мальчики ждали того,
что произойдет дальше.
     "Да,  лейтенант  Линдстрем,"  -  произнес  серьезно мистер Эриксон. "Вы
можете теперь выполнить соглашение, которого мы достигли перед приходом этих
мальчиков."
     Встав  рядом  с мистером Эриксоном, Марти сложил свои  огромные руки на
широкой груди. Он сурово глядел на мальчиков, пока они оба не опустили глаз.
Затем, подняв левую руку к подбородку, он сказал, рассуждая: "Я полагаю, что
готов сделать это, сэр. Могу ли я приступить, пожалуйста?"
     Кивнув  Марти, мистер  Эриксон  жестом  выразил  согласие  и  произнес:
"Будьте моим  гостем, сэр."  Затем он отошел  к  кожаному дивану  и  уселся,
демонстрируя  большое внимание. Он налил  себе чашку чая,  размешал  сахар и
откинулся на спинку дивана, чтобы наблюдать.
     "Глядите  на  меня,  мальчики,"  -  сказал Марти спокойным,  но твердым
голосом. Когда  мальчики подняли  глаза, он  произнес:  "Я даже могу понять,
почему  вы так вели себя. Я  почувствовал  себя  отлично, увидев,  как вы  и
другие мальчики  реагировали  на мое появление здесь.  Тем не менее,  мистер
Эриксон сообщил мне, что вы двое, мальчики, вышли немного за норму.  Поэтому
мы  с  мистером  Эриксоном  поговорили до вашего сюда  прихода. Мы  пришли к
соглашению."
     Эрик и Томми не определились, как им следует реагировать. Они оба  были
благодарны  и надеялись, что все будет решено без выбивания пыли из  заднего
места их брюк, что порка может быть отменена.
     "Вот соглашение," - неумолимо произнес Марти речитативом, -  "и решение
по вашему делу, мальчики."
     "Да, сэр?" - сказали Томми и Эрик, с подавленной теперь надеждой.
     "Мистер  Эриксон сообщил мне, мальчики," - сказал тот  спокойно, - "что
при  подобном нарушении  требуется, чтобы вы оба  были выпороты  перед  всей
школой по  заду через  трусы.  Он  также  сообщил мне, что двенадцать ударов
являются обычным наказанием за такие нарушения."
     "Да,  сэр,"  - ответили мальчики  тихо, со слезами, начинающими  теперь
поступать в их глаза.
     "Очень хорошо, мальчики," - сказал Марти,  беря весло  в  свою  крепкую
руку. -  "И еще  одно, прежде чем  мы начнем. Моя  служба на  Военно-морском
флоте научила  меня,  что дисциплина  должна  поддерживаться. Подобные  дела
должны рассматриваться на  индивидуальной  основе.  Ваше  дело  было  сейчас
рассмотрено, и  мистер Эриксон дал мне  все полномочия  исполнить наказание.
Вы, мальчики, полностью осознаете, за что вас наказывают?"
     Мальчики  смогли  только  кивнуть,  но на его  внушающий  взгляд  потом
произнесли: "Да,  сэр." Затем Эрик  сказал: "От  этого  не становится легче,
сэр,  тем  не  менее,  мы  поступили   неправильно  и  готовы  принять  наше
наказание."
     "Хорошо, Эрик, Томми," - сказал Марти. - "Теперь - наше решение. Вы оба
получите по три удара по заду через ваши брюки. Я отправляю наказание. После
того, как вы получите свою порку, от  вас требуется  написать  очерк на 1000
слов на  тему: почему  ваше поведение не было  приемлемым.  В него  вы также
включите   извинение  преподава