рить об этом, когда я увижу тебя сегодня в школе, ладно? (Эй!
Я разбираюсь довольно хорошо в этих  вещах, или нет???) Я собираюсь  сегодня
принести  свою одежду и вещи  с собой в школу. Таким образом, после школы мы
сможем пойти  прямо к  тебе домой!  Хорошо  придумано, а???)  "ОХ!!! БОЛЬШИЕ
НОВОСТИ,  Эрик! Марти сказал,  что в  этот уик-энд он  также  возьмет нас на
прогулку  на  самолете!  Это произойдет,  если все  хорошо с твоими мамой  и
папой.  Он  собирается  остановиться  у  вашего  дома сегодня вечером, чтобы
обсудить это с твоими родителями! Вот здорово, Эрик,  я надеюсь, они скажут,
что это  - хорошо! Ладно, крошка, пора идти! Я должен занять душ прежде, чем
его достигнет Марти! Он всегда захватывает всю горячую воду! (тяжелый вздох)
Потом  он  имеет наглость  выглядеть невиновным,  когда  я  жалуюсь  на это!
(б-р-р!) Он даже шлепает  мой  зад,  когда я  говорю ему об этом!  Хорошо, я
догадываюсь, я должен принимать и хорошее, и плохое, не правда ли? Ладно,  я
буду здесь несомненно! В школе! Если ты захочешь ответить на это электронное
письмо,  я  снова проверю  свой  компьютер, прежде чем  уйти, чтобы  поймать
автобус, хорошо? Пока! Младший брат Томми".
     Когда  Эрик  прочел электронную  почту,  он улыбнулся манере, в которой
Томми  написал сообщение. Он вспомнил, что едва  две недели тому назад Томми
никогда не сумел бы сделать этого, особенно в его собственном доме!
     Эрик написал короткий ответ на сообщение и послал  его тем же способом.
Установив компьютер снова в режим ожидания, он все же подумал обо  всем, что
случилось. Выглянув в окно на расцвеченный солнцем двор, большие лесопосадки
пихт Дугласа, буков, осин и кленов, он обнаружил, что перемещается обратно в
те события.
     Он вспомнил  свое пребывание в доме Томми из-за  того, что его родители
должны были вернуться в Чикаго,  чтобы  завершить последние договоренности с
их компаниями. Там с ним плохо обращался папа Томми,  мистер Джон Линдстрем.
Он  снова  почувствовал жгучий  стыд,  как  его заставили снять  его  трусы,
поскольку они были синими, а не белыми. Он ощутил хватку мистера  Линдстрема
на своей руке, когда тот тащил его  наверх в спальню Томми.  Он почувствовал
руки мистера Линдстрема на своих трусах,  когда тот стягивал их вниз,  затем
первый удар точильного ремня по его обнаженному заду!
     После этой порки у него были проблемы с передвижением, но это привело к
плану, который  имел успех. Использовав  свои  компьютерные навыки, он  смог
добраться до брата Томми на борту авианосца "Энтерпрайз":  Марти Линдстрема,
полного лейтенанта,  служащего  "третьим  офицером  воздушных  операций"  на
"Энтерпрайзе".  Он  улыбнулся,  когда   вспомнил   их   воссоединение  через
компьютер, затем мрачно подумал, что Марти едва не успел прибыть вовремя.
     Вздохнув,  он  вспомнил   заключительную  конфронтацию  на  кухне  дома
Линдстремов.  Марти вместе с мамой и папой Эрика  прибыли вовремя, как  раз,
когда мальчики  собирались  получить  порку  по  заднему  месту их  джинсов.
Конфронтация между мистером Линдстремом и Марти была напряженной, но в итоге
разрешила их  разногласия. Они теперь снова  были  семьей. Он  улыбнулся при
мысли, что был "официально признан"  Марти его "младшим братом"  - со  всеми
правами, привилегиями и обязанностями, что из этого следовали!
     Он подскочил на  стук в его  дверь, затем  его папа произнес: "Эрик? Ты
собираешься проспать всю свою жизнь? Время подготавливаться к школе!"
     "Входи, папа!"  - прокричал он  счастливо.  Он  включил монитор снова и
увеличил  электронное письмо, которое послал ему Томми. Он обернулся,  когда
папа вошел в его спальню, улыбаясь своему сыну.
     "Чем ты здесь занимаешься, Эрик?" - спросил он пытливо.
     С  дерзкой  усмешкой  на  лице, тот ответил: "Погляди сам, папа!  Томми
теперь  хорошо в этом  разбирается! Он сумел  все это  сам,  ладно,  также с
помощью его нового компьютера!"
     Дэниэд Вильямсон  пересек  комнату  и вскоре стоял  за спиной сына.  Он
нагнулся, чтобы обнять и поцеловать мальчика, потом встал за Эриком, положив
руку ему на плечо. Он улыбнулся  на сообщение, посланное Томми,  его  улыбка
стала  еще  шире, когда он  ощутил, как сын  коснулся  своей  щекой  тыльной
стороны его руки. "Боже!", - подумал он, - "у меня чертовски славный сына! Я
так сильно люблю этого мальчика!"
     Он  похлопал  сына  по плечу, затем  серьезно  сказал: "Он  разбирается
хорошо, Эрик. Я знаю, что ты помогаешь  ему,  я горжусь  вами обоими. Тем не
менее  сейчас, молодой человек, для  Вас время  готовиться  к школе! В  душ,
немедленно! Марш!"
     Он отступил,  чтобы позволить своему сыну встать  со стула. Эрик быстро
встал, двигаясь теперь  значительно легче. Он почти  полностью восстановился
от порки, которую получил от мистера Линдстрема. Он улыбнулся своему  папе и
сказал: "Ладно, папа.  Я  не буду долго. Могу я  попросить  одолжение, папа,
пока принимаю душ?"
     Обнимая его, тот спросил: "Какое, сынок?"
     Освободившись от отца, тот возвратился на  кровать  и снял верх пижамы.
Повернувшись к  отцу, Эрик сказал:  "Сегодня  - "официальный день" в  школе.
Можешь  ли  ты позаботиться  выведать для меня хорошую  вещь?  Я вроде забыл
сделать это, прежде чем лег спать вчера вечером. Я сожалею, папа."
     Дав  своему  сыну  притворно-суровый взгляд,  тот  произнес:  "Эрик, ты
должен  был  сделать это вчера  вечером -  прежде чем пойти спать! Затем его
папа осознал,  что мог бы сосчитать по  пальцам одной руки случаи, когда сын
забыл это задание - и у  него все еще  осталось бы  четыре пальца. Тогда  он
сказал,  снова  притворно строго:  "Хорошо,  ладно,  сынок. Ступай  в ванную
комнату  и  прими душ." Он пошел к шкафу; проходя  мимо Эрика,  он  дал  ему
мягкий  шлепок  по заднему месту  его  пижамных брюк, затем  повернул его  и
заставил бежать в ванную комнату.
     Эрик  взвизгнул  при  шлепке,  чуть  подскочил,  затем вошел  в  ванную
комнату, потирая свой зад. Он знал, что папа не был очень  рассержен на него
за то, что  он  не убрал свою школьную  одежду. Он просто  захотел напомнить
ему, что может случиться, если он забудет это снова. Он  закрыл дверь ванной
комнаты, открыл душ и снял свои пижамные брюки.
     Выпрямившись, он поймал свое отражение в зеркале. Он смог увидеть часть
своего  зада. Стоя  спиной  к  зеркалу  и повернув  голову  вокруг,  он смог
разглядеть, что на его  заду  имеются  только  две  черты,  тянущиеся  через
ягодицы. Пропали  все синяки, и  все  другие следы исчезли тоже. Потерев зад
рукой, он вздохнул и вошел под душ.
     Десятью  минутами  позже  он  покинул  ванную  комнату,  приняв  душ  и
очистившись. Он  не увидeл  своего  папы, но  увидeл, что тот  все для  него
положил. Улыбнувшись,  он закончил  вытираться  и надел свои трусы (синие!),
футболку, затем влез в  свои желто-коричневые "Левис Докер".  Он снял желтую
рубашку  "Оксфорд" с вешалки и пожал плечами. Застегнув рубашку, он заправил
ее в брюки, затем взял свой галстук и завязал его в  узел "Двойной Виндзор".
Вскоре  на нем были носки и туфли, затем он натянул  синюю школьную куртку с
школьным  гербом на  кармане. Смотрясь  в зеркало, он  причесал  свои густые
рыжие волосы,  затем убрал  свою  комнату и  ванную  и навел снова  порядок.
Осмотревшись вокруг  в последний раз, чтобы убедиться, что все в порядке, он
спустился вниз на завтрак.
     Его  мама  с папой уже сидели за  столом, когда он пришел на кухню. Они
подняли  на  него  глаза, затем оба улыбнулись и сказали "доброе  утро".  Он
подошел к маме, обхватил ее руками и поцеловал. Затем он сделал то же своему
папе,  вновь поблагодарив его за помощь. Он подошел к своему месту и уселся,
взяв салфетку и положив ее на колено.
     Миссис  Макдеви  улыбнулась  Эрику,  когда  ставила на  стол  перед ним
тарелку с завтраком. Улыбнувшись в ответ,  он  пожелал  ей доброго утра  и с
большим аппетитом  начал  есть. Она  хлопнула его по плечу и возвратилась  к
плите за кофейником, чтобы обслужить его родителей.
     Во  время еды он думал, как им повезло,  что миссис Макдеви работает на
них. Так как компания его папы действовала чрезвычайно успешно, и работа его
мамы тоже собиралась  быть значительной,  было  решено, что им нужен кто-то,
кто  обслуживал  бы дом. Поместив объявление в  местной газете, его родители
провели беседы с несколькими другими людьми,  но повстречав  миссис Макдеви,
все они немедленно ее полюбили. Ее рекомендации были прекрасными, и она была
нанята на место!
     Миссис Макдеви  была  вдовой,  не имеющей в ближайшей  округе никого из
своей семьи. В пятьдесят пять она была приятной  дамой, не очень  низкой, но
также  и   не  высокой.   Она   была   женщиной  изрядного   телосложения  с
посеребренными волосами, сияющими зелеными глазами  и большими  морщинами от
смеха вокруг глаз. Она также не деликатничала с наказанием Эрика, если он  в
этом нуждался.  Она  воспитала подобным образом пять своих мальчиков  и двух
девочек, с ними все оказалось очень хорошо. Эрик получил  от своих родителей
стандартное  предупреждение:  если  он будет  наказан  миссис  Макдеви,  его
родители повторно это исполнят, как только прибудут домой!
     Она также была замечательным поваром и обладала врожденной способностью
помогать мальчику,  когда у  того  есть  проблемы. Миссис Макдеви никогда не
потакала Эрику, тем не менее, всегда имела для  него  особое угощение, когда
он прибывал домой из школы.
     Эрик был  по-настоящему увлечен ей. Она так  сильно  напоминала ему его
бабушку, которая умерла  тремя годами раньше: ее мягкий голос и  улыбки. Они
разделяли  и особое к  нему  отношение:  доброту, доверие и любовь. Закончив
завтрак, он взглянул на часы и быстро встал, отнеся свою тарелку и стакан  в
раковину. Миссис Макдеви улыбнулась Эрику, сказав, что  он не должен  делать
этого, но в любом случае  спасибо.  Обняв ее, он сказал  родителям "пока"  и
поспешил к шкафу за своим пальто.
     Пальто было  подарком от  его  деда,  трехчетвертное  двубортное черное
кожаное  пальто.  Оно  было облицовано овечьей  шерстью,  просто отлично для
дороги, когда  меняется погода.  Он  достал свой  шарф, перчатки и  рюкзак и
выскочил  из  дверей  в школу.  Он  наслаждался  прогулкой пешком  туда, где
останавливался его школьный автобус,  бодрящий  осенний  воздух,  шелестящие
деревья,  разбрасывающие разноцветные листья по всей улице. Пока он улыбался
белке,  которая ворчала  на него за прерывание ее работы по запасанию орехов
на зиму, прибыл  его автобус. Усевшись, он скоро оказался на  пути  к школе.
Эрик слез  с автобуса у школы, как раз когда у обочины  остановился  автобус
Томми.
     Эрик, ожидающий автобус своего друга, улыбнулся, когда Томми увидeл его
и  замахал.  Сойдя  с автобуса,  он сказал "пока" мистеру  Дидриксону,  Эрик
махнул и сказал мистеру Дидриксону "привет". Тот улыбнулся обоим  мальчикам,
сказав, что им лучше войти в школу,  или они увидят мистера  Эриксона! Он со
смехом закрыл дверь автобуса и потащился прочь.
     Томми и Эрик  посмеялись  над  этим и  поторопились в  школу.  В  своих
шкафчиках  мальчики сняли  пальто,  набили  их прочими своими вещами,  затем
пошли в главный зал на утреннее собрание.
     Кидервилльская академия. Собрание.
     Прибыв, они увидeли,  что  зал  был почти заполнен. Другие мальчики  по
большей  части  заняли свои  места,  Эрик  и  Томми прошли  мимо  них, чтобы
добраться до своих. Когда они проходили, несколько друзей сказали Эрику, как
они  рады,  что он двигается  лучше,  они  надеялись  заполучить их  лучшего
футбольного форварда на большую игру в следующую субботу.
     Улыбнувшись, он  сказал  им,  что ему рано  там  быть, и для тренировки
тоже! Наконец,  дойдя  до третьего ряда спереди,  Эрик и Томми  двинулись по
нему и заняли предназначенные им места.
     Усевшись на  своих  стульях, они обратили  внимание,  что директор, Дин
Макмастерс, встал и подошел к подиуму. С левой стороны подиума сидели мистер
Эриксон и миссис Джонстон,  глава Совета чести учащихся и преподавателей. На
другой  стороне  подиума  сидели  тренер  Зорсон,  доктор  Адамс,  начальник
лазарета, и другой мужчина, которого они никогда прежде не видeли.
     При  виде  этого мужчины у Томми возникло очень нервное ощущение. В его
хмуром лице было нечто, на что Томми не мог просто указать пальцем -  нечто,
что,  по  его  ощущениям, предвещало  несчастье не только Эрику и ему, но  и
остальным  мальчикам тоже.  Толкнув локтем Эрика,  Томми прошептал: "Я  хочу
знать, кто этот мужчина, Эрик?"
     Наклонившись  и приложив  руку к  углу рта,  Эрик  ответил: "Я не знаю,
Томми. Я удивлюсь, если он -  новый  член преподавательского состава,  может
быть он - новый инструктор."
     Томми, теперь взволнованный, произнес: "Я не знаю,  Эрик. Мне просто по
какой-то причине не нравится этот человек."
     Хлопнув своего друга по плечу, Эрик сказал:  "Эй, Томми, не волнуйся об
этом, ладно?  Кроме того, даже если он - новый  инструктор, все  наши классы
распределены.  Помимо  того,  мы  не  слышали,  чтобы  какой-либо  из  наших
инструкторов переезжал или получал увольнение? Поэтому не волнуйся об этом -
никаких проблем, хорошо?"
     Оба  мальчика успокоились, когда  Дин Макмастерс заговорил  в микрофон.
Они  начали  утреннее  собрание как  всегда с клятвы верности. Вскоре  после
этого капеллан пастор  Ингерсон прочел заклинание, затем возвратился на свое
место. Это было сигналом  для всех мальчиков снова занять их места,  что они
сделали фактически без шума.
     Никто  когда  бы  то ни  было  не cрывал  утренние  собрания.  Когда  в
последний раз кто-то сотворил такое, мальчик не только получил 12  ударов по
заднему  месту его  трусов, но мистер Эриксон наказал  его прямо перед всеми
учениками.  Затем  мальчик с брюками,  все  еще  лежащими  вокруг щиколоток,
должен был поблагодарить  мистера Эриксона за  свое наказание, потом  должен
был  извиниться перед всеми мальчиками  за  срыв утреннего собрания.  Только
тогда ему было позволено натянуть его брюки обратно  и покинуть  помост. Его
лицо  было  не  единственной  вещью, которая  оказалась  красной,  когда  он
совершал путь обратно к своему месту.
     Зная,  что он  владеет  безраздельным  вниманием  всех  мальчиков,  Дин
Макмастерс  произнес:  "Доброе  утро,  мальчики.  Сегодня у  меня  есть  два
объявления, которые касаются большинства вас, учеников. Прежде, чем я сделаю
эти объявления,  передо мной поставлено другое задание, которое я выполняю с
удовольствием."
     Со строгим  выражением  на  лице,  он продолжил: "Вы, мальчики,  знаете
инцидент, через который на прошлой неделе  или  около того прошли  два ваших
сверстника. Несмотря на потрясение этими нравами, все это пришло к успешному
завершению благодаря усилиям одного из вовлеченных в это мальчиков."
     Эрик теперь неистово покраснел.  Он склонил голову  к стулу, Томми  при
виде этого ухмыльнулся и потянул его обратно за воротник куртки. Стрельнув в
Томми мрачным взглядом, Эрик откинулся на спинку стула с вежливым выражением
на лице.
     "Это собрание частично," - любезно произнес Дин Макмастерс, - "созвано,
чтобы  почтить  этого   молодого   человека  за   храбрость,  решительность,
честность,  сострадание,  находчивость  и стойкость, которые  он  проявил во
время  этой ситуации. Этот молодой  человек продемонстрировал  все те  черты
характера, которые мы  здесь в Кидервилльской Академии пытаемся придать вам.
Джентльмены,  пожалуйста,  присоединитесь ко  мне  в аплодисментах господину
Эрику Вильямсону."
     Аплодисменты  начались  тихо,  потом  возросли до оглушительного  шума,
когда Томми  вынудил  Эрика  встать. Стоя с  застенчивой улыбкой на  лице  и
покраснев  теперь еще  больше,  он  по  своей  привычке  кланялся  по  своей
привычке.  Увидев это,  другие  мальчики начали приветствовать его  громкими
возгласами и также свистеть. Наконец, Эрик снова медленно сел, чувствуя, что
в действительности он не заслужил всей этой лести.
     Томми, со своей стороны, обхватил его плечо крепким медвежьим объятием,
сопроводив это дружеским ударом кулака по его руке. Он широко ухмылялся, так
как  был все еще сильно в  долгу перед  Эриком. Эрик, увидев  выражение лица
Томми, толкнул его и произнес вполголоса:  "Хорошо, хорошо! Кончай это! Шиш!
Ты что, полагаешь, что я спас жизнь президента или еще что-то в этом роде!"
     Звук от удара молотком немедленно вернул мальчиков к порядку. Видя, что
он снова овладел их вниманием, Дин Масмастерс сказал:  "То, через что прошли
Эрик Вильямсон и Томми Линдстрем - не нормально. Я рад отметить, что власти,
вовлеченные в  эту  ситуацию, постановили,  что не будет предпринято никаких
дальнейших действий  против  мистера  Линдстрема, за  исключением  контроля.
Семейство Томми останется вместе, чему Эрик решился стать  причиной. Примите
еще раз поздравления, Эрик и Томми."
     Аплодисменты на этот раз были еще более оглушительными, оба мальчика  с
нахальными усмешками  на лицах посмотрели друг на друга  и встали  как один.
Каждый из них поднимал вверх руку другого в  знаке победы, это вызвало более
приглушенные  аплодисменты от  мальчиков.  Удар  молотка снова привел  их  к
порядку. Эрик и Томми сели с улыбками шириной в милю на лицах.
     "Джентльмены,  пожалуйста!"  - сказал  Дин Масмастерс. Когда опустилась
тишина,  Дин  Макмастерс взглянул  на  Эрика и Томми  и произнес:  "Теперь к
другому делу.  Для меня  является удовольствием заявить,  что мистер Эриксон
присоединится к  административной  секции  на  все  время. Он  оставит  свои
классы, чтобы принять  звание Вице-директора Кидервилльской академии. Мистер
Эриксон   также  сохранит  свои   обязанности  декана   наказаний."   (Стоны
послышались  из  нескольких  частей  аудитории,  но быстро были  успокоены.)
Повернувшись к мистеру Эриксону, Дин Макмастерс пригласил его присоединиться
к ним на подиуме.
     Когда  мистер Эриксон оказался на подиуме,  Дин  Макмастерс  взял новую
мантию,  которая  должна была заменить ту, что  тот носил в настоящее время.
Мистер Эриксон наклонил голову, чтобы  надеть мантию,  затем поднял ее.  Его
улыбка  была  заразительной,  вскоре   все  мальчики  улыбались  тоже.   Дин
Макмастерс  жестом  пригласил его подняться  на  подиум,  чтобы обратиться к
ученикам. Пожав  руку  Дину, мистер Эриксон  встал перед  подиумом,  ожидая,
когда прекратятся  аплодисменты. Улыбаясь, он  опустил  молоток  вниз - один
раз. Затем, когда тишина и порядок были восстановлены, он заговорил.
     "Я хотел бы поблагодарить Дина Макмастерса," - произнес мистер Эриксон,
-  "за  веру  и  доверие,  которое он проявляет  к моим способностям. Я буду
служить  этой  академии  и  вам,  мальчики,  как  делал в прошлом: наилучшим
образом  в  соответствии с моими  способностями." Затем  с притворно-суровым
выражением на лице он сказал: "Пока мои новые обязанности  устраняют меня от
активного  участия в  преподавании,  я буду  заботиться о некоторых из  вас,
мальчики,  которым нужно  особое внимание -  в  разных смыслах!" (Еще больше
стонов на заднем плане - быстро подавленных.) "И еще одна вещь, прежде чем я
покину подиум, мальчики. Я  хочу, чтобы  вы все поняли: это повышение ничего
не меняет в моих отношениях с вами. Я хочу внушить вам, мальчики, что если в
вашей  жизни  есть  проблема, ситуация, в которой любой из вас, мальчики, не
сможет бороться, моя дверь всегда будет открыта для вас, днем или ночью."
     Кивнув, он пожал руку Дину Макмастерсу и проделал путь обратно к своему
месту под  аккомпанемент непрекращающейся овации от мальчиков. Повернувшись,
он помахал мальчикам, занял свое место и дальше сидел с улыбкой на лице.
     Дин  Макмастерс  занял  место  на  подиуме  и произнес:  "Я  знаю,  что
некоторые из  вас,  мальчики,  будут  пропускать  уроки, которые вел  мистер
Эриксон. Поверьте мне, прийти к этому было  тяжелым решением. Я верю, тем не
менее, что школа смож