рном проекте для
школы, что могло задержать их после уроков. Любые вопросы относительно этого
должны быть обращены к мистеру Эриксону.
     Когда мистер Линдстрем громко зачитал записку, Томми и миссис Линдстрем
заметно расслабились.  Мистер Линдстрем еще больше  разъярялся,  когда читал
записку. Закончив читать, он скомкал ее и бросил в мусор.
     Установив взгляд  на  Томми,  он спросил сына,  кто дал  ему разрешение
дурачиться с компьютерами? "Ты знаешь,  что я не держу  их, мальчик, и также
не даю  тебе. Кажется, ты забыл этот маленький  урок. Хорошо, я  помогу тебе
вспомнить! Иди сюда, сейчас же!"
     Томми взглянул на своего папу, оправдываясь, что  это нужно  для школы,
что  он не делал ничего дурного!  Эрик вступил  в разговор, сказав, что  это
была его ошибка - заинтересовать  Томми компьютерами, что каждый,  кто хочет
чего-нибудь добиться,  ДОЛЖЕН  знать,  как  использовать  компьютеры! Миссис
Линдстрем сказала, что мальчики не сделали ничего дурного, нет никакой нужды
в порке! Кроме  того, пища остыла, они могут разобраться со всем  этим после
ужина!
     -  ТИШИНА!!! - загремел мистер Линдстрем, хлопнув по столу рукой. Затем
он  сказал мальчикам, что  поскольку они оба допустили то, что наделали, они
должны  получить исключительно порку ремнем  по заднему  месту  их  джинсов.
Затем он сказал им опорожнить их  задние карманы и  наклониться  над столом,
бок о бок.
     Не  говоря ни слова,  Томми начал опустошать свои задние  карманы. Эрик
просто  стоял  там,  его глаза  зафиксировались  на точильном  ремне, а  рот
безмолвно составлял  слова:  "Нет,  пожалуйста".  Мистер Линдстрем  пошел  к
Эрику,  грубо вытащил из заднего  кармана его  бумажник,  затем  расческу  и
толкнул  мальчика  в  позицию. Потом он проверил джинсы  Томми  и  толкнул в
позицию его.  Все это  время  он  игнорировал  свою жену,  говоря,  что  эти
мальчики нуждаются в наказании,  и  ей-богу,  они  собираются  получить свое
лекарство - каждый до последней капли.
     Мальчики стиснули зубы,  ожидая первый удар ремня. Томми молился, чтобы
Эрик не упал без него, Эрик просто молился, чтобы это прекратилось!
     Мистер Линдстрем отвел  свою руку вверх и назад, его глаза остановились
на  тонких, одетых  в джинсы  фигурках перед ним.  Он  уже опускал руку  для
первого   удара,  когда   кто-то  схватил  ее,  заставив  его  остановиться.
Пораженный,  он  взглянул сначала на  руку, что  держала его, затем на лицо,
которое он не видeл годы.
     "По-прежнему за свои старые фокусы, папа?", - произнес Марти, неприятно
ухмыляясь в отцовское лицо.
     При звуке голоса оба мальчика опустились  на колени перед столом, дрожа
в облегчении, что не получат порки.
     "Эрик? Сын?" - позвал нерешительный голос. Вытерев лицо,  Эрик с трудом
повернулся и увидел свою мать и отца. С криком радости, что исходил из самой
глубины его сердца и души, он попытался  подняться и пойти к ним, но не смог
сдвинуться из-за боли, которую почувствовал.
     Оба  они оказались у сына по бокам, подняли его, расцеловали и  сказали
ему, что  сожалеют, и что с ним все будет хорошо теперь. Эрик просто был рад
горячо обнять их обоих, плача в отцовское пальто.
     Видя  Дэниэла и Лайзу  с  их сыном,  миссис  Линдстрем пошла к Томми  и
подняла своего сына. Он тоже плакал в облегчении,  что не получит порки. Они
покрыли друг друга поцелуями и объятиями.
     Джон  Линдстрем  пребывал в борьбе воль  между ним и его старшим сыном.
Ледяные голубые глаза  сына сверлили его отцовские мутные серые глаза. Затем
медленным  нарочитым движением Марти потянул  точильный  ремень из отцовской
руки и  бросил  его в  мусор. Сделав  это,  он  повернулся  обратно к  отцу,
единственно чтобы  увидеть  его согнувшимся и опустившимся  на  стул. Мистер
Линдстрем  наклонился к столу, установил на  него локоть  и обхватил  голову
руками.
     Оба  мальчика  теперь  успокоились.  Они  видeли Марти,  все еще  в его
оливково-коричневом летном костюме,  стоящего близко к его отцу, с застывшей
улыбкой на лице.  Потом  он сложил руки на  груди,  ожидая,  когда его  отец
что-нибудь скажет.
     У  мистера Вильямсона  было, что сказать, и он собирался высказать это!
Он начал перемещаться в направлении мистера Линдстрема, когда был остановлен
своим сыном. Эрик попросил отца не делать этого, нет никакой необходимости в
чем-то  подобном.  Взглянув на своего  сына, тот сердито сказал: "Что,  даже
после всего, что  с тобой произошло? Твой зад  в руинах, и ты  хочешь, чтобы
ничего не случилось с этим... этим... этим человеком??"
     Эрик не качнул  головой. Лайзa тогда положила свою  руку на  руку мужа,
сказав, что  может быть самое  лучшее для  них - доставить Эрика домой.  Она
посмотрела  на  миссис  Линдстрем,  на  мгновение  между  ними  установилась
безмолвная связь. Они кивнули друг другу и обе обняли своих сыновей.
     У Марти  не  было  проблем при  разговоре.  Язвительно  раня языком, он
хлестал своего отца за все, что тот сделал ему и Томми за годы. Он втирал  в
отцовское лицо  каждую словесную картину,  которую открывал  перед  ним.  Он
сказал, что уверен,  иногда они заслуживали  того,  что  получали,  но  этот
мальчик не заслужил такого, чего они не получали никогда!
     Затем он стал  на колени сбоку от отца, говоря ему неприятно: "Что это,
папа? Это произошло,  потому что Эрик  так сильно напоминал тебе меня? Скажи
мне,  папа, ты сек Эрика или меня? Скажи мне, папа! Ты не мог  достать  меня
больше,  поэтому, когда  ты увидeл  этого мальчика, который  был  так сильно
похож  на  меня,  ты не мог  устоять от  попытки  формировать его  по твоему
шаблону?? Скажи мне, папа!!!!"
     Опустив руки  на  стол с таким грохотом, что задребезжали блюда, мистер
Линдстрем   выкрикнул:  "ДА!!!"  Повернувшись,  чтобы  взглянуть  на  своего
старшего,  он крикнул: "Это -  ПРАВДА, проклятие! Ты имел относительно  себя
такие  же  напыщенные  манеры,  как  и  этот мальчик,  всегда считая, что ты
слишком,  проклятие,  хорош,  чтобы  работать  на  этой  ферме со  мной! ДА,
проклятие! И теперь взгляни  на себя!" Его голос дрогнул, затем он повторил,
на этот раз слабо: "Взгляни... на... себя."
     Это происходило, только пока  он  не  увидeл именную наклейку  на груди
своего  старшего.  Она  объявляла  миру,  что  это  был  Мартин  Т.  "Марти"
Линдстрем, лейтенант,  USN. Это происходило, пока  он не  понял, что его сын
был не  шалопаем  и негодником,  как  он  думал  все эти  годы,  а  флотским
офицером.  Слезы  начали появляться в его  глазах, когда он понял, что делал
все эти годы.
     "Да, папа", - произнес тихо Марти, - "взгляни на меня. Один раз в своей
жизни, просто взгляни на меня! Я  оказался не  таким плохим? Я  не  оказался
ужасным  человеком, заслуживающим того,  чтобы ты поклялся,  что  я не  буду
пребывать здесь? В его глаза пришли слезы, он взял руки своего отца в свои и
сказал еще тише: "Ты  даже  перестал  понимать, что даже после всего этого я
все еще так сильно люблю тебя?"
     "Ты... ты... все еще... любишь меня... Мартин?" - нерешительно произнес
его отец.
     Глядя ему  прямо в глаза, Марти сказал: "Как ты  думаешь?" - и притянул
отца к себе в сокрушительном объятии.
     С  лицом, как у ребенка, мистер Линдстрем поднял руку к сыновней голове
и  начал  гладить  тонкие  белые волосы. Затем он  начал плакать, поглаживая
голову сына и повторяя снова и  снова: "Пожалуйста, пожалуйста, прости меня,
сынок."
     Эрик посмотрел  на своих родителей и улыбнулся им. Все,  что произошло,
стоило  этого,  даже хотя он  и знал,  что будет все еще  спать на животе  в
течение  по  крайней  мере  недели. Затем на лицо  Эрика  пришло решительное
выражение.  Повернувшись к своим родителям,  он сказал им, что есть еще одна
вещь, которую  ему  надо  сделать.  Затем  он  с  трудом подошел  туда,  где
находились Марти со своим отцом,  и  стоял там, пока они не обратили на него
внимание.
     Почувствовав, что Эрик здесь, Марти отделился от отца.  Он вынул платок
и  вытер лицо, затем сделал  то же своему отцу.  Потом Марти встал и  сказал
отцу, что здесь находятся и другие,  которых нужно просить о прощении. Марти
жестом показал Томми  подойти  и встать  рядом с Эриком  перед его  отцом  -
позиция, в которой они были не далее, как полчаса назад.
     Эрик взглянул на мистера  Линдстрема и сказал тихо: "Я прощаю Вас, сэр.
Я не ненавижу  Вас за то, что Вы сделали. Я должен быть честным с  Вами, что
заслужил порку веслом за  манеру, в которой  я высказался Вам. Я... я просто
никогда не думал, что это должно закончиться подобным образом."
     Удивление  на лице мистера  Линдстрема  отразилось  также  и  на  лицах
Дэниэла  и  Лайзы  Вильямсонов.  Они  думали, что  знают  своего  сына,  его
склонность  прощать, но они  никогда  не ожидали  так  много  великодушия  и
сострадания.  Они  просто обняли  друг  друга,  наблюдая  за сыном  с  новой
гордостью и любовью в глазах.
     Мистер Линдстрем не знал, что сказать.  Он  просто сидeл, глядя в глаза
Эрика. Затем Томми положил  свою  руку  на  руку отца и сказал, что он  тоже
по-прежнему  любит  своего папу. Потом  он заявил, что если заслужит порку в
будущем, то будет принимать ее, как  делал Эрик - никаких звуков или просьб,
никакого  плача  или другой  ерунды.  Затем  он  крепко  обнял своего  отца,
поцеловав его в щеку.
     Джон Линдстрем не  мог  поверить в  то, что  услышал.  Затем он  крепко
прижал  к  себе  своего сына,  потом  добавил к нему Эрика. Он обнимал обоих
мальчиков и нежно  целовал их в головы. Он  закрыл на мгновение глаза, затем
позволил мальчикам идти. Он переводил взгляд с одного на другого, потом тихо
сказал: "Благодарю вас, мальчики.  Благодарю вас  больше, чем  вы когда-либо
сможете понять."
     Он оставил их обоих и подошел к Дэниэлу и Лайзе. Он сказал им,  что ему
нет никакого  извинения за то,  что он сделал с Эриком, он сожалеет и должен
сделать  что-нибудь,  чтобы  скомпенсировать  это. Затем  он  протянул  руку
Дэниэлу.
     Первым порывом Дэниэла Вильямсона было все  же ударить Джона Линдстрема
по  лицу  за  то,  что он сделал  с его  сыном. Затем он глянул  через плечо
Линдстрема и увидел своего сына, стоящего с Марти и Томми. Улыбающийся Марти
был  в  центре  и держал руки на плечах обоих  мальчиков. Эрик и Томми  тоже
стояли  улыбаясь, глубоко  засунув руки в передние карманы джинсов. Затем он
заметил, что рот его сына произносит слова: "Пожалуйста, папа??"
     Кивнув своему сыну и двум  мальчикам Линдстремов, Дэниел Вильямсон взял
руку Джона Линдстрема. Лайза Вильямсон добавила  свою руку поверх  их. Я все
еще не могу поверить, что я  делаю это, Джон, сказал  он, но если мой сын  и
твои могут  тебя  простить, то как я могу не  простить тебя  тоже? Затем  он
сказал  мистеру Линдстрему,  что  откажется  от  любой  его платы,  если тот
намерен  найти  выход из данной ситуации. И если Томми нуждается в шлепании,
то и Эрик, коль ему все  же будет позволено приходить играть с Томми, должен
обещать остыть первым.
     Мистер Линдстрем пообещал  делать, как его попросили. Он поклялся Богу,
что  будет  действовать  именно  так.  Каждый, кто  знал  Джона  Линдстрема,
понимал, что когда он дает  такую  клятву, он  сдержит ее  во что  бы то  ни
стало.
     Вслед за ним  и Томми поднял глаза на своего брата с широкой улыбкой на
лице. Потом  он взглянул на Эрика, который  улыбнулся  в  ответ, затем снова
посмотрел на Марти. Тот глянул вниз на обоих мальчиков, улыбнулся им в ответ
и дал обоим жаркое, быстрое объятие. Потом  он ухмыляясь взглянул на Томми и
сказал ему, что похоже  - он приобрел другого  младшего брата. Хорошо ли это
для Томми?
     Обняв своего брата, Томми ответил: "Еще бы, старший  брат!  Я совсем не
возражаю поделить тебя  с Эриком! Затем  он пронзительно взглянул на Эрика и
спросил,  когда  тот  родился. Эрик ответил, тогда Томми стал  с отвращением
рассматривать  его лицо. "Проклятие!" -  произнес он, - "я  ПО-ПРЕЖНЕМУ буду
младшим братом!"
     Услыхав,  что  говорит  Томми,  все  взорвались  смехом.  Затем  Дэниэл
взглянул  на  Лайзу и  сказал: "Хорошо,  если это факт,  то  похоже  им тоже
придется  поладить  с двумя новыми сыновьями.  Есть какие-нибудь проблемы  с
этим,  Лайза?" Взглянув на своего  мужа, та поцеловала  его и ответила:  "Ни
малейших, Дэниэл."
     Затем миссис  Линдстрем  произнесла,  что еще есть еда,  лучше  бы  они
садились все прямо сейчас, прежде чем она остынет. Миссис Вильямсон сказала,
что  они не  могут навязываться  на их  семейную встречу.  Миссис  Линдстрем
ответила:  "Ерунда! Я всегда делаю  достаточно,  чтобы  накормить  небольшую
армию." Затем она  сказала  им, что  это  решено,  она  не хочет  слышать ни
единого слова. Эрик показал им ванную комнату, чтобы  они  могли помыться, и
взял  у них пальто. Потом он  доставил  пальто к стойке в холле и повесил на
крючки.
     Между  тем,  стулья  были расставлены  вокруг  стола, было  установлено
больше  сидений, и  к  моменту, когда  его родители закончили, все  были уже
готовы. Он обнаружил, что его мать будет сидеть справа от мистера Линдстрема
и  слева от Марти. Сам Эрик  будет сидеть между своими родителями, для этого
был  единственный стул  с  подушкой на нем.  Томми  находился почти напротив
Эрика, что обрадовало обоих мальчиков.
     Все были  усажены. Мистер Линдстрем посмотрел на своего старшего, снова
с чувством гордости в глазах, и  попросил его сказать молитву. Марти склонил
голову, прося благословения  на еду и всех, кто за столом. Подняв голову, он
произнес: "Аминь." Все другие вторили ему, затем принялись за еду.
     У  еды  в  эту  ночь  был  отличительный  признак.   Стол  был  оживлен
разговором. Пища  была превосходной, и  у  всех обнаружился аппетит. "Тем не
менее,  одно  неясно", - произнес мистер  Линдстрем. Он  все  еще  не  может
понять, как кто-то  добрался до  Марти! Кто-нибудь, пожалуйста, сообщит  ему
это?
     Эрик  и  Томми  посмотрели  друг  на  друга и  начали  хихикать.  Марти
рассмеялся и сказал: "Хорошо, папа, я  думаю,  ты можешь захотеть поговорить
об этом с Эриком!"
     "Хорошо,  Эрик", -  сказал мистер Линдстрем, теперь притворно сурово. -
"Как ты сумел все это?"
     Это привело обоих мальчиков к еще  большему смеху.  Наконец, папа Эрика
сказал ему вспомнить  хорошие манеры и ответить на вопрос. Все  еще  немного
хихикая, тот произнес: "Да, папа." Затем он взглянул на мистера Линдстрема с
широчайшей усмешкой на лице. "Хорошо, сэр, был только один способ, с помощью
которого я мог сделать это так быстро."
     Изогнув брови, тот произнес: "И какой это был способ, Эрик?"
     Снова открыто засмеявшись,  Эрик сказал  ему, что  связался с Марти  по
компьютеру!
     Мистер Линдстрем выглядел так, словно  его ударили  кувалдой! Его глаза
широко раскрылись, рот открылся на минуту, затем он с  лязгом захлопнул его.
С выражением отвращения  на лице, он сказал, что оценил это!  Где-то во всем
этом беспорядке, там просто ДОЛЖЕН БЫЛ находиться некий проклятый включенный
компьютер! Мне они ВСЕ ЕЩЕ не нравятся.
     Эрик и  Томми  посмотрели  друг на  друга и  свалились в  таком сильном
хохоте,  что  едва  не  намочили  свои  джинсы!  Обоим  отцам  потребовалось
несколько минут, чтобы опять взять сыновей под контроль. Когда их успокоили,
мистер Линдстрем снова, тем  не менее, показал пальцем на Томми. Томми сразу
угомонился и выжидающе взглянул на своего отца.
     Тогда  мистер  Линдстрем  сказал  Томми,  что   тот  будет  узнавать  о
компьютерах  все,  что  может. Он взглянул на Эрика  и  мистера  Вильямсона,
спросив их, не займутся ли они обучением Томми компьютерам. Мистер Вильямсон
глянул вниз  на Эрика  и произнес: "Хорошо, сынок? Как  относительно  этого?
Подумай, можем ли мы помочь Томми изучить компьютеры?"
     "Ладно,  папа",  -  сказал  Эрик  задумчиво,  -  "я  не  знаю."  Увидев
пораженный взгляд Томми,  он смягчился.  Подняв  глаза на  своего  папу,  он
сказал,  что  Томми отстает в  этом.  Это значит, что  тот  должен  провести
несколько уик-эндов в их доме, чтобы  догнать, правильно, Томми? Сказав это,
он  ударил Томми ногой под столом. Томми подпрыгнул, удивленно  взглянул  на
его лицо, затем, увидев выражение на  лице Эрика, быстро сказал им, что Эрик
прав, он должен сделать массу созидательной работы.
     Марти  начал  просто хохотать,  направляя свой  палец от Эрика к Томми,
затем снова возвращаясь  к Эрику.  Утерев глаза, он сказал,  что никогда  не
видeл подобного жульничества, причем так красиво изложенного! За все годы на
Военно-морском  флоте  в качестве  военнослужащего  рядового  состава  перед
получением им офицерского звания он  никогда  не видeл такого жулика, какого
увидал здесь этой ночью, прямо в его собственном родительском доме.
     Эрик  склонил голову, яростно  покраснев. Он знал, что его папа поймет,
чего он добивается, но не подумал, что  и другие  это раскусят. С глуповатой
усмешкой на лице, он только сказал им: "Хорошо? Мальчику просто изредка надо
попробовать это, правильно?"
     Все засмеялись над  этим.  Папа Эрика взъерошил волосы сына, назвав его
младшим  Макиавелли.  Эрику все  это надоело,  но  он  был в  высшей степени
счастлив от мысли, что его план имел успех!
     Наконец, когда  Вильямсоны прибыли домой, Эрик со вздохом благодарности
поднялся в свою комнату. Распаковывая свой чемодан, то обратил внимание, что
его компьютер  все  еще работал.  Он  подошел  к  нему, заметил, что было на
экране, и  поспешно сел. Поморщившись от боли, вызванной его приседанием, он
отменил программу, которая работала в данный момент. Он выключил  компьютер,
похлопав его, как если бы тот был верным домашним животным,  затем поднялся,
чтобы идти в ванную комнату.
     Его отец вошел, чтобы помочь ему принять  душ, затем помог исцелить его
раны.  Потом  он  помог  Эрику  влезть  в  пижаму  и провел его  к  кровати.
Приподняв, он осторожно опустил сына на живот и натянул на него покрывала.
     К ним присоединялась  мать Эрика, которая дала  ему  поцелуй,  а  затем
пилюлю, которую доктор требовал давать  ему для сна. Эрик принял ее,  сделав
гримасу на ее вкус, и лег обратно. Улыбнувшись своим  родителям, он  сказал,
что  рад  быть снова дома в своей собственной  кровати. Еще раз поцеловав  и
обняв его,  они оставили его  комнату, пожелав ему спокойной ночи  и сладких
снов.
     Эрик уютно устроился в своей  кровати с улыбкой на  лице. Да, произошло
все,  что он спланировал. Мистер  Линдстрем теперь примирился с Марти, Томми
не должен  больше  бояться  своего отца и  не должен  также  слишком  сильно
беспокоиться получить порку от  мистера Линдстрема. Он был благодарен за все
это и еще более благодарен,  что Томми будет проводить  следующий  уик-энд у
него дома.
     Когда он засыпал, последняя его мысль была такой:
     Он НЕНАВИДИТ спать на животе!!!

Часть 2 - Визит Томми.

     Начало - дом Эрика, утро пятницы.
     Звонок  прозвучал в  06:30,  выведя Эрика  из здорового  сна.  Протерев
глаза, он протянул руку и прихлопнул звонок, прекратив этим раздражающий его
звон. Затем с огромным зевком он потер глаза и взглянул на свою компьютерную
станцию. Увидав  мигание огонька, он  вылез из  кровати и осторожно  поскреб
свой зад, передвигаясь теперь чуть более свободно.
     Дошел  до компьютерной  рабочей  станции, он  обнаружил, что сидеть для
него   больше  не   является  проблемой.  Он   благодарно  улыбнулся  этому,
единственная его теперешняя проблема, состояла в том, что его заживающий зад
все  время  зудел! С унылым выражением на лице,  он  активизировал монитор и
вошел в  свою  электронную  почту.  Улыбнувшись, он распознал, от  кого была
почта, и быстро прочитал ее.
     "Эрик.  Хорошо,  крошка,  это,  наконец,  уик-энд!  Я  надеюсь провести
уик-энд с  тобой! У меня есть масса вопросов к тебе по этой новой программе,
которую ты послал мне, она не работает правильно в моем компьютере! (Хорошо,
мы можем погово