устроить  в  храме  и  другие  сложные  механизмы,  разработанные
мудрейшим Героном для  прославления  богов  в  его  "Пневматике"*.  Мы
устроили, по совету Герона, так, что в момент возжения священного огня
две статуи,  стоявшие по бокам  жертвенника,  сами  начинали  источать
благовонное  масло  и  при  этом,  совсем  как живая,  громко шипела и
поднимала голову змея,  возлежавшая у подножия жертвенника. Это каждый
раз приводило в трепет непосвященных.
     * В дошедшем до нас в отрывках сочинении под этим
       названием гениального изобретателя древности Герона
       Александрийского действительно описаны различные механизмы
       для "храмовых таинств". Многие из них отличаются большим
       остроумием, изобретательностью. - А.С.
     Всегда помогал мне ловкий раб и при предсказаниях оракула.  Чтобы
произвести на  пришедших  большее  впечатление,  я  советовал  каждому
написать  на  табличке,  что  он  желает  спросить у оракула,  а потом
собственными руками завязать и запечатать табличку воском,  глиной или
чем-нибудь   еще   вроде   этого.   Я   обещал   им  вернуть  таблички
нераспечатанными,  но уже с приписанным ответом божества.  Сонон ходил
по храму,  собирал таблички и передавал мне. Он же придумал и способы,
как вскрывать таблички,  не повреждая печатей. Получив ответ оракула и
найдя  печать  целой  и  ненарушенной,  все удивлялись.  Часто в толпе
раздавалось:  "И откуда он мог узнать,  что  я  ему  передал?  Ведь  я
тщательно  запечатал,  и  мою  печать трудно подделать:  конечно,  это
сделал  бог,  который  все  доподлинно  знает".  Я  был  осторожен   и
благоразумен в ответах,  никогда не пророчествуя слишком категорически
и определенно.  Чаще всего оракула спрашивали о  будущем,  и  я  давал
такие ответы:
     "Целых сто лет проживешь ты на свете и восемь десятков".
     Кому не понравится обещание долгой жизни!  Кроме того,  как я уже
говорил,  за многие годы служения в храме я научился хорошо  читать  в
человеческих душах.  Зная сокровенные желания многих жителей города, я
смело  мог  рассчитывать,  что  предсказания  оракула   всегда   будут
правильны и принесут благую надежду вопрошающим. Труднее было отвечать
на  вопросы  о  кражах,  когда   требовалось   указать   определенного
виновника.  Но  тут  мне  снова  приходил обычно на помощь ловкий раб.
Бродя по городу и имея множество дружков на  рынке  и  среди  домашних
рабов,  он всегда был полон.... городских сплетен, и ответы, которые я
давал с его помощью, попадали обычно в цель.
     Славились и мои толкования сновидений.  Для этого я, как повелось
еще со  времен  самого  божественного  Асклепия,  укладывал  человека,
желавшего  увидеть  вещий...  в  алтаре  храма  на  шкуру  жертвенного
животного и погружал его в священный сон. Пробудившись, он рассказывал
мне, что видел во сне, а я давал объяснения. Но мои толкования не были
такими расплывчатыми и традиционными,  как у  других  онейромантов,  -
вроде  того,  что  приводит в своем....  Аклеподор:  "Если ремесленник
видит,  что у него много рук, то это хорошее предвестие: у него всегда
будет довольно работы. Кроме того, этот сон имеет хорошее значение для
тех, кто прилежен и ведет добропорядочную жизнь. Я часто наблюдал, что
он означает умножение детей,  рабов,  имущества.  Для мошенников такой
сон,  напротив, предвещает тюрьму, указывая на то, что много рук будет
занято ими".  Не так-то просто применить подобное толкование в наш век
общего упадка нравов, когда каждый ремесленник одновременно является и
завзятым   мошенником.   Что  же  тогда  ему  сулит  множество  рук  в
сновидении: тюрьму или богатство?
     Я толковал  сны  умнее.  Погружая  человека  в священный сон теми
способами,  о которых уже упоминал,  я сохранял свою  власть  над  его
душой  и  в то время,  пока она блуждала в царстве теней.  Он видел те
сны,  которые я ему внушал.  А внушал я ему лишь то, чего он сам желал
наяву,  но  не  сознавал  этого,  проговариваясь о своих мечтах только
близким друзьям и домочадцам.  Но и этого было достаточно  для  чутких
ушей  моего раба Сонона.  Поэтому мои толкования снов всегда приносили
людям радость и вселяли приятные надежды.
     9. Но   чужеземец   своии   удивительными   пророчествами  грозил
поколебать мою славу. Он умел видеть события и лица людей, находящиеся
за сотни стадиев* от нашего храма.  Однажды пропал семилетний мальчик.
Его тщетно искали два дня.  Я считал, что ребенок попал в руки тавров,
постоянно  рыскавших в последнее время в окрестностях города,  и так и
сказал опечаленному отцу,  когда он пришел в храм за  прорицанием.  Но
Сын Неба остановил меня:  "Мальчик заблудился в пещере".  Он сам повел
нас  туда,  и  мы  действительно  нашли  ребенка  в   пещере,   совсем
обессилевшего от голода и жажды**.
     * Стадий - мера расстояния в Древней Греции. В различных
       местностях колебался в пределах от 177 до 185 метров.
    ** Судя по некоторым примерам, Уранид обладал хотя и довольно
       редкими, но вполне объяснимыми, с точки зрения современной
       науки, психическими и физиологическими способностями.Но в
       рассказе жреца правдоподобные данные частенько перемешаны
       со всякими суеверными выдумками вроде подобных "вещих
       видений". - А. С.
            А может, он был экстрасенс и телепат? - М. 3.
     За все  эти  заслуги  по  моему  настоянию постановили выдать ему
проксению*. Но как показало время, нечестивец отплатил мне злом за мою
доброту к нему.
     * Это именно та табличка с утверждением Уранида в правах
       гражданства, какую мы нашли при раскопках храма. - А. С.
     Расскажу еще о различных проявлениях  его  чудесного  могущества.
"Зачем  ты  собираешь  травы  для  этой старухи?  Она вовсе не больна,
просто выдумала себе болезнь",  - сказал он мне однажды. Потом на моих
глазах  скатал  два  шарика из чистого теста.....  И таким способом он
излечивал многих.  Он погружал людей в священный сон быстрее и  лучше,
чем   я,  не  прибегал  при  этом  ни  к  блеску  серебряных  сосудов,
привлекающих взгляд,  ни к звукам колокольчика  или  гонга,  а  просто
смотря им в глаза.  И что особенно поразительно, его власть над людьми
продолжалась и после того,  как они пробуждались от  сна.  Он  мог  им
приказать,  спящим:  "Сделай  после  пробуждения  то  или это".  И они
послушно выполняли его приказание,  проснувшись и уже успев  вернуться
домой.
     10. Меня,  даже не погружая в сон,  он заставил однажды  каким-то
чудесным  образом  разучиться писать.  Он просто внимательно посмотрел
мне в глаза,  а потом предложил взять.... и написать что-либо по моему
собственному желанию.  И, к ужасу своему, я вдруг почувствовал, что не
могу написать ни одной буквы. Я забыл, как они пишутся и что означают.
Потом он расколдовал меня,  и я снова обрел способность писать. А раба
Сонона он таким же удивительным способом заставил забыть  все,  что  с
ним случилось в минувшем году.  Раб помнил все,  что было раньше и что
произошло с ним месяц  или  два  тому  назад.  Но  ни  одного  события
прошлого  года не сохранилось в его памяти.  Он не притворялся в этом,
войдя в тайный сговор с чужеземцем,  чтобы обмануть  меня,  как  можно
было опасаться.  Признаюсь,  чтобы убедиться, не обманывают ли меня, я
приказал подвергнуть раба пытке.  Но и  тогда  он  не  смог  вспомнить
ничего из событий минувшего года.
     Самое удивительное,  что Сын  Неба  мог  влиять  одновременно  на
многих людей. Однажды он сделал так, что все собравшиеся в храме вдруг
почувствовали удивительно приятный и нежный аромат,  наполнивший храм.
Люди  начали  обнюхивать  свои руки,  одежду,  окружающий воздух,  ища
источник чудесного запаха.  В другой  раз  он  сделал  сразу  до  двух
десятков  людей,  также пришедших в храм,  свидетелями необыкновенного
чуда. Он сел на каменный пол возле жертвенника, держа в руках глиняный
сосуд,  наполненный землей.  Все тесно окружили его.  Чужеземец накрыл
сосуд платком и  довольно  долго  что-то  делал  под  платком  руками,
нашептывая  непонятные  слова.  Потом  он с довольным видом вынул руки
из-под платка и откинулся в сторону,  отдыхая.  А платок  вдруг  начал
медленно  приподниматься,  словно под ним было нечто живое.  Чужеземец
быстрым движением сдернул платок с горшка,  и мы узрели чудо: из земли
на наших глазах вырастала гибкая виноградная лоза! Она становилась все
длиннее.  Колдун взмахнул платком,  и тогда на лозе появились три  или
четыре  виноградные  грозди.  Он  сорвал одну из них,  крепко сжал над
подставленным сосудом,  и туда тонкой струйкой полилось вино. Это было
настоящее вино и очень приятное на вкус - похожее на косское.
     Поразительно, что сам он относился  к  этим  чудесам  иронически,
каждый   раз   подсмеиваясь   над   нами,  словно  рыночный  фокусник,
раскрывающий перед одураченными  тайную  механику  своих  проделок.  Я
думаю,   что   в  этом  проявлялась  как  непомерная  гордыня,  так  и
развращенность  его  ума,  не  признающего  ничего  святого.  Чудесным
образом исцеляя больных,  как я уже рассказывал, он каждый раз говорил
мне:  "Если бы ты поменьше почитал божественного  Асклепия  и  получше
изучал  мудрейшего  Гиппократа,  то понимал бы,  что все болезни имеют
естественные причины и исцеляются естественными средствами.  Но ты  не
можешь понять этого,  и потому тебе все кажется чудом. Чем же ты умнее
любого неграмотного раба?"
     11. Следует  рассказать  и  о  других  замечательных способностях
чужеземца.  Он умел наносить себе глубокие раны  ножом  и  прокалывать
насквозь  свои  ладони,  плечо,  бедро  длинной  и  толстой иглой,  не
испытывая при этом никакой боли.  Этот чудесный дар принес  ему  потом
немало пользы,  как будет рассказано дальше. Он умел по своему желанию
то  ускорять,  то  замедлять  у  себя  биение  сердца  и  даже  совсем
прекращать его на несколько минут,  чему я сам был свидетелем. Однажды
он пролежал так в своей комнате три дня и  три  ночи,  не  дыша  и  не
подавая никаких иных признаков жизни, словно мертвый. Странно, что при
таких поистине удивительных способностях он в то  же  время  отличался
очень  слабым  здоровьем  и  часто  страдал  от недомогания.  С крепко
завязанными глазами он мог различать на ощупь цвета и пальцами  читать
любую  рукопись.  Из  закрытого  мешка  чужеземец безошибочно доставал
мотки ниток определенного цвета.  "Зачем ты распечатываешь таблички? Я
могу  узнать,  что в них написано,  не трогая печатей",  - насмехаясь,
говорил он мне.  И действительно,  читал без ошибки просьбы к оракулу,
не  распечатывая  табличек.  Чтобы испытать его,  я спрятал папирус со
стихами божественного Еврипида в медную цисту с толстыми  стенками.  И
он прочитал мне стихи, не открывая цисты:

                     О, радуйтесь... вы, кому радость дана...
                     Кто бедствия чужд и не страждет.
                     Не тот ли меж смертными счастлив?*
            * Что я говорил? Не телепатия ли это? - М. 3.
     Некоторые люди  обладают  чудесной  способностью,  держа  в руках
раздвоенную  ореховую  ветку,  определять,  где  под  землей  прячутся
водяные источники.  Но Сын Неба мог без всякой палочки не только точно
указать,  где протекает подземный поток,  но и определить его  ширину,
скорость, направление движения воды, проследить все его течение.
     12. Не удивительно,  что среди горожан укрепилась вера в поистине
божественное  происхождение ловкого чужеземца и его всемогущество.  Но
особенную славу  ему  принесло  спасение  города  от  набега  коварных
тавров.
     Вот как это получилось. Однажды Уранид сказал мне: "Городу грозит
опасность. Я чувствую, как в горах повсюду собираются свирепые воины в
бараньих шкурах.  Они готовят внезапный набег". А на следующий день он
сказал:  "Это  будет сегодня ночью.  Предупреди всех".  Признаться,  я
колебался,  все еще  сомневаясь  в  его  способности  видеть  то,  что
происходит якобы в окрестных горах.  Но все-таки предупредил стратегов
и членов ареопага.  Наши воины приготовились к бою.  И  действительно,
ночью тавры напали на город,  но были отбиты. Мы даже захватили в плен
сына и брата их  главного  вождя  и  много  других  пленных.  Экклесия
приняла  решение в благодарность за чудесное избавление города от беды
назвать его Уранополисом, как находящегося под особым покровительством
небесных  богов.  Были отчеканены монеты с благодарственной надписью в
честь меня и Уранида*. Но он презрел эти почести и оскорбил граждан, а
меня жестоко высмеял:  "Неужели ты всерьез веришь, будто можно в самом
деле предсказывать события,  которые только произойдут?  Дело просто в
наблюдательности  и  умении размышлять над тем,  что видишь.  Бродя по
горам,  я заметил вражеских лазутчиков, проследил за ними и понял, что
они  замышляют.  Но  чтобы вы поверили предупреждению,  его непременно
надо  выдать  за  пророчество  и  откровение  богов".  В  этих  словах
заключалось   явное   глумление   и  над  всемогущими  богами,  и  над
старейшинами ареопага. Но я не решился сообщить о них никому, опасаясь
поколебать славу храма и веру в мои пророчества.
               * Как просто, оказывается, раскрывается
                    мучившая меня загадка! - А. С.
     13. Понятно,  как  для  меня   было   важно   постоянно   держать
хитроумного чужеземца при храме.  Я видел в нем серьезного соперника и
поэтому всячески старался ублажать его.  В  ссорах  Уранида  с  рабом,
который, как я уже говорил, сразу невзлюбил его, я всегда брал сторону
Сына Неба.  Но чем дальше,  тем труднее становилось удерживать  его  в
своей власти.
     Наглость его становилась нестерпимее с каждым днем.  На городских
площадях он говорил о том,  что рабы такие же люди, как и свободные, и
поэтому противно  человеческой  природе  притеснять  их  и  заставлять
подневольно   трудиться.   Возвращаясь  в  храм,  он  при  посторонних
высмеивал мои гадания  и  пророчества,  показывал  непосвященным,  как
устроен  механизм,  заставляющий  зажигаться  жертвенный огонь,  когда
открывались  входные  двери.  Он  глумился  над  мудрыми  откровениями
божественного   Пифагора  и  противополагал  ему  нечестивца  Эпикура,
проклятого богами за свое неверие.  В своей комнате он даже написал на
стене  гнусный  совет  этого  лжефилософа,  но  я  приказал соскоблить
надпись и заново побелить стену*.  Он мечтал о том,  чтобы  объединить
греков  с таврами,  скифами и другими варварами,  и придумал для этого
новый язык, чтобы им могли пользоваться и.... племена, не имеющие даже
своих  письменных  летописей  и потому бессильные хранить и передавать
новым  поколениям  мудрость   отцов.   Этот   новый   язык   оказался,
действительно,  весьма  простым  и удобным,  свидетельством чему может
служить хотя бы то,  как легко и свободно я излагаю на  нем  все  свои
мысли  в этой рукописи.  В то же время он был совершенно непонятен для
непосвященных,  делая наши мысли скрытыми  от  чужого  глаза  и  ушей.
Полезное   изобретение,  но  разве  можно  его  отдавать  иноплеменным
варварам?!** А ведь он только для этого и создал новый язык.  Разве это
не говорит сразу и о его глупости, и о его коварных намерениях?
     * Вероятно, имеется в виду знаменитое "Четверное средство", так
       сформулированное Эпикуром в его "Главных мыслях":
                     Нечего бояться богов,
                     Нечего бояться смерти.
                     Можно переносить страдания,
                     Можно достичь счастья. - А. С.
     ** Я был прав! Не напоминают ли эти разглагольствования
        хитрого жреца те доводы, которые приводил, возражая мне,
        уважаемый А. Скорчинский?! - М. 3.

     Я понимал,  что он стремится поколебать мою славу, выжить меня из
храма  и  занять место главного жреца.  Надо было тщательно продумать,
как предотвратить это и обезопасить себя от коварного  чужеземца.  Раб
предлагал просто убить его. Но мне было жаль расстаться с таким умелым
помощником,  и я решил подождать,  попытаться еще раз удержать  его  в
своей  власти,  понимая,  сколько  неисчислимых  выгод принесло бы это
храму.  Но коварный Уранид опередил меня.  Однажды утром  он  ушел  из
храма,  оставив  коротенькую  записку  о  том,  что благодарит меня за
гостеприимство и будет отныне жить в городе.  Тогда я  понял,  что  он
вернется  в  храм,  лишь  выгнав меня отсюда и обесславив.  Война была
объявлена.
     14. Прежде  всего  я  позаботился показать всем,  что именно храм
остается тем местом,  где происходят чудеса.  Я провозгласил, что боги
отвернулись  от  Уранида  за  его нечестивые мысли и изгнали из храма.
Отныне на мне покоится милость богов.  Когда весь  храм  был  заполнен
народом, по данному мною сигналу оракул изрек:
             Я почитать моего толкователя повелеваю;
             Я о богатстве не слишком забочусь: пекусь о пророке.
             Слушайтесь, люди, его!
     Но чужеземец тоже не упустил случая показать свою власть. Большую
славу принесло ему чудесное исцеление одного раба,  по имени  Мосихон.
Раб   этот   страдал  заболеванием  поистине  странным  и  загадочным.
Шестнадцати лет,  работая однажды на винограднике,  он увидел внезапно
выползающую  из  кустов  большую змею.  Он так испугался,  что потерял
сознание и упал.  Змея не тронула его,  но,  когда  он  очнулся,  ноги
отказались ему служить.  Кроме того, у него помутился разум. Он считал
себя девятилетним мальчиком и вел себя соответственно:  бросал камнями
в птиц,  водился с мальчишками и избегал взрослых. При этом он начисто
забыл  вс,  что  с  ним  произошло  и  чему  он  научился   после.....
девятилетнего   возраста.  Поскольку  ноги  у  него  отнялись,  хозяин
приказал перевести его на работу в свою  портновскую  мастерскую,  где
Мосихон начал заново учиться ремеслу.  Года через два он снова пережил
большой испуг:  в доме  начался  пожар,  и  раб,  опасаясь,  что  его,
беспомощного,  не  успеют  вытащить  из  огня,  от ужаса опять лишился
сознания.  Его спасли товарищи-рабы и привели в чувство.  И тут с  ним
произошла   вещь  поистине  удивительная.  Ноги  у  него  снова  стали
действовать,  словно никакой болезни и не было.  Он опять вспомнил всю
свою  жизнь  до  встречи со змеей на винограднике.  Но зато совершенно
забыл о времени, проведенном в мастерской, и даже разучился шить! Всем
стало ясно, что в несчастного попеременно вселяются чьи-то чужие души.
Я взял его в храм  и  различными  способами  пытался  изгнать...  души
прочь.  Но  тщетно!  Испуганный  хозяин  предложил мне убить...  раба.
Однако Сын Неба взял его под свою защиту. Он усыпил его не в храме, не
на  священной шкуре жертвенного животного,  а прямо на берегу моря,  в
окружении огромной толпы народа,  что-то  долго  шептал  ему  на  ухо,
поглаживая пальцами по лицу спящего, и потом властно сказал: "Вставай,
тебя ждет работа!" Мосихон вскочил как ни в чем не бывало и отправился
в  мастерскую,  где  тут  же  опять  начал  проворно  шить  с  прежним
искусством.  Теперь он все  помнил  и  был  совершенно  здоров.  Я  бы
подумал,  что  он  вступил в сговор с чужеземцем,  дабы всех провести,
если бы не знал.....  истории  его  странной  болезни,  как  и  каждый
человек  в  нашем  городе.  С  тех пор этот Мосихон очень привязался к
чужеземцу,  и тот даже выкупил его у хозяина  мастерской,  справедливо
опасавшегося  держать  в  своем  доме раба,  в которого в любой момент
снова могла вселиться чья-нибудь блуждающая душа.
     После этого чужеземец все больше и больше.....  стал сближаться с
рабами.  Он лечил их без всякой платы.  Он даже нередко отправлялся за
город   и   проводил   там  целые  дни  среди  рабов,  трудившихся  на
виноградниках или в  каменоломнях.  Он  и  там  пробовал,  по  слухам,
строить  какие-то  машины,  помогавшие  без  особого  труда  поднимать
большие тяжести,  пока рабы бездельничали,  укрывшись от надсмотрщика.
Такая дружба беспокоила многих людей в городе, еще