ось. А вот глядите - судьба подмогла...
     Старик  сказал много -  устал. Смотрел в ясное, нежно-розовое, как лицо
младенца, небо, и чудилось ему радостное - поднимается он,  как на облаке, к
небу. И уже не видит людей. Ласковая синева укутывает его.
     - Хорошо как, ах, ты Боже мой!
     - Помираю, люди, поди... -  то  ли сказал,  то ли  подумал он  и увидел
выглядывавшего из-за облака Васю Куролесова.
     Люди бережно несли на руках старика.  Кто-то говорил, что дышит, кто-то
осторожно  шептал соседу по плечу: помер. Но все вдруг,  словно  по чьему-то
велению,  поняли   и   почувствовали,  что  любят  они  своего   докучливого
правдолюбца;  и  подумалось  всем, может быть даже  разом: "Как  же без него
будем  жить,  кто по  зажиревшей  совести  смелее  и  вернее всех  плесканет
холодными, но отрезвляющими словами правды? Не  всякий мог, а Степаныч  мог!
Кто теперь первым  выйдет на  дорогу, не жалея своей жизни, чтобы остановить
супостата, едущего  убивать  любимый сосновый бор? Кто теперь  не испугается
силача, богатея председателя и скажет ему: прочь,  злыдень?! Неужели некому?
Неужели гнить  Новопашенному в  своих извечных  пороках, а  лекарь умер и не
бывать другому?"
     Чистые и порочные шли рядом  с умершим или умирающим стариком, хмельные
и трезвые,  старые и  молодые,  но  все  они  были новопашенцами,  в которых
горели,  хотя  и  маленькие,  капли разбившейся о  них, людскую скалу,  души
старика.  Они сейчас  ясно почувствовали горящие  осколки  чужой,  но все же
родной для них души.
     Люди брели  по вязкому,  мешавшему продвигаться снегу; им  было тяжело,
неудобно спускаться  со  стариком с горы, но они понимали, что ничего  лучше
уже не могут для него сделать. Лишь только  каким-то чудом тоже взобравшаяся
на  гору старая, иссохшая Фекла  услужливо поддерживала свалившуюся к  снегу
легкую руку старика.
     Люди молча, скорбно спускались к Новопашенному.
     А   старик   тем   временем   нежданно-негаданно  встретился  с   Васей
Куролесовым.
     - Здорово, Василек, - сказал он ему. - Как живешь?
     - Я и  тута,  Ваня, летаю. Хочешь попробовать? - откликнулся  Вася, все
такой же  молодой,  как  много  лет  назад, все такой же  кучерявый,  словно
барашек, все  с  такой  же  умилявшей  односельчан глубокой задумчивостью  в
прекрасных томных глазах ангела или ребенка.
     -  Хочу! - вскрикнул Иван Степанович, и  в  грудизаиграло то давнишнее,
тайно жившее в нем детское желание полета. - Неси крылья!
     - А не забоишься? - посмеивался мягкими губами Вася.
     - Ты трусил, когда сиганул с горы?
     - Я  чуял, что  разобьюсь,  да  все  одно -  полетел,  - наивно моргали
пушистые светящиеся ресницы Васи.
     Иван  Степанович  задумался  и   с   прищуром  недоверия  посмотрел  на
собеседника:
     - Погоди, погоди, это как же: чуял, что расшибешься,  а все же полетел?
Чудно. Какая же тебя лихоманка понесла с горы?
     - А та, которая тебя никогда не понесет.
     - Так-так-так, выкладывай! - заострился взгляд Ивана Степановича.
     - Что  же выкладывать? Сам,  Ваня,  понимаешь,  - грустно  и  серьезно,
неожиданно  как  будто  повзрослел, сказал Вася. - Ходит человек  по земле -
жизнь по порядку  идет, хотя случаются  несчастия, беды,  болезни.  Но  чуть
оторвался  от  земли,  от  людей,  к птицам да  Богу -  так и пошло-поехало:
страшно ему, не по себе,  неуютно. Не его, Ваня,  стихия. С людями ему жить!
Вот какой закон.
     -  Почему  же  ты  не  по-человечьи  поступил:  нате  вам  -  полетел?!
Выкладывай!
     - Глупый был. Так-то!
     И лоб Васи рассекла хмурая морщина мудреца.
     - Ну, брат ты мой, - усмехнулся Иван Степанович. - А я, Вася, всю жизнь
мечтал:  вот, думаю, как взмахну над Новопашенным, над  всеми  его грехами и
гадостями.
     - Глупый  и ты, Ваня, -  прервал Ивана Степановича совсем, оказывается,
взрослый и крепкий умом Вася, такой, каким не помнил и не знал его старик. -
Зачем полетишь?  Что-то доказать  людям? Одно  докажешь:  что  гордый  ты  и
глупый. Так-то!  И  на горе  ты  жил - все равно что летел. Не с людями был,
горе и радость с  ними  не делил и - упал, как и я же,  -  грустно,  глубоко
вздохнул Куролесов.
     Так растерялся старик, что ни одного слова произнести не мог, - не  шло
ни  слово  возражения,  ни слово  защиты.  "Надо же такому  быть,  - подумал
старик, - даже Вася, мечтатель и безрассудный летун Вася, которому я так всю
жизнь  завидовал, и тот осудил меня:  мол,  гордый,  что полез  на гору!"  -
Нахмурился старик, тоскою налилось сердце.
     - Зачем грустишь? - спросил Вася.
     - Да вот, что-то разбабился...
     - Печалься не печалься, а жизнь прожита. Хорошо ли, плохо ли, а если не
злодеем был  - люди тому  многое  прощают,  порой  все  до  последней капли.
Глянь-ка,  Ваня,  вниз:  вон над твоими  мощами самый твой первейший  враг -
Алексей Федорович Коростылин - склонился и заплакал.
     Глядит душа старика с небес на землю - действительно, Алексей Федорович
плачет над ним, своим большим кулаком трет глаза, как ребенок.
     - Вот так-так! И кто, Вася, мог бы подумать!
     Досадно стало  старику, что не может сказать  людям, почему в последние
годы  шел  не к  ним,  а  от  них,  на  гору.И так  страстно  ему захотелось
примириться  с людьми, но уже было поздно -  высоко душа, далеко от нее тело
старика!
     И заплакала душа от великого умиления и великой любви ко всем, кого она
покинула там,  на грешной, но прекрасной  земле, за  друзей и недругов своих
плакала, за жену и сына, за внуков и подростка Витьку, - за всех, за всех.
     Но не дал Вася доплакать.
     - Будя, Ваня. Шагать пора. Туда мне велели тебя, как земляка, привести.
Там  не  любят  задержек,  - значительно  сказал Вася  и потянул  размягшую,
плачущую душу старика выше,выше.















     ПОПОВ  АЛЕКСАНДР  СЕРГЕЕВИЧ. РОДИЛСЯ В 1959  ГОДУ  В  СЕЛЕ  МАЛАЯ  ХЕТА
КРАСНОЯРСКОГО  КРАЯ. ЛИТЕРАТУРНОЙ  ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ  ЗАНИМАЕТСЯ  С  1979  ГОДА.
СОТРУДНИЧАЛ   В   ГАЗЕТАХ   И   ЖУРНАЛАХ  СИБИРИ,   КРАЙНЕГО  СЕВЕРА.  ИМЕЕТ
ЛИТЕРАТУРНО-ПЕДАГОГИЧЕСКОЕ   ОБРАЗОВАНИЕ.  ВЫПУСТИЛ  НЕСКОЛЬКО   ПОВЕСТЕЙ  В
СБОРНИКАХ  МОЛОДЫХ ПРОЗАИКОВ  И ПОЭТОВ  СИБИРИ  В 1987-1994 ГОДАХ. С ГРУППОЙ
ЛИТЕРАТОРОВ  И  БИБЛИОТЕКАРЕЙ  УЧАСТВУЕТ  С  1998  ГОДА  В  ИЗДАНИИ  ЖУРНАЛА
БЕЛЛЕТРИСТИКИ И ПОЭЗИИ"ПЕРВОЦВЕТ", ОРИЕНТИРОВАННОМ НА ПОДРОСТКОВ, ЮНОШЕСТВО,
МОЛОДEЖЬ.
     НАПИСАЛ  И  ИЗДАЛ  ДВЕ  КНИГИ ПРОЗЫ:  В  1998 ГОДУ -  КНИГУ  ПОВЕСТЕЙ О
ДЕТСТВЕ, ОТРОЧЕСТВЕ, ЮНОСТИ "ГРЕХ" ПРИ СОЮЗЕ ПИСАТЕЛЕЙ РОССИИ; В 1999 ГОДУ -
КНИГУ СОЦИАЛЬНО-ПОЛЕМИЧЕСКИХ, ЖИТЕЙСКИХ ПОВЕСТЕЙ И РАССКАЗОВ "ЧЕЛОВЕК С ГОРЫ"
В ИРКУТСКОМ КНИЖНОМ ИЗДАТЕЛЬСТВЕ.
     В  ЖУРНАЛЕ "СИБИРЬ" В 2000 ГОДУ  ОПУБЛИКОВАЛ 1 И  2 КНИГИ РОМАНА "ДОМ",
СОСТОЯЩЕГО ИЗ 4 ОТНОСИТЕЛЬНО САМОСТОЯТЕЛЬНЫХ КНИГ-ЧАСТЕЙ.
     ЖИВEТ В СЕЛЕ ПИВОВАРИХА ПОД ИРКУТСКОМ.




 КНИГИ  АЛЕКСАНДРА  ПОПОВА  МОЖНО  ЗАКАЗАТЬ,  А  ТАКЖЕ  ВЫЙТИ С ПРЕДЛОЖЕНИЕМ
ИЗДАНИЯ ЕГО РУКОПИСЕЙ ПО АДРЕСУ: heta1@aport2000.ru