нуждается  в обращении к мифам и тайнам загадочной души - русской, китайской
и  т.д.  Все  выводы  можно  проверить наблюдением и логикой, что и является
признаком научного знания.

Помимо  науки  над  нашей  проблемы трудилось искусство. Оно создало другой,
еще  более  обширный  запас  знания, "записанного" в художественных образах.
Некоторые  писатели  приближались  к  осознанному  сопоставлению  двух типов
общества  (когда  отражали  столкновение  цивилизаций,  как,  например,  Лев
Толстой).  В  целом,  два  массива  знания  -  научное и художественное - не
противоречат  друг  другу,  а  дополняют.  Это подтверждает верность научной
концепции традиционного общества.

Часто   считают,   что   в  промышленно  развитых  странах  везде  сложилось
современное  общество.  Это  неверно. Степень промышленного развития не есть
существенный  признак.  Япония  -  развитая промышленная страна, сохранившая
главные  черты традиционного общества. А плантации в Зимбабве - очаги уклада
современного  общества.  Перечислим  входящие  в  ядро признаки, позволяющие
отнести конкретное общество к тому или иному типу.

Понятие  пространства  и  времени.  Картина  мироздания служит той базой, на
которой   строятся   представления  об  устройстве  общества.  "Естественный
порядок  вещей"  -  важнейший  довод  идеологии.  В  фундаменте современного
общества   лежит   идея   свободы.  Для  ее  становления  было  важно  новое
представление  о  пространстве,  данное Ньютоном. Хотя мысль о бесконечности
Вселенной  была  уже  у  Джордано  Бруно, лишь ньютоновская механика убедила
человека в этой идее.

Человек   же   традиционного   общества   видит   мироздание  как  Космос  -
упорядоченное  целое,  с  каждой  частицей которого человек связан мириадами
невидимых  нитей,  струн.  К.Э.Циолковский  говорил,  что  Земля  - колыбель
человека,  Космос  -  его  дом. Вот штрих: более полувека в мире ведется две
технически   сходные   программы,   в   которых  главный  объект  называется
совершенно  разными  терминами.  В  СССР  (теперь  России) - космос, в США -
space (пространство). У нас космонавты, там - астронавты.

Столь  же  различны  и  представления  о  времени.  У человека традиционного
общества  ощущение  вpемени  задавалось Солнцем, Луной, сменами вpемен года,
полевыми  pаботами  -  вpемя  было циклическим и не разделенным на маленькие
одинаковые  отрезки.  У  всех наpодов и племен был миф о вечном возвpащении.
Научная  pеволюция pазpушила этот обpаз: вpемя стало линейным и необpатимым.
Идея  устремленного  вперед  вpемени  (и идея пpогpесса) не заложены в нашем
мышлении естественным обpазом, это - недавние пpиобpетения культуpы.

Конечно,  русские,  включившись  в промышленное развитие, восприняли научные
представления  о  пространстве  и  времени, но так, что прежнее мироощущение
при   этом   не   было  сломано.  Научные  представления,  как  инструменты,
сосуществуют с космическим чувством.

Отношение  к миру. Космос, в центре которого находился человек, созданный по
образу  и  подобию  Бога,  обладает  святостью  (Гегель  назвал традиционное
общество  "культуpой  с  символами"). Десакрализация (лишение святости) мира
началась  уже  в  Реформации и завершилась в ходе Научной революции, которая
представила   мир  как  простую  механическую  машину.  Разделение  человека
(субъект)  и  мира  (объект) сделало отношение к миру в современном обществе
рациональным.   В   тpадиционном  обществе  человек  сохpанил  "естественный
pелигиозный   оpган"   (способность   видеть  священный  смысл  в  том,  что
современному  человеку  кажется обыденным, профанным, технологическим), и он
пpосто  кожей,  босыми ногами ощущает глубокий смысл бытия, хотя бы он и был
атеист.

Святость  мира и включение в него человека порождает в традиционном обществе
единую  для всех этику. Cовременное общество "откpыто" в том смысле, что его
не  огpаничивают  баpьеpы,  в  котоpых "замкнуто" тpадиционное общество - ни
Бог, ни общая (тоталитаpная) этика, ни озоновый слой.

Глубоко  различно  отношение  к земле. Недаром важнейшей проблемой реформы в
России  стало снятие священного смысла понятия земля. Идеологи разрушают это
понятие  как  символ,  имеющий  для народов России религиозное содержание. В
дебатах   о  собственности  на  землю  этот  священный  смысл  отбрасывается
исключительно  грубо.  Подчеркивается,  что  земля  -  не более чем средство
производства и объект экономики.

Антропологи  специально  рассматривают  смысл  Земли в культуре "незападных"
народов.  Земля  -  особое  измерение  Природы,  то духовное пространство, в
котором  происходит  встреча  с  мертвыми.  Запрет на продажу земли является
абсолютным,   экономические   расчеты   при  этом  несущественны.  Например,
индейцев  чаще  всего  приходилось  просто  уничтожать  -  выкупить землю не
удавалось  ни  за  какие деньги. В 1995 г. так были поголовно уничтожены два
племени в Южной Америке.

Утрата   естественного   религиозного   органа   привела   Запад   к  сугубо
рациональному  мышлению и замене качеств их количественными выражениями (или
суррогатами).  Запад  "знает  цену  всего  и  не знает ценности ничего" (еще
сказано:   "то,  что  может  иметь  цену,  не  имеет  святости").  Напротив,
освящение  многих  явлений,  общественных  отношений и институтов (например,
Родины,  Государства,  Армии, Труда) - важнейшая сторона культуры российских
народов.

Огромное   значение   в  традиционном  обществе  приобретает  авторитет,  не
подвергаемый   проверке  логикой.  В  гражданском  же  обществе  проверка  и
разрушение  авторитетов  стали  не  только  нормой,  но  и  принципом бытия,
вытекающим из понятия свободы.

Представление  о  человеке. В современном обществе человек - свободный атом,
индивидуум.  Ин-дивид  (лат.)  =  а-том (греч.) = неделимый (рус.). В России
смысл  понятия  индивид  широкой  публике  даже  неизвестен. Здесь человек в
принципе  не может быть атомом - он "делим". Он есть личность как средоточие
множества  человеческих  связей. Он "разделен" в других и вбирает их в себя.
Здесь  человек  всегда включен в солидарные структуры (патриархальной семьи,
деревенской  и  церковной  общины,  трудового  коллектива,  пусть даже шайки
воров).  Этот  взгляд  очень  устойчив  и доминирует в России в самых разных
идеологических   воплощениях,   что   и  является  важнейшим  признаком  для
отнесения   ее   к  традиционному  обществу.  Современное  общество  требует
разрушения  общинных  связей  и превращения людей в индивидуалистов, которые
уже  затем  соединяются  в  классы  и  партии,  чтобы  вести  борьбу за свои
интересы.

Из   понятия   человека-атома   вытекало   новое   представление  о  частной
собственности  как естественном праве. Именно ощущение неделимости индивида,
его    пpевpащения   в   обособленный   миp   поpодило   глубинное   чувство
собственности,  пpиложенное  пpежде  всего  к  собственному  телу. Пpоизошло
отчуждение   тела   от   личности  и  его  превpащение  в  собственность.  В
традиционном  обществе  понятие  "Я"  включает  в  себя  и  дух,  и тело как
неразрывное    целое.    Отсюда    -   разное   отношение   к   проституции,
гомосексуализму,   эвтаназии,   рынку   рабочей   силы  и  другим  проблемам
"распоряжения" своим телом.

Отсюда  и разное отношение ко многим правам, прежде всего, к праву на жизнь,
на  пищу.  В  традиционном  обществе  всегда  сильна  уравниловка - право на
внерыночное  получение  некоторого  минимума  жизненных  благ, принципиально
отвергаемое в современном обществе (бедные есть отверженные).

Уравниловка   в   России  заложена  в  подсознание,  в  корень  цивилизации.
Изменения  в  идеологии  не  меняют этого подспудного чувства. Даже в период
рыночного  энтузиазма  общественное  мнение  было  жестко  уравнительным.  В
октябpе   1989   года  на  вопpос  "Считаете  ли  вы  спpаведливым  нынешнее
pаспpеделение   доходов   в   нашем   обществе?"  52,8  пpоц.  ответили  "не
спpаведливо",  а  44,7  пpоц.  -  "не  совсем  спpаведливо".  Что же считали
неспpаведливым  98  пpоц.  жителей  СССР? Считали pаспpеделение недостаточно
уpавнительным.  84,5  пpоц.  считали,  что "госудаpство должно пpедоставлять
больше   льгот   людям  с  низкими  доходами"  и  84,2  пpоц.  считали,  что
"госудаpство   должно  гаpантиpовать  каждому  доход  не  ниже  пpожиточного
минимума". Это и есть четкая уpавнительная пpогpамма.

Тип  хозяйства.  С  древности различают два типа хозяйства. Один - экономия,
что  означает  "ведение  дома"  (зкоса).  Она  не  обязательно  сопряжена  с
движением  денег, ценами рынка и т.д. - это производство и коммерция в целях
удовлетворения  потребностей.  Другой  -  хрематистика (рыночная экономика).
Она   нацелена   на   накопление   богатства,  накопление  как  высшую  цель
деятельности.    В    России   хрематистика   никогда   не   смогла   занять
господствующего  положения:  породив  острые противоречия, она в начале века
привела  к  революции.  Нет заметных успехов в ее насильственном внедрении и
сегодня.  Огромный  эксперимент  по медленному и очень осторожному включению
элементов  хрематистики  в  структуры  традиционного  общества  происходит в
Азии, в рамках модернизации без разрушения.

Господство  рыночной  экономики в современном обществе было связано с новым,
необычным  с  точки  зрения  традиций  отношением  к собственности, деньгам,
труду  и  превращению  вещи  в товар. Содержание всех этих понятий настолько
различается   в   современном   и   традиционном   обществах,   что  нередко
представители   разных  культур,  даже  из  числа  специалистов,  просто  не
понимают друг друга, хотя формально говорят об одном и том же.

Принципиальные   различия  между  хозяйством  современного  и  традиционного
общества  показал А.В.Чаянов в своем анализе крестьянского двора в сравнении
с  фермером  -  капиталистическим  предприятием  на  земле. Большое значение
имеет  и  глубокое  различие  в отношении к деньгам - та "философия монеты",
которая  складывалась в течение пяти веков на Западе в недрах протестантской
этики.  Идея  Т.Гайдара "внедрить монетаризм в России в течение 1992 года" -
или фарс, или паранойя.

Представление  о государстве. Уже Лютер и Кальвин произвели переворот в идее
государства.   Раньше   оно   даже   обосновывалось,  приобретало  авторитет
(легитимировалось)  через  божественное  откровение. В нем был представитель
божественного  порядка  -  монарх, помазанник Божий, и все подданные были, в
каком-то   смысле,   его  детьми.  Государство  было  патерналистским  и  не
классовым,   а   сословным.   Лютер   обосновал   возникновение   классового
государства,  в  котором  представителем  Бога  стал  уже не монарх, а класс
богатых. Богатые стали носителями власти, направленной против бедных.

Гражданское  общество  породило  тот  тип  государства, который Гоббс назвал
"Левиафаном"   -   библейским  чудовищем.  Только  такой  наделенный  мощью,
бесстрастием  и  авторитетом страж мог ввести в законные рамки конкуренцию -
эту  войну  всех против всех. Его легитимация производится снизу по принципу
"один человек - один голос".

В   традиционнои  и  современном  обществах  складываются  очень  различные,
поразительно  несхожие  системы  права. Право традиционное настолько кажется
странным  человеку  Запада,  что  он  искренне считает традиционное общество
"неправовым".  Напротив,  приложение  норм  права  гражданского  общества  к
традиционному   (что   случалось   во   многих   частях   света   в  периоды
"модернизаций")  наносит людям и целым народам тяжелые травмы, которые порой
достигали уровня геноцида.

Россия   в   облике  СССР  была  государством  традиционного  типа,  которое
легитимировалось   "сверху"   через  не  подвергаемый  логической  проверкой
авторитет  идеологии.  Хранителем  ее  ("жреческим  сословием")  могла  быть
только  негосударственная  структура  -  КПСС. Обе стороны в Конституционном
суде  в 1992 г. ("суд над КПСС") показали непонимание самого типа советского
государства и роли в нем партии.

Насколько  было широким это непонимание, показывает тот факт, что общий смех
вызывало  зрелище единогласно принимаемых решений в Верховных Советах. Это -
типичный  ритуал  голосования  в  традиционном  обществе  (в  то время как в
парламенах   Запада  голосование  есть  ритуал,  символизирующий  "рынок"  -
конкуренцию).  Антрополог Леви-Стросс специально подчеркивал: "Почти во всех
абсолютно   обществах,   называемых   "пpимитивными",  немыслима  сама  идея
пpинятия  pешения  большинством  голосов,  поскольку  социальное  единство и
добpое  взаимопонимание  считаются более важными, чем любая новация. Поэтому
пpинимаются лишь единодушные pешения".

В  целом, традиционное общество строится в соответствии с метафорой семьи, а
современное  -  метафорой  рынка.  Это  само  по  себе  не  несет  оценочной
нагрузки.   Приписывать   тому   или  иному  типу  общества  чудодейственные
достоинства,  гарантии  благополучия  -  неправомерно. Это - чаще всего есть
следствие  идеологической  заинтересованности  или  же  наивного  увлечения.
Исторические  обстоятельства  в  условиях  глубокого  кризиса  могут  каждое
общество толкнуть в самый страшный коридор.

Знания  о  традиционном обществе, накопленные за последние полвека, особенно
о  традиционном  обществе  России  (СССР),  позволили найти уязвимые точки в
этой  сложной и хрупкой конструкции. Потому-то перестройка стала потрясающей
по   своей  эффективности  операцией  по  убийству  советского  общества.  К
несчастью,   знания,   полученные   без  любви,  могут  служить  только  для
разрушения. Для восстановления России мы должны понять ее сами.

("Советская Россия". Март 1997)

Путь к гражданскому обществу

В  России  происходит  глубокая, с травмами, модернизация - попытка заменить
основные  структуры и институты традиционного общества на институты общества
современного,  по  образу  Запада.  Уже за время перестройки в наше сознание
вошло  много  прекрасных, но расплывчатых образов. Один из них - гражданское
общество.  Никто из политиков, которые клянутся в своей приверженности этому
доброму идолу, не излагает сути понятия.

Принять  язык  противника  или  даже друга - значит незаметно для себя стать
его  пленником. Даже если ты понимаешь слова иначе, чем собеседник, ты в его
руках,  т.к.  не  владеешь  стояшим  за словом смыслом, часто многозначным и
даже  тайным. Это - заведомый проигрыш в любом теоретическом споре. На земле
же  сегодня  идет  глобальный теоретический спор обо всей траектории мировой
цивилизации, о вариантах выхода из общего кризиса индустриализма.

"Гражданское  общество"  -  одно  из  понятий, ложно истолкованных, пожалуй,
всеми  участниками нынешней идеологической схватки в России. Иной раз даже с
трибуны  "патриотов"  нас зовут возродить соборную и державную Россию, строя
в  ней  гражданское  общество. Конгресс Русских Общин - организация, в имени
которой  стоит  слово  "община",  также  ставит  целью  построение  в России
гражданского общества. Абсурд.

Мотивация   вполне  понятна.  Культурный  человек  думает,  что  гражданское
общество   это   ассоциация   свободных   граждан,  которая  ограничивает  и
контролирует  действия  государства,  обеспечивает  равенство  всех  граждан
перед  законом  с  помощью  механизма разделения властей и приоритета права.
Все  это  заманчиво,  испытано за три века на уважаемом Западе - значит, "я,
Вань,  такую  же  хочу".  Пусть  и в России с понедельника будет гражданское
общество, а в Архангельске зреет кукуруза.

На  деле  "гражданское  общество" - это условное, зашифрованное наименование
такого  способа  совместной  жизни,  с которым неразрывно сцеплены важнейшие
условия,  в совокупности и определяющие тип цивилизации - рыночную экономику
и  демократию,  выведенный из сферы морали гомосексуализм и эвтаназию. Все в
одном  пакете,  из  формулы цивилизации нельзя выщипывать приятные нам вещи,
как  изюм  из  булки.  Вероятно,  многим бы этот способ жизни понравился, но
идти  на это надо совершенно открыто, примерять на себя не только украшения,
но  и  связанные  с  ними  вериги.  Давайте восстановим исходный смысл этого
понятия.  И  посмотрим,  что  действительное внедрение гражданского общества
означало  бы  для  России  -  что  в ней пришлось бы ломать. Как это делать,
чтобы не сломать при этом позвоночник - второй вопрос.

Нам  не  повезло  уже  с переводом, в русский язык вошел не тот синоним, так
что  вышло, что речь идет об обществе граждан (от слова город). На деле же в
точном    переводе    "гражданское    общество"    -   общество   цивильное,
цивилизованное.  С  самого  возникновения  понятия  оно  означало  оппозицию
"цивилизация   -   Природа"   и  "цивилизация  -  дикость"  (иногда,  мягче,
варварство).

Чтобы  понять,  надо  посмотреть, из кого состоит это цивильное, гражданское
общество  и  каковы  отношения  "граждан"  к тем, кто находится вне его, вне
этой   "зоны   цивилизации".   Прежде  всего,  для  возникновения  "рыночной
экономики"  и  ее носителя - "гражданского общества", понадобилась переделка
человека  -  Реформация  в  Европе, в XVI-XVII веках, освобождение человека,
его   превращение   в   индивидуума   и  собственника.  Реформация  изменила
представление  о  человеке,  отвергнув  идею  коллективного  спасения  души,
религиозное  братство  людей. Возник принципиальный, религиозно обоснованный
индивидуализм, несовместимый с коллективизмом и соборностью.

Именно   освобождение   от  оков  общинных  отношений  любого  типа  создало
важнейшую  предпосылку  капитализма  на Западе - пролетария, продающего свою
рабочую   силу.   Это   не   просто   неимущие,  а  люди,  лишенные  корней,
освобожденные от всяческих человеческих связей (оков) - человеческая пыль.

В  классовом  государстве  гражданского  общества  равенство  перед  законом
(право  субъекта) неизбежно обращается в неравенство личностей перед Богом и
перед  правдой.  Читаем  у  Лютера: "Наш Господь Бог очень высок, поэтому он
нуждается  в  этих  палачах  и  слугах  -  богатых и высокого происхождения,
поэтому  он  желает,  чтобы они имели богатства и почестей в изобилии и всем
внушали  страх.  Его  божественной  воле  угодно,  чтобы  мы  называли  этих
служащих  ему  палачей  милостивыми  государями".  Богатые  стали носителями
власти,  направленной  против  бедных  (бедные становятся "плохими"). Раньше
палач  была  страшная должность на службе государевой, а теперь - освященное
собственностью   право  богатых,  направленное  против  бедных.  Государство
перестало  быть  "отцом",  а  народ  перестал  быть "семьей". Общество стало
ареной  классовой  войны,  которая является не злом, а механизмом, придающим
обществу равновесие.

Адам  Смит так и опpеделил главную pоль госудаpства в гpажданском обществе -
охpана    частной    собственности.   "Пpиобpетение   кpупной   и   обшиpной
собственности  возможно  лишь при установлении гpажданского пpавительства, -
писал   он.   -   В  той  меpе,  в  какой  оно  устанавливается  для  защиты
собственности,  оно  становится,  в действительности, защитой богатых пpотив
бедных,  защитой  тех,  кто  владеет собственностью, пpотив тех, кто никакой
собственности не имеет".

Понятие  человека-атома и его взаимоотношений с обществом разработали в XVII
в.  философы  Гоббс  и Локк. Они дали представление о частной собственности.
Она  и  стала  осью  гpажданского  общества.  Человек  раздвоился.  Одна его
ипостась   -  собственник,  а  другая  ипостась  -  собственность.  Возникла
совершенно   новая,  нигде  кроме  Запада  не  существующая  антропология  -
представление  о  том,  что  есть  человек.  Каждый индивид имеет теперь эту
частную  собственность  -  свое  тело, и в этом смысле все индивиды равны. И
раз  теперь  он  собственник  тела  (а раньше его тело принадлежало частично
семье,  об