правда" в деталях описывала убийство Коли.
   "Иван выстрелил ему в ноги.
   - Живой? - подошел он поближе. Побледневший Колька плакал. Из ног  лилась
кровь...
   - Живой...
   - Добить его надо, а то нам плохо будет.
   Выстрел в упор..."
   Один пионер донес представителям власти, другой -  друг  Мяготина,  Петя,
донес  тем,  на  кого  донесли.  На  допросах,  как  сообщали  газеты,  Петя
исправился и донес на своих старших братьев представителям власти.  Судя  по
печати,  надвигалась  новая  волна  насилия:  "Рука  пролетарской  диктатуры
раздавит гадов". По правилам того времени следом  за  большим  показательным
процессом организовывалась серия мелких - на местах. Расстрела уже  казалось
мало, и дети требовали "самого жестокого наказания  убийцам",  но  не  могли
придумать, какого.  Для  участия  в  новом  процессе  выехали  знакомые  нам
журналисты Соломеин  и  Смирнов.  На  суде  выступил  не  один,  а  уже  три
общественных обвинителя из разных  газет  "от  имени  миллионов  пионеров  и
школьников".  Во   время   суда   присутствовавшим   раздавался   специально
напечатанный листок "Будь начеку! ", призывающий к новым  доносам.  Мяготина
убил один, расстреляно по делу пятеро, кроме того,  большая  группа  "воров,
пьяниц и вредителей" приговорена к десяти  годам  лагерей.  Очередной  район
очищен от противников советской власти. Убитый пионер-герой Мяготин  записан
в Книгу почета пионерской организации ЦК ВЛКСМ вслед за Павликом  Морозовым,
под номером 002.
   Мы не знаем, как и кем был в действительности убит Коля Мяготин, ибо  уже
имели возможность проверить достоверность сообщений печати.  Но  несомненно,
что борьба за доносчиков уже давно сталкивалась с борьбой против них.
   Возникает вопрос: для чего лучшим пионером страны был объявлен тот, кто и
пионером-то не был и чьи  доносы  близко  не  соприкасались  с  политическим
фанатизмом? Может быть, дело в том, что  в  ряду  героев-доносчиков  Морозов
первый по времени? Это не так. Нами  собраны  сведения  по  меньшей  мере  о
восьми случаях убийства детей за доносы до Павлика Морозова. Первым был тоже
Павлик по фамилии Тесля, украинец из старинного села Сорочинцы, донесший  на
собственного отца пятью годами  раньше  Морозова.  Семь  доносов  связаны  с
коллективизацией в деревне, один - с врагами народа в  городе  (Витя  Гурин,
Донецк). Наиболее известный из восьми - доносчик Гриша Акопян, зарезанный на
два года  раньше  Морозова  в  Азербайджане.  Официальное  издание  "Детское
коммунистическое движение" (1932) еще до смерти Павла Морозова сообщало, что
имеют  место  случаи  убийства  за  доносы  "десятков  наших  лучших  боевых
товарищей",  которые  яростно  борются  против  левых   загибов   и   правых
примиренцев.
   Но слава всех этих доносчиков меркнет на фоне Павлика Морозова. Почему же
ему с такой помпой отдаются почести, которых  он  не  заслужил?  Официальный
герой-доносчик 001 должен был появиться тогда, когда он стал  необходим  для
политической  кампании,  то  есть  перед   большой   чисткой   и   массовыми
репрессиями, и он, как мы знаем, появился когда надо.
   Кампании, начатой в глухой  деревне  Герасимовке,  придавался  все  более
массовый характер.
   Октябрь. 1932, "Пионерская правда": "На смену ему... идут  и  еще  придут
новые сотни и тысячи ребят".
   Ноябрь, 1932, "Тавдинский рабочий": "Павел Морозов не  один,  таких,  как
он,  легионы  [30].   Они   разоблачают   зажимщиков   хлеба,   расхитителей
общественной  собственности,  они,  если  это  нужно,  приводят  на   скамью
подсудимых своих отцов...
   Август, 1933, "Пионерская правда": "Миллионы зорких пионерских глаз будут
следить..."
   Сентябрь,  1933,  "Пионерская  правда":  "Миллионы  Павликов   учатся   в
школах..."
   Широкий охват пионеров (предисловие к книге "В кулацком  гнезде".  1933):
Морозов - "типичный выразитель действий и настроений  нашей  шестимиллионной
армии пионеров".
   Всеобщий охват взрослых  (декабрь,  1937),  передовая  "Правды":  "Каждый
честный гражданин нашей страны считает своим долгом активно помогать органам
НКВД в их работе".
   Член Политбюро Анастас Микоян в докладе на собрании, посвященном 20-летию
НКВД, воскликнул со сцены  Большого  театра:  "У  нас  каждый  трудящийся  -
наркомвнуделец!" Микоян вспомнил об идеале  советского  человека  -  "верном
сторожевом псе партии" Дзержинском и призвал все  население  страны  учиться
сталинскому стилю работы у наркома НКВД  Ежова.  В  сущности,  в  сталинском
стиле ничего нового не  было,  ибо  Ленин  заявлял  то  же  самое:  "Хороший
коммунист в то же время и хороший чекист" [31]. Микоян лишь  популяризировал
суть  ленинско-сталинского  стиля  работы:  "Вместо   дискуссий   -   методы
выкорчевывания и разгрома". Празднование очередного  юбилея  тайной  полиции
совпало с окончанием пятилетки по уничтожению классов  в  стране.  Пятилетка
была перевыполнена, враждебные классы  уничтожены,  но  Сталин  заявил,  что
классовая борьба еще больше обостряется.
   Двойники Морозова  взрослели.  Часть  из  них  теперь  работала  в  НКВД,
реализуя на  практике  политвоспитание,  полученное  в  школе  и  пионерской
организации. Другие служили добровольцами.
   Многочисленные Павлики не просто проявляли личный энтузиазм, как сообщали
газеты. Их деятельность становилась обязательной частью строительства нового
общества. От доверчивых и неопытных подростков руководители страны требовали
новых подвигов и новых жертв Член Политбюро Лазарь  Каганович,  обращаясь  к
пионерам, говорил" "Каждый из вас  должен  себя  спросить,  готов  ли  я  на
жертвы, на  страдания  и  лишения  за  дело  пролетарской  борьбы,  за  дело
коммунизма?" По мысли Кагановича,  жертвой  достоин  стать  не  каждый  и  в
пионеры следует принимать тех, кто сперва докажет, что  достоин.  Донос  был
вернейшим путем этого доказательства.
   Но произошло непредсказуемое: убийство вызвало  не  столько  ненависть  к
врагам партии,  сколько  к  самой  партии.  Волна  насилия,  идущая  сверху,
столкнулась с ответной волной. Не  видя  защиты  от  произвола  государства,
народ  творил  самосуд.  Чем  сильнее  нагнеталось  давление   сверху,   тем
ожесточеннее и отчаяннее был протест. Жертвами этой борьбы  оказались  ни  в
чем не виноватые дети, которых система растлевала  в  угоду  интересам  лиц,
стоявших у власти.
   В 1935 году в речи на совещании писателей, композиторов и  кинорежиссеров
Максим Горький заявил: "Пионеров перебито уже много". Журналист  Соломеин  в
воспоминаниях  писал  "Только  мне  привелось  участвовать  в  расследовании
примерно десяти убийств пионеров кулачьем. - Только мне. А всего  по  Уралу,
по стране - сколько их было, подобных жертв не счесть"
   Пресса представляла дело таким образом, будто детей убивали  за  то,  что
они пионеры. Убивая Павлика Морозова, писала  газета  "Тавдинский  рабочий",
кулаки знали, что они  "наносят  глубокую  рану  детскому  коммунистическому
движению". Смерть двух девочек-доносчиц Насти Разинкиной  и  Поли  Скалкиной
"Пионерская правда" комментировала так: "Выстрел в Настю и Полю есть выстрел
в пионерскую  организацию".  Но  кто  в  действительности  и  почему  убивал
пионеров, отнюдь не всегда было ясно. Газета "Правда" откровенно призывала к
самосуду: "Дело каждого честного колхозника помочь партии и советской власти
казнить мерзавца, который посмеет тронуть ребенка, исполняющего  долг  перед
своим колхозом, а следовательно, и перед всей страной". Колхозники,  однако,
понимали  честность  по-своему,  и  властям   приходилось   пожинать   плоды
развязанного ими террора. В то время, как власти окружали убитых  доносчиков
ореолом славы, народ мстил властям, множа  число  жертв  и,  таким  образом,
поставляя новых героев, используемых пропагандой.
   "Пионерская правда" опубликовала беседу с государственным обвинителем  А.
Виноградовым "Зорче  охранять  молодых  бойцов!  ".  В  интервью  обвинитель
признал,  что  проблема  стала  серьезной,  и  обещал  провести  необходимые
мероприятия по охране юных осведомителей. Лицемерие этих заявлений  особенно
видно теперь, когда мы знаем, с каким рвением использовала  пропагандистская
машина убийства детей. Расправы, однако, судя по прессе, росли. В 1932  году
(после убийства Павлика и  Феди  Морозовых)  было  три  убийства  доносивших
детей. В 1933 году мы насчитали шесть убитых доносчиков, в 1934-м - шесть, в
1935-м - девять. Власти действовали грубо и  разжигали  низменные  инстинкты
толпы. Но кто убивал и почему - для разжигания борьбы  или  из  мести,  -  в
большинстве случаев остается неизвестным. Всего за годы сталинского  террора
мы насчитали 56 убийств детей-доносчиков. Всем им присвоены почетные  звания
пионеров-героев. О них пишут  книги,  их  именами  названы  улицы  и  Дворцы
пионеров.
   Судьбы юных соглядатаев, оставшихся в живых, представляют собой отдельную
тему для размышлений. В поселок Анадырь Чукотского округа к чукчам  приехали
проводить раскулачивание и создавать колхоз двое большевиков-уполномоченных.
Их убили. Через день появился милиционер. Убийц выдал мальчик  Ятыргин,  сын
Вуны, прибавив, что они убежали на Аляску.  Часть  чукчей-оленеводов  решила
уходить с оленями туда же. Услышав об этом, Ятыргин украл у соседа  собак  и
сани, чтобы донести об этом тоже. Соседи подкараулили мальчика, ударили  его
топором и бросили в яму, но он выполз  оттуда  и  остался  жив.  "Пионерская
летопись" рассказывает: когда Ятыргина принимали в  пионеры,  уполномоченные
переменили его имя на Павлик Морозов. Новое имя записали потом в его паспорт
[32].
   Реклама доносительства  приносила  свои  плоды,  и  ею  занимались  самые
высокопоставленные  лица  советского   государства.   Незадолго   до   своей
таинственной гибели в 1937 году член Политбюро Серго Орджоникидзе в речи  на
всесоюзном совещании стахановцев восхвалял семью патриотов Артемовых.  Отец,
Алексей Артемов, его жена Ксения, два сына и три дочери сообщили  органам  о
172  подозрительных  людях,  по  их  мнению,   вражеских   лазутчиках.   Все
подозреваемые были арестованы. Членов семьи  чемпионов-доносчиков  наградили
орденами и ценными подарками.
   Последствия кампании  массового  доносительства  выглядели  печально.  За
парадной  афишей  вовлечения  миллионов  павликов   в   дело   строительства
коммунизма страну стала захлестывать детская преступность. После  ликвидации
миллионов родителей и от голода на улице очутились миллионы бездомных  детей
- бракованная часть третьего поколения  строителей  социализма.  Закон  1935
года о малолетках постановил в целях ликвидации данного явления  "привлекать
к уголовному наказанию"  детей  с  12  лет.  Быстро  росла  система  детских
принудительных  учреждений:  детдомов,  спецдетдомов,  изоляторов,  трудовых
колоний и приемников-распределителей, внедрялся детский принудительный труд.
Теперь система как бы  уравновесилась:  взрослые  по  доносам  детей  шли  в
исправительные  лагеря,  а  дети  по   доносам   взрослых   направлялись   в
исправительные колонии. Размах и пафос кампании не оставляют сомнений в том,
что санкционировалась она с самого верха.
 
 
   ДАННЫЙ МАЛЬЧИК И ТОВАРИЩ СТАЛИН
 
   Мы не располагаем письменным указанием Сталина о Павлике Морозове. Сталин
часто высказывал мнение устно, и этого было достаточно. О нашем герое такого
распоряжения не могло не быть. Есть косвенные доказательства,  что  вопросы,
связанные с героем-доносчиком, великий вождь решал сам и возвращался  к  ним
неоднократно. "Сталин,  конечно,  принимал  участие  в  судьбе  Морозова,  -
утверждает Матрена Королькова, соученица Павлика из Герасимовки. - В  январе
1934 года меня с группой пионеров привезли в Москву. Мне  дали  понять,  что
сейчас отвезут на прием  к  Сталину,  чтобы  я  рассказала  о  Павлике.  Мне
объяснили, что надо говорить и как. Я ждала  долго.  Потом  визит  отменили,
сказали, что Сталин занят. Меня отправили в пионерский  лагерь  Артек.  Туда
мне прислали сто рублей, а потом в деревню еще два  раза  по  двадцать  пять
рублей".
   Наиболее вероятно, внимание Сталина на убитого мальчика обратил кто-то из
трех аппаратчиков, занимавшихся делом Морозова по  долгу  службы:  Постышев,
Косарев или Поскребышев. Члену Политбюро Павлу Постышеву в 1932 году было 45
лет. Он носил усы, шинель,  сапоги  и  фуражку,  полностью  подражая  облику
Сталина. Секретарь Центрального Комитета партии,  он  одно  время  заведовал
двумя наиболее важными его отделами: организационным,  а  также  агитации  и
пропаганды.  Постышев  занимался  политической   кампанией   по   ликвидации
кулачества и контролировал комсомол.  Газеты  называли  его  любимым  другом
пионеров, боевым соратником товарища Сталина. Пионерские отряды  носили  имя
Постышева. О том, какую роль он играл, можно судить по вышедшему в 1932 году
в Москве сборнику "О пионерах и пионердвижении", в котором говорилось, что в
нем публикуются речи видных деятелей партии от Ленина до Постышева, а Сталин
не упоминался вообще. Постышев успешно осуществлял часть плана  по  созданию
массовой сети всеобщего доносительства через отделы писем и редакции газет в
ОГПУ. В речи на XVI съезде партии  Постышев  сочинил  небылицу  о  том,  что
кулаки создали свою агентурную сеть внутри большевистской партии.
   По прямому указанию Постышева Центральный Комитет  комсомола  и  Наркомат
просвещения развернули пропаганду подвига мальчика-доносчика. Осуществлял ее
Александр  Косарев,  двадцатилетний  генеральный  секретарь  ЦК   комсомола,
любимец Сталина и правая рука Постышева. Косарев подписывал многие документы
о распространении опыта Морозова среди детей. Косарев  принял  делегацию  из
Герасимовки, рапортовавшую ему об успешных  донесениях  пионеров  на  Урале.
Непосредственно  руководили  кампанией  служащие  Косарева:   секретарь   ЦК
комсомола Сергей Салтанов, глава юных  пионеров  Валентин  Золотухин  и  его
заместитель Васишй Архипов. Впоследствии Постышева арестовали по доносу  его
сотрудницы Николаенко, которую объявили героиней.  Пионерские  отряды  имени
Постышева  переименовали  в  отряды  имени  Павлика  Морозова.  Косарева   и
Салтанова также арестовали по доносам и расстреляли в лагерях. Уничтожен был
и нарком просвещения Бубнов. Согласно одной из легенд, Косарев  исчез  после
того, как написал письмо Сталину против доносов и массовых арестов. Однако и
Косарев, и Бубнов отправили на смерть многих. Удравший от  ареста  на  фронт
Архипов был застрелен в спину.
   Прошлое Сталина накладывало отпечаток на  его  педагогические  взгляды  и
моральные позиции. Мнение о том,  что  Сталин  до  революции  сотрудничал  с
охранкой, существует и не опровергнуто, хотя и не доказано. Став генеральным
секретарем партии, он  занимался  подслушиванием  коллег  лично  посредством
специальной аппаратуры. Заведующий агитпропом ЦК Павел Постышев
   Систему всеобщего доносительства в советской  республи;  начал  создавать
еще Ленин. Анжелика Балабанова в кни "Ленин" рассказывает, как  он  говорил:
"Провокаторы? Если бы я мог, я бы поместил провокаторов в армии у  Корнилова
Соратники Ленина вспоминают, что он поручал  им  писа!  анонимные  пасквили,
чтобы  скомпрометировать  своих  ПОЛУ   тических   оппонентов.   Подготовкой
показательных процессе Ленин руководил сам, после это делал  Сталин.  Сталин
Троцкий соревновались в доносительстве друг на друга Лени ну, пока Сталин не
одержал победы. Троцкий, кстати, бы. убит по личному указанию Сталина  столь
же зверским мето дом, как дети Морозовы.
   Ленин назначил Сталина командовать РКИ - Рабоче крестьянской  инспекцией,
в которой собирались компрометируюшие сведения о всех служащих  госаппарата.
В сущности, сталинская РКИ собирала доносы и занималас! чисткой.
   Сталин еще раньше начал использовать аппарат ОГПУ,  чтобы  избавиться  от
неугодных ему лиц. Секретари Сталина получали от ОГПУ основанные на  доносах
(подлинных и сочиненных) компрометирующие сведения. А  Сталин  через  личных
секретарей передавал в комиссию устное указание, какое  вынести  решение.  -
Тогда ОГПУ еще не могло арестовывать членов партии  -  это  произошло  через
десять лет - ко времени убийства Морозова. В это время создается и действует
Особый сектор при личном секретариате Сталина. Особому  сектору  подчиняются
спецсекторы в райкомах и обкомах, имеющие своих лиц на всех предприятиях и в
учреждениях. Внутри ОГПУ такими подразделениями были 00 -  особые  отделы  и
связанные с ними СПО - секретно-политические отделы. Спецсекторы подчинялись
напрямую Сталину и больше никому.
   Особый сектор  возглавлял  сорокалетний  Александр  Поскребышев.  Он,  по
выражению Никиты Хрущева,  был  преданнейшим  псом  Сталина.  Крупные  черты
жесткого лица, бритая голова и сталинский полувоенный стиль одежды  -  таков
его  портрет.  Старые  партийные  работники,  знавшие  его  в   30-е   годы,
рассказывали нам, что  Поскребышев  -  выходец  из  Екатеринбурга,  то  есть
бывшего Свердловска, став тенью Сталина, сохранил прочные  связи  на  Урале.
Все акции ОГПУ на Урале проходили под  наблюдением  Поскребышева.  Документы
оттуда доставлялись, минуя другие виды  связи,  прямо  ему.  Таким  образом,
система всеобщего доносительства создавала такой аппарат слежки, который нес
информацию  непосредственно  к  самому  источнику  власти,   делая   Сталина
всевидящим. Эта канцелярия, управлявшаяся лично Сталиным через Поскребышева,
сделалась в  30-е  годы  силой,  командующей  страной  [33].  Структура  СПО
нуждалась в миллионах Морозовых. Ее каналами шли документы следствия по делу
об убийстве Морозова. Было бы ошибкой усматривать в доносительстве одну злую
волю Сталина и его аппарата. Кризис, развязанный  в  сельском  хозяйстве,  и
голод привели к недовольству в партии, и  ее  среднее  звено  искало  выход.
Налицо был страх  партии  перед  возмущением  народа  и  страх  вождя  перед
партией. К трудностям  внутренним  в  1932  году  добавилась  неустойчивость
внешней политики. Шаткость положения толкала Сталина к репрессиям. Известно,
что в этот критический год Сталин отсутствовал  на  заседаниях  Политбюро  с
весны до осени. Вождь сам заявил: "Еще никогда мы не оказывались так загнаны
в угол, как теперь" [34]. Сталину нужна была информация,  чтобы  удержаться.
Доносительство стало для него практическим инструментом  ослабления  позиций
оппонентов и средством укрепления личной власти.
   Создавался усовершенствованный механизм политического надзора и  контроля
над умами людей, целью которого было  помогать  крепко  держать  вожжи.  Для
подчиненных донос стал средством проверки преданности, наиболее верным путем
сделать карьеру, заслужить благосклонность вождя.
   Донос подавался как новое качество новых людей: их открытость, честность,
как критика, способствующая улучшению жизни, как  необходимое  средство  для
достижения великой цели, в  которую  многие  из  доносчиков  всех  возрастов
верили искренне. Часть народа шла навстречу предложению, находила сладость в
доносе, участвовала в кампании не  просто  послушно,  но  и  с  энтузиазмом.
Черное вылезало из души и окрашивалось в красный цвет.
   Часто думают, что героев  30-х  годов  открывали  и  популяризировали  по
сталинской любимой поговорке "Взят из грязи да посажен  в  князи"  или,  как
пелось в популярном советском шлягере 30-х годов: "У нас  героем  становится
любой". На деле герои отыскивались  нелегко.  Отобранный  в  лидеры  человек
должен был подходить по многим показателям. На  своем  этаже  такой  человек
становился единственным кумиром. Культу нужны были культики.  Это  не  новая
мысль: помнится, в 60-х годах в Москве ходила по рукам работа о том,  как  в
разных областях утверждались микросталины: в науке, культуре, юстиции,  даже
в области питания.  Такими  культиками  были  Горький  в  литературе,  клоун
Карандаш в цирке, антигенетик Лысенко в науке,  нарком  Микоян  в  колбасном
деле (мясокомбинат имени Мик