Четверть часа спустя все собрались в кабине управления. "Тсалан" был  уже
в ахуне, или, как говорят синзуны, в рр'ооре, на пути к  галактике  кайенов,
где нас ожидали с ксиллами Эссина и Бейшит. Вот что рассказал нам  Акейон  о
своем необычайном приключении.
   Когда башня обрушилась на "Ульну-тен-Силлон", Акейон от толчка вылетел из
кресла, ударился о переборку  и  потерял  сознание.  В  таком  состоянии  он
пролежал более трех базиков. Когда Акейон наконец  очнулся,  он  понял,  что
погребен под развалинами. Особенно это  его  не  обеспокоило  -  припасов  и
воздуха в ксилле хватило бы на несколько месяцев, - но  его  волновала  наша
судьба, и он сразу начал думать, как бы ему освободать ксилл и взять нас  на
борт.
   Броня ксилла выдержала,  никакой  утечки  воздуха  Акейон  не  обнаружил.
Двигатели тоже работали нормально, однако приподнять всю гору  обломков  они
не смогли. В этом и заключается неудобство маленьких ксиллов: у них  высокая
скорость, превосходная маневренность, но  недостаточная  мощность.  И  тогда
Акейои, сознавая смертельную опасность подобного маневра, решил сразу уйти в
ахун, а затем вернуться за нами.
   Казалось, переход в ахун  совершился  нормально,  разве  что  толчок  был
гораздо сильнее обычного. Но когда Акейон  почти  тотчас  совершил  обратный
маневр, он, вместо того чтобы вынырнуть в Пространство где-то поблизости  от
только  что  оставленной  планеты,  очутился  в  почти  абсолютной  темноте,
непроницаемой даже для лучей снесс. Где-то в бесконечной дали едва светилось
чуть заметное бледное пятно галактики, вернее, скопления галактик.
   В этом месте  рассказ  Акейона  был  надолго  прерван  чисто  техническим
спором, который затеял Суилик. Иссы начали изучать ахун задолго до  синзунов
и в этом отношении стоят на голову выше  остальных.  Из  всего  разговора  я
понял следующее.
   Переход в ахун на сей раз совершился  не  в  космосе,  как  обычно,  а  с
поверхности  планеты,  поэтому  импульс  оказался  слишком  силен.   Частица
Пространства вместе с ксиллом оторвалась от нашей Вселенной, пересекла  ахун
- если только можно пересечь Ничто  -  и  врезалась  в  одну  из  негативных
Вселенных, между которыми наша Вселенная зажата, как  ломать  ветчины  между
двумя половинками сандвича.
   Итак, Акейон вынырнул в  Пространстве  антимира,  к  счастью,  достаточно
далеко от какого-либо скопления  внтиматерии.  Некоторое  время  он  не  мог
сообразить, куда попал. Счетчик радиации  то  и  дело  потрескивал,  стрелка
отмечала внезапные появления проникающих лучей. Такие счетчики  служ.ат  для
определения  в  Пространстве  зон,  где  интенсивность   космических   лучей
превышает  допустимую  норму.  Но  эти  лучи  резко  отличались  от  обычных
космических. К тому же космические лучи здесь, вдали от всех галактик,  были
бы ничтожно слабы.
   -  И  вдруг  я  понял!  -  рассказывал  Акейон.  -  Я  вспомнил  когда-то
прослушанные лекции о теоретической возможности существования антимиров и  о
их. особенностях. Сверхжесткое излучение, отмечаемое счетчиком, возникало  в
результате аннигиляции редких атомов антиматерии при столкновении с материей
ксилла. Каждую секунду я мог попасть  в  область  скопления  антиматерии,  и
тогда - прощайте все миры и антимиры!
   Он лихорадочно начал сверять показания регистратора кривой  Пространства,
счетчик  Пространства-Времени,  гравиметров  и  прочих   сложных   приборов,
необходимых для полета в космос и через ахун.  Если  бы  ему  удалось  точно
рассчитать маневр, он бы еще сумел возвратиться в нашу  Вселенную.  Несмотря
на  все  свое  мужество  и  хладнокровие,  Акейон  нервничал.  Но   попробуй
представить его положение: он был  затерян  где-то  в  антимире,  еще  более
чужом, чем проклятые галактики мисликов, и каждую секунду мог превратиться в
ничто, исчезнув в чудовищной вспышке  аннигиляции.  Словно  подстегивая  его
разум, счетчик радиации потрескивал все чаще.
   Акейон храбро сражался с вычислительными таблицами,  написанными  исскими
цифрами, делал расчет за расчетом, проверял их и перепроверял. Казалось, все
было верно. Тогда, стиснув зубы,  он  придал  ксиллу  необходимую  скорость,
затем перешел в ахун...
   Почти тотчас же Акейон вынырнул из ахуна. Но, вместо того чтобы оказаться
где-нибудь в проклятой галактике, он очутился среди миллионов сияющих  звезд
какой-то молодой галактики нашего Пространства. Акейон решил, что расчет был
неверен  и  он  угодил  в  другую  позитивную  Вселенную,  расположенную  за
антимиром.
   Он направил ксилл к звезде, вокруг которой  вращался  целый  рой  планет,
видимых на  увеличивающем  экране.  На  одну  из  этих  планет  Акейон  сел,
предварительно облетев ее кругом: она казалась  пустынной;  видимо,  на  ней
существовали только растительные формы жизни. Там  он  провел  дней  девять,
снова и снова проверяя сложные расчеты. Отыскать и спасти нас  с  Ульной  он
уже не надеялся.
   Здесь рассказ Акейона опять был прерван  научной  дискуссией,  в  которой
вряд ли что-нибудь понял бы даже сам Эйнштейн!
   На десятый день Акейон снова ушел в ахун, вынырнул, опустился  на  другой
планете и заново  проверил  все  расчеты.  С  каждым  днем  ему  все  больше
казалось, что он безвозвратно заблудился  в  космосе.  Наконец  на  двадцать
шестой день он очутился вблизи обитаемого мира. Акейон спикировал и  сел  на
планете кайенов всего в нескольких километрах  от  того  места,  где  Суилик
ожидал нашего возвращения. Акейона тоже спас счастливый случай, на  сей  раз
помноженный на волю и научные знания.
   "Тсалан" достиг планеты Ссвфт на заре.  Эссина  и  Бейшит  встретили  нас
восторженно. С теплым чувством  смотрел  я  на  свой  ксилл  -  единственный
аппарат, побывавший в антимире. От ударов,  полученных  на  Сифане,  на  его
куполе осталось всего несколько вмятин.
   В тот же вечер я официально попросил у Хелона руки его дочери.

   Глава III
   МИНЕРЫ МЕРТВЫХ ЗВЕЗД
   Мы не стали задерживаться на планете кайенов и к полудню  следующего  дня
вернулись на Эллу. Я был измучен физически и духовно, нервы  у  меня  сдали.
Хелон сказал, что я получу ответ на Элле вечером в день прилета.
   Оставив Ульну, нуждавшуюся в настоящем отдыхе, на "Тсалане", я  вместе  с
Суиликом направился  в  зал  Совета.  Свой  подробнейший  отчет  я  закончил
выводом, что иссы, по-видимому, были правы: никакое сосуществование людей  с
мисликами, во всяком случае  в  пределах  одной  солнечной  системы,  просто
невозможно. Но если мы вынуждены яростно защищать наши  галактики,  прибавил
я, то с мисликами как с таковыми разделаться вряд ли удастся, потому что  их
триллионы и триллионы на тысячах мертвых галактик.
   Это заявление пришлось собравшимся не по вкусу. Помимо того, что  мислики
несут гибель всякой белковой жизни, для  иссов  они  остаются  также  врагом
метафизическим, воплощением Зла, которое должно быть навсегда уничтожено  во
всем мироздании. Один из мудрецов возразил мне:
   - Ты сказал, что планета Сифан до прихода мисликоз была населена  людьми.
Почему же мислики не довольствуются ледяными  галактиками,  которые  нам  не
нужны и недоступны? Почему они гасят наши солнца? Нет, никаких компромиссов.
Мислики должны исчезнуть!
   - Но такая борьба продлится миллионы лет! Как ни могуче ваше  орудие,  вы
не сможете отвоевать планеты одну за другой. Да и зачем  вам  эти  скованные
льдами миры, на которых уже нельзя жить? - Позабыв о том,  что  формально  я
сам принадлежу к иссам, я почти защищал мисликов.
   - Мертвые планеты нам не нужны, хотя на них и может быть ценное сырье.  У
нас и без того хватает необитаемых миров. Но мислики должны  исчезнуть.  Они
не выносят света и тепла, поэтому, чтобы их уничтожить, мы снова  зажжем  их
звездьт.
   - Что-что? - завопил я, позабыв обо всех правилах  вежливости.  -  Зажечь
звезды?!?
   - Сниссон сказал, что мы должны снова зажечь погасшие звезды,  -  уточнил
Аззлем. - Во  всяком  случае,  мы  попытаемся.  Теоретически  это  возможно.
Практически задача может оказаться  невероятно  трудной.  Но  мы  все  равно
попытаемся. Пока ты отсутствовал, предварительные опыты уже  начались.  Тебя
известят, когда придет время.
   Я едва не задохнулся от изумления. Разумеется, с тех пор  как  я  покинул
Землю, мне приходилось видеть вещи одна другой фантастичнее. Я даже допускал
- проходилось верить свои глазам, - что мислики, эти поразительные существа,
обладают способностью гасить звезды. Но то, что  иссы,  которые  в  конечном
счете были всего-навсего людьми, собирались снова  зажечь  эти  звезды...  У
меня голова шла кругом, а Аззлем продолжал как ни в чем не бывало:
   - Чтобы провести решающий опыт, нам, видимо,  понадобится  еще  год.  Тем
временем  мы  будем   продолжать   исследования   проклятых   галактик,   не
предпринимая, однако, широких наступательных операций, чтобы  не  подвергать
лишней опасности жизни иссов или синзунов.
   На этом Аззлем закрыл заседание.  Я  поспешил  отыскать  ожидавшего  меня
Суилика. Услышав, о чем шла речь, он сказал:
   - Я знаю. Недавно была создана специальная  группа  физиков  во  главе  с
Ассзой и синзуном Верантоном; в нее вошли около ста иссов и почти столько же
представителей других человечеств. Наша Бейшит возглавляет физиков  р'бенов.
А знаешь, кто будет командовать ксиллами этой группы?
   - Нет.
   - Я. А руководить десантным отрядом, наверное, поручат  тебе.  Похоже,  у
тебя это неплохо получается, - добавил он смеясь.
   "Тсалан" уже  находился  на  своем  обычном  месте.  Я  обошел  звездолет
стороной и направился к той самой лестнице, где впервые  увидел  Ульну.  То,
что Хелон не ответил сразу, казалось мне дурным предзнаменованием. Я  ожидал
заката с нетерпением и в то же время со страхом: что-то принесет мне  вечер?
Небо было безоблачные, нежно-малиновым, каким оно бывает на Элле, когда лучи
заходящего Иалтара пронизывают влажный воздух. Я сидел у  моря  на  песчаном
пляже.
   Вдруг за моей спиной послышался  шум  шагов  по  песку.  Ко  мне  подошел
синзун, приветствовал меня.
   - Сонг Всеволод Клэр, - сказал он, называя мой синзунский титул,  -  тебя
ждет Ур-шемон.
   Я последовал за ним. Нос  "Тсалана"  гигантским  конусом  возвышался  над
нашими головами. Хелон в окружении Акейона, Виседома и еще  четырех  пожилых
синзунов ожидал меня в центральном зале.
   - Вчера ты попросил у меня руки моей дочери У льны, - начал он без лишних
предисловий. - В принципе ты имеешь на это право, потому что  ты  вольный  и
благородный синзун. Но подобный брак между  разными  человечествами  -  дело
неслыханное ни для нас, ни для наших друзей иссов. До  встречи  с  тобой  мы
вообще не видели человечеств, которые были бы достаточно близки к нам, чтобы
можно было говорить о супружестве. Даже  между  иссами  и  кренами,  которые
настолько походят на иссов, что они сами порой не могут отличить  кренов  от
своих соотечественников, до сих пор не было ни одной  свадьбы.  Однако  наши
биологи, исследовавшие тебя, пока ты лежал в  нашем  госпитале,  утверждают,
что по химическому составу твоя протоплазма ничем не  отличается  от  нашей.
Кроме того, в тебе уже есть частицы синзунских костей, синзунские  сосуды  и
синзунские мышцы. У тебя идентичный метаболизм, точно  такое  же  количество
хромосом и, вероятно, такое же количество генов, как у  нас.  Следовательно,
твой случай особый. Единственное различие заключается в том, что у тебя пять
пальцев, а не четыре, но у наших далеких предков  тоже  было  пять  пальцев.
Таким образом, никаких  препятствий  к  браку  нет,  кроме  психологических.
Однако Ульна, - тут он улыбнулся, - согласилась. Поэтому я отвечаю тебе: да!
Но знай: свадьба любого  члена  семьи  шемонов  может  состояться  только  в
столице Арбора, Верисенкоре, и вам придется  отправиться  туда,  как  только
Яссы дадут тебе разрешение. Да, да, йссы должны дать разрешение, потому  что
ты одновременно землянин, синзун и исс. Хотел  бы  я  знать,  -  добавил  он
шутливо, - какой . Планете будут принадлежать ваши дети?!
   В течение всей этой длинной  речи  я  чувствовал  себя,  как  на  горячих
угольях, и лишь в  конце  вздохнул  с  радостью  и  облегчением.  По  обычаю
синзунов я молча поклонился. Благодарить в таких случаях не принято:
   синзуны благодарят только за мелкие подарки.
   - Предупреждаю, - снова заговорил Хелон,  -  что  по  нашим  правилам  ты
теперь не должен видеться с Ульной. Ты увидишь ее только в день  свадьбы.  А
пока можешь ей писать.
   Я  вышел  из  "Тсалана"  с  легким  сердцем.  И  тут  же  натолкнулся  на
вездесущего Суилика, с которым и поделился радостной вестью.
   - Что делать, все кругом  женятся!  -  воскликнул  он.  -  Сначала  мы  с
Эссиной, потом Бейшит, которая только что объявила мне, что выходит замуж за
Сефера, а теперь вы с Ульной. Но ты нарушил наши обычаи!
   - Каким образом?
   - Ты ведь был мой стеен-сетан, а со дня моей свадьбы не  прошло  и  года.
Значит, ты должен заплатить мне выкуп. Раньше такой выкуп был довольно велик
- обычно требовали слиток платины величиной с  кулак!  Теперь  это  пустяки:
даже если ты сам не достанешь  платину,  любая  лаборатория  изготовит  тебе
такой слиток. Насколько я знаю, твоя свадьба должна быть на Арборе.  Как  же
ты туда попадешь? Совет не отпустит ни один  звездолет  синзунов.  Но,  если
хочешь, я вас доставлю на Арбор на своем ксилле.
   Вот так три дня спустя мы отправились на Арбор - Суилик,  Эссина,  Хелон,
Акейон, я и Ульна - в особой кабине, вход в которую для меня был запрещен.
   Как-нибудь я тебе расскажу обо  всех  пышных  церемониях,  сопровождавших
свадьбу дочери Ур-шемона. И обо всем великолепии Арбора.
   Насколько мягка; и спокойна Элла, насколько ужасны мертвые миры,  которые
мне  довелось  повидать,  настолько  же  буен  и  прекрасен  Арбор   с   его
фиолетово-синими океанами, с его горами высотой до  двадцати  километров,  с
его необъятными  зелеными  и  пурпурными  лесами,  которые  синзуны  ревниво
оберегают, Я никогда не забуду те короткие шесть дней - восемь земных, - что
мы провели после свадьбы в долине Тар! Там, в одном из лесов,  о  которых  я
только что говорил, возле синего ручья, что течет с ледника, стоит на склоне
маленький домик - специально для молодоженов. Несколькими  километрами  ниже
горный поток наталкивается на плотину, образуя озеро,  по  берегам  которого
раскинулся город радости Нимоэ. Однако ни один синзун не пересекает незримой
границы,  отделяющей  заповедную  долину  от  города.  Это  древний  обычай,
существующий, если не ошибаюсь,  и  у  наших  индейцев-апачи:  молодые  пары
должны провести несколько дней в полном уединении. И, с моей  точки  зрения,
нам не мешало бы перенять такой обычай.
   К  недостаткам  синаунской   цивилизации,   по-моему,   следует   отнести
необычайное пристрастие ко всяким церемониям: в этом отношении с ними не мог
бы сравниться и древний Китай. Как только истекли наши заветные шесть  дней,
мне пришлось принимать участие во всевозможных празднествах и пирах. Обычаев
я не знал, все время боялся  совершить  какую-нибудь  неловкость  и  испытал
истинное облегчение, когда шемоны сообщили мне, что я могу,  когда  пожелаю,
вернуться на Эллу.
   На Арборе мне довелось пережить еще один  волнующий  момент.  Как-то  раз
Акейон взял меня с собой в центральную обсерваторию планеты, расположенную в
южном полушарии. И там астрономы  показали  мне  бледное  светлое  пятнышко,
затерянное где-то в созвездии Вренория, - нашу родную галактику.  С  помощью
самых мощных аппаратов - принцип их действия отличен от. наших телескопов  -
это  пятно  при  максимальном  увеличении  превращается  в  звездную   пыль,
рассеянную по спирали. И среди всех этих звезд незримое в их сиянии  мерцало
наше скромное Солнце, вокруг которого  вращалась  моя  родная  Земля,  такая
маленькая,  такая  бесконечно  далекая.  Видимый  мною  свет  шел  от  нашей
галактики восемьсот тысяч лет, и, если бы  совершенство  синзунской  техники
позволило мне взглянуть на Землю, передо мной в лучшем случае  предстало  бы
несколько жалких питекантропов где-нибудь на опушке леса.
   Сейчас, вернувшись на Землю, каждый вечер, когда небо ясное, мы с  Ульной
отыскиваем среди звезд туманность Андромеды. И когда  я  вижу  ее,  я  почти
физически ощущаю необъятность разделяющего нас пространства. Галактика иссов
так далека, что ее невозможно увидеть даже  в  самые  мощные  телескопы.  Но
когда я вижу бледное опаловое пятно, когда думаю, что эта  женщина,  сидящая
рядом, родилась там и что я сам там побывал...
   Ну, так вот, через три месяца мы покинули Арбор. Как  и  было  условлено,
Суилик прилетел за нами. Мы стартовали из астропорта Берисен-кора,  забитого
огромными  звездолетами,  поддерживающими  связь  между  Арбором  и  другими
синзунскими планетами. Наш ксилл рядом с ними казался просто крошечным.
   Едва мы взлетели, Суилик сообщил мне, что я действительно включен в  штаб
эскадры "минеров мертвых звезд".  Похоже,  что  Суилик  становился  на  Элле
важной  персоной.  Но  сейчас  меня  интересовало  другое:   уже   давно   я
задумывался, почему, собственно, иссы все время дают мне ответственные  и...
весьма опасные поручения? Мое настоящее место было бы в группе  биологов.  А
для таких поручений хватало сиязунов:  они  обладали  таким  же  иммунитетом
против излучений  мисликов,  а  кроме  того,  были  превосходными  физиками.
Видимо, эллийцы всерьез отнеслись к моему "усыновлению"  и  для  них  я  был
иссом, правда, иссом с красной кровью, но все-таки своим, а не чужестранцем,
как  синзуны.  Наконец,  Суилика  связывала  со  мной  глубокая  дружба,  и,
настаивая на моей  кандидатуре,  этот  молодой  исс,  выделявшийся  безумной
храбростью даже среди своего народа ученых-храбрецов, преподносил мне  таким
образом самый прекрасный подарок, какой был в его власти, - приключение.
   Сколько раз я в. душе проклинал - разумеется, не нашу дружбу,  а  эти  ее
последствия!
   На Элле мы поселились в  моем  доме  на  острове  Брессие.  Ульна  и  моя
названная сестра Ассила быстро нашли общий язык. В течение года мы с  Ульной
продолжали работать в группе биологов,  стараясь  найти  эффективный  способ
защиты иссов от излучений мисликов. Но, видимо, это теоретически невозможно:
особые волны мисликов разрушают  дыхательные  клетки  иссов  и  всех  других
человечеств, за исключением синзунов и  нас,  землян.  И  пока  не  изменены
свойства самого организма, тут, пожалуй, ничего не поделаешь.  Ассза  изучил
этот вопрос с точки зрения физики и пришел к тому же выводу.  Тем  не  менее
путем впрыскивания некоторых химических  препаратов  нам  удалось  замедлить
разрушительное  действие  смертоносных  лучей,  конечно,  при  условии,  что
излучение было не слишком сильным.
   Однажды, когда мы вышли из лаборатории, Суилик увлек нас к своему  ксиллу
и сразу, без всяких объяснений, взлетел. Я уже  познакомился  с  управлением
этими аппаратами и скоро понял, что мы летим к Марсу. Ни я, ни Ульна там еще
не бывали, поэтому мы  не  стали  возражать.  Мы  летели  с  предельной  для
межпланетных путешествий скоростью.
   Марс почти девственная планета, отдаленно напоминающая  Арбор,  но  более
сухая и пустынная. Мы долго летели на большой  высоте,  затем  Суилик  резко
спикировал к огромному зданию завода, где строились ксиллы для  всех  исских
планет. Только пусть слово  "завод"  не  вызовет  у  тебя)  представления  о
несмолкающем лязге и грохоте: иссы терпеть не могут  шума,  и  все  процессы
протекают у них почти в абсолютной тишине.  Сборка  ксиллов  происходила  на
конвейере, вокруг работали автоматы под наблюдением нескольких иссов. Мы шли
через просторные цехи не останавливаясь. Наконец Суилик ввел нас в  обширный
ангар, где заканчивалась сборка нового  ксилла  гигантских  размеров:  более
трехсот метров диаметром при максимальной толщине в  центре  до  шестидесяти
метров, он скорее напоминал по форме п