" отвечает  сегодня руководитель группы восхождения В. П.
Некрасов.
     - Почему вы выбрали для своих восхождений именно Памир?
     -  Дорогу на Памир указали книги Павла  Лукницкого "У подножия смерти",
"Всадники и пешеходы", "Путешествия по Памиру", "За синим камнем", "Ниссо" и
многие другие.
     - Как был открыт пик, ныне носящий имя писателя?
     -  Полтора  года  назад  наша  группа  изучала  пик  Карла  Маркса.  Мы
продвинулись  через ущелье Шабой вниз по  реке Шахдаре, и вдруг в  одном  из
узких  каньонов  блеснула белая стена.  На  обратном  пути  мы прошли  через
каньон.  Огромная  белая стена уходила,  казалось, в небо. На картах  она не
значилась. Мы поняли, что это неизвестный пик, и решили вернуться сюда через
год,  чтобы  совершить  восхождение  в  честь  Павла  Лукницкого. Всесоюзная
федерация альпинизма одобрила наше решение. В  августе прошлого года вершина
была покорена. На  высоте 5800 метров  над уровнем моря  мы  сложили  тур из
камней  и  опустили  в него  капсулу с  запиской:  "Пик  П. Н.  Лукницкого",
поставили дату... Так пик писателя начал свою жизнь...

     "ВЕЧЕРНЯЯ ОДЕССА"(5.12.1977)

     К "БРОНЗОВОЙ ВЕРШИНЕ"

     1977   год,  год   50-летия   альпинизма  на   Украине,  принес   успех
представителям  одесского  "Авангарда": Вадим Свириденко, Евгений  Кондаков,
Александр   Власенко  и  Алексей  Ставницер  удостоены   бронзовых   медалей
чемпионата СССР. В смешанной  команде с  четырьмя московскими спартаковцами,
возглавляемой  опытным  мастером  спорта  международного  класса  Владимиром
Кавуненко,  они  впервые   достигли  пика  Лукницкого  (5800   м)   в  горах
Юго-Западного Памира по северной стороне.

     Мне остается добавить,  что одесситы,  как  и  полагается по  правилам,
взойдя  на  пик,  достали  из тура  капсулу,  вытащили  из  нее некрасовскую
записку, вложили свою, поместили капсулу в тур. А первую они привезли в штаб
Всесоюзной федерации альпинизма, откуда она попала в домашний архив. Это все
мне рассказали  в  федерации,  когда торжественно  вручали  необычный редкий
подарок вместе с дипломом Лукницкого- первооткрывателя лазурита.

     На первой страничке:
     За нашу Советскую Родину!
     Изображение
     пятиконечной
     звезды

     Сбор
     альпинистов
     Вооруженных Сил
     СССР

     Светлой памяти П. Н. Лукницкого посвящаем
     наше первовосхождение 1975 г.

     На второй страничке:

     30 августа 15 ч. 45 мин. Группа сборов альпинистов Вооруженных Сил СССР
в составе:
     1. Некрасов В. П.
     2. Матюшин Л. М.
     3. Старлычанов В. Д.
     4. Федоров О. К.
     5. Власов Б. А.
     совершила восхождение впервые на вершину пик Лукницкого.
     3-я   и  4-я  странички  заполнены  маршрутом,   временем,   категорией
трудности, метеоусловиями, замечаниями и подписью руководителя В. Некрасова.

     На картах нашей  Родины нет больше "белых пятен". Но бывает еще иногда,
хотя  и очень редко, - находится безымянная  вершина. А эта, как выяснилось,
была даже не безымянной.
     В  ущелье, на высоте  4,5 тысячи  метров, прилепился к горе кишлачок из
нескольких  кибиток.  Горец  Яхшибек Ниезов, председатель  Сеждского Совета,
встретил нас и повел на возвышение, так как вершина закрыта скалами. Нелегок
подъем  на   "смотровую  площадку".  Но   чем  выше  поднимаемся,  тем  шире
раскрывается   панорама.  Ущелье  как  бы  сдвигается   в  сторону.  Яхшибек
поднимается   первым.  Старый  человек  сдерживает  привычный   шаг   горца,
поджидает, помогает.
     - Вот он, Чибуд. Смотри!
     По-прежнему на переднем плане бурые резные стены узкого ущелья. За ними
темнеющие пики гор  в дымке  расстояния. Еще чуть выше - и  вдали, над ними,
белая искрящаяся стена  в форме усеченного  конуса, врезавшегося  в небо, со
сверкающей снежной шапкой!
     - Чибуд...
     - Как вы сказали, Яхшибек?
     - Я сказал - Чибуд. Так  раньше  называли эту белую гору.  "Чибуд" - по
шугнански "голубь", это значит - чистый...Не самая высокая  гора на Памире -
пять тысяч восемьсот. Но все же... не  у каждого  есть свой земной пик. Да и
название,  можно  считать, не  изменилось.  Павел, я знал его,  сам был  как
голубь - чистый человек.

     ИЗ ВЫСТУПЛЕНИЯ (14. 03.1953, Москва)

     ...К  познанию  и  более   широкому   охвату  моей   темы  я  шел  всем
многообразием  путей - был географом  и геологом, пограничником и историком,
караванщиком  и  этнографом,  администратором  и  хозяйственником.  В  этом,
требовавшем личного трудового участия, процессе овладения большой  темой я и
сам развивался как писатель.
     ...Я рад,  что на картах  Таджикистана есть  маленький  уголок, который
скупыми штрихами напоминает мне о днях,  полных азарта и уверенности в своих
силах.  Мне хотелось бы, чтобы молодые альпинисты почаще заглядывали  в этот
уголок, в котором есть еще много вершин и ледников, до сих пор не получивших
названия.  Грозные,  величественные  горы так  красивы,  что любой  человек,
пришедший в  эти  столь редко  посещаемые  места,  будет щедро  вознагражден
самими  картинами природы  за те трудности, какие ему  придется испытать при
восхождении на гребни водораздельных хребтов и ледяных вершин".


     Нет, никогда не оторвусь я
     От той тропы
     Те каменные захолустья
     Не знаешь ты.

     Как горы нам врагами были
     И как хребты
     Мы тем горам переломили
     Не знаешь ты.

     Как мы теперь среди гранитов
     Растим цветы,
     Как выше льдов мы сеем жито,
     Не знаешь ты.

     И, не увидев там на деле
     Мои мечты,
     Как самого меня доселе
     Не знаешь ты!..



     Жесткая честная дружба с
     пространством земли


     Ненасытный в познании мира, Павел  Николаевич, он опять в поисках новых
дорог, новых трудностей, новых стремлений.

     Председателю правительственной
     комиссии по спасению челюскинцев
     тов. Куйбышеву
     14.03. 1934
     Уважаемый тов. Куйбышев!

     Считая, что каждая страница героической эпопеи экспедиции "Челюскина" и
спасения  челюскинцев  должна стать известной широчайшим  массам  Советского
Союза, я,  по совету  Р.  Л.  Самойловича,  обращаюсь к  Вам с  предложением
включить меня  в  число  участников  похода "Красина",  который  выходит  из
Ленинграда в ближайшее время.
     Я - ленинградский писатель с десятилетним  стажем работы.  Участвовал в
трех  экспедициях на  Памир  (1930, 1931, 1932 гг.). В 1932 году  был ученым
секретарем Таджикско-Памирской  экспедиции  Академии  наук  (возглавлявшейся
тов. Н. П. Горбуновым). Участвовал в  полярной экспедиции ак. А. Е. Ферсмана
в Мончетундру. До этого - в годы  1926 - 1929 - совершил  ряд  многомесячных
плаваний  на каботажных  судах в Черном и  Каспийском  морях. В  те  же годы
совершил ряд  туристических  походов по  Кавказу, Туркмении и  др.  Вообще -
привычен к экспедиционным условиям жизни.
     Эти путешествия  отражены в  моих  книгах: роман "Мойра"  -  на морском
материале, две  книги  стихотворений, книга очерков  о туркменских  моряках,
повесть "У подножия смерти" - о моем пребывании  в басмаческом  плену в 1930
г.  и  о работе  наших погранчастей по ликвидации  банд (книга переведена на
украинский  язык),  книга  рассказов, стихотворений  и очерков  "Всадники  и
пешеходы"  - о  социалистической  перестройке  Памира  и героической  работе
пограничников. Критика мои произведения оценивает весьма благоприятно.
     Пишу  роман  о  научно-исследовательской  работе  в  Ср.  Азии. Активно
участвую  в  общественной  жизни, работе  ленингр. оргкомитета  писателей  и
оборонной комиссии.
     Холост. Мне - 31 год. Я - здоров.
     Постоянно сотрудничаю  во всех  ленинградских  лит.  худ. журналах и  в
некоторых московских.
     Мне  кажется,  своим  участием  в походе  "Красина" я  мог  бы принести
практическую пользу делу закрепления в истории героических эпизодов спасения
челюскинцев.
     Президиум и комфракция ленинградского оргкомитета, всемерно одобряя мое
желание  участвовать  в  походе  "Красина", могут дать  обо  мне необходимые
рекомендации, если в них будет нужда.
     Конечно,  материально  я  никак  не  заинтересован.  Мне  важно  только
пропитание  на  время похода. На "Красине", безусловно,  согласен  выполнять
любую работу, какая была бы мне поручена.
     Имею хороший фотоаппарат (полископ Цейсса, светос. 4,5),  а потому  при
условии снабжения меня фотопластинками  (6х10,7), которых в обычной  продаже
нет, мог бы обеспечить также серию стереоскопических снимков...
     С  "Челюскиным"  -  не  вышло.  Снаряжалась   очередная  экспедиция   в
Таджикистан, и отказаться от нее значило бы предать дело, людей и себя. И он
снова  в  походах  по  окраинным местам нашей  Родины. Весь  1934  год  - по
Таджикистану, с экспедицией.
     ...После  путешествия  по  Казахстану  в  1935  году  Лукницкий, собрав
обширный материал, сел за роман о... Таджикистане. И так будет происходить с
ним не раз. Никогда не мог он отступиться от большой таджикской темы. Только
война  перебила  ее... Он  написал  роман  "Земля молодости"  и в  1937 году
отправился в Заполярье плавать по Северным морям. И это отдельная тема. Весь
1938 год -  снова  Таджикистан. Там узнал, что  соратник  его  по  памирским
путешествиям Г. Л. Юдин возглавляет экспедицию в  Восточную  Сибирь и  занят
организацией ее и подбором кадров для будущего лета. И Лукницкий, вернувшись
из Средней Азии, решил двинуться в Сибирь...

     ФОТОТЕЛЕГРАММА ЮДИНУ(16.05.1939)

     А что, если  б, дорогой Георгий Лазаревич,  Ваш бывший коллектор  Павел
Лукницкий спросил  Вас:  не хотите  ли Вы взять его с собой в Бодайбо или  в
любое  хорошее место на  должность, скажем, хотя бы "обвевателя комаров" или
"чинильщика  карандашей"? Писательский уют оставил бы в  Ленинграде,  а сам,
вооруженный  "лейкой" и вечным  пером,  с  удовольствием  превратился  бы  в
Ливингстона.  Если  это   действительно  возможно,   телеграфьте  сначала  -
принципиальное "да", а все остальное  - в письмах - потом. Привет Над. Серг.
Крепко жму руку. Ваш П. Лукницкий.

     ТЕЛЕГРАММА : ЮДИН - ЛУКНИЦКОМУ (19.05.1939)

     Приглашаем  старшим  коллектором  оклад  350  рублей  выезд  конце  мая
необходима организационная помощь. Юдин.

     КАТКОВА1 - ЛУКНИЦКОМУ (весна 1939)

     Устройство Вас в  нашу партию и изобретение  вакансии  - дело моих рук.
Мне  даже  пришлось  преодолеть  некоторое   сопротивление  Г.  Л.,  который
вообразил, что Вы теперь настолько зазнались, что  думаете о каких-то особых
условиях  и не сможете удовлетвориться обычной скромной партией, тем более в
места,   не    нашумевшие   экзотической   известностью.    Вместе   с   тем
Ленско-Витимский р-он  (Патомское нагорье) имеет свою  прелесть и красоту, а
также экзотичность. Золото и тайга чего стоят! Отвечаем на Ваши вопросы.
     Скорее отвечайте, т. к. надо знать скорее  Ваше решение (претендент  на
Ваше место был уже в дверях, когда я Вашей телеграммой выбила его обратно).
     Привет. Надеюсь, что поедем вместе. Н. Каткова.
     Приписка:
     Надеюсь, что Ваша столь  известная положительность  не  расстроит наших
надежд  на Ваше участие в  работах.  Все девушки  считают Вас уже нашим. Но,
вообще,  последнее  время  Вы выкидываете  трюки.  Возможно, это  будет  Вам
полезно. Говорят, что все к лучшему.
     Зная Ваш характер, убежден, что любой случай к лучшему, не упустите.
     Г. Юдин.

     Развитие индустрии в стране требовало беспрестанных вкладов. Нужны были
новые  и  новые ресурсы.  Чтобы  шире  развернуть  добычу их,  Геолком  ВСНХ
направлял геолого-разведывательные партии на поиски золота.
     Трест "Лензолото"  был  организован еще в 1921 году. В 1923-м СНК РСФСР
издал декрет, который расширял  льготы для золотопромышленников. Открывались
месторождения, строились золотоизвлекательные фабрики.
     На  приисках в отдаленных районах  страны строились  дома для рабочих и
инженерно-технических работников, культурно-бытовые учреждения...

     ИЗ ДНЕВНИКА ЛУКНИЦКОГО

     В вагоне поезда...

     ...Таинственная, ярко-зеленая,  несущая  в  ветре ароматы трав, цветов,
леса  - тайга; долины,  лощины  с болотцами, нагроможденные по  холмам ярусы
девственных  лесов,  еще  более  величественных  в дождливый  день. И  везде
просторы, просторы - благодатный  край для  переселенцев, до сих  пор еще не
освоенные просторы, которые  зовут к себе людей, людей, людей, чтоб возникли
неисчислимые отары скота, бескрайние пастбища и посевы.

     Все  это-в  будущем.  Сибирь  еще только  начинает  рождаться. Поезд  с
заключенными около  Нижнеудинска. Поезда с автомобилями, тракторами, многими
грузами.
     Все - на Восток!
     Хозяйственные, продовольственные, промышленные, оборонные грузы.
     Все - на Восток!

     О попутчике

     Комсомолец, лет  двадцати  семи.  В  армии  три  года,  артиллерист.  В
Хасанских боях участвовал непосредственно.
     До армии - лет восемь  работал  в  глухих районах  Сибири  (в Нарымском
крае).
     "...Командирован в район  - значит, несколько месяцев. А  иной  уедет в
район весной, возвращается через год, осенью: пока доберется!"
     "..."Остров смерти"  (Александров) -  50  000  перебитых  из  пулеметов
"Охотников за черепами". Судили".
     "...Никому  неведомые  поселки  в  глухой  тайге  -  осевшие  со времен
гражданской   войны   белогвардейцы.   Те,   что  поюжнее,  -  занимались  и
хлебопашеством..."
     "...Восстание 1932  года -  20  тысяч.  Шли к Томску,  из Сархата  (?).
Ликвидировано".
     "...В период до 1934 - 1935 гг. законности часто не было".
     "...Разбежался  "рецидив"  (термин  для  ссыльнопоселенцев).  В  Томске
ловили  всех  беспаспортных.  Приятель  (рассказчика)  сидел  на  завалинке,
милуясь с  девушкой. "Документы?"  - "Не взял с собой, дома". Не разбираясь,
забрали  и  его и  ее.  Получил ссылки два  года. Через два года вернулся  в
Томск. Было много всякого..."
     "...В   Нарымском  крае  многие  комсомольцы  переженились  на  "бывших
графинях"  (молодых  девушках). За  это  их  исключали (низовые организации)
пачками.  В одной  -  до 250  человек. Дело дошло  до Москвы.  Москва велела
восстановить,  после  тщательной индивидуальной  проверки,  в зависимости от
нынешнего  лица жены и  самого исключенного. Вышедшая замуж за  комсомольца,
спецпоселенка  восстанавливалась в  правах. Поэтому все  женщины  набивались
замуж, удавалось это чаще всего самым красивым".

     Шесть  книжек-дневников,   то  есть  не   менее   двух  тысяч  страниц,
заполненных убористым мелким почерком. На  корешке первой от начала поездки:
"Ленинград, Москва, Иркутск - июль  1939"; второй:  "Иркутск,  Ангара, Лена,
Бодайбо, Тайга  -  июнь  - июль 1939"; третьей: "Патомское  нагорье, Тайга -
август 1939"; четвертой: "Патомское нагорье, Тайга  -  август  1939"; пятой:
"Бодайбо, Лена - сентябрь 1939"; шестой: "Ангара, Иркутск, Москва, 1939".
     Все  они  снабжены  в  начале,  иногда  в  середине  или конце  адресом
владельца и  просьбой к  нашедшему, в случае утери, вернуть. По ходу записей
встречаются рисунки, финансовые отчеты, схемы, засушенные  цветы и травы тех
мест, где велась запись.
     В книжках -  ежедневные записи экспедиции Кадаликанского отряда Ленской
геолого-геоморфологической партии;  поставленные задачи и результаты работы;
труд  и  быт участников;  характеры  работавших  в  партии  людей;  описание
богатейшей  природы; картинки жизни  и быта пришельцев и местных жителей; их
рассказы  об  истории  края, об  участии  в сложном процессе  преобразования
Сибири. Огромное количество фотоиллюстраций...
     Короткие  отрывки  из  дневника не могут дать полного  представления об
обстоятельствах, с  которыми  пришлось столкнуться участникам экспедиции. Во
всех  записных книжках этого периода ощущается недовольство и даже ругань  в
адрес Г.  Л. Юдина.  Либо  он  изменил  своим принципам, либо  ему  помешали
неизвестные обстоятельства. Безответственность его и равнодушие по отношению
к людям, которых он отправил, к делу, которое  ему было  поручено,  казались
необъяснимыми...


     ИЗ ДНЕВНИКА ЛУКНИЦКОГО

     15.06.1939, Иркутск

     Поезд  пришел  с  опозданием  на  час. Вокзал,  носильщики,  извозчичья
бричка. 20 рублей  до  гостиницы и 5  - на чай. Добродушный парень-извозчик,
услужлив и разговорчив.
     Гостиница "Горняк", номер  забронирован по  телеграмме. Здесь люди ждут
по несколько дней, живут на вокзале.
     Две койки. Белье чистое. Ночью клопы. Везде в городе множество огромных
крылатых  тараканов.  Ванны  нет,  общая уборная и умывальная. В  дежурке  -
горячая вода, кипятильник. Гостиница треста "Лензолото" - все "свои".
     Поиски ресторана. Улицы мощеные: главная - Большая - деревянной шашкой.
Много новых 4-этажных каменных домов. Деревянные - все со ставнями - старые.
Несколько  переполненных  гостиниц. Магазины  всякие, те  же, что и в  любом
городе СССР. Город - большой, кино, театры, зверинец. В  городе  нет  масла.
Туговато  с  мясом,  рыбой. Объясняется  все  неликвидированным последствием
вредительства.
     Базар. Огурцы 16 рублей килограмм, морковь - три рубля десяток.
     Вокзал  на левом берегу Ангары, город  на правом.  Широкий, отличный, с
полкилометра  мост.  Ангара  совершенно прозрачна,  глубока, широка, быстра.
Рассказывают ее особенность: замерзать начинает  от дна, в  отличие  от всех
других рек. Поверх льда - и зимой - вода.
     Дальше - подробная запись, которую кратко передаю своими словами.
     На  следующий  день, взяв  на  себя  инициативу  по  добыче  билетов на
пароход, Павел Николаевич  отправился в Управление Лензолотофлота, говорил с
начальником  эксплуатации  Б.  А.   Нитовым.  Тот   рассказал,  что  флот  с
перевозками  не  справляется,  но  это  можно  было не  рассказывать -  люди
месяцами ждали очереди  на пароход. Сказал, что Управление  пароходства само
признается в беззаконии: пароходы четырехсотместные, а забирают по восемьсот
пассажиров, да еще на буксире тащат сразу по нескольку барж, которые, хотя и
предназначены для багажа, наполняются людьми...Сказал, что сообщил об этом в
Москву, наркому,  чтобы снять  с себя  ответственность.  Сказал, что на Лене
вообще способы транспортировки грузов - доисторические.

     16.06.1939

     Дом различных  управлений  Лензолота; в  нем -  магазин "Старательный".
Давно не  виданные мною  полные полки - мануфактура, обувь - все по "золотым
купонам"...

     17.06.1939

     ...Обещают  каюту  на "Ульянове".  Вышел  из  Заярска  14-го, ожидается
18-го, к вечеру.
     ...Ночь -  я на полу, на матраце, бессонница  и клопы; Юра - на полу на
спальном мешке; Соня и Лида - на кроватях. Комната завалена пожитками, хаос.
На веревке  над  нами сушится белье Надежды Сергеевны1. Разговоры о Бодайбо:
нет картошки, нет папирос, нет одеколона. Одеколон, очевидно, пьют.
     ...На мне  все хлопоты  по  добыче билетов.  Если б не мои писательские
наскоки,  пришлось  бы  сидеть тут неделю-две, а потом  ехать  в  трюме.  Но
удалось  "обговорить"  начальника   политотдела   пароходства,  парторга   и
начальника пристани.

     19.06.1939

     С утра спешу на пристань. Начальника нет: он  на совещании диспетчеров.
Касса открывается в 12, надо обязательно получить билеты до открытия. Сижу у
парторга. На улице огромная толпа, чающая билетов. Очереди, переклички.
     Тут  же пропагандист  с  семьей,  едущий в  Якутск  по  путевке  ЦК,  и
представитель  агитбригады  водников (артистов), коих 13 человек  и кои едут
обслуживать различные  пункты  Севморпути по  маршруту:  Москва -  Иркутск -
Якутск - Диксон - Тикси. Сев. мор. путь - Москва.
     И  пропагандист,  и  бригада  ждут,  как  и  я. Наконец ведут сначала в
комнату  матери и  ребенка (везде и всюду через  такие  комнаты  женщинам  с
детьми  продают билеты в  первую  очередь), кассирша выдает  мне 4.  Жесткая
каюта  2 класса. За