й на  скучную реальность с  е„  школьной
мутотой и занудством родителей...

     Второе пришествие

     До Софочкиного приезда оставалось ещ„ шесть упоительных дней...
     Дождь,  зарядивший накануне,  то прекращался, то вновь начинал моросить, и
т„тя  Фира,  собравшись на  улицу для  ритуального обхода ларьков,  вооружилась
большим ч„рным зонтом.  Помимо прочего, зонт давал старой женщине некую иллюзию
защищ„нности.  Будет вс„ же чем отбиваться,  когда в  парадном к  ней пристанут
грабители.
     Вдоволь и  со  вкусом поужасавшись ценам  в  торговом городке возле метро,
т„тя Фира напоследок заглянула в  дорогой круглосуточный магазин.  И  напрасно,
ибо  там е„  подстерегло искушение.  Под стеклом морозильного контейнера синела
коробочка  с  надписью  "Треска  Espersen  Bordelaise".   Устоять  перед  таким
названием не было решительно никакой возможности. Т„тя Фира приняла независимый
вид и,  мысленно крича от ужаса,  отсчитала молодому продавцу нужное количество
тысяч.   Сопоставление   цены   четыр„хсотграммовой   коробочки   с   размерами
т„ти-Фириной пенсии вызывало тихую панику, но она осталась тверда. Может она, в
конце-то  концов,  на  закате жизни  своей хоть  разочек побаловаться заморским
деликатесом?..  А зохн вэй агицен паровоз!.. Естественно, может, и пускай никто
ей даже не смеет перечить!  Т„тя Фира засунула драгоценную покупку на самое дно
объ„мистой сумки и устремилась домой,  твердо решив: когда в т„мном парадном на
не„ таки насядут грабители, пусть что угодно другое, а треску Bordelaise она им
нипоч„м не отдаст.
     Она шла в Софочкину квартиру,  как на конспиративную явку, и ей повезло. В
подъезде никого не было.  Поспешно сложив зонтик,  т„тя Фира заскочила в  лифт,
нажала кнопку и почувствовала, что спасена.
     Она благополучно поднялась на  этаж,  вышла из  лифта и  достала ключи.  У
Софочки  была  необходимая по  нынешним временам железная дверь,  открывавшаяся
сразу  двумя длинными ригельными ключами.  Т„тя  Фира  аккуратно вставила их  в
отверстия, и тут нел„гкая д„рнула е„ оглянуться.
     Вчерашний мужчина с  рюкзаком очень тихо сидел на лестничных ступеньках по
другую сторону лифтовой шахты.  И молча, не мигая, смотрел на дверь, за которой
больше не жила несчастная Кирочка. От неожиданности и испуга т„тя Фира выронила
ключи.  Он не вздрогнул и  не повернулся на дрызг.  Т„тя Фира подобрала ключи и
громким ш„потом окликнула его:
     - Молодой человек!..
     С таким же успехом она могла бы окликать дерево. Да и то, говорят, деревья
вс„ понимают и чувствуют.  Не дождавшись реакции, т„тя Фира осторожно подошла к
нему и повторила:
     - Молодой человек!..
     Он  обратил на  не„  внимание и  медленно поднял голову,  только когда она
попыталась трясти его за плечо.
     Рубашка на н„м,  кстати говоря, была мокрая. Т„тя Фира посмотрела в ч„рные
- сплошной зрачок - пустые глаза и внезапно вс„ поняла.
     Много лет назад,  во время большой войны с немцами,  тогда ещ„ не т„тя,  а
просто юная Фирочка успела побыть на фронте санитаркой. С тех пор, конечно, вс„
изменилось,  но  отличить,  если  человека необходимо было срочно спасать,  она
умела  по-прежнему.  И  какая  разница,  что  на  тогдашних раненых сидевший на
ступеньках мужчина был не слишком похож...
     - А ну вставай,  парень!  - приказала т„тя Фира и начала решительно тащить
его за руку. - Вставай немедленно, говорю!
     Он  повиновался,  когда по всколыхнувшейся фронтовой привычке она помянула
его почтенную матушку.  Вс„ так же молча,  медленно и неохотно, но повиновался.
Т„тя  Фйра открыла хитроумные Софочкины замки и  без  малейших колебаний повела
чужого человека в квартиру,  которую ей было поручено сторожить,  и лихорадочно
отключила сигнализацию:
     - Заходи, заходи... Зам„рз небось...
     Котик Васька по обыкновению сидел под дверью,  в  полной боевой готовности
ожидая  момента,   когда  хозяйка  потеряет  бдительность  и  "зевн„т"  его  на
вожделенную лестницу.  Т„тя  Фира  слишком поздно заметила мохнатого сорванца и
успела прийти в ужас,  заранее вообразив вс„ могущее произойти...  чумка, дикие
коты,  что  ж  делать-то,  Боже мой!..  Но  случилось чудо:  кот остался смирно
сидеть,  озадаченно  глядя  на  гостя.  То  ли  был  слишком  удивл„н  зрелищем
необычного посетителя, то ли что-то припомнил и решил, что шанса не будет.
     Т„тя Фира заставила мужчину снять рюкзак и  уже  раскочегаривала в  ванной
газовую колонку:
     - Вот...  погорячее...  забирайся давай.  Мыло,  полотенце... у тебя там в
вещах сухое что-нибудь есть?
     Не Софочкин же махровый халат ему, действительно, предлагать.
     Незнакомец посмотрел на т„тю Фиру и  опять ничего не ответил,  расст„гивая
одежду заторможенными движениями лунатика.  Е„ слова то ли доносились к  нему с
другой планеты,  то  ли не доносились совсем.  "Не жилец",-  мелькнуло у  не„ в
голове,  ибо  состояние парня ей  не  нравилось категорически.  Таких она  тоже
достаточно повидала.  И  знала,  чем дело кончается,  когда человек по какой-то
причине переста„т быть на  этом свете за  своего.  Она  вернулась в  прихожую и
решительно  расстегнула рюкзак.  Гладкие  лавсановые ремни  легко  скользнули в
зажимах.  И пускай, если больно охота, подозревает бедную старую т„тю Фиру хоть
в каком воровстве!
     Ей  повезло:  прямо  под  крышкой лежал  прозрачный пакет  с  тельняшкой и
спортивными штанами.  Т„тя  Фира  отнесла пакет в  ванную и  побежала на  кухню
сооружать чай.  Из  хозяйственной сумки,  лежавшей на полу в  коридоре,  торчал
Васькин хвост,  пышный, как страусовое перо. Эсфирь Самуиловна схватила сумку и
вытряхнула  сначала  кота,   потом   злополучную  треску  Bordelaise.   Ничего!
Как-нибудь в другой раз...
     Кухонная техника,  купленная Софочке давно уехавшими сыновьями, была сущий
восторг.  Вс„,  что  надо для счастья пожилому одинокому человеку.  Даже оладий
можно  нажарить сразу много и  положить в  морозильник,  а  потом разогревать в
микроволновой печи и  кушать,  как только что испеч„нные.  И  благородный белый
электрочайник закипал почему-то гораздо быстрей древнего алюминиевого,  что она
у  себя дома грела на плитке...  Когда в ванной перестала шуметь вода и мужчина
вышел наружу,  у  т„ти Фиры уже  вс„ было готово.  Она собралась идти за  своим
гостем,  но против е„ ожиданий он сам явился на кухню.  Ей даже показалось, что
от горячего душа в н„м чуть прибавилось жизни.
     - Тебе с сахаром? - спросила она, наливая в чашки пахучий дымящийся чай.
     Сначала ей показалось, будто он опять пропустил е„ слова мимо ушей. Однако
потом он посмотрел на не„ и кивнул.
     У  Софочки на  кухне была мощная люминесцентная лампа,  так  что т„тя Фира
смогла   наконец   поподробнее   рассмотреть   своего   гостя.    Худое   лицо,
незапоминающееся и невыразительное.  Сильные мужские руки, обтянутые полосатыми
потр„панными рукавами.  И  короткий „жик  густых  волос.  Как  теперь отч„тливо
видела т„тя Фира, никаких не пепельных, а совершенно седых. Она вдруг подумала,
спустил ли он в колонке горячую воду, прежде чем закрывать кран. Софочка всегда
велела так  делать,  чтобы не  портились трубы.  И  ещ„,  куда,  интересно,  он
побросал мокрую рубашку и  грязные джинсы?..  Т„тя Фира спохватилась и  решила:
раз уж ей приходили по поводу этого человека подобные мысли,  значит, дела были
не совсем безнад„жны. Он бесцельно болтал ложечкой в чашке.
     - Ты  пей,  пока  горячее,-  сказала т„тя  Фира.-  Оладьи  бери,  сметану,
варенье...
     Она боялась,  что он так и просидит над нетронутым чаем,  забыв, как с ним
поступать.  Гость  поднял  на  не„  ничего  не  выражающий взгляд и  неожиданно
попросил:
     - Расскажите про Киру.
     Голос был чужой и сипловатый -  голос человека, сутки не открывавшего рот.
Кажется,   он  вправду  начинал  оживать,  и  т„те  Фире  показалось  неудобным
продолжать говорить ему "ты".
     - Я  Кирочкиных друзей всех вроде знала,  а вас что-то не помню,-  сказала
она.- Вы ей, наверное, сослуживец? Вас как звать?
     - Алексеем.
     Васька чуял на  столе множество вкусных вещей и  т„рся у  ног,  выпрашивая
кусочек.  Он бы с  удовольствием вспрыгнул и вс„ изучил сам -  но на стол,  тем
паче в чужом доме,  хозяйка его не допускала.  Гость смотрел,  и старая женщина
скомкала на коленях передник:
     - А меня - Эсфирь Самуиловна... Кирочка вс„ больше т„тей Фирой звала... Ну
что ж вам рассказать... Убили е„ ведь, Кирочку нашу. Осенью, в октябре... шесть
лет будет уже... двадцать седьмого числа...
     - Кто? - медленно и как-то тяжело спросил Алексей.
     Т„тя  Фира  не  сразу догадалась,  что  он  говорит об  убийцах,  а  когда
догадалась, то безнад„жно махнула рукой:
     - Да  их  на  другой день задержали,  вс„  молодые ребята,  жили в  том же
дворе...  Пьяные были...  Хотели,  говорят,  обручальное колечко взять и  с шеи
цепочку,  там у  не„ второе колечко висело,  от мужа осталось...  она не сняла,
отбивалась, ну и... Лучше бы отдала, милиция бы, может, вернула...
     Алексей неподвижно смотрел в стынущий чай. Руки оставили в покое ложечку и
просто лежали на цветастой кле„нке.
     - Они где сейчас? - проговорил он.- Сидят? Т„тя Фира невесело засмеялась:
     - Таких разве достанешь...  С такими фамилиями...  Упекли одного из той же
компании,  так он  Кирочку лаже не  трогал.  Заступиться некому было,  адвоката
нанять, вот на него и свалили.
     - А остальные? - вс„ тем же бесцветным голосом спросил Алексей.
     - У меня тут как раз газетка отложена,- засуетилась т„тя Фира. - Вот. Сами
читайте.
     Порылась на  подоконнике и  протянула ему  "Ведомости" со  стать„й  Бориса
Благого.  Газета была довольно затр„панная - чувствовалось, не ему первому т„тя
Фира е„ давала читать.
     "...  Но  гораздо  больше  сверкающих в  гараже  "Вольво"  и  "Мерседесов"
потрясает другое,-  гласил последний абзац.-  То ДРУГОЕ,  что, будем надеяться,
скоро во  многом определит лицо нового российского предпринимательства.  Я  уже
видел это в "Инессе",  и имя этому -  ЧЕЛОВЕЧНОСТЬ.  Допускаю, читатель, что вы
скептически улыбаетесь.  И  я  прятал усмешку,  пока у  меня на  глазах молодой
бизнесмен не  снял трубку и  не  позвонил прямо в  Смольный такому же  молодому
политику.  "Володя,-  сказал он,-  есть там у  тебя дельные ребята после Чечни?
Есть?  Немедленно присылай. Что? Жить негде?.. Да вс„ сделаем, и комнату купим,
без проблем..."  Вы  уж  простите меня за прекрасные сантименты,  читатель,  но
когда  после  этого  разговора  я  вышел  под  хмурое  петербургское небо,  мне
показалось,  что в н„м вот-вот выглянет солнце.  Большие дела вс„ же вершат эти
ребята, которых мы совсем недавно назвали бы просто мальчишками. Они, вероятно,
и  в  самом деле ещ„ не  изжили в  себе некоторого мальчишества,  но как тут не
вспомнить,  что во время войны их ровесники вели в  бой роты и батальоны!  Так,
может быть, и сегодня настала пора оказать им побольше доверия?.."
     - Вот они где сидят,  -  подливая Алексею в  чашку горячего,  сказала т„тя
Фира.  -  Один в "Мерседесе",  Другой в кабинете начальником. И третий тоже там
где-то при них... на т„плом местечке...
     Алексей  промолчал.  К  е„  некоторому  удивлению,  он  очень  внимательно
прочитал всю статью от начала и до конца.  А потом аккуратно положил газету и -
вот уж  чего она никак не ждала -  отхлебнул чаю и  потянулся к  оладьям.  Так,
словно у него появились на этом свете дела.
     - Хорошо хоть,  нашлись добрые люди,  -  вздохнула т„тя Фира.- Сразу взяли
дочку в семью,  ни про какой детский дом даже говорить не позволили... Жуковы -
да вы их,  наверное,  знаете...  Нина с Валериком... У Кирочки своей родни один
отчим был, да и тот в Казахстане, даже на похороны не приехал...
     Алексей перестал жевать.  Т„тя Фира посмотрела и увидела, что глаза у него
из  ч„рных опять  сделались нормальными.  Бл„клыми,  неопредел„нно-серыми,  как
зола. Но вс„ же нормальными. Он глухо спросил:
     - Дочку?..
     - Ну да,  -  кивнула т„тя Фира. - Стасеньку. Хорошая девочка, а на Кирочку
как похожа...
     Гость молча взял ещ„ одну оладью и стал е„ есть.  Т„тя Фира подумала, а не
предложить ли ему чего посущественней...  и  вот тут гениальная догадка озарила
е„.  У Кирочки ведь был не то чтобы муж -  ухаж„р.  Парень моложе е„, с которым
она встречалась всего-то  неделю и  даже не  приводила знакомиться:  то  ли  не
успела,  то ли застеснялась, полагая, что вс„ совсем несерь„зно. Потом он уехал
в Африку с экспедицией и там, как сказали Кире, погиб, а у не„ родилась дочь. И
вот -  шма-Исраэль! - через тринадцать лет является некто. С цветочками. Вполне
подходящего возраста.  Явно приезжий.  И от известия о Кириной смерти начинает,
простите, вести себя так, словно поседел бы в этот самый момент, если бы уже не
был  совсем седым.  Т„тя  Фира  знала,  что  несчастная покойница записала дочь
"Константиновной", но Боже ж ты мой! Иные вон аж в Афганистане находятся, после
многих  лет  плена,  семейные уже,  принявшие магометанство.  У  старой женщины
ликующе  засветились глаза,  она  подалась  впер„д,  готовая  произнести  вслух
заветное слово...
     ...И,  как на стену, натолкнулась на взгляд Алексея. Он смотрел ей в глаза
и молча,  медленно качал головой. Не задавай этого вопроса, т„тя Фира. Не надо.
Не задавай. А то больше никогда не увидишь меня и больше ничего не узнаешь...
     И  вместо того,  чтобы торжественно обнародовать сво„ озарение,  т„тя Фира
просто спросила:
     - Вы,   Ал„ша,   я  так  понимаю,   откуда-то  прибыли?  У  вас  есть  где
остановиться?..
     Васька,  отчаявшись привлечь внимание, встал "сусликом" и издал не слишком
кошачий звук, всего более похожий на тявканье.
     Как  выяснилось,  податься Алексею  в  Питере  было  некуда,  и  нежелание
расставаться пробудило у  т„ти  Фиры  свойственную е„  народу  практичность.  В
коммуналке на  Кирочной (так  теперь называлась улица Салтыкова-Щедрина) у  не„
были две крохотные комнатки,  одну из которых вполне можно было сдать.  Алексей
обдумал предложение и ответил согласием.
     За  окошком тем  временем повисли мокрые  сумерки,  и  т„тя  Фира  взялась
устраивать гостя на ночь.
     - У меня спальник есть,- сказал Алексей.
     Она  последний раз  имела дело  со  спальниками лет  сорок назад и  потому
слегка  удивилась,  не  видя  объ„мистого  ватного  св„ртка,  притороченного  к
рюкзаку.  Она даже попробовала вспомнить, был ли при н„м такой мешок накануне -
не мудрено,  если потерял,-  но вспомнить не удалось.  Пока она размышляла,  он
вытащил из  рюкзака невесомую крохотную колбаску синтетической ткани  и  заодно
прин„с паспорт -  видавший виды и  далеко не новенький (как т„тя Фира почему-то
ждала),  выданный аж  в  семьдесят восьмом году,  во время обмена.  Паспорт,  в
частности,  гласил,  что  ленинградец Алексей Снегир„в почти  всю  жизнь жил  в
Киргизии,  потом сбежал оттуда в период "событий" и с тех пор мыкался,  не имея
собственного угла.  Вс„ это плохо согласовалось с  т„ти-Фириными догадками,  но
она решила помалкивать.  Тем более Ал„ша успел ей  понравиться.  Ну там,  мысли
читает и лишних вопросов как бы не стоит ему задавать -  дальше-то что? И какое
ей,  спрашивается,  до всего до этого дело?..  И вовсе даже никакого дела ей до
этого нет!

     О вреде сухого закона

     Если кто  не  знает,  что  на  Карельском перешейке есть совершенно дивные
места,  тот  просто  никогда там  не  был  или  у  него  атрофировалось чувство
прекрасного.  Душа  же  нормального человека не  может  не  прийти в  состояние
возвышенного благорастворения при  виде  прозрачного соснового леса,  поросшего
вереском.  А  огромные гранитные валуны,  а  заросли малины,  а узкие и длинные
ледниковые озера с прозрачной водой, а холодная как лед Вуокса!
     Особенно  хорошо  уехать  подальше  от   города.   Если   по   Выборгскому
направлению, то за Каннельярви. Просто рай на земле.
     Так думает не только простой смертный, вылезая из электрички с корзинкой в
руках,  так рассуждает и  новый русский,  и  даже вор в  законе.  Они,  в конце
концов, тоже люди.
     Поэтому не  следует удивляться,  с  чего бы  это вокруг одного из  домов в
небольшом поселке со славным названием Ясное,  на самом берегу озерца, внезапно
вырос  забор.  Вскоре  произошли и  другие  изменения:  дом  заново  перекрыли,
выкрасили нарядной импортной краской и пристроили большую светлую веранду. Вряд
ли  вс„ это явилось делом рук или кошелька самой Валентины Петровны,  владелицы
дома.  На е„ пенсию можно было починить разве собачью будку, да и то - с грехом
пополам.  Однако факт оставался фактом, и на жгучие вопросы односельчан, кто же
учинил этакое диво, пенсионерка отвечала: "Дачники..."
     Действительно,  уже  в  мае,  когда  окончательно  распустились деревья  и
зацвела черемуха, в обновленном доме Валентины .Петровны появились дачники.
     Все   немногочисленные  жители  поселка  Ясное,   разумеется,   живо   ими
интересовались.
     - Там дамочка такая вся из себя модная,-  рассказывала т„тка Нюра, которая
сподвиглась проникнуть за  высокий забор,  потому как  носила туда  молоко.-  И
девчоночка у них,  прям что твоя куколка, лет пять-шесть. А при ей нянька, или,
как это сейчас говорят, гувернантка, и знай вс„ не по-нашему сыпет...
     - Ну  и  чего?  И  с  тобой  не  по-нашему?  -  спрашивали  любознательные
односельчане.
     - Да  она со мной и  не говорила.  Она с  девчушкой вс„ лопотала.  А  та и
отвечает...  Я  прям чуть не обхохоталась -  такая козявка,  а  уже по-нерусски
малякает!
     - Вишь ты, - удивленно качал головой дед Кирюша.
     - Мучают ребенка почем  зря,-  сказала Леонтьевна.-  А  потом  удивляются,
отчего нервы у всех.
     - И охрана расхаживает. Два бугая...- т„тка Нюра огляделась, ища, с чем бы
сравнить.  -  Ну вот.  Маринка, взять хоть твоего Ваську, только в плечах в два
раза поширше и ростом на две головы выше... Вот такие!
     - Ну-у, будя врать-то! - не поверил дед Кирюша.
     - А вот и не вру! - настаивала Нюра.- Сам поди посмотри, костыль только не
потеряй!
     Скоро один из охранников, Мишаня, появился в поселковом магазине, и жители
сами убедились,  что он был именно таков, каким его описывала молочница. Парень
отоварился сигаретами,  пепси-колой,  консервами,  купил две колоды карт. Водки
же,  хоть е„  и  было семь видов -  выбирай любую,-  почему-то не взял,  и  это
несказанно всех удивило.
     Потом поползли слухи, что на даче живет то ли жена с дочерью, то ли дочь с
внучкой какого-то очень важного человека,  а  потому у  охраны строжайший сухой
закон.  Это было понятно,  неясным оставалось другое -  как ему,  этому важному
человеку, удалось добиться, что такой-то закон ещ„ и выполнялся!
     - Вызнать бы,  да  Президенту письмишко...  -  посмеивался дед Кирюша.  Он
иногда слушал радио и  был очень сведущ в  делах государства.  -  А  то сколько
законов приняли и вс„ плачутся, что выполнить не заставишь...
     Все   было  тихо  и   мирно,   пока  девочка,   гуляя  вокруг  озера,   не
поинтересовалась у своей бонны:
     - Les arbres la, pourquoi ne sontils verts?*
     - Ne  sontils  PAS  verts,-  машинально  поправила  она.  И  только  потом
заметила: действительно, там, вдалеке, где местное озерцо соединялось протоками
с двумя другими,  стоял по-зимнему черный лес. Даже сосны пожухли. Никто как-то
не обращал на это внимания,-  мало ли может быть причин для гибели леса! Однако
прошло несколько дней,  и  Мишаня стал  жаловаться,  будто  бы  его  вс„  время
преследует запах какой-то дряни. Другие ничего подозрительного унюхать не могли
и решили, что У Мишани "поехала крыша", сиречь приключились обонятельные глюки.
"Это  из-за  сухого  закона",-   решил  второй  охранник.   Сева.  Хлопцы  были
конкретные,  сказано - сделано: той же ночью Мишаня тайком слазил через забор к
бабе  Нюре  и  угостился самогоном е„  собственного изготовления.  Однако глюки
прод