деяние никогда даже не  приходило  мне  в  голову,  -
надменно ответил Кугель.
   Он вытащил меч из ножен и бросил его на скамью.
   - Вот! Смотри сам, как плохо ты обо мне думал!
   Юкоуну, прищурившись, взглянул на меч.
   - И все же держись от меня подальше. Я не из  тех,  кто  приветствует
излишнюю близость.
   -  Ты  можешь  рассчитывать  на  мое  абсолютное  содействие,   -   с
достоинством сказал Кугель.
   - Я буду откровенным! Твои деяния  уже  давно  требуют  воздаяния  по
заслугам, и как человек совестливый, я вынужден действовать.  И  все  же
тебе не стоит усложнять мою задачу.
   - Какие суровые речи! - сказал Кугель. - Ты предложил подвезти меня в
Таун-Тассель. Я не ожидал вероломства.
   Юкоуну и ухом не повел.
   - В последний раз требую - сейчас же отдавай чешую!
   - Ничем не могу тебе помочь,  -  отозвался  Кугель.  -  Поскольку  ты
требовал в последний раз, мы можем выехать в Таун-Тассель.
   - Чешую, пожалуйста!
   - Возьми ее с моей шляпы, если тебе  так  хочется.  Я  не  буду  тебе
помогать.
   - А диамброид?
   - Садларк меня защитит. Тебе придется рискнуть.
   Юкоуну пронзительно расхохотался.
   - Вот увидишь, Садларк защитит и меня!
   Он сорвал свою одежду и мгновенным движением прыгнул в центр каркаса,
так что его ноги совпали с ходулями Садларка, а его  лицо  показалось  в
отверстии башни. Проволока и чешуи  стянулись  вокруг  его  приземистого
тела; чешуйки облегли его, как собственная кожа.
   Голос Юкоуну зазвучал хором медных труб:
   - Ну что, Кугель, что ты теперь думаешь?
   Кугель раскрыл рот от изумления. Наконец он произнес:
   - Чешуя Садларка на удивление хорошо на тебе сидит.
   - И это не случайное совпадение, я уверен!
   - А почему нет?
   -  Я  -  воплощение  Садларка;  я  часть  его  сущности!  Таково  мое
предназначение, но прежде чем я  обрету  полную  силу,  я  должен  стать
целым! Ты можешь без дальнейших уверток вставить "Фейерверк"  на  место.
Помни, Садларк больше не будет защищать тебя от  моей  магии,  поскольку
она станет и его магией.
   Дрожь, пробежавшая под перчаткой Кугеля,  означала,  что  "Фейерверк"
подтверждает это замечание.
   - Так и должно быть, - согласился Кугель.
   Он осторожно отсоединил украшение от своей шляпы и  удалил  диаброид.
Он на мгновение задержал его в руке, потом приложил ко лбу.
   - Что ты делаешь? - воскликнул Юкоуну.
   - Возобновляю напоследок свои жизненные  силы.  Эта  чешуя  частенько
выводила меня из всяческих передряг.
   - Сейчас же прекрати! Мне понадобится вся сила до последней йоты  для
моих собственных целей. Давай сюда чешуйку!
   Кугель позволил подлинной чешуйке  под  перчаткой  скользнуть  в  его
ладонь и спрятал фальшивое украшение. С тоской в голосе он произнес:
   - Я с кровью отрываю от сердца мое сокровище.  Могу  я  на  несколько
последних секунд приложить его к своему лбу?
   - Ни в коем случае! - заявил Юкоуну. - Я намерен  приложить  чешую  к
своему собственному лбу. Положи ее на скамью и отойди прочь!
   - Как скажешь, - вздохнул Кугель. Он оставил "Фейерверк"  на  скамье,
затем, забрав свой меч, печально вышел из комнаты.
   Довольно хмыкнув, Юкоуну приложил чешуйку ко лбу.
   Кугель остановился у фонтана в фойе, поставив ногу на край  бассейна.
В таком положении он бесстрастно слушал ужасные вопли,  вырывающиеся  из
горла Юкоуну.
   В кабинете вновь воцарилась тишина.
   Прошло несколько секунд.
   До Кугеля донесся глухой стук.
   Садларк неуклюжими скачками пытался прорваться в фойе, используя свои
ходули, как ноги, но только тяжело падал время  от  времени,  беспомощно
барахтаясь и катаясь на полу, оглушительно брякая чешуями.
   Послеполуденный  свет  лился  сквозь  распахнутую  дверь;  Кугель  не
двигался, надеясь, что Садларк рухнет в проем и вернется в Верхний мир.
   Садларк остановился и просипел:
   - Кугель! Где Кугель? Все силы, которые я поглотил,  включая  угря  и
хорька, требуют, чтобы к  ним  присоединился  Кугель!  Где  ты?  Кугель,
отзовись! Я ничего не вижу в этом странном земном свете.  Вот  почему  я
рухнул в болото!
   Кугель хранил молчание, едва  отваживаясь  дышать.  Садларк  медленно
обвел красным утолщением на "Фейерверке" вокруг фойе.
   - Ага, Кугель, вот ты где! Стой смирно!
   Садларк, шатаясь, двинулся вперед. Не подчинившись приказанию, Кугель
помчался на дальний конец  фонтана.  Разъяренный  непослушанием  Кугеля,
Садларк сделал громадный прыжок. Кугель схватил таз,  зачерпнул  воды  и
выплеснул ее на Садларка, который недооценил разделяющее их расстояние и
навзничь рухнул в фонтан.
   Вода  зашипела  и  запузырилась,  истощая  силы   Садларка.   Чешуйки
распались и лениво заплясали на дне фонтана.
   Кугель пошарил в воде, разыскивая "Фейерверк". Он завернул чешуйку  в
несколько слоев плотной ткани и, принеся ее в кабинет, положил в  кувшин
с водой, который запечатал и спрятал.
   В  Перголо  воцарилась  тишина,  но  Кугель   не   мог   успокоиться;
присутствие  Юкоуну  висело   в   воздухе.   Казалось,   Смеющийся   Маг
подглядывает из какого-нибудь укромного места, обдумывая  парочку  новых
забавных шуток и изо всех сил стараясь сдержать смех.
   Кугель обыскал Перголо сверху донизу, но не обнаружил никаких  следов
Юкоуну, за  исключением  черного  опалового  перстня,  найденного  им  в
фонтане среди чешуек, и только тогда убедился в том, что  Юкоуну  больше
нет.
 
*** 
 
   На одном конце стола сидел Кугель;  на  другом  -  Баззард,  Диссерл,
Пелейсиас, Архимбауст и Васкер. Отнятые у них  давным-давно  части  тела
были благополучно извлечены  из  подвала,  рассортированы  и  возвращены
владельцам, ко всеобщему удовлетворению.
   Шесть сильфов подали роскошный обед, которому, несмотря на то, что он
не мог похвалиться  диковинными  приправами  и  немыслимыми  сочетаниями
"новой кухни" Юкоуну, веселая компания воздала должное.
   Каких только  тостов  не  было  провозглашено:  за  изобретательность
Баззарда, за стойкость четырех колдунов, за храбрые  хитрости  и  уловки
Кугеля. Кугеля спрашивали, и не раз, куда теперь поведут  его  планы,  и
каждый раз он мрачно качал головой.
   - Юкоуну больше нет, и тот кнут, который подгонял  меня,  исчез.  Мои
глаза не смотрят никуда, и у меня нет никаких планов.
   Осушив бокал, Васкер провозгласил философски:
   - Жизнь без цели скучна!
   Диссерл тоже опрокинул свой кубок, после чего ответил брату:
   - Думаю, что эта мысль  не  нова.  Язвительный  критик  мог  бы  даже
употребить слово "банальность".
   Васкер отреагировал на эту колкость вполне спокойно.
   - Есть идеи, которые подлинно незаурядный ум открывает вновь на благо
человечества. Я настаиваю на своем замечании! Кугель, ты согласен?
   Кугель сделал знак сильфам, чтобы проворнее опорожняли свои графины.
   -  Интеллектуальное  взаимодействие   сбивает   меня   с   толку;   я
довольно-таки растерян. Обе точки зрения не лишены убедительности.
   Васкер предложил:
   - Возможно, ты вернешься вместе  с  нами  в  Ллайло,  и  мы  во  всех
подробностях разъясним тебе свою философию?
   - Я буду помнить  о  вашем  приглашении.  Но  в  следующие  несколько
месяцев я буду очень занят здесь, в Перголо, разбираясь с делами Юкоуну.
Многие его шпионы  уже  выдвинули  требования  и  счета,  которые  почти
наверняка подделаны. Я немедленно их уволил.
   - А когда все будет в  порядке?  -  спросил  Баззард.  -  Что  тогда?
Настанет время для простой хижины у реки?
   - Такая хижина и жизнь, полная  лишь  созерцания  играющего  на  воде
солнечного света, кажутся весьма заманчивыми. Но боюсь, что за эти  годы
я стал непоседой.
   - В мире есть  еще  много  далеких  мест,  которых  ты  не  видел,  -
осмелился  посоветовать  Баззард.  -  Говорят,  плавучий  город   Джехаз
совершенно  великолепен.  Возможно,  тебе  также  захочется  исследовать
Страну Бледных Дам. Или ты хочешь провести свою жизнь в Альмери?
   - Будущее покрыто неясной дымкой.
   - Это верно для всех нас, - заявил Пелейсиас. - К чему строить планы?
Солнце вполне может потухнуть завтра.
   Кугель легкомысленно отмахнулся.
   - Вот эту мысль нужно выкинуть из головы! Сегодня мы  сидим  здесь  и
пьем пурпурное вино! Пусть сегодня длится вечно!
   - Я думаю совершенно так же! - воскликнул Архимбауст. -  Сейчас  есть
сейчас. Никогда нельзя пережить что-то  большее,  чем  это  единственное
"сейчас", которое длится ровно секунду.
   Баззард нахмурил брови.
   - А как насчет первого "сейчас" и  последнего  "сейчас"?  Следует  ли
рассматривать их как единую суть?
   - Баззард, твои вопросы чересчур  серьезны  для  такого  мероприятия.
Песни твоих музыкальных рыб подошли бы больше.
   - Они слишком медленно учатся, - вздохнул  Баззард.  -  Я  подготовил
солиста и хор контральто, но они еще не спелись.
   - Не страшно, -  улыбнулся  Кугель.  -  Обойдемся  сегодня  без  них.
Юкоуну, где бы ты ни был: в нижнем ли мире, в верхнем ли или вообще ни в
одном из миров - мы пьем за  твою  память  твое  собственное  вино!  Это
последняя шутка, хотя, возможно, и ничтожная, но  шутка  над  тобой,  и,
следовательно, она по душе  всей  компании!  Сильфы,  не  забывайте  про
графины!  Наполните-ка  наши  бокалы!  Баззард,   ты   попробовал   этот
превосходный сыр? Васкер, еще анчоусов? Праздник продолжается!