та с мужем и ребенком куда-то уехала. Бесс сказала, что не справится с такой норовистой девочкой. Оставался только один человек, на которого можно рассчитывать.
     Отбросив колебания, мисс Джексон набрала номер и попросила Мередит Кэлхаун.

Глава пятая

     Сара Джейн чуть не заплясала от радости, когда вошла Мередит, бросилась ей навстречу, раскинув руки, и Мередит невольно подхватила ее и прижала к груди. С тех пор как Блейк вынудил ее уехать, она не поощряла в себе материнский инстинкт - он делал ее слабой.
     - Не огорчай Мередит, юная леди, - наставляла Сару мисс Джексон. - Мередит, вот телефон моей сестры. Как только я узнаю, как там дела, сразу позвоню мистеру Блейку и сообщу обо всем. Я надеюсь, он не будет против.
     - Не сомневаюсь, - сказала Мередит. - Я сочувствую вашей сестре, но уверена, что она поправится.
     - Что ж, будем надеяться. - Мисс Джексон через силу улыбнулась. - За мной уже пришла машина. Вернусь, как только смогу.
     - До свиданья, мисс Джексон, - крикнула Сара. Та уже в дверях обернулась и улыбнулась девочке.
     -До свиданья, Сара. Я буду по тебе скучать. Еще раз спасибо, Мери.
     - Нет проблем, - отозвалась Мередит.
     - Будем играть в куклы, Мери? - Сара с энтузиазмом повторила уменьшительное имя. Она за руку повела Мередит в гостиную. - Смотри, что мне папа купил!
     Мередит была приятно удивлена. Вокруг огромного, забавного плюшевого медведя были рассажены десятка два кукол. На лохматой голове мишки красовалась шляпа Блейка.
     - Он как будто мой папа, когда папы нет, - объяснила Сара. - А вообще-то он мистер Друг. Старый мистер Друг потерялся, и папа купил нового.
     Мередит села на диван и с улыбкой смотрела, как Сара по одному представляет ей свои новые игрушки.
     - Твой красивый платочек я уронила за забор, - возбужденно рассказывала Сара, - большая лошадь бежала прямо на меня, но папа меня спас. Он раскричался, я спряталась в шкафу, а он нашел. Он сказал, чтобы я так ни-ког-да не делала, потому что он меня любит. - Она засмеялась. - А потом он поехал в магазин и купил столько игрушек.
     Мередит, слушая невинную болтовню ребенка, похолодела. Она представила себе, какой страх охватил Блейка, что он должен был чувствовать. Она прекрасно помнила тот день, когда ему пришлось спасать ее от необъезженной лошади. Интересно, вспомнил ли он об этом?
     Сара взглянула на Мередит и важно сказала:
     - У папы ужасный темперамент.
     Мередит это знала. Очень хорошо помнила его темперамент. Он мог вспыхнуть от чего угодно. Можно представить себе, как он напугал Сару; игрушки, наверно, были просьбой о прощении. Она тут же отругала себя за эту мысль: Блейк часто бывал неожиданно добрым. Потому и представляется таким холодным и самонадеянным. Интересно, поняла ли это Нина за время их недолгого супружества? Пожалуй, нет.
     Мередит с Сарой сидели на ковре на полу - хорошо, что она надела джинсы и желтую блузку, а не платье. Они долго одевали кукол и разговаривали, потом Мередит приготовила ее ко сну, уложила в кровать и помогла произнести молитву.
     - Зачем надо говорить молитву? - спросила Сара.
     - Чтобы поблагодарить Бога за все хорошее, что Он для нас делает, - улыбнулась Мередит.
     Сара откинулась на подушку.
     - Мери, ты меня любишь?
     Мередит взглянула на ребенка, грустно улыбнулась, погладила черную головку.
     - Да, я тебя очень люблю, Сара Джейн Донован.
     - Я тебя тоже люблю.
     Мередит наклонилась и поцеловала чистое, сияющее личико.
     - Хочешь, я тебе почитаю? У тебя есть книжка?
     Девочка взгрустнула.
     - Нет, папа забыл купить.
     - Не беда, я могу тебе что-нибудь рассказать. - Она присела на кровать и стала рассказывать сказку о трех медведях.
     Когда Мередит пищала, изображая медвежонка, Сара подскочила и, улыбаясь до ушей, крикнула: ?Папа!?
     Мередит покраснела, сердце ее забилось. Блейк вошел в комнату, в деловом сером костюме и шляпе, бросил на нее любопытный взгляд и протянул Саре сверток.
     - Кое-что из Далласа, - сказал он. Это оказался бело-желтый утенок: Сара посадила его на ладошку, а Блейк повернулся к Мередит:
     - Где Эми?
     Она все рассказала, добавив, что Эми обещала позвонить ему, как только прояснится ситуация.
     - Она не смогла найти Элизу, а больше никого не было, и она попросила меня посидеть с Сарой.
     - Папа, как нам было весело! - рассказывала Сара. - Мы с Мери играли в куклы и вместе смотрели телевизор.
     - Спасибо, что уделила девочке время, - сдержанно сказал Блейк, хотя все его существо бунтовало. Последние дни он только и думал об этой раздражающей его женщине, и вот она сидит, холодная, как огурец, в серых глазах ни искры тепла, а у него от одного ее вида тело напрягается до дрожи.
     Избегая его взгляда, Мередит встала.
     - Не стоит благодарности. Спокойной ночи, Сара. - Нервным жестом она откинула с лица прядь волос.
     - Спокойной ночи, Мери. Ты еще придешь ко мне?
     - Если смогу, дорогая, - ответила она, не замечая, какое впечатление произвело на Блейка ее ласковое обращение.
     - Ложись спать, юная леди, - сказал дочери Блейк.
     - Папа, а как же чудовища? - забеспокоилась Сара, когда он собрался выключить свет.
     Он недовольно остановился. В присутствии Мередит он не собирался охотиться на чудовищ под кроватью и выгребать их из шкафа. Сара обожала ?охоту?, и он научился ее развлекать, но мужчина должен иметь свои секреты.
     Он прокашлялся.
     - Сначала провожу Мередит до машины, ладно?
     - Ладно. Он каждый вечер убивает чудовищ, чтобы они меня не тронули, - объяснила она Мередит. - Он храбрый, он весит миллион фунтов!
     Мередит посмотрела на Блейка и с трудом сдержала смех. Он впился в нее взглядом. Она выскочила в холл.
     Он догнал ее на лестнице, и они вместе вышли на крыльцо.
     - Извини, что Эми втянула тебя в это дело, - коротко сказал он. - Надо было позвать Бесс.
     - Бесс и Бобби уехали. Ничего, я не против.
     - Но ты же не хотела приходить сюда, даже когда меня нет, - сочувственно произнес он. - Ты же не любишь этот дом?
     - Нет, он вызывает болезненные воспоминания. - Она отодвинулась, но он последовал за ней.
     - Где твоя машина? - спросил он, оглядываясь.
     - Я пришла пешком. Тут недалеко, вечер прекрасный.
     Он смотрел на нее с высоты своего роста. В сером костюме и жемчужного цвета шляпе он казался высоким и импозантным. Он никогда не улыбается, думала Мередит, глядя на твердые черты лица в свете, льющемся из окон на большую, длинную террасу.
     - Если ищешь красоту, то напрасно, - сказал он, насмешливо скривив рот. - Шрам тоже не украшает.
     Длинная белая линия тянулась по впалой щеке от высокой скулы до подбородка.
     - Я помню, когда ты его получил. И как.
     Он поморщился.
     - Не хочу об этом говорить.
     - Знаю. - Она тихо вздохнула, вглядываясь в темное лицо с более мучительным чувством, чем ожидала. - Но ты всегда был для меня красив - и шрам, и все. - Она отвернулась, воспоминания начинали кровоточить. - Спокойной ночи... Блейк!
     Он развернул ее, впившись твердыми руками в предплечья. На ней была лимонно-желтая блузка без рукавов, подчеркивающая загар, и от его пальцев остались белеющие следы.
     Он ослабил хватку, но не выпустил ее.
     -Я... я не хотел. - Он подавил вздох. - Ты никогда не сможешь преодолеть страх, который я у тебя вызываю? - спросил он, глядя, как расширяются ее глаза и напрягается тело.
     - У меня это были первые интимные отношения, - прошептала она, краснея. - А ты сделал их... ты был очень груб.
     - Помню, - ответил он. Хотелось сказать правду, но гордость взяла верх. Пусть сама догадается о причине той грубости.
     - Как ты сам сказал, это было давным-давно, - добавила она, мягко высвобождаясь из его рук.
     - Не так уж давно. Пять лет. - Он искал ее глаза. - Мередит, ты, конечно, встречалась с мужчинами. Тот или другой должен был тебя взволновать...
     - Я никому не доверяла, - с горечью сказала она. - Я боялась, что получится то же самое.
     - Большинство мужчин не так грубы, как я, - холодно заметил он.
     Вздох прозвучал как шепот. Она дрожала - это сделали его руки.
     - Большинство мужчин не настолько мужчины, как ты, - закрыв глаза, выдохнула она; забытые чувства жалили и причиняли боль.
     От этих слов сгорела уязвленная гордость, он встрепенулся. Она считает его мужественным? Красивым? Или то было раньше, пока он не убил в ней любовь?
     Он привлек ее к себе, но осторожно. Она не должна ощутить, как восстала его плоть.
     - Сейчас я не намного нежнее, чем был, - глухо сказал он, - но я постараюсь тебя не пугать.
     Она открыла рот, чтобы возразить, но его губы перехватили ее. Они ощупывали ее нежный рот, а твердые, сильные руки скользнули вверх и сжали лицо.
     Сначала она воспротивилась. Но уже через минуту расслабилась, позволив ему делать все, что он захочет.
     - Боже, как сладко, - прошептал он, покусывая ее губы скорее по наитию, чем наученный опытом. Голос его дрожал, и Блейка не смущало, что она это слышит. - Боже, как сладко!
     Губы не отрывались от губ, руки сплетались вокруг нее. Он прижался к ней всем телом и почувствовал, как она вздрогнула.
     Он отодвинулся, глаза сверкали, дыхание прерывалось.
     - Я не хотел, - мрачно сказал он, - не хотел, чтобы ты знала, как я возбужден.
     Слова шокировали ее больше, чем ощущение восставшей плоти, но она постаралась не показать этого. Отступила, тронув губы пальцами. Да, было сладко, как сказал его прерывистый шепот. Так же сладко, как пять лет назад, в конюшне, когда ей до боли хотелось, чтобы он коснулся ее.
     - Мне надо идти, - неуверенно сказала она.
     - Подожди. - Он за руку подтащил ее к свету. В ее глазах, в изгибах припухшего рта смешались страх и желание.
     - Что ты так смотришь?
     - Ты все еще боишься меня.
     - Извини, ничего не могу поделать. - Она опустила взгляд и увидела, как резко и часто подымается и опускается его грудь.
     - Я тоже. - Он отпустил ее и отвернулся. - Если хочешь знать, я не мастер в любовных делах, - сказал он сквозь зубы.
     Это была правда. Нина его кое-чему научила, но ее не волновали его прикосновения, и ее отклик всегда был тепловатым, равнодушным. Она не знала, что он был невинным, считала его неопытным, а под конец просто насмехалась над ним. Он не любил это вспоминать. Пусть лучше Мередит считает, что он грубиян, чем узнает, какой он еще зеленый.
     Наблюдая за ним, Мередит удивлялась. Она-то считала его опытным. Если дело обстоит не так, это многое объясняет. Становится понятнее его свирепая гордость. Она подошла, чуть тронула за рукав. Он дернулся, будто его обожгло огнем.
     - Все в порядке, Блейк, - нерешительно сказала она.
     Он смотрел на тонкую руку на своем рукаве.
     - С женщинами я как слон в посудной лавке, - неожиданно сказал он, глядя ей в глаза.
     Признание окатило ее волной чувств. Никогда он не был так доступен, как сейчас. Одна ее половина осторожничала, другая жаждала один раз, только один раз, сдаться без борьбы.
     Она встала на цыпочки и притянула к себе его голову. Он выпрямился, и она замерла.
     - Нет! - жарко прошептал Блейк, и она в смущении попятилась, - Продолжай. Делай, что собиралась.
     Теперь ей не верилось, что он правда хочет, чтобы она его поцеловала, но ведь он сказал это.
     Мередит нежно прижалась губами к его твердым губам. Ее дыхание касалось его рта, она держала его голову. Пальцы забрались в густые волосы над сильной шеей, ногти царапали кожу, а рот нежно играл с его ртом.
     - Этого мало, - хрипло прошептал он. Он держал ее руками за бедра - интимность, которой она должна бы воспротивиться, но не могла. - Делай как следует.
     - Не сразу, - шепнула она. Сомкнула зубы на его нижней губе, чуть прикусила. Он задрожал, когда она провела языком по верхней губе.
     - Мередит, - взмолился он и сжал ее сильнее.
     - Хорошо. - Она знала, что ему надо. Открыв рот, скользнула языком внутрь и получила реакцию, подобную электрическому разряду.
     Блейк вскрикнул. Руки гладили ее, прижимали к твердой груди. Он дрожал. Мередит почувствовала беспокойство, восторг, гордость, что она сумела вызвать эту страсть после такой красавицы, как Нина.
     - Блейк, - прошептала она с закрытыми глазами, прильнув к нему всем телом.
     Под спиной она ощутила стену, и он навис над ней.
     Она не закрыла глаза, его бедра тяжело и плотно надавливали.
     Мередит ощущала его могучую восставшую плоть, но это почему-то не пугало ее. Он действовал медленно, нежно, без нетерпения.
     - Так здорово напугать можно, правда? - хрипло спросил он. - Ты знаешь, чего я хочу, я уже не могу собой управлять.
     - Ты не сделал ничего плохого на этот раз. Я сама начала, - прошептала она.
     - Да. - Он повторял ртом движения ее нежных губ. - Нравится, Мередит? Ты так любишь?
     - Да. - Ее шепот тоже был хриплым от возбуждения. Она упиралась руками ему в грудь и сквозь ткань рубашки чувствовала, как бьется сердце в сильном теле.
     - Давай я расстегну рубашку, чтобы ты меня потрогала, - шепнул он. - Но это может оказаться соломиной, переломившей спину верблюду, а рядом за дверью есть удобный длинный диван.
     Предложение было соблазнительным. Она хотела его, и не было причин сказать ?нет?. Но гордость сопротивлялась тому, что он хочет только ее тело, и ничего больше.
     - Я не могу с тобой спать, - жалобно сказала она и постаралась выбраться из-под его тела. - Блейк, остановись, - простонала она, - я схожу с ума!
     - Я тоже. - Он отпрянул, тяжело дыша. Потемневшие зеленые глаза смотрели на нее сверху. - Ты меня хотела, - сказал он, будто только что это понял.
     Она вспыхнула и вскинула на него взгляд.
     - Не понимаю, чего тебе от меня надо.
     - Саре нужна женская забота, - кратко сказал он.
     - Но ты не потому хотел заняться со мной любовью. - Она ловила его взгляд. Он глубоко вздохнул.
     - Не потому. - Он отошел к краю террасы, прислонился к белой колонне, глядя на широкую равнину. Деревья росли только вокруг дома, где они были посажены, дальше простиралась открытая ветрам земля, кое-где над ручьем торчали ивы да чахлые кустики, и все равно это была плоская, безжизненная пустыня до самого горизонта.
     - Почему же, Блейк? - Ей надо было знать, чего он добивается.
     - Ты знаешь, что такое наваждение, Мередит? - сказал он после минутного молчания.
     - Да, наверно.
     - Так вот это я и чувствую. Наваждение. - Он чуть повернулся, чтобы видеть ее. - Не знаю почему. Ты не красавица. Даже не чувственна. Но меня ты волнуешь больше, чем любая другая женщина, в прошлом и будущем. К Нине я ничего подобного не испытывал. - Он усмехнулся. - С тех пор как она ушла, у меня никого не было. Я не хочу никого, кроме тебя.
     У нее подкосились ноги. Казалось, она уже не дышит.
     -Ты же... пять лет меня не видел, - беспомощно произнесла она.
     - Я видел тебя каждую ночь. Каждый раз, когда закрывал глаза. Господи, разве ты не помнишь, что я сделал тогда в конюшне? Я тебя раздел... - Он закрыл глаза. - Я смотрел и трогал тебя руками и ртом... - Он оттолкнул видение и открыл измученные глаза. - Я вижу тебя в своей постели каждый чертов вечер своей жизни. Я хочу тебя до умопомрачения.
     Она вцепилась в перила и устояла на ногах. В это невозможно было поверить. Чтобы мужчина испытывал такое желание. Когда вокруг другие женщины. Но ведь это Блейк. Как сказала Элиза, он не знает, что такое быть любимым. Да, но ведь все мужчины испытывают вожделение, для этого не надо любить.
     Он усмехнулся.
     - Не бойся, я тебя не стану брать силком. Я только хотел, чтобы ты знала, что я чувствую. Если твой поцелуйчик был игрой, тебе лучше знать, что ты играешь с огнем. Я не сойду с ума, дотронувшись до тебя. Я ни в коем случае тебя не обижу. Но я хочу тебя как черт.
     Она разлепила спекшиеся губы.
     - Я не играла, нет... Ты... - она подыскивала слова, - ты так страдаешь из-за давней своей грубости, я хотела показать, что уже не боюсь тебя.
     - И ты не боялась? - Он смотрел не мигая. - Я даже прижался, чтобы ты почувствовала, что делаешь со мной.
     - Не надо было этого делать, - жалобно сказала она.
     - А зачем прятать? - Он подошел, ободренный ее тоном. Придется, черт возьми, сознаться, это, может быть, его единственный шанс. - Могла бы и сама догадаться.
     - Догадаться о чем?
     - Нина была моей первой женщиной, - резко сказал он. - Первой и единственной.
     Ей захотелось сесть, но не было стула. Она прислонилась к балюстраде, растерянно глядя на него. Он не шутил. Это была правда.
     После долгого молчания она сказала:
     - Мне надо идти.
     Он проводил ее до ступенек террасы.
     - Ладно. Провожу тебя через рощу. С Сарой ничего не случится, и дом все время на виду.
     - Сара очень похожа на тебя, - сказала Мередит.
     - Слишком похожа. - Его пальцы теребили ее руку, случайно или намеренно, волнуя ее. - Позавчера она прыгнула в кораль за твоим платком.
     - Да, она рассказывала. Ты был вне себя.
     - Мягко выражаясь. Я взорвался. Напугал ее. Она спряталась в шкафу. Я чувствовал себя цепным псом. На другой день поехал и скупил полмагазина игрушек. - Он вздохнул. - Я испугался до смерти. Будь у меня чуть помедленнее рефлексы...
     - Но они не подвели. - Она улыбнулась. - При опасности ты всегда действуешь стремительно.
     - На твое счастье, - буркнул он, глядя, как она краснеет. Они шли, держась за руки. - У меня не было легкой жизни. Приходилось быть грубым, чтобы выжить. Пока дядя не взял меня. Ведь я был незаконнорожденный, все время приходилось драться.
     - Ты об этом не говорил.
     - Не мог. Я о многом не мог говорить, Мередит. Может быть, поэтому я дьявольски одинок.
     Они вышли на площадку, окруженную деревьями, и остановились. Она посмотрела на дом. Бобби и Бесс уже вернулись, их машина стояла рядом с ее. Не хотелось оставлять Блейка, когда он так разговорился.
     - Теперь у тебя есть Сара, - мягко напомнила она.
     - Сара меня спасает, - признался он. - Господи, что бы я делал, если бы не надо было чинить игрушки, выгонять чудовищ из-под кровати. Когда она заплакала оттого, что я наорал на нее за лошадь, у меня сердце разорвалось на части.
     - С первого взгляда не догадаешься, как она чувствительна, - отозвалась Мередит. - Я это заметила еще в магазине, и потом - когда она играла с Дэниэль. Видно, она была совсем заброшена, пока не попала к тебе.
     - У меня то же чувство. Сначала у нее были ночные кошмары. Среди ночи Сара просыпалась, кричала, я спрашивал, в чем дело, - она отвечала, что ее не выпускают из шкафа. - Лицо его окаменело. - Я думаю, не послать ли полицию к этой домовладелице.
     - Такая женщина сама себе устроит ад, - сказала Мередит. - Злые люди не остаются безнаказанными, Блейк. Может показаться, что им все нипочем, но в конечном счете зло возвращается к ним рикошетом.
     - Как случилось со мной? - невесело спросил он. - Я оскорбил тебя, вытолкнул из своей жизни, женился на Нине, рассчитывая на неземное блаженство. И вот к чему пришел.
     - У тебя все есть, - поправила она, - деньги, власть, положение, чудная дочка.
     - У меня нет ничего, кроме Сары, - коротко сказал он. - Я думал, деньги и власть заставят людей принять меня. Но сейчас у меня общественного признания не больше, чем раньше.
     - Признание зависит не только от денег. - Она глядела на большие теплые руки, обнимавшие ее. - Ты не слишком контактный человек. Все держишь в себе. Ты отпугиваешь от себя людей. - Она ласково улыбалась, глаза светились любовью, хоть она и сопротивлялась желанию отдаться ему. - Поэтому у тебя не так много друзей. Сейчас не средние века, никто не попрекает обстоятельствами рождения, и общество гораздо более открыто, чем раньше.
     - Оно воняет, - холодно ответил он. - Женщины предлагают себя мужчинам, детей унижают, оскорбляют и выбрасывают...
     - Зато не сжигают ведьм, - заговорщически проше