зряда  тех  мужчин,  для
которых женщина за рулем и катастрофа - синонимы.  Чего  уж  удивляться,
что он не согласен доверить ей и ее сестре управление фирмой, приносящей
многомиллионные доходы.
   А то, что ей самой противно управлять фирмой, это уже  не  его  дело.
Все-таки это ей решать, а не ему. Пусть хорошенько зарубит это  себе  на
носу!
   И только она будет решать, кто поведет ее машину.
   - Если хочешь сесть за руль, Брайан, сам возьми  машину  напрокат,  -
проговорила она с улыбкой.
   - Я договорился в здешней конторе, показал им права, так что они  обо
всем знают. Если тебя именно это беспокоит.
   - Меня вообще ничего не беспокоит. Когда едешь один, управляй машиной
сколько душе угодно. - Патрисия сжимала ключи в руке и ждала,  когда  он
отойдет.
   Но Брайан не сдвинулся с места.
   - Не обижайся, Пат, но  ты  даже  со  своими  волосами  совладать  не
можешь. Возможно, с машиной ты хорошо справляешься, но я не из тех,  кто
готов экспериментировать на собственной шкуре. Раз уж я поеду на ней,  я
ее и поведу. - Продолжая в упор смотреть на нее, он взял  из  ее  ладони
ключи. Лишь  после  этого  Патрисия,  стоявшая  как  завороженная  сжала
пальцы. Но было слишком поздно. - Благодарю, произнес он, отпирая дверцу
водителя.
   Патрисия не шевелилась.
   Брайан взглянул на нее и сказал:
   - С радостью готов распахнуть перед тобой дверцу. Только вы, нынешние
женщины, готовы вцепиться в горло тому, кто проявит подобную вежливость.
   - Ты.., ты... - Патрисия задохнулась от гнева.
   Зато успела засунуть обратно слова, готовые вот-вот сорваться у нее с
языка. Брайан только и добивается, чтобы она начала рвать и метать.
   Вот будет потеха!
   - Да? - поощрил он ее закончить мысль.
   - Не знаю, что там у меня с волосами, но готова признать что ты прав.
- Она застегнула  заколку.  -  Что  же  до  того,  как  я  управляюсь  с
автомобилем... У меня есть права,  и  вряд  ли  я  обязана  тебе  что-то
доказывать. Если ты боишься навредить своему мужественному облику, когда
я поведу машину, тогда что ж.., не стесняйся, садись за руль. - С  этими
словами она обогнула джип и уселась справа. Помощь в том, чтобы  залезть
в автомобиль, ей, слава Богу, не нужна. Как  и  во  многом  другом.  Она
уступила - и вышла победительницей. Брайан стоит  с  озадаченным  видом.
Еще бы: последнее слово осталось  за  ней!  Больше  того,  она  обратила
против него его собственную игру.
   А это означает только одно: этот  достойный  представитель  семейства
Лавджоев действительно хотел вывести ее из себя. Но ничего не вышло.
   Она-то уже давно не играет в эти детские  игры.  Хотя  завтра  у  нее
будет возможность отомстить и она ею воспользуется.
   Бродить по  острову  в  одиночку  он  наверняка  тоже  будет  с  этим
злобно-растерянным видом.
   - Я потеряла заколку.  Ты  ее  не  видел?  -  тоном  светской  беседы
спросила она.
   Брайан забрался внутрь и вставил ключ в замок зажигания.
   - Сделай себе приятное, постригись.
   - Да, как-то раз я едва не остригла волосы.
   У них чисто деловые отношения, которые не предполагают бесед  личного
характера. Но надо же поддержать разговор! К тому же она знает, чего  на
самом деле стоят ее волосы, так что он не обидит ее, как бы ни старался.
   - Что же остановилась на полпути?  -  спросил  Брайан,  выруливая  на
дорогу.
   - Это не моя вина.  Все  Джим  виноват.  Или  Джек.  -  Она  покачала
головой. - Не помню, как его звали.
   - Что, мужчина? - вырвалось у Брайана.
   Конечно, не собака! Он ласкал своими  длинными  пальцами  ее  волосы,
говорил, что это не волосы, а  шелк,  лучше  самого  дорогого  шелка  на
свете, что он никогда не видел ничего подобного. И  попросил  не  стричь
волосы.
   Уж перед ним она никогда не появлялась непричесанной. Или  с  мокрыми
волосами. Для него волосы должны  были  быть  пышными,  переливаться  на
свету.
   И каждый день, причесываясь, она вспоминала нежные слова, которые  он
ей говорил.
   И давала себе слово: никогда, никогда больше не верить мужчинам.
   - Ладно тебе, Брайан, у тебя аж челюсть отвисла. Это даже некрасиво.
   Насчет челюсти она преувеличила, конечно,  но  удивленное  выражение,
написанное на его физиономии, и впрямь выходило за рамки приличий.
   - Ты не так меня поняла,  -  начал  оправдываться  Брайан.  -  Вполне
естественно, что я  поражен;  надо  же,  Патрисия  Кромптон  -  и  вдруг
собирается делать то, что ей сказал мужчина.
   - Тогда я была еще совсем юной.
   Юной? Это сколько же тебе было -  шестнадцать?  Двадцать?  Интересно,
как она выглядела в том  возрасте?  Невинной  дурочкой,  сердце  которой
разбил заезжий ловелас?
   Брайан отогнал от себя навязчивые мысли.
   - Тогда все понятно, - заявил он.
   Но его поведение так и осталось необъясненным. Хотя кое-что ей должно
быть ясно: так или иначе, но она могла сделать над собой усилие  и  хотя
бы попытаться довести свой внешний вид до общепринятых стандартов.
   Все-таки они в ресторан идут, а не на лошадях кататься!
   Брайан думал, что у него хватит выдержки быть вежливым -  по  крайней
мере в течение часа, что они будут обедать. И он сможет  забыть  про  ее
чертовы волосы. Но куда там!
   Она даже губы не накрасила. На ногах допотопные черные туфли,  вместо
элегантного вечернего платья - мышиного цвета костюм.  Судя  по  фасону,
купленный еще ее бабушкой.
   А ведь ногти на ногах она все-таки покрасила лаком,  об  этом  он  не
забыл!
   Ради кого? Того мужчины, имя которого она якобы не помнит?
   Мне-то какое дело, разозлился на себя Брайан. Чего  я  так  волнуюсь?
Наверное, из-за того, что не привык к отказам. Естественно, с  женщинами
обычной разновидности - из тех, которые не чураются косметики  и  модных
платьев,  -  все  очень  просто.  Достаточно  включить  на  полную  мощь
обаятельную улыбку - и они готовы поведать все  свои  самые  сокровенные
секреты.
   А на Патрисию Кромптон его улыбка совершенно не действует.  Видно,  я
так привык к легким победам, подумал Брайан, что разучился  использовать
свой шарм. Надо срочно наверстывать упущенное.
   Для начала он  взглянул  на  нее.  Патрисия  ответила  ему  заученной
улыбкой. Так улыбаются американцы, которым  с  детства  внушают:  улыбка
города берет. Брайан лишь нахмурился и перевел взгляд на  дорогу,  благо
она и впрямь требовала его неотступного внимания. В  честь  предстоящего
праздника на улицы высыпала уйма местных жителей, и им, разумеется, было
не до соблюдения правил дорожного движения.
   Брайан тихо чертыхнулся.
   - Может, поставим машину и пойдем пешком? -  предложила  Патрисия.  -
Так будет быстрее, чем пробираться через толпу в час  по  чайной  ложке.
Вот там как раз свободное место, ты сможешь  поставить  машину?  Это  не
просто, я не смогла бы. Мужчины намного превосходят женщин,  когда  дело
касается парковки.
   Брайан рассмеялся.
   - Что тут смешного? - удивилась Патрисия.
   - В таких случаях не мешает смотреть на собеседника, слегка  прищурив
глаза с  длинными  накладными  ресницами.  Так  это  больше  впечатления
производит.  -  Брайан  точно  вписался  в  пространство   между   двумя
"мерседесами". Не бери в голову. - Он посмотрел на нее. - Не то чтобы  я
против женщин-водителей, мне вообще  не  нравится,  когда  кто-то  ведет
машину. - И, вынимая ключ зажигания, добавил:
   - Видно, я люблю все держать под контролем.
   - Не прикидывайся, что тебе стыдно. Я же вижу, этого и в помине  нет.
Вы и вся твоя семейка - как мамонты. Или пещерные люди, которые никак не
могут понять, что наступили новые времена.
   - Мамонты вроде вымерли,  а  я  упорно  цепляюсь  за  жизнь.  Или  ты
поможешь мне перестроиться?
   - И не мечтай! - Она остановила его жестом. - Ты  надеешься  проявить
благородство: вот сейчас протянешь мне ключи и заявишь, что на  обратном
пути машину поведу я. Но ничего  не  выйдет!  Если  ты  думаешь,  что  я
позволю тебе перепробовать все местные марки виски,  а  сама  буду  пить
только минералку, то глубоко заблуждаешься.
   У Брайана и в мыслях не было заказывать виски,  но...  Пусть  думает,
что хочет! Если ей  кажется,  что  в  этом  словесном  поединке  за  ней
осталось последнее слово, - ради Бога!
   - Ты раскрыла мой коварный план! - со смехом  произнес  он.  -  Идем,
найдем, где тут кормят, сядем и ты перечислишь все мои грехи.
   - Тогда, боюсь, мы до завтра не управимся.
   - Ну что ты! Не такой уж я ужасный! Просто ты должна срочно  заняться
спасением моей души.
   Заодно расскажешь, зачем покрасила ногти.
   - На руках или на ногах?
   - Сама знаешь где. - Он взял ее под руку:  теперь  они  шли  в  толпе
наряженных туземцев.
   Патрисия, естественно, тут же устранилась. - Не бойся, просто мне  не
хочется, чтобы ты заблудилась в этой толпе.
   - Ну вот, а еще говорил, что исправишься!
   Брайан, я же не ребенок и сама в состоянии найти дорогу. Мне двадцать
пять, я возглавляю преуспевающую австралийскую фирму. Обзывай  меня  как
угодно, но я вовсе не беспомощна.
   - Прости великодушно, - сказал Брайан. - Ты же знаешь, я мамонт!
   Итак, он сама любезность.  Даже  пытается  шутить.  Патрисия  тут  же
насторожилась: если у Брайана  Лавджоя  появились  хорошие  манеры,  жди
беды! Но она  не  выскажет  ему  свои  подозрения.  Пожав  плечами,  она
позволила ему держать ее за руку.
   Все в моей власти, напомнила она себе, закрыв  глаза.  Я  контролирую
ситуацию. Контролирую себя. И Брайану не  удастся  обвести  меня  вокруг
пальца.
   - Пат, что с тобой?
   Она открыла глаза. Брайан нахмурившись смотрел на нее.
   - Прошу прощения, - извинилась она. - Просто никак  не  могу  решить,
какого вида мамонт. Может, ты вообще  не  мамонт,  а  динозавр?  Знаешь,
такая большая птичка с длинной шеей и удивительно маленьким мозгом.
   Или нет, ты, наверное, из подвида...
   - Я поражен твоими познаниями в области палеонтологии, но, ради всего
святого, оставь свои выводы при себе! Вряд ли  ты  сообщишь  мне  что-то
лестное, так что лучше уж мне пребывать в счастливом неведении.
   - Ну что ты! - заявила Патрисия. - Мама меня научила:  хочешь,  чтобы
тебя слушал мужчина, заведи разговор о нем самом.
   - Уж кому, кому знать, как не ей. Сколько раз она была замужем? Пять?
Семь? Конечно, браки ее многому научили.
   - Не преувеличивай воспитательную силу брака.
   - Я и не думаю. Тем более  что  сейчас  она  встречается  с  каким-то
тренером или массажистом, уж забыл с кем. Он-то уж  точно  просветит  ее
насчет здорового образа жизни.
   Интересно, интересно! Брайану известно, с кем встречается его мать. И
сколько раз она была замужем. Значит, он поехал с  ней  не  просто  так,
вслепую, а собрал на нее досье?
   Патрисия улыбнулась еще шире.
   - В здоровом образе жизни она любому сто очков вперед даст. Кстати, я
определила, кто ты: плентозавр. Нравится? Признайся, ты в восторге!
   - В восторге - это еще мягко сказано, - улыбнулся он в ответ. - Я  на
седьмом небе от счастья. И все благодаря тебе.
   Патрисия отвернулась и принялась разглядывать вывески.
   - Ты, наверное, ужасно проголодался, - сказала она, не  глядя  в  его
сторону.
   Лишь бы привести себя в порядок, лишь бы не поддаться  зову  плоти  и
руководствоваться велениями разума. Он сжимает ее локоть, она  чувствует
тепло его тела, его мускулы - и не может думать ни о чем другом.
   Но высвободить руку тоже нельзя:  это  означает  признать  поражение.
Показать, что он ей небезразличен.
   - Какой великолепный рынок! - сказала она. - Может, зайдем?
   - Обеими руками "за". Веди меня, ведь ты тут главная!
   - Это все слова, на самом деле вам не терпится завалиться спать.
   - Ну что ты! - запротестовал Брайан, - Я, конечно, плентозавр, но  не
такой соня!
   Да, враг не дремлет! Он предпочел  провести  вечер  с  ней,  а  не  с
кем-нибудь поинтереснее, скажем, с той брюнеткой из ресторана.
   Почему? Да потому,  что  надеется  выведать  ее  планы,  а  то,  чего
доброго, и окрутить ее. Вот и любезничает почем зря.
   Но ничего у него не выйдет! Патрисия огляделась. Рынок поражал  своим
великолепием:  благоухающие  тропические  фрукты,   мясо   на   жаровне,
приготавливаемое прямо здесь, на рынке, сувениры и безделушки.
   Пока она рассматривала яркие платки, Брайан обнаружил на  лотке  пару
сережек необычной формы и поднес их к ее уху.
   - Странно, - произнес он, - вы занимаетесь  дизайном,  но  не  носите
никаких украшений. Даже серег.  Почему?  Разве  плохо  служить  рекламой
собственным изделиям?
   - Моя сестра Джессика именно этим и занимается. Гораздо успешнее, чем
это получилось бы у меня. - Патрисия поежилась от прикосновения металла.
Взяв серьги из  его  руки,  она  рассмотрела  их.  Отличная  вещица:  до
шедевра,     конечно,     далеко,     но      никакому      европейскому
дизайнеру-авангардисту и в голову не пришло  бы  придать  серьгам  столь
необычную форму. - Она повернулась к торговцу и спросила:
   - Вы сами их изготовили?
   - Не понимать, мисс. Не знать английска.
   Патрисия начала объяснять жестами. Они так до конца и не поняли  друг
друга, зато посмеялись.
   - Я их покупаю. Беру! - Патрисия сделала выразительный жест. Торговец
засуетился с упаковкой.  -  Кстати,  -  сказала  она  Брайану,  доставая
кошелек, - ты заметил, что нигде не видно золотых украшений.
   - Не хочешь же ты обнаружить на рынке настоящее золото!
   - Почему бы и нет. - Она засунула покупку в свою необъятную сумку.  -
Ладно, какая разница...
   - Тебе не дает покоя мысль: откуда в гробнице взялось столько золота,
если его здесь нет! - угадал Брайан. - Думаешь,  золото  на  острове  не
добывают?
   - Насколько мне известно, нет. Было вроде одно месторождение, но  его
опустошили давным-давно. Скорее всего, золото Нусанти-Хо  привезли  сюда
откуда-нибудь еще. Ведь и в те времена  люди  торговали.  А  может,  его
обменяли на какие-то другие ценности.
   - Знаю, древние жители Синушари были пиратами, - выдвинул свою версию
Брайан. Напали на какой-то корабль, перебили команду, а все, что было  в
трюмах, перевезли сюда.
   - Может, и так, - пожала плечами Патрисия. - Твоя версия имеет  право
на жизнь. Вообще, предположений тут великое множество.
   Скажем, Нусанти-Хо вообще  могла  жить  где-то  еще,  а  на  Синушари
оказалась проездом, заболела и умерла. Те, кто был с нею, похоронили  ее
с надлежащими почестями.
   - Ничего себе почести! Они же соорудили для нее  настоящую  пирамиду,
прямо как древние египтяне для своих фараонов!
   - Возможно, она была предводительницей их племени. Или,  как  говорит
Топану, женой вождя. А может, дочерью или  матерью  правителя.  В  любом
случае история довольно загадочная. Как думаешь?
   - Поэтому-то ты и желаешь сама побывать на месте раскопок?
   - То-то и  оно!  Топану  хочет,  чтобы  я  написала  статью  про  эту
гробницу, но я же ничего  не  видела  своими  глазами!  Пока  у  меня  в
распоряжении только фотографии.
   - Он пригласит тебя в музей. Там можно будет осмотреть находки.
   - Все равно, это не то. Я должна пропитаться атмосферой...  Тут  явно
пахнет тайной, и я хочу ее раскрыть.
   Черт,  кажется,  меня  занесло,  подумала   Патрисия.   Надо   срочно
заговорить о чем-нибудь еще.
   Она огляделась по сторонам и воскликнула:
   - Боже, ты только посмотри! Какая прелесть! - Подойдя к  навесу,  под
которым примостился торговец тканями,  она  развернула  выставленную  на
обозрение материю и накинула ее себе на плечо. - Ну, что скажешь?
   - Да уж получше, чем фабрика на этом твоем Лазурном берегу.  Придется
тебе, видно, посетить на днях местных ткачей. - Он взглянул в небо. -  И
света будет побольше, а то тут красок не разобрать.
   У Патрисии уже давно из головы вылетело, что они завтра  намереваются
осматривать достопримечательности. Предстоящий тайный поход  в  гробницу
так увлек ее, что об остальном она и думать забыла. Только бы Брайан  не
догадался о ее планах! Надо отвлечь его внимание.
   - Да, теперь понятно, почему те  ткани  в  гробнице  до  сих  пор  не
истлели. Качество у них просто превосходное. Первым  делом  пойду  после
выходных к ткачам! Ну так что, признавайся, какая  ткань  нравится  тебе
больше всего?
   Брайан  оглядел  пестрый  прилавок  и  выбрал   темно-синий   бархат,
украшенный серебряной вышивкой. Он накинул образец  Патрисии  на  плечи.
Материя, казавшаяся на вид такой  тяжелой,  на  самом  деле  была  легче
пушинки. Она легла ей на грудь красивыми складками.
   - Вот эта, - сказал Брайан. - Эта ткань  мне  очень  нравится.  -  Он
посмотрел на нее со спины, представляя, как здорово было бы  увидеть  ее
волосы ниспадающими на плечи.
   Патрисия обернулась и посмотрела ему в глаза, пытаясь  прочитать  его
мысли.
   - Она подходит к твоим ногтям, -  объяснил  он.  -  Тем,  которые  на
ногах.
   Она резко отвернулась и завязала беседу с продавцом.
   - Говоришь, первым делом пойдешь к  ткачам?  -  не  отставал  от  нее
Брайан. - А  как  же  музей?  Неужели  отложишь  встречу  с  сокровищами
Нусанти-Хо.
   Патрисия нахмурилась. В его голосе звучал скептицизм, и  она  поняла:
надо быть осторожнее. Будь она сама себе хозяйкой, оставила бы ткачей до
тех пор, пока не прояснит окончательно обстановку с  гробницей.  Но  она
уже  давно  подыскивает  нужные  ей  ткани,  ради  этого  во  Францию  и
собралась.
   - Бизнес прежде всего, - заявила она, глядя Брайану в глаза. -  Нужно
поговорить с этими ткачами. Может, удастся наладить связи и они  пришлют
образцы тканей в Сидней. Но обо всем этом придется договариваться.
   - Тогда не нужно было покупать эту ткань, - заметил он.
   - Вовсе нет, ткань  мне  пригодится.  Где  бы  тут  найти  приличного
портного?
   - Зачем тебе портной?
   - Пусть сделает что-нибудь для меня из этой материи. Хочу посмотреть,
как она сидит. - Патрисия отдала ему сумку с покупками. Раз уж он  такой
старомодный,  пусть  хоть  от  него  будет  какая-то  польза.   В   знак
признательности она не стала отстраняться, когда он взял ее за руку.
   Что в этом такого? Простая вежливость. - Спасибо тебе.
   - За что?
   - За долготерпение.
   - Не стоит меня благодарить! Делать покупки - ужасно трудная  работа,
а ты занимаешься этим  во  внеурочное  время,  что  вообще  выше  всяких
похвал.
   - Ничего, - проговорила Патрисия, - мы еще посмотрим, как ты  запоешь
в следующем году, когда австралийки накинутся на костюмы,  изготовленные
из ткани с острова Синушари!
   - Думаешь, я не уволю тебя, когда наша  семья  возьмет  контроль  над
фирмой в свои руки?
   Она рассмеялась.
   - Поверь, Брайан, этого не произойдет.
   Смирись с неизбежным: ничего у тебя не выйдет.  Так  что  нечего  это
даже обсуждать.
   - Согласен.
   - Боже правый! - вскричала Патрисия. Вот речь не мальчика, но мужа!
   - Я согласен лишь с  тем,  что  здесь  не  место  обсуждать  подобные
проблемы. Лучше поискать забегаловку с местной  кухней.  Мне  захотелось
экзотики!
   У Патрисии и в мыслях не было, что Брайан Лавджой так легко откажется
от права управлять фирмой. Он не из таких! Даже не пытается  прикинуться
серьезным.
   - Нам сюда, - сказала она, указывая на дом, расположенный слева.
   Брайан посмотрел, ожидая увидеть ресторан.
   - Но там же не кормят!
   - Естественно. Там шьют одежду.  Видишь,  мастерская  работает  и  по
выходным. Как раз то, что я искала.
   - А как же еда?
   - Я же сказала: бизнес прежде всего. Ничего, с голоду не  помрешь.  -
Она решительно пересекла  улицу,  оставляя  ему  возможность  свободного
выбора: пойти поесть или плестись за ней.
   Но Брайан не сделал ни того, ни другого.
   Он нагнал ее и положил ей руку  на  спину.  Даже  сквозь  одежду  она
ощутила прикосновение его ладони и поежилась.
   - Долго это?
   - Откуда мне знать? Я трудоголик, готова работать днем  и  ночью.  Но
тебе не обязательно присутствовать. - Она отстранилась и, быстрым  шагом
преодолев отделяющее ее от мастерской портного расстояние, поднялась