о  для  научных   целей.
Помещение, где хранились эталоны, не было защищено  от колебаний температуры
и   сотрясения  почвы.  Здесь  же,  на  Обуховском  проспекте,  по   проекту
архитектора Ф.  Ф. Бекмана было построено  здание  с  тщательно  продуманной
планировкой,  полностью  обеспечивавшей  сохранность  образцов. За  наружной
стеной, опоясывающей здание, идет широкий коридор. Он полностью отгораживает
от внешнего воздействия находящиеся за ним комнаты, лишенные дневного света.
В них всегда 28
     поддерживается  постоянная  температура  воздуха.  Кро-ме  того, здание
отнесли  в  глубину участка, на такое расстояние  от проезжей  мостовой, что
колебания почвы не достигали его фундамента.
     Следует сказать, что до середины XIX века единицы мер и весов в  России
были крайне неопределенными. Длину измеряли локтями  -- расстоянием от локтя
до  "переднего сустава  среднего перста", косыми саженями --  расстоянием от
подошвы  левой ступни до конца  поднятой вверх  правой  руки -- и другими не
более точными способами, с ориентацией на человека среднего
     роста.
     В  1842 году  издали указ, в  котором признавалось "нужным принять ныне
решительные меры к повседневному употреблению в государстве одних российских
мер и весов",  а с  1 января  1845 года в качестве  образцов устанавливались
специально изготовленные из  платины образцы  сажени и фунта, "выверенные до
возможной точности" 8.
     В   1875  году  Россия  в   числе   семнадцати   государств   подписала
"Международную метрическую конвенцию", а в 1889 году на первой Международной
конференции  мер и весов в Париже был утвержден международный эталон длины и
веса.  За единицу длины положили считать одну сорокамиллионную часть земного
меридиана, проходящего через Париж, получившую название метра,  а за единицу
веса -- массу одного  кубического дециметра чистой воды при температуре плюс
четыре градуса, названную  килограммом.  Эталоны  хранились  в Париже, а  их
копии разослали по странам -- участницам конвенции.  Получила их  и  Россия,
хранились  они  в здании  на Обуховском проспекте, но на  внутреннем русском
рынке эти меры не употреблялись.
     В 1892 году должность ученого хранителя  Депо занял Д. И. Менделеев. До
сих пор известны  его слова: "...наука начинается с тех  пор,  как  начинают
изме-
29
     Башня с часами во дворе ВНИИМа.
     рять".   Назначение  Менделеева  сыграло   решающую   роль  в  развитии
метрологии --  науки  об  измерении. В  1893  году  по  его предложению Депо
преобразовали   в   Главную  палату   мер  и  весов,   ставшую   центральным
метрологическим учреждением России.
     В 1896--1897 годах по проекту архитектора А. И. Гогена  для сотрудников
Палаты построили  дом, выходящий  на проспект,  по цвету  окраски получивший
название  "красного", В нем, на третьем этаже, в  квартире 5, жил  с 1897 по
1907  год со  своей семьей Дмитрий Иванович. Об этом повествует мемориальная
доска, укрепленная на стене, обращенной во внутренний дворик.
     Д.  И.  Менделееву принадлежала  идея  впервые  в  мире создать  эталон
времени,  для  чего  был  необходим  телескоп,  и  в  1902 году  по  проекту
архитектора С. С. Козлова для  этой цели  строится башня  с куполом.  В 1905
году на ней установили часы. Менделеев возглавлял Главную палату мер и весов
до самой смерти. Он поднял русскую метрологию на небывалую высоту.
     зо
     И  была   создана   точная  теория   весов,  предложены  точные  приемы
взвешивания, возобновлены прототипы  фунта  и аршина, произведено  сравнение
русских  эталонов  с  английскими,  написано  много работ  по метрологии.  В
1912-1914  годах по проекту архитектора А. Ф. Бу-быря  был  надстроен третий
этаж  над  главным зданием,  В 1913-1914 годах  позади него  Бубырь построил
П-об-разное  здание  и  Главная  палата  мер и  весов стала занимать  четыре
корпуса.
     Таким  образом,  на  примере деятельности  научных учреждений и учебных
заведений, о  которых  шла речь,  видно, что история  Московского  проспекта
достаточно ярко иллюстрирует процесс развития экономики и науки, проходивший
в России во второй половине XIX века.
     Но  жизнь   Обуховского  проспекта  по-своему   отражала  и   одно   из
противоречий, присущих капитализму:  с одной стороны --  высокие  достижения
научной мысли, с другой -- темнота и нищета народных масс.
     Именно   тут,  в  начале  Обуховского  проспекта,  находился  известный
петербургской бедноте "Полторацкий дом",  как старожилы Сенной  называли дом
2, некогда принадлежавший дочери  М. Ф. Полторацкого. К середине XIX века он
стал частично  собственностью князя  Вяземского, частично -- купца  Котомина
(до нашего времени дом не сохранился). Первый этаж дома занимал "Полторацкий
кабак",  а квартиры второго  и третьего этажей  использовались как ночлежки.
Обездоленные,  загнанные  нуждою  и  часто  опустившиеся  люди,  не  имевшие
постоянной работы и средств на то, чтобы снять хотя бы угол, здесь  за гроши
получали место на нарах. Грязь  и скученность царили тут невероятные. Но еще
более ужасающей была  картина в расположенном по соседству "Вяземском доме",
так называли тринадцать флигелей, сгруппированных на обширном прост-
31
     ранстве и разделенных закоулками и дворами. Иронически это место звали
"Вяземской  лаврой"  (оно  вплоть  до  революции   1917   года  принадлежало
наследникам князя А. Е. Вяземского).
     "Лавра"  выходила  на   Обуховский  проспект,  Фонтанку  и  Полторацкий
переулок,  который  шел  параллельно  проспекту   (не  сохранился).  "Лавру"
заселяли  бродяги,  воры,  мошенники,  нищие,  мнимые  и  настоящие  калеки,
фальшивомонетчики, беглые  каторжники. Население  этих домов порою достигало
десяти  тысяч  человек. Нары стояли в  три  яруса.  Спали  на  голых  досках
вповалку. Все было пропитано плесенью,  гнилью, повсюду  стоял запах чего-то
кислого и прелого.  Сквозь грязные окна с  битыми стеклами  не проникали  ни
свет, ни чистый гоздух, везде кишмя кишели тараканы и клопы.
     Вот  как она  выглядела в конце XIX  века,  по  описанию  А. Сереброва:
"...постояльцы -- числом не менее пятнадцати -- ютились по нескольку человек
в  дощатых каморках и чуланах  и просто валялись  на  полу .и на нарах... По
двору бегали  крысы  и бродили рваные собаки, у колонок  водопровода  прачки
стирали белье,  мыльные потоки  ручьями текли по  земле. Полуголые подростки
рылись в мусорных кучах". И это почти в центре столицы! Социальные контрасты
особенно обострились к концу столетия.
     Быстрый  рост  населения  требовал  непрерывного  расширения застройки.
Наиболее  распространенным  типом  здания  стал  доходный  дом  в пять-шесть
этажей. Все  еще  действовало запрещение  от  1844 года  строить  дома  выше
одиннадцати  сажен  --  высоты  Зимнего дворца  (сажень=2,13356  м).  Здания
располагались  почти  вплотную  друг  к  другу,  использовали иод  застройку
пустыри  и дворы. Плотность  ее на отрезке  от  Сенной до  Обводного  канала
значительно возросла.
     Менялось лицо проспекта. В 1865 году перестроили
32
     Обуховский мост, деревянную разводную часть заменили каменным сводом, а
для удобства проезда телег и подвод разобрали башенки.
     В 1878 году произошла еще одна смена названия бывшей царской дороги.  В
память  о героическом  переходе  русских  войск  через  перевал  Шипку  и об
освобождении балканских народов  от  турецкого  ига в  ходе войны 1877--1878
годов  проспект был переименован  в  За-балканский.  И  не случайно: по нему
русская  армия  ушла из столицы на  войну  за Балканы и возвратилась домой с
победой.
     К  этому  времени  территория  южнее  Обводного  канала превратилась  в
промышленный  район.  Стремясь  использовать  дешевый  водный  транспорт для
перевозки,  предприниматели  строили по  берегам канала  фабрики  и  заводы,
значение имела и рядом расположенная железная дорога.
     Наиболее крупными предприятиями на Забалкан-ском проспекте были:  завод
Речкина  (сейчас  Вагоностроительный  завод  имени  Егорова),  "Товарищество
С.-Петербургского   механического   производства    обуви"   (ныне   фабрика
"Скороход")  и  появившийся  в  начале  XX века завод  "Сименс  --  Гальске"
(позднее -- завод "Электросила").
     В 1873 году  на  пустыре  неподалеку  от Московских  ворот купец первой
гильдии англичанин  Джордж Смит построил  небольшую  фабрику,  изготовлявшую
дубовый  паркет, ящики, катушки. Трудились на ней  по  четырнадцать  часов в
сутки сорок  пять человек. Здесь  работала одна  паровая машина в шестьдесят
лошадиных сил.
     Через год немец Ретшке построил рядом фабрику по изготовлению патронных
ящиков, а в 1884 году откупил предприятие Смита.
     Рабочие и завод,  и хозяина называли Речкиным. Предприятие расширялось,
стало изготовлять фаэтоны

33
     и кабриолеты, а также понтонные  мосты,  походные ни, военные обозы по
заказам военного интендантства.
     В  1897 году столярно-механический  завод Речкина был реконструирован и
начал строить пассажирские железнодорожные вагоны. Не переставал он работать
и на армию.
     К началу XX века число рабочих достигло  шести тысяч.  Они трудились по
двенадцать  --  семнадцать часов, обеспечивая хозяевам колоссальные прибыли.
Особенно их доходы возросли во время первой мировой войны.
     Второе   крупное   предприятие   --   "Товарищество   С.-Петербургского
механического  производства  обуви"  было  основано  в 1882 году  немцем  Г.
Криштеном  и первоначально находилось на Обводном  канале, 130. В  1885 году
для   него  по  проекту  архитектора   А.  И.   Рейн-больта  стали   строить
производственные  корпуса (сейчас территория  Московского  проспекта,  109).
Строительство продолжалось до  1905 года, но уже  в 1898 году "Товарищество"
переехало  на Забалканский.  В. И.  Ленин писал: "...иностранные капиталисты
особенно охотно переносят свои капиталы  в Россию, строят в России отделения
своих фабрик и заводов и основывают компании для новых предприятий в России.
Они жадно  набрасываются на  молодую  страну,  в  которой  правительство так
благосклонно и угодливо к капиталу, как нигде..>

     Условия,  в  которых  приходилось  работать  рабочим,  были  невероятно
тяжелы. Несмотря  на  название  -- "механическое", преобладал  ручной  труд,
длившийся, с  часовым  перерывом,  с  семи  утра  до  семи вечера,  а  часто
продолжавшийся  до  девяти  часов. Причем  за  сверхурочные  платили  только
французской  булкой и несколькими кусками сахара. Дисциплина царила жесткая:
за  разговоры  во время  работы  немедленно давали  расчет.  Был  разработан
специальный табель  о штрафах, и здесь их размеры были наивысшими. Выпускало
"То-
34
     Завод динамо-машин акционерного общества "Сименс -- Шуккерт".
     варищество"  легкую, элегантную обувь,  а  затем  освоило  производство
сандалий, которые называли "скороходами".
     В 1898 году на Заставской  улице, 15,  было  построено  еще одно здание
фабрики.  Предприятие  заняло  место  в  ряду  крупнейших  капиталистических
предприятий России.  За  счет беспощадной эксплуатации  рабочих росли доходы
хозяев,   которые  расширяли  производство.  В  1900  году  на  Забалканском
построили  четырехэтажное здание  кожевенного завода, и с 1908  года фабрика
стала  ежегодно выпускать  более  четырех  тысяч  пар  обуви.  В  1910  году
появилось  новое  название предприятия:  "Товарищество  Санкт-Петербургского
производства обуви "Скороход"".
     В  1907  году  за  Московской  заставой,  около  путилов-ской  товарной
железнодорожной ветки, развернулись работы по сооружению динамостроительного
завода. Его история начиналась на Васильевском острове, где на Первой  линии
в 1853 году открылись небольшие ма-
35
     стерские по  ремонту  телеграфных аппаратов  немецкой  фирмы "Сименс и
Гальске". В  1880-е  годы на Шестой линии  были  построены большие  корпуса,
мастерские  стали  фабрикой   и   впервые   в  России   начали   производить
динамо-машины.
     В  1898  году фирма  реорганизовалась  в  акционерное  общество русских
электротехнических  заводов, но 3/4  акционерного капитала осталось в  руках
Сименсов.
     В  начале XX  века общество приобрело  на  Забалкан-ском  проспекте,  а
точнее на  Московском шоссе, 4 (проспект кончался у  железнодорожной ветки),
небольшой котельный  завод,  и после его  перестройки, завершившейся  в 1911
году,  предприятие  переехало сюда. С  1913 года общество  стало  называться
"Сименс  --  Шуккерт", так  как объединились  две  конкурировавшие фирмы,  и
начало   выпускать  не   только   динамо-машины,   но  и   электродвигатели,
трансформаторы,  трамвайное оборудование. По тем временам  это  было крупное
предприятие, оснащенное по последнему слову техники.
     Стремясь как можно скорее вернуть вложенный капитал и получать прибыли,
хозяева прибегали к самым разнообразным формам эксплуатации, выжимая из ра-
     Типичный участок проспекта до застройки в советское время.
36
     бочих все силы. Выражения недовольства встречались фразой: "Не нравится
-- убирайся вон!"
     Рядом с предприятиями, вблизи дымящих труб, для рабочих строили бараки,
домики  и -- редко -- каменные доходные дома. Скученность в них доходила  до
крайности.  Часто  несколько  семей  жило  в  одной комнате,  перегороженной
ситцевыми  занавесками. Нередко  одну  кровать  снимало  двое,  работавших в
разные смены, и пока один работал, другой спал.  Недаром думский врач в 1910
году  писал,  что "в рабочих квартирах  теснее,  чем мертвым на кладбище". О
благоустройстве  говорить   не   приходилось,   водопровод   и   канализация
отсутствовали,  воду  брали из  уличных колодцев.  Литовский  канал  по сути
превратился  в  отвратительную  сточную канаву, и  в 1891 году его  пришлось
заключить в трубу. Несмотря на то что застройка  вышла за  пределы городской
черты, городская  дума не стремилась расширять границы города. Она не желала
нести расходы по благоустройству рабочих окраин. Фактической границей города
был  Обводный канал.  За ним проспект почти не освещался, узкой полосой  шла
булыжная  мостовая, по краям которой в  канавах стояли  нечистоты.  Мостовая
доходила до  Московских ворот. Дальше тянулась  пыльная  дорога, в  ненастье
превращавшаяся в топкую грязь.  Лишь  кое-где у домов  были устроены мостки.
Рабочие горько шутили, что в дождливую погоду "нашу улицу перейти, что Дунай
"переплыть". Когда появилась конка, ходила она только до Московских ворот, а
сменивший ее в 1909 году трамвай -- до нынешней  Рощинской улицы. Тут же, на
Забалка,нском, с 1885 года находился  парк,  где содержались лошади и стояли
вагоны конок.
     С 1907 года парк  стал трамвайным. В 1913--1915 годах  по проекту А. А.
Ламагина тут  построили депо,  жилые  и  административные здания (Московский
проспект, 81, 83).
     Трамвайный парк соседствовал с самой большой го-
37
     родской свалкой  (одной из тридцати  семи, находившихся за  Московской
заставой),  прозванной  "Горячим полем".  Отбросы там  постоянно  дымились и
тлели.  Тянулась  она  почти  до  Скотопригонного двора, до  нынешней  улицы
Красуцкого (бывшей Альбуминной).
     По  заболеваемости  и  смертности Московская застава занимала  одно  из
первых мест в городе. Тут не было ни  одной больницы и  практиковали  только
два врача  для  бедных.  Зато  работало  восемнадцать  церквей  и  торговали
семьдесят  два кабака  и  трактира.  Никаких  общественных зданий  и  зданий
культурного назначения не существовало. Лишь двести детей получали начальное
образование  в  двух  небольших  школах. Уделом большинства  ребятишек  была
забота о хлебе асущ-ном с самого раннего детства.
     Тяжелые  условия труда,  полное  бесправие,  произвол  хозяев  вызывали
возмущение. Среди рабочих зрел протест...
     Итак, проспект  за  Обводным каналом  и прилегающая к нему территория в
период  капиталистического развития превратилась в типичную рабочую окраину,
преображенную лишь Советской властью.
"ОТРЕЧЕМСЯ ОТ СТАРОГО МИРА"
     Долгим и тернистым был путь народа  к новой  жизни. Московский проспект
хранит память обо всех поколениях русской революции.
     Некогда Царскосельской  дорогой  начинал  свою поездку  в Москву А.  Н.
Радищев.  Поездка подсказала ему композиционную канву для книги "Путешествие
из  Петербурга  в  Москву".  Книга  была открытым призывом к народу  разбить
"железом" не только рабские оковы, но и "главы бесчеловечных своих господ".
38
     Преемники   Радищева   --   декабристы    братья    Сергей   и   Матвей
Муравьевы-Апостолы  были  выпускниками  Института  корпуса  инженеров  путей
сообщения. Участники  войны 1812 года, основатели общества "Союз спасения" и
члены коренной управы "Союза благоденствия", они в двадцатых годах служили в
Черниговском полку, командиром которого был Сергей. Оба брата вошли в состав
тайного  Южного общества. Узнав о поражении восстания 14 декабря 1825 года в
Петербурге,  С. И.  Муравьев-Апостол 29 декабря  поднял Черниговский полк  и
возглавил восстание. Он был тяжело ранен  в сражении, схвачен на поле  боя и
доставлен  в Петербург. В числе пяти  приговоренных  к смерти  руководителей
восстания  С. И. Муравьев-Апостол был казнен  утром 13 июля  1828 года. Брат
его  --Матвей Иванович -- за участие в восстании был  приговорен к  двадцати
годам каторги.
     Почти  полвека спустя  в  Институте корпуса  инженеров  путей сообщения
учился Николай Иванович Кибальчич -- видный народоволец. Он заведовал тайной
лабораторией    взрывчатых   веществ,   являлся    "главным   техником"    "
Исполнительного  комитета  "Народной воли". Изготовленной  им бомбой 1 марта
1881 года  был  убит  Александр  II.  Арестованный  по "Делу 1 марта", Н. И.
Кибальчич был повешен вместе с А. И. Желябовым, С. Л. Перовской и другими. В
тюрьме, за  несколько дней  до  казни, он  выполнил чертежи  задуманного  им
ориги-нального реактивного аппарата для космического полета.
     У  стен  бывшего  Института  корпуса инженеров путей сообщения  уместно
вспомнить   и   имя    известного    русского   писателя-демократа   Н.   Г.
Гарина-Михайловского, окончившего это учебное заведение  в 1878 году. Он был
одним из талантливых  инженеров -- строителей железных  дорог,  в том  числе
Великого   Сибирского   пути.  Разочаровавшись  в  идеях  народничества,  он
впоследствии
39
     сотрудничал  в  марксистских  изданиях, работал  с  А.  М.  Горьким  в
издательстве "Знание", помогал партии большевиков материально.
     В Константиновском училище (до 1857 года -- Кон-стантиновский кадетский
корпус) обучались многие прогрессивно  мыслящие молодые  люди. Среди  них --
будущие  офицеры-декабристы -- Г. С.  Батеньков, проведший в Петропавловской
крепости в одиночном заключении двадцать лет, И. И. Горбачевский, осужденный
на вечную каторгу, и другие.
     Во  второй  половине  XIX  века  Константиновское  училище окончил  сын
крепостного,  отпущенного  "на  волю",  В. С.  Курочкин, впоследствии  поэт,
журналист,  общественный  деятель,  создатель и  редактор  журнала  "Искра",
пропагандировавшего революционно-демократические  идеи. В 1861 году Курочкин
вступил в тайное общество "Земля и воля".  Это учебное  заведение окончил  в
1856 году А.  А. Потебня, который затем служил в Польше и там стал  одним из
организаторов   и  руководителей  Комитета   русских   офицеров   --  тайной
революционной организации. Потебня вел  переписку  с А. И. Герценом  и Н. П.
Огаревым.  Он  участвовал в  польском  освободительном восстании  1863--1864
годов и геройски пал 4 марта 1863 года. Огарев посвятил Потеб-не "Надгробное
слово", напечатанное в "Колоколе".
     Этот кадетский  корпус окончил  в  1857  году  К. И.  Крупский --  отец
Надежды Константиновны. Он  принадлежал к  демократически настроенным кругам
офицерства. Во время службы в  полку, расквартированном в Польше, он вступил
в  члены  Комитета русских  офицеров.  В  1863 году,  когда поляки выступили
против угнетав