а  сделает  все,  чтобы  помочь
вам, и вы должны, в свою очередь, помогать ей спасти вас!
     - Я знаю, вы говорите правду, никто из индейцев и  не  подозревает  о
сочувствии Катерины белым. Но ей не надо подвергать себя опасности!
     Вся кроткая, прекрасная натура Мэдж сказалась в этих простых  словах.
Ее первая мысль была не о себе, а о других. Конечно, индианка могла  много
помочь  ей,  но  Мэдж  готова  была  отклонить  всякую  помощь,  чтобы  не
подвергать опасности свою смуглую подругу.
     - Мэдж, Понтиак влюблен в вас и хочет сделать вас своей женой!
     Прелестное лицо Мэдж побледнело, темные глаза  широко  раскрылись  от
удивления. Она молчала несколько минут.
     - Влюблен в меня? Хочет сделать меня своей женой?..
     - Да, Он никогда не отпустит вас домой. Вы должны бежать  и  возможно
скорее, иначе будет поздно!
     - Ашер, у него есть жена!
     - Что ж из  этого?  Разве  индейцы  не  имеют  по  нескольку  жен?  У
некоторых имеются три и четыре жены, которые  служат  им,  вместо  вьючных
животных. Понтиак не  потерпит  никакого  соперничества.  Он  велел  убить
бедного Петра Мюр, потому что знал о его любви к вам!
     - Петр любил меня? Он никогда не сказал ни одного слова!
     - Он был слишком благороден, чтобы говорить об  этом,  пока  не  имел
надежды, но я знал, что он любил вас.  И  Катерина  подтвердила  мне  это.
Разве она не говорила вам?
     - О Петре? Никогда. Она намекала один раз на Понтиака, но я ничего не
поняла тогда!
     - Теперь вы понимаете, Мэдж! Да защитит вас Бог!
     - Но Понтиак никогда ничего  не  говорил  мне  о  своей  любви...  ни
единого слова!
     - Он выжидает, но поверьте, он не будет долго ждать. Вы скоро узнаете
всю ужасную истину из его собственных поганых уст!
     Это открытие было слишком ужасно и поразило сначала молодую  девушку.
Ее женский инстинкт подсказал ей, что слова Ашера полны смысла  и  правды.
Скорее, чем Ашер ожидал, она оправилась от удара.
     - Если Понтиак чувствует любовь ко мне, то он будет относиться ко мне
хорошо!
     - Конечно, до тех пор, пока вы будете вынуждены сказать ему "да"  или
"нет"!
     - О, лучше в тысячу раз умереть, чем сказать ему "да"! Одна  мысль  о
нем!..
     Мэдж содрогнулась словно от прикосновения к ядовитой змее.
     - Ашер, - заговорила она снова, - как бы то ни было,  но  я  спасена,
хотя на короткое время, а вы... вы - в опасности!
     - Думайте, Мэдж, о себе, а не обо мне! Катерина  поможет  вам  бежать
при первом удобном случае.
     - Отчего Понтиак не вернулся вместе с вами?
     Ашер не хотел сказать ей всего.
     - Он встретил двух индейских вождей и ушел переговорить с ними!
     - Понтиак хочет убить вас? О, Ашер, вы не должны оставаться здесь!
     - Мудрый совет, дорогая Мэдж!  Но  как  его  выполнить?  Разве  я  не
воспользовался бы первым случаем, чтобы бежать отсюда?!
     - А что ваш дядя Джо?
     - Джо Спайн? Ах, это мое несчастье! Он уехал из форта раньше,  чем  я
узнал о вашем отсутствии!
     Мэдж замолчала. Глубоко  задумавшись,  она  смотрела  в  землю  перед
собой. Ашер ждал. Он объяснил ей всю грозившую  опасность,  и  больше  ему
нечего было говорить.
     - Как это хорошо, что у Понтиака много новых забот и хлопот! -  вдруг
сказала Мэдж, словно говоря сама с собой. - День-два он меня не тронет, но
он захочет распорядиться вашей судьбой, Ашер. Понтиак думает, что вы,  что
вы... любите меня!
     Сильно забилось сердце Ашера при этих словах.
     Еще в первый раз за  все  время  Мэдж  заговорил  об  этом.  Подавив,
насколько мог, свое волнение, молодой человек сказал ей:
     - Понтиак спрашивал меня!
     - Негодный! И что вы ответили ему?
     - Я сказал "да", но не пугайтесь, Мэдж! Я ответил ему в том духе, что
вас любят все, кто знает, даже его собственный народ.  Почему  же  мне  не
любить вас? Я не знаю, насколько мой ответ  удовлетворил  его.  Вы  можете
судить, как ревниво он относится ко всем,  кто  дерзает  смотреть  на  вас
влюбленными глазами!
     - Это может быть, да...
     Странное, глухое ворчанье прервало слова Мэдж, и в шатер вошла старая
Вамо-ака. Она зорко посмотрела на молодых людей, словно не  понимая  того,
что происходило перед ней, подошла к буйволовым кожам в  углу  и  села  на
них.
     - Поймет она нас? - спросил Ашер.
     - Нет, она совершенно глуха и не говорит ни слова по-английски!
     - Я забыл спросить вас, Мэдж, каким образом  вам  позволили  уйти  из
шатра Понтиака и посетить меня?
     - Я вам говорил, что Понтиак и его жена  очень  хороши  ко  мне.  Они
позволяют не уходить из жилья, куда я хочу, но я осторожна. Жена  Понтиака
знает порядочно по-английски. Я сказала  ей,  что  пойду  повидать  белого
пленника. Она не запретила мне.
     - Долго вы можете еще остаться здесь?
     - Я пробыла дольше, чем хотела. Но это пустяки, потому что Понтиак не
вернулся.
     - А когда он вернется и узнает, что вы были здесь?
     - Что ж тут дурного? Белая пленница хотела повидать белого  пленника,
такого же несчастного, как она сама! Но мне надо идти, прощайте!
     Ашер не успел сказать слова, как Мэдж уже исчезла из шатра.
     И пока она шла к себе,  в  шатер  вождя,  оттенок  величайшего  ужаса
сменялся отблеском радостной надежды на ее милом юном лице.



                             21. ПРОСЬБА МЭДЖ

     Характерной чертой  многих  военных  вождей,  отмеченных  в  истории,
является удивительная простота их вкусов и  жизни,  не  отличающая  их  от
простых солдат.
     Понтиак, вождь Оттавов, одеждой и образом жизни почти не выделялся из
тысячи своих воинов, готовых идти за ним на смерть, как на  пир.  Если  бы
какой-нибудь исследователь появился  в  индейской  деревне  и  пожелал  бы
увидеть знаменитого вождя, он с трудом нашел  бы  вигвам  понтиака.  Шатер
вождя ничем  не  отличался  от  других  и  находился  невдалеке  от  шатра
Вамо-аки, где содержался в плену Ашер Норрис. У Понтиака была  одна  жена,
по крайней мере, во все время осады форта Детруа. Детей  у  них  не  было.
Жена Понтиака была женщина средних лет, симпатичная и приятной наружности.
Подруга жизни свирепого вождя хорошо изучила дикую и упрямую  натуру  его.
Она не осмеливалась идти наперекор его воле и желаниям,  как  не  смел  ни
один из его воинов.
     Когда Мэдж Линвуд принесли в шатер вождя, жена Понтиака встретила ее,
по виду, радостно и любезно. Она знала,  что  поступать  иначе  -  значило
рисковать своей жизнью.  В  душе,  она,  наверное,  с  большим  презрением
смотрела на девушку ненавистной ей  белой  расы,  удостоившуюся  любви  ее
супруга. Но так желал неукротимый и страшный Понтиак, и индианка не  смела
выразить своего неудовольствия. Мэдж была удивлена видимым  добродушием  и
любезностью жены Понтиака.
     Несколько дней и ночей провела она в шатре Понтиака. Только тоска  по
родному дому, по родителям, непрестанно грызла ее. Мэдж так глубоко любила
их.
     Эта жизнь в плену, далеко от родных,  казалась  ей  каким-то  нелепым
кошмаром. Доброта вождя и его жены укрепляла в ней надежду, что  ее  скоро
выпустят из плена и вернут домой. Но  Понтиак  был  весьма  разборчивым  и
хитрым человеком. Он редко бывал дома и нисколько не беспокоил бедную Мэдж
своим вниманием, отлично понимая, что преследование вызвало бы  протест  и
ненависть в девушке. Раньше он  часто  видел  ее  в  форте,  любовался  ее
юностью, красотой, и, по своему, страстно полюбил  ее.  Понтиак  надеялся,
что Мэдж узнает, каким уважением и почетом пользуется он у своего  народа.
Он твердо верил в то, что он избранный  человек,  которому  суждено  вести
индейцев по пути торжества и славы и покорить всех  белых  людей  в  форте
Детруа. И когда он спасет родителей и друзей Мэдж от неминуемой  гибели  и
жестокой участи других и сделается еще более могущественным победителем  и
вождем,  разве  не  встанет  с  гордостью  рядом  с  ним  эта   прекрасная
бледнолицая девушка, как настоящая королева? Необузданный варвар в душе, с
головой, наполненной дикими и фантастическими планами, Понтиак намеревался
завладеть  девушкой  кавказской  расы  и  готов  был  в  крайнем   случае,
употребить насилие.
     Мэдж не теряла  времени  даром.  Во  время  разговора  с  Ашером  она
обдумывала образ действий и  придумала  блестящий  план.  Она  знала,  что
находилась пока в безопасности, между  тем  как  Ашер  мог  каждую  минуту
ожидать смерти; следовательно, нужно было подумать о его спасении. И  вот,
Мэдж решила, что нужно обратиться к самому Понтиаку и просить у него,  как
милости, отправить молодого человека домой, к его родителям. Согласится ли
Понтиак сделать такую простую вещь, чтобы  заслужить  ее  благодарность  и
улыбку? Когда эта мысль - попросить Понтиака, впервые пришла ей в  голову,
она заранее была уверена в успехе. Но  эта  радостная  надежда  омрачалась
страхом за Ашера. Конечно, было вполне естественно,  что  она  просила  за
соотчича, кто бы он ни был,  но  умный  вождь  мог  прочесть  на  ее  лице
глубокое и нежное чувство к пленнику. И одно подозрение, что  юноша  любит
ее, подняло бы целую бурю ревности в необузданному сердце  Понтиака.  Если
он велел убить Петра Мюра, только предполагая в нем  любовь  к  Мэдж,  как
беспощаден и жесток был бы он к  настоящему  сопернику,  красивому  юноше!
Щемящий страх за Ашера охватывал девушку и омрачал ее лицо, когда она  шла
в шатер Понтиака, только что простившись с пленником. Ей хотелось повидать
Катерину, которой она могла вполне довериться. Она нуждалась в  ее  добром
совете. Вдвоем они лучше обдумают весь план. Катерина находилась  в  шатре
Понтиака, когда Мэдж вышла из него, чтобы повидать Ашера. Теперь  Катерины
тут не было. Когда Мэдж спросила о ней жену Понтиака, та ответила  ломаным
английским языком, что индианка куда-то ушла, вероятно, к своим, к племени
Ожибва. Мэдж хотела задать еще несколько вопросов, как  вдруг  у  входа  в
шатер показался сам Понтиак. Один взгляд на его суровое, раскрашенное лицо
сказал ей, что вождь был в прекрасном расположении духа.
     Вероятно, подкрепление, явившееся так кстати, когда  он  уже  начинал
раздражаться при мысли, что форт Детруа все еще не в его руках,  произвело
на  него  такое  действие.  Он  заговорил  с  женой,   которая   торопливо
приготовляла для него какое-то простое кушанье, потом  обратился  к  Мэдж,
которая стояла посередине шатра, и отвесил ей  глубокий  поклон.  В  ответ
Мэдж подняла на него глаза  и  с  прелестной  улыбкой  заговорил,  пытаясь
подражать языку индейцев, который она слышала, когда они посещали форт.
     - Солнечные лучи сияют на лице великого Понтиака, он счастлив. Сердце
Мэдж радуется, видя вождя веселым!
     - Луч света и радости  на  лице  Понтиака,  это  луч  Утренней  Зари,
прекраснейшей из всех девушек ее народа. Если свет Утренней Зари исчезнет,
небо померкнет, на нем не будет более ни солнца, ни звезд!
     Это был величайший комплимент, когда-либо слышанный ею  от  Понтиака.
Мэдж испугалась.
     Но ведь надо было ожидать  этого,  надо  скрепиться  и  приступить  к
просьбе.
     - Понтиак - великий вождь. Он убил много из моего  народа,  и  многих
взял в плен. В шатре Вамо-аки есть белый пленник...
     Девушка слишком быстро приступила к щекотливому вопросу, но вся  душа
ее возмутилась от комплимента индейца, и страх за своего друга охватил  ее
с такой силой, что она не в силах была выжидать. Лицо Понтиака омрачилось.
Он пристально посмотрел на девушку, потому прошел к своему ложу и  сел  на
него, приглашая ее жестом сесть рядом.
     Мэдж сделал вид, будто бы не поняла его.
     - Почему Утренняя  Заря  беспокоится  о  белом  пленнике?  -  спросил
Понтиак, пронизывая девушку взглядом своих блестящих глаз.
     Щеки Мэдж вспыхнули, но она ответила ему, насколько могла, спокойно:
     - Сердце Утренней Зари жалеет  всех  своих  друзей.  Она  знает,  что
Понтиак добр и милосерден  и  просит  его  освободить  молодого  человека,
отпустив его домой. У Понтиака так много воинов, как листьев на  деревьях,
зачем ему нужен один белый человек?
     - Если Понтиак исполнит желание Утренней Зари, явится  ли  радость  и
улыбка на ее лице?
     - О, да, конечно. Мое сердце будет так обрадовано, я буду благодарить
Понтиака!
     Понтиак замолчал и, сидя на  буйволовой  коже,  продолжал  пристально
смотреть в лицо стоявшей девушки. Сердце Мэдж сильно забилось. Ее  ужасала
мысль, что он исполнит ее просьбу с таким условием, на которое она никогда
не может согласиться, даже под страхом смерти.  Сделаться  женой  Понтиака
она не может, даже ради спасения жизни того, кто ей дороже всего на свете.
     Продолжая пронизывать  девушку  взглядом,  Понтиак  вдруг  вскочил  с
места.
     - Пусть будет так, как желает Утренняя  Заря!  Белый  пленник  пойдет
домой!
     Мэдж едва верила своим ушам. Но это было верно.  Понтиак  обещал.  И,
словно не желая замедлять обещания, он вышел из шатра. Мэдж сложила руки и
радостно воскликнула:
     - Благодарю, Понтиак, сердечно благодарю!
     Он  даже  не  повернулся,  когда  уходил,  и  Мэдж   осталась   одна,
взволнованная, обрадованная.
     - Он обещал отпустить Ашера домой. Раньше наступления ночи Ашер будет
уже в форте!
     Полная радости, Мэдж усердно благодарила небо за освобождение Ашера.
     Ашер Норрис сидел в шатре Вама-аки, раздумывая об опасности,  которая
угрожала и Мэдж, и ему, как вдруг  пола  шатра  откинулась,  и  перед  ним
появился Понтиак. Пленник встал и отвесил военный поклон.
     - Желает ли мой белый брат идти к своему народу? -  спросил  Понтиак,
сопровождая свой резкий вопрос пронизывающим взглядом.
     - Сердце мое радовалось бы, если бы я  мог  сделать  это!  -  ответил
Ашер, наклоняя голову и сильно сомневаясь в возможности отправиться домой.
Он заметил, что в первый раз Понтиак назвал его в разговоре "братом".
     - Желание моего брата исполнится, пусть он последует за Понтиаком!
     Понтиак быстро вышел из шатра. Конечно, Ашер не замедлил  последовать
за ним.
     Хорошо   зная   коварную   натуру   индейцев,   Ашер   плохо    верил
доброжелательности Понтиака, но смело отправился за ним.



                               22. СВОБОДЕН

     Одно было ясно для молодого человека: его освобождение было, конечно,
ответом вождя на просьбу Мэдж Линвуд. Дикарь непременно хотел заслужить ее
расположение.
     Выйдя из шатра, Понтиак подождал его и, не  сказав  ни  слова,  пошел
через всю деревню по мой же  дороге  по  какой  шел  раньше  с  пленником.
Естественно, что Ашер осторожно озирался кругом, но  никто  из  воинов  не
последовал за ними. Мужчины, женщины, дети с любопытством глядели на него,
но не смели сделать  и  шага  вперед  при  виде  своего  страшного  вождя.
Прогулка продолжалась, пока оба прошли всю деревню  и  остановились  между
деревьями в лесу. Понтиак, который не взял с собой винтовки, молча смотрел
на своего спутника. Внезапная мысль созрела в голове Ашера: - Мы вышли  из
деревни, - думал он, - от реки меня отделяет французский поселок. Назад, в
плен, я не пойду. Если Понтиак вздумает вернуться или  позвать  воинов,  я
брошусь на него, убью его и оставлю в лесу. Что бы там  ни  было,  но  мой
плен все-таки окончился!
     Ашер подозревал, что  вождь  опять  предложит  ему  поединок.  Но  он
ошибался.
     - Пусть мой белый брат идет к майору Глэдуин и скажет ему, что пришел
от Понтиака, - заговорил вдруг вождь, складывая руки и  пристально  смотря
на юношу, - и что тысяча воинов пришли к Понтиаку с юга и востока,  больше
тысячи идет сюда с севера и запада. Скоро Понтиак еще раз предложит майору
Глэдуину сдаться. Если он скажет: "нет", форт Детруа будет  сожжен,  и  ни
одного скальпа не останется во всем гарнизоне!
     Ашер решил, что теперь ему  неудобно  отвечать  резко  на  хвастливые
слова вождя. Он кивнул головой и сказал:
     - Я передам, что говорит Понтиак. Но разве Понтиак не пойдет со  мной
всю дорогу до форта?
     - Нет, вот они пойдут до ворот форта! -  говоря  это  Понтиак  указал
рукой в сторону.
     Ашер повернул голову и, к ужасу своему,  увидел  в  нескольких  шагах
Серого Волка и другого индейца. Они подошли так тихо, что Ашер, говоривший
с вождем, не слыхал их приближения. Вероятно, на пути от  своего  шатра  к
шатру Вамо-аки Понтиак  успел  дать  нужные  распоряжения  своему  верному
помощнику. Это было  ужасное  разочарование,  но  Ашер  не  подал  вида  и
спокойно смотрел на индейцев, словно ожидал их. Серый Волк и его  спутники
были вооружены. У них были ножи, томагавки. Даже винтовка,  принадлежавшая
Ашеру, находилась тут же.
     Понтиак молча повернулся и ушел по направлению к своей деревне. Скоро
он исчез из виду.
     Появление Серого Волка  еще  раз  доказало  Ашеру  вероломную  натуру
Понтиака. Он решил, что пленник не должен перебраться через реку  и  умрет
раньше всякой попытки. Если бы вождь намеревался освободить  пленника,  то
зачем понадобились вооруженные воины? Что могло быть яснее  этого  хитрого
плана?  Понтиак  обещал  Мэдж  освободить  пленника  и  скажет  ей,   что,
действительно, отпустил  его  и  вывел  из  деревни.  Это  правда,  и  это
подтвердят ей все, кто видел их.
     Если же пленнику не удалось вернуться домой, это уже его  собственная
вина, и Понтиака нисколько не касается.
     Пленник мог столкнуться с  индейцами,  которые  постоянно  торчат  на
реке. Мэдж не может поставить это в вину своему царственному поклоннику.
     Одно только удивляло Ашера: ему оставили его охотничий  нож;  у  него
был запас пороха и пуль; без винтовки все это, конечно, не  имело  смысла.
Его телохранители немедленно застрелили бы его, если бы он сделал  попытку
отнять винтовку у Серого Волка.
     Юноша не переставал обдумывать возможный способ защиты. Первой мыслью
его было - броситься на Серого Волка,  отнять  ружье,  застрелить  другого
индейца и потом вступить в борьбу с первым. Это была дикая идея,  но  Ашер
готов был ухватиться за нее. Казалось, Серый Волк по глазам пленника начал
подозревать, что с тем творится что-то неладное. Оба индейца  держались  в
нескольких шагах от  Ашера,  хотя  пленник  шел,  повидимому,  спокойно  и
непринужденно.  Они  отлично  знали,  что  Понтиак  желает   его   смерти.
Обстоятельства  сложились  так,  что  мучить  врага  им  было  невозможно.
Следовательно, нужно было поскорее разделаться с ним. Все трое  находились
теперь в миле  расстояния  от  деревни  Оттавов  и  недалеко  от  северной
оконечности  французского  поселения.  Лес  был  густой,  заросший  частым
кустарником. День выдался  не  жаркий;  прошедший  дождь  освежил  воздух.
Легкий ветерок шелестел  ветвями  деревьев.  Ашер  бросил  быстрый  взгляд
вокруг. Конечно, он не ожидал увидеть кого-либо из друзей, но боялся,  нет
ли в лесу еще воинов. Индейцы следившие за ним,  повторили  его  движение.
Наконец, Ашер все еще молча, остановился и посмотрел  на  своих  сторожей,
ожидая их распоряжений. Индейцы также  остановились  и  начали  оживленный
разговор вполголоса.
     Пленник стоял неподвижно и следил за индейцами. Их оживленная  беседа
казалась ему подозрительной. О чем они могли  толковать?  Через  несколько
минут Серый Волк издал какое-то странное восклицание  и,  подняв  винтовку
направил ее на Ашера. Испуганный  юноша  успел  спрятаться  позади  ствола
большого дерева. Он был  на  волосок  от  смерти.  Но  индейцу,  очевидно,
захотелось поиграть со своей жертвой, прежде чем прикончит ее. Кровожадной
натуре индейца было мало  дать  спокойно  умереть  несчастному,  следовало
помучить его, хотя бы оттягивая минуту его смерти. Огромный  ствол  дерева
закрыл Ашера, и на минуту он  был  спасен.  Но  юноша  постоянно  рисковал
жизнью, потому что вынужден  был  выглядывать  из-за  своего  щита,  чтобы
следить за своими мучителями.
     Серый Волк опустил  ружье,  и  оба  индейца  принялись  хохотать  так
усердно, что тряслись всем телом. Им было очень в