емного приподнялись материки над уровнем моря; выше стали
северные горы; котловина Северного Ледовитого океана оказалась
отгороженной от теплых морей кольцом суши; появились первые ледяные шапки
в Скандинавии, Гренландии...
   С этого началось, а закончилось серьезной катастрофой - ледниковой
эпохой. Скопление у полюсов гигантских масс льда и некоторое обмеление
Мирового океана повлияло даже на скорость вращения Земли. Изменилось
направление морских течений и потоков воздуха. Полярные зоны оказались
резко отделенными от теплого тропического пояса.
   Великие ледники погубили сами себя. Они стали худеть и чахнуть от
недостатка воды. По краям ледового покрова шло сильное таяние снега и
льда. На место тающих глыб подползали новые и новые ледяные потоки.
   Однако сила тепла их побеждала. Потому что в центрах оледенения теперь
почти вовсе не выпадало осадков. Среди гор и возвышенностей появились
проплешины. Скудели истоки ледовых рек. И постепенно отмирали ледники.
   С юга их "слизывали" теплые ветры и солнечные лучи.
   На севере у них не было источников питания.
   Полярный океан все еще находился подо льдом, на северных горных хребтах
еще сохранялись ледники, и на равнинах еще двигались отдельные ледяные
потоки. Но уже началась "геологическая весна". Среди обширных озер и
полноводных рек зеленели острова. Кое-где темнели грязные ледяные глыбы и
поля отмирающих льдов.
   Распался великий ледовый покров. Началась эпоха "потопов".
   Повышался уровень Мирового океана. Значительная часть суши теперь была
залита морями и озерами. Это были очаги местного потепления. Потоки
теплого воздуха стали проникать далеко на север, а теплые морские течения
вторглись в Северный Ледовитый океан. Наступило "геологическое лето".
   Оледенения и межледниковья напоминают зимнее и летнее время. Между ними
можно выделить весну и осень. Только следует помнить, что это были
геологические эпохи, которые продолжались тысячи, а то и десятки тысяч
лет. В это время по-прежнему ежегодно чередовались обычные зима - весна -
лето - осень. Хотя там, где властвовали ледники, даже летом продолжали
медленно течь ледовые потоки.
   Сейчас мы живем в начале "геологического лета".
   Обильные воды схлынули с материков, Северный Ледовитый океан соединился
с Атлантическим и Тихим. Льды его постепенно убывают. На севере Европы и
Америки все еще сохраняются обширные озера, заливы, моря. Но земная
поверхность здесь все еще повышается.
   Только вот вопрос: можно ли современную эпоху называть ледниковой? Или
она межледниковая? Скорее всего, по-видимому, ни то, ни другое название не
подходит. В наше время нe ледники сильное всего влияют на окружающую
природу, меняют растительность, животный мнр, климат. В наши дин на Земле
господствует другая великая сила - человек. И не сам по себе человек, а
наделенный научными знаниями и могучей техникой. Человек с помощью техники
переиначивает природу. Он стал могущественнее даже великих ледяных
исполинов!
   Наибольшее влияние на глобальные климаты оказывают непредусмотренные
последствия человеческой деятельности. В атмосферу выбрасывается много
пылевых частиц, которые рассеивают и отражают в космическое пространство
немалую долю солнечного излучения. Уменьшение общей площади лесных
массивов, увеличение территорий, онустыненных в результате слишком
активного, разрушительного хозяинпчапия человека, тоже увеличивают долю
отраженной от земной поверхности энергии солнца. В результате возникает
реальная опасность общего похолодания на планете.
   С другой стороны, при сжигании горючих полезных ископаемых атмосфера
обогащается углекислым газом, который задерживает тепловое излучение близ
земной поверхности. Вдобавок множатся тепловые потери от работы
промышленных предприятий, сжигания топлива и т. п.
   Все это способствует общему потеплению климата.
   Прогнозы на ближайшие десятилетия исходят из этих двух глобальных
климатических факторов. Одни ученые склоняются к мысли, что преобладать
будут факторы общего потепления. Значит, следует ожидать таяния ледпиков,
деградации вечной мерзлоты, повышения уровня Мирового океана... Короче
говоря, нечто вроде эпохи "всемирных потопов". Другие ученые предполагают,
что будут преобладать факторы общего похолодания. Следовательно, впереди
маячит грозный призрак нового великого оледенения.
   Как бы то ни было, человечеству предстоит нелегкая, научно обоснованная
"климатическая" деятельность, направленная на сохранение нынешних
климатических условий без серьезных и, главное, внезапных природных
катастроф. Для этого потребуется достичь более высокого, чем ныне, уровня
геолого-географнческпх знаний и более высокого уровня моральной
ответственности всех людей за судьбу нашей планеты и нашей цнпилизацин.
   Правда, мы еще не способны сделать климат таким, как в ледниковую нюху.
Да этого нам и не надо. Л если бы вдруг потребовалось, люди смогли бы,
пожалуй, организовать новое оледенение, нe сразу, конечно. По через сотни
лет оно могло бы начаться.
   Предложен, к примеру, один смелый инженерный проект: сделать плотину
через Берингов пролив. Она не просто соединит Азию с Америкой. В ней будут
стоять мощные насосы, перекачивающие теплые воды Тихого океана в Северный
Ледовитый.
   Получится искусственное теплое морское течение.
   Благодаря ему начнут таять льды полярного океана. Начнется потепление
климата в Северном полушарии.
   Однако возможно, что, когда Северный Ледовитый океан освободится ото
льда, на суше появятся ледники.
   Если и не начнется оледенение, то климат может значительно измениться.
Неясно только, как и где он изменится. Вдобавок таяние льда повысит, хоть
и не намного, уровень океана.
   Самое главное: никто но сомневается, что плотину в Беринговом проливе
можно возвести. И пасосы там будут работать, и появится искусственное
морское течение.
   Только вот неясно, к каким результатам это приведет.
   Ученым удалось подсчитать, сколько горных пород перемещают на Земле
люди. Оказалось, что люди с помощью машин перемещают значительно больше
камней, песков, глин, чем это делали великие ледники.
   Человек стал великаном.
   Настала эпоха человека пауки, техники.


   ПРАКТИКА


   Глава 7. Зачем изучать растаявший лед?

   Теорий много, практика одна
   Валуны-свидетели
   Отторженцы
   Подземные долины

   Глава 8. Знать, чтобы использовать
   Полезные ледники
   Лесс
   Грунт

   Глава 9. Дальняя экспедиция
   Вечная мерзлота
   Увидеть, понять, предусмотреть
   Здесь прошел великий ледник

   Глава 7. ЗАЧЕМ ИЗУЧАТЬ РАСТАЯВШИЙ ЛЕД?

   ТЕОРИЙ МНОГО, ПРАКТИКА ОДНА

   С чего начинается геология!

   Геология начинается с валуна у дороги. Геология начинается от подошв
наших ботинок.
   Верхние слои горных пород обычно относятся к ледниковому периоду. Мы
строим на них дома, заводы, плотины, космодромы. Прокладываем по ним
железные и шоссейные дороги.
   Великие ледники давно растаяли. Ни льдинки от них не осталось. Знать о
них, конечно, интересно. А какая практическая польза от этих знаний?
   Научная теория похожа на воздушный замок. Ее создают ученые. Ледниковая
теория - тоже научная "выдумка".
   Иногда практики, озабоченные деловые люди, усмехаются: "Наука - наукой,
а дело делом". И спрашивают ученых: "Какая практическая выгода от вашей
работы?"
   Надо сразу сказать: ученый-теоретик не всегда может точно определить
практический смысл своей работы. Петр Кропоткин писал о ледниковом
периоде, не думая, что его теория когда-то поможет геологам находить
месторождения полезных ископаемых. Ученые, которые уточняли уело пня
залегания ледниковых и межледниковых отложен ий, могли не знать, что их
работы помогут воздвигать города и добывать подземные воды.
   Теории вовсе не обязательно используются сразу. Им приходит черед через
годы и десятилетия. Но польза от пих обязательно есть и будет. Знания -
драгоценности с постоянно растущей стоимостью. Знания -- спла, которая
упеличивается со временем.
   Для человека мысль - это жизнь. Нам думать и знать так же важно, как
действовать. Чем больше знаешь - тем разумнее действуешь.


   ВАЛУНЫ-СВИДЕТЕЛИ


   Однажды американские геологи обследовали валуны, лежащие на равнине к
югу от Великих озер. Вдруг в одном валуне обнаружили зернышко алмаза!
   Находка была неожиданная. Поискали в других валунах. И снова находки:
кое-где оказались алмазики. Мелкие, но все-таки драгоценные крупицы.
   Извлекать ал мазики из тысяч валунов - дело хлопотное, дорогое,
невыгодное. Вот если бы найтп настоящее месторождение алмазов. Но где его
искать?
   Все зависит от того, от каких каменных толщ были оторваны валуцы и как
двигались. Надо восстановить их путь. Это можно сделать, если хорошо
известны центры оледенения и направление течения ледников.
   Геологи нанесли на карту валуны, в которых были найдены алмазы.
Определили по грядам конечных морен стадии отступания края ледника.
Выяснили главные пути ледовых рек.
   Начали от валунов с алмазиками передвигаться против течения древних
ледников. Где-то на этих направлениях должны находиться скалы, из которых
были вырваны валуны, содержащие алмазы.
   Следы великих ледников привели геологов... прямиком к Великим озерам.
Впадины этих озер были отчасти выпаханы ледниками. Поэтому каждое озеро
вытянуто примерно с севера на юг.
   Так и не выяснилось до сих пор: то ли месторождения алмазов скрыты на
дне Великих озер, то ли эти месторождения полностью уничтожены льдами, то
ли они находятся где-то дальше на севере, и Канаде.
   Столь же загадочна судьба месторождений уральских алмазов, на Урале в
речных носках удавалось находить мелкие алмазы. Возможно, месторождения
драгоценных минералов полностью были разрушены геологическими силами (в
том числе ледниками), господствующими на земной поверхности.
   Очень трудно проходили поиски залежей золота в Норвегии. В современных
речных песках были обнаружены золотники. Затем выяснилось, что и древние
пески золотоносны. Стали искать и наносить на карту долины древних рек.
   Район поисков все время расширялся. Он захватил даже часть Финляндии.
Предполагали, что золото, как часто бывает, содержится в кварцевых жилах,
пересекающих гранитные массивы. Однако ни в гранитах, ни в кварцевых жилах
золото не нашли.
   Стали исследовать ледниковые отложения. В морене обнаружили чешуйки
золота. Пришлось ориентироваться не на речные долины, а на пути
перемещения ледников.
   Но и тут все оказалось не так-то просто. Когда под микроскопом изучили
золотинки и песок, их содержащий, выяспилось, что образовались они не в
гранитах или кварцевых жилах, а в более молодых осадочных горных породах.
   Выходит, золотые чешуйки имели очень сложную историю, переносились
морскими и речными водами, ледниками. Поиски месторождений золота
оказались слишком трудными. От них отказались (во всяком случае, на
некоторое время).
   Однако ледники способны не только запутывать геологические поиски.
   На Среднесибирском плоскогорье были найдены обломки камней, содержащих
медные и никелевые руды.
   Стали внимательно изучать ближайшие окрестности - безрезультатно. Тогда
пригляделись к рудоносным обломкам. Они были похожи на ледниковые валуны.
   В Центральной Сибири тоже было крупное оледенение. (Это доказал более
ста лет назад Петр Кропоткин, проводивший - одним из первых - исследования
этого края). Следовательно, валуны проделали непростой путь в ледовых
потоках. Геологи постарались восстановить линии движения ледников - по
ложбинам и царапинам на скалах, по грядам морен - боковых и конечных.
   Быстро, за два года, отыскали участки, откуда были сорваны валуны.
Провели здесь поисковые работы, пробурили скважины, исследовали недра
земли с помощью приборов. И сразу же обнаружили месторождение
медноникеленых руд.
   Конечно, к этим же результатам можно было прийти и без всякого знания
ледниковой теории, действуя наугад.
   Более детально обследовать обширные территории, пробурить там и сям
скважины. Постоянно расширять поиски.
   Пришлось бы обследовать обширную область, затратить много времени, сил
и средств.
   В этом и заключается практическая ценность наук: они открывают нам
более точные, простые и надежные пути для достижения наших целей. И нс
только для поисков полезных ископаемых.
   Мне, например, приходилось в своей геологической работе не раз
сталкиваться со следами великих ледников.
   Паши геологические отряды не искали месторождения ценных руд. Задачи
наши были, на первый взгляд, простые: изучить условия залегания и свойства
горных пород для будущих строительных работ, для инженерных целей. Этим
занимаются специалисты по инженерной геологии.
   О том, как это происходило, я и хочу рассказать. Всетаки о собственных
работах знаешь лучше, чем о других.
   Вдобавок, вы сможете познакомиться с тем, как и для чего ведутся
геологические изыскания.
   Начну с Солигорского района Белоруссии. Здесь, на северной окраине
Припятского Полесья, мне довелось проработать почти пятнадцать лет, много
заниматься отложениями ледникового периода.


   ОТТОРЖЕНЦЫ


   С чего начинается работа геолога в новом районе, где он никогда не был?
   Прежде всего ладо уточнить, чем должен заниматься: собрать побольше
сведений о том районе, где будешь работать.
   На севере Белорусского Полесья геологи открыли на полукилометровой
глубине залежи калийных солей. Это соли плодородия. Удобряя почву, они
повышают урожаи многих ценных культур. Получается так, будто мы изпод
земли добываем прибавочный урожай картофеля, пшеницы, ржи, свеклы.
   Калийную руду надо извлечь из недр, поднять на поверхность, обработать,
отделить от вредных или лишних примесей (пустой породы). Для этого
строятся рудники и химические комбинаты. Чтобы все сооружения стояли
надежно, требуется хорошо знать геологическое строение данного района.
   Начинать приходится с истории геологических исследований. Только тогда
поймешь, как геологи выработали свои идеи. Ведь среди этих идей могут быть
и верные, и ложные, и непонятые. Иногда даже верную идею забывают, а
увлекаются ошибочной. Поэтому самое лучшее - побольше узнать о том, что
думали ученые прошлого, к каким они приходили выводам.
   Полесье сто лет назад считали дном недавнего моря.
   По словам местных жителей, на полях находили якоря и остатки кораблей,
а вода в колодцах бывает соленой.
   Значит, тут было недавно море.
   Самая оригинальная мысль была высказана уже в натем веке украинским
академиком П. А. Тутковским. Он долго изучал рельеф Полесья. По его
мнению, полесские песчаные холмы и гряды - это остатки пустынь. Он так и
заявил: "Полесские барханы являются детьми пустыни!"
   Тутковский видел и валуны и гряды конечных морен.
   Он не спорил: это - следы великих ледников. Однако на южной окраине
ледников находились пустыни.
   Совсем другую мысль высказал молодой ученый Б. Л. Личков. Он работал в
Полесье недолго, но высказался решительно: пустынь здесь не было.
Наоборот, было много воды: крупных озер, болот и рек. А песок совсем не
обязательно бывает в пустыне. Откуда ему там взяться?
   Песок обычно приносят речные воды, и в Полесье больше всего поработали
реки.
   Мне понравилась мысль Личкова. Но поверить - только начало. Надо еще
проверить. А это можно сделать на практике, во время работы. Теорий бывает
множество.
   Они проверяются практикой.
   До места работы я добирался автобусом: от Минска прямо на юг. Проезжали
поля и перелески. Холмы на вид были похожи на ледниковые. Но они были
пологие, сглаженные. Пожалуй, ледник тут побывал давно и следы его успели
порядком стереться. Только валуны на полях в изобилии.
   Чем дальше на юг, тем: ниже становились холмы. Они словно старались
спрятать свои макушки в землю. Между ними появились низины с болотами.
Начиналось Полесье.
   У Солигорска холмы широкие, хотя и не очень высокие.
   Здесь стоят высоченные шахтные постройки - копры, на которых крутятся
огромные колеса. С их помощью двигаются вверх и вниз лифты, которые
перевозят людей и грузы.
   Так выглядел этот район. Для геолога вроде бы нет ничего интересного. А
в действительности совсем иначе.
   Я уже знал, что в районе Солигорска сверху до глубины не менее 50
метров залегают рыхлые отложения ледниковых и межледниковых анох.
Встречаются пески, глины, торфяники. Нам оставалось уточнить, как они
располагаются в земле и каковы их свойства. Непрочные слои могут сильно
уплотняться под тяжестью сооружений. От этого бывают неприятности: стены
трескаются, а то и разрушаются, происходят аварии.
   Нам надо было обследовать большой холм, на котором наметили строить
третий Солигорскпй рудник: шахты, фабрику. Работа несложная. У нас имелись
машины с буровыми станками. Мотор вращает стальные стержни, на которых
укреплены буровые инструменты: труба с зубьями (коронка) или подобие
штопора (змеевик). Инструменты крупные, прочные, тяжелые. Они врезаются в
землю. С их помощью можно доставать образцы грунтов с разпых глубин.
   Стали мы бурить на холме.
   Одна скважина, вторая... пятая... десятая... Все, как предполагалось:
сверху пески с валунчиками. Они остались от растаявшего льда. Ниже - на
десять, а то и двадцать метров - основная морена: грубая супесь с
валунами. След подошвы ледника. Еще ниже - песок, судя по промытым
окатанным зернам, речной.
   Все прекрасно. Здесь будут устойчиво стоять здания шахт и комбината,
   И вдруг - новость. В одной скважине встречен... писчий мел! Тот самый
мел, которым пишут на школьной доске. И на малой глубине встречен - три
метра!
   Представьте себе, идете вы по лесу, ягоды собираете, и вдруг навстречу
- динозавр, звероящер, живое ископаемое. Если он не хищный, то, возможно,
вы не испугаетесь.
   Но уж удивитесь непременно.
   Так и тут. Такое же чудо. Потому что писчий мел накапливался только в
один период. Его так и назвали - меловой. Был он около ста миллионов лет
назад. А донная морена - совсем недавнее создание, ей "всего лишь" около
ста тысячелетии. Она в тысячу раз моложе мела! Как они могли оказаться
рядом в одном слое?
   Разбираться в этом надо было мне, геологу. Такая наша обязанность.
Рабочие бурят скважину под руководством мастера. Техник или коллектор
отбирает образцы, записывает в журнал их внешний вид, влажность, глубину
залегания. Часть образцов направляется в лабораторию.
   Там их изучают с помощью разных приборов, определяют их плотность,
прочность и другие свойства.
   А геолог должен указать расположение скважин, глубину, места отбора
образцов. Геолог должен назначить виды анализов. И в конце концов именно
геолог обязан осмыслить все добытые сведения и дать рекомендации
строителям: как лучше расположить сооружения, какие выбрать фундаменты.
   Писчий мел оказался на этой площадке первым сюрпризом. За ним
последовали другие. Рядом в скважине на той же примерно глубине
встретились зеленые глауконитовые пески. Они образуются на мелководьях
теплых морей. Последнее такое море покинуло Полесье несколько миллионов
лет назад.
   И уж совсем неприятную новость преподнесла скважина, где на
девятиметровой глубине встретился торф.
   Эта горная порода может сжиматься в два-три раза. Если под зданием
будет находиться в одном месте прочная морена, а в другом податливый
торфяник, то сооружение будет наклоняться.
   В итальянском городе Пизе стоит наклонная башня - на удивление
туристам. Она показывает, что может получиться, если не учитывать
особенности грунтов, лежащих под сооружением. Понятно, мы не можем
допустить, чтобы в Солигорске торчали падающие башни наподобие пизанской.
   Тут еще один сюрприз. Как будто специально получилось. Пробурили три
скважины под фундамент будущей высокой трубы. В одной скважине оказался
писчий мел, в другой - глауконитовый песок, в третьей - донная морена. А
скважины-то находятся рядом, через двадцать метров по треугольнику.
   Такая возникла головоломка. Правда, мне не пришлось ее долго
разгадывать. Я догад