или  добряка-змея,    вежливо
  кивнули его менее воспитанным братьям и двинулись дальше через лес,  по-
  скольку другого пути у них не было.  Вначале медленно,  а потом все при-
  бавляя  шаг,  они  шли,  чувствуя,  как  по  пятам за ними крадется сама
  смерть,  жутко постанывая и обдавая из смрадным дыханием.  Робот   недо-
  вольно бурчал что-то, но Мишкину было не до разговоров.
       Они  вступили  под сень огромных ветвистых деревьев,  которые  раз-
  глядывали путешественников спрятанными в густой  листве  глазами.  Когда
  Мишкин и робот миновали их, деревья начали шептаться друг с другом.
       - Довольно странная компания, - пробормотал старый вяз.
       -  Похоже на оптическую иллюзию,  - сказал дуб.  - Особенно эта ме-
  таллическая штуковина.
       - О,  моя голова!  - застонала ива.  - Ну  и  ночка  была!  Хотите,
  расскажу?
       Мишкин  и  робот продолжали свой путь через лесную глухомань,   су-
  мерки сгущались, и призрачные, словно видения, воспоминания о  былом ве-
  ликолепии лесной чащи окружили их, возникая из воздуха,  полного бледных
  испарений,  словно нечто умирающее,  с переломанным хребтом,  ползало по
  благородным, слегка светящимся стволам деревьев, по ветвям плакучих ив.
       - Да, местечко не из веселых, - заметил Мишкин.
       - Эти штучки меня не очень интересуют, - ответил робот.  - Мы,  ро-
  боты,  не подвержены эмоциям. В нас заложена способность проникновения в
  суть вещей, так что мы ко всему относимся с предубеждением,   что равно-
  сильно прежде всего трезвому подходу.
       - Угу, - отозвался Мишкин.
       -  Именно  поэтому я с тобой согласен.  Здесь действительно мрачно-
  вато и пахнет привидениями.
       Робот по своей натуре был довольно добродушен,  и даже  его  метал-
  лическая  внешность не могла этого скрыть.  Спустя много лет,  когда  он
  уже покрылся ржавчиной, а конечности его страдали усталостью металла, он
  любил рассказывать молодым роботам о Мишкине.  "Это был спокойный  чело-
  век, - говорил он, - можно было даже подумать, что он был глуповат. Но в
  нем  чувствовалась  некая  направленность    и  стремление  смириться со
  своим положением, что особенно вызывало уважение. Ведь он,  в конце кон-
  цов, был всего лишь человеком, и таких людей мы больше не увидим".
       -  Конечно,  дедушка,  -  отвечали  детишки-роботы  и  разбегались,
  хихикая втихомолку. Все они были гладенькие,  блестящие,  и считали себя
  единственными современными созданиями, им и в голову не приходило, что и
  до них были другие,  и после них будут другие.  И если им говорили,  что
  придет время, и их тоже уложат на полку рядом с другими развалюхами, это
  вызывало у них приступ жизнерадостного смеха.  Таковы молодые роботы,  и
  никакое программирование не в состоянии изменить их.
       Но  все  это  будет в далеком будущем.  А в настоящем были Мишкин и
  робот,  пробирающиеся через лес,  отягощенные исключительными  знаниями,
  совершенно бесполезными в данной ситуации.  Возможно, именно в это время
  Мишкин сделал свое выдающееся открытие, заключающееся в том,  что знания
  не соответствуют необходимости.  Ведь всегда чего-то не хватает, и умный
  человек строит свою жизнь на основе собственных знаний  о  недостаточной
  пользе знаний.
       Мишкин  предчувствовал  опасность.  Он  хотел  встретить ее во все-
  оружии.  Но какое "оружие" может ему пригодиться?  Он ужасно боялся  по-
  пасть впросак.
       - Послушай, - сказал он роботу. - Давай что-нибудь придумаем. Опас-
  ность  может  застать  нас в любой момент,  и нам просто необходимо под-
  готовиться к ней заранее.
       - Что ты предлагаешь? - спросил робот.
       - Давай бросим монету.
       - Это,  - заявил робот,  - пахнет фатализмом и совершенно  противо-
  речит  тому  научному  мировоззрению,  которое  мы с тобой представляем.
  Сдаться после всего, чему мы научились? Об этом не может быть и речи.
       - Мне и самому это мне по душе,  - признался Мишкин,  -  но  согла-
  сись, что какой-то план действий нам необходим.
       -  Может  быть,  будем принимать решения по ходу дела?  - предложил
  робот.
       - А ты уверен, что у нас будет на это время?
       - Именно сейчас у нас есть шанс проверить это, - ответил робот.
       Мишкин увидел впереди нечто плоское,  тонкое и широкое,  похожее на
  лист серого цвета.  Оно планировало на высоте трех футов,  направляясь в
  их сторону, как, впрочем, и все живое на Гармонии.
       - Что нам делать? - спросил Мишкин.
       - Черт его знает,  - ответил робот.  - Я как раз собирался спросить
  об этом у тебя.
       - Удрать от него вряд ли удастся.
       - Неподвижность тоже мало чего дает.
       - Может, пристрелить эту штуку?
       - На этой планете от бластеров мало толку. Еще рассердим ее.

                                     12








       -  А что,  если мы тихонечко пойдем своей дорогой,  ни о чем не ду-
  мая? Может, оно оставит нас в покое?
       - Безнадежная затея, - сказал робот.
       - У тебя есть другие идеи?
       - Нет.
       - Тогда пошли.
       Однажды Мишкин с роботом пробирались через лес,  и было это в весе-
  лом месяце мае, когда вдруг до смерти напугали пару налитых кровью глаз,
  и было это в веселом месяце мае.
       Смешного мало, когда вы внизу.
       - Встань, я тебя сосчитаю, - сказал Мишкину его отец. Мишкин встал,
  чтобы  его  сосчитали,  и число оказалось единицей.  Но это ни к чему не
  привело. С тех пор Мишкин никогда не вставал, чтобы его сосчитали.
       Рассмотрим сейчас ситуацию с точки зрения чудища,  которое  прибли-
  жалось  к  Мишкину.  Из  хорошо освещенных осведомленных источников  нам
  доподлинно известно, что чудище вовсе не считало себя  чудищем.   Подоб-
  ные иллюзии испытываем и мы,  когда основательно нагрузимся.  Неплохо бы
  запомнить,  когда налаживается контакт с незнакомым тебе существом,  что
  "Чудище волнуется".  Остается лишь убедить его,  что несмотря на ваш чу-
  довищный вид,  вы тоже испытываете волнение.  Обмен волнующими  эмоциями
  является первым шагом при контакте
       - Ох! - сказал Мишкин.
       - В чем дело? - спросил робот.
       - Я уколол ногу.
       - Так мы никогда отсюда не выберемся.
       - Не ворчи. Лучшее, что мы можем сделать - это продолжить путь.
       Солнце  спустилось  к горизонту.  Лес засиял разноцветными бликами.
  Мишкин представлял из себя сложное человеческое существо со своим  прош-
  лым,  сексуальными заботами и различными неврозами. Робот представлял из
  себя усложненное подобие человека и мог вполне  таковым  считаться.  Су-
  щество, приближавшееся к ним, было неизвестного происхождения, но у него
  наверняка хватало своих сложностей. Все было сложным.
       Когда  Мишкин  приблизился  к чудовищу,  его захлестнули самые  не-
  вообразимые фантазии, описывать которые нет никакого смысла.
       У чудища тоже возникли определенные фантазии.
       Один лишь робот не фантазировал. Это был старомодный робот, с твер-
  дыми убеждениями и протестанской  этикой,  и  его  трудно  было  обвести
  вокруг пальца.
       На  зеленых,   в  форме  сердечка,  губах  чудища  висели  капельки
  кристально чистой жидкости.  В действительности же  это  были  не  капли
  жидкости,  а вонючие отбросы какой-то фабрики в Йонкерсе.  Дети украшали
  ими деревья.
       Чудище продолжило свой путь.  На ходу оно учтиво поклонилось   Миш-
  кину, робот поклонился чудищу, и они разошлись в разные стороны.
       Чудище остановилось.
       - Что это было? - спросило оно. - Что за чертовщина?
       -  Меня самого до сих пор трясет,  - ответило дерево-шагомер,  при-
  бывшее с севера в надежде поиграть на бирже.
       - Кажется, подействовало, - сказал Мишкин.
       - Как обычно, - ответил робот. - На Дарбисе-4 всегда так.
       - Но мы-то на Гармонии!
       - Ну и что? В конце концов,  если что-то сделано правильно,  то оно
  будет  правильным несчетное количество раз.  Действительным числом явля-
  ется эн минус единица, а это очень большое число,  и оно содержит в себе
  лишь одну ошибку при бесконечности правильных действий.
       - И насколько часта вероятность ошибки?
       - Чертовски часта! - ответил робот. - Из-за нее летит к черту закон
  средних величин.
       - В таком случае твоя формула неверна?
       - Отнюдь, - возразил робот. - Теория правильная, даже если она име-
  ет обыкновение не срабатывать на практике.
       - Это полезно знать на будущее, - заметил Мишкин.
       - Разумеется.  Кое-что знать всегда полезно.  В любом случае, у нас
  появился еще один шанс испытать ее. К нам приближается очередное чудище.
       Никто в лесу не умел делать  выводы  на  основе  философии.  Рэмит,
  например, брел, охваченный чувством презрения к самому себе. Рэмит знал,
  что он совершенно и непоправимо одинок.  Отчасти это было следствием то-
  го, что рэмит был единственным оставшимся в живых  представителем своего
  вида,  и от знания этого еще более усиливалось чувство  одиночества.  Но
  рэмит  знал  также,  что  ответственность за отчуждение лежит на совести
  индивидуума,  и что обстоятельства,  какими бы неблагоприятными  они  не
  были,  являются  всего  лишь основой,  на которой индивидуум разыгрывает
  свои собственные внутренние драмы.   Эта мысль угнетала  и  приводила  в
  смятение,  поэтому рэмит брел,   чувствуя себя обреченным, оставшимся на
  Гармонии в полном одиночестве, как оно и было на самом деле.




                                     13








       - Это еще что такое?  - изумился рэмит.  Он тяжелым взглядом  уста-
  вился на двух инопланетян.  - Галлюцинация,  конечно, - поразмыслив, от-
  ветил он сам себе.  - Вот к чему приводит  моя  повышенная  чувствитель-
  ность.
       А два инопланетянина,  то есть галлюцинация,  продолжали свой путь,
  как ни в чем не бывало. Рэмит мысленно охватил взглядом всю свою жизнь.
       - Все это мешок с дерьмом,  - констатировал он.  - Рэмит всю  жизнь
  вкалывает,  и что же он получает взамен?  У него неприятности с ментами,
  подруга его бросает,  бросает жена,  и в конце концов у него  начинаются
  галлюцинации, и какие - инопланетяне! До чего же я могу докатиться?


                                     1.

       -  Я  собираюсь  сделать вот что,  - заявила графиня Мельба.- Я со-
  бираюсь взять с вас залог.
       - Боже всемогущий, как вы мне надоели! - воскликнул граф Мельба.  -
  Делайте что угодно, только оставьте меня в покое!
       - Я больше не верю в вас, - грустно сказала графиня.
       В  тот  же  миг граф Мельба растворился в воздухе,  превратившись в
  бесплотное существо,  и насколько мне известно,  таким он и  остался  до
  конца своей жизни.


       Мишкин  вспомнил  кое-что,  случившееся  с ним,  когда он был маль-
  чишкой и жил на ранчо близ Абилены.  Но он  не  стал  вдаваться  в  под-
  робности, так как не видел в этом пользы при нынешних обстоятельствах.
       - Можно висеть на волоске от самой ужасной смерти,  - ни с того, ни
  с сего изрек робот, - и испытывать смертельную скуку.
       - Можно испытывать то же самое, слушая тебя, - сказал Мишкин.
       Внезапно лес  кончился.  Это  произошло  в  результате  воздействия
  флорального  эквивалента  копыт и челюстей,  нанесших окрестностям такой
  урон. Но это ерунда, продолжим наш путь без всякого леса.


                                     2.

       Мишкин очутился на огромной стоянке для автомашин.  Она была  беже-
  вого  цвета,  с зелеными и желтыми полосами.  Счетчики  были выкрашены в
  розовато-лиловый цвет,  а измятые обрывки газет были ярко-красного цвета
  и цвета бронзы. Это была стоянка что надо.
       - Похоже на стоянку для автомашин, - заметил Мишкин.
       - Правда,  похоже?  - обрадовался граф Мельба,  подкручивая кончики
  длинных светлых усов. - Это напоминает мне одну интересную историю. Один
  из моих приятелей гостил у своего друга в Серрее. Точнее,  в Костуольце.
  На  ночь он удалился в комнату,  в которой,  как поговаривали,  водились
  привидения. Мой приятель решил, что это довольно пикантно,  но,  разуме-
  ется,  не верил в эту чепуху. Никто в это  не  верит. Так вот, мой прия-
  тель поставил рядом с кроватью оплывшую свечку -   там,  знаете  ли,  не
  было электричества,  вернее,  оно было, но внезапная буря разнесла все к
  чертям. Находясь в прекрасном расположении духа,  мой приятель начал го-
  товиться ко сну, как вдруг...
       - Простите, - сказал Мишкин, - а вы кто такой?
       -  Граф  Мельба,  - ответил граф Мельба.  - Но вы можете звать меня
  просто Кларенс.  Терпеть не могу все эти титулы.  Но - вы простите меня,
  мне кажется, я не раслышал вашего имени...
       - Потому что я его и не называл.
       - О, послушайте, это великолепно! Оригинал?
       - Был когда-то.
       - Просто великолепно!
       - Меня зовут Мишкин,  - сказал Мишкин.  - Простите, а вам не встре-
  чался здесь робот?
       - Честно говоря, нет.
       - Странно, он вдруг исчез ни с того, ни с сего.
       - Ничего странного, - возразил граф.  - Всего минуту назад моя жена
  заявила, что больше не верит в меня - и вот пожалуйста, я просто  исчез.
  Это тоже вам кажется странным?
       - Очень странным,  - ответил Мишкин. - Но я полагаю, что такие вещи
  возможны.
       - Я тоже так считаю,  поскольку это только что произошло со   мной.
  Но вообще чертовски странная штука, это исчезновение.
       - А на что это похоже?
       -  На  пальцах это трудно объяснить.  Нечто вроде бесплотности,  вы
  понимаете, что я имею в виду?
       - Куда же он делся, - пробормотал Мишкин.  - Послушайте,  вы увере-
  ны, что не видели моего робота?
       - Абсолютно уверен. Для вас много значит эта потеря?
       - Нам много пришлось пережить вместе.

                                     14








       - Старые фронтовые друзья,  - кивнул граф,  покручивая усы.  -  Нет
  ничего дороже старой фронтовой дружбы. Или прошедших войн. Помню, как-то
  у Ипра...
       - Простите, - прервал его Мишкин, - не знаю, откуда вы взялись,  но
  считаю своим долгом предупредить вас,  что вы исчезли,  или, вернее, вас
  исчезли в места очень опасные.
       - Очень благородно с вашей  стороны  предупредить  меня,  -  сказал
  граф.  - Но мне ничего не угрожает. Номер опасности - это номер кадра из
  вашего кино,  а я нахожусь в совершенно иной,  менее  удовлетворительной
  последовательности.  Прожекты  делают  нас посмешищем,  как сказал поэт.
  Причудливые анахронизмы,  старина - это уже больше по моей части.  Итак,
  как я уже говорил...
       Граф Мельба внезапно умолк.  Тревожная тень пробежала по его  лицу.
  Его не удовлетворял собственный облик.  Единственными запомнившимися ему
  особенностями  были  его светлые усы,  безукоризненная английская речь и
  менее безукоризненный ум.  Этого было явно недостаточно,  и  граф  решил
  немедленно сменить обстановку.
       Граф  Мельба  представлял  из себя довольно внушительную фигуру.  У
  него были голубые с поволокой глаза.  Он был похож на Рональда  Колмана,
  но еще симпатичнее,  угрюмее и хладнокровнее.  У графа были тонкие арис-
  тократические пальцы. В уголках глаз - едва заметные лучинки моршин. Все
  это,  включая седину на висках,  придавало  ему  вид  человека  смелого,
  отягченного заботами,  прошедшего через жизненные бури - именно то,  что
  приводило в  восторг  особ  противоположного  пола  (а  также  отдельных
  представителей и непротивоположного пола,  хотя и не все от этого в вос-
  торге).  В общем,  это был человек,  внешность которого могла бы отлично
  служить для рекламы самого старого виски,  самых модных костюмов и самых
  дорогих автомобилей.
       Граф поразмыслил над этим и остался  доволен.  Но  не  хватало  ка-
  кого-то штриха.  Тогда он придал себе слабый намек на хромоту, поскольку
  всегда считал хромоту загадочной и привлекательной.
       Закончив изменять свой облик,  граф Мельба остался полностью  удов-
  летворенным.  Правда,  его вновь обеспокоил тот факт, что графиня заста-
  вила его исчезнуть. Для графа это было равносильно кастрации.
       - Знаете ли, - обратился он к Мишкину, - у меня есть жена,  графиня
  Мельба...
       - Очень приятно, - ответил Мишкин.
       -  В  некоторых  отношениях это и вправду очень приятно.  Но дело в
  том, что я в нее не верю.
       Граф мило улыбнулся, но тут же нахмурился (правда, это тоже вышло у
  него очень мило), поскольку в этот миг перед ним возникла графиня.
       Графиня Мельба окинула графа долгим взгядом и стала лихорадочно из-
  менять свою внешность. Поседевшие волосы приобрели каштановый оттенок, в
  них появились рыжеватые пряди.  Она стала выше и стройнее,  у  нее  поя-
  вилась  средних размеров грудь и восхитительный задик.   Кисти рук стали
  тоньше,  на виске запульсировала нежно-голубая жилка.  Родимое пятно  на
  левой  щеке  очертаниями  напоминало  звезду,  ноги  стали фантастически
  красивыми.  На ней появилось платье от Пьера Кардена,  в руках  возникла
  сумочка  "Гармес",  на  ногах - туфельки от Рибофлавена,  ее тонкие губы
  стали алыми без всякой помады (а это,  как  говорят,  свидетельствует  о
  хорошей  наследственности),  у  нее  появилась    зажигалка "Данхилл" из
  чистого золота,  резко  очерченные  скулы,  волосы  приобрели  вороненую
  черноту, на пальце возникло массивное кольцо с сапфиром.
       Граф и графиня посмотрели друг на друга и решили,  что они восхити-
  тельны.  Рука об руку они отправились туда,  куда заставили  друг  друга
  исчезнуть - то есть, в никуда.
       - Доброго пути!  - крикнул им вслед Мишкин.  Он оглядел стоянку, но
  не смог найти своего автомобиля.
       Мелкими шажками к Мишкину приблизился дежурный по стоянке,  невысо-
  кий старичок в зеленом джемпере,  на левом грудном кармане которого были
  вышити слова "Все звезды высшей школы Амристар".
       - Ваш билет, сэр, - обратился он к Мишкину.  - Нет билетика - тогда
  приветик.
       -  Был  где-то,  -  сказал Мишкин и вынул из бокового кармана своей
  планшетки кусочек красного картона.
       - Не отдавай! - раздался чей-то голос.
       - Кто это? - удивился Мишкин.
       - Это я, твой робот СРОНП,  замаскированный под Ровер ТС-200 выпус-
  ка 1968 года.  Ты находишься под воздействием галлюциногена.  Не отдавай
  билет дежурному!
       - Давай билет! - потребовал дежурный.
       - Не так быстро, - сказал Мишкин.
       - Нет, быстро! - дежурный протянул руку.
       Мишкину показалось, что пальцы дежурного превратились в пасть.  Де-
  журный  медленно  приблизился к нему.  Сейчас он представлял из себя ог-
  ромного змея с крыльями и раздвоенным хвостом.  Мишкин без  труда  увер-
  нулся от него.


                                     15








       И он вновь очутился в лесу (этот проклятый лес!).  Рядом с Мишкиным
  стоял робот. А сверху на них пикировал огромный змей.


                                     3.

       Пасть змея превосходила все фантазии.  Это была самая  огромная  из
  когда-либо виденных Мишкиным иллюзий.  Дыхание змея было завораживающим,
  глаза его гипнотизировали,  при каждом взмахе крыльев  с  них  срывались
  заклинания.  Форма  и  величина  змея  тоже  были  иллюзией,  так как он
  обладал способностью изменять свою величину от гигинтской до  бесконечно
  малой.  Но  когда змей превратился в букашку,  Мишкин ловко поймал его и
  сунул в пузырек из под аспирина.
       - Что ты собираешься с ним делать? - спросил робот.
       - Сохраню до тех времен,  - отвечал Мишкин,  - когда для меня вновь
  придет пора жить иллюзиями.
       - А разве ты сейчас не живешь иллюзиями?
       - Нет,  - ответил Мишкин,  - я еще молод,  и мой удел - искать при-
  ключения, действовать и пожинать плоды этих действий. Но позже,  гора