о выползла длинная бумажная лента. Пробитые в ней отверстия содержали
решение задачи, которую без помощи машины один человек решал бы целый
год.
   - Посмотрим, что получилось, - сказал Кингсли и вставил ленту в
печатающее устройство. Вместе с Королевским астрономом они смотрели, как
машина печатает один за другим ряды цифр.
   - Боюсь, я выбрал довольно неудачный порядок выдачи результатов.
Вероятно, их следовало привести к более удобному для понимания виду.
Первые три ряда дают значения серии параметров, которые я ввел в расчеты,
исходя из данных ваших наблюдений.
   - А как насчет положения вторгшегося тела? - спросил Королевский
астроном.
   - Его положение и масса даны в следующих четырех рядах. Но они
записаны в довольно неудобной форме - как я уже говорил, порядок выдачи
результатов неудачен. Я собираюсь использовать эти результаты для того,
чтобы рассчитать, какое влияние должно оказывать вторгшееся тело на
Юпитер. Для этой цели такая запись как раз вполне пригодна. - Кингсли
указал на бумажную ленту. - Чтобы привести эти данные к действительно
удобному виду, мне еще придется сделать самому кое-какие расчеты. Но
прежде всего давайте рассчитаем положение Юпитера. Кингсли нажал
несколько кнопок, затем вставил катушку с бумажной лентой в читающее
устройство машин.
   Как только он нажал другую кнопку, катушка начала вертеться,
разматывая ленту.
   - Посмотрите, что происходит, - сказал Кингсли, - когда лента
сматывается с катушки, через пробитые в ленте отверстия проходят пучки
света, которые затем попадают на расположенные в этом ящике фотоэлементы.
В результате в машину поступают серии электрических импульсов. Лента,
которую я сейчас поставил, содержит инструкцию для машины о том, как
рассчитывать отклонения в положении Юпитера. Но это еще не все. Машина
должна также знать положение вторгшегося тела, его массу, скорость его
движения. Пока мы не введем эти данные, машина не начнет расчета.
   Кингсли был прав. Машина остановилась, как только размоталась вся
длинная бумажная лента. Одновременно на пульте зажглась маленькая красная
лампочка. Кингсли показал на нее:
   - Машина остановилась, потому что введенная в нее информация
недостаточна. Где тот кусок ленты, на котором отперфорированы результаты
предыдущего расчета? Да вот он, на столе около вас.
   Королевский астроном передал ему длинную полоску бумаги.
   - Здесь содержится недостающая информация. Когда мы введем ее, машина
будет знать все о вторгшемся теле.
   Кингсли нажал Кнопку. После того как этот кусок ленты прошел через
читающее устройство точно так же, как предыдущий, по электронно-лучевым
трубкам начали пробегать огоньки.
   - Ну вот, она заработала. Теперь в течение часа машина будет умножать
за каждую минуту сотни тысяч десятизначных чисел. Давайте пока выпьем
кофе. Я ничего не ел с четырех часов дня и очень проголодался.
   Так они работали всю ночь. Уже занимался холодный рассвет январского
дня, когда Кингсли сказал:
   - Ну, все в порядке. Все результаты получены, но их надо еще
обработать, прежде чем мы сможем сравнить их с вашими наблюдениями. Это
сделает сегодня лаборантка. Давайте пообедаем вместе сегодня вечером, и
потом обсудим все как следует. А сейчас идите скорее спать. Я подожду,
пока народ придет на работу.
   Вечером после обеда Королевский астроном и Кингсли встретились и пошли
к Кингсли в его квартиру в колледже Эразма. Обед был очень хорош, и
теперь они оба уютно устроились у пылающего камина.
   - Болтают всякую ерунду об этих закрытых печках, - сказал Королевский
астроном, кивая на огонь. - Предполагается, что все это высоконаучно,
однако на самом деле ничего нет в них научного. Самое приятное тепло -
излучение открытого огня. Закрытая печка дает лишь много горячего
воздуха, а он крайне неприятен для дыхания. Душит, но не согревает.
   - Совершенно верно, - согласился Кингсли. - Никогда не пользуюсь
такими приборами. Может, выпьем по рюмочке, прежде чем заняться делами?
Мадеры, кларета, бургундского?
   - Чудесно. Мне, пожалуй, бургундского.
   - Прекрасно, у меня есть очень недурной поммар пятьдесят седьмого
года.
   Кингсли наполнил два больших бокала, вернулся на свое место и
продолжал:
   - Так вот. Я получил рассчитанные нами ночью величины отклонений
Марса, Юпитера, Урана и Нептуна. Согласие с вашими наблюдениями
фантастически точное. На каждом из этих четырех листков я выписал
основные данные по каждой из четырех планет. Вот, посмотрите сами.
   Королевский астроном несколько минут рассматривал листки.
   - Да, здорово, Кингсли. Эта ваша машина - совершенно потрясающий
инструмент. Ну, теперь вы удовлетворены? Все соответствует гипотезе о
вторгшемся в солнечную систему постороннем теле. Кстати, вы получили
подробные данные о его массе, положении и скорости? Здесь они не
приведены.
   - Да, эти данные тоже есть, - ответил Кингсли и взял еще один лист
бумаги из толстой папки. - Они-то и беспокоят меня. Получается, что масса
тела равна примерно двум третям массы Юпитера. Королевский астроном
улыбнулся: - Помнится, на собрании вы говорили, что она по крайней мере
равна массе Юпитера. Кингсли проворчал:
   - Если вспомнить, как меня отвлекали, то это неплохая уценка. Но
посмотрите на расстояние тела от Солнца: 21,3 астрономической единицы,
всего в 21,3 раза больше расстояния от Земли до Солнца. Это же
невозможно!
   - Почему вы так думаете?
   - На таком расстоянии его можно было бы легко увидеть невооруженным
глазом. Тысячи людей видели бы его. Королевский астроном покачал головой.
- Ни из чего не следует, что это обязательно планета, вроде Юпитера или
Сатурна. Может быть, у этого тела гораздо большая плотность и меньшая
отражательная способность. Это должно сильно затруднить визуальное
наблюдение.
   - Все равно, его должны были бы обнаружить с помощью телескопа.
Видите, оно находится на ночной стороне неба где-то к югу от Ориона. Вот
его координаты: прямое восхождение 5 часов 46 минут, склонение минус 30
градусов 12 минут. Я не очень-то хорошо знаю небо, но это где-то южнее
Ориона, не правда ли? Королевский астроном опять усмехнулся: Когда вы
последний раз смотрели в телескоп, Кингсли?
   - Да, наверное, лет пятнадцать назад.
   - По какому случаю?
   - Показывал обсерваторию группе посетителей. Так вот, не кажется ли
вам, что хватит нам спорить - лучше пойти в обсерваторию и посмотреть
самим, можно ли что-нибудь разглядеть. Может случиться, что это
вторгшееся тело, как мы с вами его называем, вовсе не твердое.
   - Вы хотите сказать, что это облако газа? Да, это уже лучше. Такое
облако было бы не столь легко увидеть, как конденсированное тело. Но
облако должно быть довольно компактным, с диаметром не намного больше
диаметра земной орбиты. Выходит, оно должно иметь плотность около 10^-10
г/см3. Может, это очень маленькая звезда в процессе образования?
   Королевский астроном кивнул.
   - Мы знаем, что очень большие газовые облака, вроде туманности Ориона,
имеют плотность около 10^-21 г/см3. С другой стороны, внутри таких
газовых туманностей постоянно образуются звезды типа Солнца с плотностью
порядка 1 г/см3. Это, очевидно, значит, что должны быть сгустки газа со
всевозможными плотностями от, скажем, 10^-21 г/см3 до плотности звездного
вещества. Ваши 10^-10 г/см3 попали как раз в середину этого интервала, что
кажется мне весьма правдоподобным.
   - Да, похоже на правду. Я считаю, что облака с такой плотностью должны
существовать. Но вы совершенно правы, нам надо съездить в обсерваторию.
Пойду позвоню Адамсу и схвачу такси, а вы пока кончайте свое вино.
   Однако когда они приехали в университетскую обсерваторию, небо было
покрыто облаками, и хотя они прождали несколько часов, сырая холодная
ночь, так и не прояснилась, и звезды были скрыты за облаками. То же
повторилось и в следующие две ночи. Так Кембридж потерял честь
первооткрытия черного облака, как он потерял честь открытия планеты
Нептун более ста лет назад.
   17 января, на следующий день после того, как Геррик побывал в
Вашингтоне, Кингсли и Королевский астроном снова пообедали вместе и
отправились к Кингсли домой. Снова они сидели перед огнем, попивая поммар
пятьдесят седьмого года.
   - Слава богу, не придется опять сидеть там всю ночь. Я думаю, на
Адамса можно положиться, он позвонит нам, если небо очистится.
   - Пожалуй, мне надо ехать завтра к себе в обсерваторию, - сказал
Королевский астроном. -В конце концов, там тоже есть телескопы.
   - Я вижу, эта проклятая погода опротивела вам так же, как и мне.
Послушайте, сэр, надо браться за дело. Я составил телеграмму Марлоу в
Пасадену. Вот она. Там им не помешает облачность.
   Королевский астроном посмотрел на листок бумаги в руке Кингсли.
   "Пожалуйста, сообщите, есть ли необычный объект в точке прямое
восхождение пять часов сорок шесть минут, склонение минус тридцать
градусов двенадцать минут. Масса объекта две трети массы Юпитера,
скорость семьдесят километров в секунду прямо по направлению к Земле.
Расстояние от Солнца 21,3 астрономической единицы".
   - Как вы думаете, отправить? - спросил Кингсли озабоченно.
   - Отправляйте. Я хочу спать, - благодушно ответил Королевский
астроном, подавляя зевок.
   На следующий день в девять утра у Кингсли была лекция, поэтому к
восьми он уже умылся, оделся и побрился. Его слуга накрыл стол к
завтраку.
   - Вам телеграмма, сэр, - сказал он. Не может быть, подумал Кингсли,
чтобы так быстро пришел ответ от Марлоу? Распечатав телеграмму, он
изумился еще больше.

   НАСТОЯТЕЛЬНО НЕОБХОДИМО ВАМ И КОРОЛЕВСКОМУ АСТРОНОМУ НЕМЕДЛЕННО,
ПОВТОРЯЮ, НЕМЕДЛЕННО ПРИБЫТЬ В ПАСАДЕНУ. САМОЛЕТ В НЬЮ-ЙОРК ВЫЛЕТАЕТ В
15.00. БИЛЕТЫ ЗАКАЗАНЫ. ВИЗЫ ПРИГОТОВЛЕНЫ В АМЕРИКАНСКОМ ПОСОЛЬСТВЕ. В
АЭРОПОРТУ ЛОС-АНЖЕЛОСА ЖДЕТ АВТОМАШИНА.

   ГЕРРИК.

   Самолет медленно набирал высоту, держа курс на запад. Кингсли и
Королевский астроном расположились в своих креслах, и Кингсли смог,
наконец, спокойно вздохнуть впервые с того момента, как он утром прочел
телеграмму. Сначала ему пришлось перенести лекцию, затем обсудить тысячу
вопросов с секретарем факультета. Нелегко было все устроить, уж очень
внезапно пришлось уезжать, но в конце концов все уладилось. Было уже,
однако, одиннадцать часов. Оставалось всего три часа, а нужно было еще
долететь до Лондона, оформить визу, получить билеты и успеть на автобус
до аэропорта. Спешка была невероятная. Королевский астроном находился в
лучшем положении: он так часто ездил за границу, что его паспорта и визы
всегда были на всякий случай оформлены.
   Теперь они оба достали взятые в дорогу книжки. Кингсли взглянул на
книгу Королевского астронома и увидел яркую обложку с изображением группы
головорезов, паливших друг в друга из револьверов. Бог знает, до какого
чтива можно так дойти, подумал Кингсли.
   Королевский астроном посмотрел на книгу Кингсли и увидел "Истории"
Геродота. Господи, этак он скоро до Фукидида дойдет, подумал Королевский
астроном.

            ГЛАВА ТРЕТЬЯ

           В КАЛИФОРНИИ

   Теперь нужно рассказать, как встретили телеграмму Кингсли в Пасадене.
Вернувшись из Вашингтона, Геррик собрал всех в своем кабинете.
Присутствовали Марлоу, Вейхарт и Барнет. Геррик объяснил, что необходимо
срочно выработать определенную точку зрения на возможные последствия
сближения с черным облаком.
   - Положение таково: наши данные показывают, что облако достигнет Земли
примерно через восемнадцать месяцев; во всяком случае, такая оценка
кажется вероятной. Но что мы можем сказать о самом облаке? Сильно ли оно
будет поглощать солнечное излучение, если окажется между нами и Солнцем?
   - Пока у нас слишком мало данных, чтобы ответить на этот вопрос, -
проговорил Марлоу, выпуская клубы дыма. - Сейчас мы не знаем, является ли
облако чем-то очень маленьким и близким, или, наоборот, чем-то огромным,
но весьма удаленным. Мы не имеем также ни малейшего представления о
плотности вещества внутри облака.
   - Если бы мы получили скорость облака, мы узнали бы его размеры и
расстояние от Земли, - заметил Вейхарт.
   - Да, я думал об этом, - продолжал Марлоу. - Такую информацию можно
получить у ребят с австралийского радиотелескопа. Весьма вероятно, что
облако состоит в основном из водорода, и тогда можно получить
допплеровское смещение на линии 21 сантиметр.
   - Прекрасная мысль, - сказал Барнет. - Надо прямо послать телеграмму
Лестеру в Сидней.
   - По-моему, это не наше дело, Билл, - вмешался Геррик. - Давайте
заниматься тем, что касается нас самих. Мы пишем доклад, а Вашингтон уже
сам договорится с австралийцами насчет радиоизмерений.
   - Но ведь мы должны указать, что следует подключить группу Лестера к
этой проблеме?
   - Конечно, мы можем это сделать и, пожалуй, должны. Но я хотел
сказать, что не наше дело проявлять инициативу в таких вопросах. Вся эта
история может принять политическую окраску. Я думаю, нам лучше держаться
подальше от таких вещей.
   - Правильно, - вмешался Марлоу. - Не хватало еще впутываться в
политику. Но, очевидно, для определения скорости нам нужны
радиоастрономы. Что касается определения массы облака - это труднее.
Насколько я могу судить, лучший и, вероятно, единственный путь для этого
- наблюдение возмущений движения планет.
   - Довольно архаическая штука, не правда ли? - спросил Барнет. - Кто же
занимается этим? Разве что англичане.
   - Да, хм, - проворчал Геррик, - вероятно, не стоит особенно
углубляться в эту сторону дела. Правда, самый подходящий у них человек,
по-моему, Королевский астроном. Я укажу на это в докладе, за который мне
нужно браться как можно скорее. Ну, по основным пунктам мы как будто
согласны. Еще кто-нибудь хочет высказаться?
   - Нет, мы обсудили все достаточно основательно, вернее, настолько
основательно, насколько могли, - ответил Марлоу. - Мне хотелось бы
вернуться к работе; по правде говоря, совсем ее забросил за последние
дни. А вам, я полагаю, нужно закончить доклад. Рад, что не мне его
вписать.
   Они вышли из кабинета Геррика, оставив его работать над докладом, к
чему он немедленно и приступил. Барнет и Вейхарт уехали к себе в
институт, а Марлоу отправился в свой кабинет. Но оказалось, что работать
он не в состоянии, поэтому он решил прогуляться до библиотеки, где
оказалось несколько его коллег. Время до обеда они провели в оживленном
обсуждении диаграммы цвет-светимость для звезд галактического ядра. Когда
Марлоу вернулся с обеда, его разыскал секретарь.
   - Вам телеграмма, доктор Марлоу. Слова, напечатанные на листке бумаги,
показались ему выросшими до гигантских размеров:

   ПОЖАЛУЙСТА, СООБЩИТЕ, ЕСТЬ ЛИ НЕОБЫЧНЫЙ ОБЪЕКТ В ТОЧКЕ ПРЯМОЕ
ВОСХОЖДЕНИЕ ПЯТЬ ЧАСОВ СОРОК ШЕСТЬ МИНУТ, СКЛОНЕНИЕ МИНУС ТРИДЦАТЬ
ГРАДУСОВ ДВЕНАДЦАТЬ МИНУТ. МАССА ОБЪЕКТА ДВЕ ТРЕТИ МАССЫ ЮПИТЕРА,
СКОРОСТЬ СЕМЬДЕСЯТ КИЛОМЕТРОВ В СЕКУНДУ ПРЯМО ПО НАПРАВЛЕНИЮ К ЗЕМЛЕ.
РАССТОЯНИЕ ОТ СОЛНЦА 21,3 АСТРОНОМИЧЕСКОЙ ЕДИНИЦЫ.

   Вскрикнув от изумления, Марлау кинулся к кабинету Геррика и ворвался в
него без стука.
   - Вот они, - вскричал он, - все данные, которые нам нужны!
   Геррик внимательно читал телеграмму. Затем он довольно криво улыбнулся
и сказал:
   - Это значительно меняет дело. Похоже, что теперь мы должны
консультироваться с Кингсли и Королевским астрономом. Марлоу еще не
оправился от волнения.
   - Нетрудно догадаться, как это произошло. Королевский астроном получил
наблюдательный материал о движении планет, а Кингсли сделал расчеты.
Насколько я знаю этих парней, весьма маловероятно, чтобы они ошиблись.
   - Мы легко можем проверить их результат. Если объект находится на
расстоянии 21,3 астрономической единицы и приближается к нам со скоростью
семьдесят километров в секунду, мы можем быстро подсчитать, через сколько
времени он достигнет Земли, и сравнить ответ с теми восемнадцатью
месяцами, которые получились у Вейхарта. - Ваша правда, - сказал Марлоу.
Затем, он набросал на листке бумаги следующее:

"Расстояние 21,3 астр. ед. - 3*10^14 см приблизительно. Время, нужное для
того, чтобы преодолеть это расстояние при скорости 70 км/сек:
3*10^14/7*10^6=4.3*10^7 секунд = 1.4 года = 17 месяцев приблизительно".

   - Великолепное совпадение! - воскликнул Марлоу. - Более того,
положение, которое они указали, почти точно совпадает с нашим. Все
сходится.
   - Это делает мой доклад гораздо более трудным делом, - сказал Геррик,
нахмурившись. - Его, действительно, нельзя писать без Королевского
астронома. Я думаю, мы должны вызвать их с Кингсли сюда как можно скорее.
   - Совершенно верно, - сказал Марлоу. - Пусть секретарь этим немедленно
займется. Я думаю, они смогут здесь быть через тридцать шесть часов, то
есть к утру послезавтра. Лучше всего устроить это через ваших друзей в
Вашингтоне. Что же касается доклада, то почему бы не написать его в трех
частях? Первая часть может содержать наблюдения нашей обсерватории.
Вторую часть напишут Кингсли и Королевский астроном. Наконец, третья
часть - это будут выводы, которые мы сделаем совместно с англичанами
после их приезда.
   - Вы говорите дело, Джефф. Я смогу закончить первую часть к приезду
наших друзей. Вторую часть мы оставляем им и в заключение тщательно
обсуждаем выводы.
   - Ну, прекрасно. Вы, наверное, управитесь к завтрашнему дню.
   Марлоу поднялся и уже выходил из кабинета, тогда Геррик обратился к
нему:
   - Все это довольно серьезно, не правда ли?
   - Конечно. У меня было что-то вроде предчувствия, когда я увидел в
первый раз снимки Кнута Йенсена. Но я не мог себе представить, до чего
это скверно, пока мы не получили телеграмму. Получается, что плотность
облака порядка 10^-9-10^-10 г/см3. Значит, солнечный свет сквозь него не
проходит.
   Кингсли и Королевский астроном прибыли в Лос-Анжелос рано утром 20
января. Марлоу ждал их в аэропорту. Они быстро позавтракали в аптеке,
сели в машину и помчались по автостраде в Пасадену.
   - Боже мой, до чего не похоже на Кембридж, - проворчал Кингсли. -
Шестьдесят миль в час вместо пятнадцати, вместо бесконечно моросящего
дождя - голубое небо, такая рань, а температура уже под двадцать
градусов.
   Он очень устал: сначала долгий перелет через Атлантику, затем
несколько часов ожидания в Нью-Йорке - слишком мало, чтобы успеть сделать
что-либо интересное, но достаточно, чтобы вконец утомить путешественника
и, наконец, ночной полет через Соединенные Штаты. Правда, это было много
лучше, годичного морского путешествия вокруг мыса Горн, которое пришлось
бы совершить сто лет назад в подобном случае. Он хотел лечь и хорошенько
выспаться, но так как Королевский астроном намеревался сразу же пойти в
обсерваторию, Кингсли решил, что должен присоединиться к нему.
   После того, как Королевскому астроному и Кингсли представили
сотрудников обсерватории, с которыми они раньше не встречались, и после
обмена приветствиями со старыми знакомыми, в помещении библиотеки
началось совещание. Кроме гостей из Англии, в нем участвовали те же, кто
обсуждал открытие Йенсена на прошлой неделе.
   Марлоу сделал краткий отчет об открытии Йенсена, о своих собственных
наблюдениях и о том, как Вейхарт пришел к своим поразительным выводам.
   - Итак, вы видите, - сказал он в заключение, - почему ваша телеграмма
вызвала у нас такой интерес.
   - Да, конечно, - ответил Королевский астроном. - Фотографии необычайно
интересны. Вы рассчитали, что центр облика находится в точке прямое
восхождение б часов 49 минут, склонение минус 30 градусов 16 минут. Это
прекрасно согласуется с расчетами Кингсли.
   - Не расскажете ли вы нам теперь коротко о своих исследованиях? -
сказал Геррик. - Видимо, Королевский астроном сможет сообщить нам все,
что касается наблюдений, а затем доктор Кингсли мог бы информировать нас
о своих расчетах.
   Королевский астроном описал отклонения в положениях планет, особенно
тех, которые находятся на периферии солнечной системы. Он подчеркнул, что
результаты наблюдений тщательно проверялись с целью выявить возможные
ошибки. Королевский ас