Но это не смущало его; на вахту он  прибывал  раньше  всех,  а  после
смены его порой было не вытащить из отсека управления. Только много  позже
он понял, что с помощью такого сурового режима Келли пытался сломать  его,
обнаружить  в  нем  слабость  и,  в  случае  неудовлетворительного   итога
испытаний, побыстрее избавиться от новичка.
     Но не все вахты оказались настолько приятными. Первую же  вахту  Макс
провел под  начальством  мистера  Саймса.  Войдя  в  отсек,  он  изумленно
огляделся.
     На  всех  четырех   стенах   находились   необычайно   чувствительные
параллаксные  фотокамеры.  За  пультом  главного  компьютера  расположился
Ланди; увидев Макса,  он  кивком  головы  приветствовал  его.  За  пультом
управления кораблем, лицом к входному люку, сидел мистер Саймс,  никак  не
отреагировавший на приход Макса.
     По всему помещению были расставлены приборы, часть  из  которых  Макс
знал по картинкам в книгах, остальные же были ему незнакомы - сигнальные и
измерительные  устройства,  экран  кормовой  камеры,   микрофоны   системы
оповещения, "бак" или  верньерный  стереограф,  на  котором  фотопластинки
снятые  с  параллаксных   камер   можно   было   сравнивать   с   картами,
спектростеллограф, допплероскоп и множество других.
     Над головой, над прозрачным куполом, была видна  звездная  вселенная.
От изумления Макс опешил. Проживая в стальной утробе корабля, он не  видел
звезд; последний раз он наблюдал небосвод у себя на ферме.
     - Эй, ты!
     Встряхнув головой, Макс заметил, что мистер Саймс наблюдает за ним.
     - Иди сюда. Разве ты не знаешь,  как  докладывать  о  своем  прибытии
вахтенному офицеру?
     - Простите, сэр.
     - Кроме того, ты опоздал. - По часам на пульте управления  до  начала
вахты оставалось около пяти минут. - Прискорбно, когда  команда  заступает
на вахту позже офицера. Как тебя зовут?
     - Джонс, сэр.
     Мистер Саймс хмыкнул. Это был краснолицый молодой человек, с  тонкими
рыжими волосами.
     - Свари чашку свежего кофе.
     - Слушаюсь, сэр. - Макс собрался было спросить где и как,  но  мистер
Саймс вновь погрузился в чтение. К счастью Ланди кивком  головы  подсказал
ему ответ на  незаданный  вопрос.  За  сейфом  с  картами  Макс  обнаружил
кофейник с чашками, ложки, сахар и сливки.
     Отдав  приготовленный  кофе  мистеру  Саймсу,  он  решил  приготовить
чашечку для Ланди. Оператор тихо поблагодарил его, и Макс рискнул  сделать
кофе для себя. Однако его остановил вопрос офицера.
     - Что это, вечернее чаепитие? Джонс!
     - Да, сэр? Приберите  помещение.  Похоже,  что  здесь  побывал  табун
лошадей.
     Отсек с виду был идеально  чист,  но  все  же  Макс  нашел  несколько
кусочков бумаги на  полу.  Затем  он  помог  Ланди  заменить  пластинки  в
параллаксных камерах и наблюдал как тот устанавливает электронный  таймер.
Мистер Саймс самолично нажал кнопку  готовность,  что,  похоже,  было  его
единственной обязанностью за всю вахту.
     Сменив пластинки, Ланди поместил их в "бак", снял показания  и  занес
их в вахтенный журнал. Макс оказал ему в  этом  чисто  формальную  помощь,
хотя и пополнил при этом свои знания. Затем он вновь принялся за уборку.
     Это была долгая вахта.  К  ее  концу  от  былого  подъема  чувств  не
осталось и следа.
     Однако  вахты  с  доктором  Хендриксом  и  главным  оператором  Келли
являлись прямой противоположностью.  При  Келли  "беспокойная  нора"  была
сосредоточением веселья: он вел  себя  как  благосклонный  тиран,  кричал,
изрыгал проклятья, ругал кофе и младший персонал. При нем Макс никогда  не
занимался уборкой, в его обязанности входило  постоянное  повышение  своих
знаний.
     - Нам нечего делать здесь, - орал Келли, - пока не сядем  на  Планету
Гарсона. Но это тебя не касается, парень. Когда мы будем  там,  ты  будешь
знать эту чертову "нору" лучше, чем  твоя  матушка  знала  твоего  папашу.
Иначе ты будешь сидеть здесь, в то время как твои дружки будут  гулять  по
планете. Вытаскивай руководство по эксплуатации главного компьютера, сними
заднюю крышку и разбирайся с проводами. Мне надоело твое праздное шатание.
     Однако  уже  через  десять  минут  Келли  на  коленях  помогал  Максу
разбираться в сложнейших схемах.
     Макс учился, во многом полагаясь на свою фотографическую память, но в
еще большей степени, на знания, полученные от дяди. Келли был доволен.
     - Думаю, ты поскромничал, когда говорил, что ничему  не  научился  на
"Тиле".
     - Да, совсем немногому.
     - Йоханссен был с тобою вместе?
     - Да, - Макс молил Бога, чтобы Келли не называл больше никаких имен.
     - Я так и думал. Эта квадратная башка и сам не может сказать  сколько
ему лет.
     Однажды Келли доверил ему учебный ввод в компьютер параметров прыжка.
Ногуччи работал с переводными таблицами, а сам Келли исполнял  обязанности
астрогатора, диктуя данные  настоящего  прыжка,  совершенного  "Асгардом".
Программирование шло в устной форме, повторяя ситуацию,  когда  астрогатор
работает в труднейшем режиме перед достижением пороговой скорости света.
     Келли диктовал намного медленнее, чем  это  происходит  на  практике,
Ногуччи в это время сверялся с  таблицами  и  передавал  цифры  Максу.  По
началу Макс нервничал, его пальцы дрожали так, что он с трудом нажимал  на
нужные клавиши. Однако вскоре  он  успокоился  и  даже  почувствовал  свое
единение с машиной.
     - ...бинарный натуральный логарифм от ноль  точка  восемь  семь  ноль
девять два, - читал Келли. Макс услышал как  голос  Ногуччи  на  мгновение
прервался, когда тот перелистывал страницу. Но мысленно  Макс  воспроизвел
нужную страницу у себя перед глазами; бессознательно он  нажал  на  нужные
клавиши.
     - Поправка! - завопил Келли. - Послушай, дубовая башка, сколько раз я
говорил тебе, что ты должен дождаться данных от Ногги, прежде чем нажимать
на клавиши.
     - Да, но я... - начал было Макс, но  замолчал.  Еще  никто  на  борту
"Асгарда" не знал об уникальных свойствах его памяти.
     - Что ты? - Келли  принялся  удалять  последние  цифры  занесенные  с
клавиатуры, но остановился.
     - Послушай, ты же не мог вводить десятичные числа  в  эту  кофемолку.
Так что же ты делал?
     Макс был уверен, что ошибки он не допустил, но не знал как ему теперь
объяснить это.
     - Я вводил цифры, которые Ногуччи собирался продиктовать мне.
     - Как это? - изумился Келли. - Ты читаешь мысли?
     - Нет. Но я ввел все правильно.
     - Хм, - Келли склонился над клавиатурой. - Проверь их, Ногги.
     Оператор продиктовал ряд единиц и нулей, двоичный  эквивалент  чисел,
что давал ему Келли. Сверившись с нажатыми клавишами, Келли выпрямился.
     - Однажды я видел, как парень выбросил на костях  тринадцать  семерок
подряд. Может тебе просто повезло, Макс?
     - Нет.
     - Что ж, Ногги, дай мне книгу.
     Келли вновь начал диктовать ряд чисел и операций, но не переводя их в
двоичный код. Поборов в себе "страх сцены", Макс нажимал на клавиши, а пот
заливал ему глаза.
     Наконец, Келли произнес:
     - Хватит, запускай.
     Макс нажал на переключатель и запустил программу в компьютер. В ответ
на приборной доске зажглись лампочки - машинный эквивалент двоичных чисел.
     С помощью таблиц Келли вновь перевел их  в  двоичный  код.  Захлопнув
книгу, он передал ее Ногуччи.
     - Я, пожалуй, выпью чашечку кофе, -  тихо  произнес  он  и  отошел  в
сторону.
     Вновь открыв книгу,  Ногуччи  осмотрел  последовательность  зажженных
лампочек, сверился с книгой и весьма  странно  посмотрел  на  Макса.  Макс
заметил, что Келли смотрит на него с таким же выражением на лице. Тогда он
отключил питание на пульте и встал из кресла. Никто не проронил ни слова.
     На следующую вахту Макс заступил с доктором  Хендриксом.  Работать  с
астрогатором нравилось ему ничуть не меньше, чем с Келли; доктор  Хендрикс
был дружелюбным мягким джентльменом и принимал, как Келли, большое участие
в обучении Макса. Сменив Келли на посту вахтенного  офицера,  хотя  тот  и
остался в отсеке управления, доктор Хендрикс обратился к Максу:
     - Келли говорит, что ты учишься обращаться с компьютером, Джонс?
     - О, да, сэр.
     - Прекрасно, давай поупражняемся.
     Доктор Хендрикс достал старый  вахтенный  журнал  и  выбрал  из  него
расчет параметров прыжка, схожего с тем, что Макс решал ранее. Келли  взял
переводные таблицы, но  хранил  молчание.  Макс  ждал,  что  Келли  начнет
переводить десятичные числа в двоичный код - напрасно. Тогда он вновь, как
и в первый раз, начал работать по памяти.
     Наконец, доктор Хендрикс закрыл журнал.
     - Теперь я вижу, - согласился он, как будто все происшедшее случалось
чуть ли не каждый день. - Джонс у тебя необычайный талант. Я читал о таких
случаях, но живьем вижу впервые. Ты слышал о Слепом Томе?
     - Нет, сэр.
     - Возможно,  в  судовой  библиотеке  есть  упоминание  о  нем.  -  На
мгновение он замолчал. - Мне не хочется преуменьшать твои способности,  но
при настоящем маневрировании от них не будет пользы. Ты понимаешь почему?
     - Полагаю, что понимаю, сэр.
     - Скажем, что они не пригодятся до тех пор, пока ты не увидишь ошибку
в вычислениях. В этом случае ты должен сейчас же сообщить об этом.  Однако
окончательное решение остается за таблицами.
     - Так точно, сэр.
     - Отлично, зайди ко мне в каюту после смены.
     Когда он сменился, по корабельным часам был "день".  По  коридору  он
прошел к каюте доктора Хендрикса и  остановился.  В  этот  момент  к  нему
подошла Элли.
     - Макс!
     - О, привет, Элли.
     Только сейчас он понял, что не видел  ее  со  времени  начала  своего
выдвижения.
     - Он говорит "привет"! Ты прекрасно выглядишь в этой  форме.  Где  ты
был? Совсем забыл старых друзей, даже к Чипси не приходишь.
     Он был у Чипси один раз, но Элли не встретил. Повторять визит  он  не
стал, поскольку заменившему его служащему явно не нравилось  ухаживать  за
коровами, овцами и ламами: вероятно, он  считал,  что  все  это  подстроил
Макс.
     - Прости, - пробормотал он, - но у меня не было времени.
     - Слабое утешение. А теперь мы пойдем в  кают-компанию,  и  я  покажу
тебе такое продолжение твоего любимого гамбита, что ты рот откроешь.
     После некоторого замешательства Макс ответил коротким отказом.
     - Говори громче. Что-то я тебя не понимаю.
     - Послушай, Элли, рассуди сама. Я жду...  доктора  Хендрикса,  и  как
только я буду свободен - сразу же отправлюсь спать. Я  отстал  от  графика
уже на десять часов.
     - Для этого ты можешь выбрать другое время.
     - Но у  меня  вахта  каждые  четыре  часа  Нужно  использовать  любую
возможность.
     - Ты хочешь сказать, что... Но это незаконно.
     - Может быть, но так получается.
     - Я займусь этим! Я поговорю с капитаном.
     - Элли, не смей.
     - Но почему? Капитан - просто душка. Не беспокойся, я все устрою.
     Глубоко вздохнув, Макс произнес:
     - Элли, ничего не говори капитану. Для меня это шикарная возможность,
другой не будет. Если ты вмешаешься, то для меня все рухнет. Мне  придется
возвратиться в конюшню.
     - Он не сделает это, не сможет.
     - Ты не понимаешь. Может, для тебя он душка, а для меня - капитан.
     Она надула губы.
     - Я просто хотела помочь тебе.
     - Я ценю это. Но в любом случае в кают-компанию мне дорога заказана.
     - А я думала... Я думаю, что ты просто избегаешь меня.
     Их разговор прервал доктор Хендрикс, вернувшийся к себе в каюту.
     - Привет Джонс. Доброе утро, мисс Кобурн, - приветствовал он.
     - Послушай, Элли, - с отчаянием произнес Макс. - Я должен идти.
     Повернувшись, он постучал в дверь.
     Доктор Хендрикс ни словом не обмолвился, что видел их с Элли.
     -  Садись,  Джонс.  Забавное  представление  ты  устроил.  Любопытно,
насколько далеко простирается твой талант. Или это касается только цифр?
     - Думаю, что не только, сэр?
     - Ты долго тренировался?
     - Нет, сэр.
     - Хм, давай попробуем что-нибудь другое. Ты читал пьесы Шекспира?
     - В школе мы изучали "Гамлета" и "Как  вам  это  понравится",  еще  я
читал "Зимнюю сказку", но она мне не понравилась, - честно признался он.
     - В  таком  случае,  полагаю,  что  ты  не  перечитывал  ее.  Помнишь
что-нибудь оттуда?
     - Конечно, сэр.
     Доктор Хендрикс достал пухлый том.
     - Посмотрим. Второй акт, сцена третья. Говорит Леонтий: "Ни днем,  ни
ночью нет покоя..."
     Макс  продолжил  монолог  и  декламировал  пока  доктор  Хендрикс  не
остановил его.
     - Достаточно. Эта пьеса мне и самому не нравится. Даже у бессмертного
Уилла были неудачные дни. Но  как  случилось,  что  ты  прочитал  книгу  с
таблицами? Самый скучный Шекспир намного веселее. Я никогда не  читал  их,
то что мы называем "чтением".
     - Дядя Чет, сэр, после отставки хранил свои книги дома,  и  мы  много
разговаривали с ним. Так я и прочитал их.
     - Я понял  так,  что  ты  запомнил  всю  профессиональную  библиотеку
астрогатора?
     Макс глубоко вздохнул.
     - Да, сэр, я прочитал их.
     Доктор Хендрикс снял с полки свои  собственные  навигационные  книги.
Двоичные таблицы он отложил сразу: Макс уже справился с  ними.  Просмотрев
другие, он  задал  Максу  несколько  вопросов,  в  основном  ограничиваясь
номерами страниц.
     - Ух, - моргая, произнес он. -  Я  знал,  что  в  истории  психологии
зарегистрировано несколько таких случаев, но признаюсь, что такая  встреча
впечатляет. - Он улыбнулся. - Интересно,  что  бы  об  этом  подумал  брат
Уизерспун?
     - Сэр?
     - Наш Верховный секретарь. Боюсь, он будет в шоке;  у  него  довольно
консервативные взгляды по поводу "секретов" нашей профессии.
     - У меня будут неприятности, сэр? - испуганно спросил Макс.  -  Я  не
знал, что не имел права читать дядины книги.
     - Что? Чепуха, никаких секретов нет. Ты пользуешься этими книгами  на
вахте, как и каждый член "беспокойной команды". Астрогация не представляет
из себя тайны, это  просто  чертовски  трудная  профессия.  Лишь  немногие
наделены способностями точно  выполнить  математический  расчет...  скажем
параметров прыжка. Но это устраивает заправил союза,  делающих  его  столь
престижным. Джонс, я хочу, чтобы ты понял меня.  Келли  полагает,  что  ты
подходишь.
     - Ух, как прекрасно, сэр.
     - Но не воображай, что ты знаешь больше  него  лишь  потому,  что  ты
зазубрил эти книги.
     - О, нет, сэр!
     - По совести твой талант не нужен  в  отсеке  управления.  Там  нужны
качества, которыми вполне обладает Келли - неусыпное внимание,  прекрасное
знание приборов, верность работе, экипажу и кораблю.  Я  не  хочу  обижать
тебя, но вынужден добавить следующее. Иногда странные таланты сочетаются с
ординарностью, и даже с умственной  неполноценностью.  Психологи  называют
это "ученый  идиотизм".  Извини,  конечно  же,  ты  не  идиот,  но  ты  не
обязательно можешь быть гением даже если выучишь на память  всю  Имперскую
энциклопедию. Я придерживаюсь следующей точки  зрения:  мне  больше  нужны
твой здравый смысл и отношение к работе, чем феноменальная память.
     - Я постараюсь, сэр.
     - Думаю, что со временем из тебя выйдет неплохой картограф.
     Доктор Хендрикс показал, что  разговор  окончен;  Макс  направился  к
двери.
     - И еще...
     - Да, сэр?
     - Существует ряд  причин  почему  члены  экипажа  не  контактируют  с
пассажирами.
     - Я знаю, сэр.
     - Подумай об этом. Члены моей команды довольно строги в этом к  себе,
хотя иногда это и трудно.
     Макс был разочарован. Он шел сюда, предвкушая  какую-нибудь  награду:
может быть ему дадут шанс пробиться в астрогаторы. Теперь же у  него  было
чувство, что его окатили холодной водой.



                            10. ПЛАНЕТА ГАРСОНА

     За все эти недели Макс ни разу не виделся с Сэмом: жесткий график  не
оставлял времени для визитов. Но Сэм процветал.
     Как и на других  больших  кораблях,  "Асгард"  располагал  небольшими
полицейскими  силами,  действующими  от  имени  первого  офицера.  Обладая
талантом политика  и  имея  на  руках  фальшивое  удостоверение  помощника
стюарда первого класса, Сэм умудрился устроиться на должность полицейского
в хозяйстве казначея. Работал он неплохо: не шпионил,  закрывал  глаза  на
нарушения давно вошедшие в традицию, но  настаивал  на  выполнении  правил
санитарии, экономии и дисциплины, так необходимых для поддержания  порядка
на корабле. Однако, он не считал нужным препровождать нарушителя к первому
офицеру для назначения наказания, что  устраивало  и  мистера  Уолтера,  и
экипаж. Когда служащий склада Магиннис принялся  слишком  смело  поглощать
запасы продовольствия мистера Джи, свалив всю вину на своих товарищей, Сэм
отвел его на камбуз, где устроил тому небольшую  взбучку,  не  оставляющую
следов на теле, но глубокие шрамы в душе. В  своем  туманном  прошлом  Сэм
обучился искусству драки, которое  превращает  невооруженного  человека  в
машину для убийства.
     Сэм обошелся со  своей  жертвой  весьма  осторожно.  Предай  он  дело
гласности, Магиннис бы начал ненавидеть его и вредить  везде,  где  только
можно. С другой стороны - будь наказание более жестоким, это бы  усложнило
поддержание дисциплины на корабле. Нынешнее же положение вещей  превратило
Магинниса в преданнейшего сторонника  и  проводника  его  идей,  поскольку
странная, но не единственная в своем роде гордость Магинниса требовала  от
него считать Сэма "горячей штучкой", настоящим мужчиной.
     Таким образом, Сэм оградил себя от необходимости повторения подобного
урока.
     Старший  помощник  инженера  являлся   шефом   сил   правопорядка   и
непосредственным  начальником  Сэма;  они  и  составляли  полицию   своего
маленького городка. Когда же помощника вернули в двигательный отсек, а  на
его место назначили помощника инженера третьего класса, то вполне  логично
Уолтер назначил Сэма шефом полиции.
     Именно такой оказалась  ситуация  к  моменту  прибытия  "Асгарда"  на
Планету Гарсона.
     Нам она бы  показалась  кучей  мусора,  оставшейся  от  строительства
вселенной. Гравитация на ней была на четверть больше земной,  что  слишком
много для комфорта; она была холодна, как сердце кредитора, а метан  делал
ее атмосферу непригодной для дыхания гуманоидов. На нее никогда  бы  и  не
обратили внимания, если бы она не являлась незаменимой "узловой станцией".
Единственная аномалия Хорста рядом с Землей, позволяющая совершить  прыжок
к Тета Кентавра, находится в районе Планеты Гарсона.
     Однако,  к  Тета  Кентавра  можно  прыгнуть  и  из  полдюжины  других
аномалий, разбросанных по  всей  Галактике,  что  делает  Планету  Гарсона
важнейшим торговым перекрестком Солнечного Союза.
     Макс сошел с корабля всего лишь раз, но и этого оказалось достаточно.
Помещения космического порта были закрыты куполом, часть их  располагалась
над поверхностью планеты, что  напоминало  лунные  города.  Максу  же  это
оказалось в диковинку: на Луне он не был  ни  разу.  С  корабля  он  сошел
вместе с Сэмом одевшись во все самое лучшее, преисполненный любопытства.
     Пройдя по герметичной переходной  трубе,  Сэм  тут  же  устремился  к
нижним уровням города, что вызвало у Макса чувство протеста;
     - Сэм, давай поднимемся наверх, осмотрим все там.
     - Но там нет ничего интересного. Отель, несколько шикарных  магазинов
и забегаловок для выкачивания денег из пассажиров. Ты же не хочешь  отдать
свой месячное жалованье за кусок мяса?
     - Нет, но я хочу увидеть это. Я впервые на незнакомой планете.  Когда
мы садились, из отсека управления я ничего толком не рассмотрел, а здесь я
не увидел ничего, кроме переходной трубы и стен коридора.
     - А ты ничего и не увидишь  кроме  густого  желтого  тумана,  который
никогда не рассеивается. Хуже, чем на Венере. Но успокойся,  у  меня  есть
дела, а ты можешь погулять один.
     Макс р