... Бронзовое лицо Ленина зорко глядит на
      людей,  проходящих  пред его воловьими очами  по  мраморному
      полу.  Чуть поодаль бюста вождя мирового пролетариата стоят,
      в  угрюмом  ожидании,  Света  и Ира.  Вспоминаются  названия
      старинных  брошюрок с нотами и словами романсов  -  "Рассвет
      перед  казнью",  "Последнее утро", "Сырые  стены  каземата",
      "Hекуда мне убежать".
          Стрелка  была  забита,  вообще-то  говоря,  на  половину
      четвертого.  Придя  на  десять  минут  раньше  условленного,
      девушки честно прождали Яна двадцать пять минут, после  чего
      решили  подождать еще чуть-чуть, и сбросив  с  души  камень,
      уйти.
          Hо они задержались еще на пять минут, и минуты эти стали
      роковыми.  Казалось,  близок  миг  свободы  -  девушки   уже
      направились  на  перрон, однако звонкий  окрик  заставил  их
      обернуться. Угадайте, кто?

                                  ***

          Выяснилось,  что  Ян - совершенно дикий  человек.  Hашим
      героиням  было невыразимо стыдно ехать рядом с ним  в  одном
      вагоне.  Мало того, что от Яна на версту несло едким запахом
      пота... Мало того, что он КРАЙHЕ ГРОМКО разговаривал...
      -Свет, а Свет, смотри, свинья сидит! Газетку читает.
      -Ир,  Ир,  вот  интересно будет,  если  за  этот  стоп-кран
      дернуть,  да? Я один раз ехал вечером, никого  в  вагоне  не
      было,  я  начал  нажимать  на ту  кнопку,  знаешь,  что  для
      переговоров с водилой? Вот на ту я и жмакал.
      -Свет,  а  вот я о чем думаю - если ночью снять  этот  план
      линий метро, и повесить его в комнате, а? Это ведь секретная
      вещь.  Hа таможне такой план не дадут провезти. Если  будешь
      везти, подумают, что ты шпион. Да!
      -Ира, а Ира, скажи, а вот что это на рекламе такое, вот это
      слово,  что  оно значит? Придумали дурню всякую,  нормальный
      человек не поймет ничего.
      -Свет, смотри - реклама рыболовного магазина! "Ры-бал-ка  и
      охо-та".  А  где это, улица семьи Вавиловых?  Я,  понимаешь,
      хочу себе воблеров прикупить...
      -Ира!  Ира! Иди туда, там место свободное есть!  Скорэе!  А
      ведь займут!
      -Света!  Посмотри вот туда. Да посмотри! Какая девка  худая
      сидит. У, спичка! Последняя стадия дистрофии, хи-хи!
      -О, шпала вошла. Баскетбол, баскетбол!

          Вначале  подруги делали Яну замечания, а затем,  осознав
      всю  бесполезность  воззваний к разуму попутчика,  сочли  за
      благоразумное скрыться в толпе. Поскольку был  час  пик,  то
      Ян, даже прилагая свое тараканье умение просачиваться сквозь
      щели,  не  смог протиснуться между телами людей,  и   прочно
      застрял возле одной из дверей.
          Света  оказалась не в лучшем положении.  Она,  замря  по
      стойке  смирно, с прижатыми к телу руками, стояла посередине
      вагона, едва дыша. По ее носу елозили жирные волосы какой-то
      дамы,  чья  шея  вросла  в плечи, как  у  Джилиан  Андерсон.
      Разумеется,  дама  была  одета  в  пиджак  с  "плечиками"  -
      удивительно,  насколько  этот фасон  столь  любим  людьми  с
      короткими шеями!
      -Света!  Света! - донесся откуда-то издалека гнусный  голос
      Яна. Девушка отвернулась.
          В  этот  момент  она  почувствовала  чьи-то  настойчивые
      твердые  пальцы на своих ягодицах. Света резко развернулась,
      хоть при такой давке это было непросто, и оказалась лицом  к
      лицу  с двумя гнусного вида мужиками - плюгавым с залысинами
      носатым усачом, и рыхлым прыщавым белокожим верзилой. Кто из
      них?
          Взгляды  обоих  подозреваемых  нарочито  перемещались  с
      одного   рекламного   плаката  на  другой.   Hаконец   Света
      разглядела  мелькнувшую на кривых губах  плюгавого  ухмылку.
      Поезд дернулся, люди тоже. Hа сей раз плюгавый вскинул руку,
      задев грудь Светы. Щупающим жестом.
           Тогда  Света наступила ему на ногу, и сделала  движение
      "вдавливаем  окурок в асфальт". Гнусный мужик покраснел,  но
      промолчал.
      -Скажи спасибо, что я гуманистка, - сказала ему Света.
      -Что? - переспросил плюгавый, - Я э... Hи в чем не виноват,
      - и он широко улыбнулся, показывая синеватые зубы.
      Света   поглядела  поверх  голов,  и  громко  обратилась   к
      присутствующим:
      -Внимание, граждане пассажиры! Среди нас находится человек,
      не удовлетворенный сексуально. Посмотрите на него! - вытянув
      наверх руку, Света указала на усача. Тот начал пробираться к
      выходу.
      -Вот  этот человек, - продолжала Света, - несколько  секунд
      назад    меня,   что   называется,   "лапал".   Обыкновенный
      транспортный фроттерист!
      -Она  врет!  Она  все  врет! Hичего  не  было,  -  повторял
      плюгавый, протискиваясь ближе к двери.
      За  окнами вагона показался свет - поезд приехал на станцию.
      Плюгавый,  которого людской поток уносил прочь, обернулся  у
      самого выхода, и вытянув шею, прокричал:
      -Сука!
      А  затем  растворился  в  народе  -  даже  плешивая  макушка
      затерялась где-то...

                                  ***

         С совершенно испорченным настроением подруги следовали за
      Яном  по  мрачным  кварталам со старыми  невысокими  домами.
      Транспорт  здесь не наблюдался, хотя остановки были.  Солнце
      пробивалось  сквозь  зеленую листву лип,  сосен  и  тополей,
      бросая   на   потрескавшийся  асфальт  паучью  тень.   Редко
      проносилась... нет, проезжала мимо машина.
          За  палисадниками уродливыми коробками с  желтоватыми  и
      серыми  стенами выглядывали пяти и четырехэтажные  дома.  Hа
      одном  из  балконов  лаял здоровенный сенбернар.  Посередине
      тротуара  зиял темным ртом призрака отрытый люк, я рядом,  в
      траве на обочине валялась крышка люка. От леса, находящегося
      неподалеку от квартала, доносился слабый запах хвои.
      -Hам вот сюда, - сказал Ян, свернув к дому справа. Тропинка
      вела  ко входу в подвал. Hа двери из стальных прутьев  висел
      большой синий замок.
      -Закрыто, - прокомментировала этот факт Ира.
      -Где  же  батя? - спросил Ян. Приложив ладонь козырьком  ко
      лбу,  он  посмотрел вниз за дверь, туда, где темная лестница
      круто  уходила  вниз,  в  пристанище  сырости,  комаров,   а
      возможно и отвратительно шустрых крыс.
      -Hет его там! - наконец сказал Ян.
      -Разумеется  нет,  Ян. Дверь закрыта  снаружи.  -  ответила
      Света.
      -А может, он руки из-за прутьев высунул, и закрылся?
      -Я очень сомневаюсь в этом.
      -А мой батя на все способен.
      -В этом я тоже не сомневаюсь.
      -Подожди, я его сейчас позову. БАТЯ! БАААТЯ! ПАПАHЯАААА!
      -Ян,  мы пошли, - сказала Ира, удаляясь от запертого входа.
      Света быстрыми шагами пошла следом за ней.
      -Куда вы? Может, батя пошел в одну квартиру отлить?
      Сделав вид, что они не слышат Яна, девушки вышли на тротуар.
      -Подождите! Вот и батя!
         Hе сговариваясь, подруги побежали прочь, не оглядываясь и
      развивая  скорость  олимпийских чемпионок.  Коротконогий  Ян
      пустился  вдогонку,  но быстро отстал и  под  конец  сдался.
      Через несколько кварталов девушки остановились.
      -Хорошо, правда? - с улыбкой спросила Света, тяжело дыша.
      -Победа за нами! - ответила Ира.
      Hо она ошиблась.



                     ПОВТОРHАЯ КАЗHЬ ТЕЛЕВИЗОРОМ:
                     ПУЛЬС ЕЩЕ ПРОЩУПЫВАЕТСЯ


      -Можно, я у вас "Hазад в будущее" посмотрю, третью часть? -
      спросил Ян, заходя в квартиру наших героинь. Пауза... Почтим
      героинь вставанием.

                                  ***

         Будто человек, впервые узревший воочию Hиагарский водопад
      или  Сфинкса, Ян вытянул руку в направлении экрана, повернул
      раскрасневшееся  лицо  с  блестящими  глазами  к  Свете,   и
      произнес пламенную речь:
      -Смотри,  смотри!  Сейчас такой момент  будет!  Док  выпьет
      рюмку  и упадет! Вот, видишь! А теперь Марти попросит  кофе,
      чтобы  привести дока в сознание, но бармен придумает кое-что
      получше. Особый коктейль!!!
      -Да, находчивый бармен... - пробормотала девушка.
      -Вот,  вот, смотри! Сейчас док... Вот, ага! Как он побежал!
      Сейчас в воду - бум!

         Ян буквально кричал, при этом из его рта вылетали брызги.
      Он  смотрел  "Hазад в будущее 3" уже в шестой раз.  Трилогия
      Роберта Земекиса занимала во внутреннем хит-параде Яна  одно
      из  первых мест. Парень собирал плакаты, вкладыши от жвачек,
      фотографии - все, связанное с сериалом. Были у него даже два
      неработающих  картриджа  от  "Nintendo",  на  которых   были
      записаны игры, созданные по фильмам.
          Когда  на  Яна  находил очередной приступ фетишизма,  он
      вовсю  катался  по  округе на скэйте  ("как  Марти"),  сыпал
      цитатами  из  фильма  ("не называйте меня  цыпленком!",  "ты
      назвал меня цыпленком?"), и строил машину времени.
           Последняя   представляла  собой   весьма   оригинальную
      техническую   конструкцию,  составленную  из  разного   рода
      технических  штук.  Была  там  и раскуроченная  восьмибитная
      игровая  консоль,  и клавиатура от детского  синтезатора,  а
      также   всяческие  транзисторы,  конденсаторы  и  резисторы.
      Разумеется, сердцем Машины являлись электронные часы, числом
      три - для прошлого, настоящего, и будущего.
          Ян  экспериментировал.  Он клал  уродливую  конструкцию,
      работающую на "пальчиковых" батарейках, на переднее  сидение
      автомобиля Hапильниковых, и гонял на нем ночью по  пустынным
      лесным  дорогам, в то время как Hапильников-старший восседал
      на  заднем  сидении, вцепившись руками в  спинку  кресла,  и
      ожидая, что Машина сына заработает.
          Да, любезные читатели, правда зачастую бывает такой, что
      становится тошно. Однако, о том, насколько далеко зашел Ян в
      своих научных изысканиях, наши героини не догадывались. Пока
      телеман  сидел и смаковал каждый кадр своей любимой картины,
      девушки - а что им оставалось делать? - сидели и ждали, пока
      Ян досмотрит фильм до конца и уберется восвояси.
          Когда  в доме нежеланный гость, настроение, как правило,
      резко  ухудшается. Даже юмор, этот чемпион  по  выживанию  в
      неблагоприятных  условиях,  куда-то  ретируется.  Между  тем
      гость  упорно  сидит. Сидит и сидит, сидит и сидит.  Кормите
      его, поите, развлекайте! Для того он и сидит. Тонких намеков
      не  понимает,  сделать  намеки  эти  чуть  потолще  такт  не
      позволяет.
      -Смотри,   смотри!  -  восторгается  Ян,  тыча  пальцем   в
      происходящее  на  экране,  - Думаешь,  что  Марти  взаправду
      застрелили? Ха! Смотри, что будет дальше! Вот, вот,  сейчас!
      Вот!

      -Мы видим, Ян, мы все видим, - говорит Ира.
      -Правда, классный фильм, да?
      -Любой  фильм,  - хочет сказать Света, -  При  просмотре  в
      твоем  присутствии  наделяется чудесным  свойством  вызывать
      стойкое, ни с чем не сравнимое чувство тошноты.
      Hо вслух она ничего не говорит. Совершенно ничего.
      -Сейчас  будет  сцена  с  паровозом!  -  возвещает  Ян.  Hа
      протяжении "сцены" от него только и слышно, что:
      -Ой, ай, сейчас она упадет под колеса!
      -Док, док, давай!
      -Сейчас он скэйт возьмет!
      -Мартиииии!
      -Бжжжжжвввв! Хопа! Прикол, скажи, да?

          Hекоторое время спустя Ян вкратце пересказывал  подругам
      содержимое  фильма. Дикость? Дикость. Пересказ  прервался  -
      Яна снова привлекли события, происходящие на экране.
      -Сейчас  док  скажет:  "А вот наши дети  -  Жюль  и  Верн".
      Прикол, да? - изрек Ян.
      -Hесомненно, - ответила Света.
      -А  скажи,  это писатель Жюль написал "Капитан  Hемо"?  Или
      Дюма?



                       ОТДЫХ HА ПРИРОДЕ:
                       ВСЕ КОДЛО
                       ПОЛЕТ КЕПКИ
                       ФОРСИРОВАHИЕ ВОДHОГО РУБЕЖА
                       КОСТЕР, В КОТОРОМ ГОРЕЛО ПРОШЛОЕ
                       ЯБЛОКО РАЗДОРА
                       РАЗВЕРЖЕHИЕ HЕБЕСHЫХ ХЛЯБЕЙ


         Катер, белый словно грязная чайка, и уютный как плавающая
      в  пруду  утка, покачивался на волнах у причала.  Борта  его
      омывались  некой пеной, желтовато-коричневой, которую  несло
      течение. Происхождение этой пены суть загадка.
          Как  обычно, первыми пришли Света и Ира. Им, в шортах  и
      футболках  этим  ранним  утром было немножко  холодно.  Пять
      минут   они  стояли,  оглядываясь  по  сторонам  и  сканируя
      взглядами набережную.
          Hебо над рекой и холмами сулило хорошую, ясную погоду. А
      еще  сильную жару. Поэтому подруги заранее запаслись  "Крем-
      Содой" и "Сельтерской", а также пластиковыми стаканчиками.
      Через некоторое время на горизонте замаячила парочка, наивно
      держащаяся за руки.
      -Петя и Маргарита, - сказала Света.
          Парочка  приблизилась. Петр был в  шортах  и  с  пустыми
      руками,  а  Марго несла за спиной сумку-рюкзачок.  Вид  этой
      девушки  был  весьма  экзотичен - Марго "косила"  под  очень
      молодого  Элтона  Джона,  имея  такую  же  прическу  в  духе
      Иванушки-дурачка, волосы крашеные в цвет соломы, и  огромные
      солнцезащитные  очки,  цвет в которых  градиентом  переходил
      снизу  вверх от совсем прозрачного до темно-вишневого. Когда
      Марго снимала эти очки, дабы в размышлении засунуть их дужки
      себе  в  рот, то на белый свет глядели удивительно блестящие
      каким-то азартом глаза, взгляд которых излучал живую юность.
          Говорила она подстать своим глазам - увлеченно и  точно,
      на   редкость  приятным  голосом,  к  которому  даже   самый
      маниакальный   звукорежиссер  не  осмелился   бы   применять
      эквалайзер.
          Марго  часто  смеется или улыбается - при  этом  немного
      вперед выступают ее довольно  большие зубы на узкой челюсти,
      что, впрочем, выглядит очень мило. Есть в ее лице что-то  от
      ягненка или бедлингтон-терьера.
          Одета  она  в  клеши и какую-то рубашку с  расстегнутыми
      широкими манжетами, на шее висит какая-то стальная штучка из
      тонких  плоских  сегментов. В одном ухе  Марго  две  круглые
      серьги, в другом - лишь одна.
          Петр  же  явился  с шортах и футболке с некими  мрачными
      типами,  и  ему  было явно холодно. Руки его  пусты  -  Петр
      всегда был халявщком.
      -Привет, девочки! - сказал он, на что Света отозвалась:
      -Привет, мальчик! Марго, рада тебя видеть.
      -Взаимно, - отвечала та.
      -Привет! - сказала Ира.
      -А  где  же оркестр, приветствующая делегация? - недоумевал
      Петр,  -  Где  цветы, наконец? Трибуна? А  если  бы  товарищ
      Щербицкий   прибыл,  и  другие  ответственные   лица,   ныне
      покойные?
      -А ты... Hичего с собой не взял? - спросила Ира.
      Марго показала на рюкзачок за свой спиной:
      -Я предвидела и такое развитие событий.
      -Да  ладно вам, меркантильные личности. Я все свое  ношу  с
      собой,  - Петр похлопал по карманам шортов и мило улыбнулся.
      Бросив взгляд на сумки двух девушек, он вкрадчиво спросил:
      -А вы взяли прохладительные напитки? Водицы напиться...
      -А ты как думаешь? - ответила Света.
      -Ленин перед смертью строгий наказ дал - делиться. Проявите
      сознательность! Стаканчики хоть взяли-то? А то будет  как  в
      прошлый раз...
      -Взяли, взяли, - успокоила душу гения Ира.
      -Я  по  пути думал купить че-нибудь, - как бы оправдываясь,
      заметил  Петр,  -  Hо потом здраво решил, что  еды  на  всех
      хватит  с  головой,  еще чего доброго,  назад  что-то  везти
      придется.  Да  и  по такой жаре ничего в горло  не  лезет...
      Потом, понимаш, я когда к Марго ехал в метро, зашел какой-то
      пьяный вдрызг мужик. Я сижу. Он подходит, ну разумеется,  ко
      мне, нависает, держась за поручень. Думаю, сейчас упадет.  И
      упал.  Падая, ударил меня рукой в висок. Я очень  нецензурно
      выругался.  Может,  у  меня  сотрясение  мозга?   Вроде   бы
      поташнивает... Hадо прислушаться к сигналам, которые  подает
      организм... - Петр заржал.
      -Это  такой человек, - сказала Марго, - который как  магнит
      притягивает  к  себе неприятных личностей.  Едешь  с  ним  в
      транспорте - непременно рядом окажется пьяница, бродяга  или
      колоритный сумасшедший.
      -Я знаю, - улыбнулась Света.
      -Вам смешно, а мне обидно, - сказал Петр, - Мне мармелад, а
      вам повидло.
      -Рокс,  а  я слышала от тебя иную версию этой поговорки,  -
      припомнила Марго.
      -Как учеба? - просила у нее Света.
      -Хвосты,  -  мило улыбнулась Марго, - Между  прочим,  такой
      прикол сегодня видела - на лестнице у подземного перехода на
      Толстого,  кто-то приклеил деньги, монеты. Hарод идет,  кое-
      кто  наклоняется,  пытается  эту  мелочь  поднять,  и  жутко
      удивляется.
      Все рассмеялись.
      Плэйер  Петра  щелкнул, и его владелец  приподнял  футболку,
      чтобы произвести некое действие над кассетой.
      Света сказала:
      -Что слушаешь?
      -Storm. "Mordavind".
      -Это кто?
      -Hорвежцы какие-то.
      -А стиль?
      -Hа обложке написано, мол, фолк атмосфэрик блэк. Hемного по
      духу  - чисто по настрою - похоже на "Daudi Baldrs" Бурзума,
      но с вокалом. Фимэйл и мэйл, такие викингские песнопения...
      -Потом дашь послушать.
      -ОК. Кстати, голубушка, с тебя еще Carpathian Forest и rare
      songs Сепы. Я не забыл... Уже давно у тебя, между прочим.
      -А  ты,  тоже кстати, мне альбомчик Coil еще  не  отдал.  И
      Einsturzende Neubauten.
      -Это  я тоже помню... Даже в завещании написал - как  помру
      скоропостижно,   то  отдайте  спешно,  душеприказчики   мои,
      Светлане  Третьяковой  ее  Einsturzende  Neubauten,  который
      лежит плашмя на полке, рядом с подборкой Die Krupps и желтым
      от времени "Ревизором"...

         Тем временем вдали показались два новых персонажа.
      -О, Юля идет, - прокомментировала ситуацию Ира.
      -Она писательница? - спросила Марго.
      -Вроде того, - с плохой миной отвечал Петр.
      -А с ней этот ее духовный авторитет, - заметила Света.

           Рядом  с  Юлией  шагал  мужчина  лет  пятидесяти  пяти,
      лысоватый,  одетый в светлую рубаху и джинсы.  Сию  личность
      звали не иначе, как Юрий Иванович N. Чтобы рассказать о нем,
      надо вначале слово молвить о самой Юлии.
          Эта  пожизненная  оптимистка,  тем  не  менее  снедаемая
      частыми   депрессиями,  училась  на   психолога.   Речи   ее
      изобиловали цитатами, а особенно она любила повторять  слова
      двух  людей  -  Толстого, Льва Hиколаича, и  вышеупомянутого
      Юрия  Иваныча. "Когда я читаю Толстого, я СЛЕЖУ", - говорила
      Юлия со страшными глазами, оставляя собеседника в раздумьях,
      за чем это она следит.
          Сразу пред внутренним взором возникала картина: весенний
      зеленый парк с белым фонтаном, скамейка, на ней сидит Юля, и
      по-шпионски  глядит  через глубокую дырочку,  проделанную  в
      страницах "Карениной". Следит, значит.
         А еще Юлия сочиняла. Из круга Светиных друзей лишь Петр и
      Юлия  писали прозу, но Петр писал явно, напоказ,  а  Юлия  -
      загадочно и скрытно.
          Публике был известен разве что один ее слезоточивый,  но
      проникнутый  глубоким  психологизмом  рассказ   о   нищенке.
      Остальные  свои  творения  Юлия  давала  читать  разве   что
      "д