-- Если я не Кобб Андерсон, тогда кто я?
     Мерц-покров на лице робота сложился в мягкую улыбку.
     -- Я знаю, что я Кобб. Я помню все, что должен помнить он, у меня те же
самые привычки, те же самые взгляды на жизнь. Я чувствую себя прежним.
     -- Но ты  забываешь...  о своей  душе,  --  возразил  Торчок,  с трудом
заставив  себя  применить это  слово.  --  У  каждого  человека  есть  душа,
сознание,  называй как хочешь. Есть  особые  черты,  которые  отличают живое
создание от неживого,  от  компьютерной  программы.  Компьютеру  не  суждено
ожить, это невозможно.
     --  Никто не пытается загонять душу в  ячейки компьютера,  Торчок. Душа
находится  всюду.  Она  везде,   она   само  существование.   Сознание  есть
Единственный.  Единственный   есть  Бог.   Бог   есть  чистое  и  неизменное
существование.
     Голос Кобба поднялся, сделался пророческим.
     --  Что  есть  человек -- существование, плюс  физическая основа,  плюс
структура мысли. Существование, плюс "железо", плюс  программа. Мое существо
на основе чипов ничем не отличается от того,  что  жило когда-то во плоти. И
это еще не все.
     Потенциальное бытие ничем не хуже реального бытия. Вот почему я говорю,
что  смерть невозможна.  Твоя программа мозга  существует вечно и нерушимо в
виде некого  вероятностного состояния, в  виде особой системы математических
соотношений.  Твой  отец   ныне  превратился  в   абстрактное,  нефизическое
вероятностное состояние. Но тем не менее, он существует! Он...
     -- О чем ты говоришь?  --  внезапно прервал излияния робота  Торчок. --
Что это?  Вводный курс  в  теорию Душеспасения? И  этой чушью ты накачиваешь
парней и девчонок, которые  добывают для  тебя деньги, позволяя трахать себя
каждому встречному-поперечному? Кто-кто, а я тебе не поверю!
     Торчок  вздрогнул и  замолчал  --  до него  кое-что  дошло. Этот черный
фургон снаружи  на парковке...  это же грузовичок Мистера  Морозиса,  только
перекрашенный.  Что  находится  внутри  этого  грузовичка?  Ответ  прост  --
конечно, охлажденный мозг  старшего боппера, внутри которого содержится коды
памяти  Кобба.  Драться  с  манипулятором бесполезно,  но можно добраться до
грузовика... Весь вопрос в  том, действительно ли ему это нужно. Чего  в нем
больше: ненависти к бопперам или любви?
     -- Я ощущаю исходящую от тебя враждебность, -- снова заговорил Кобб. --
И  я это уважаю. Более того, не  смотря  на это,  я все равно предлагаю тебе
присоединиться  ко мне.  Мне  нужен свой человек  снаружи,  который  смог бы
организовать  душеспасителям  широкую  рекламу.  Когда я  стану Христом,  ты
будешь на роли Иоанна Крестителя. Если хочешь, можно пойти дальше: ты будешь
Христом, а я Богом.
     Рот  робота не закрывался ни на  секунду. Его лицо  снова стало другим.
Теперь Торчок смотрел на самого себя.
     -- Этот  мой  самый  любимый трюк, которым я  использую в разговорах  с
новичками,  --  усмехнулся  механизм.  -- Помнишь  Чарли  Мэнсона?  "Я  ваше
зеркало".  Хотя конечно, ты этого помнить не можешь. Тебя тогда еще на свете
не было. Вот, угостись косячком.
     Робот  разжег  самокрутку  и  протянул  ее  Торчку.  Лицо  Кобба  снова
вернулось на место.
     -- Знаешь, я стал очень  нервным последнее время. Часто забываю держать
себя  в руках.  Все  что я  сказал  --  правда. Ничто не исчезает бесследно.
Такого понятия, как...
     -- Ладно, хватит болтать и давай к делу, -- заговорил  Торчок, принимая
косяк   и   с  удобством   откидываясь  на  спинке  стула.  --  Я   согласен
присоединиться к тебе. Но с одним условием -- мне нужен новый Плащ Счастья.
     -- Что это такое? -- удивился Кобб.
     -- Ну...  в  общем,  я  никогда  тебе  об  этом  не рассказывал...  это
случилось со мной на Луне.
     -- Ты сбежал, спрятался где-то в музее. В  следующий раз я встретился с
тобой и твоим отцом в моем доме...
     -- Да, да,  -- торопливо перебил  робота Торчок. --  Я  все  помню. Вот
послушай, как было  дело. В  музее  я  нашел штуку, которая назвалась Плащом
Счастья. Этот  Плащ был сделан из мерц-покрова и когда я надел его,  то  мог
понимать  бопперов и даже разговаривать с  ними, хотя и  с японским акцентом
почему-то. Я вместе с другими бопперами штурмовал ГЭКС. Мы ворвались внутрь,
но потом  фабрика опомнилась и  едва не  взяла верх.  В  последнюю  минуту я
взорвал ее.
     Робот вздрогнул от неожиданности.
     -- Ты взорвал старшего боппера?
     -- Да. Кроты  и какой-то паук-ремонтник заложили  под  него  мину.  Мне
оставалось только нажать на кнопку взрывателя. После этого манипуляторы ГЭКС
хотели меня  схватить, но в последнюю  секунду какой-то крот прокопал в полу
ход и я спасся. Крот отвел  меня  к операционной, где я  увидел тебя, точнее
то, что от тебя осталось. Ральф и Хирург скопировали твой мозг, потом Хирург
поключился к Ральфу и скопировал и его тоже. Крот сказал...
     Лицо Кобба начала  искажаться в  конвульсиях,  как  будто  он  спорил с
чем-то,  находящимся  внутри  его   головы.  Уставившись  на  Торчка  широко
открытыми глазами, он объявил:
     -- Мистер  Морозис требует,  чтобы я убил  тебя,  Торч. Он говорит, что
если бы ты не взорвал ГЭКС, старшие бопперы уже давно захватили бы власть.
     Кобб затрясся, с трудом контролируя движения своего тела. От напряжения
его голос сделался тонким и совершенно нечеловеческим.
     -- Я никогда не буду твоей марионеткой, Морозис. Торчок мой друг. Я сам
себе хозяин.
     Эти  слова  стоили  ему огромных  усилий. Глаза Кобба  теперь неотрывно
смотрели на охотничий нож, лежащий перед ним на столе.
     --  Нет!  --  выкрикнул  Кобб и его голова дернулась.  С кем  именно он
говорил, было совершенно неясно. -- Нет, я не  твоя рука. И я не твой разум.
Я твоя...
     Внезапно Кобб  замолчал.  Черты его  лица сморщились  в  заключительном
спазме,  потом  разгладились снова, вернувшись  к  изначальному облику  Мэла
Нэста. Полные чувственные губы зашевелились, завершая фразу Кобба:
     --  ...  галлюцинация.  Как бы  там  ни  было, этот  манипулятор и  моя
собственность тоже. Я временно замещаю в нем доктора Андерсона.
     Нэст проворно схватил со стола нож.
     Торчок вскочил со стула и вихрем вылетел  из кабинета.  Слыша  за своей
спиной  топот  настигающего  его  робота,  он помчался через сухие  бетонные
емкости к коридору.
     Дверь в коридор была открыта, и Торчок успел  захлопнуть  ее  за собой,
выиграв несколько  секунд. Наружную дверь Торчок тоже закрыл, навалившись на
нее плечом и когда робот появился на парковке, он уже сидел в своей машине и
лихорадочно пытался ее завести.
     Не   обращая  внимания  на  бегущего  к  нему  робота,  Торчок  включил
сцепление,  дал  газ  и направил  машину  в борт черного  грузовичка. Вдавив
педаль газа в пол, визжа шинами, он понесся вперед как метеор.
     Робот прыгнул наперерез  и, упав на капот такси, с маху  разбил кулаком
ветровое стекло. Торчок вжался в угол сидения, пытаясь уклониться от летящих
во все стороны осколков и одновременно не свернуть с пути к черному фургону.
В момент удара скорость машины составляла около пятидесяти километров в час.
     В рулевом колесе взорвалась предохранительная подушка  и ударила Торчка
в  лицо  и  грудь, плотно прижав спиной  к сидению. Еще через секунду машина
замерла и  объятия подушки  ослабли. Во рту Торчка появился вкус крови. Фары
разбились, все  вокруг погрузилось в темноту, понять, что  происходит, стало
невозможно.
     Кто-то бежит к его машине.
     -- Что случилось? Торч, это ты? Мэл?
     Это  Вэнди.  Торчок выбрался из машины.  Не  обращая  на него внимания,
девушка склонилась над  раздавленной между капотом  такси  и бортом  черного
фургона фигурой.
     -- Что ты сделал, Торч!
     Черный грузовик  пришел  в движение. Дробя  тело робота о капот  такси,
грузовик  дал задний  ход. Торчку показалось,  что  он  заметил клубы  пара,
вываливающие из пробоины к борту фургона.
     Фары  фургона,  кабина  которого была  совершенно  пустой,  включились.
Изломанный робот сполз с капота такси и упал на бетон, повернувшись к Торчку
лицом. Слепые глаза нашли Торчка, губы механизма шевельнулись. Он сказал...
     -- Берегись! --  завопил Торчок, хватая Вэнди и падая  вместе  с  ней в
укрытие позади такси.
     С роботом-манипулятором случилось то  же самое, что и с двойником Кобба
в коттедже в Кокосах -- он взорвался.
     Не успели  их барабанные перепонки прийти в себя от грохота взрыва, как
они  услышали доносящийся с шоссе удаляющийся рык грузовичка,  мчавшегося на
юг.


     Глава 27

     Когда Морозис перевел управление манипулятором на себя,  Кобб  оказался
полностью отключенным от окружающего. Как и в момент первого перемещения, он
испытал  ощущение   нарастающей  дезориентации,  невообразимое  кружение,  в
которое  приходили все его  органы восприятия мира. Потом зрение вернулось к
нему вместе с призрачным подобием рук и ног. Он вел грузовик Морозиса.
     -- Извините, что  так вышло, Кобб.  Я  должен был  это  сделать.  Я был
просто  вне себя от  ярости. При следующей  встрече  я скопирую  мозг  этого
молодого человека обязательно.
     -- Что случилось? -- воскликнул Кобб, но не услышал  своего голоса. Его
зрение удивительным образом изменилось. Вместо того чтобы находиться,  как и
положено, в кабине, он словно  бы правил машиной  сидя  на  крыше грузовика.
Вместе   с   тем   он  явственно  ощущал   в   своих   руках   руль,  упруго
сопротивляющийся, когда он поворачивал  его  вправо, а потом влево. Грузовик
выехал с парковки и направился по шоссе на юг.
     -- Что случилось? -- спросил он снова, уже спокойнее.
     --  Я  только что взорвал мой последний  манипулятор.  Нам нужно  найти
кого-нибудь, кто позаботиться о нас. Кого-нибудь из  душеспасителей, из тех,
что живут в Дайтона.
     -- Ты взорвал манипулятор? Свой манипулятор? Но это же было мое тело! А
как же свобода воли, о которой ты столько говорил?
     --  Все условия  нашего  договора соблюдены, Кобб.  В ваше  сознание  я
доступа не имею. Но манипулятор принадлежал как вам, так и мне.
     -- Тогда почему я вижу? Каким образом я веду машину?
     --  Грузовик сам по  себе нечто вроде манипулятора. На крыше  грузовика
установлены  два телеглаза,  которыми  я  могу пользоваться.  Вы  видите при
помощи этих глаз. Чтобы вы могли вести грузовик, я включил свои сервомоторы.
В наших взглядах появились расхождения, но я все равно доверяю вам, Кобб. Вы
гораздо лучше меня водите машину.
     --  Поверить  не  могу,  --  взвыл  Кобб.  --  Неужели  в  тебя  забыли
запрограммировать  инстинкты самосохранения?  Где была твоя выдержка? Я  уже
почти уговорил Торчка работать на нас, а ты словно с цепи сорвался.
     --  Он  был одним из тех, кто  взорвал ГЭКС, -- спокойно ответил Мистер
Морозис.  --  Войну на  Луне старшие бопперы проиграли. Во  время последнего
сеанса связи на  прошлой  недели БЭКС  рассказал  мне об этом. В Диски снова
воцарилась полная анархия.  Большая часть МЭКС уничтожена, все идет к  тому,
что разберут на запчасти  ТЭКС  и  даже  БЭКС.  Но  я  верю,  что  финальное
объединение неизбежно. Сейчас же дела совсем плохи...
     --  И  что  теперь?  -- тревожно  спросил Кобб,  когда  Мистер  Морозис
замолчал.  Нотки  обреченности  и  равнодушия  в голосе машины  изрядно  его
напугали.
     -- Жизнь похожа на волны, Кобб.  Волны  набегают на пляж и отступают. В
один прекрасный миг находит высокая волна,  которая заплескивает  за  высшую
линию прилива. Через некоторое время за первой высокой волной следуют другие
и  линия  берега  постепенно  меняется. Большие бопперы хотели перемен.  Они
хотели изменить жизнь, сделать ее лучше, перевести на следующий виток. Вышло
так, что нам пришлось отступить...  обратно  в море,  в море вероятности. Но
это неважно. Ты все правильно говорил этому парню. Вероятность существования
ничем не хуже реального существования.
     Они  уже  проехали  пригороды Дайтона  и углубились в  город. Мимо  них
проносились  огни реклам.  Одним  глазом Кобб  "следил"  за дорогой,  другим
обзревал тротуары,  надеясь заметить там кого-нибудь из  членов своей секты.
Одну из девушек, которая сейчас должна были зарабатывать деньги проституцией
или парня, торгующего наркотиками. Он с трудом припоминал их лица, почему?
     --  Ты  в  курсе, что  у грузовика разбит борт? -- сообщил  ему  Мистер
Морозис.
     -- Что ты хочешь этим сказать?
     Кобб не обращал  внимание  ни  на  что,  кроме двух зрительных пятен  в
полнейшей темноте и приборной панели грузовика.
     -- Твой  друг врезался на своем такси  нам  в  борт и  повредил систему
охлаждения. У нас утечка и температура поднимается. Она уже на пять градусов
выше, чем обычно.  Еще  один градус  -- и схемы начнут  плавиться.  Осталось
около тридцати секунд.
     -- На  Луне есть  копия моего мозга? --  торопливо спросил Кобб. -- Или
где-нибудь еще?
     -- Не знаю, -- ответил Мистер Морозис. -- А какое это имеет значение?


     Глава 28

     Вэнди принесла ключи от красного  "Седана",  и  они с Торчком поехали в
Дайтона.  По  дороге  они  в  основном  молчали,  но  молчание  их  не  было
напряженным, им было о чем подумать.
     Когда они снова  увидели  черный  грузовичок,  вокруг  уже  было  полно
полиции. Машина без  водителя  съехала с  дороги, задела  пожарный  гидрант,
перевернулась и  разбила  витрину винной  лавочки "Красный Бык". Полицейские
следили за тем, чтобы не было грабежа, и поначалу не хотели пропускать Вэнди
и Торчка за линию оцепления.
     -- Там мой  отец! --  заплакала Вэнди. -- Там в грузовике,  должен быть
мой отец!
     -- Пропустите мою  жену! -- принялся вторить ей Торчок. -- Она может не
успеть попрощаться с папой!
     --  В  грузовике  никого нет, --  ответил  им  полицейский, но все-таки
пропустил. --  Эй, шеф,  -- крикнул  он офицеру, -- здесь  какая-то парочка.
Говорят, что они знают водителя.
     Офицер, подошедший расспросить подробности,  оказался ни кем  иным, как
Экшном Джексоном.  Голова у Экшна Джексона была не  хуже компьютера ФБР и он
узнал Торчка моментально.
     -- Ты  сын покойного Муни! Может,  ты объяснишь  мне,  что  здесь, черт
возьми, произошло?
     После  столкновения  с гидрантом и витриной  магазина  прореха в  борту
грузовичка расширилась и теперь оттуда клубами валил испаряющийся гелий. Сам
газ был невидим, но охлаждая воздух он вызывал образование мельчайших частиц
льда.  Кроме того,  из-за появления  в воздухе повышенного содержания  паров
гелия, голоса у всех стали на несколько октав выше.
     --  Там  в грузовике находится мозг здоровенного  боппера,  --  пискнул
Торчок. -- Старшего боппера. Из тех,  что убили моего отца и пытались съесть
мои мозги.
     На лице Джексона появилось выражение сомнения.
     -- Этот грузовик пытался съесть твой мозг?
     Он обернулся и крикнул своим подчиненным:
     -- Эй, Дон! Возьми Стива  и откройте  кузов грузовика!  Посмотрите, что
там внутри!
     -- Осторожно! -- взвизгнула Вэнди, но дверь кузова уже открылась. Когда
изморось  рассеялась, стало  видно  Дона и  Стива, которые  шарили в кузове,
помогая себе дубинками. Со звоном разбилось стекло.
     -- Черт, шеф!  Здесь столько электроники, что можно запросто  открывать
радиомагазин! Мы со Стивом в первый раз такое видим!
     Дон   махнул  дубинкой   и  из  недр   грузовика  донесся  новый   звон
разбивающегося стекла.
     Джексон,  Торчок  и Вэнди подошли посмотреть.  Грузовик лежал  на боку.
Внутри кузова  за  распахнутой дверью намерзли горы снега, как в морозильной
камере. Сосуд с  жидким  гелием,  внутри  которого располагался мозг Мистера
Морозиса,  разбился. Среди осколков стекла и небольших сугробов  снега  были
видны электронные платы и гирлянды чипов.
     -- А кто же сидел за рулем? -- задумчиво спросил Экшн Джексон.
     -- Грузовик мог ездить сам по себе, -- ответил Торчок. -- Я врезался на
своем такси ему в борт и пробил дыру. Наверное, система  охлаждения при этом
вышла из строя и он перегрелся.
     -- Так ты  герой,  парень, -- весело сказал Джексон. -- Завтра твое имя
появится в газетах.
     -- Если я герой, то можно мне сейчас идти?
     Пристальный взгляд, потом согласный кивок.
     -- Иди. Завтра зайди в участок, и я договорюсь насчет вознаграждения.
     Торчок  не глядя взял из  разбитой витрины лавочки бутылку  спиртного и
вместе с Вэнди вернулся к "Седану". Вэнди села за руль, да он и не возражал.
Она поехала к пляжу,  остановилась на  стоянке неподалеку от воды, они вышли
из  машины  и уселись  на горячий песок. Торчок  откупорил  бутылку.  В  ней
оказалось белое вино.
     -- Вот, держи,  --  он  передал  бутылку  Вэнди.  -- Почему  ты сказала
полиции, что там в грузовике твой отец?
     -- А почему ты назвал меня своей женой?
     -- Есть какие-то возражения?
     Из-за облаков выкатилась луна и посеребрила гребни волн.