и  проверили  почти  все  контейнеры  в  последней
поставке, но ничего не нашли.
     Муни раздавил каблуком окурок.
     -- Может быть я ошибаюсь и мы потеем напрасно.
     Он  вышел  из  тени  на  солнце  и   начал  осматривать  замки  первого
контейнера.
     -- Надеюсь, что это так.
     Какие,  в  конце  концов,  у  него  доказательств?  Несколько кирпичей,
выломанных  из  стены  и  валяющихся  снаружи  склада,  а не  внутри? Неясно
различимая фигура бегущего человека,  который показался ему похожим на Кобба
Андерсона? Старик-  близнец Кобба, которого он краем глаза заметил в баре на
прошлой неделе? Теперь, когда жизнь Муни наконец  вошла в  нормальное русло,
ему вдруг захотелось чтобы все его подозрения  оказались  пустыми. Чтобы все
было хорошо.
     Сын снова живет дома. Это было главным. Стэнни чудом вырвался из когтей
пожирателей мозга  и это,  похоже, отрезвило его.  С  того самого  дня,  как
патрульная машина  доставила  его домой,  он  стал образцовым сыном. Кстати,
после  того как Стэнни снова появился дома, Беа тоже стала  вести себя очень
тихо.
     Муни устроил сына ночным охранником  в космопорт...  и что удивительно,
парень отнесся  к работе со всей  ответственностью! Его словно подменили. Он
перестал откалывать коленца, как когда-то. Если дело так пойдет и дальше, то
уже через шесть месяцев Стэнни будет заведовать охраной всего космопорта.
     Днем Стэнни редко можно было застать дома. Поразительно, как мало нужно
было парню чтобы отоспаться за все дежурство. Вернувшись с работы домой,  он
проглатывал завтрак, часа два отдыхал в своей спальне  и весь день до вечера
болтался    где-   то.   Муни   несколько   раз    раздумывал    о   дневном
времяпрепровождении  Стэнни, но  верил,  что беспокоиться  не о чем. У парня
теперь голова на плечах и он не станет больше валять дурака.
     Каждый  вечер  Стэнни заявлялся  домой  к ужину как  часы, иногда  чуть
навеселе, но  ни  разу "обмороженным", как бывало. Радость  родителям, да  и
только...
     -- Я ломаю пломбу, -- теряя терпение, повторил Томми.
     Мысли  Муни  вернулись к делам текущим. Еще  шесть контейнеров  -- и на
сегодня  можно  будет  забыть о  жаре. В первом предположительно должны были
находиться  ампулы   с  интерфероном.  Выведенная  путем   генной  инженерии
бактерия,  вырабатывающая противораковую сыворотку, в промышленных масштабах
производилась  только  в стерильных  и низкотемпературных  условиях  земного
спутника. Муни помог Томми поднять крышку и они оба заглянули внутрь.
     Полный  порядок.  В контейнере  ровными  рядками уложены  упакованные в
пластик  одноразовые  шприцы,   уже  заправленные  лекарством  и  готовые  к
применению.  Чувствуя себя  полным  идиотом,  Муни на всякий случай  пошарил
рукой  под пачками шприцов. Внизу тоже никто не прятался.  Пропустить. Томми
нажал  кнопку,  и конвейер помчал контейнер  через бетонное поле, мимо цепей
солдат и прочего, к дверям Склада Три.
     Содержимое следующих  трех  контейнеров было  в точности  тем же самым.
Оставались два  последних...  вид которых Муни сразу же  показался странным.
Более того, подозрительным. Во- первых, контейнеры были  сдвоены, очевидно с
тем, чтобы расширить внутреннее пространство. Кроме того,  сверху на двойной
контейнер была  наклеена этикетка:  "ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ  ОРГАНЫ.  СМЕСЬ." Обычно в
один контейнер помещались органы одного типа, почки, например, или печень --
но  всегда  что-то  одно.  Контейнер  с  разнородным  содержимым Муни  видел
впервые.
     Контейнер  был  вакуум-плотный и  потребовалось  несколько минут работы
ломиками,  чтобы  вскрыть  его  крышку.  Потея,  Муни  лениво   размышлял  о
таинственном содержимом контейнера: "Белый  Человек --  ассорти"?  Блестящие
глазные яблоки в пластиковых  чашечках, ломти печени, похожие на здоровенные
бразильские орехи, блестящие новенькие берцовые кости, рядки похожих на бобы
почек, пенисы "кинг-сайз", с одинаково уютно разложенными  яичками,  веревки
мышц "в навал",  полуметровые  квадраты здорово-розовой  кожи,  скатанные  в
трубочки как блины?
     Крышка контейнера приподнялась. Внутри что-то шевелилось!
     С криком  "..ТОВЬСЬ!"  Муни  отскочил  назад к цепи солдат. Как  влитые
упертые прикладами в плечи, автоматы замерли, изготовленные в стрельбе.
     Крышка откинулась полностью и из контейнера появился молочно-белый  шар
размером  со средней  величины глобус.  Шар оказался  головой, принадлежащей
серебристой же фигуре, поднявшейся следом во  весь рост. Гуманоид. Выходящие
из шлема трубки опускались к ногам существа в контейнер, очевидно соединяясь
там с каким-то снаряжением.
     -- ЦЕЛЬСЬ! -- крикнул Муни, торопливо убираясь с линии огня.
     Серебряный  человек  видно   услышал  его,  потому  что   начал  срочно
проделывать что-то со своей головой. Что там у него -- бомба? Томми сорвался
с места и бросился наутек, прямиком на солдат. Идиот! Если начнется  пальба,
его же пристрелят первым. Муни продолжал пятиться, в отчаянии крутя  головой
в стороны, уже набирая в легкие воздух готовясь крикнуть: "ОГОНЬ!"
     Внезапно  фигура стащила с головы серебристый  шар. Мелькнуло  знакомое
лицо.
     -- Подождите, не стреляйте! Пап, это же я!
     Торчок  оторвал  от  себя воздушные шланги  и  перевалился  через  борт
контейнера на бетон, где сразу же  упал  ничком, не дожидаясь пока засвистят
пули. К тому  же это было  единственным,  что он мог сделать, потому  что за
тридцать часов,  проведенных в  одной  и той же позе,  его ноги онемели.  Он
лежал ни жив, ни мертв, дожидаясь грохота автоматных очередей.
     Сорвавшись с места, Муни самоотверженно заслонил собой сына.
     -- ОТСТАВИТЬ ОГОНЬ! -- что было сил завопил он.
     Упав рядом с лежащим на колени, он перевернул его на спину. Это Стэнни,
его сын. Но если это Стэнни, то кто тогда все это время жил в его доме?
     -- Это ты, Стэнни? Как ты попал сюда?
     Торчок  молчал, он  был занят более важным делом  -- разминал  затекшие
ноги, чесал и тер о шершавый бетон спину.
     --  Я был на Луне,  --  наконец соизволил объясниться он. -- И потом --
мое имя Торч, черт возьми, сколько тебе можно говорить?


     Глава 19

     Весь день Кобб  занимался  тем, что  пытался напиться,  изо  всех  сил.
Каким-то образом Энни удалось вытянуть из  него  обещание сходить вместе  на
"Золотую Годовщину" и будь он проклят, если не надерется там, как свинья.
     Ей удалось уговорить его, вот  уж  что действительно  было  смешно. Они
закрыли  дверь  в  спальню,  оставив почивать  в ней...  Торчка-Второго... и
вместе вышли на крыльцо. Там, сидя на ступеньке и глядя на Энни, не зная что
сказать, Кобб понял,  что еще немного и он утонет  в этих  огромных  глазах,
запутается  в  этой душе,  ощутит  всю отчаянную  тоску, гнетущую  это  тело
желанием  просто  немного развлечься,  чуть-чуть  скрасить  закат тяжелой  и
беспросветной  жизни. Она не успела и рта  раскрыть, а  он уже знал, что  не
сможет отказать.
     Сейчас Энни примеряла платья или мыла голову или занималась чем-то еще,
а он сидел  в одиночестве на участке пляжа позади своего розового  коттеджа.
За  прошедшую  неделю  Энни  буквально  набила бутылками  шерри  его  буфет,
рассчитывая получить за это поблажку, но, за исключением тех моментов, когда
в доме появлялся Муни, Кобб к бутылкам не прикасался, впрочем, как и  к еде.
Крепко задумавшись, он припомнил, что  за всю  прошедшую  неделю он ел и пил
поразительно  мало. Энни регулярно  жарила  ему и  Торчку-Второму рыбу из их
совместного улова  --  отказываться  от этой еды означало навлекать  на себя
подозрения.  И стоило на крыльце  замаячить фигуре Муни, как Кобб немедленно
брал в руку бутылку шерри и разыгрывал пьяного. Но кроме того...
     Он откупорил  вторую бутылку и  как следует глотнул.  Опорожнив  первую
бутылку, он не добился ничего,  кроме отвратительной гнилой отрыжки (метан и
гидроген-сульфид,  смерть и  разложение гнездились где-то  внутри его тела).
Его  голова  оставалась  ясной  как  майское утро,  и  это  уже начинало ему
надоедать.
     Неожиданно  решившись, Кобб поднял вторую бутылку и оставив для прохода
воздуха над верхней  губой небольшое отверстие, выпил  содержимое в пять или
шесть длинных, сумасшедших глотков.
     С  последним  глотком  к  нему  пришло  ощущение  внезапного и  острого
беспокойства.  Но  это не было последствием ударного  воздействия  алкоголя,
резким опьянением, помутнением рассудка,  ничем, чего он мог бы ожидать. Это
было необыкновенно настойчивое желание освободиться...
     Не понимая, что с ним твориться, невластный  над  собой,  Кобб упал  на
колени и  вцепился ногтями в длинный вертикальный шрам на груди. Он полон до
краев.  Нащупав  наконец нужную  кнопку,  он нажал ее  и под сердцем у  него
распахнулась маленькая  дверца.  От гнилого рыбного запаха  и перегара шерри
его передернуло. Кобб затаил дыхание. Йййййййаааааааааакккххх!
     Двигаясь  как автомат, он  встал и вошел  в дом,  чтобы ополоснуть свой
пищевой контейнер  водой. И до тех пор, пока он не сделал этого и не  протер
потом  отверстие  в  груди насухо  туалетной бумагой,  ему  и  в  голову  не
приходило, что он занимается чем-то необычным.
     Держа в руке  пук туалетной бумаги, он  отступил назад и посмотрел вниз
на отверстие, зияющее в груди. Маленькая  дверца, покрытая  точной имитацией
кожи  снаружи,  металлическая  внутри.   Кобб  осторожно  закрыл  дверцу,  и
кожзаменитель, ловко подогнанный  внахлест,  плотно и незаметно замаскировал
щель. Снаружи ничего не видно! Он снова  нащупал кнопку -- под правым соском
-- и подпружиненная дверца в груди опять распахнулась настежь. На внутренней
металлической  поверхности дверцы было что-то  нацарапано...  или  написано?
Коббу  показалось, что слова  на  дверце идут  задом-наперед, но убедиться в
этом он не мог, потому что для этого нужно было невероятно изогнуться.
     Кобб  повернулся и рассмотрел себя в зеркале. За исключением квадратной
дырки  в  груди, он выглядел как обычно.  Он не  чувствовал  в себе  никаких
перемен. Но теперь он был уверен в том, что он -- робот.
     Повернувшись так, чтобы  свет падал на гравировку  на дверце,  он начал
читать отраженные слова в зеркале. Слова сложились во фразы.

     Уважаемый доктор Андерсон!
     Добро пожаловать  в вашу новую  физическую  оболочку! Примите ее в знак
благодарности от всей расы бопперов!
     Правила эксплуатации:
     1) Все  составные части вашего тела:  скелет, мышцы, процессоры  и т.д.
изготовлены из синтетических материалов  и  самовосстанавливающиеся. Следует
однако иметь в виду, что подзарядку батарей необходимо  производить два раза
в год. Штепсельный разьем находится в левой пятке.
     2)  Ваше  программное  обеспечение частично  расположено в  передвижном
охлаждаемом процессорном блоке. Избегайте  электромагнитного экранирования и
источников  сильного  шума,  так  как  все  это  может  нарушать вашу  связь
мозг-тело.  Отдаленные  поездки  возможны   только  после  согласования   их
маршрута.
     3) Нами были  предприняты  все  усилия для наиболее точного копирования
вашей  системы.  В  дополнении  к  ней  вы  снабжены   библиотекой  полезных
подпрограмм. Пароль доступа к библиотеке: БИБОПАЛУЛА.
     С уважением, Старшие Бопперы.

     Кобб присел на  крышку  унитаза и запер  дверь ванной.  Потом  встал  и
прочел  гравировку на  дверце  еще раз. Смысл ее  не  сразу уложился  в  его
голове.  Разумом  он понимал, что  такое возможно и, по сути дела, давно это
знал. И робот и человек состоят из двух частей: физической основы, "железа",
и  программного  обеспечения. Программа руководит  основой,  без нее  основа
мертва.  Мозг есть физическая основа, но  информация, содержащаяся в  мозгу,
есть программная  составляющая  личности. Разум...  воспоминания,  привычки,
взгляды на жизнь, уклады, навыки и умение... все это то же самое программное
обеспечение.  Бопперы скопировали программную основу Кобба  и закачали ее  в
тело робота. План  удался, все сработало как нельзя лучше. Но Кобб почему-то
был зол.
     -- Бессмертие,  мать  вашу, -- прошипел он  и пнул ногой  дверь ванной.
Нога в ботинке прошла через дверь насквозь.
     -- Чертовы железные ноги.
     Он отпер дверь и прошел через коридор в кухню. Господи, он с ума сходит
без выпивки. Он совершенно  ясно чувствует, что пребывает там, где стоит его
тело, и  в то  же  время  он понимает,  что  на  самом  деле он,  его мозги,
болтаются неизвестно где и это раздражало больше всего. Где сейчас находится
его мозг, черт возьми? Где-то сейчас он бродит?
     Внезапно он понял и это  тоже. Конечно, в фургоне Мистера Морозиса, где
же  еще. В грузовичке смонтирован процессорный блок боппера, сверхпроводимый
и переохлажденный, чьей  малой  толикой очевидно  является и  его  сознание.
Управляя муляжом,  всеми  мельчайшими  деталями его функционирования, машина
добивается полного правдоподобия автономности Кобба Андерсона.
     Он  застыл  на  месте и попытался  вернуться мыслями  ко  времени  того
промежуточного состояния,  когда те записи в банках памяти старших бопперов,
все что осталось от  него прежнего,  еще не  были  перенесены в тело робота.
Ничего  особенного,   никаких  примечательных  фактов,  одна  только  пустая
вероятность...  Это  обратное  скольжение по  собственной  памяти  ощущалось
сопряженным с непередаваемым, удивительным ощущением. Словно он отдал бразды
правления своим существом кому-то другому, сам став беспомощным наблюдателем
собственных перемещений по комнатам дома,  по окрестностям.  На мгновение он
увидел рядом с  отражением своего лица  в обрамлении тюбиков  зубной  пасты,
флаконов туалетной воды и пены для бритья, лицо Энни...
     Он  стоял  перед  раковиной  на  кухне.  Открыл  кран  и  пустил  воду.
Наклонился  вперед, набрал воду в ладони и плеснул в лицо. Что-то стукнулось
о раковину -- ах  да,  конечно, дверца у  него  в груди. Кобб поднял руку  и
тщательно закрыл дверцу. Что там за пароль?
     Он  снова  вернулся  в ванную, открыл дверцу  и перечитал гравировку  в
третий  раз.  На  этот  раз  он уловил прозрачную  остроту в  конце. Старшие
бопперы  засунули его  в  тело,  в  котором  паролем  доступа  к  библиотеке
подпрограмм было ни что иное как:
     -- Би-Бо-Па-Лу-Ла,  she's  mah baybee,  -- взревел  Кобб так,  что  эхо
заметалось  между  кафельными  стенами, --  Би-Бо-Па-Лу- Ла,  Ah  don't mean
maybee...
     Он прекратил орать и вскинул голову, услышав немедленно  откликнувшийся
внутренний голос.
     -- Доступ к библиотеке разрешен, -- сообщил  приятный баритон  у него в
голове.
     --  Зачитать  список  библиотечных подпрограмм, -- решительно  приказал
Кобб.
     --  МИСТЕР  МОРОЗИС,  ВРЕМЯ,  АТЛАС, КАЛЬКУЛЯТОР,  ПОВЫШЕНИЕ  СЕНСОРНОЙ
ЧУВСТВИТЕЛЬНОСТИ,  САМОУНИЧТОЖЕНИЕ,  БИБЛИОТЕКА   СОВЕТОВ   И  РЕКОМЕНДАЦИЙ,
ЛОГИЧЕСКАЯ ОБРАБОТКА ФАКТОВ, СЕКС, ГИПЕРАКТИВНОСТЬ, ОПЬЯНЕНИЕ...
     --  Стоп! -- торопливо  выкрикнул Кобб. -- Здесь остановиться.  Описать
функциональные возможности подпрограммы "ОПЬЯНЕНИЕ".
     -- Вы хотите активировать подпрограмму?
     -- Сначала расскажи мне, как она действует.
     Кобб   открыл  дверь  ванной  и   взволнованно   выглянул  наружу.  Ему
показалось, что  он услышал  какой-то  звук в коридоре.  Не  хватало только,
чтобы его застукали за разговорами с самим собой. Если люди прознают, что он
робот, его могут линчевать...
     --   ...  теперь  активирована,  --  вещал   тем   временем  спокойным,
всеведающим тоном баритон  в его голове. -- Ваше  состояние  и  мыслительные
процессы будут подвергаться систематическим  помехам, зависящим  от  степени
опьянения. Зажмите пальцем правую ноздрю и вдохните через левую. Каждый вдох
будет переводить вас на следующую ступень по глубине  действия подпрограммы.
Вдыхая через правую ноздрю, вы будете последовательно возвращаться через все
пройденные ступени обратно.  Кроме  того,  в  подпрограмму включен аварийный
автоматический возврат на случай, если вы...
     --  Добро,  -- отозвался Кобб. --  Хватит  болтать.  Отключение.  Конец
связи.
     --  Команда, которую вы хотите использовать, звучит как "ВЫХОД", доктор
Андерсон.
     -- Тогда, значит, ВЫХОД.
     Ощущение присутствия в голове  постороннего сознания мигнуло и пропало.
Кобб вышел на заднее крыльцо  и некоторое время стоял неподвижно,  глядя  на
океан. С  пляжа доносилась  вонь гнилой рыбы.  Он  пошарил глазами,  отыскал
картонную  коробку  и  отправился  убирать  за  собой блевотину.  Подзарядку
батарей необходимо производить два раза в год.
     Выбросив отвратительную перемешанную с песком жижу  в море, он вернулся
в дом. На  душе  у  него было  неспокойно. Насколько  крепкими были ниточки,
соединяющие этот знак благодарности с благодарными механизмами?
     Посланный на Землю робот был  заранее запрограммирован...  он сбежал со
склада, нашел Кобба Андерсона и спровадил  его  на Луну,  дождался пока дело
там будет доведено до  конца и сунул голову  в  фургончик Мистера  Морозиса.
Вопрос  заключался в следующем: остались ли  в голове Кобба еще какие-нибудь
заранее  заложенные  туда  программы?  А   также:  могут  ли  бопперы  взять
управление его телом на себя в  любой момент по  собственному  желанию,  что
было  бы, конечно,  уже совсем плохо? Поймет ли он, когда  это случится? И в
заключении: кто управляет сейчас им, он сам или Мистер Морозис?
     Голова Кобба была ясной и звонкой, как  колокольчик.  Как самый звонкий
рождественский колокольчик,  черт его дери. Внезапно Кобб вспомнил о Торчке.
Он поднялся на крыльцо, вошел в дом и свернул в спальню. Механическое  тело,
некогда   точно   копирующее   Торчка,   по-прежнему   лежало   на  кровати.
Искусственные черты лица расплылись и отекли.  Кобб присел рядом с телом  на
корточки и прислушался. Ни звука. Полный останов.
     Но почему? "Настоящий Торчок возвращается", -- так  сказал ему водитель
мороженного грузовичка.  Бопперы  решили вывести  муляж из  игры, прежде чем
кто-то заподозрит истину, то, что Торчка подменяли роботом. Робот жил у Муни
в доме, прикидывался его  сыном, работал вместе с отцом  в  космопорте. План
был  прост:  робот-охранник  легко  сможет  провести  других   контрабандных
роботов-манипуляторов  через  таможню и  далее  на волю  за  приделы  порта.
Торчок-Второй  сам  рассказывал  Коббу  об  этом  плане,  когда  они  вместе
рыбачили. Но зачем бопперам на Земле столько манипуляторов?
     В знак благодарности? Нашли дурака! Что же хотят бопперы?
     Кобб услышал, как стукнула входная дверь-экран. Пришла Энни. Она что-то
сотворила  со  своими  волосами  и  лицом. Заметив  Кобба, она  засияла  как
новенький пятак.
     -- Уже почти шесть часов, Кобб. Я подумала, что было бы неплохо сначала
зайти в бар "У Седых" и поужинать?
     Кобб ощущал хрупкую радость Энни так же  четко,  как если бы она была и
его радостью тоже. Он наклонился к Энни и поцеловал ее в щеку.
     -- Ты очень красивая.
     На Энни было свободное платье в гавайском стиле.
     -- А ты, Кобб, ты собираешься переодеваться?
     -- Конечно, сию минуту.
     Вместе  с Энни он  прошел в спальню,  где она помогла  ему  найти белые
брюки  и   черную  рубашку,  которые  нагладила   и  приготовила   ему   для
торжественного вечера.
     -- Как  он?  -- шепотом  спросила Энни, кивнув на неподвижное  тело  на
кровати Кобба.
     -- Ему нужно отоспаться. К утру он придет в себя.
     Когда  грузовичок приедет  и заберет  робота, их  здесь  не  будет. Все
продумано.
     Кобб принялся одеваться, одновременно представляя каким  видит его Энни
со  стороны.  Его  новое   тело  было   более  поджарым  чем  старое,  брюки
застегнулись легко и рубашка не разъезжалась на брюхе.
     -- Я боялась, что ты напьешься, -- смущенно проговорила Энни.
     -- Я собирался  пропустить стопочку перед  уходом, -- отозвался Кобб. В
его вновь  приобретенные способности входило  так же и умение почти