в реактивный ранец. Приземлился на первом этаже. Этот лифт не спускался ниже. Чтобы добраться до подвала, необходимо было пройти по коридору, пересечь обширный вестибюль и спуститься на другом лифте.
     Я находился в кабине лифта напротив дверей первого этажа и прислушивался. До меня долетали звуки боя. Если не в самом коридоре, то в вестибюле уж точно. Недолго думая, я, выстрелом разбив двери, оказался в коридоре. В коридоре, как ни странно, никого не было, и я, отключив реактивный двигатель, осторожно пошел к выходу. Компьютер молчал, следовательно, явная опасность мне не угрожала.
     Но стоило мне выскочить в вестибюль, как он бешено затараторил: "Двенадцать активных целей. Шесть полуброня "Астра", остальные без брони. Вооружение - автоматы, шесть гранатометов первой категории, две ракетные установки. Опасность поражения предельная".
     То, что опасность поражения предельная, я убедился спустя сотые доли секунды, когда едва не схлопотал несколько гранат и одну дап-ракету. Лишь каким-то чудом я успел включить реактивный ранец и мгновенно улетел обратно в коридор. И весьма вовремя. Поскольку раздался ужасный взрыв, разворотивший полностью дверной проем, вместо которого образовалась огромная рваная дыра.
     Не став искушать судьбу во второй раз, я запустил в вестибюль парочку мин-пауков. Той самой разновидности, которая сама не взрывается, а разбрасывает вокруг себя по спирали тернотротиловые гранаты.
     В вестибюле послышались череда взрывов и вопли раненых. Решив, что начало неплохое, я, выстрелив предварительно несколько патронов-фантомов, ринулся в атаку. Собственно, атаковать было некого. Вестибюль после нашествия мин-пауков стал похож на имперские катакомбы времен Пятой галактической войны. Те же иссеченные осколками стены, тот же исковерканный разрывами пол, и тяжелораненые стонут так же.
     "Активных целей - ноль. Пассивных - три. С разными степенями поражения. Неопасны", - бесстрастно доложил мой бортовой товарищ.
     Были напавшие на меня фэрэушниками или это остатки недобитой армии крака Властителя, а скорее всего те и другие вместе, выяснять мне было недосуг. Быстро пролетев вестибюль, я, не останавливаясь, пробил двери лифта и упал в глубину шахты.
     Наступал самый последний и самый опасный этап операции. Осталось пробраться в логово крака и уничтожить психотронный передатчик, а если повезет, то и самого Властителя. Для этого этапа операции следовало подготовиться получше. Я, немного не долетев до дверей самого нижнего этажа, завис, как летучая кошка, и прислушался. За дверями стояла гробовая тишина. Но тишина часто бывает обманчива, поэтому я не очень успокоился. Достав оставшиеся термомины из сумки, я их пересчитал. Осталось девять штук. Немало. Для моих целей должно хватить. Я закрепил термомины на пневмоштекерах. Четыре - на одной ноге, четыре - на другой, а последнюю повесил на пояс, про запас.
     В этот раз я решил не рисковать и выбил дверь лифта термоминой, предварительно установив радиус терморазрушения на десять метров в форме полусферы. Это означало, что, как только термомина прожжет дверь и попадет в центр вестибюля, температура в радиусе десяти метров от нее мгновенно поднимется до нескольких тысяч градусов, уничтожая все вокруг. Сам я на всякий случай подлетел повыше и, дождавшись, когда пройдет огненный вал, вызванный взрывом термомины, спустился вниз. Хотя я надеялся на эффективность термомины, для перестраховки запустил в еще не остывший вестибюль нижнего этажа мину-паука.
     После череды взрывов я спокойно влетел в обгоревший холл подвала. Все-таки я не зря перестраховался. Термомина уничтожила все, что находилось в центре помещения, сплавив в один сплошной огненный комок. Но двое космопехов, находившихся у входа в коридор, который вел в логово Властителя, далеко от центра взрыва, пострадали лишь частично. Мой паук довершил начатое термоминой. К тому времени, как я вылетел из лифта, один космопех уже валялся без нижней половины туловища, убитый разрывом тернотро-тиловой гранаты. Второй, с оторванной ногой, пытался встать и выстрелить в меня из автомата Крамера. Я мгновенно опередил его двойным выстрелом из плазменных пистолетов. Тело крака, попав под поток протоплазмы, разлетелось на тысячу огненных угольков.
     В том, что это был крак, я не сомневался. Как не сомневался и в том, что второй, подбитый гранатой космопех - из числа этих тварей. Тело его к тому времени уже совсем растаяло, что полностью подтвердило мою догадку.
     Чувствуя серьезность ситуации, крак Властитель, не доверяя людям, выставил охрану из Краков. Что ж, это следовало учесть. С краками справиться будет потрудней. Эти не побегут от первых выстрелов гранатомета и не запаникуют при виде термомины. Эти будут драться до конца. Они же не люди, они краки. Но они и не роботы, они все-таки краки. Чудовищное переплетение самых худших человеческих черт и безжалостного искусственного разума.
     Стреляют краки поприличней самого лучшего стрелка-человека. Стреляют так, как только может стрелять компьютер. Без раздумий, без сожалений, точно в цель. Да и двигаются быстрее людей, обладают куда большей физической силой. Конечно, они же киборги. Не люди. Нелюди.
     "Что ж, краки так краки. Сделаем и киборгов, если так надо, - зло подумал я. - Я и сам, если на то пошло, не совсем человек. Точнее, не совсем натуральный человек. После той переделки организма, что я прошел на Падее, тело у меня на тридцать процентов искусственное. Мозг, правда, остался свой, но и он подвергся сильной переделке. В него вживлено такое количество антидеп-рессантов различных энергополей, что при одной мысли об этом волосы встают дыбом. Есть в моей черепушке и маяки антиполей, и маяки антигипнотического телевнушения, и против излучения "страха", и против "тау-полей Томи".
     Подумав о том, что спрятано в моей черепной коробке, я вспомнил, что там с недавнего времени поселилась и гиповзрывчатка. Мысль об этом подстегнула меня, и я быстро полетел в коридор, что вел в логово главного крака.
     Конечно, моя домашняя персоналка отключила все автоматические средства уничтожения. Конечно, он это сделал, мой старенький ТЕН-10 000. Но времени прошло немало, и кто-то успел взять управление автоматикой в свои руки. Я это почувствовал сразу же, как только проник в коридор. На собственной шкуре. Длинная очередь турельной пушки, расположенной под самым потолком, отбросила меня обратно в вестибюль. Я, как теннисный мячик, отбитый рукой опытного игрока, вылетел из коридора и грохнулся в центре холла. Упал я очень неудачно, растянув связки правой ноги. Сразу же попытался вскочить, но резкая боль в ноге остудила мой пыл.
     "Поражение - восемь процентов, - доложил бортовой комп и спросил:
     - Ранение первой степени. Что предпринять?" Я, секунду приходя в себя от боли, помолчал, потом приказал: "Обезболивающее длительного действия". В ту же секунду в поврежденную ногу было послано лекарство. Спустя несколько секунд я стоял на ногах.
     "Значит, вы так, пушечкой решили меня взять, - ожесточился я, - а вот это не хотите ли?" Сказав это, я выпустил весь сонм мин-пауков в коридор, так невежливо обошедшийся со мной. Для большей надежности я запустил в опасный коридор и три термомины, установив предварительно их общее терморазрушение на сто метров в форме спирали. Это означало, что термомины выжгут все, что только можно, на расстоянии ста метров. А то, чего не выжгут термомины, добьют пауки.
     Поскольку начинался последний, самый опасный этап операции, я достал из-за спины автомат Крамера. Мой верный "АКР"! В скольких передрягах мы с тобой побывали, и не сосчитать. Сколько раз ты спасал меня от неминуемой смерти, и не вспомнить. Спаси и на этот раз.
     Дождавшись, когда стихнут взрывы, я осторожно проник в коридор. Мои помощники поработали на славу. Все кибероружие сгорело дотла. Все лазерные щиты разрушились от тернотротила. Путь был свободен.
     Добравшись до входа в подземный зал, до бывших дверей, вместо которых сейчас зиял темный провал, я остановился. Ни единый звук не нарушал тишины, но я на все сто был уверен, что стоит мне попасть в зал, как начнется такая заварушка, что тренейское дело мне покажется безобидной шалостью. А ведь тогда на Тренее было ой как жарко. Я лишь каким-то чудом остался жив. Но тогда я был не один. Я мог опереться на крепкое плечо Тери. Он подстраховывал меня и несколько раз спас от верной смерти. Сейчас надеяться мне было не на кого. Я один. Один против всех.
     Не оставляя врагу ни малейшего шанса застать себя врасплох, я запустил шар-шпион из развод-комплекта в темноту подземелья и, как только спустя секунду мой бортовой компьютер получил всю необходимую информацию, ринулся вперед.
     Когда я влетал, как снаряд в броню тектотан-ка, в логово Властителя, я еще не знал, сколько противников поджидает меня там. Когда я летел, словно ракета, выбрасывая из сопл реактивного ранца мириады искр, в полной темноте подземного зала и по столь замысловатой траектории, что мне мог позавидовать любой воздушный пиротехник, я уже знал, что меня ожидает,
     Верная смерть. Смерть от сорока энергоавтоматов, восемнадцати гранатометов третьей категории и шести ракетных установок. При этом вся эта смерть была облачена в броню "Ультрастар". При этом я кружил над ними, как воздушная мишень на тренировках стрелков.
     Но меня, уже заранее готового ко всему, это мало трогало. Моя задача была одна - уничтожить это поганое гнездо. Уничтожить психотронный передатчик. Стереть с лица земли эту мерзость - крака Властителя.
     То, что он был здесь, я знал наверняка. Знакомое ощущение озноба прошло по моей спине, едва я влетел в темноту подземелья. Я, максимально собравшись, отдал приказ своему борто-вику: "За борт с отсрочкой действия все запасы взрывчатки, по спирали", - при этом выделывая немыслимые выкрутасы по антитресинговой программе моего бортового компьютера.
     Взрывчатку разбросать по всей территории подземного зала мне все-таки удалось. Целый веер пластиковой взрывчатки, дюжина дето-взры-вателей и не менее полусотни энерголитиевых мин. И, конечно же, четыре термомины, настроенные на максимум терморазрушения. Четыре термомины, хотя хватило бы даже одной, для того чтобы сплавить в один сплошной монолит всю эту нечисть, для того чтобы уничтожить параболическую антенну психотронного передатчика, что располагалась под полом подземного зала, иглавное, чтобы изжарить это исчадие ада - Властителя.
     Разбросать взрывчатку я успел, а вот спастись, похоже, нет. В самый последний момент, когда мне уже стало казаться, что пронесло, что мне снова повезло и я опять вышел целым из этой передряги, в меня попали. Случайно или кто-то вычислил траекторию моего антитресинга, не знаю. Но попадание было хорошее. Из гранатомета, прямо в мой реактивный ранец. Одно сопло моментально взорвалось, и я задергался неровными рывками, словно воздушный шар, из которого резко выпустили воздух. Может, это было и к лучшему, что у меня повредился реактивный двигатель. Если краки вычислили мой антитресинг, то второй выстрел был бы для меня последним. А так я летал по такой непредсказуемой траектории, что никто бы не смог определить, куда я в следующую секунду поверну. Наконец, мой компьютер прекратил это безобразие, и я рухнул среди ящиков, где-то недалеко от центра зала.
     "Разрушение реактивного двигателя - пятьдесят процентов. Прочность брони - двадцать пять процентов", - подсчитал потери мой бортовой Друг.
     Едва придя в себя от падения, я тут же предпринял все для своего спасения. Если через несколько секунд не уберусь из этого смертоносного подвала, мне конец. И никакое сверхвезение не поможет. Ровно через двадцать секунд таймеры на моих минах сработают, и это место превратится в пылающий вулкан.
     Я, не раздумывая, схватил предусмотрительно взятую автолебедку и, закрепив на острие гарпуна последнюю оставшуюся термомину, настроенную на прожигание, выстрелил в невидимый потолок. Едва гарпун долетел до потолка, как термомина прожгла в нем дыру три метра диаметром. Но на этом не остановилась и прожгла дыры еще в четырех этажах, пока не кончился пластотрос лебедки. Едва это произошло, как гарпун раскрылся в замысловатый цветок и, зацепившись за пол, послал сигнал моему бортовому компьютеру. Мой комп незамедлительно ответил, и я взвился ввысь, увлекаемый сверхпрочным пластотросом.
     И как раз вовремя, поскольку подлетал я к этажу, где закрепился гарпун, уже подталкиваемый огненной взрывной волной, и под конец был выброшен, как пробка из-под шампанского, в пространство зала заседаний. Следом за огненной волной раздался ужасный грохот, со стен посыпалась облицовка, по потолку побежала паутина трещин. На какой-то миг мне показалось, что здание сейчас рухнет и погребет меня под своими обломками. Но здание выдержало. Надежно все-таки строили на Даране. Прочно.
     В том, что это был зал заседаний, сомневаться не приходилось. Огромное множество кресел и возвышение с трибуной безошибочно выдавали это место. Наверное, здесь собиралось руководство РУЭ, чтобы обсудить насущные проблемы энергоразведчиков.
     Я поднялся с пола и подошел к пробоине в полу, откуда несколько секунд назад был выброшен. Оттуда несло таким нестерпимым жаром, что я немедленно отпрянул назад. После четырех термомин, настроенных на максимум, никто и ничто не могло уцелеть.
     Уложив гарпун с автолебедкой, я наконец смог спокойно вздохнуть. Все, победа! Психотронный передатчик надолго выведен из строя, и все носители гипобомб в радиусе нескольких тысяч парсеков могут вздохнуть с облегчением. Крак Властитель мертв, и его параноидальным бредням не суждено сбыться. А я, напротив, жив, что тоже неплохо.
     В этот момент, в момент наивысшего торжества, я услышал голос за своей спиной. Этот голос мне был знаком. Раз услышав, его никто не смог бы забыть. У меня побежали мурашки по спине. Это был голос Властителя.
     "Никто и ничто не могло уцелеть", - подумал я и обернулся. Крак стоял у дверей, направив на меня ручной пулемет системы Свенсона. За плечами у него виднелась многоканальная реактивная установка, и он был в броне "Ультрастар". Увидев меня, крак оскалился.
     - Такое упорство, столько усилий - и все зря. Так ведь, Джаггер? - сказал он, ухмыляясь.
     "Какого черта!" - возмущенно подумал я и прицелился во Властителя из автомата.
     - Не стоит горячиться, - голосом, от которого мурашки пробежали по спине, произнес крак-гигант, полностью равнодушный к моим телодвижениям.
     - А я вот сейчас поджарю тебя, чудовище, очередью из автомата, мы и посмотрим, было ли все зря, - зло сказал я, готовый в любую секунду исполнить свою угрозу.
     Но что-то мешало мне это сделать... Чересчур' ли самодовольный вид крака, или подсознательная боязнь, что я где-то допустил ошибку. Не знаю. Но стрелять я не стал.
     - Не стоит так нервничать. Ведь задание, ради которого вас наняли, не выполнено.
     - Задание отменяется. Я думаю, надолго. Психотронного передатчика у вас нет, гипобомбу в моей голове вам не взорвать. Мои родители и Джин на свободе. Вам нечем меня шантажировать. Я вооружен и живым не дамся. Все, ваша песенка спета.
     - К чему такие слова: шантаж, гипобомбы. Зачем же шантажировать, давайте сотрудничать. Я щедрый. Пятьдесят на пятьдесят. Мне полгалактики и вам от моей доброты душевной половину. Полагаю, Роллей просветил вас в этом вопросе.
     - Да, он просветил меня насчет того, как ваша шайка хотела использовать мое тело. В качестве переходного сосуда к мировому господству.
     - Признаюсь, это было тактической ошибкой. Такого ценного человека, как вы, нужно было привлечь на свою сторону.
     - Я с дьяволом не сотрудничаю и душу не продаю.
     - Да? - удивился крак. - А я думал, от власти еще никто никогда не отказывался. Есть, оказывается, дураки. Знали бы вы, от чего отказываетесь, были бы посговорчивей.
     - Знаю.
     - Знаю, - громовым голосом проговорил Властитель, - он знает! Что ты можешь знать, белковый человечишка. Всемогущество, настоящее, невыдуманное. Ты властелин целой Галактики. В твоих руках мириады звезд, планет, жизней.
     - Никогда не будет ничего подобного. Без меня у вашей конторы в этом деле ничего не выгорит. А поскольку все методы воздействия на меня уже исчерпаны, остается лишь убить меня. А сделать это будет нелегко.
     - Так ли? Все ли средства исчерпаны? Мне кажется, далеко не все. Сейчас узнаешь, - наигранно веселым голосом проговорил крак и крикнул в сторону, не сводя с меня взгляда:
     - Господин Фляровский, введите задержанную.
     То, что я увидел вслед за этим, ужаснуло меня. Я застыл, не в силах пошевелить ни единым мускулом. В зал заседаний вошли Майя и Гомцей Фляровский. Фляровский прижимал энергопистолет к голове Майи.
     Моей Майи.
     Да, крак был прав. Не все средства исчерпаны. Далеко не все. Для этих подонков нет ничего святого, ничего такого, что остановит их. Я вновь проиграл.
     Я медленно опустил автомат.
     - Уже лучше, много лучше, - довольно проговорил Властитель, - а теперь разоружись полностью и будь умным мальчиком.
     Фляровский злорадно ухмылялся. На лице Майи было написано такое горе, что мне стало не по себе. "Бедная девочка, что же тебе пришлось пережить", - с болью подумал я. - Леон, не слушай его, - прерывающимся голосом внезапно заговорила Майя, - это чудовище все равно нас убьет. Вне зависимости от того, добудешь ты элемент "икс" или нет. А если он заполучит тапогенный элемент, разумной жизни в Галактике придет конец. Всем придет конец. Мужчинам, женщинам, детям. Это чудовище убьет всех и создаст империю краков-киборгов. Можешь не сомневаться.
     Фляровский, возмущенный горячей речью девушки, с силой ткнул ей в лицо пистолетом. Майя испуганно замолчала.
     Я резко дернулся, повинуясь порыву защитить девушку.
     - Но-но, без глупостей, - прикрикнул крак, угрожая пулеметом.
     Я замер, потом безвольно бросил автомат. Не могу я пожертвовать жизнью одного человека, хотя бы и ради спасения целой Вселенной. Не могу. Тем более человека, дорогого мне.
     Фляровский удовлетворенно загоготал, довольный моей сговорчивостью. Он слегка отодвинул ствол пистолета от лица девушки, и Майя, воспользовавшись этим, с силой ударила его коленом между ног. И пока ничего не соображающий Туружель вопил от нестерпимой боли, девушка бросилась ко мне. Если бы Майя побежала к дверям, то, возможно, все произошло бы иначе. Вполне вероятно, она смогла бы выскочить в коридор и спастись. Но ее подвела странная женская логика. Женщина в минуты опасности всегда ищет защиты у своего мужчины. Вопреки всякому здравому смыслу. Вопреки всему.
     Дальнейшее я видел как во сне и помню лишь урывками. Лишь помню, Майя пробежала почти половину пути ко мне, как вдруг, словно стоп-кадр, замерла на мгновение и медленно стала оседать. Я не знаю, чем выстрелил в нее крак, может, потоком фа-лучей, может, чем другим. Не все ли равно. Много ли нужно безоружной, беззащитной, слабой женщине...
     Смерть наступила мгновенно. Когда я подбежал к Майе, она уже была мертва. Я с ужасом посмотрел в ее широко раскрытые глаза и увидел там лишь отражение своего ужаса. Резко сбросив с ранца автоаптечку, я поднес ее к телу девушки и дал команду. Всеми доступными средствами. С максимальным проникновением. Щупальца аптечки мгновенно впились в тело девушки, впрыскивая лекарства. Но все было тщетно. Судьбу не переспоришь. Майя была мертва, и ее прекрасная душа была на пути в рай.
     Я невидящими глазами огляделся. Крака не было. Вместо него виднелась внушительная черная дыра в стене. Дыра переливалась всеми оттенками черного цвета и вибрировала мелкой рябью. Где-то в уголке сознания промелькнуло: "Подпро-странственный туннель. Скорее всего на Землю". Я нежно закрыл глаза Майе и, забрав автоаптечку, встал. Со спокойствием робота я подобрал свой автомат и направился к жерлу подпростран-ственного туннеля.
     Слева что-то обозначилось. Фляровский дрожащими руками целился в меня из энергопистолета. Я, не останавливаясь и более не оборачиваясь, выпустил одной рукой