заточены. Нас утешал
только тот факт, что оружие осталось при нас.
   - Кто вы? - спросил нас человек, сидевший в камере, как только затихли
шаги тюремщика. - Почему Шестой заточил вас и позволил сохранить при себе
мечи?
   - Так его зовут Шестой? - улыбнулся я. - Нас так и не представили.
   - Ты сме„шься над этим? - он показал на дверь. - Неужели ты не
понимаешь, над чем ты сме„шься?
   - Конечно, - став серь„зным, ответил я. - Но мне кажется, если против э
т о г о потребуется предпринять какие-то действия, - я кивнул в указанном
им направлении, - то мы должны не терять головы и не становиться такими же
сумасшедшими, как и те, с кем мы намерены бороться.
   Он посмотрел мне в лицо ищущим взглядом, а затем опустил глаза к полу и
кивнул.
   - Наверное, ты прав, - признался он. - Наверное, именно в этом-то я, в
конечном сч„те, и оказался неправ.
   Я представился сам и представил своего друга:
   - Я - Майкл Кэйн, принц Варналя, лежащего на юге, а это Хул Хаджи,
принц Мендишара на дал„ком севере.
   - Странные друзья, - сказал он, поднимая взгляд.  - Я думал, что народ
юга и Синие Гиганты - потомственные враги.
   - Теперь дела обстоят совсем не так плохо, - возразил я. - Но кто ты и
почему ты здесь?
   - Я - Первый, - ответил он. - И здесь я, если угодно, именно из-за
этого.
   - Ты хочешь сказать, что ты - отсутствующий член Совета, правящего
Кенд-Амридом?
   - Именно так. Более того - именно я сформировал этот Совет. Вы видели,
где он заседает?
   - Да, в экстравагантном месте.
   - Я положил скелет в центр стола. Ему было предназначено служить
постоянным напоминанием о том, с чем мы боремся. С этой ужасной чумой, вс„
ещ„ опустошающей город.
   - Но в ч„м причина эпидемии? Я не слышал ни о каких смертельных
болезнях на Марсе.
   - Причиной е„ являемся мы, косвенно. Мы нашли неподал„ку от окраины
города древнюю канистру. Она оказалась настолько старой, что явно была
создана шивами или якша. Нам потребовалось много месяцев, прежде чем мы
сумели е„ открыть.
   - И что же оказалось внутри? - полюбопытствовал Хул Хаджи.
   - Ничего, как мы и думали.
   - Просто воздух? - недоверчиво переспросил Хул Хаджи.
   - Не просто воздух - чума. Она вс„ время находилась там. И по своей
глупости мы выпустили е„.
   Теперь Хул Хаджи кивнул.
   - Да, я помню отрывок истории, - подтвердил он, - что-то о том, как в
своей самостоятельной войне шивы и якша применяли болезни, которые им
как-то удавалось поймать в ловушку и выпускать на своих врагов. Именно это
вы, должно быть, и нашли.
   - Мы поняли это, но какой ценой! - человек, назвавшийся Первым, подош„л
и сел на нары, обхватив руками голову.
   - Но что же случилось потом?
   - Я был членом совета, правившего в Кенд-Амриде.  Я решил, что для
сдерживания чумы нам нужна логичная система управления. Я решил - и,
поверьте мне, я приш„л к этому решению, не испытывая удовольствия - что
пока чума не будет уничтожена напрочь, мы должны расценивать каждого
человека просто как машину, иначе чума распространится повсюду. Если чума
распространится не очень сильно действует на личность - а е„ воздействие,
знаете ли, варьируется - то его можно считать потенциально функционирующим
механизмом. Если чума сильно воздействует на него, то его следует
рассматривать как бесполезный механизм и, следовательно, уничтожить, а
полезные части хранить в банке органов, если они могут потребоваться
функционирующему или потенциально функционирующему организму.
   - Но такая концепция предполагает, что у вас имеется намного более
сложная форма хирургии, чем указывает ваше общество, - заметил я.
   - У нас есть оборудование шивов. Руку, кисть, любой важный для жизни
орган можно вставить или подсоединить туда, где ему следует находиться в
человеческом теле, а потом включается машина шивов.  Из машины вытекает
какая-то сила и соединяет части тела, - человек говорил с удивлением,
словно мне следовало бы это знать.
   - Я слыхал о такой машине, - вмешался Хул Хаджи.  - Но я понятия не
имел, что одна такая находится в Кенд-Амриде.
   - Мы, как это ни печально, держали это в секрете от других народов, -
пояснил заключ„нный. - Мы вообще довольно скрытный народ.
   - Я это знаю, - согласился Хул Хаджи. - Но я не представлял, до какой
степени вы заботились о своих секретах.
   - Наверное, если бы не были такими скрытными, то не оказались бы
сегодня в таком положении.
   - Трудно сказать, - возразил я ему. - Но почему вы теперь в тюрьме?
   - Потому что я увидел, что мои выводы произвели нечто, столь же
опасное, как и чума, - ответил он.  - Я попытался повернуть вспять с
курса, по которому пустился в путь, попытался вывернуть обратно к старому
положению вещей. Но прозрение наступило слишком поздно.
   Я посочувствовал ему.
   - Но они не убили тебя. Почему?
   - Я полагаю, из-за моего мозга. Они на свой странный манер уважают ум,
или по крайней мере то, что они считают умом. Но я думаю, что так будет
продолжаться не очень долго.
   Я испытывал ненависть и в то же время сочувствие к этому человеку
трагически сложившейся судьбы, сидевшему передо мною на нарах. Но
сочувствие одержало верх, хотя про себя я обругал его дураком.  Подобно
другим до него на Земле и на Марсе, он стал жертвой созданного им монстра.
   - А разве вам не приходило в голову, - сказал я, - что если древние -
шивы или якша - могли изобрести эту чумную канистру, то у них, возможно,
имелось также и другое изобретение, способное исцелить от чумы?
   - Естественно, приходило, - ответил, обиженно подняв голову, Первый. -
Но существует ли оно ещ„?  И если да, то где оно? Как вступить в контакт с
шивами?
   - Никто не знает, - сказал Хул Хаджи. - Они приходят и уходят.
   - Наверняка должно быть возможным, - произн„с я, быстро взглянув на Хул
Хаджи, гадая, пришла ли ему в голову та же мысль, - обнаружить это
устройство, если оно вс„ ещ„ существует.
   Хул Хаджи поднял загоревшиеся глаза.
   - Ты думаешь о месте, куда мы первоначально отправлялись, не так ли?
   - Так, - подтвердил я.
   - Конечно. Исцели чуму, и тогда исцелишь безумие!
   - Именно.
   Первый недоум„нно глядел на нас, явно не понимая, о ч„м мы говорим. Я
подумал, что на данном этапе будет целесообразным не рассказывать ему о
сокровищнице машин, лежавших спрятанными в подземельях якша. В самом деле,
ранее мы с Хул Хаджи по взаимному желанию согласились, что это место
следует хранить в тайне, и что рассказывать, где оно расположено нужно
только минимальному количеству доверенных людей. В этом мы разделяли явное
беспокойство шивов, чувствуя, что обнародование всех таких знаний сразу
являлось слишком опасным. Если шивы проявляли интерес к человечеству, то я
считал верным то, что они, очевидно, ждали, пока общество на Марсе
достигнет основательной зрелости, прежде чем предоставлять им блага
предыдущего общества, уничтожившего само себя.
   - Вы говорите, - спросил Первый, - что есть шанс найти исцеление от
чумы?
   - Именно так.
   - Где? И как?
   - Мы не можем сказать, - ответил я ему. - Но если мы сумеем убраться из
Кенд-Амрида, и если мы найд„м такую машину, то заверяю тебя - мы верн„мся.
   - Отлично, - обрадовался он, - я принимаю это.  По крайней мере вы
предлагаете надежду тогда, когда я думал, что всякая надежда пропала.
   - Скажи нам сво„ настоящее имя, - попросил я. - И восстанови немного
надежды у самого себя.
   - Барани Даса, - ответил он, снова поднимаясь и говоря немного более
ровным голосом. - Барани Даса, мастер-кузнец Кенд-Амрида.
   - Тогда пожелай нам всего хорошего, и пожелай удачи, Барани Даса, -
сказал я. - И надейся, что Одиннадцать смогут помочь нам отремонтировать
двигатель.
   - Мы в Кенд-Амриде понимаем в машинах, - в глазах его появилось что-то,
похожее на прежнюю гордость. - Его отремонтируют.
   - Наверное, вы понимали в них недостаточно, - напомнил я ему.
   Он поджал губы.
   - Просто мы не делали различий между машинами, которые мы любили, и
людьми, которых мы тоже любили.
   - Такое отличие всегда следует иметь в виду, - сказал я ему. - Но это
не значит, что нам следует вообще отвергать машины.
   - Я подумаю над этим, - губы его тронула слабая улыбка. - Но я буду
думать долго, прежде чем решу, согласиться с тобой, или нет.
   - Это вс„, чего нам следует просить, - улыбнулся я в ответ.
   Затем мы легли спать, и Хул Хаджи вытянулся на полу камеры, поскольку
нары не были рассчитаны на синих гигантов тр„хметрового роста.
                             *


     Глава четв„ртая: БЕГСТВО ИЗ КЕНД-АМРИДА.


   Утром, вскоре после восхода солнца, мы отправились осматривать
двигатель - Хул Хаджи,я сам и Одиннадцать. Я узнал от Барани Даса, что
каждый член Совета был лучшим в сво„м конкретном ремесле, и понимал, что
они - самые подходящие люди для ремонта двигателя, если это вообще
кому-нибудь по силам.
   Я опустил воздушный корабль на землю и снял листы, закрывавшие кожух
двигателя. Почти сразу же я заметил, что неисправность была проста, и
обругал себя дураком. Бензопровод состоял из нескольких секций и одна из
них отошла. Каким-то образом кусок ветоши, наверное, по недосмотру
механика, попал в бензопровод и забил его.
   Чаще всего простое объяснение и оставляют без внимания. Я исходил из
того, и это вполне законно, так как обученные мною в Варнале механики
обычно заслуживали всяческого доверия и отличались щепетильностью,что было
что-то не в порядке с двигателем.
   И вс„ же, из-за этой ошибки, я наш„л Кенд-Амрид, и это было, вероятно,
столь же неплохо, поскольку теперь я имел шанс кое-что сделать для него. Я
радел не только о благе Кенд-Амрида, но и о благе всего Марса. Я знал, что
и болезнь, и вероучение могли распространиться во многом так же, как в
Средние века на Земле Смерть и Ч„рная Магия, и желал любой ценой
воспрепятствовать этому.
   Я сч„л однако целесообразным притвориться, что с двигателем что-то не в
порядке, и позволил Одиннадцати осмотреть его, как всегда с бесстрастными
лицами, пока сам чертил обещанные им схемы. Я был достаточно уверен, что
технологически они не смогут подготовить выпуск подобного двигателя к тому
времени, как я вернусь, поскольку даже энергию пара они поняли в самых
элементарных категориях. Это, конечно, делало их очень непохожими на
остальных жителей Марса, никогда не утруждавших себя физикой, кроме как в
теории, поскольку машины шивов были высокой степени сложности и выше их
понимания.
   Лишний раз я смог посимпатизировать жителям Кенд-Амрида, но по-прежнему
считал, что ситуация, сложившаяся на большей части Марса гораздо лучше
того, что мы здесь обнаружили.
   Знание того, что могу теперь покинуть Кенд-Амрид без затруднений
заставило меня почувствовать себя лучше, и я искал теперь только какие-то
признаки озадаченности на лицах Одиннадцати, когда они рассматривали мои
чертежи.
   Но такое выражение отсутствовало. Единственное, что я понял - это что
они уверены в себе.
   Они неизбежно дошли до распросов о горючем, и я показал им немного
очищенного мною в Варнале газолина. Мне следует предупредить, что
варнальцы понастоящему ничего не понимали в принципах действия двигателей,
применяемых мною для воздушных кораблей. Точно так же, как не понимали
намного более сложных принципов действия двигателей, построенных якша,
примен„нных мною для пол„та на мо„м первом воздушном корабле. И это опять
же, как я почувствовал, к лучшему.
   Один из Одиннадцати - он назвал себя Девятым - спросил о газолине и о
том, где его можно найти.
   - Он не бывает таким в естественном состоянии, - уведомил я его.
   - Каким он бывать в естественном состоянии? - раздался лиш„нный
каких-либо эмоций вопрос.
   - Трудно сказать.
   - Ты возвращаться в Кенд-Амрид и показывать. У нас есть много
жидкостей, которые мы хранить из старых находок.
   Он несомненно подразумевал, что они отыскали и другие вещи, оставленные
шивами, и сохранили их.
   Теперь уже меня разобрало любопытство, и я не желал упускать шанс
посмотреть эти, упомянутые Девятым, "жидкости". Я согласился вернуться.
   Оставив на корабле Хул Хаджи, я возвратился со всеми Одиннадцатью в их
лаборатории, расположенные как раз позади Центрального места. При дневном
свете следы чумы виднелись повсюду. По улицам скрипели телеги, нагруженные
трупами. Я ожидал увидеть признаки горя на лицах оставшихся в живых, но
такого почти не было. Тирания Одиннадцати не позволяла таких неэффективных
эмоций как горе или радость. Я понял, что признаки эмоций рассматривались
как указания на то, что человек "безумен", либо что чума заразила ещ„ одну
жертву.
   От подобных мыслей я содрогнулся больше, нежели от всего, увиденного и
услышанного раньше.
   Одиннадцать показали мне все химикалии, открытые ими в развалинах
шивских городов, но я сказал им, что ни один не имел ничего общего с
бензином, хотя и солгал.
   Они попросили меня оставить им немного газолина, и я согласился.
Однако, я собирался сделать так, что он не сработает, когда они испробуют
его.
   Я отказался возвращаться обратно на их страшных носилках, поэтому мы
вернулись так же, как пришли.
   Хотя Одиннадцать и не подали виду, это казалось им неприятным, и потом
я понял, почему. В конце улицы, по которой мы шли, из дома вышел человек и
направился, спотыкаясь, к нам.
   На губах у него пузырилась кровавая пена, а от шеи до носа расползалась
по лицу зеленоватая клякса. Одна рука казалась парализованной и
бесполезной, другая болталась так, словно он пытался сохранить равновесие. Он увидел нас, и из его рта вырвался неразборчивый крик. Глаза его были лихорадочно-яркими и блестели ненавистью.
   Приблизившись к Одиннадцати, он закричал:
   - Что вы наделали! Что вы наделали!
   Одиннадцать все, как один, повернулись, оставив меня одного лицом к
лицу с пораж„нным чумой несчастным.
   Но он проигнорировал меня и кинулся за ними.
   - Что вы наделали! - снова пронзительно крикнул он.
   - Слова ничего не значат. Нельзя отвечать, - сказал Девятый.
   - Вы виноваты! Вы выпустили чуму! Вы навязали нам это нечестивое
правительство! Почему столь немногие понимают это?
   - Неэффективный, - раздался холодный м„ртвый голос Шестого.
   Затем из тех же дверей выбежала девушка. Она была хорошенькая, лет
восемнадцати, и одета в нормальную марсианскую одежду - коротенькую тогу.
Е„ каштановые волосы растрепались, а по лицу струились сл„зы.
   - Отец! - закричала она, бросаясь к несчастному.
   - Уйди, Ала Мара! - крикнул он. - Уйди, мне предстоит умереть. Дай мне
воспользоваться оставшейся во мне малостью жизни, чтобы выступить против
этих тиранов. Дай мне попробовать заставить их почувствовать что-то
человеческое - даже если это будет всего лишь ненависть!
   - Нет, отец! - девушка потянула было его за руку.
   Я заговорил с ней:
   - Я сочувствую вам обоим, - сказал я. - Но подождите ещ„ немного. Может
быть, я сумею вам помочь.
   Один из Одиннадцати - по-моему, он называл себя Третьим - повернулся. В
руке у него было оружие шивов. Даже не моргнув глазом,он нажал на курок.
Оружие это действует только на коротком расстоянии - а тут стреляли почти
в упор. Человек со стоном упал.
   Девушка издала громкий вскрик и принялась молотить Третьего по груди
кулачками.
   - Вы убили его. Вы могли, по крайней мере, оставить ему ту малость
жизни, что у него осталось! - с ненавистью рыдала она.
   - Неэффективный, - произн„с Третий. - Ты тоже неэффективный, - и он
начал поднимать пистолет.
   Я не смог это вытерпеть.
   С безмолвным криком я прыгнул на него, вышиб из руки пистолет и
обхватил девушку за талию.
   Я ничего не сказал.
   Он ничего не сказал.
   Мы просто стояли молча, рассматривая друг друга, когда повернулись
десять других членов Совета.
   Я выхватил свободной рукой меч.
   - М„ртвый человек - самый неэффективный из всех возможных, - высказался
я. - И я могу сделать такими нескольких из вас, если вы сделаете хоть один
шаг.
   Девушка теперь плакала от реакции на случившееся, и я от всего сердца
жалел е„ теперь даже больше, чем раньше.
   - Не беспокойся, Ала Мара, - сказал я, вспомнив имя, названное е„
покойным отцом. - Они не причинят тебе вреда.
   Один из Одиннадцати, находившийся дальше всех от меня, подн„с к губам
свисток, игнорируя мою угрозу.  Его звук пронзил воздух, и я понял, что
свисток предназначен для вызова стражи.
   Закинув девушку на плечо, я кинулся по улице. Я знал, что ворота - за
следующим поворотом, и что если я смогу достаточно быстро создать
дистанцию между собой и Одиннадцатью, то их стража не причинит мне вреда.
   Задыхаясь, я свернул за угол и бросился к раскрытым воротам.
   Когда я пробежал через ворота, ко мне бросились стражники, и я молился,
чтобы мне удалось добраться до поджидавшего корабля прежде, чем вс„ будет
потеряно.
   Хул Хаджи, должно быть, увидел, что меня преследуют стражники, потому
что он вдруг появился у входа в гондолу воздушного корабля. Я швырнул ему девушку и повернулся как раз, чтобы отбить удары мечей первых двух человек.
   С оружием они обращались неумело, и сперва я защищался легко. Но вскоре
в бой вступили и другие, и мне пришлось бы туго, не окажись со мной рядом
массивная фигура Хул Хаджи.
   Вместе мы удерживали их, пока несколько не оказались на земле убитыми
или ранеными.
   - Поднимайся на борт корабля, - бросил мне вполголоса Хул Хаджи. - Я
тотчас же присоединюсь к тебе.
   Вс„ ещ„ сражаясь, я сумел забраться в гондолу.
   Хул Хаджи сделал один последний выпад, убивший стражника, и в возникшем
в эту секунду затишье, прыгнул в гондолу.
   Я стоял наготове у двери и тут же захлопнул е„.  Предоставив Хул Хаджи
запирать е„, я проскочил мимо вс„ ещ„ испуганной девушки и уселся за пульт
управления корабл„м.
   Прошло всего несколько мгновений, и моторы мощно взревели, оживая. Я
освободил якорные канаты, и вскоре мы поднимались в воздух.
   - Что теперь? - спросил Хул Хаджи, мельком взглянув на девушку и
усевшись в специально изготовленное для него кресло.
   - У меня есть сильное искушение сейчас же вернуться в Варналь, - сказал
я. - Но вероятно, будет лучше всего сразу же отправиться к подземельям
якша и посмотреть, не сможем ли мы найти машину для исцеления чумы. Ещ„
лучше было бы, если бы нам удалось вступить в контакт с шивами.
   - Шивы редко вступают в контакты с нами, - напомнил мне Хул Хаджи.
   - Но если бы они узнали!
   - Наверное, они знают.
   - Ладно, - сказал я. - Мы летим к подземельям якша. Наверное, там мы
найд„м средство вступить в контакт с шивами.
   - А что насч„т девушки? - спросил Хул Хаджи.
   - Ничего не оста„тся, кроме как взять е„ с собой, - решил я. - В конце
концов, помогая ей в первый раз, я возложил на себя ответственность за е„
дальнейшую судьбу.
   - И на меня, друг мой, - улыбнулся Хул Хаджи, пожав мне плечи своей
рукой.
   Позади нас Ала Мара слабо проговорила:
   - Спасибо вам, незнакомцы. Если я буду вам чемто мешать, высадите меня,
где хотите. Вы сделали достаточно.
   - Чепуха! - ответил я, устанавливая курс на север к подземельям якша. -
Мне хочется в конце этого приключения вернуть тебя обратно в Кенд-Амрид.
Кроме того, у нас есть основания надеяться, что мы получим средства для
уничтожения всех царящих там бед.
   Наверное, тронутая этим, и явно вспомнив смерть отца, девушка снова
принялась рыдать. Я обнаружил, что мне трудно не обращать внимания на е„
эмоции, и прошло долгое время прежде, чем я смог подумать о способе,
которым я рассчитывал найти машину, способную исцелить чуму, исходя из
предположения, что она существовала в подземельях якша.
   Пройд„т ещ„ несколько дней прежде, чем мы добер„мся до своей цели. За
это время я должен научить себя действовать и мыслить хладнокровно.
   Я, конечно, не знал тогда, что ждало меня впереди. Если бы знал, то
скоре всего, вернулся бы в Варналь.
   Как оказалось, события скоро развернулись таким образом, что мы все
оказались в отчаянном положении!
                             *


     Глава пятая: ВА