о были ли они действительно молоды? Приглядевшись, Марка понял, что так,
скорее, могли выглядеть чудом омоложенные старики.

- Убирайся, - грубо сказал мужчина.

Снаружи Марка отдышался и огляделся. Он начал понимать, что было бы гораздо
разумнее покинуть городок и вернуться к скутеру.

Почему все эти люди прибыли сюда? Почему они избрали для себя столь ужасное
существование?

Блуждая по неухоженным, запутанным улочкам, Кловис встретил еще одного
человека. Его череп был вскрыт так, что можно было видеть мозг, защищенный
чем-то вроде силового экрана. От мозга к ящику на его спине, переплетаясь и
извиваясь, как змеи, тянулись провода.

- Почему ты здесь? - спросил его Марка. Мужчина меланхолично улыбнулся:

- Потому что я этого хотел.

- Это сделал Орландо Шарвис?

- Да.

- Наказание?

Улыбка расплылась еще шире:

- Нет, конечно. Я сам просил его. Ты понимаешь, благодаря этому я,
вероятно, самый умный человек в мире, - он показал пальцем на ящик за
спиной.

Внезапно улыбка сменилась выражением страха.

- Не задерживай меня, мне надо спешить.

- Куда?

- Этой штуке требуется огромное количество энергии, ее надо подзаряжать
каждые двадцать минут. Или я умру, - спотыкаясь, он побрел дальше.

- Шарвис дал, Шарвис взял, - произнес за спиной чей-то саркастический
голос.

Марка не узнал цитаты, но, оглянувшись, узнал говорившего.

Бледный, тонкогубый, с глазами, полными горечи, человек расправлял складки
свободной черной тоги. На пальцах его было множество колец с ганимедскими
гипноалександритами. Сконцентрировав на них внимание, можно было впасть в
сомнамбулическое состояние.

Это был Филос Дамьяго. Он совершил последнее до набега пришельцев убийство
на Земле. Он исчез сто пятьдесят лет назад. Но его лицо Марка знал по
историческим фильмам. Марка невольно усмехнулся, подумав, что Дамьяго,
вернувшись на дневную сторону, уже не будет единственным убийцей и потеряет
свою исключительность.

- Филос Дамьяго?

- Да, верно. Как тебе мой вариант цитаты? Ты знаешь ее?

- Боюсь, что нет.

- Мало читаешь.

- Я думал, что неплохо образован, но...

- Это из Библии. Я много читал древних авторов: Шек-спира, Милтона,
Толстого, Хедсона. Слышал эти имена?

- Слышал и читал кое-что у каждого, насколько я помню.

- Я был литературоведом. Древняя литература была моей специальностью. Я,
наверное, чересчур увлекся ею...

- Ты убил своего брата...

- Именно. Но кровь и смерть - не для меня. Боюсь, я слишком много возомнил
о себе...

- Ты здесь с тех самых пор? Дамьяго покачал головой:

- Нет, сначала я пожил немного в сумеречной зоне и только потом прибыл
сюда.

- Искал Орландо Шарвиса, да?

- Да. Как и все остальные, до меня и после.

- Не похоже, чтобы это тебя как-то изменило, в отличие от прочих.

Дамьяго улыбнулся:

- Во всяком случае, не внешне.

- Так что же ты хотел от Шарвиса?

- Время. Я хотел, чтобы у меня было достаточно времени для изучения каждого
произведения литературы, когда-либо написанного, и время, за которое я
успел бы написать мою историю литературы.

- И Шарвис помог тебе?

- Да, конечно. Он прооперировал меня, я могу теперь прожить еще, по крайней
мере, пятьсот лет.

- Да, времени действительно достаточно, чтобы сделать все, что ты хочешь.

- Согласен, - губы Дамьяго шевельнулись, словно он хотел добавить что-то
еще.

- Так в чем же дело? - Марка почувствовал раздражение. Ему не терпелось
отыскать Тейка.

- Операция повлияла на мой мозг, на оптические центры. У меня дислексия.
Кловису стало жаль его.

- В этой ситуации ты держишься молодцом. У тебя, должно быть, могучая воля,
Дамьяго. Дамьяго пожал плечами.

- У меня есть свои способы сохранять рассудок. Я нашел себе новое
развлечение. Ты хотел бы взглянуть?

Дамьяго повернулся и вошел в ближайшую хибару. Марка последовал за ним.
Хорошо освещенное помещение оказалось больше, чем он ожидал. В центре, на
возвышении, стояла большая незаконченная композиция. Она, безусловно,
производила впечатление, но какое? В качестве материала были использованы
человеческие кости.

Марка изменил свое мнение о состоянии психики Дамьяго.

- И тебе долго приходится искать материал? - спросил Марка, не зная, как
выпутаться.

- Да нет, они все приходят ко мне, в конце концов. Если вдуматься, я самый
ценный член этой общины. Они хотят умереть, а мне нужны их кости. Со
временем, возможно, ты тоже придешь ко мне...

- Не думаю.

- Не зарекайся. Ты же прибыл сюда в поисках Орландо, верно? И не
собираешься покидать нас, увидев, что здесь творится с людьми?

- Вполне вероятно, именно так я и поступлю.

- Разумно, - Дамьяго присел на край постамента. - Тогда уходи! Прощай!

- Но я хотел бы выяснить все до конца. Мне кажется, Аллодий, замечательный
поэт, артист, художник, тоже должен быть здесь, и человек по имени Тейк...

- А-а, ты уже колеблешься. Я предупреждал Аллодия и предупреждаю тебя:
ничего хорошего из этого не выйдет.

- Орландо не любит посетителей?

- Напротив. Он очень рад им. Будет рад и тебе, особенно когда ты скажешь,
чего хочешь. Ты ведь тоже чего-то хочешь от него?

- Может быть. Ну, вообще-то я прибыл сюда не для встречи с Шарвисом. Я даже
не знаю теперь, зачем я пришел. Но раз уж я здесь, мне хотелось бы, по
крайней мере, повидать Аллодия. Я хорошо его знал.

- Если ты его знал, тебе лучше с ним не встречаться.

- Где он?

Дамьяго огорченно развел руками, но все-таки показал:

- Аллодий живет направо от тех высоких утесов. Шарвиса ищи в горах: его
лаборатории пронизывают горы насквозь. Добравшись до жилища Аллодия, ты
увидишь высокий столб из полированного камня. Он отмечает вход в обиталище
Шарвиса.

- Я же сказал, не думаю, что мне захочется теперь его видеть.

Дамьяго неопределенно кивнул:

- Твое дело.

Кловис Марка стоял на краю скалы, освещенной лучами искусственного солнца.
Рядом, в кресле с высокой спинкой, сидел мертвенно-неподвижный Аллодий.

Уже второй раз Марка спрашивал:

- Аллодий, я тебе не помешал? Тот не отвечал и даже не шевелился.
Нервничая, Марка подошел ближе.

- Аллодий, я Кловис Марка, - он осторожно обогнул кресло, стоявшее на самом
краю.

Аллодий продолжал отрешенно смотреть в пространство. Солнце, бившее прямо в
глаза, казалось, не мешало ему. Марка уже было подумал, не мертв ли он?

- Аллодий?

Во всем облике старика чувствовался недюжинный характер. Он был крупным
мужчиной, с могучими мускулами, широкой грудью. Голову, массивную, тяжелую,
украшала грива густых вьющихся волос. Его полные губы скривились в гримасе,
одновременно жестокой, чувственной и сардони-ческой. Но все это было
заморожено, неподвижно, словно Аллодий превратился в статую, и только глаза
жили на омертвевшем лице.

Марка наклонился, заглянул Аллодию прямо в глаза и в ужасе отпрянул, чуть
не сорвавшись в пропасть. В глазах старика, так и не узнавшего его, Кловис
прочитал невырази-мую муку. Точно немой, ничего не понимающий зверь бился и
метался в клетке черепа.

Аллодий уже явно был не способен мыслить. Он только чувствовал. Марка не
мог выдержать этого взгляда, взгляда страдающего животного. Он отвернулся.

Аллодий был гением, его интеллект и творческий потенциал не имели себе
равных. Он создавал величайшие произведения искусства - причудливые
сочетания поэзии, прозы, живописи, скульптуры, музыки и драмы, поражавшие и
восхищавшие всех без исключения. Теперь же словно что-то разрушило его
сознание, оставив чувства нетронутыми. Он воспринимал окружающее, но как?

Марка решил избавить Аллодия от страданий. Он взялся за спинку кресла и
принялся толкать его к краю скалы. Сзади вдруг послышался голос:

- Это не выход, Кловис Марка, - голос принадлежал Тейку.

Марка повернулся. Тейк стоял, сложив на груди руки и привычно наклонив
голову.

- Почему?

- У него есть то, что хотел ты.

- Это? Я хотел вовсе не этого.

- Он - бессмертен! Попросил Орландо Шарвиса, и тот сыграл с ним шутку.
Аллодий обрел бессмертие, но потерял ощущение времени.

- Шутку? - Марка едва мог говорить. - Аллодий был величайшим...

- Да, Шарвис знал, кем он был. В этом, видишь ли, и заключалась шутка.

Помолчав, Марка спросил:

- Есть ли какой-нибудь способ убить Аллодия?

- Боюсь, что он неуязвим, как и я.

- Ты тоже бессмертен, мистер Тейк? Я так и думал. Тейк сухо рассмеялся:

- Я - бессмертен, я - супермен, мои рефлексы в десять раз быстрее, сила в
десять раз больше, чем были раньше. Меня нельзя убить. Я даже не могу
покончить с собой. Только Шарвис, сделавший меня таким, может меня
уничтожить. А он отказывается, ведь я - его первый бессмертный. Когда-то я
был солдатом и сбежал вместе с Шарвисом по окончании Последней Войны. Я был
его помощником, когда он формировал свою экспедицию на Титан. К тому
времени он уже провел эксперименты на мне и других. Они умерли, а я вы-жил.
Парадокс - я готов был рискнуть жизнью ради бессмертия. После того, как он
прооперировал себя, мы отправились на Титан и именно благодаря нашему
отличию от других выжили.

- А другие?

- Несмотря на все новые и новые операции, они погибли один за другим. Тогда
Шарвис и я вернулись на ночную сторону Земли, на Луну.

- Как вам удалось создать этот мир?

- Мы начали работу еще до отлета. Здесь был построен звездолет на Титан. У
Шарвиса множество машин, они способны делать все, что угодно. А материалов
здесь хватает.

- А теперь ты находишь свое бессмертие невыносимым, почему?

- Он дал мне бессмертие, но отнял мою жизнь.

- Шарвис дал, Шарвис взял, - пробормотал Марка. - Это слова Дамьяго. Знаешь
Дамьяго?

- Я знаю всех. Это я присматриваю за ними. Шарвису некогда.

Марка взглянул на горы.

- Дамьяго сказал, что лаборатория Шарвиса там. Тейк, очевидно, он способен
сделать все, что угодно. Даже оживить наши гены, дать надежду нашему
миру... Если бы мне удалось повидаться с Шарвисом...

Тейк прыгнул, и прежде чем Марка успел что-то сообразить, столкнул его со
скалы.

Падая, Марка едва ли не с радостью осознал, что сейчас погибнет: убивая,
Тейк избавлял его от всякой ответственности. Но потом почти автоматически
Кловис нащупал пульт гравипояса, и начал медленно планировать вниз. Еще
одно нажатие, и он стал подниматься.

Тейк ждал, сложив руки на груди.

- Видишь, Кловис Марка, я не шучу. Я, скорее, убью тебя, чем позволю
встретиться с Шарвисом. Ты просто не представляешь, чем это может для тебя
кончиться.

Марка опустился на скалу. Под ногами он увидел камень, нагнулся и подобрал
его.

- Единственное, в чем ты смог меня убедить, Тейк, так это в собственном
безумии. Ну, как я теперь могу верить, что твоя оценка Шарвиса справедлива?
Ты ненавидишь его за то, что он исполнил твое желание, но разве можно его
винить за это?

- Вот видишь, - сказал Тейк. - Ты уже начинаешь искать Шарвису оправдания.
Если ты будешь настаивать, если не вернешься со мной к башне, я лучше убью
тебя. Это будет милосердным поступком.

- Я по-прежнему хочу решить сам.

- Я тебе не позволю.

Марка швырнул камень в Тейка. Тот перехватил камень на лету и двинулся к
Марка, занеся руку для удара.

Марка надавил клавишу и стал подниматься в воздух, но Тейк схватил его за
ногу, подтащил к земле и ударил камнем по голове. Марка ничего не
почувствовал, но понял, что мертв.

Глава 4. ВОСКРЕШЕНИЕ.

В последний миг жизни Кловис Марка осознал, как сильно хочет жить, и в то
же время примирился с тем, что уже мертв. Однако теперь он вновь ощущал
себя живым, и это бесконечно радовало его.

Он открыл глаза, но ничего не увидел. Испугавшись, он поспешил закрыть
глаза. Так, может быть, он все-таки мертв? Казалось, он парит в
невесомости, не чувствуя собственного тела.

Он пролежал несколько часов неподвижно, прежде чем отважился вновь открыть
глаза.

Теперь прямо перед ним мигал и мерцал огромный кристалл. За кристаллом
двигалась неясная тень. Он повернул голову и увидел то же кристаллическое
сияние с какими-то смутными очертаниями позади. Он попытался пошевелиться,
но так и не понял, удалось ему это или нет. Кловис медленно передвигался,
поворачиваясь. Спустя некоторое время он убедился, что со всех сторон
окружен одинаковыми кристал-лами. Посмотрев вниз, он вдруг увидел свое
отражение. Изо рта его торчал пучок гибких трубок. С некоторым усилием он
смог дотянуться до поверхности кристалла. Пальцы слегка кольнуло. Он
попытался заговорить, но трубки мешали ему, и у него вырвался лишь
полузадушенный стон. Осознание того, что к нему вернулись зрение, осязание
и слух, успокоило его. Он закрыл глаза и попытался поднести руку к голове.
Откуда-то издалека донесся тихий голос.

- А, хорошо. Скоро тебя можно будет выписать.

Марка заснул.

Проснулся он, лежа на кушетке в маленькой комнатушке. Здесь было тепло и
уютно. Он огляделся и, к удивлению, обнаружил дверь на потолке, прямо над
кушеткой.

Ему вдруг показалось, что за ним наблюдают. Возможно, стены прозрачны для
тех, кто находится снаружи.

Кловис был одет в комбинезон из мягкого голубого материала. Ощупав голову,
он обнаружил, что часть ее выбрита в том месте, куда пришелся удар камнем.
Еще там был заживший шрам.

Итак, он был мертв, и кто-то воскресил его. Второе предупреждение Тейка?
Едва ли. Кловис понимал, что его мозг был поврежден, и здесь, в этом
затерянном мирке, провести операцию, необходимую для спасения его жизни,
мог только один человек - Орландо Шарвис. Загадочный бессмертный.

В комнате зашелестел бестелесный голос. Вначале он напоминал шепот ветра в
листьях деревьев, чуть позже Марка стал различать слова:

- Да, Кловис Марка, это Шарвис, Шарвис, который спас тебя. А теперь опять
откинься на кушетку... спи... и скоро, уверяю тебя, Шарвис будет к твоим
услугам...

Марка прилег, ничуть не удивленный тем, что Шарвис способен читать его
мысли, и опять заснул.

Вновь он проснулся от того, что кушетка поднимала его к потолку, и потолок
открывался, пропуская его. Он очутился в большой комнате с люминесцентными
стенами. Переливавшимися всеми цветами радуги. Они давали мягкий,
приглушенный свет.

- Прости, довольно мрачное освещение, - произнес зна-комый шелестящий голос
довольно отчетливо, - но я уже с трудом выношу прямой свет в последнее
время. Как ты догадываешься, я - Орландо Шарвис. Ты ведь уже давно ищешь
меня? Но теперь ты здесь.

- Да, - согласился Марка.

- Тогда мы встретились к обоюдному удовольствию. Как я сказал, я к твоим
услугам...

Марка повернулся и увидел Орландо Шарвиса. Он ожидал увидеть человека, но
то, что предстало перед его взором, было монстром.

Голова Орландо Шарвиса напоминала змеиную, его вытянутое, сужающееся книзу
лицо было покрыто пятнами красного и розового цвета, сетчатые, как у
стрекозы, глаза, правильный нос и впалый, беззубый рот производили странное
впечатление.

Тело не было змеиным, оно выглядело квадратным, тяжелым, грузным и
опиралось на короткие толстые ноги. Руки были гибкими, пластичными и
подвижными, как шупальца осьминога.

Огромный рост Орландо Шарвиса, почти десять футов, поразил Марка, как и его
внешность вообще. Тем не менее загадочный бессмертный не вызывал ни страха,
ни отвраще-ния, наоборот, казалось, он излучал удивительное обаяние. Но не
родился же он таким?

- Ты прав, - прошептал Шарвис. - Мое тело является результатом
экспериментов, проводимых в течение многих лет. Я стремился не только
добиться удобства, но и удовлет-ворить свои эстетические чувства. Да не
последнюю роль сыграло и любопытство, конечно.

Шарвис читал его мысли.

- Этот эксперимент оказался довольно успешным, - продолжал Шарвис. - Хотя
должен признать, что мои способности не универсальны. Вот, к примеру, -твой
мозг представляет для меня в какой-то степени загадку, так много у тебя
парадоксальных мыслей.

- Как ты меня нашел? - спросил Марка, слегка шепелявя.

- С помощью одного из моих изобретений. От него я получаю информацию не
только о Луне, но и обо всей планете. Это приспособление величиной не
больше макового зернышка. Можешь называть его микроглазом. У меня их
миллионы. Я видел, что Тейк сделал с тобой, и послал за тобой робота.

- Долго я здесь?

- Больше месяца. Первая операция не удалась, ты чуть не умер. Но не
волнуйся, ни при каких обстоятельствах я не вмешивался в функции твоего
мозга. Если ты чувствуешь себя несколько странно: осложнения с речью,
слабость, это скоро пройдет. Я горжусь тем, что мне удалось восстановить
тебя в точности таким, каким ты был. Да, кстати, я ускорил рост твоих
волос.

Марка коснулся затылка, обритая часть головы уже зарастала волосами.

- Как общее самочувствие? - спросил Шарвис.

- Прекрасно.

К нему постепенно возвращалась память: Аллодий, колония, рассказы Тейка о
Шарвисе...

- Но я должен быть откровенным, - сказал Шарвис. - Возможно, я потеряю твое
доверие, но правда мне дороже. Я провел операцию по требованию твоего друга
Аллодия, предупредив его о последствиях. Он настаивал. Каждый из тех, кого
ты видел, был предупрежден о возможных побочных эффектах. И ни один не
отказался, - крошечный рот улыбнулся. - Кловис Марка, я делаю для людей
все, что они просят. И ни к чему не принуждаю их. Если ты судишь, о моих
поступках во время Последней войны, то прошу, вспомни - я был тогда молод,
самонадеян и упрям. Скромность была мне чужда. Теперь я изменился.
Экспедиция на Титан и ее неудача преподали мне хороший урок.

- Ты способен дать мне бессмертие?

- Если ты этого хочешь.

- А какова цена?

- Цена? Только не твоя душа, если ты думаешь об этом. Мне кажется, ты
скорее имеешь в виду свою индивидуальность, да? Уверяю, она останется
нетронутой. Я к твоим услугам. И готов помочь осуществить твое желание.

- И все же Тейк уверяет, что тобой руководит, скорее, желание посмеяться,
чем альтруизм...

- Мы с Тейком знаем друг друга слишком долго, чтобы я мог судить о нем
объективно. То же можно сказать и о нем. Может быть, мы ненавидим друг
друга, но постарайся понять - это древняя, сентиментальная ненависть. Я
вернул Тейку его свободу, я дал ему бессмертие, разве в этом есть
какая-нибудь насмешка?

Шарвис как будто гипнотизировал Марка. Марка обнаружил, что ему никак не
удается мыслить с прежней ясностью. Но он решил, что это - последствия
операции.

- Тебя обвиняли в прошлом во многих преступлениях.., - начал было Марка.

- Преступлениях? Нет, нет, я не служил ни добру, ни злу! У меня нет времени
для абстрактных размышлений. Я абсолютно нейтрален. Я - ученый. Когда
требуется моя помощь, я делаю то, о чем меня просят. Вот - правда.

Марка нахмурился:

- Но добро и зло отнюдь не абстрактны. Этика просто необходима...

- У меня нет никаких принципов. Существует только желание служить науке и
по мер сил тем, кто ко мне обращается. Ты веришь мне?

- Да, верю.

- Ну, и что тогда?

- Я понимаю твою точку зрения...

- Прекрасно, я не принуждаю тебя принимать подарки из моих рук, Кловис
Марка. Я оживил тебя, ты здоров и можешь идти, куда хочешь...

Марка неуверенно спросил:

- Я не мог бы остаться на время? Чтобы немного подумать?

- Чувствуй себя, как дома, в моих лабораториях. Будь моим гостем.

- А если я решусь попросить... Орландо Шарвис поднял руку:

- Сказать правду, у меня не хватит материалов, чтобы обеспечить тебя
абсолютно надежным бессмертием.

- Так что же, если я попрошу тебя сделать это, ты не сможешь?

- Да нет же! Это возможно, только я не могу гарантировать тебе нормальной
жизни.

- А если достать необходимые материалы?

- Такая возможность есть, - Орландо Шарвис, казалось, задумался, - судя по
твоим мыслям, ты разрываешься между желанием просить бессмертия для себя и
стремлением добиться "излечения" человечества в целом. Последнее - выше
моих сил. Я не всемогущ, Кловис Марка. Кроме того, меня не волнует
человечество. Здесь, на Луне, много людей, которые никогда не умрут.

- Уроды, - брякнул Марка, не подумав.

- Так ты опасаешься прекращения существования "нормальных" людей?