нистам перевести сюда семьи, позволит прибыть туристам и так далее. Но
я приземлился на шлюпке вместо нормальной посадки и мне было сообщено, что
колония обречена. Я хотел бы получить официальный рапорт о состоянии дел в
колонии и требую объяснения необычных происшествий, о которых  только  что
упоминал.
     Индеец воззрился  на  него.  Затем  он  слабо  улыбнулся.  Темнокожий
вернулся, застегивая на себе молнию одежды. Красное Перо сухо повторил ему
все до йоты, что сказал Бордман. Чука улыбнулся и комфортабельно устроился
в кресле.
     - Я бы сказал, - заметил он удивительно  басистым  голосом.  -  Я  бы
сказал, что песок посыпался на наши головы. И на нашу  колонию.  На  Ксосе
множество песка. Вы не считаете это проблемой?
     Индеец ответил серьезно.
     - Естественно, тут не обошлось и без ветра.
     Бордман раздраженно сказал:
     - Я думаю, вам известно, - заявил он, что в качестве Старшего офицера
Колониального  Надзора  я  обладаю  властью  давать  любые   распоряжения,
необходимые для моей работы. И поэтому вот первое распоряжение. Я хотел бы
видеть посадочную  ловушку,  если  она  до  сих  пор  стоит  на  месте.  Я
предполагаю, что она не упала?
     Красное Перо покраснел несмотря на  бронзовый  пигмент  кожи.  Трудно
оскорбить инженера сильнее, чем предположить, что его конструкция упала.
     - Я уверяю вас, - сказал он вежливо, - что она еще не упала.
     - На сколько процентов завершены работы?
     - На восемьдесят процентов, - ответил Красное перо.
     - Вы приостановили работы?
     - Работа по ее монтажу остановлена, - согласился индеец.
     - Несмотря на то, что колония не может  получить  новые  материалы  и
продукты, пока она не будет введена в строй?
     - Именно так, - сказал Красное перо безо всякого выражения.
     - Тогда я отдаю формальный приказ, чтобы меня доставили к  посадочной
ловушке немедленно! - разгневанно заявил Бордман. -  Я  хочу  видеть,  кто
несет ответственность за подобную некомпетентность! Вы можете устроить это
- немедленно?
     Красное  Перо  ответил  голосом  в  котором  отсутствовало  всяческое
выражение:
     - Вы хотите видеть посадочную ловушку. Очень хорошо. Немедленно.
     Он повернулся и вышел в  невероятно  сверкающий  солнечный  свет.  От
моментальной вспышки света Бордман зажмурился  и  принялся  мерять  шагами
комнату. Он был в ярости.  Он  до  сих  пор  стыдился  того,  что  потерял
сознание во время  путешествия  от  посадочной  шлюпки  к  колонии.  Таким
образом, он был до нельзя обидчив и раздражен. Но приказы который он отдал
были вполне логичными.
     Он услышал слабый звук  и  резко  обернулся.  Доктор  Чука,  огромный
черный, в очках,  покачивался  в  своем  кресле  взад  и  вперед,  пытаясь
сдержать смех.
     -  Ну,  что,  дьявол  побери,  все  это  значит?  -   с   подозрением
поинтересовался  Бордман.  -  Неужели   так   смешно   требовать   увидеть
конструкцию, от которой в конце концов зависит вся жизнь колонии?
     - Это не просто смешно, - сказал доктор  Чука.  -  Это  -  невероятно
смешно!
     Он  взорвался  хохотом  в  кабинете  с  круглым  потолком,  созданным
роботами. Алета засмеялась вместе с ним, хотя ее глаза были серьезными.
     - Лучше наденьте защитный скафандр, - сказала она Бордману.
     Он снова почувствовал приступ раздражения, теперь  злясь  на  здравый
смысл, потому что условия были не одинаковы для всех. Но он  отправился  в
свою маленькую спальню, где очнулся и натянул скафандр который не  слишком
хорошо защитил его в предыдущий раз, но который наверняка спас его  жизнь.
Он наполнил фляги до самого верха - он подозревал, что не сделал  этого  в
прошлый раз. Потом вернулся в кабинет Инженера Проекта  с  чувством  того,
что над ними издеваются.
     Через окна с фильтрами он увидел что люди с кожей такой же темной как
у доктора  Чуки  возятся  с  вездеходом.  Они  оборудовали  его  тентом  и
странными щитами, похожими на  крылья.  Кто-то  снял  часть  обшивки.  Они
погрузили тяжелые резервуары в пространство грузового отсека. Доктор  Чука
вышел, а Алета снова работала делая отметки в альбоме на столе.
     - Могу я спросить, - поинтересовался Бордман с иронией  в  голосе.  -
Чем вы так усиленно занимаетесь?
     Она посмотрела на него.
     - Я думала  вы  знаете!  -  сказала  она  изумленно.  -  Я  здесь  от
Исторического  общества  Американских  индейцев.  Я  занимаюсь   тотемными
подвигами. И веду летописные  записи  для  общества.  Они  будут  переданы
доктору Чуке и Ральфу и неважно что случится в колонией  тотемные  подвиги
не будет утеряна.
     - Подвиги? - спросил Бордман. Он знал, что индейцы рисовали перья  на
ключевых точках возводимых стальных конструкций,  и  знал,  что  рисование
подобных знаков было приятной привилегией и несомненно пришла  от  древних
индейцев на Земле. Но он не знал, что они означают.
     - Подвиги, - серьезно повторила Алета.  -  Ральф  носит  три  орлиных
пера. Вы видели их. У него три подвига. Он строил стальные конструкции  на
Норлате и - ох, да вы же не знаете!
     - Не знаю, - согласился Бордман, его настроение было не самым лучшим,
несмотря на то, что он должен быть в лучшей форме на Ксосе.
     Алета смотрел удивленно.
     - Давным-давно, - объясняла она, - на Земле, если воин  оскальпировал
врага он совершал подвиг. Сегодня воинам засчитывается  подвиг  за  другие
вещи, но три орлиных пера  Ральфа  означают,  что  он  заслужил  такое  же
уважение, как воин в старые времена, который убил и оскальпировал врага  в
его собственном лагере.
     Бордман фыркнул.
     - Я бы назвал это варварством!
     - Если вам нравится, - сказала Алета.  -  Но  это  нечто,  чем  можно
гордится - и никто не считает подвигом заработать множество денег! - Затем
она на мгновение  замолчала  и  сказал  резко.  -  Слово  "снобизм"  лучше
отражает положение вещей, чем "варварство". Мы -  снобы!  Но  когда  вождь
клана встает на Совете в Большом Вигваме на Алгонке, представляя свой клан
и мужчины показывают  кончики  перьев  всех  подвигов  которые  эти  воины
совершили - то  очень  приятно  принадлежать  к  подобному  клану!  -  Она
добавила уже спокойнее. - Даже смотреть на это по видеоэкрану.
     Доктор  Чука  открыл  наружную  дверь.  Ослепительный  свет  ворвался
вовнутрь. Он не вошел и его тело сверкало от пота.
     - Мы все приготовили, мистер Бордман!
     Бордман натянул очки и включил  моторы  своего  скафандра.  Он  вышел
наружу.
     Жара и свет снаружи были словно  удар.  Он  затемнил  очки  и  тяжело
направился к ожидающему прикрытому тенью вездеходу. Он заметил, что он был
тщательно прикрыт от солнца. Верхняя часть  грузового  отсека  исчезла,  и
здесь были установлены  цилиндрические  сидения  похожие  на  круп  лошади
сзади. Странные низкие щиты стояли с обеих сторон. Он не смог понять,  для
чего они предназначены и в раздражении боялся спросить об их назначении.
     - Все готово, - сказал Красное Перо, -  доктор  чука  отправляется  с
нами. Пожалуйста, если вы последуете сюда...
     Бордман неловко взобрался в похожую на коробку заднюю  часть  машины.
Он уселся на одном из цилиндрических скамеек. С седлом на нем, это был без
сомнения самый  удобный  способ  передвижения  по  неровной  местности  на
механическом транспортном средстве. Он  ждал.  Вокруг  него  были  корпуса
космических барж доставленных сюда судном основателей колонии,  каждая  из
них снабжена ракетами для приземления. После того  как  их  освободили  от
грузов, и соединили и устроили жилые квартиры, тренировочные залы  и  залы
для отдыха. Каждый колонист мог выбирать себе жилище как  ему  нравится  и
наносить визиты, или оставаться в одиночестве. Для  психического  здоровья
человека все здесь было сделано так, чтобы  он  мог  свободно  выбирать  и
слишком строгая регламентация была  опасна  в  любом  обществе.  Но  людям
психологически подготовленным к колонизации это могло  принести  фатальные
последствия.
     Вдалеке   высился   могучий   горный   хребет,   окрашенный    самыми
разнообразными тонами и  узорами.  И  тут  же  начинался  чистая  скальная
порода. Но она была достаточно гладкой, потому что зерна песка выбили  все
слабые куски, сдирая их словно абразивом. В  полумиле  начинались  дюны  и
уходили за горизонт. Ближайшая из них была достаточно  небольшой,  но  они
набирали высоту по мере удаления от гор - видимо за это были  ответственны
ветра - и край их был мало похож на прямую  линию.  Высота  дюн  достигала
гигантских размеров. Естественно в сравнении с миром типа древней Земли. В
мире где не было воды за исключением измороси на полюсах  размер  песчаных
дюн мог расти до бесконечности. Земля Ксосы-2 была морем песка, на котором
острова  и  континенты  изрезанного  ветрами  камня  были   лишь   редкими
вкраплениями.
     Доктор Чука сжал в руке небольшой металлический предмет.  У  предмета
была торчащая наружу трубка. Он взобрался в грузовой люк и пристегнул  его
к одному из предварительно загруженных резервуаров.
     - Для вас, - сказал он Бордману. - Эти  резервуары  наполнены  сжатым
воздухом с большим давлением - несколько тысяч фунтов. Вот редуктор, через
который дополнительный воздух будет поступать в  ваш  скафандр.  Он  будет
достаточно холодным, освобождаясь от столь высокого давления. И достаточно
понизит температуру.
     Бордман снова  почувствовал  себя  обиженным.  Чука  и  Красное  Перо
благодаря  особенностям  своих  рас,  были  в  состоянии  двигаться  почти
обнаженными в открытом воздухе этой планеты, и они выдерживали это. А  ему
требовался специальный костюм который противостоял бы  жаре.  Более  того,
они установили для него тень  от  солнца  и  воздух,  без  которого  могли
свободно обходиться. Они подумали о нем. Он был настолько чужеродным телом
в месте где они чувствовали себя прекрасно, словно он  совершал  инспекцию
под водой. То что он надел было практически скафандром  для  погружений  и
использовало специальные воздушные резервуары для выживания!
     Он подавил раздражение, вызванное его полной беспомощностью здесь.
     - Я думаю,  мы  можем  двигаться,  -  сказал  он  настолько  холодно,
насколько ему это удалось.
     Брат Алеты сел в седло  управления,  правда  седлом  служила  обычная
попона - а доктор Чука устроился рядом с  Бордманом.  Вездеход  взревел  и
направился к горам.
     Гладкость камней  была  относительной.  Гусеничный  вездеход  трясся,
дергался ревел и заваливался на бок. Его  качало  из  стороны  в  сторону.
Никто не выдержал бы на нормальном сидении  в  таких  обстоятельствах,  но
Бордман  чувствовал  в  этой   езде   на   искусственной   лошади   что-то
оскорбительное. Под тентом, он был словно на карусельной  лошадке.  А  все
они втроем представляли из себя еще более идиотское  зрелище.  Он  смотрел
прямо перед собой, стараясь выбросить все глупости  из  головы.  Его  очки
позволяли выдержать яркий солнечный свет, но он ощущал стыд.
     - Эти боковые щиты, - вежливо сказал доктор Чука басом,  -  позволяют
вам  ехать  с  большими  удобствами.  Тент  сверху  защищает  от   прямого
солнечного света, а они - от отраженного. Он обжег бы вам кожу, даже  если
солнце прямо не воздействовало бы на вас.
     Бордман не ответил. Вездеход продолжал двигаться. Он въехал в песок -
рыжеватый песок, богатый минералами. Появилась дюна.  Не  слишком  большая
для Ксосы-2, не больше ста футов в высоту.  Они  поехали  наискось,  резко
наклонившись в бок. Вся планета казалось сотрясалась под  гусеницами.  Они
достигли вершины дюны, где песок  закручивался,  образовывая  нечто  вроде
песчаного водоворота и где гусеницы забуксовали, под осыпающимся песком  и
Бордман внезапно представил, что пески на Ксосе-2 - это настоящие  океаны.
Дюны были волны, двигающиеся  с  относительной  медлительностью,  но  и  с
неотвратимой силой цунами. Ничто не может противостоять им. Ничто!
     Они путешествовали по дюнам около двух миль. Затем начали  взбираться
по появившимся горам. И Бордман увидел во второй раз - первый раз он видел
через иллюминаторы посадочной шлюпки - что в горной  стене  был  пролом  и
песок сыпался оттуда  словно  водопад,  создавая  прекрасный  симметричный
конусовидный холм у  нижней  части  холмов.  Здесь  встречалось  множество
подобных водопадов. В одном месте они образовали каскад. Песок  сыпался  с
многочисленных каменных уступов, насыпаясь до края и затем  скатываясь  на
следующий.
     Они взобрались на невероятно изогнутый каменный уступ, чьи бока  были
слишком крутые для того, чтобы на нем мог задержаться песок.
     Окружающий ландшафт походил на кошмар. По  мере  того,  как  вездеход
продвигался вперед, рыча, трясясь  и  наклоняясь  из  стороны  в  сторону,
высота с обеих сторон вызвало у Бордмана некоторое  головокружение.  Цвета
были  самые  невероятные.  Пустота,  безжизненность,  заброшенность  всего
вокруг, шокировала.
     Бордман обнаружил, что тщательно выискивает глазами самые  маленькие,
тонкие кустики или самые жалкие стебельки травы.
     Путешествие  длилось   час.   Затем   они   взобрались   на   вершину
полуразрушенного эрозией  хребта  -  вездеход  проехал  еще  сто  ярдов  и
остановился.
     Они достигли вершины гор и без сомнения перед ними  начинался  другой
горный хребет. Но здесь, у месте к которому они так старательно добирались
не было больше камней. Здесь не было долины.  Не  было  какого-то  спуска.
Здесь  был  песок.  Это  было  одно  из  песчаных   плато,   встречавшихся
исключительно  на  Ксосе-2.  И  Бордман  подумал,  что  самое  невероятное
предположение насчет их происхождения скорее всего самое точное.
     Ветра, дующие над горами несли песок, как в остальных мирах они несут
влагу пыль, семена и дождь. Когда два  горных  кряжа  находились  на  пути
постоянных ветров, ветра опускались  в  долину  между  ними.  Нечто  вроде
пассатов, решил Бордман, в конце-концов заполняют долину до верху,  словно
пассаты переносят влагу в другие миры  и  на  этом  строятся  цивилизации.
Но...
     - Ну? - спросил Бордман с вызовом.
     - Именно здесь находиться посадочная ловушка, - сказал Красное Перо.
     - Где?
     - Здесь, - ответил индеец.  -  Несколько  месяцев  назад  здесь  была
долина. Посадочная ловушка поднимается  на  высоту  в  восемнадцать  сотен
футов. Но нужно было поднять еще кое-какие устройства на четыреста футов -
поэтому я и говорил, что конструкция закончена на восемьдесят процентов. А
затем пришел шторм.
     Было горячо. Чудовищно, ужасно горячо, даже здесь на вершине  горного
плато. Доктор Чука посмотрел на лицо  Бордмана  и  полез  в  вездеход.  Он
повернул  один  из  вентилей  резервуара,  специально  установленного  для
Бордмана. Мгновенно Бордман почувствовал прохладу. Его  кожа  была  сухой;
циркулирующий воздух осушал пот как только тот выступал. Но  у  него  было
дурацкое ощущение человека в искусственной  коробке.  Он  пытался  с  этим
бороться.  А  сейчас  прохлада  нагнетаемого  воздуха   была   удивительно
приятной.
     Доктор Чука достал флягу. Бордман  жадно  отпил  из  нее.  Вода  была
соленой, чтобы компенсировать соль, выходящую с потом.
     - Шторм, да?  -  спросил  Бордман,  после  размышления  о  внутренних
ощущениях, и сцене катастрофы перед ним. Даже в  одной  части  плато  были
сотни миллионов тонн песка. Было  невозможно  представить  что  его  можно
убрать, за  исключением  возможности  как-то  повернуть  пассат  в  другом
направлении. - А что общего имеет шторм?..
     - Это был песчаный шторм, - отрывисто сказал Красное Перо.  Возможно,
появилось пятно на солнце. Мы не  знаем.  Но  доколонизационная  инспекция
упоминала о штормах. Инспекционная команда даже  сделал  измерения  уровня
песка в различных местах в дюймах за год. Здесь все штормы приносят  песок
вместо воды. Но должно быть здесь было солнечное пятно,  потому  что  этот
шторм длился - его голос был спокойный и уравновешенный  несмотря  на  то,
что он говорил о невероятных вещах - длился два месяца. Мы не наблюдали  в
это время за солнцем, и, естественно, мы не  могли  работать.  Поэтому  мы
ждали когда все закончится. И когда  все  кончилось,  там  где  инспектора
рекомендовали установить посадочную  ловушку  находилось  песчаное  плато.
Ловушка находиться там, внутри. Она до  сих  пор  там.  Стальная  верхушка
высотой в восемнадцать сотен футов засыпана еще двумястами  сотнями  футов
песка, как вы видите. Наши стальные конструкции выдержат такое давление  -
даже под двумя тысячами футов песка. Но  без  ничего,  без  энергии  очень
трудно, - голос Красного Пера звучал сардонически, -  попытаться  выкопать
его. Необходимо выбрать сотни миллионов тонн. Если  мы  смогли  бы  убрать
песок, то смогли бы закончить ловушку. Если мы сможем закончить ловушку, у
нас будет достаточно энергии, чтобы удрать песок - через несколько лет,  и
мы восстановим машины, которые износятся пока будут заниматься этим.  Если
не придет новый песчаный шторм.
     Он остановился. Бордман глубоко втягивал в себя  охлажденный  воздух.
Он мог думать более ясно.
     - Если  вас  устроят  фотографии,  сказал  Красное  перо,  вы  можете
проверить что мы уже сделали.
     Бордман все понял. Колония была сформирована из индейцев  для  работы
со стальными конструкциями и африканцев  для  физического  труда.  Индейцы
питали отвращение к работе с шахтными машинами  под  землей  и  управлению
процессом быстрой плавки. Обе расы выдерживали этот климат  и  работать  в
нем, если у них были охлажденные спальни для отдыха.  Но  у  них  не  было
энергии. Энергия была нужна не только для работы, но  и  для  того,  чтобы
выжить. Воздухоохладители позволяли не только создать  приемлемые  условия
для сна, но и конденсировали малейшие следы воды, которая была  необходима
для питья. Без энергии они будут мучаться от жажды. Без посадочной ловушки
и энергией, выбираемой из ионосферы они не  смогут  получить  материалы  и
продукты питания. И будут страдать от голода.
     Бордман сказал:
     - Меня устроят фотографии. Я даже согласен с тем предположением,  что
колония должна погибнуть. Я приготовлю свой рапорт для хранилища,  которое
как я знаю вы подготовляете. И я прошу прощения  за  свое  недружественное
поведение, с которым обращался с вами.
     Доукор чука кивнул. Он окинул Бордмана  потеплевшим  взглядом.  Ральф
Красное Перо сказал сердечно:
     - Все в полном порядке. Вы никого не задели.
     - А сейчас, - сказал Бордман, раз у меня есть власть  отдавать  любые
приказы, необходимые для работы, я хочу проинспектировать те шаги, которые
вы предприняли, касающиеся той части инструкций, в  которых  говорится  об
аварийной ситуации.
     Я хочу выяснить, что вы сделали, чтобы преодолеть настоящее положение
вещей. Я знаю, его невозможно преодолеть, но я хочу оставить рапорт о том,
что вы пытались это сделать!


     Кулачная драка разгорелась в каютах  экипажа  через  два  часа  после
того, как "Волхв" остался на орбите - первая реакция на катастрофу. Шкипер
бросился с обходом по кораблю и лихорадочно  принялся  конфисковывать  все
имеющееся оружие. Он старательно запер его. Да и  он  сам  ощущал  давящий
эффект напряженных нервов. И главное - бездействие. Он не знал, когда  они
смогут найти какое-то занятие. Это было лучшие условия для истерики.


     Наступила ночь. Снаружи над колонией  зажглись  неисчислимые  мириады
звезд. Конечно, это были не земные звезды, но Бордман никогда и не был  на
Земле.  Он  всматривался  в  незнакомые  созвездия.   Он   смотрел   через
иллюминатор на небо и заметил, что не видно ни одной луны. Он опомнился, и
вспомнил что на Ксосе-2  нет  ни  одной  луны.  За  его  спиной  раздалось
шуршание бумаги. Алета Красное Перо перевернула страницу в своем альбоме и
сделал заметку. За ее спиной находилось множество  подобных  книг.  Отсюда
можно извлечь детальную  историю  каждой  работы  которая  была  проделана
экипажем, под