рабочего стола, покопался в компьютере, скопировав некоторые файлы, и забрался в сейф, но, к удивлению, ничего оттуда не взял.
     Но у Степановского в охране работали тоже не лохи какие-нибудь, а настоящие профи, и потому факт тайного обыска на его квартире был сразу установлен.
     Особенно рэкетира обеспокоило то, что в его компьютере были скопированы файлы, содержащие секретную информацию, касающуюся заграничных счетов, не их номера, конечно, которые Марк знал на память, а данные размеров сумм у. е, лежащих в различных банках.
     Что сие могло означать, Степановский не знал и потому еще сильнее занервничал...
     В ресторане, естественно, никого из посетителей, кроме рэкетира, не было, так как с полвторого до трех заведение было полностью им арендовано для обеденной трапезы, состоявшей как обычно из 16 блюд.
     Десятеро охранников авторитета, вооруженные израильскими УЗИ, дежурили на улице под рестораном, еще десятеро внутри и пятеро в резерве сидели в микроавтобусе на соседней улице, следя с помощью навороченной аппаратуры за любыми приближающимися к "Касабланке" подозрительными объектами.
     Так рьяными братками Степановского уже был обыскан сшивающийся вокруг ресторана в поисках бутылочек бомж, получивший от них в итоге за ложную тревогу в глаз, и шеф-повар "Касабланки", немного опоздавший на работу, чье побитое лицо долго сверялось с фотографией в паспорте, вследствие чего горячее Степановскому пришлось ждать немного дольше, чем обычно.
     Но опасность к хрючевскому рэкетиру, как часто это бывает, подкралась с той стороны, с какой она меньше всего ожидалась.
     Один из обслуживающих сопящего от удовольствия авторитета официантов внезапно совершенно волшебным образом извлек из внесенной им в зал здоровой утятницы автомат Калашникова и с веселым воплем "А вот и горяченькое" за двенадцать секунд уложил всех дежуривших внутри ресторана братков и, быстро сменив рожок, учтиво попросил рэкетира отозвать охранников из внешнего оцепления, ибо в противном случае мозги Степановского смешаются с томатным соусом на столе.
     - А, это ты, Чистильщик, - прохрипел рэкетир, поперхнувшийся от неожиданности индюшачьей котлетой, и, достав жирными пальцами из кармана пиджака сотовый, предупредил всполошившуюся снаружи охрану, чтобы те не стреляли.
     - А как, интересно, ты меня узнал, - усмехнулся Белочкин, с удовлетворением осматривая на полу ресторана тела братков.
     - По почерку, - просипел, кашляя, Степановекий, - ведь ты уложился в пятнадцать секунд.
     - Двенадцать, - поправил его киллер и, сжалившись, ударил рэкетира прикладом в спину.
     - Спасибо, - поблагодарил его Степановский, наконец проглотив котлету, - как я понимаю, раз я еще жив, мне уже ничто не угрожает.
     - Ты догадливый, - рассмеялся киллер, - это только в дешевых боевиках убийцы произносят разоблачительные монологи, я же, как на охоте, бью сразу и наповал.
     Марк Степановский вздохнул, окончательно успокоившись, и, пошарив под собой рукой, проверил, не мокрый ли стул.
     - Ну и как будем договариваться? - спросил удовлетворенный проверкой штанов рэкетир.
     - Мне нужны деньги, - просто сказал киллер, - и не те копейки, что мне платит по стандартным расценкам Воротилов.
     - Копейки? - удивился Степановский. - А я слышал, что Сан Саныч в этом плане человек щедрый. Белочкин поморщился:
     - К сожалению, мои запросы с каждым годом растут, а Воротилов - карта битая, марсиане с него уже не слезут, так что, Марик, гони монету.
     - Сколько? - простонал Степановский. Киллер назвал.
     - ..., ..., ...!!! - заорал рэкетир, и глаза у него при этом чуть не вылезли из орбит.
     - Не артачься, Марик, - усмехнулся Белочкин, - я знаю, такая сумма после продажи Сан Санычу НЛО тебе по плечу.
     - Так это ты лазил у меня в квартире, - задохнулся от гнева рэкетир, - мерзавец, урод, му...
     - Дальше продолжать, думаю, не стоит, - перебил его киллер, буквально засунув дуло автомата в правую ноздрю авторитета.
     - Боже, я разорен, - заскулил рэкетир, в отчаянии уткнувшись лицом в гарнир, - разорен.
     - Зато с целой головой, - возразил Белочкин, похлопав его по бритой макушке, - не в деньгах счастье, Марик, уж поверь мне, не в них, проклятых.
     - Ладно, - Степановский поднял голову, нервно расстегнул ворот рубашки, - деньги-то такие зачем тебе нужны, если не секрет, я ведь чувствую, что мы с тобой больше не увидимся.
     - Моли Бога, чтоб не увиделись, - пригрозил ему Белочкин, - а деньги... хочу, понимаешь, в Хрючевске Диснейленд для детишек открыть, хоть какая-то память останется, и детям радость, и городу польза, да чтобы такие пиявки, как ты, парк за сто километров обходили и мордами своими уголовными городской генофонд не портили...
     И понял тут Марк Степановский, что разговаривает сейчас с самым настоящим психом и от догадки своей этой так ужаснулся, что назвал киллеру не только интересующий его банковский счет, но и те счета, о которых Белочкину даже не было известно, ибо понимал, что все это время жизнь его висела на тоненьком чахоточном волоске, готовым в любую секунду оборваться, как только в голове у Чистильщика чего-нибудь перемкнет...

***

- Ну так че, возьмем его в долю? - спросил хмурый Эус своих подопечных, невозмутимо чистящих оружие. - Мужик вроде реальный.
     Марсианские братки вяло пожали плечами:
     - А нафига он нам нужен, сам посуди, - сказал один из них, свинчивая на своем лучевике дуло, - ведь он из местных, чуть что - переметнется на их сторону.
     - А мы с него слово возьмем, честное марсианское, - возразил Эус, - ну че, братва, нужно решать, а то он уже полчаса на морозе вокруг завода гуляет, не по понятиям так над ним издеваться.
     - Ладно, а какая с него нам польза? - спросили братки. - На кой ляд он нам сдался со своими пуколками, не оружие, а смех один.
     - Он городскую братву хорошо знает, - стал перечислять вожак марсиан, - к ним, как и мы, счет особый имеет, на местности ориентируется, в обычаях шарит.
     Новые марсиане задумались и с перевесом в один голос проголосовали за.
     - Ну че, пойду его позову, - сообщил Эус и, выйдя из цеха, вернулся через несколько минут с щуплого вида очкариком из местных аборигенов.
     Очкарик, судя по всему, подхватил насморк и поэтому постоянно чихал, а может быть, всему виной была едкая пыль, царящая на заброшенном консервном заводе. В правой руке незнакомец держал лакированный черный футляр от скрипки.
     - Вот знакомьтесь, братва, - указал Эус на аборигена, - это наш новый дружбан и партнер по общему делу.
     Очкарик смущенно кивнул:
     - Здравствуйте, меня зовут Иннокентий Петрович Белочкин, теперь мы с вами будем работать вместе.
     - Клюп.
     - Хлюп.
     - Бука.
     - Эрос.
     По очереди представились пришельцы, угрюмо рассматривая землянина.
     - Смотри, бледнорожий, - сказал Эус, - кинешь нас - себе дороже обойдется, марсианская братва предательства не прощает.
     Чистильщик в ответ лишь лучезарно улыбнулся и, достав из черного футляра автомат, несколько раз выстрелил в каждого из марсиан, которые при этом даже не шелохнулись.
     - Я так и знал, - дружелюбно констатировал он, пряча оружие обратно в футляр, - теперь я убедился, что это правда, и пули вас не берут.
     - Не берут, - подтвердил Эус, - и поэтому мы используем эти игрушки, - марсианин небрежно указал на стоящие в ряд у стены, начищенные до блеска лучевики.
     - А посмотреть можно, - робко попросил киллер, с восхищением глядя на чудо инопланетной военной техники.
     Эус отрицательно покачал головой.
     - На каждом лучевике стоит особый предохранитель, и если оружие в руки возьмет представитель иной расы, он погибнет.
     - И каким интересно образом, - поинтересовался любознательный Белочкин, - наверное, взорвется?
     - Ага, - подтвердил марсианин, - вместе с планетой.
     После чего неожиданный союзник пришельцев был отправлен в ближайший ларек за пивом.

ГЛАВА 7,
В КОТОРОЙ НАСТАЕТ ХЭЛЛОУИН И ВСЕ ЕЩЕ БОЛЬШЕ ЗАПУТЫВАЕТСЯ

     На утро улицы Хрючевска пестрели яркими красочными плакатами, сообщавшими, что в городе будет праздноваться Хэллоуин, в связи с чем ожидается удивительное костюмированное шоу с участием сотрудников хрючевской милиции и представителей областной администрации.
     На плакатах был изображен сам мэр города Юлиан Никифорович Кискин в белом праздничном костюме, окруженный жуткими монстрами, в чертах которых угадывались: главный прокурор города, начальник налоговой инспекции, депутат Несуразченко и другие не менее известные представительные лица.
     Также на плакате были изображены какие-то зеленомордые бугаи в малиновых пиджаках с автоматами и начальник милиции полковник Толстолобов в наряде Снегурочки.
     По всей видимости, все они должны были принять непосредственное участие в ожидающемся к вечеру праздничном костюмированном шествии.
     Но тихая паника в Хрючевске началась намного раньше.
     В первую очередь от сильного нервного шока пострадали многочисленные владельцы иномарок, чьи машины на дорогах останавливали переодетые упырями гаишники, которые, злобно скалясь и рыча, требовали у несчастных заплатить штраф за нахождение в машине не в праздничном виде.
     Штрафа избежал лишь известный хрючевский сутенер Потаскунченко, владелец прекрасного спортивного "порше", который и без всякого грима напоминал больного желтухой Кощея Бессмертного.
     В общем, веселье в городе, можно сказать, началось с самого утра, но особо отличились налоговые инспектора в виде Али-Бабы и сорока разбойников, посетившие в тот день многие фирмы и ушедшие от них с полными мешками праздничных подарков.
     Следует отметить, что наиболее сильно пострадала фирма "Сезам", официально торгующая жареными семечками, под прикрытием которых в ящиках прятались для продажи автоматы Калашникова и прочие милые изобретения склонного к массовому суициду человечества.
     На традиционное требование переодетых разбойниками налоговиков "сезам, откройся", тупомордые охранники, дежурившие на дверях главного офиса фирмы, ответили нецензурной бранью к счастью для них непереводимой на арабский язык, понятно, что они еще не были осведомлены о начавшемся в городе празднике, Поэтому когда в офис фирмы стали ломиться немытые чурки в чалмах и шароварах, охранники, заподозрив в них обманутых вкладчиков, отреагировали адекватно агрессивно, за что в итоге и поплатились. Фирма была взята штурмом переодетым гоблинами спецназом и после тщательного обыска опечатана самим Али-Бабой, под личиной которого скрывался начальник налоговой инспекции, весьма довольный сбитым с "Сезама" уловом.
     Но мы, прошу прощения, снова немного отвлеклись...
     В общем, Хрючевск общими стараниями городских властей стал напоминать если и не планету Марс, то какой-нибудь межгалактический Вавилон уж точно, что несколько сыграло на руку сидящим в затворничестве на старом консервном заводе новым марсианам, которые смогли наконец свободно покинуть свою базу и, не привлекая к себе особого внимания, выпить по кружке имбирного пива в ближайшей забегаловке.
     Но не будем забывать и о других наших героях...

***

Прибывший утром в Хрючевск Бисквит Иванович был просто ошарашен, не совсем сообразив, куда это он попал, сойдя с поезда: в сумасшедший дом или на праздничный карнавал взбесившейся нечисти.
     У здания вокзала эмиссара встречал сам полковник Толстолобов, слава Богу, пока не в виде Снегурочки, но зато его охрана с лихвой компенсировала данный недостаток, переодетая в роботов-полицейских.
     - Господи, Владимир Андреевич, что у вас здесь происходит, - поражение спросил полковника Бисквит Иванович, погрузившись в персональную черную "волгу" начальника хрючевской милиции.
     - Да вот, понимаете, - ответил полковник, - пришлось все-таки пойти на крайние меры и объявить в городе Хэллоуин, дабы под прикрытием праздника решить все внезапно свалившиеся на нашу голову проблемы.
     - Хм, а что, - усмехнулся Бисквит Иванович, - это довольно хитроумное решение. Вы придумали?
     - Нет, не я, - покачал головой полковник, - один из моих сотрудников, отличный парень.
     - Хотите приобщить его к нашему делу? Толстолобов пожал плечами:
     - Рановато пока, ведь я на пенсию еще не скоро уйду.
     - Что ж, спасибо, что встретили, - поблагодарил эмиссар, - думаю, я сразу же приступлю к делу.
     - Вот, - полковник протянул ему толстую папку, - ознакомьтесь с подробностями, я лично рапорт составлял.
     Бисквит Иванович быстро просмотрел содержимое папки.
     Задумался.
     - М-да, дело намного серьезней, чем я предполагал. Пожалуй, в этой ситуации уместно вмешательство вплоть до третьей степени.
     - Корректировка реальности через путешествие во времени? - удивился полковник.
     - Не исключено, что даже и это, - подтвердил эмиссар, - если не будет никакой другой возможности исправить положение, что ж, отправлюсь в прошлое.
     - Не забывайте, что для этого вам нужно будет получить санкцию Совета Лиги Объединенных Планет, - напомнил полковник, - соответственно потребуется определенное время...
     - Которого у нас, к сожалению, нет, - подытожил Бисквит Иванович.
     - Ну, так что? - спросил полковник. - Действуем по обстановке? Сейчас мой лучший сотрудник, переодетый Микки Маусом, следит за марсианами, которые развлекаются в пивной "Шанзелизе" на площади Бонч-Бруевича.
     - Вот и чудесно, - воспрянул духом приунывший было Бисквит Иванович, - прямо сейчас съезжу и побеседую с ними.
     - А это не опасно, - усомнился полковник, - судя по всему, пришельцы вооружены.
     - Не думаю, что они тронут эмиссара-смотрителя от Лиги Объединенных Планет. Тогда их уж точно эрпизианская служба безопасности из-под земли достанет.
     - Ну хорошо, - согласился полковник, - едем на площадь Бонч-Бруевича.
     И сидящий за рулем "волги" робот-полицейский развернул машину, выруливая с привокзальной автостоянки.

***

Надо сказать, Бисквит Иванович сильно заблуждался, когда вдруг решил, что может так запросто, запанибрата, побеседовать с марсианами, к тому же слегка охмелевшими от земного пива.
     Короче, на переговоры с эмиссаром пришельцы не пошли, уклонившись от них самым грубым образом.
     Как только Бисквит Иванович появился на пороге забегаловки, Эус, приканчивающий уже четвертую кружку пива, резко вскочил из-за столика и громко произнес:
     - Смотрите, братва, кто к нам пожаловал, сам эмиссар-смотритель от Лиги Объединенных Планет. Вот с кем мы все забывали в первую очередь поговорить.
     Тут следует отметить, что Бисквита Ивановича марсиане видели в несколько ином свете, чем обыкновенные люди, а точнее - они видели его истинный, не замаскированный специальной биоголограммой облик в силу специфики их сканирующего предметы зрения.
     Эмиссар предстал перед марсианами мускулистым обнаженным по пояс атлетом с могучими крыльями за спиной, держащим в правой руке раскаленную докрасна молнию. Ну прямо Зевс Громовержец, если б только не золотистая чешуя, покрывающая его совершенное по земным меркам тело.
     В образе безобидного дедугана эмиссар смотрелся менее подозрительно, но сейчас его забывчивость сыграла с ним злую шутку, и поговорить с пришельцами инкогнито теперь, конечно, не удалось.
     То, что все надежды на переговоры рухнули, Бисквит Иванович понял, когда марсиане вдруг ни с того ни с сего открыли по нему из своих лучевиков огонь на поражение.
     Естественно, для эмиссара-смотрителя его класса это было не больше чем комариный укус, а вот злачное заведение, не обеспеченное должной защитой, конечно же, пострадало.
     Отвечать обидчикам не хотелось, жалко было энергии, но все же Бисквит Иванович пальнул пару раз по ним молнией, для острастки, отправив в нокаут сразу двоих пришельцев.
     Сражение могло сильно затянуться, и перерасти в общегородские масштабы, но тут достаточно быстро соображающий Эус, увидев в руке эмиссара постепенно наливающуюся чернотой сиреневую молнию, дал подчиненным поспешную команду отступать, зная, какими последствиями грозит очередная ответная атака противника...

***

Наблюдавший за всем этим фантастическим действом из-под стола киллер Белочкин никак не мог разобраться в происходящем вокруг него безобразии.
     Сначала в пивную зашел какой-то бородатый, бомжеватого вида мужичок, затем марсиане стали палить без видимого для него вреда из своих лучевиков, после чего мужичок лишь пару раз взмахнул рукой и двое из пришельцев, как по волшебству, без признаков жизни повалились на пол.
     Вожак марсиан Эус, понимающий, что он проигрывает, за шиворот выволок заинтригованного происходящим Белочкина из-под стола и прорычал ему на ухо, чтобы тот подогнал к черному ходу пивнушки джип.
     Погрузив бесчувственные тела своих товарищей на плечи, оставшиеся в сознании пришельцы проворно отступили в глубь забегаловки и вскоре скрылись в дыму, исходящем от загоревшегося прилавка с винами.
     Немного придя в себя после стычки, Бисквит Иванович подобрал с пола треух, потуже застегнул телогрейку и, осмотревшись, увидел, как разоренный бармен пытается смастерить из шнурков петлю, чтобы, закинув ее на трубу под потолком - повеситься.
     За шкирку вытащив самоубийцу на свежий воздух, Бисквит Иванович пару раз довольно чувствительно дал ему в нос, дабы тот трезво мог воспринимать действительность и, сунув в руку бармену пачку баксов, посоветовал пойти домой и проспаться...
     А на улице шел снег.
     У перекрестка дежурили два переодетых упырями гаишника, которые цепко вглядывались в буквально крадущиеся мимо них иномарки, а из витрины продуктового магазина напротив эмиссара пристально рассматривал в бинокль какой-то Микки Маус.
     "А, так ведь это человек полковника Толстолобова", - вспомнил Бисквит Иванович и приветливо помахал ему рукой.
     Микки Маус дернулся и, покрутив пальцем у виска, проворно скрылся в глубине магазина.
     - Ох, какой же я дурак, - с чувством обругал себя эмиссар, - я ведь только что его рассекретил...

***

Сашок Китобоев приехал к себе домой около двенадцати часов дня и, отпустив телохранителей, решил отключить телефон и дрыхнуть до самого вечера.
     Вчерашняя гулянка, с которой он только вернулся, его окончательно добила, и Сашок сейчас хотел только одного: завалиться где-нибудь на диван и уснуть.
     В городе с утра творилось черт знает что, хотя Сашок не был уверен в том, что упыри-гаишники, шипящие на перекрестках, не порождены его отягощенным состоянием абстиненции воображением. Тем не менее порождения горячечного кошмара любого автолюбителя содрали с Сашка за трезвое состояние в праздник едущих вместе с ним охранников пятьсот баксов.
     "Что за штраф идиотский? - удивлялся Сашок, потерянно блуждая по своим десятикомнатным хоромам. - За трезвое состояние за рулем в праздник: либо у меня крыша поехала, либо... а ведь даже квитанцию, кажется, выписали".
     Сашок полез в карман брюк и нащупал там смятую бумажку.
     Так и есть, квитанция.
     Пройдя в гостиную, он вдруг насторожился, почувствовав, несмотря на хмель в голове, что он не один.
     Резко обернувшись, браток увидел на антикварном стуле XVII века сидящего маленького мальчика лет двенадцати в пилотке, шортиках, синей рубашечке и с пионерским галстуком на шее. В руках мальчик держал маленький барабан и пытливо разглядывал опупевшего от увиденного братка.
     - Вот это, блин, глюк, - сказал Сашок, сильно тараща зенки, - ты кто такой?
     Мальчик моргнул и вопрос проигнорировал.
     - Значит, так, пацан, я... - тут браток решил, что он спит, и, оборвав речь на полуслове, ущипнул себя за ляжку.
     - Вы Александр Китобоев, если не ошибаюсь? - звонким голоском вдруг спросило пьяное видение, и веснушки на его щеках забавно запрыгали.
     Сашок вздрогнул, но щипать себя еще раз передумал.
     Сон был интересным.
     - Ну я, а че такое, - развязно спросил он, - решил меня в пионеры принять? Я ведь только пять классов окончил, не довелось мне галстук-то поносить.
     - Это вы являетесь одним из партнеров