а политическое.  Замечательный способ  дискредитации
власти:  показать,  что кто-то может делать ее работу лучше нее.
Таинственный супергерой,  например.  Он же  кровавый  маньяк  по
совместительству. Все в лучших традициях...
     На этот  раз  Ник  сбивчиво рассказал мне о встрече с неким
Джедаем,  который  возвестил   нашему   тихому   городку   новый
Апокалипсис,  и в, частности, предупреждал о расовых волнениях и
о том,  что их будут использовать некие темные силы.  Для такого
предположения,  впрочем,  не надо быть семи пядей во лбу. Я даже
могу назвать этого дьявола по имени - Джеймс Хэрриш.  Не его  ли
люди устроили провокацию?
     Да нет,  какой он дьявол!  Скорее мелкий бес.  И тогда есть
два варианта:  либо он не ведает,  что творит,  либо за него это
делают другие,  а сам он - лишь пешка в большой игре.  Возможно,
игра выходит за рамки нашего купола и за грань нашей  реальности
вообще... Я тоже могу быть мистиком!

7. Номер Тринадцатый.
     В ту ночь мне снился огонь. Красный зверь, выходящий из-под
земли,  хищный  и всепожирающий.  Горели дома и люди;  все,  что
создано человечеством, обращалось во прах.
     Этот сон был мне знаком.  Ночные кошмары - одна  из  нитей,
связывающих  все  известные  мне  жизни.  "Огненный сон" впервые
посетил меня перед тем,  как нацисты подожгли  рейхстаг.  Ничего
хорошего он не предвещал.
     Проснувшись, я почувствовал, как изменилась атмосфера. Не в
прямом  смысле,  конечно.  Но волны тревоги,  страха и ненависти
докатывались  и  сюда.  Наверняка  это  скажется  на   состоянии
больных.  Доктору  Флетчеру,  лучшему  ученику доктора Сондерса,
придется повозиться.
     Пожар показали в утренних новостях.  По моим меркам, он был
мелковат,  но здесь  это,  конечно,  было  событие  номер  один.
Событие, способное разорвать купол пополам.
     Поэтому я не очень удивился,  когда ко  мне  явился  доктор
Флетчер   самолично  и  передал,  что  в  моем  обществе  срочно
нуждаются отцы города.  Он также высказал мне все,  что думает о
моем  увлечении  политикой  и  о  том,  как  пагубно  это  может
отразиться на моем здоровьи.  Похоже,  он обещал своему любимому
учителю пыль с меня сдувать, а я подложил такую свинью!
     Я, в свою очередь,  обещал после  того,  как  исполню  свой
гражданский   долг,  обратно  стать  паинькой  и  исполнять  все
предписания врачей.  Флетчер обреченно  покачал  головой  и  дал
"добро". Так я во второй раз выбрался из этого санатория.
     В городе  было  неспокойно.  По улицам расхаживали патрули.
Однако чувствовалось,  что и полицейские не в своей тарелке.  По
этой  причине  они  были  неестественно суровы,  разгоняя народ,
имевший тенденцию собираться в группы и обсуждать  происходящее.
Так  я узнал,  что в поджоге обвиняют людей Перейры - якобы есть
улики, которые власти пытаются замолчать.
     У мэрии выставили охрану,  которая не хотела  меня  пускать
без письменного разрешения.  Пришлось позвонить наверх,  и через
несколько минут я уже находился  в  кабинете  Майкла  Петровича.
Здесь же присутствовал мой знакомый шериф Кеннеди.  Настроение у
обоих было мрачное.
     Мэр встал из-за стола и пожал мне руку:
     - Добрый день,  господин Аккерман.  Мне  передали,  что  вы
готовы предоставить городу свою помощь.  Город,  в свою очередь,
готов принять ее от вас,  какой бы необычной она  ни  была.  При
нынешних   обстоятельствах  мы  готовы  рассмотреть  любые  ваши
условия...
     - Оплатите мое лечение,  - сказал я.  -  Больше  ничего  не
нужно. Я не зарабатываю деньги, я борюсь со злом.
     Шериф посмотрел на меня с явным одобрением.
     - Давайте к делу, - продолжил я, усаживаясь в кресло. - Что
за улики вы скрываете?
     Оказывается, они не то что бы скрывали,  а просто решили не
заострять внимание по официальным каналам.  Независимые средства
массовой информации вправе были сообщать все факты,  хотя им это
было не рекомендовано. Это напомнило мне кое-что.
     - Шериф, вы помните, мы говорили о Джеке Потрошителе - не о
нынешнем, а из позапрошлого века. Вы не знакомились специально с
материалами того дела, нет? Помнится, после всех этих убийств на
одном из лондонских домов появилась надпись:  "Евреи  -  не  те,
кого   можно   обвинять  безнаказанно".  По  приказу  инспектора
Скотланд-Ярда она была уничтожена.  К счастью, до погромов тогда
дело не дошло... Нет, господин мэр, я не был Шерлоком Холмсом. В
той жизни я был католическим священником.
     Майкл Петрович понял,  что я прочел его мысли,  и посмотрел
на меня с благоговейным ужасом. Это не входило в мои планы.
     - Не  беспокойтесь,  мои скромные способности будут служить
только на благо города. Так вот, в обоих случаях мы имеем дело с
провокацией.  Просто  замечательно,  что вы на нее не поддались.
Теперь хорошо бы найти истинного виновника.
     - Да, хорошо бы, - пробормотал Кеннеди.
     - В этом я попробую вам помочь,  и даже не советом. Если вы
не  возражаете,  господин  мэр,  мы  сейчас  съездим  на   место
преступления.
     Мэр не возражал...
     Миновав оцепление,  мы  прошли  на  пепелище.   Пресловутую
надпись  почти не было видно из-за грязно-серых потеков высохшей
пены.  Мои надежды оправдались:  духи огня еще не  покинули  это
место.  Они  очень  неохотно  отпускают  свою добычу.  Я устроил
поудобнее свое тело среди мусора и вступил в контакт.
     Я попал в хоровод разноцветных искр.  "Кто открыл вам путь?
беззвучно взывал я к ним.  -  Кто  зажег  огонь?"  Они  пытались
увлечь меня в хоровод - в этом случае мое тело сгорело бы заживо
- но я был непреклонен.  Моя настойчивость возымела действие: на
мгновение   передо  мной  развернулась  картина  чужого  разума.
Ухватившись за эту нить,  я пошел по ментальному следу,  пока не
дошел до конца.
     Когда   я  открыл  глаза,  рядом  со мной стояли озабоченные
полицейские,  один  из  которых  тыкал в меня дубинкой, проверяя,
жив ли я еще.
    - Все в порядке, парни, - сказал я. - Я нашел его.

8. Шериф Кеннеди
     Слышал я о таких вещах,  но думал - байки.  А для него это,
похоже, обычное  дело.  Наверное,  так  он и Огневика поймал.  В
общем,  дал он нам полное описание этого типа и  рассказал,  где
его  найти.  Я поехал с ребятами,  чтобы лично взять зверя в его
берлоге.
     Местечко, я вам скажу,  было еще то. Вся конура разрисована
какими-то жуткими  рожами,  глазами,  пятиконечными  звездами  и
фашистскими крестами.  Всяких надписей там тоже хватало.  Самого
хозяина мы нашли сидящим посреди  изорванных  в  клочья  книг  и
пустых банок из-под пива. Он пел по-немецки про какого-то Хорста
Весселя, а нас в упор не видел.
     Когда его  доставили в участок и привели в чувство,  он тут
же раскололся и признался в поджоге.  Похоже,  на себя ему  было
наплевать. Но показания его окончательно выбили меня из колеи. Я
уже стал сомневаться, на каком мы свете.
     Оказывается, все  преступление спланировали Высшие Силы,  а
сам он был лишь простым  исполнителем.  Ему  приказал  Голос.  Я
подумал,  что  этот  псих мог быть и Стальной Метлой,  задал ему
несколько наводящих вопросов. Похоже, он ничего об этом не знал,
но  сразу  же  высказал  предположение,  что  он не единственный
проводник воли Хозяев.  Я понял,  что  с  ним  лучше  разберется
Джедай,   а   пока   что  у  нас  был  арестованный  преступник,
чистосердечное признание и куча  вещественных  доказательств  из
этой помойки.
     - Значит, маньяк,  - задумчиво  проговорил Майкл  Петрович,
меряя шагами свой кабинет. - Надо же, как некстати!
     - А вы думали,  это человек Хэрриша? - спросил Аккерман.
     - Это вполне могло быть!
     - Помню дело лондонского вампира,  - произнес Джедай.  - Он
убивал  своих  друзей,  выпивал  их  кровь,  а трупы растворял в
кислоте - шел в ногу с эпохой.  Было это уже где-то  в  середине
прошлого века...  Так вот,  он тоже ссылался на Высшие Силы,  но
суд не принял это во внимание.
     - Вы  ему  покажите  на всякий случай фотографии - вдруг он
признает своего Хозяина.
     - Хозяева  не  выступают  по  телевидению  и не участвуют в
выборах, - возразил Номер Тринадцатый. - Они обычно в тени.
     - Вы заразите нас всех своей паранойей!
     - На этот случай всем рекомендую доктора Флетчера.
     В этот момент запиликал телефон. Мэр снял трубку и лицо его
скривилось:
     - Господа, наш мелкий бес выступает по второму каналу. Ник,
включайте телевизор.

9. Джеймс Хэрриш
     Никогда не  верил в байки о Христе.  На мой взгляд,  он был
натуральный хиппи,  из тех,  кто косил от армии, когда настоящие
американские парни сражались за справедливость во Вьетнаме.  Ну,
две классные штуки он отмочил:  когда превратил воду  в  вино  и
когда  накормил  пятью  тостами ораву поклонников.  Мог бы стать
президентом Иудеи,  а кончил,  как дешевка. Апостолы его здорово
приняли на поминках, отсюда и все "воскресение".
     Но кто-то  есть  там,  наверху,  кто дергает за ниточки.  У
этого типа есть на меня виды. В это я верю твердо.
     Когда мне  было  двадцать лет,  я написал книгу,  в которой
доказал,  что все происходящее с Америкой - результат заговора и
совместных   действий  японской,  русской  и  латиноамериканской
мафий.  Ни одна сволочь-редактор не захотела ее печатать!  Потом
было   уже  поздно.  Под  разговоры  о  "мирном  конституционном
процессе" начался развал Соединенных Штатов,  величайшей державы
мира.  Я понял - это конец,  пора сваливать куда подальше. Так и
попал на Луну.  думал,  тут будет чисто. Как бы не так! С этого,
пожалуй, и начну...
     Я сел перед камерой,  размял губы (очень подходит для этого
выражение "Фак ю" - не вслух, конечно) и дал знак оператору.
     - Хай!  С вами Джеймс Хэрриш, ваш любимый депутат. Давно не
виделись. Честно скажу вам, ребята, в нашем доме воняет! Чем? Не
чем,  а кем!  Я предупреждал: они размножаются! Они плодятся как
кролики  и  расползаются  как черви!  Они загадили всю Землю,  а
теперь добрались до нас. У этих поганцев нет ничего святого. Они
сожгли  Культурный  центр,  мстительные ублюдки!  Они украли наш
воздух.  Задохнемся  или  зажаримся  -  хороша  перспективка?  Я
спрашиваю вас, братья и сестры, сколько мы будем это терпеть?
     Мы не дикари.  У нас демократия.  Мы выбрали людей, которых
посчитали достойными,  и вручили им власть. Мы вправе спросить с
них.  Мы вправе задать вопрос:  куда смотрит наш  уважаемый  мэр
Майкл Петрович?  Кстати,  вы помните, что его фамилия - Смирнов?
Ха-ха! Комментарии излишни. Мы вправе  спросить  нашего  бравого
шерифа   Кеннеди: как  идет борьба с преступностью?  Может быть,
найдутся те,  кто справится с этим делом лучше? Иначе, шериф, вы
рискуете разделить судьбу вашего легендарного однофамильца.
     Я призываю  вас  к  спокойствию,  братья   и   сестры.   Не
поддавайтесь  на  провокации!  Я  обещаю  вам,  что на ближайшем
заседании городского Совета поставлю вопрос о перевыборах  мэра.
Придите  поддержать  меня.  Помните  - наша сила в единстве!  Мы
сменим всю администрацию и очистим наш город.  Мы наведем  здесь
порядок,  достойный честных тружеников - покорителей Космоса.  Я
жду вас, дорогие мои! С вами был Джеймс Хэрриш, ваш будущий мэр.
     Оператор показал большой палец: снято. Я вытер пот со лба и
закурил.  Что  на  меня  находит во время этих выступлений,  сам
понять не могу.  Попросят повторить - не сумею.  Но  получается,
говорят,   здорово.   Ладно,   надо   расслабиться.   Я   достал
радиотелефон и стал звонить Лауре...

10. Шериф Кеннеди
     - Что вы об этом думаете? - спросил Номер Тринадцатый.
     Майкл Петрович ответил по-русски, вероятно, ругательством.
     - Ну,  зачем же так! - улыбнулся Джедай. - Это еще не конец
света,  а,  напротив,  его отсрочка. Я очень доволен. Похоже, за
последние сто лет демократия достигла больших успехов. Ведь дело
могло обернуться гражданской войной или массовыми репрессиями, а
все свелось к досрочным перевыборам мэра.  Мы все еще играем  по
старым правилам - и мы должны постараться выиграть. Готовьтесь к
предвыборной кампании,  господа.  Только умоляю:  не перенимайте
методы  и  лозунги  у оппозиции,  будьте самими собой.  На вашей
стороне - здравый смысл и добрые традиции.  Впрочем,  что я  вас
буду учить - это не моя сфера.  Скажу о другом.  Шериф, помните,
мы говорили о самоубийствах?
     - Да,  конечно.  Я  уже принял необходимые меры.  Больше не
будет никакой пропаганды селенитов.
     - Хотелось бы.  Однако остаются пропавшие без вести. Не дай
Бог,  они начнут возвращаться. Возможно, это уже происходит. Эти
люди  должны быть по возможности изолированы.  Прежде всего,  от
общественной жизни города.
     Откуда же они могут вернуться, тоскливо подумал я. Неужто с
того света?  Но теперь уже я верил:  Номер Тринадцатый  слов  на
ветер  не  бросает  -  значит,  надо  проверять.  Работы на всех
хватит.  Наш пророк отправился обратно в  свою  психушку,  Майкл
Петрович  сел писать ответную речь,  а я пошел проконтролировать
работу   над   сенсационным   репортажен   о   поимке   опасного
маньяка-поджигателя силами правопорядка.

11. Магдала Ларсен
     Никогда не чувствовала себя такой дурой...
     Мне удалось быстро собрать съемочную группу, и мы  поехали.
Настроение   у  всех  было  приподнятое.  Дорогу  показывал  сам
Троммель.  Мы нашли следы его лунокара и отпечатки его сапог  у
входа  в пещеру.  Однако через несколько минут уперлись в тупик:
лучи прожекторов высветили ровную поверхность базальтовой стены.
Троммель  принялся  шарить  по  ней  руками,  но безрезультатно.
Никаких источников тепла  не  было,  а  портативный  эхозонд  не
обнаружил  за стеной никаких пустот - сплошной камень в пределах
видимости.
     - Ну, что скажете? - обратилась я к Троммелю.
     Он молчал.  Я не могла видеть выражение его лица за  щитком
гермошлема.
     - Это неважно, - наконец вымолвил он.
     - Как, неважно?! - рассердилась я.
     - Вы не понимаете.  Здесь могло не быть и  пещеры,  и  моих
следов.  Это не наш мир,  а их.  Здесь они всемогущи.  Они могут
открыть путь и могут закрыть его.  Не всякому дано увидеть их  и
говорить с ними...
     Он еще что-то молол в том же духе,  но я не слушала.  Мысль
была только одна:  все, передачи не будет. Купилась, как дура. А
этот псих все испортил! Все мечты разлетелись вдребезги.
     - Мы возвращаемся, - сухо сказала я, повернулась и зашагала
по осыпающимся камням,  не оглядываясь назад. За мной потянулись
остальные.
     Придя домой, я уткнулась носом в подушку и разрыдалась, как
девчонка. Так я сама не заметила, как заснула.

                 ЧАСТЬ ВТОРАЯ: ТАНЕЦ ПРИВИДЕНИЙ

12 . Шериф Кеннеди
     Было начало второго -  я  как  раз  принялся  за  сэндвичи,
заботливо приготовленные женой - когда позвонил начальник охраны
мэрии и  сообщил,  что  здание  атаковано  группой  журналистов,
причем всем почему-то нужен заместитель мэра Сэм Кашин.  Там все
еще  сохранялся  режим  пропусков.  Атмосфера  в   городе   пока
оставалась тревожной, хотя напряжение постепенно спадало. Не все
поверили, что мы нашли настоящего поджигателя, а другим было все
равно,  лишь бы побузить.  При других обстоятельствах я приказал
бы  пропустить  прессу  или,  наоборот,  послал   бы   наряд   в
подкрепление,  рискуя  навлечь  на  себя  обвинения  в нарушении
закона об информации. Теперь же я решил лично разобраться, в чем
дело - пусть видят, что полиция не дремлет.
     Я взял пару своих парней,  и мы поехали.  У входа в  здание
мэрии   действительно   ошивалась   стайка  журналистов  и  вяло
переругивалась с не пускавшей их внутрь  охраной.  Заметив  нас,
самые бойкие переключили свое внимание на меня:
     - Эй, шериф, что происходит?
     - Это  я  у  вас  хотел  спросить.   И   если   не   получу
удовлетворительного   ответа,  то  немедленно  арестую  всех  за
нарушение общественного порядка. Вы меня знаете!
     Мне тут  же  наперебой  стали  рассказывать  одну  и  ту же
историю в  разных  вариациях.  Оказывается,  несколько  редакций
газет   и   телевидения   получили  анонимные  послания.  В  них
говорилось,  что сегодня в тринадцать ноль-ноль будет казнен  за
коррупцию   Сэм  Кашин,  заместитель  Майкла  Петровича.
     Я посмотрел на часы,  потом решил,  что хуже  не  будет,  и
приказал охране пропустить нас вместе с журналистами.
     Вся процессия со мной во главе,  сопровождаемая удивленными
взглядами  муниципальных служащих,  поднялась на второй этаж и с
трудом вместилась в приемную. Навстречу нам поднялась испуганная
секретарша - блондинистая девица в мини-юбке:
     - Господин Кашин обедает!
     - У себя в кабинете?
     - Да, он не выносит есть на людях. Его нельзя  беспокоить.
     - Ничего, переживет. Позвоните ему.
     Девица несколько   раз   нажала   кнопку   селектора,    но
безрезультатно. Дверь в кабинет была заперта изнутри.
     - У вас есть ключ?
     - Да,  - пролепетала секретарша и под хихиканье журналистов
стала рыться в своем декольте.  Наконец,  ключ был  извлечен  на
свет,  я  приложил его к замку, и дверь отворилась. Оттуда вдруг
вылетел порыв невесть откуда взявшегося холодного ветра, а потом
нашим взглядам предстало довольно жуткое зрелище.
     Заместитель лежал на полу,  совершенно голый, в луже крови.
Голова  его  была свернута на сторону,  глаза выпучены,  в зубах
застрял недоеденный бутерброд. Кисть левой руки была отрублена и
лежала на животе,  сжимая какие-то бумаги. На ладони правой руки
лежало сердце,  вынутое из проломленной грудной клетки. В первый
момент мне показалось, что оно еще бьется.
     Наступившее молчание  было   прервано   истеричным   воплем
секретарши.  Журналисты,  опомнившись,  защелкали  аппаратами  и
зажужжали камерами.
     - Всем очистить помещение!  - рявкнул я. - Вы получили, что
хотели, парни, а теперь выметайтесь. Здесь работа для полиции.
     Когда захлебывающуюся  в  истерике  секретаршу   увели,   я
позвонил из приемной,  чтоб прислали экспертов, а сам в ожидании
принялся осматривать место  преступления,  вспоминая  то  время,
когда  был простым патрульным.  Всякого тогда повидал...  Но чем
больше я думал,  тем больше склонялся к выводу,  что неизвестный
убийца  -  не кто иной,  как наш старый знакомый Стальная Метла.
Его стиль.  Пророчества  Джедая  продолжают  сбываться.  Но  как
некстати!
     Следственная группа уже работала,  когда явился  сам  Майкл
Петрович  -  он  только  вернулся  с  обеденного  перерыва и при
взгляде на труп его чуть не  вырвало.  Мы  вышли  в  приемную  и
выпили уже остывший чай, оставшийся от секретарши.
    - Ты знал, что он вор? - спросил я.
    - Подозревал, - пробурчал мэр.
    - Так надо было гнать пинком под зад!
    - А я,  видишь,  держал его -  для пользы дела.  Деловой был
человек,  почти все хозяйственные вопросы на нем.  Проекты  мои,
исполнение - его.  Очень было удобно. Я теперь без него, как без
рук.
     Я тут же вспомнил о зажатых в отрубленной руке  документах.
Оказывается,  они  обличали Кашина в присвоении средств города и
махинациях с подрядами - в  частности,  при  строительстве  ныне
сгоревшего Культурного центра. Как это все связано?
     - Тебе нужна охрана, - сказал я.
     - Толку-то,  - покачал головой Майкл Петрович.  - Все равно
недолго мне осталось быть мэром.  А без меня - пусть делают, что
хотят.  Улечу на Землю, вернусь в Россию-матушку. Там у меня дом
в деревне...
     Очень мне не понравились его слова,  но я решил,  что когда
человек  так  расстроен,  лучше  его  не доставать - со временем
уляжется. Поэтому я приказал одному из своих парней отвезти мэра
домой   и   постеречь  его  там  незаметно,  а  сам  вернулся  к
следственным действиям.
     По словам секретарши,  Кашин заперся  без  пяти  час,  а  в
двадцать  минут  второго  мы  нашли  его еще не остывшим - таким
образом,  время соответствовало объявленному.  Дверь  в  кабинет
вела  только  одна,  окна были герметично закрыты,  кондиционеры
работ